Белый дьявол, или Трагедия о Паоло Джордано Орсини, герцоге Браччьяно, а также жизнь и смерть Виттории Коромбоны, знаменитой куртизанки
жүктеу/скачать 0.66 Mb.
|
Франческо Медичи Уж я уговорю, мой господин, Их задержаться. Браччано Так действуйте! (Уходят Браччано, Фламиньо, Гортензио.) Карло Мой благородный господин, привет вам! (Обнимает заговорщиков.) И таинством запечатлён обет, Что мы за вас. Педро И всё уже готово. Он сам бы гибели не изобрёл (Когда б искал) благообразней этой. Людовиго Не следуйте моим путём. Франческо Медичи Но наш продуман в мелочах. Людовиго Молитвенник бы отравить и чётки, Луку его седла, его очки,
К тому же это — самый быстрый! Людовиго Тогда — вперёд! Франческо Медичи И всё-таки я вижу скромность мести! Она к нему идёт по-воровски. Вот если б шлем его свалить в бою открытом! За честь Флоренции!
Но это — невозможно. А значит, Короновать его вонючим луком115, Чтоб обнажить жестокость всю его И злой разврат! Сюда идёт Фламиньо. Уходят все, кроме Франческо Медичи. Входят Фламиньо, Марчелло, Цанхе. Марчелло Зачем к вам ходит этот дьявол? Фламиньо Не знаю. Но клянусь огнём, его не призываю. Да и совсем невелика заслуга чертей сзывать. Одна из них — перед тобой. Прогнать — искусство похитрей!
Она — позор тебе! Фламиньо Молю, не будь так строг. Ведь женщина — репей и снисхожденья просит. Цепляется, к кому любовь забросит.
Ну как, лихой боец? Хотелось бы узреть Хотя б один из ваших дней батальных, Хоть что-нибудь о подвигах услышать. Франческо Медичи. Смешно, если человек станет сам себе летописцем. Никогда не полоскал рот собственными заслугами — боюсь, вонять будет. Марчелло. Вы настоящий стоик. Но герцог рассчитывает услышать от вас совсем иные речи. Франческо Медичи. Никогда не стану ему льстить — слишком хорошо для этого я узнал людей. В чём разница между мной и герцогом? Отличий не больше, чем между двумя кирпичами: оба сделаны из одной глины. Только один, возможно, попал на вершину башни, а другой, по чистой случайности, — на самое дно колодца. Поставь меня на одну высоту с герцогом, и я бы так же тянулся вверх, имел бы тот же величественный вид и в такой же степени влиял на погоду. Фламиньо ( про себя). Дайте только тому вояке возможность проповедовать в церквях — вот бы уж порассказывал историй! Марчелло. Я тоже был солдатом. Франческо Медичи. Как вам это удалось? И каковы были успехи? Марчелло. По правде говоря, плачевные. Франческо Медичи. Это печальный результат мирного времени. Уважают по внешним обстоятельствам. Как морские корабли кажутся величественными на реке и мелкими суденышками на море, так и некоторые из людей кажутся колоссальными во дворцовых палатах и жалкими пигмеями на поле. Фламиньо. Дайте мне пышный зал, увешанный дорогими тканями, и какого-нибудь великого кардинала, пусть он потреплет меня за уши, как своего любимого вассала. Франческо Медичи. И ты бы тогда и дьявола обучил подлости! Фламиньо. Ещё как! Франческо Медичи. И это правда. Ведь голубей, пожирающих огромное количество зерна осенью в деревне, фермер не осмелится попугать ружьем, так как они принадлежат хозяину замка. А в то же время воробьи, бедные воробьи, которые принадлежат Господу, за то же самое идут в котёл. Фламиньо. Я дам вам сейчас несколько мудрых наставлений. Герцог говорит, что даст вам жалованье: это только пустое обещанье, даю вам руку на отсечение. Я ведь знал тех, кто вернулся из похода на турок. Три-четыре месяца платили-таки им пенсию на покупку деревянных ног да на обновление повязок на ранах. Но после и этого они не видали. И похожа эта гнусная милость на палача, дающего тёплое укрепляющее питьё тому, кто полуиздыхает на калёной решетке, с единственной целью продлить мучения его несчастной души на солнцепёке. Входят Гортензио, молодой придворный, Цанхе и ещё двое. Как дела, франты? Готовы там к состязанию? Уходит Франческо Медичи. Молодой придворный. Да. Все надевают свои доспехи. Гортензио(к Фламиньо). Кто это? Фламиньо. Выскочка. Божиться может, как сокольничий, а герцогу на ухо врать будет каждый день, как составитель альманахов. Я помню, с тех пор как он явился ко двору, от него всегда несёт пóтом хуже, чем от тех, кто подносит мячи на теннисной лужайке. Гортензио. Взгляните — ваша нежная возлюбленная! Фламиньо. Ты мой названый брат, и тебе скажу: люблю эту арапку, эту ведьму, но по принуждению. Она знает кое-что о моих проделках. Я люблю её так же, как охотник волка, которого держит за уши из-за страха, чтобы тот на него не напал и горло не разорвал. Я бы охотно послал её к черту. Гортензио. Я слышал, что она требует от тебя жениться на ней. Фламиньо. Это так. Я ей что-то вроде этого обещал, но довольно туманно, а теперь думаю, как бы от неё избавиться; удираю, будто перепутанный пёс с жестянкой на хвосте: откусил бы её, да оглянуться страшно. (К Цанхе.) Ну, моя драгоценная чернушка! Цанхе. Ах, ваша любовь меня скорее охлаждает, чем согревает. Фламиньо. Соединимся ж! Я разумный возлюбленный. А в городе уже и так довольно много молодых девиц, которые чересчур быстро разогреваются. Гортензио. Ну, что вы думаете об этих надушенных франтах? Фламиньо. Атласные одежды их не спасут. Ибо здоровьем каждый, уверяю, плох. С собакой спать — не оберёшься блох.
Ах ты, стерва. Бесстыжая притом. (Подставляет ей подножку.) Фламиньо Зачем её лягнул? Скажи, она, по-твоему, орешник? Ты вытрусить намерен урожай? Марчелло Бахвалишься, что женишься на ней! Фламиньо И что с того? Марчелло Предпочитаю лучше насадить на кол её На огороде, чтоб ворон — своих подруг — пугала.
Присматривай-ка лучше ты за псом. А я — в летах уже. Марчелло Её с тобой застану — горло перерву. Фламиньо Веером из перьев? Марчелло И из тебя же дурь твою Я выбью плёткой. Фламиньо Исходишь желчью ты — Промоем ревенём. Гортензио Ваш брат!.. Фламиньо К чертям! Он столько сделал зла, что мне и дуться неохота. Подозреваю мать в игре нечестной, Как только зачала она тебя. Марчелло Теперь, как я и ожидал, Подобно сыновьям Эдипа, Мы пламя нашей страсти повернём По двумя путям различным. Ты за слова свои ответишь кровью сердца! Фламиньо Так делай, что задумал. Я не прячусь. Помечены места, где пребываю, Как у монаха на его пути. Марчелло Отлично!
А ты, будь другом, — отнеси мой меч И попроси его длину измерить. Молодой придворный Исполню, господин. Уходят все, кроме Цанхе. Входит Франческо Медичи, герцог Флоренции, переодетый как Мулинассар. Цанхе ( про себя) Идёт. Уйди, беды пустая мысль. (К нему.) Как никогда, люблю свою наружность. Могу сказать теперь, не покраснев, Я вас люблю. Франческо Медичи. Не вовремя стали сеять вы свою любовь. Бывает весна и на святого Михаила, да только и она не настоящая. Я обременён годами и поклялся никогда не жениться. Цанхе. Увы! Бедные девушки находят любовников быстрее, чем мужа, но насчёт моего состояния вы всё-таки ошибаетесь. Ведь когда отправляют послов поздравить монархов, с ними передают обычно богатые подарки. И хотя монархам не милы ни послы, ни их речи, уж очень нравятся им их подношения. Так и я могу подойти вам и быть любимой не за добродетель, а за моё приданое. Франческо Медичи. Я подумаю об этом. Цанхе. Подумайте. Я не задержу вас более. Когда вы будете в располагающем состоянии духа, я вам расскажу нечто леденящее кровь. Не осудите: говорю вам прямо — На волю из груди моей стремится пламя. (Уходит.) Франческо Медичи ( про себя) Правдива та пословица везде: Не тронь дрянь-птицу в пакостном гнезде. (Уходит). СЦЕНА 2. Входят Марчелло и Корнелия. Корнелия Слыхала я, болтают при дворе, Что будешь драться. Кто же твой противник? О чём ваш спор? Марчелло А, это просто сплетни. Корнелия Скрываешь? Право же, нехорошо Меня пугать. Ты бледен так, Как будто в страшном гневе душа твоя. Я умоляю, снизойди! Нет, лучше Герцога я попрошу тебя уговорить признаться.
Не выдать бы мне страх, Что может вызвать смех. Ведь всё не так. А это не распятье ли отца? Корнелия Да. Марчелло Я от вас слыхал, что брат Не раз до этого креста руками прикасался, Когда кормили вы его… Входит Фламиньо. Пока не разломал. Корнелия Да, но его чинили. Фламиньо Оружье ваше возвращаю! Фламиньо пронзает Марчелло насквозь. Корнелия На помощь! Он убит! Фламиньо Остыла печень? Что ж, пойду и спрячусь. А вам врача пришлю. Уходит Фламиньо. Входят переодетый Людовиго, Карло, Гортензию, переодетый Гаспаро, Педро. Гортензио Как? Поражён? Марчелло О мать, припомни, что я говорил О сломанном кресте. Теперь прощай. Ведь есть грехи, что в наказанье С небес ниспосланы семье. Они-то пробуждают действий подлость. Но каждый должен знать: То дерево растёт прочней, Чьи ветви не переросли корней. ( Умирает). Корнелия О вечная моя печаль! Гортензио Марчелло благородный. Он мёртв. Уйдите, вы должны уйти. Корнелия. О нет, не мертв он — это обморок. Как? Разве кому-то выгодно, чтобы он умер? Сейчас я его ещё раз окликну. Ради Бога! Карло. Как бы я хотел, чтобы вы оставались в своём заблуждении. Корнелия. О, вы меня обманываете, вы меня обманываете! Сколько людей вот так умерло, потому что за ними не досмотрели! Поднимите ему голову, поднимите ему голову: внутреннее кровотечение убьёт его! Гортензио. Вы же видите — он отошёл. Корнелия. Пустите меня к нему. Отдайте мне его, как есть, если его надо отдать земле. Дайте мне только крепко его поцеловать и положите нас обоих в один гроб. Приложите зеркало, посмотрите, не запотеет ли оно, а лучше — вырвите перо из моей подушки и положите ему на губы. Что же ему пропадать из-за вашей лени — пустяка не хотите сделать! Гортензио Ваш первый долг теперь — о нём молиться. Корнелия. Увы, не хотела бы ещё о нём молиться. Жить должен — меня похоронить. И за меня молиться, если вы меня к нему подпустите. (Входит Браччано в полном вооружении, но без шлема; с ним Фламиньо, Франческо Медичи, переодетый в Мулинассара, паж и переодетый Людовиго.) Браччано (к Фламиньо) Не ваших ли рук дело? Фламиньо То — рок мой злой. Корнелия. Он лжёт! Он лжёт! Не он убил! Убили те, кто не позволил быть ему добрее. Браччано Мать скорбная, утешьтесь! Корнелия Ты — сыч кричащий! Гортензио Довольно, госпожа. Корнелия Пусти! Пусти! (Бросается к Фламинъо с обнаженным ножом, но, подбежав к нему, роняет оружие.) Господь тебя прости! Не удивился, Что за тебя молюсь? Скажу зачем: Дыхания во мне минут на двадцать — Проклятьем не дарю его. Прощай! Наполовину сам уже в могиле. Возможно, будешь жить, всё время подсыпая В песочные часы его печальный прах, Чтоб время удлинить, когда наступит срок Раскаяться. Браччано Прошу вас, мать, назвать причину смерти. О чём был спор? Корнелия По правде говоря, мой младший мальчик, Своей доверясь силе, говорил обидно! И первый вынул меч. Не знаю как — Была я вне себя, — он головою Упал на грудь мою. Паж Но это ведь неправда. Корнелия Пожалуйста, потише! Стрела умчалась — тщетно отдавать Последнюю за ту, что не сыскать. Браччано Несите труп в Корнелии покои. (Карло, Педро и Гортензио несут тело.) Княжне ничего не говорите О случае печальном. А ты, Фламиньо, Слушай: тебя я не прощу! Фламиньо Неужто? Браччано Залогом будет жизнь твоя! Но сроком лишь на сутки, Чтоб вечером отрекся быть таким, А если нет — то дыба. Фламиньо На то есть ваша воля. Людовиго окропляет ядом шлем Браччано. Она — закон; не стану медлить я. Браччано Вы как-то у сестры мне надерзили. За это вам епитимья... Где шлем? Франческо Медичи ( про себя) Призвал погибель. Благородный мальчик! Мне жаль тебя! Теперь же — на турнир. К озёрам чёрным, далеко поплыл. Последнее добро свершил: убийцу он простил. (Уходит.) СЦЕНА 3 Сигналы к атаке и крики. Сражаются у барьера: сначала по двое, затем трое против троих. Входит Браччано в полном облачении и Фламиньо, за которым следуют Виттория, Джованни, Франческо Медичи в обличье Мулинассара. Браччьяно Оруженосца, чёрт, оруженосца! Фламиньо Оруженосец где? Входит оруженосец. Браччьяно Снимите шлем. Фламиньо Вы ранены? Браччьяно О, голова пылает, Отравлен шлем. Оруженосец Клянусь душой... Браччьяно Пытать! Вельможи, верно, руку приложили Из близких мне. Виттория Отравлен милый мой! Фламиньо Убрать рогатки. Злополучный праздник! Позвать врачей! Входят два врача. Проклятие на вас! Итак, науки вашей, видно, дело; Боюсь не отравили бы послов.
И в мозг и в сердце. Сердце, ты силач, И с этим миром ты в таком согласье, Что мука — рвать. Джованни Отец! Браччьяно Возьми его! Где милая? И бесконечность речи Ничтожна о тебе — тебя ль оставлю? Что скажете, сычи, мой яд смертелен?
Без книги убиваете. Целенье ж Не верно, как вельможе паразит; Я, даровавший жизнь рабам негодным, Убийцам проклятым, я ль не могу Свою хотя на год один продолжить? (Виттории.) Не надо, не целуй — я отравить могу. А яд — посланье герцога Флоренции. Франческо Медичи Успокойтесь. Браччано О ты, естественная смерть! Ты сон Низводишь сладкий. Всклоченной комете Уходу не светить. Печальных сов Крыло в окно не стукнет. Волк охриплый Не чует труп: его любовь хранит, Но ужас стережет царей!
Они вас исповедовать пришли. Браччано Под страхом смерти — мне о ней ни слова! Так бесконечно страшно слово «смерть». Теперь уйдём в покои наши. Уходят все, кроме Франческо Медичи и Фламиньо. Фламиньо. Посмотрите, как одиноки умирающие государи. Раньше они опустошали города, ссорили друзей, делали безлюдными большие дома. А теперь — о, справедливость! Где теперь их льстецы? Льстецы — только тень царского тела, малейшая тучка делает их невидимыми. Франческо Медичи. Его здесь глубоко оплакивают. Фламиньо. Да, но соленая вода будет литься в течение нескольких кратких часов официальной панихиды. Поверьте, большая часть этих людей станет рыдать и над могилой мачехи. Франческо Медичи. Что вы хотите этим сказать? Фламиньо. А то, что они притворяются, как и все те, кто живёт в монарших пределах. Франческо Медичи. Вот как! Но вы-то в них преуспели! Фламиньо. А как же! Как волк у женской груди! Меня кормили белым мясом. Но что касается денег, поймите и вы меня, — хотелось мне тоже кое-кого надуть, как и любому при дворе. Да вот только хитрости достаточной не было. Франческо Медичи. Что вы о нём думаете? Скажите откровенно. Фламиньо. Он был своего рода государственный человек, который скорее пересчитает ядра, выпущенные по городу, и убыток от этого, нежели посмотрит, сколько отважных и верных подданных он потерял за это время. Франческо Медичи. О, не говорите плохо о герцоге! Фламиньо. Я и не говорю. Послушайте-ка кое-какие из моих придворных мудрствований. Входит переодетый Людовиго. Обличать государей опасно, как и осыпать чрезмерными восхвалениями, — уж слишком очевидной будет ложь. Франческо Медичи Что с герцогом? Людовиго Болезнь его смертельна, Он в странное безумье погружён. О битвах говорит, о монопольях, О росте пошлин, далее — всё хуже. Безумнейшие речи! Мысль его Прикована к предметам двадцати И смысл глубокий с глупостью повязан. Какой конец! Будь каждому уроком! Того, кто счастлив и надежды полон, Безрадостный конец, быть может, ждёт. Он управленье герцогством оставил, До совершеннолетия Джованни, Сестре — ближайшей родственнице вашей. Фламиньо Так, значит, в худе есть добро? Франческо Медичи Смотрите — вот он. Видны: Браччъяно в постели, Виттория и другие, включая переодетого Гаспаро. Смертью он отмечен. Виттория О добрый господин! Браччано (говорит в безумии) Прочь, я обманут. Мои налоги крали! Торговали Вы званьями и бедных угнетали! – Мне это и во сне не снилось. Счёты! Хочу отныне сам дела вести.
Где слыхана от воронья хула На черноту? Воронам то пристало.
Вошёл красавец-раб. Фламиньо Где? Браччано Вот же! Всё синее: и шляпа, и штаны, А фалды очень длинные. Ха-ха! Смотрите, эти фалды все в булавках С жемчужными головками. Кто он?
Он обнаружен бантом башмака, Скрывающим копыто. С ним поспорим. Во что бы то ни стало, пусть твердят, Что спорщик он отменный. Виттория Нет его здесь. Браччано Нет? Странно. Нет! Когда в деньгах нуждаюсь, Пуста казна и ничего здесь нет! Со мною так нельзя. Виттория О! Успокойтесь! Браччано Смотри, Фламиньо там — братоубийца, Он по канату пляшет, для баланса Рукою каждой ухватил мешок С деньгами — шею бережёт. А вот законник В камзоле бархатном, зевая, ждет, Когда уронит деньги он. Та ж сволочь Всё дрыгается, держится, хоть ей Давно пора на дыбу. Это кто?
Напудрены предсвадебной корицей, Как будто бы с пирожником грешила. (Близится, по-видимому, к смерти). Людовиго и Гаспаро в одежде капуцинов напуствуют его, стоя у постели с распятием и зажжённой свечой. Кто там? Фламиньо Священник, господин. Браччано Гони! Наверно, пьян. А, верно, средство Ужасно, если смущены попы. Шесть серых крыс, они, убавясь ростом, В подушку лезут. Крысолова звать! Я чудо сотворю, я двор избавлю От смрадной нечисти. Фламиньо где?
Не нравится, что поминает часто Меня на ложе смерти. Это знак, Что я не заживусь. Вот — умирает! Людовиго Прошу позволить нам. Attende Domine Brachiane117. Фламиньо Смотри, смотри, как он вперил свой взор В распятье. Виттория О, его не опускайте, Оно утихомирит буйный дух, Глаза его в слезах вот утопают.
Domine Brachiane, solebas in bello tutus esse tuo clupeo: nunc hunc clypeum hosti tuo opponas infemali118. (Поднимает распятие.) жүктеу/скачать 0.66 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|