§ 8.10. МА и ВА и техника разрешения конфликтов

§ 8.12. Этническая агрессия, прочность и развал ранжированных полиэтнических обществ

Мы уже видели, что между ранжированными и неранжиро-ванными полиэтническими обществами существуют опреде­ленные различия. Одно из них следующее: в ранжированных обществах этнические группы знают свое место в иерархии эт­носов и своими действиями адаптируются к своему статусу. Между этносами с различными статусами существует опреде­ленное взаимопонимание относительно того, какое место каж­дая группа занимает, как должны вести себя их представители в различных ситуациях взаимодействия и т.п. Существует так­же определенное согласие о способностях, нравах и обязанно­стях этносов и не все вопросы решаются путем конфликтов и насилия. Во многих обществах эти ролевые ожидания регулиру­ются не только гражданскими институтами, но и религиозны­ми. Церковь может требовать подчинения своему положению и, в ответ на лояльность, получают определенные блага и га­рантии безопасности. Адаптация этнических групп к своему низкому положению в обществе формирует у их представите­лей определенные черты характера, которые, в свою очередь, закрепляют их статус: бунты становятся исключениями.

Что касается неранжированных полиэтнических обществ, то в них взаимоотношения этносов труднее предвидеть, посколь­ку нет этносов с таким авторитетом и-ресурсами, чтобы можно было создать устойчивые взаимоотношения субординации. Вследствие этого возникают недоразумения, трения и кон­фликты.

Итак, как показали этносоциологические исследования, в ранжированных обществах больше объединяющих этнические группы сил, чем в неранжированных сообществах. Ранжиро­ванные общества более сплочены, поскольку агрессивность подчиненных групп, первоначально направленная на домини­рующую группу, затем переносится и вымещается на этносах с равным или более низким статусом. Перенос агрессии проис­ходит из—за страха перед вышестоящим или потому, что он яв­ляется более авторитетным.

Итак, агрессивность фрустрированных этносов, меняя свое направление, переносится с одного объекта на другой, более

Berkowitz L. Aggression: A Social—Psychological Analysis. New York: McGraw-Hill, 1962, pp. 76-78.

формирования и распада таких империй, как Римская, Осман­ская, Арабский халифат и другие.

§ 8.13. Замещение этнической агрессии и его последствия

В настоящей книге мы уже вкратце описали явление замеще­ния агрессии, а в предыдущем параграфе рассмотрели его по­следствия в полиэтнических ранжированных обществах. Заме­щенная агрессия - самая характерная форма защитной агрессии. Здесь мы рассмотрим еще несколько аспектов этого явления.

А. Замещение объекта агрессии

Не всегда человек имеет возможность прямого применения своих агрессивных действий против самого фрустратора. Фру-страторы (индивиды, социальные или этнические группы) мо­гут быть сильными и опасными и на агрессию могут отвечать еще более интенсивной агрессией. Они могут обладать значи­тельными возможностями применения того, что иногда назы­вают отрицательной властью, т.е. способностью применения не­гативных санкций '. Но в психике фрустрированного человека враждебность, гнев и тенденция к совершению насильственных действий, как мы сказали в предыдущем параграфе, сохраня­ются, и это опасно для его здоровья. Остаточная агрессивность снижает психическую работоспособность человека. Психика нашла путь выхода из такого положения, создавая механизмы замещения объекта агрессии и поиска "козлов отпущения".

Явление это состоит в том, что самопроизвольно меняется направление агрессии и для нее выбирается новая мишень. Иначе говоря, фрустрированный человек переносит свою аг­рессию на более безопасный и слабый объект. Такими жертва­ми часто становятся дети, женщины, представители социаль­ных и этнических меньшинств². Перемещение агрессии на

О разновидностях, в частности, о негативной власти см: French. J. P., Jr. and Raven, В. Н. The bases of social power: In: D. Cartwright (Ed.), Studies in social power. Ann Arbor (Ml): University of Michigan Press, pp. 150-167. ' См.: Freud A. Das Ich und die Abwehrmechanismen. London, 1946; Konecni V. J. and Doob A. N. Catharsis through displacement of aggression. "Journal of Personality and Social Psychology", 1972, 23, pp. 379-387; Konecni V. J. and Ebbesen E. B. (Eds.) The criminal justice system: A social-psychological analysis. San Francisco, Freeman, 1982.

другие объекты дает человеку какую—то разрядку, а следова­тельно — удоатетворенис и чувство удовольствия.

Перенос агрессии нередко наблюдается и в межэтнических отношениях, причем в качестве основы берутся не только соб­ственно этнические, но и религиозные признаки. Например, мусульманские завоеватели нередко переносили свою агрессию с одного христианского народа на другой. В основе этого про­цесса, по-видимому, лежало обобщение межэтнической агрес­сии и ее объекта: перенос производился на основе обобщения отрицательной установки и стереотипов. И опять история Ос­манской империи дает нам обильный материал для иллюстра­ции этих утверждений. Историки неоднократно отмечали, что агрессивность турок к армянам постепенно усилилась вследст­вие приобретения Болгарией независимости и после пораже­ния Турции в балканских войнах 1912-1913 годов. Самыми беззащитными жертвами для нее оказались христиане—армяне, греки и другие, жившие в Матой Азии'.

Не только страх перед реальным фрустратором заставляет че­ловека перенести свою агрессию на более доступные объекты, т.е. замещать ее объект. Встречаются и более тонкие случаи. Так, прямая причина фрустрации (т.е. фрустратор) может быть неуловимой для человека, ускользая от его нападения. В таких случаях человек уже вынужден искать замещаюший объект. Это и приводит к неприкрытым поискам "козлов отпущения". Так называемый "свободно плавающий гнев", угрозы или попытки самоубийства, тоже могут быть следствиями "потери" реально­го фрустратора, неспособности определить, кто же является на­стоящим противником, заслуживающим наказания.

Б. Поиск "козлов отпущения"

Большой научный и практический интерес представляет уже знакомое нам явление, в социальных науках получившее назва­ние поиска "козлов отпущения". Название дано по аналогии с библейской сказкой и другими ритуалами жертвоприношений, общими для многих древних народов. Самым знаменитым из этих ритуалов является еврейская церемония, описанная в кни­ге Левитикуса. В день искупления священнослужитель высоко-

¹ См.: Киракосян Дж., Указ. соч.

го ранга в полных регалиях прикладывает руку на голову козла и переносит на него все несправедливости, совершенные деть­ми Израиля. Посредством этой процедуры грехи народа симво­лически передавались животному, которое затем переносилось в лоно дикой природы, где и погибало. Передавая свои грехи животному, народ затем чувствовал себя психологически очи­щенным и свободным от беспокойства и тревоги.

Конечно, не только накопление агрессивного заряда являет­ся причиной поиска "козлов отпущения". Этому может спо­собствовать также наличие у человека потребности в самопро­славлении. Так, замечено, что люди, которые не чувствуют се­бя в безопасности, желая избавиться от своей тревоги, иденти­фицируют себя с тем или иным социальным движением, в про­грамме которого предусматривается поиск и наказание "козлов отпущения" - людей, которых участники движения считают ниже себя. Неуверенные в своих силах люди нередко чувству­ют себя в безопасности тогда, когда убеждаются, будто в ка­ких—то отношениях превосходят других людей. Такая сверх­компенсация происходит с помощью поиска "козлов отпуще­ния". Известно, что антисемитизм, как проявление этноцен­тризма, входит в структуру авторитарного характера. Но есть свидетельства о том, что в антисемитизме забота о своем ста­тусе занимает более важное место, чем авторитарность ха­рактера¹.

В социальной психологии и этнопсихологии смысл этого явления в следующем: когда человеку не удается направить свою агрессию на фрустратора и разрядиться, он, как мы уже знаем, может выбрать другой объект для своей агрессии, более слабый и доступный. В широком смысле объектом перемещен­ной агрессии может быть любой предмет: социальный или не­социальный, одушевленный или неодушевленный. В тех случа­ях, когда выбор падает на людей или на социальные группы, мы говорим, что агрессор нашел "козлов отпущения". Выме-Щая на них свою злость и совершая агрессивные действия, Фрустрированный человек, как считается, успокаивается. Это утверждение следует делать с оговоркой, так как вопрос о том,

См.: Kaufman W. С, Status, authoritarianism, and antisemitism. - "American Journal of Sociology", 1957, 62, pp. 379-382.

приводят ли агрессивные действия к уменьшению агрессивной мотивации, т.е. к ослаблению психологической готовности со­вершать новые агрессивные действия, не решен окончательно. Иногда такой результат налицо, но в других случаях агрессив­ность человека еще больше усиливается.

Полезно привести ряд примеров для того, чтобы убедиться, что механизм поиска "козлов отпущения" широко распростра­нен в качестве одного из защитных механизмов личности. У известного датского художника—карикатуриста X. Бидструпа есть картинка, изображающая серию следующих ситуаций; на­чальник делает несправедливое замечание своему подчиненно­му. Тот не осмеливается ответить ему агрессивными действия­ми и, спрятав свою злость, отступает. Придя домой, он по ма­лейшему поводу подвергает грубой агрессии жену, а она, не ос­мелившись ответить агрессией на агрессию мужа, выбирает в качестве жертвы своего маленького сына. Мальчик, разозлив­шись, дает пинка своей собачке, а злая собака со страхом и обидой в душе выбегает на улицу. В этот момент по улице идет начальник (тот самый.'). Собака нападает на него и кусает в но­гу. Агрессия возвращается к инициатору первого агрессивного действия. Здесь в шутливой форме описана подлинная соци­ально—психологическая концепция и, конечно, повседневная реальность. В повседневной жизни подобных случаев — сколь­ко угодно. И главный моральный урок состоит в том, что нель­зя быть агрессивным и думать, что сам не станешь никогда объектом насилия. И что наши агрессивные действия остаются локальными событиями: они ведь по цепной реакции могут распространяться и привести к совсем неожиданным результа­там и в неожиданных местах.

Поиск "козлов отпущения" широко распространен в межэт­нических отношениях и в обществе вообще и является одной из причин совершения несправедливых действий. Замечено, что преследования национальных меньшинств в многонацио­нальных государствах усиливаются и, когда народ подвергается воздействию сильных фрустраторов и стрессоров, например та­ких, как экономический спад, снижение зарплаты, инфляция национальной валюты, безработица, революции и вообще со­стояния социальной дезорганизации и т.п. Социальные психо­логи в первую очередь работой механизмов перенесения агрсс-

сии, замещения ее объекта в виде поиска "козла отпущения", объясняют преследования и геноцид евреев в ряде стран, в пер­вую очередь в Германии в 30-40-е годы XX века. Эти явления наблюдаются и в наши дни в самых разных странах. Расизм во­обще — как теория и социальная практика — в значительной степени опирается на упомянутые механизмы.

Поиск "козлов отпущения" в большинстве случаев - меха­низм иррациональный в том смысле, что выбираемые жертвы не являются причиной (или, во всяком случае, основной при­чиной) фрустрации пришедших в агрессивное состояние инди­видов и социальных групп. Недаром для оправдания подобных действий, которые, конечно же, не устраняют их фрустрацию и стресс, эти люди и группы создают оправдывающие свои дей­ствия идеологии, которые в основном состоят из самооправды­вающих аргументов, т.е. рационализации. Это очень широко рас­пространенный защитный механизм, возникающий как на уровне индивидов, так и социальных групп и этносов.

От чего зависит сила агрессии, направленной на "козлов от­пущения"? Психологические исследования В. Конечного и других психологов позволили выяснить, что сила агрессии обусловлена в первую очередь двумя факторами: а) агрессия интенсивна, когда жертва ("козел отпущения") имеет сходство с подлинным фрустратором; б) агрессия сильна и агрессивные действия повторяются, когда замещающая агрессия в опреде­ленной мере приводит человека в состояние катарсиса', к раз­рядке, к "очищению души". Иначе говоря, когда она — заме­щающая агрессия против новой жертвы — играет психозащит­ную и компенсаторную роль.

Здесь мы не считаем лишним сказать, что поиск и нахожде­ние "козлов отпущения" и вымещение на них накопленной аг­рессии, по—видимому являются общими биопсихологическими явлениями. Они встречаются и у животных. Можно было бы привести примеры из этологической литературы, но поучитель­ным является и нижеприводимая заметка: "Дели. Свидетелями необычного зрелища стали жители индийского города Тезпур, расположенного в северо-восточном штате Ассам. Среди бела

Катарсис" — греч. слово, дословно означающее "очищение души". Впервые использовано Аристотелем в произведении "Поэтика".

либералами; б) трансформации агрессии у этих трех типов про­исходят с различным уровнем готовности и по различным ме­ханизмам; в) существуют различия также в процессах перехода от межэтнической агрессии к внутриэтнической (и обратно). Можно предположить, что авторитарные люди с легкостью преобразуют свою внутриэтническую (например, внутрисемей­ную) агрессию в межэтническую, а обратный переход у них, по нашему мнению, затруднен (мешают внутриэтнический кон­венционализм и патриотизм). У демократов и либералов, по—видимому, преобладает обратная тенденция: не будучи эт­нически предубежденными людьми, они с готовностью преоб­разуют свою межэтническую агрессию во внутриэтническую; г) очень интересные новые пласты нашей проблемы можно най­ти, если учесть влияние самонаблюдения на процессы психи­ческой защиты. Согласно уже выдвинутой нами идее, в процес­се преобразования межэтнической агрессии во внутриэтничес­кую значительную роль играют механизмы атрибуции и проек­ции, которые закрепляются (усиливаются) другими механизма­ми (например, рационализацией, механизмом формирования обратной реакции и т.п.).

Поскольку авторитарные и демократические личности раз­личаются по этим механизмам, можно сделать вывод, что наша основная гипотеза о роли атрибуции (различных ее видов) должна быть конкретизирована для различных типов людей. Атрибуции авторитарной личности не совсем такие, как атри­буции демократа или либерала. Кроме того, межэтническая аг­рессия у каждого из этих типов частично превращается во вну­триэтническую агрессию, но конкретные разновидности этой преобразованной агрессии различны. Так, если авторитарная личность, совершая насилие, реализует типично авторитарную агрессию в процессе авторитарного подчинения или стремле­ния к власти, то агрессивность демократа может выражаться сублимирование, в виде творческой активности, помощи пост­радавшим и т.п.

Б. Этнические стереотипы и выбор "козлов отпущения"

Какова мотивация поиска "козлов отпущения" — мы уже знаем. Но нам предстоит обсудить вопрос о том, чем определя­ется направленность этого поиска?

Уже из предыдущего обсуждения можно сделать вывод о том, что в некоторых социальных ситуациях направляющим та­кой поиск фактором является предубежденность против ка­ких-либо лиц или социальных и этнических групп. Предубеж­дение, как мы уже знаем из работ Гордона Олпорта, является социальным стереотипом, содержащим ряд категорических ут­верждений об определенных лицах или группах. Эти утвержде­ния (в большинстве своем негативные, неблагоприятные) явля­ются недостаточно обоснованными обобщениями об этничес­ких группах, женщинах, представителях различных специаль­ностей и т.п.

Итак, если имеется стереотипное предубеждение о каких—то индивидах или группах, то фрустрированная личность в каче­стве "козлов отпущения" (например, при неудачной совмест­ной деятельности) выбирает именно таких лиц или такие груп­пы. Тенденция подобного выбора, на наш взгляд, поддержива­ется и даже усиливается тем обстоятельством, что жертвы пре­дубеждений часто начинают верить в то, что о них говорят пре­дубежденные люди, воспринимают их предубеждения и стерео­типы в качестве ожиданий: они начинают действовать так, что­бы оправдать эти ожидания. Например, они начинают плохо работать, снижают уровень своей академической успеваемос­ти и т.п. Как говорят социальные психологи, в таких случаях предубеждения становятся самоосуществляющимися пророче­ствами¹.

Выбор "козлов отпущения" сопровождается атрибуцией от­ветственности за неудачу (за фрустрацию, оскорбление и т.п.). Эта тенденция особенно усиливается тогда, когда предубежден­ный человек совершает совместную деятельность с будущей своей жертвой, но она заканчивается провалом. При успехе же предубеждение теряет часть своей интенсивности.

Поиск "козлов отпущения" имеет несколько функций: а) этот процесс обычно сопровождается гневом, разрядка которо­го приводит к ослаблению чувства фрустрированности; б) если человек нашел другого, которого можно обвинить, тогда он

¹ Об этих явлениях (по англ. self—fulfilling prophecy) см., в частности, в работе: Social Psychology. Ed. by E. Aronson and R. Helmreich. New York a. o., 1973, p-167; Aronson E. The Social Animal. 7th ed., W. H. Freeman and Co., New York, 1995, pp. 311-314.

ствует сосредоточению на симптомах, а не на причинах кризи­сов и других вредных социальных явлений. Тем самым откла­дывается необходимое изменение социальной структуры. Для многих, как верно заметили исследователи П. Б. Хортон и Дж. Р. Лесли, что—то делать для решения социальных проблем оз­начает просто обнаружить и наказать "плохих людей". Следст­вием этого является то, что наказание "вредных людей" оказы­вает лишь очень незначительное длительное воздействие на проблему'.

Наказание отдельных лиц может создать лишь иллюзию то­го, будто предприняты шаги, способные улучшить положение вещей. Именно такая иллюзия долгое время препятствовала из­менению общества в СССР. Это явление с различной интен­сивностью наблюдается во всех обществах с устойчивой струк­турой. Что же касается полиэтнических обществ, то в них не­желание изменить структуру общества, государство и его зако­ны, может привести к устойчивой ориентации на наказание за бедствия общества "злонамеренных" представителей нацио­нальных меньшинств.

В. Замещение агрессии и вандализм

Вандализм — уничтожение культурных ценностей для полу­чения удовольствия, а нередко также по той причине, что эти культурные явления вандалам непонятны. В своих походах на Запад орды тюркоязычных народов уничтожили многие памят­ники культуры, ценности народов Малой Азии, Кавказа, Бал­канских стран и Европы. Агрессивность у них была постоян­ной, но становилась особенно интенсивной не только потому, что они терпели лишения и завидовали богатству и культуре древних цивилизованных народов (греков, армян, ассирийцев и др.), но и потому, что ценность и смысл культурных памят­ников им были непонятны.

Но вандализм в какой—то мере наблюдается у представите­лей всех народов. Человек, переживая лишения, может регрес­сировать к более примитивным уровням развития и совершить разрушительные действия. Приводимый ниже пример, каких

Указ. соч., с. 21]

шью этого механизма человек защищает свое я от разруши­тельного воздействия накопленной агрессивности. Если бы его гнев не получил выхода, то мог бы начаться процесс инверсии его агрессивности, о возможных последствиях которого мы уже знаем.

Каким образом в подобных ситуациях изменить или хотя бы смягчить установку агрессора к группе этнического меньшин­ства? Исследования показывают, что в таких случаях попытки прямого убеждения агрессора, сообщение ему объективной ин­формации об этнической группе, ее свойствах и действиях, ма­лоэффективны. Лучшие результаты получаются тогда, когда аг­рессору демонстрируются глубинные иррациональные динами­ческие процессы его отношения к этнической группе¹. Иначе говоря, эффективнее показать человеку, в какой мере его аг­рессивные действия не соответствуют представлениям о себе, о своей разумности и рациональности. Дело в том, что все хотят выглядеть разумными, и когда нам удается показать человеку, что его действия имеют иррациональную основу, он может от­казаться от их совершения, но, по—видимому, лишь тогда, ког­да не имеет других сильных мотивов.

Что механизм поиска "козлов отпущения" основан на пере­мещении агрессии, доказывается тем, что расовые и межэтни­ческие конфликты обостряются в периоды экономической де-привации и войн, т.е. тогда, когда многие человеческие потреб­ности плохо удовлетворяются, когда люди терпят различные лишения².

Во многих случаях выбор "козла отпущения" является пол­ностью случайным. Но в других случаях потенциальная жертва может совершить что—то, что провоцирует агрессора, вызывая к себе его враждебное отношение. Однако нередко провоциру­ющими могут стать уже только антропологические (расовые) признаки, а также культурные, языковые и другие различия. Совокупность определенных признаков может составить образ "неполноценного" этноса или других человеческих сообществ.

' См.: Newcomb Т., Op. cit., p. 98.

' См.: Hovland С. J. and Sears R. R. Minor studies of aggression: VI. Correlation of lynchings with economic indices. "Journal of Psyhology", 1940, 9, pp. 301-310.

В оценке других людей и групп наличие предрассудков зави­сит также от фрустрированности со стороны родителей. В це­лом, чем более фрустрирован человек, тем более он склонен к предрассудкам по отношению к национальным меньшинствам.

Чувство вины тоже заставляет людей искать для себя "козлов отпущения", так как оно причиняет беспокойство и страдание. Это происходит посредством механизма проекции: собственные недостатки человек приписывает другим и, тем самым, осво­бождается (конечно, лишь до некоторой степени) от чувства вины. Это означает, что в подобных случаях оба механизма -проекция и перенос агрессии — работают вместе и составляют защитно—адаптивный комплекс. Так, оказывается, что в США среди бизнесменов англосаксонского происхождения распрост­ранено мнение, будто бизнесмены еврейской национальности действуют нечестно. Однако с помощью такой проекции "об­винители" маскируют свои собственные махинации и не толь­ко перед обществом, но и перед лицом своей совести.

Ясно, что чувство вины тоже может стать постоянным вну­тренним фрустратором, и проекция на других выступает в ка­честве защитного психологического механизма. Этот способ за­щиты действует и в том случае, когда люди рассуждают о пред­ставителях других этнических групп.