В.: Расскажите коротко, в чем заключалась контрреволюционная деятельность "Иттихад-Ва-Таракки" на этом этапе?

Антисоветская деятельность организации заключалась в следующем:

Во всех областях Туркестанской республики, как я показывал, созданы были комитеты нелегальной организации. Была установлена связь с главарями басмаческих шаек, укреплялось басмаческое движение за счет специально организованного нами ухода к басмачам ряда видных членов нашей организации. В целях поднятия морального и политического авторитета басмачества усиленно пропагандировались на территории Средней Азии идеи Пантюркизма. Мы развернули активную работу по укреплению авторитета и экономических позиций узбекской торговой буржуазии, баев, полуфеодалов и манапов. Мы командировали людей в южную и Западную провинции "Синь-Цзяна", для установления связи с английской миссией и японской агентурой. Мы наладили связи с немецкими офицерами из военнопленных, с турецкими офицерами ...нверовской ориентации и сторонниками Кемаль-Паши. (стр.55) "Иттихад-Ва-Таракки", ставя своей задачей, создание единого Тюркско-татарского независимого от Советской власти государства, связывались с видными националистами Башкирии и Татарии, тюркским населением Кавказа, с представителями Ирана и Афганистана, имея ввиду создать единый фронт всех восточных национально-буржуазных сил против Советской власти.

Создавая предпосылки для ликвидации Советской власти Туркестанском крае "Иттихад-Ва-Таракки" ставил этот вопрос в зависимость от общего поражения Советской власти на центральных фронтах. Уже к тому времени, несмотря на наличие большого английского влияния в Средней Азии, сильно развиты были японские настроения среди узбекских националистов.

Среди членов ЦК "Иттахад-Ва-Таракки" были разговоры, что тюркско-татарское государство будет создано под протекторатом Японии. В тот период был также решен и осуществлен нами вопрос об уходе Энвер Паши и Захи Валидова к басмачам. По этому поводу состоялось специальное решение ЦК "Иттихад-Ва-Таракки" предложил мне выдвинуть в Москве идею создания мусульманской компартии. Я эту установку в Москве горячо отстаивал. Если бы не удалось осуществить немедленное вооруженное свержение Советской власти, то Мусульманская "Компартия" должна была нам помочь освободиться такими методами от руководства ЦК ВКП(б).

Однако, успех Советской власти на центральных фронтах укрепление Туркестанского фронта регулярными частями РККП присланными из центра, разгром Эмирата и басмаческого движения нанести тогда удар панктюркисткой организации и планы свержения Советской власти рухнули.

Этим в общих чертах исчерпывается деятельность нелегальной организации "Иттихад-Ва-Таракки" в период 1919-1923 годах.

В: Ваши показания о том, что Вы. якобы отказались от конкретной встречи с Валидовым. являются сомнительными?

О.: Подтверждаю, что действительно моя встреча с Захи Валидовым непосредственны руководителем басмаческого движения против Советской власти состоялась в 1922 году в Ташкенте, когда он находился на нелегальном положении. Я в то время вернулся из Москвы на работу в Ташкент, где был избран Председателем Совета народных комиссаров Туркестанской Республики.

В.: Мы еще вернемся к выяснению вашей антисоветской деятельности в период 1919-1923 г.г., а теперь дайте показания о Вашей контрреволюционной подпольной деятельности после разгрома басмаческого движения.

О.: Переходя к этим своим показаниям, я должен сказать, что хотя ставка на свержение Советской власти в Туркестанском крае, на общее поражение Советов, как известно, была бита, но состав нашей организации почти полностью был сохранен. Остались нетронутыми все лидеры нашей организации, находившиеся вне рядов ВКП(б).

В равной степени уцелели те из руководителей организации, которые состояли в рядах ВКП(б) и занимали большие руководящие советские посты. Мы сумели сохранить свой авторитет и доверие у партии, и существование организации вскрыто не было до последнего времени.

Укрепление органов Советской власти в Туркестанской республике побуждало нас к тому, чтобы перестроить работу пантюркистской организации применительно к новой обстановке, отказавшись от методов открытой вооруженной борьбы. Наступила необходимость в свертывании басмаческого движения.

Для того чтобы поднять авторитет членов нашей контрреволюционной организации перед компартией и обезопасить себя от возможного разоблачения в участии в басмаческом движении, я, Турсун Ходжаев другие члены пантюркистской организации, как, например, Сергазиев, Ярмухамедов, включились в подавления басмаческого движения.

Я должен указать, что если раньше вся работа нашей подпольной организации в основном концентрировалась в Туркестанском крае и здесь был основной плацдарм действий ввиду благоприятствования обстановки для басмаческого движения, то в новой обстановке деятельность нашей подпольной организации широко перенесена в республики: Башкирию, Татарию, Крым и т.д.

В Ташкенте подпольная организация "Иттихад-Ва-Таракки" была переименована, ее назвали "Милли иттихад". В Казахстане, под руководством Байтурсунова Ахмета, Дулатова Мирякуба и других существовало широко разветвленное алашордынское подполье. В Крыму действовало подполье "Милли-Фирка", аналогичные пантюркистские организации существовали в Татарии и Башкирии.

Перестроившиеся пантюркистские организации в последующий период своей деятельности с 1923 года, ставили следующие задачи:

– Захватить влияние в Советском аппарате националистическими байскими элементами;

– Способствовать группированию населения по родовому принципу и подчиненности, родовым и буржуазным авторитетам;

– Укреплять авторитет баев, полуфеодалов, представителей торговой буржуазии, сохранив за ними возможность, влиять на перевыборных компаний:

– Сохранять авторитет мусульманского духовенства и поддерживать религиозный дух в населении;

– Захватить культурный фронт членами пантюркистского подполья, воспитывать молодежь в духе вражды и ненависти к советской власти, использовать печать для пропаганды идей буржуазного национализма;

– Насадить членов организации, главным образом в Наркоматах: юстиции, земледелии, народного просвещения, т.е. в тех учреждениях, которые являются проводниками классовой политики ВКП(б) и Советской власти;

– Способствовать проникновению в ВКП(б) и Комсомол, людей, враждебно настроенных к Советской власти;

– Одновременно нами предприняты были меры к подготовке заграницей квалифицированных кадров для борьбы с Советской властью, путем командировки членов нашей организации за границу, в частности в Германию.

Поскольку идея посылки молодежи восточных национальностей республики на учебу за границу принадлежала нам, мы специально подбирали членов пантюркистской организации из молодежи и куда их направляли. Они же осуществляли нашу связь с националистической пантюркистской Эмиграцией.

Эти "студенты" и служили первоначальным источникам связи пантюркистской организации внутри СССР с центром восточной эмиграций, находящимся за границей.

В.: Кто из участников Вашей организации командирован был за границу в частности в Германию, для связи с пантюркистской эмиграцией?

О.: В числе командированных, для связи с закордонными центрами восточной эмиграции, были Узбекские, бухарские и казахские националисты. Среди командированных из Казахстана для так называемой учебы был некто Бримжанов Газимбек, выходец из семьи полуфеодала, активный участник алаш-орды и карательных действий, проведенных Алаш Ордой против большевиков на территории Тургайского уезда.

Бримжанов один из убийц бывшего военного Комиссара Тургайского уезда, коммуниста Амангельды Иманова. От Алаш Орды Бримжанов выезжал в качестве представителя к Колчаку в Омск. Он является также одним из активнейших участников басмаческого движения и сторонников вооруженного переворота в Туркестанском крае. И вот, когда встал вопрос о командировании на учебу в Германию из националов, якобы для выращивания квалифицированных научно-технических национальных кадров, пантюркистская подпольная организация подсунула кандидатуру Бримжанова Газимбека.

Националистическое пантюркистское подполье потерпело значительный урон в годы 1928-1929г.г. в связи с усиленным наступлением на капиталистические элементы города и деревни.

В 1930 году снова всплыл перед нами вопрос о перестройке организации и создания уже единого центра.

Мы начинаем собирание остатков разгромленных старых пантюркистских националистических формирований, обновляем и значительно укрепляем их.

В.: За счет кого Вы их обновляли и укрепляли?

О.: За счет привлечения в организации более активного антисоветского элемента, главным образом, из состоящих членами коммунистической партии.

Если до 1930 г. пантюркистская организация, главным образом ориентировалась на старые националистические кадры, участников Алаш-Ордынского и других буржуазных националистических образований, привлекая советскую молодежь с большой осторожностью, то преобразования с 1930 года Пантюркистская организация, главным образом держала ставку на привлечение в свой состав молодых кадров из двурушников – членов ВКП(б).

Подготовкой этих кадров – двурушников, членов ВКП(б) мы занимали на протяжении ряда лет. Руководящие члены нашей организации, занимали одновременно руководящее положение в компартии, всячески засоряли ряды ВКП(б), способствуя проникновению в партию националистам, баям и преступникам. Учитывая это, мы имели достаточно оснований ориентироваться на двурушников.

После частичного разгрома, националистического, пантюркистского подполья в период 1929-1930 гг. («Алаш Орды» в Казахстане, "Иттихад-Ва-Таракки") в Узбекистане, та называемые «Султан Галиевщина» в Татарии и т.д.) возникала необходимость создания на обновленной основе более законспирированной новой пантюркистской антисоветской националистической организации. Начало оформления этой новой пантюркистской организации, как сказано мною, относится к 1930 году.

Я должен сказать по вопросу о создании единого объединенного центра Пантюркистской организации, что все разделили точку зрения, что и я. Однако, по конспиративным соображениям были против совещания руководителей местных организаций. Совпадала единая у всех нас точка зрения, что достаточно переговорить с каждым в отдельности для принципиального тактического разрешения этого вопроса.

В 1930 году, в один из приездов Файзуллы Ходжаева на сессию ЦИК СССР, я его проинформировал о результатах моих переговоров с членами организации по вопросу о создании единого центра. Так как расхождений между мной, Файзуллой и другими никаких не было, решено было считать объединенный центр созданным и поручить каждому из членов центра вести работу в той республике, где находится.

В.: На какой политической основе произошло это объединение и создание единого пантюркистского к. р-го центра в СССР.

О.: Основной конечной целью пантюркистского контрреволюционного центра было отторжение от СССР национальных советских республик, свержение в них Советской власти и установление национальной, буржуазной под протекторами Японо-Германского фашизма.

Для достижения этой цели пантюркистская организация должна была сперва захватить полное влияние и руководство советским и партийным аппаратом в этих республиках, захватить влияние и руководство в национальных красноармейских соединениях и милицейских частях, захватить руководство важнейшими отраслями промышленности и сельского хозяйства. Мы ставим своей задачей расширить подготовку национальных кадров, главным образом по линии военной, а кандидатов на учебу в военные учебные заведения подбирать из членов пантюркистской организации.

Мы ставили перед собой – задачу открыто сейчас не высказываться против Советской власти, однако, всячески развивать националистический дух среди членов партии, молодежи, вовлеченных в пантюркистскую организацию и среди масс рабочих и крестьян. Вся наша работа проводилась так, чтобы быть готовыми к моменту приближающейся войны, выступить с первого дня войны открыто уже за отторжение от СССР национальных республик.

В целях свержения Советской власти пантюркистская националистическая организация должна была войти в связь с фашистской Германией, империалистической Японией, реакционными кругами Турции и Англии. Мы имели в виду начать переговоры с агентами

этих стран и заручиться материальной и вооруженной помощью последних.

Связи с агентами этих иностранных держав должны были устанавливаться, как внутри Советского Союза, так и посредством посылки людей в Западный Китай, Афганистан, Иран и Турцию для переговоров с интересовавшими нас кругами этих государств.

Роли между членами объединенного пантюркистского центра распределены были следующим образом:

Во-первых, члены объединенного центра в своих республиках являлись руководителями пантюркистских групп в каждой из своих республик. Они должны были на месте строить практическую контрреволюционную работу сообразно с условиями каждой из этих республик.

Во-вторых, решено было установить связь с Рыковскими, Бухаринскими и Троцкистскими антисоветскими центрами.

Кроме того, я близко был связан с Рыковым по совместной прошлой работе в аппарате СНК. Поэтому я считал для себя вполне возможным вступить в переговоры с центрами правых и троцкистов. Кроме того, мое положение Зам. Пред. Совнаркома РСФСР этому способствовало.

Не исключались так же переговоры с лидерами правых троцкистов, других еще членов нашего об. центра. Так, например, Файзулла, Хаджаев, Рахимбаев, Шатимор, Кабулов и другие имели широкое знакомство в кругах правых и троцкистов. Они были так же ориентированы на то, чтобы искать связи с правыми и троцкистскими элементами.

В.: Скажите, кто кроме названных Вами членов пантюркистского центра входил в состав пантюркистской организации на местах?

О.: Из активных участников пантюркистской организации на местах, я должен указать на следующих лиц: Кулумбетов, ныне Председатель ЦИК-а Казахстана, Асфандияров Санджар, работает в Казахском филиале Академии наук, Жандосов Ураз – председатель Алмаатинского облисполкома, Ескараев Сулеймен – заместитель Председателя СНК Казахстана, Дивеев Шакир, бывш. Наркомвнуторг Казахстана, Сарымулдаев Кабулбек, заместитель Наркомпищепрома, Жургенов Темирбек, наркомпрос, Жансугуров – Казахский писатель, Тогжанов Габбас – Председатель Комитета искусств Казахстана, Кабулов Ильяс – Заведующий Отделом ЦККП (б) Казахстана, Рустемов Нарзулла, Молдажанов, Наркомфин Казахстана, Орумбаев – руководящий работник в Западном Казахстане, Кулсартов – бывший наркомздрав Казахстана, Юсупов – Председатель Восточно-Казахстанского облисполкома, Лекеров – работает по линии ИСТ порта.

По Киргизии привлечены были к деятельности организации завербованные Абдурахмановым - бывшим председателем СНК Киргизии, Председатель ЦИК Уразбеков, Исакеев, Сыдыков Абдулкирим, Худайкулов, Токпаев, Айдайбеков и другие, фамилии которых сейчас не помню.

Через Файзуллы Ходжаева завербованы были Каримов, Таджиев и Хамутханов.

По Таджикистану через Хаджибаева завербованы Председатель ЦИК-а Таджикистана Шатемор.

По Туркмении Атабаев – Пред. Совнаркома Туркмении и Председатель ЦИК Туркмении Айтаков. Ими завербованы так же в организацию Авезов, бывший Председатель ЦИК-а Кара-Калпакии, Игамбердиев, Наркомсобес Каракалпакии и Досназаров, впоследствии разоблаченный и осужденный.

По Татарии завербован в организацию через Габдуллина Абрамов, пред. Совнаркома ТАССР, Байчурин, председатель ЦИК-а Татарии, Хакимов, бывший пол. пред. в Геджасе, Аравии, Губайдуллин Бари и Крымский националист Чобанзаде. Через Каликова в организацию были завербованы башкиры Даутов, Булашев и военный работник Муртазин.

Аналогичную информацию я получил от Файзуллы Ходжаева, также выступившего в переговоры с Рыковым. В течение 1929-1930гг. мои встречи с Рыковым происходили в Кремле, позже в 1931-32гг. мы встречались в Наркомсвязи.

В 1932 году, при одном из посещений Рыкова, я, достаточно убедившись в том, что правые составили антисоветскую организацию, добивающуюся свержения Советской власти и реставрации капитализма в СССР, и что Рыков является одним из лидеров этой организации, я прямо вступил с ним в переговоры о заключении блока между нашим пантюркистским центром и центром правых.

По существу этот блок, конечно, ничего общего не имел с каким-то равным паритетом. Произошло просто полное понимание нас правыми.

Рыкова я информировал о том, что в восточных республиках СССР существует пантюркистская национальная организация, борющаяся с Советской властью, ставящая своей задачей содержание Сов. власти в республиках населенных восточными народностями и установление буржуазного строя.

Я информировал Рыкова, что объединенный центр национальной организации считает возможным и необходимым восстановление связи правыми и троцкистами в интересах достижения намеченной цели., что без консолидации всех антисоветских сил с нашей точки зрения, да и с точки зрения правых, свержение Советской власти представляется совершенно невозможным. Помню, Рыков мне ответил, что о существовании организации панкторкистов ему в общих чертах известно, что создание пантюркистского центра одобряет и считает вполне своевременным установление с ним связи в интересах совместной борьбы против партии.

После обмена мнений Рыков мне изложил установки правых, которые, в общем, свелись к тому, что существующий строй стране он считает нежизненным и не отражающим интересы народов СССР, что политика проводимая партией и государством, не верна и направлена против роста страны и благосостояния населения.

Рыков, развивая программу правых, сказал, что они ставят своей задачей всячески препятствовать индустриализацией страны и проведения коллективизации крестьянских хозяйств.

При этом Рыков призывал меня к конспирации. Он говорил, что основным методом в работе нашей нелегальной организации должно быть двурушничество. Надо, говорил он, притупить бдительность советских и партийных органов.

Как мне стало известно, в одной из бесед с Рыковым, и Бухарина о деятельности пантюркистской организации в Средней Азии и Казахстане, подробно информировали Томский, Сокольников и Рудзутак, работавшие в свое время в Средней Азии.

Кроме того, Рыков и Бухарин, как бывшие члены Политбюро могли знать о пантюркских организациях и моем прошлом участии в них по материалам ОГПУ.

В.: Директивы, которые Вы получали от Рыкова. Вы начали осуществлять?

О.: Да. Во-первых, в целях срыва коллективизации крестьянского хозяйства и сеяния недовольства среди масс населения против Советской власти, я от имени Рыкова, предлагал организовать через кулацко-байские элементы ряд перегибов, особенно в отношении бедных и середняцких хозяйств. Я так же предлагал организовать массовый убой скота, порчу семян, сельского хозяйства инвентаря. Я должен признать, что эти предложенные Рыковым мероприятия этой части приводились нами уже с конца 1929 года. Наша подрывная работа с сельским хозяйством продолжала развиваться по тем же линиям, которые были указаны Рыковым.

Очень большие перегибы организованы были нами в Казахстане и Киргизии. В Киргизии перегибы продолжались до 1934 года и проводились непосредственно через членов нашей пантюркистской организации, при содействии. кулацко-байских элементов.

Проводником перегибов в Киргизии, также как и всей вредительско-подрывной деятельности являлся член организации, Председатель Совнаркома КирАССР- Абдурахманов.

В результате этой нашей вредительской работы имело место массовый убой скота в Казахстане и Киргизии, и значительная откачевка населения из пределов Казахстана и Киргизии соседние края и республики и в Западный Китай, Афганистан и Иран.

Затем Рыков предложил мне от имени центра правых принять все меры к тому, чтобы завладеть партийным и советским аппаратом продвинуть в этот аппарат своих людей и, наоборот, дискредитировать и убирать из аппарата людей, враждебных пантюркистской организации.

По линии взаимоотношений с русской частью населения в Казахстане и Киргизии, Рыков предлагал всячески обеспечить тесную смычку между байским и русско-кулацким элементом связавшись местными право-троцкистскими группами из ненационалов.

В интересах конспирации в наши отношения с центром правых внесена определенная система.

В.: Какая именно?

О.: У меня сложился определенный порядок связи с Рыковым периодически, аккуратно, я давал ему информацию о ходе работ на местах.

По казахско-киргизской части нашей организации эта связь шла, главным образом, через меня, а по узбекско-таджикской части – через Файзулу Ходжаева и Хаджи-Баева до снятия последнего с работы, по Туркмении через Атобаева.

Помню в конце 1932г. состоялась одна из моих встреч с Рыковым в его кабинете в Наркомате связи, когда я информировал его о ходе дел в Киргизии и Казахстане.

Осенью того же года приезжали для проведения контрольных цифр в Москву, члены объединенного панктюркистского центра. От Киргизии Абдурахманов, от Узбекистана – Файзолла Ходжаев.

Беседуя с Рыковым о контрольных цифрах по линии связи информировали его о ходе работ пантюркистской организации получали непосредственно директивы от Рыкова.

Точно такие же встречи у меня с Рыковым во время съездов Советов и сессии ЦИК происходили и в 1928г. и 1934-1936г.

Более серьезные, по своему значению, встречи с Рыковым у меня начались с 1933г. Встречался, я с ним в его служебном кабинете в наркомате связи и в гостинице (27-й Дом Советов).

В 1934г. осенью, к моменту рассмотрения контрольных цифр на 1935г. в правительстве, примерно, в ноябре месяце, я имел помню встречу с Рыковым, в процессе которой он дал ряд очень важных установок.

Мой разговор с Рыковым был подробным и весьма серьезным. Рыков на этот раз выступил уже передо мной с совершенно очерченной программой действий. Он уже со мной был более откровенен, так как прошел достаточный срок для испытания твердости нашей пантюркистской организации цели и задачи правого центра совершенно ясно были обрисованы передо мной.

В.: Что именно Вам Рыков говорил?