Богдан Березянский Возвращение Эльфа

Глава 14. Лесная встреча

Полковник знал - свои. Сопровождение лично отбирала Кагги Карр, а уж вороне можно было верить. А глазами светят - это для виду, для создания натуральности и естественности. Положено им было глазами сверкать.

Вскоре тропка пошла вверх, над бобровыми плотинами и запрудами, в которых водилась самая отборная рыба. Тут изредка рыбачили для солдат, но только по праздникам. Да и то в самом большом пруду. Заказано было тут ловить каждый день и в остальных прудах тоже не велено. Ею не велено.

В одной из ложбинок всадники увидели дом, деревянный старинный сруб "в лапу", таких не строили ни в одной части Волшебной Страны, за исключением разве что Севера. Покрытая гонтом крыша поросла мохом, из неё торчала труба. Стены вросли в землю, так что двери, некогда находившиеся над уровнем земли, вместе с порогом опустились так, что приходилось спускаться по ним вниз, чтобы попасть в дом. Два окна светились мягким теплым желтым светом, третье было затемнено. На дверях, на ставнях были вырезаны витиеватые узоры, перед домом рос небольшой цветник, а за ним шла тропка вверх, к погребу, к небольшому огороду. К задней стороне дома пристроили небольшой сарайчик, однако по густой траве вокруг сложно было сказать, держат ли хозяева хоть какую-либо живность.

Всадники подъехали к дому, спешились, привязали лошадей к дереву. Корнелиус поправил мундир, перевязь, планшет, затем постучался. Мант Сунн остался у лошадей, ему не очень хотелось идти внутрь. От места этого веяло какой-то свежестью, чистотой, спокойствием, ветерок освежал, а аромат цветов давал силы.

- Пошли, - кивнул головой полковник и открыл двери. Нехотя адъютант побрел к дверям.

Сначала они попали в сени, где пахло сухими травами, мятой и ещё чем-то эфирным, еле уловимым, а оттуда - в комнату. Мягкий свет шел от лампы, которая светилась белым огнем, дававшим достаточно света. У противоположной окнам стены стояла печка с большими рисованными цветами на камине. Через открытую крышку был виден баняк в окружении углей, от него тянулся грибной аромат. Вдоль окон стояла лавка, стол, а за ним сидела женщина. Сложно было сказать, сколько ей лет. Вроде бы и тридцать по человеческим меркам, а вроде и старше. Корнелиусу она казалась несколько моложе, Манту - старше. Распущенные серебристые, но не седые волосы спадали на плечи, на просторную белую сорочку с вышитыми цветами, от них шло легкое свечение, будто бы были наэлектризованными. Одной рукой женщина подперла подбородок, другой листала большую книгу. Как только гости вошли, она подняла на них свой взгляд, казалось, он светился тонким серебристым свечением, так же, как и волосы.

- Ну, здравствуй, Маргоша, - кивнул Корнелиус.

- И тебе привет. И другу твоему, - голос, казалось струился, его тембр был невероятно мелодичным сопрано. Плавными движениями женщина закрыла книгу, отложила на полку, что висела прямо над головой. Встала и протянула руку. Корнелиус поцеловал её, затем жестом хозяйка пригласила присесть.

- Зачем пожаловал? Так ли или по делу? - женщина подошла к серванту, который стоял у печи и достала оттуда бутылку и три бокала.

- Если бы так себе, был бы сам, - улыбнулся полковник.

- Значит, по делу, - с расстановкой ответила Маргошка и снова посмотрела на Корнелиуса, отчего тому стало не по себе. - Давно ты по делу не заходил, - она поставила три бокала на стол, Мант заметил искусный узор на боках, словно витражи. - И вообще, ты давно не заходил.

- Время военное, сама знаешь, какое, - собрался полковник. - Кручусь я, как белка в колесе.

- Не оправдывайся, - рукой легко провела по голове, - я знаю о тебе все.

Мант Сунн помалкивал, наблюдая, как золотистая жидкость струилась в бокалы, от нее исходил легкий терпкий аромат.

- Что, соколик, смотришь. Дурного вам не предложу, это старое, то ещё, которое не каждый король мог пробовать, - Маргошка пристроилась на стульчике напротив гостей. Свечение вдруг пропало, и адъютант с удивлением увидел простую, ничем не примечательную селянку. Такие часто приходили торговать в Изумрудный Город на Рынок. С кокетством хозяйка держала бокал и смотрела то на одного, то на другого.

- Ну, за ваше нелегкое дело, - и медленно выпила вино. - Поужинаете, гости дорогие?

Они расположились втроем за столом и медленно ели грибной суп. Не спеша, не торопясь, не говоря ни слова друг другу. Наконец, Корнелиус отодвинул миску, вытер платком губы, бороду.

- Я вот по какому делу, Маргоша. Что ты можешь рассказать о Фелландине? В чем его слабость?

- Много хочешь знать, полковник, - улыбнулась Маргошка. - Не простой у тебя враг, да и враг ли он тебе.

- Он враг прежде всего моей стране, - Корнелиус строго глянул на хозяйку. - Оттого его и одолеть надо. Оттого и победить, выгнать с моей страны вон.

- Нельзя судить о том, чья это земля.

- Маргоша, что было тысячу лет назад, то уже давным-давно прошло. Надо жить сегодняшним, нынешним днем.

Хозяйка опустила голову.

- Когда-то было все по другому, и когда-то...

- Я знаю, Маргош, - Корнелиус взял её за руки. От прикосновения волосы её и глаза снова засветились. - Скажи, почему ты нам помогаешь, почему не со своим народом?

- Не я одна такая, - горько усмехнулась колдунья. - Такая наша судьба, мы должны быть по эту сторону фронта.

- Но почему?

- Не бойся, - посмотрела в глаза Корнелиусу. - Я тебя не предам. Но и причин сказать не могу. Не тебе ворошить прошлое, не тебе решить исход войны, Корни. Есть на то другой человек, он уже вышел в бой.

- Кто же это?!

- Славы захотел? - улыбнулась. - Будет тебе и слава, и бои будут. Но решать - не тебе, - замерла на мгновение, закрыла глаза. - Ты только точку поставишь.

Мант Сунн смотрел все с большим удивлением то на своего командира, то на хозяйку. Потом тихонько встал и вышел к лошадям. Там было не так, свежее, и к тому же не хотелось мешать.

- Дам я тебе одно средство, очень помогает ставить точки в рассказах, - Маргоша встала, и вышла в другую комнату, в которой Корнелиус никогда не бывал. Повозилась с чем-то, потом вышла, в руках держала большой двуручный меч. Рукоятка была инкрустирована змеей с изумрудным глазом, а на пихтах были изображены витиеватые надписи.

- Это оружие из той эпохи. Когда-то им владел Велиния, дед Нараньи. А сделали его в такую древность, что ни я, ни другие не помнят уже, - протянула Корнелиусу. - Владей, друг сердечный.

Полковник встал, принял меч, поцеловал его, затем одел через плече на себя, так вместе с кавалерийской шашкой стал казаться несколько смешным. Маргошка пырснула со смеху, потом поправила портупею, провела рукой по пуговицам мундира.

- Я знаю, Корни, что живем мы в разных мирах, пространствах и времени разном. Не тревожься о будущем, живи и радуйся тому, что у тебя есть сегодня. Завтра этого может уже не стать...

Через минут десять полковник вышел на порог, поправил меч. Мант Сунн, куривший трубку, вскочил, отряхнулся.

- Едем, дружище.

Они направились назад, к лагерю. Ехали молча, и только когда проехали мимо большого пруда, Мант осмелился задать вопрос:

- Вы давно её знаете?

- Когда учились, мы, пацанята, часто шастали по лесу. Я ведь старше всех был. Они пацаны-пацанами, а я уже парень взрослый. Вот и набрел как-то на её дом. Вечером было дело, заночевать остался. В тот раз она мне и место то показала, где "Лотос" потом помтроили. Сказала, что тут будут виться мои нити.

- Странная она...

- Эльфийка, - коротко ответил полковник.

- Почему же на нашей стороне?

- А пойди пойми. Значит, есть тому объяснение, - отрезал Фальт.

Мант Сунн понял, что его командир знает это объяснение, но по каким-то своим причинам не хочет делиться ни с кем. И ещё заметил, что грустный какой-то, не веселый "пан полковник".