УДК 343.114 ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

На ранней стадии развития государственности у народов Европы суд был учреждением народным и публичным, обладавшим полной самостоятельностью и независимостью, в силу чего решения суда выносились в окончательной форме и обжалованию не подлежали. Однако со временем, по мере развития и усиления централизованной государственной власти, суд стал постепенно утрачивать свою самостоятельность, следствием чего явилось возникновение права ревизии решений суда со стороны центральной власти. В этот период институт апелляционного обжалования еще не возник, а иные существовавшие способы обжалования были направлены на отмену или уничтожение решения тем же судом, который вынес первоначальное постановление. Как отмечал К.Н. Анненков в “Опыте комментария к Уставу гражданского судопроизводства”, апелляционный способ обжалования в соответствии со своей сущностью “мог возникнуть только тогда, когда центральная государственная власть успела уже усилиться и окрепнуть настолько, что имела достаточно силы и возможности подчинить своему контролю народный суд или даже заменить его своими учреждениями, устроенными на основе иерархического подчинения, т.е. на основе системы подчинения низших судов судам высшим”.

Данные положения подтверждаются всей историей развития государства и права Древнего Рима и государства и права народов Европы [1, c. 15].

На ранней стадии развития древнеримского государства, в период становления сильной централизованной власти, институт обжалования судебных постановлений отсутствовал. В первой половине периода Республики для римского гражданского процесса было характерно наличие двух стадий судопроизводства: процесса “in jure” и процесса “in judicio”. В процессе “in jure” участвовали стороны и судебный магистрат. Магистрат не осуществлял судебных функций, он только присутствовал при тех торжественных актах, которые совершали стороны. Его участие сводилось к произнесению реплик и формул, полагавшихся по установленному ритуалу. Вся совокупность формул и жестов носила название “legis actio”, а сам процесс назывался легисакционным. Если ответчик в стадии “in jure” не соглашался с притязанием истца и в установленной законом форме оспаривал его, то процесс переходил в другую стадию - “in judicio”. Решение, выносимое судом, не допускало обжалования.

Постепенно все эти судопроизводственные формы выходили из употребления, так как, вследствие излишней формализованности правовой процедуры, дело было доведено до того, что малейшее отклонение от предписанных форм и обрядов влекло за собой проигрыш тяжбы.

В результате закона Эбуция и двух законов Юлия (Институции Гая) в Риме было введено судопроизводство посредством формул, установился формулярный процесс, при котором решение судьи, независимо от того, было ли оно справедливо или нет, как и в легисакционном процессе, не могло быть обжаловано. Однако уже в этот период появляются первые способы обжалования, направленные на отмену решения, путем допущения rectitucio in integrum (восстановление первоначального положения сторон). Решение отменялось эдиктом претора или вышестоящего магистрата, если присутствовали следующие основания: угроза и насилие, под влиянием которых судья решил дело; обман, подкуп судьи; несовершеннолетие истца, благодаря которому противник выиграл дело; неявка в суд по уважительным причинам и др. Во всех этих случаях за отменой решения мог последовать новый процесс.

Характерной чертой формулярного процесса было отсутствие высших и низших судебных инстанций. Со временем произошло совмещение судебных и административных функций в руках административного органа (магистрата). Теперь он имел право вмешиваться в действия всех должностных лиц, которые ему подчинялись. Заинтересованное лицо могло ходатайствовать о рассмотрении обжалованного решения; просьба о таком вмешательстве называлась апелляцией (appellatio от appellare - призывать). Именно в это время, к концу III века нашей эры, возник институт обжалования в форме апелляции.

В период правления императоров Диоклетиана и Константина апелляционное производство стало более организованным; окончательное же оформление и закрепление апелляция как средство обжалования судебных решений получила в период царствования императора Юстиниана.

В это время были определены сроки для заявления об апелляции и для пересылки дела в высшую инстанцию. Несогласие с вынесенным решением можно было объявить устно судье сразу после вынесения приговора или в десятидневный срок в письменной форме. Жалоба должна была оплачиваться определенной суммой. Подача апелляции приостанавливала исполнение решения.

За неправомерную апелляцию были установлены санкции, выражавшиеся в ссылке на срок до двух лет и конфискации половины имущества.

В этот период изменилась процедура рассмотрения апелляционной жалобы. Если раньше император выносил свое решение только на основании присланных ему письменных объяснений судьи и заинтересованных лиц (т.е. на основании материалов дела, бывших на рассмотрении суда низшей инстанции, то при Юстиниане было уже совершенно новое производство по делу - с представлением сторонами дополнительных доказательств и их исследованием непосредственно в судебном заседании (judicium novum). Таким образом, это была так называемая “полная” апелляция.

Апелляционный порядок обжалования явился одним из важных элементов римского права, определивших его роль в истории мировой юриспруденции.

Возникнув в Древнем Риме, институт апелляции продолжил свое существование и получил дальнейшее развитие в процессуальном законодательстве и судопроизводстве европейских стран.

В Германии рецепция римского права произошла в конце ХIV - начале ХV веков [2, c.127]. До этого времени существовало и развивалось национальное обычное право. В ХIV веке оно не могло удовлетворить потребности развивающегося общества, что и привело к рецепции римского права. В силу этого обстоятельства в германском судопроизводстве появился институт апелляции, который вытеснил национальный способ обжалования, заключавшийся в предоставлении заинтересованным лицам права отвергнуть произнесенное решение и требовать его пересмотра другими судьями (т.е. обжалование представляло собой личное обвинение судьи в неправосудии). С введением апелляционного порядка обжалования судья больше не мог самостоятельно творить норму права, теперь он должен был применять к конкретному случаю уже существующую норму.

Рецепция римского права в Германии заканчивается учреждением в конце ХV века Имперского суда, который наряду с другими функциями осуществлял функцию высшего апелляционного суда для всей Империи.

Действие римского права в Германии продлилось до ХVIII века. В это время в наиболее крупных государствах Германии проводится кодификация гражданского права: Прусское Земское Уложение, Общее Гражданское уложение Австрии, Общегерманское гражданское уложение 1869 г., Германский гражданский процессуальный кодекс 1877 г. Последний закреплял в качестве основного способа обжалования судебных постановлений апелляционный способ.

Во Франции понятие апелляции появилось в конце ХIII века. В это время апелляция носила характер личного обвинения судьи в несправедливости [3, c.56].

С изданием Ордонансов 1667 года апелляция становится жалобой не на судью, а на решение.

После Великой французской революции действовал порядок, при котором суды первой инстанции должны были рассматривать апелляционные жалобы на решения судов той же инстанции. Однако вскоре было принято решение об учреждении двух судебных инстанций для рассмотрения дела по существу, причем в качестве второй инстанции были установлены апелляционные суды.

Национальное право Англии, в сравнении с правом других европейских государств, испытало на себе наименьшее влияние римского права [3, c.76]. В английском судопроизводстве в качестве института обжалования была закреплена апелляция. По своему содержанию она отличалась от апелляции, существовавшей в Европе. Английский порядок обжалования предполагал апелляцию по вопросам права и факта. В первом случае апелляция имела своей целью только исправление правовых ошибок суда. Во втором случае существовала возможность пересмотра вердикта присяжных, непосредственно устанавливавших фактические обстоятельства дела. Следовательно, действовала апелляция “ограниченная”. Впоследствии своеобразие английского института обжалования судебных постановлений было сохранено.

Таким образом, ход событий показывает несомненное влияние римского права на развитие института апелляционного обжалования в судопроизводстве стран Западной Европы при одновременном сохранении своеобразия национальных судебных правовых систем.

Правовая система русского государства длительное время отличалась национальной самобытностью. Лишь с первой половины ХVIII века, когда развернулась реформаторская деятельность Петра I, на правовую систему России начали оказывать существенное влияние другие правовые системы, в первую очередь немецкая и французская.

В Древней Руси суд был учреждением чисто народным и вполне самостоятельным не только до утверждения княжеской власти, но и после этого. Судебная система того времени предполагала только одну инстанцию, и о существовании института обжалования судебных решений не было и речи.

Ни “Русская правда” (ХI в.), ни Псковская и Новгородская судные грамоты (ХIV - ХV в.в.) ничего не говорили о возможности обжалования постановлений суда [4, c.74].

Лишь со времени издания Судебников (конец ХV - начало ХVI в.в.) в Российском государстве начинает свое существование институт пересмотра судебных решений. Процедура заключалась в следующем. Если заинтересованное лицо считало, что решение, вынесенное судьей, несправедливо, оно могло обратиться с жалобой в высшую инстанцию. На основании этой жалобы суд высшей инстанции истребовал дело из суда низшей инстанции, рассматривал его и выносил новое решение. Необходимо отметить, что пересматривалось только решение и не допускалось представление новых доказательств и доводов (“ограниченная” апелляция). Но в том случае, если судьи, рассматривая переданное из низшей инстанции дело, находили, что производство по делу было неполным и неясным, а решение не соответствовало закону, то они выносили постановление “дать суд с головы”, т.е. назначить новое рассмотрение дела. Данная процедура уже представляла собой реальный способ обжалования судебных решений. В результате практики переноса дела между судами низшей и высшей инстанций постепенно установились постоянные иерархические отношения, которые привели к формированию двух инстанций центрального суда.

Упомянутая выше жалоба первоначально соединяла в себе как элементы жалобы на злоупотребления и проволочки судей, так и жалобы на само решение по существу. Постепенно происходило разграничение общей жалобы на частную и апелляционную. Соборное Уложение 1649 г. уже различало эти виды [4, c.138].

Так, если в суд высшей инстанции поступала жалоба на медлительность судьи, волокиту, взимание лишних пошлин или другие притеснения, которые не оказывали решающего влияния на судебное решение, такая жалоба называлась частной. Дело по ней не переносилось в суд высшей инстанции, а решалось тем же судьей.

Жалоба, приносимая на содержание решения, называлась апелляционной.

Если судья вынес несправедливое решение по ошибке, а не вследствие взятки, то он не подвергался никакому наказанию. В противном же случае, если выяснялось, что дело разрешено неправильно по лихоимству, с судьи в пользу истца взыскивались тройные пошлины и, сверх того, пени по назначению государя.

Если оказывалось, что жалобщик был обвинен по делу, а не по взятке, то этого человека за “ложное челобитье” били кнутом, взыскивали с него в пользу оскорбленного судьи денежную сумму и сажали в тюрьму “до государеву указу” (Соборное Уложение 1649 г.).

Жалоба на низшие суды подавалась непосредственно высшим судам. В ней необходимо было указывать, в чем именно состоит неправильность вынесенного судом первой инстанции решения и каким указам оно противоречит. Помимо этого, определялись судебные инстанции.

Апелляционное производство получило свое дальнейшее развитие в последующем законодательстве. Система апелляционного производства постепенно совершенствовалась, в частности, определялись требования к содержанию апелляционной жалобы и сроки ее подачи и рассмотрения. В ходе судебной реформы 1864 г. был коренным образом изменен судебный строй России того времени, сложилась четкая инстанционная судебная система, состоящая из судов первой инстанции, апелляционных и Кассационного Суда. Устав гражданского судопроизводства 1864 г. закрепил институты апелляционного и кассационного обжалования судебных постановлений, из которых основным являлся институт апелляции. Проект изменений в этот Устав предполагал сохранение апелляционного обжалования в целом и внесение некоторых корректив.

Однако исторические события привели к иному положению вещей. В 1917 г. институт апелляции в гражданском судопроизводстве был упразднен Декретом СНК “О суде” [5, c.44]. Исчезновение данного института явилось следствием ломки старой судебной системы. Модель же нового судопроизводства, сориентированная на принятые в то время теоретические постулаты, предполагала упрощение судебной деятельности и отвергала институт апелляции как утративший свое значение.

Известно, что историческое развитие происходит по спирали, и сейчас мы находимся на его новом витке. Экономические преобразования, произошедшие в нашей стране в конце 80 - х - начале 90 - х годов, выразившиеся в возрождении предпринимательской деятельности, восстановлении и законодательном закреплении частной собственности, формировании рыночной экономики и привели к усложнению правовых отношений. В сложившихся условиях возникла необходимость реформирования судебной системы, судопроизводства в целом, с тем чтобы возникающие на практике споры разрешались правильно и наиболее эффективно.

16 февраля 2012 года главой государства был подписан Конституционный закон Республики Казахстан О внесении изменений и дополнений в Конституционный закон Республики Казахстан «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» [6, c.3].

С вступлением данного Закона в силу миновать апелляционные и кассационные стадии судопроизводства участникам судебного процесса станет невыгодно, поскольку апелляционный суд будет повторно и непосредственно исследовать и проверять все доказательства в состязательном процессе. Там же будет предоставлена возможность принести дополнительные доводы в защиту своих интересов.

Кассационный суд, в свою очередь, будет проверять соответствие решений предыдущих судов нормам материального и процессуального права. Это позволит использовать потенциал местных судов, перенести акцент в отправлении правосудия на региональный уровень. Из этого не следует, что высшая судебная инстанция станет недосягаемой для обжалования судебных актов. Верховный Суд по - прежнему будет проверять дела по жалобам и протестам, но оснований у граждан для обращения в последнюю инстанцию станет гораздо меньше.

Конечным результатом данного нововведения станет запуск классической схемы: суд первой инстанции - апелляционный суд и далее при необходимости - в кассационной инстанциях. Верховный Суд станет исключительной стадией рассмотрения судебных дел. Что же касается создания в рамках данного закона в областных судах двух апелляционных судебных коллегий - коллегии по административным и гражданским делам и коллегии по уголовным делам, то это позволит решить задачу по дальнейшей специализации судов, повысит качество рассмотрения ими судебных дел.

Политика формирования судейского корпуса данным Законом существенно пересмотрена с целью формированияпрофессионального кадрового состава судей с учетом их профессиональной, интеллектуальной, этической и культурной пригодности. Вопросами формирования судейского корпуса будет, согласно Закону, заниматься Высший судебный совет. В то же время вопросы дисциплинарной ответственности судей будет решать Судебное жюри. Законом упраздняются дисциплинарно - квалификационные коллегии судей. Это позволит существенно укрепить самостоятельность судей, избавит их от излишней опеки со стороны председателей. Помимо этого, полностью устраняется возможность администрирования судьями вопросов отправления правосудия со стороны судейского руководства.

1. 
   Новицкий И.Б. Римское право. М.: Спарк, 1993. - С.15
   
2. 
   Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М.: БЕК, 1997. - С.127
   
3. 
   Сборник документов по Истории государства и права зарубежных стран / Под редакцией профессора З.М. Черниловского. М.: Зерцало, 1994. - С.56
   
4. 
   Сборник документов по Истории государства и права России / Под редакцией профессора К.И. Батыра. М.: Норма, 1996. - С.138
   
5. 
   Борисова Е.А. Институт апелляции в гражданском процессе. М., 1996. - С.44
   
6. 
   Конституционный закон Республики Казахстан О внесении изменений и дополнений в Конституционный закон Республики Казахстан «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» / Казахстанская правда от 25.02.2012. - С.3
   

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

В большинстве существующих источников юридической терминологииделается упор на системоформирующей функции правосознания как «совокупности взглядов, идей, выражающих отношение людей, социальных групп, классов к праву, законности, правосудию, их представление о том, что является правомерным и неправомерным» [1].

С точки зрения же философской концепции права данное определение приобретает более идеологический характер и несет в себе психологическую, социокультурную составляющую. Объективные общественные отношения между государствоми народом, его населяющим, история и характер существующих в обществе устоев и традиций, «естественный» характермногих прав и обязанностей заставляет нас обратиться к самим основам правовых отношений в народе, этносе.

«Мир права казахов и правопонимание казахов уходят в глубь веков, в течении которых сменяли друг друга империи и социально - политические режимы на Центрально - Азиатском и Евроазиатском пространстве, где жили казахи и их предки. Казахи и их предки входили в конфедерацию кочевников - скотоводов, занимавших доминирующее положение на этом участке планеты. Все это представляет общую ситуационную обстановку для всех кочевых обществ. В рамках общего казахское кочевое общество и его миро - , правопонимание формировались несколько особо, в другом секторе в другой орбите кочевого общества, где были развиты институты степной демократии с акцентом на их моральные ценности, где были сильны роль правосудия и риторики как средства обоснования состязательности суждений, а также были ценимы чувства и приверженность кочевников к свободе самоуправления и самоутверждения» [2].

Универсализм и, вместе с тем, самобытность культурной жизни номадов нашла свое полное отражение в культуре казахского народа. Будучи частью евразийского суперэтнонаследия, можно отметить, что степная цивилизация обладала почти уникальной и парадоксальной особенностью: при консерватизме общего бытового уклада и типа производства, кочевник всегда был открыт к восприятию нового для него мировоззрения, принимая каждого встретившегося ему в пути странника (соплеменника ли, чужеземца не имело большого значения) как «посланного небом Гостя». Таким образом, мировоззренческий синкретизм характерный для культурного мировосприятия казаха стал основой для формирования совершенно особого социального и правового поля жизнедеятельности.

Здесь необходимо отметить еще один центральный момент для правильного понимания фундамент современного правосознания казахстанца в его исторической ретроспективе: отношение к государству и его институтам. В отличие от европейцев государственность казахами понимается в более широком аспекте. Даже такое явление, как жуз, для кочевого казахского общества имеет большую значимость, так как оно способствовало его консолидации, объединению, эффективной и рациональной действенности коммуникативных связей между родами и племенами в особых, исключительных случаях, касающихся вопросов защиты территории и народа от внешних нашествий и иных угроз. Для них это не просто система оргоанов власти и соответствующих ей атрибутов, а публичная политическая организованность нации, созданная на определенной территории с целью самосохранения этой нации. Государственность в странах Западной Европы выступала основным цементирующим началом общества, народа, нации, являясь их политической организацией, в виде четко определенной системы органов власти, обеспечивающих общезначимые интересы. Казахи же сумели себя сохранить и самоутвердиться как единый, цельный народ в сложных и специфических условиях кочевого образа жизни благодаря тому, что нашли иное отличительное начало, эффективно действующее вне зависимости от наличия или отсутствия государственных атрибутов и символов. Знание своей родословной было как бы гарантией его жизни, когда он кочевал по степи. Вот откуда осознание единства народа, которое по европейским канонам должно было быотсутствовать у разрозненных кочевников, разделенных на три основные части (жузы), к тому же отстоящих друг от друга на большие расстояния [3, С. 35].

Основной формой выражения правовой культуры казахов исторически являлось обычное право. Обычай лежал в основе правоотношений человечества с незапамятных времен, но именно попытки кодификации правового обычая создало прецеденты для совершенствования отношений отдельного человека и царящего над ним института власти, государства или родоплеменного союза. В современном мире к обычному праву достаточно часто относятся как к некому архаизму, отжившему и неспособному вписаться в современную унифицирующуюся систему права. Между тем как именно обычное право легло в основу, например, римского права. Римское право - это не столько национальное право одного народа, а Jus genium, т.е. право разных народов (греческого, египетского, карфагенского и других), давших римлянам множество правовых норм, выработанных до них веками народным опытом и мудростью [4, С.132]. Отрицать прямую значимость для развития всей европейской правовой системы именно базиса римского права невозможно по ряду объективных причин среди которых главная - общая система кодификации правоотношений государственного аппарата и гражданина Рима.

В этой связи казахское обычное право также испытало на себе влияние большого количества правовых систем, обычаев и традиций народов издревле населявших Великий Туран: арии, саки, гунны, тюрки, монголы, ханьцы и славяне. Взаимовлияние и синкретизм в истории казахского этноса сыграли, пожалуй, наиболее значимую роль при формировании того базиса правосознания общества, которыйвбирал в себя все самое лучшее, присовокупляя к формирующимся институтам правоотношений только те истины и нормы, которые были проверены самой историей, прошли испытания на пригодность в бытовой жизни казахского общества и позволяли наиболее эффективно регулировать отношения, имевшие место в повседневной жизни каждого степняка.

При этом не следует воспринимать правосознание казахов, сформированное на базе такого «мозаично собиравшегося» обычного права как некий хаотично смешавшийся набор разнородных принципов и поведенческих императивов. Только то, что органично вписывалось в систему родоплеменных отношений и становилось прямым следствием произошедшего разбирательства на суде биев могло стать частью правовой системы номада. Жестокий природный закон не мог оставить в практике человека Степи правовую норму, которая привела бы его к урону и даже гибели. Не прижились в казахской степи и религиозные законы ислама, адат для свободолюбивого кочевника был ближе, понятнее. Принцип талиона, широко применявшийся в судебных системах средневековья, достаточно быстро был заменен на институт куна, по мнению автора, имевший не столько хозяйственно - экономический характер, сколь гуманистический: в условиях непростого геополитического окружения смерть одно человека, тем более мужчины, защитника, война, была огромной трагедией для рода и потерей кормильца для его детей. Вследствие элементарного принципа национального самосохранения замена смертной казни на выплату определенного куна становилось определенного рода эволюционным прогрессом в области гуманизации правовых отношений.

Многие проблемы современного правосознания казахстанцев имеютпрямую причинно - следственную связь в исторических моделях права, существовавших на территории Казахстана. Правосознаниеказахстанца в современном глобализирующимся мире подвержено еще более широкому влиянию извне и имеет тенденции к размыванию определенных ценностных структурных составляющих, что, по мнению автора, может нести угрозу существовавшим веками принципам общежития. К сожалению сегодняшний казахстанец, в отличие от своих предков оставаясь толерантным и открытым миру менее требователен в выборе, предлагаемых ему извне ценностных установок и культурных образов.Правосознание подрастающего поколения как базовое понятие в правовой системе должно всегда оставаться под пристальным вниманием общества, дабы не допустить формирования нигилистических, консьюмеристских и враждебно космополитичных взглядов у будущих наследников Великой Степи.

1. 
   Толковый словарь Ожегова / dic.academic.ru /
   
2. 
   Зиманов С.З. «Мир права казахов» Жарғы» - уникальная система права» / Древний мир права казахов (материалы, документы и исследования в десяти томах) том 5, Алматы 2005, С. 39
   
3. 
   Назарбаев Н.А. В потоке истории. - Алматы: Атамура, 1999 г. - 296 с.
   
4. 
   Новицкий И.Б. Римское право. / И.Б. Новицкий - М. Юриспруденция, 2005 г. - 354 с.