§ 8.15. Этнозащита на индивидуальном уровне (на одном историческом примере)

Роберта Уэйта "Психопатический бог: Адольф Гитлер"¹. Речь идет об индивидуальной этнической самозащите Гитлера, кото­рая, однако, в книге названного автора представляется просто как ряд странных поступков этого неуравновешенного человека.

А. Был ли дед Гитлера евреем?

В J930 году А. Гитлер получил информацию о том, что один из его родственников близок к тому, чтобы дискредитировать его: этот человек готовился заявить, что у фюрера дед был ев­реем. Гитлер срочно вызывает своего личного адвоката Ханса Франка и поручает ему расследовать это дело. Адвокат выясня­ет, что отец Гитлера был незаконнорожденным сыном Марии Анны Шикльгрубер, работавшей в Граце служанкой в еврей­ской семье Франкенбергеров. Со дня рождения отца Гитлера — Алоиса до достижения им 14—летнего возраста Франкенбергер платил деньги для поддержки ребенка. Поэтому ходили слухи о том, что Мария Анна Шикльгрубер забеременела от этого ев­рея. Когда адвокат сообщил эти сведения Гитлеру, тот заявил, что все разговоры о том, будто этот еврей из Граца был его де­дом — ложь. Он заявил, будто бабушка говорила, что это имен­но так, а деньги она получала, так как была очень бедна. На са­мом же деле Гитлер лгал, так как эта бабушка умерла за 35 лет до его рождения. Но Гитлер никогда не отрицал, что его ба­бушка действительно получала деньги от Франкенбергера. Ба­бушка Мария и этот человек писали друг другу письма, кото­рые, однако, не сохранились.

Последующие исследования историков показали, что в Гра­це еврея по фамилии Франкенбергер вообще не было, никаких документов не обнаружено и т.п. Так что, действительно, нет убедительных доказательств, чтобы можно было утверждать о присутствии "еврейской крови" в жилах Адольфа Гитлера. Ве­роятно, что никогда не будет возможно получить точный ответ на вопрос о том, был ли дед Гитлера евреем. Но, как верно за­метил Р. Уэйт, не это суть валено: намного важнее психологи­ческая сторона вопроса, а именно: считал ли Гитлер, что носит в себе еврейскую кровь²?

См.: Wait R. G. L. The Psychopathic God: Adolf Hitler. ^! См.: Wait R. G. L. The Psychopathic God: Adoif Hitler, pp. 126-128.

Б. Психо-логика сомнения и подозрений

Да, отвечает Р. Уэйт, Гитлер думал так и всю жизнь мучил­ся сомнениями. И ему страшно было думать о том, что он сам "заражен" еврейской кровью. "Это подозрение составило пси­хическую реальность для Гитлера. Оно способствовало форми­рованию его личности и определению его общественной поли­тики'".

Но прежде чем перейти к поведенческим выражениям этих сомнений, которые являются доказательством переживания Гитлером внутренних конфликтов и сомнений, скажем два слова о логике подобных переживаний.

Психическая реальность не есть идеальная копия, "зеркаль­ное отражение" объективной реальности в психике человека. Образы восприятия реальности или различных сведений о ми­ре перерабатываются в психике человека лишь частично по зако­нам формальной логики. И вообще законам формальной логики подчиняется лишь часть человеческого мышления, даже созна­тельного. Что же касается огромного моря наших подсозна­тельных переживаний и познавательных процессов, то их логи­ка другая. Психическая жизнь имеет свою особую логику -психо—логику, которая выражается в различных защитных про­цессах, стереотипах и пословицах, в процессах образования сновидений и т.п. Без исследования психо—логики невозмож­но установить законы психической жизни.

Гитлер, по—видимому, не хотел верить в разговоры о своем полуеврейском происхождении, тем более, что убедительных и документально подтвержденных фактов, доказывающих это предположение, не было. Но он, по-видимому, руководство­вался не столько формальной логикой, сколько логикой "на­родной", повседневной психологии, которая в подобных обсто­ятельствах выражается в пословице: "Дыма без огня не быва­ет". Логика этого изречения такова, что если о чем—то или о ком-то распространяются слухи, то в них обязательно есть до­ля правды.

Но в том—то и дело, что "дым без огня бывает" и довольно часто. Человека осуждают за преступление, которое он не со­вершил. Женщину подозревают в неверности мужу только по-

.: Wait R. G. L. Op. cit., p. 128.

тому, что она встретила на улице школьного товарища и обме­нялась с ним несколькими словами. Но их же видели вместе! Сомневаясь и подозревая, Отелло убил Дездемону и совершил затем самоубийство. Логика пословицы, сгустившая в себе ло­гику сомнения, оказывается сильнее фактов или логики их от­сутствия. Это особая психо-логика, которая действует как при внутреннем обсуждении человеком своих конфликтов и сомне­ний, так и в соответствующем поведении. Психо—логика, по—видимому, занимает преобладающее место во внутренней речи, но ее следы можно видеть и в импульсивных, "иррацио­нальных" действиях людей, которые зачастую остаются непо­нятными как для окружающих, гак и для самого их исполните­ля. Понимать мы можем только то, что подчиняется той логике, которой мы руководствуемся. Проблема "умности" и "глупос­ти", следовательно, проблема психо—логической относительнос­ти. Один и тот же человек может выглядеть умным в одной со­циальной или этнической среде и глупым - в другой.

Поскольку у Гитлера остались сомнения насчет упомянутой, очень важной для него, проблемы, то нетрудно предположить, что у него возникла также потребность в индивидуальной этно-защите, т.е. защите своей индивидуальной этнической я—кон­цепции, утверждения и доказательства для себя своего "чисто арийского происхождения". Он всегда гордился тем, что явля­ется "чистокровным немцем", а теперь вот такие разговоры и такие сомнения! Можно представить себе ту мощную мотива­цию этнической самозащиты, которая возникла у этого им­пульсивного человека с психопатическими чертами. Каким об­разом он реализовал эту мотивацию? Он переживал сильный страх и постоянную тревогу: а вдруг эти слухи верны? Провер­ки, которые он производил с помощью своего юриста — толь­ко часть той самозащиты, которую он организовал. Причем са­мую разумную, логическую часть. Для психологии значительно больший интерес представляют другие его действия.

В. Индивидуальная этнозашита Гитлера и ее генерализация

Эническая самозащита Гитлера выразилась в различных по­веденческих формах. 1) В своих публичных речах и частных бе­седах Гитлер вновь и вновь возвращался к теме об опасности "отравления крови": эта мысль, по—видимому, никогда не по-

кидала его. И то, что он говорил об этом, выражало, часто до­вольно прозрачно, его личные переживания. Только имея та­кую личную проблему, человек мог сказать следующее: "Толь­ко потеря чистоты своей крови навсегда разрушает внутреннее счастье. Она навсегда унижает человека и ее последствия уже никогда не могут быть устранены из его тела и души"¹. У это­го человека была потребность возмещения, искупления мучи­тельного чувства личной "отравленности". Но он не смог ни себе, ни другим (тем более) признаться в этом, поэтому в его психике произошло очень интересное явление: как "грех" и фрустрация, так и тенденция к этнической самозащите, обобщи­лись и распространились на всех немцев. Индивидуальная этноза­щита превратилась в общеэтническую. Но чтобы индивид мог перейти на такой уровень защитного поведения, он должен считать и поверить, что не только он, но и весь его этнос фру-стрирован. И поэтому он стал утверждать, что весь немецкий народ "грешен", что все германцы были вовлечены в такие по­рочащие связи. "Все мы страдаем от отравления крови", ут­верждает Гитлер. Обобщение своей личной проблемы он под­нимает даже до уровня человечества и говорит, что следует на­казать евреев за то, что они убили Христа. Еврейскую кровь Христа он считал "особым проклятием". Его кровь лежит на Совести всех евреев, и миссию наказания этого народа Гитлер брал на себя.

Итак, свою проблему Гитлер проецировал на всех немцев и даже на человечество. В основе генерализации этнозащиты, та­ким образом, лежит работа механизма проективной атрибуции. 2) Почему Гитлер не хотел иметь детей? Он обосновал свое ре­шение двумя доводами: а) он боялся скрытой зараженности своей крови; б) он боялся, что могут рождаться умственно не­полноценные дети, поскольку он был гением, и в его роду, кроме того, были слабоумные родственники. Он говорил, что детям гения в жизни приходится очень трудно: каждый ждет, что у них должны быть такие же способности, как и у их зна­менитого родителя. Но это редко бывает. 3) С детских лет у Гитлера была привычка предоставлять пиявкам высасывать свою кровь. Позже этим стал заниматься его врач доктор Мо-

' Wait R. G. L. Op. cit., p. 128.

релл с помощью шприцев. Эта привычка удалять из тела свою кровь наводит на мысль, что у него были какие—то сомнения насчет чистоты своей крови. Он хотел избавиться от нее. 4) Гитлер очень был озабочен параметрами своей головы (высо­той, формой) и с помощью специалистов производил на себе специальные измерения. Его, видимо, беспокоила мысль, что у него могут быть "еврейские черты" головы. Нацисты полагали, что "еврейство" человека можно установить по форме скальпа (крана). На основе тщательных измерений Гитлер "доказал се­бе", что он не еврей. 5) В 1935 году Гитлер провел специаль­ный закон "о защите крови", сам редактировал текст и дал строгое указание специалистам ничего в нем не изменять. То, что при этом он думал о своей бабушке, которую мог совратить ее хозяин—еврей, получило прямое отражение в третьем пара­графе этого закона, в котором специально подчеркивалось: ев­реи не имеют права иметь у себя дома служанок германской или связанной с ней крови возрастом ниже 45 лет. Бабушке Гитлера был 41 год, когда она, работая служанкой у еврея, за­беременела. 6) Свою проблему Гитлер проецировал не только на германскую нацию вообще, но и на конкретных людей. Причем была сохранена даже сама беспокоящая его тема. Так, он обвинил депутата Маттиаса Элцбергера в том, что тот пре­дал Германию, поскольку принял Версальский договор, и на­звал этого человека незаконным сыном служанки и еврея—рабо­тодателя. Правда, издатель книги Гитлера, где он выдвинул это обвинение, отметил, что слухи эти беспочвенны. Но для пси­холога интересна сама по себе проективная атрибуция Гитлера. 7) Достаточно было в присутствии Гитлера говорить о том, что где—то какая—либо немецкая девушка является служанкой и он приходил в гневливое состояние. Характерен следующий слу­чай, имевший место в ЗО-е годы: Гитлеру сообщают, что мать директора отеля "Дойчер Хоф", где он имел обыкновение ос­танавливаться, дала объявление в католическом журнале о том, что ей требуется служанка. Фюрер от этого известия пришел в ярость, совершенно непропорциональную важности вопроса. Ди­ректора сразу же освобождают и дискредитируют (внося в чер­ные списки)¹. Отто Дитрих, автор одной из биографий Гитле-

Wait R. G. L. Op. cit, p. 129.

pa, рассказывая об этом, психологически очень верно отмечает именно неадекватно бурную реакцию Гитлера на данный факт'. Мы знаем, что подобные чрезмерные реакции обусловлены особой значимостью события для личности. А такая значи­мость налицо тогда, когда событие актуализирует в психике че­ловека какие—то проблемы, конфликты и комплексы, которые мучительны для него, глубоко фрустрируют его. Еще об одном таком возмутительном случае Гитлер говорил в феврале 1942 года, во время одного из своих ночных монологов. Он сообщил о сельской девушке, которая работала дома у господина Хирша и была изнасилована хозяином². 8) Ненависть к определенным населенным пунктам. У Гитлера было "странное агрессивное от­ношение" к тем поселениям, которые были связаны с жизнью его родителей, особенно отца. В литературе приводится ряд примеров иррационального, непонятного для окружающих эмоционального поведения Гитлера в связи с этими поселками: а) после автопоездки в сельские районы Австрии в 1942 году Альберт Шпеер сообщил Гитлеру, что по дороге заметил в ма­леньком городке Шпитель доску на сельском доме с надписью: "Здесь жил фюрер в свои молодые годы". Услышав эти слова, Гитлер пришел в ярость и вызвал Мартина Бормана. Тот в тре­воге вошел и Гитлер сердито сказал ему: "Сколько раз я гово­рил, что этот городок не следует никогда упоминать, а этот идиот гаулайтер выставил доску. Следует немедленно убрать ее". А. Шпееру был непонятен гнев Гитлера, так как фюрер любил, когда украшали места его детства в Линце и Браунау. Согласно Р. Уэйту, объяснение поведения Гитлера возможно только с учетом того, что в этом доме жил его отец, вспомнив которого он воспроизвел в сознании также его родословную. Этого было достаточно для эмоциональной вспышки³; б) в марте 1938 года, сразу же после присоединения Австрии, Гит­лер в поисках удобного места для артиллерийского полигона Вермахта объездил страну и выбрал село Деллерсхайм. В этом селе родился его отец, здесь была похоронена его бабушка. Ко­мандующий 17—м военным округом, куда входила эта мест-

' Otto Dietrich Hitler. Transl. by R. and С Winson. Chicago, 1955, p. 156. ³ Wait R. G. L. Op. cit., p. 129. ³ WaitR. G. L. Op. cit., p. 130.

ность, получил приказ подготовить место как можно быстрее. Все было разрушено артиллерией — дом за домом, кладбище, буквально все, а жителей эвакуировали. В нижней Австрии бы­ло много пустынных земель, удобных для полигона. Поэтому уничтожение села было непонятно. Маловероятно, отмечают авторы, описывающие данный эпизод из жизни Гитлера, что­бы это место было выбрано случайно. Более вероятно, что Гит­лер сознательно уничтожал все то, что могло напоминать ему о своем возможном еврейском происхождении. В данный список были включены место рождения его отца и могила его бабуш­ки.

Если сравнить двух диктаторов, Гитлера и Сталина, в их от­ношении к своему прошлому, то мы видим, что Сталин унич­тожал лишь людей, которые знали его в детские и юношеские годы, но ничего не разрушал. Он, по-видимому, не имел более или менее патологизированных комплексов в связи со своим происхождением. Оба диктатора уничтожали свое прошлое, но по—разному. Гитлер не хотел, чтобы люди знали, откуда он и какого происхождения. Поэтому он лгал, говоря, будто родил­ся в Нижней Саксонии. 9) Гитлер считал двумя основными признаками евреев неприятный запах тела и большой нос. Но эти два признака были и у него и очень его беспокоили. Он был чистоплотным до обсиессивности, очень часто умывался и купался. Он не употреблял никаких одеколонов, ненавидел их, считал их еврейскими изобретениями, с помощью которых представители этой расы хотели скрывать свой неприятный за­пах. Он думал, что запах одеколона выдает еврейское проис­хождение человека. Когда Гитлера спросили, почему евреи все­гда остаются чужими для нации, фюрер выпалил готовый от­вет: "У евреев другой запах". Он даже публично говорил о раз­личии запахов рас и с прискорбием отмечал, что развитие пар­фюмерии позволяет евреям скрывать свой естественный запах. Что касается носа, то его беспокоил свой большой нос с ши­рокими дыхательными отверстиями. Для того, чтобы скрыть их, Гитлер решил растить маленькие усики, ширина которых была как раз такова, чтобы скрывать носовые отверстия. Он считал еврейский нос агрессивным, жестоким и порочным. И здесь он обобщил свою личную проблему, распространив ее на всю нацию — еврейство. Свою же потребность в самозащите он

распространил на всю немецкую нацию. В результате этого личный внутренний конфликт Гитлера, с помощью механизма проективной атрибуции, превратился в конфликт двух этно-совггерманцев (арийцев вообще) и евреев. Поскольку уже с дет­ства он усвоил этноцентрическую и нациоцентрическую идео­логию и антисемитизм, то у него, как мы считаем, произошло двойное усиление антисемитизма. Идеология поддерживала лич­ные тенденции самозащиты, а индивидуальная этническая са­мозашита, вытесненная и усиленная, нашла гипертрофирован­ное и крайне агрессивное выражение на уровне общеэтничес­кой психологической самозащиты.

Г. Рихард Вагнер и Адольф Гитлер

Антиеврейская идеология Гитлера имела разные источники. Они подробно изучены его биографами¹ и здесь нет необходи­мости о них говорить. Но был один источник воздействия на Гитлера, который представляет психологический интерес как сам по себе, так и в связи с проблемой перехода от индивиду­альной этнозащиты к общеэтнической. Речь идет об антисеми­тизме великого композитора Рихарда Вагнера (1813—1883).

Р. Вагнер был музыкальным гением, но имел расистские по­литические взгляды. А. Гитлер внимательно изучил все его по­литические трактаты, был вдохновлен его идеями, и всю жизнь обращался к ним вновь и вновь. У этих двух известных людей было много удивительных психологических сходств несмотря на то, что они не были современниками. Оба писали отврати­тельную прозу, которую никто не читал бы, если бы они не бы­ли известны в других областях деятельности: один в музыке, другой — в политике. '

У Вагнера, как и у Гитлера, были следующие общие черты характера: а) нарциссизм; б) самомнение, представление о се­бе как о специалисте во многих областях знания; в) оба не уме­ли слушать других и заставляли своих собеседников часами слушать свои рассуждения обо всем на свете; г) оба индивида большей частью говорили о себе, о своих делах и мыслях, т.е. эти люди совсем не отличались скромностью и т.п. Вагнер счи-

' См.: Bullock Alan Hitler and Stalin. Parallel Lives. Vintage Books, New York, 1993; Wait R. G. L. The Psychopathic God: Adolf Hitler. Da Capo Press, New York, 1993, pp. 90-123.

Поэтому возникшая у них этнозащитная мотивация нашла вы­ход в защите всего этноса, с которым у этих индивидов была идентификация. Этот процесс осуществлялся с помощью меха­низмов вытеснения, проективной атрибуции и агрессии. Через психическую защиту всего своего этноса они, по существу, стремились решать свои личные и мучительные психологичес­кие проблемы.

Конечно, остается немало вопросов, требующих ответа. Так, в какой мере инфантилизм этих людей способствовал их разви­тию в качестве агрессивных расистов? Возникают ли такие же проблемы у других расовых и этнических метисов? Мы можем назвать Вагнера и Гитлера психологическими маргиналами и ме­тисами (поскольку их биологическая метисация лишь предпо­лагается). Но тогда возникает новый вопрос: кто агрессивнее — психологические (и сомневающиеся) метисы (гибриды) вроде Вагнера и Гитлера, или же те, кто твердо знает, что является метисом? Последний вопрос следует, конечно, исследовать специально, но мы думаем, что психологические (сомневаю­щиеся и подозрительные) метисы более тревожны и агрессив­ны.

Д. Жестокость маргинала и идеология

Маргиналы вообще, находясь на пути к полной ассимиля­ции, отчуждены от своего этноса и не любят его. Более того, мы полагаем, что они особенно агрессивны и жестоки к тем представителям своего этноса, которые верны своему народу и не желают ассимилироваться в другой этнической или расовой среде. Отчуждение всегда вызывает презрение и/или ненависть, в лучшем случае — безразличие к судьбе "своего" этноса. Аг­рессивность маргиналов усиливается тогда, когда происхожде­ние препятствует их карьере в новой среде доминирующего на­рода, когда соперники время от времени напоминают им об их происхождении и, дискриминируя, эксплуатируют эти сведе­ния. Когда к этому присоединяется еще и определенная идео­логия, то агрессивность таких людей становится весьма актив­ной и разрушительной.

Психологические маргиналы вроде Вагнера и Гитлера опас­ны тем именно, что они все время сомневаются и раздражи­тельны, ненавидят другой этнос даже телесно и инстинктивно,

"органически"; имеют расовую идеологию (ищут ее, перенима­ют или сами создают ее). Создавая или воспринимая идеоло­гию авторитаризма, "объясняющую" им "суть дела", они могут перейти к уничтожению того, что причиняет им сильное бес­покойство и страдания. А если в руках таких людей оказывает­ся большая власть, тогда они становятся крайне опасными да­же для собственного народа, с которым у них, казалось бы, есть сильная положительная идентификация. Известно, например, что Гитлер и Сталин ненавидели не только чужие народы, но и свои собственные. Они охотно пожертвовали жизнью милли­онов своих сородичей ради осуществления своей "историчес­кой миссии".

жүктеу/скачать 2.62 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: