Эволюция фрайбургского городского права в xii-первой половине XIII вв

Вторая часть сорок четвёртой статьи (B 44b) разрешает жене покойного горожанина свободно распоряжаться всем имуществом, за исключением земельной собственности.¹⁷⁵

Пятьдесят первая статья (B 51) указывает, как поступить с наследством, оставшимся без наследника: B 51a. Выморочное имущество сперва отдаётся под власть судьи и Совета на срок в год и день, и если в течение этого времени наследник всё же объявится, то передать такому человеку всю собственность. B 51b. Когда же наследник не появится, то по истечении года и дня передать первую часть такого наследства беднякам во спасение души умершего, вторую – отдать на украшение церкви, третью – судье.¹⁷⁶

И, наконец, последняя статья бернской хартии (B 54) говорит, что император Фридрих утвердил все законы, записанные в данной грамоте и, кроме того, все нормы и правила, которые действуют в городе Фрайбурге в Брайсгау со времён герцога Конрада фон Церинген. Император Фридрих особо подчёркивает, что фрайбургское право герцога Конрада было основано в соответствии с правом города Кёльна и, что Конрад подал свою правую руку свободному мужчине и поклялся в присутствии двенадцати своих министериалов в том, что установленные нормы будут соблюдаться герцогом и его потомками вечно. Далее император указал, что подтверждает также все законы и привилегии, которые были дарованы Берну герцогом Бертольдом (V), равно как и все нормы, распространявшиеся на Берн и Фрайбург, которые были востребованы бернцами. В знак вековечности новых установлений император в присутствии знатных свидетелей, названных в тексте поимённо, подписал документ и скрепил его своей золотой печатью.

Как можно увидеть из содержания хартии, бернские законодатели использовали фрайбургскую Учредительную привилегию для написания местного городского права. Об этом не раз говорится в прологе и эпилоге Berner Handfeste. Однако только в одном случае текст фрайбургского закона дословно скопирован составителями бернской хартии.¹⁷⁷ С другой стороны, фрайбургскому тексту не соответствует лишь один бернский закон – о возможности свободного распоряжения имуществом женой покойного горожанина (за исключением земельной собственности). Напомню, что во фрайбургской Учредительной привилегии указывается, что жена и дети покойного могут совместно распоряжаться всей собственностью без исключения. Подспудно замечу, что закон об элиминировании женщины (а именно вдовы горожанина) из наследования земельной собственности вообще отсутствует во фрайбургском городском праве XII–XIII веков, и это есть, вероятно, исключительно бернская традиция. То есть, первоначально Фрайбург передал Берну закон о свободном наследовании, который оказался неприемлемым для местных правовых традиций. Бернские законодатели отказались от фрайбургской нормы, заменив её местной, вероятнее всего, издревле действующей на данной территории.

Соответствие законов фрайбургской Учредительной привилегии и заимствованных норм фрайбургской Учредительной привилегии в г. Берне приведено в таблице № 2 в Приложении.

Таким образом, бернские законодатели:

а. оставили без изменений закон об обращении к купеческому и кёльнскому праву;

б. отказались от использования законов о свободном наследовании земельной собственности женой покойного горожанина и об отмене тальи и иных поборов, за исключением случаев военного похода;

в. изменили формулировки всех остальных законов фрайбургской Учредительной привилегии.

Даже такое поверхностное сравнение бернской и фрайбургской хартий позволяет заметить, что бернские законодатели явным образом заимствовали нормы, действовавшие во Фрайбурге в первой половине XII века. Но многие вопросы остаются без ответа. Например, неясно, кто был инициатором передачи права из Фрайбурга в Берн, когда она состоялась¹⁷⁸ и как выглядел заимствованный текст. Также непонятно, была ли выполнена передача фрайбургской Учредительной привилегии вместе с другими фрайбургскими текстами (например, со Штадроделем, влияние которого также явно обнаруживаются в бернской хартии). Очевидно и то, что бернские законодатели не стали дословно переносить фрайбургские законы в свой город, а переработали нормы под местные общественные традиции (и даже добавили один местный закон о наследовании земли).

В. ФРАЙБУРГСКАЯ УЧРЕДИТЕЛЬНАЯ ПРИВИЛЕГИЯ В ХАРТИИ ФЛУМЕТА

Сохранившейся хартии города Флумета не существует. Есть 4 копии древнего текста. Две из них – флуметские копии „K“ и „L“ – идентичны друг другу, не имеют позднейших вставок и ошибок компиляторов, в отличие от савойского текста „D“ и туринского „C“. Поэтому исследователи флуметского права склонны доверять именно копиям „K“ и „L“. Флуметские тексты скомпилированы с оригинального документа 1228 года, где в качестве законодателя выступал Aymonem dominium Fulciniaci. Аймон II фон Фулциниас был министериалом графов фон Кибург, родственников семьи фон Церинген. В окончательном варианте хартия опубликована во втором томе монографии Мариты Блаттманн¹⁷⁹

Флуметская хартия состоит из двух частей. Первая часть является компиляцией фрайбургского права XII века. Вторая часть – это самостоятельное городское право Флумета, с отдельными заимствованиями из фрайбургских законов XII–XIII веков. В данном случае, интерес представляет первая часть документа, а именно параграфы 1–2, 4–12 и 23 часть 1. Эти параграфы имеют непосредственное отношение к фрайбургской Учредительной привилегии.

Дабы не повторять содержание фрайбургской Учредительной привилегии замечу, что законы Флумета практически дословно повторяют фрайбургские. Выше уже сравнивались параграфы флуметского и фрайбургского законов.¹⁸⁰ Переписчик из Флумета, компилируя фрайбургский текст, лишь менял некоторые слова и словосочетания, вероятнее всего, пользуясь своими представлениями о «правильности» латинской грамматики и орфографии. Исключение составляют: пролог, где писец просто поменял имя фрайбургского сеньора на флуметского, соответственно, Конрада фон Церинген на Аймона фон Фулциниаса; термины, которыми обозначали Фрайбург и Флумет (соответственно – forum на villa), и то, что убрано название нового города – Флумет. Во флуметской компиляции отсутствует также фрайбургский эпилог, поскольку, вероятно, сеньор Флумета не приносил клятвы.

Соответствие фрайбургского и флуметского текстов отображено в таблице № 3 в Приложении.

Пример флуметской хартии не только показывает факт передачи фрайбургской Учредительной привилегии дочернему городу, но и делает ясным один из вариантов механизма такой передачи. Материнский закон, вероятнее всего, был переписан дословно в некую «промежуточную» копию, и при составлении дочерней хартии был включен в текст практически без изменений. Однако и здесь не обошлось без «тёмных пятен». Так, невыясненными остаются вопросы о том, когда и кем была сделана передача фрайбургской Учредительной привилегии городу Флумету.

* * *

Приведённые три примера – привилегия монастырю Св. Петра, бернская и флуметская хартии – всего лишь малая часть системы, которую можно назвать ранней филиацией фрайбургского городского права. Однако эти примеры являются показательными. Бернская и флуметская грамоты являются своеобразной образцовой передачей фрайбургской Учредительной привилегии. Остальные города фрайбургской правовой семьи заимствовали законы, либо так как это делали в Берне, либо – как во Флумете, хотя чаще всего встречаются смешанные типы распространения права. Можно даже выстроить некую условную типологию процесса ранней филиации фрайбургского городского права, когда:

2. Дочернему городу передавался материнский закон, но тамошние законодатели меняли часть формулировок заимствованных норм, подстраивая «чужое» законодательство под местные реалии;

3. Материнский закон практически дословно использовался в правовом пространстве дочернего города.

Город Фрайбург можно лишь с большой долей условности назвать материнским городом, поскольку сам Фрайбург заимствовал право Алленбаха и Радольфцелля. Фрайбургская Учредительная привилегия была частью системы, составным элементом юридической традиции. Традиция предоставления вновь основанным населённым пунктам (не только городам, но и монастырям, и, вероятно, деревенским рынкам) в Южной Швабии учредительных привилегий, составленных по единому образцу, просуществовала более двухсот лет. Она возникла в конце X–начале XI вв.¹⁸¹ как практика юридического закрепления территорий за тем или иным сеньором, и прекратила своё существование в конце XII века. Окрепшие города требовали для себя уже не привилегий, которые со временем перестали устраивать торгово-ремесленное население, а городских конституций. Однако эта юридическая традиция дала мощный толчок к развитию местного городского права.

§ 2. ФРАЙБУРГСКОЕ ГОРОДСКОЕ ПРАВО ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XII ВЕКА

Городское право Фрайбурга в Брайсгау продолжало своё развитие в середине – второй половине XII века. За пятьдесят лет этого периода фрайбургской истории было созданы две хартии и написаны два ряда дополнений к ним, а именно:

I. Подтверждающая привилегия Бертольда IV (1152–1153 гг.);

1. Дополнения к привилегии Бертольда IV, не вошедшие в текст Подтверждающей привилегии (создавались в период между 1152–1153 и 1178 гг.). Выделяются два хронологических блока Дополнений:

а) изданные в период между 1152–1153 и 1178 гг.;

б) изданные в период после 1178 г.

Оба блока Дополнений были созданы, вероятно, к концу XII века, в процессе заимствования фрайбургских законов дочерними городами.

II. Хартия Бертольда V (написана ок. 1186 г.)

2. Дополнения к хартии Бертольда V:

I ряд Дополнений к хартии Бертольда V (начал действовать в конце XII в.). Выделяются три хронологических блока I ряда Дополнений: ¹⁸²

а) изданные в период между 1186 и 1191 гг.;

б) изданные в период между 1191 и 1198 гг.;

в) изданные на рубеже XII–XIII вв.

Все три хронологических блока первого ряда Дополнений были кодифицированы к концу XII – началу XIII вв., в процессе заимствования фрайбургских законов дочерними городами.

Обе хартии и два ряда дополнений появились на свет в результате сложной эволюции фрайбургской правовой системы и были как реальными судебными казусами, так и законами, введёнными в оборот по воле сеньора, а кроме того постановлениями городской общины, фиксацией обычного права и результатом компромисса, достигнутого между сеньором и городом. Законы отражали изменения в общественной и правовой жизни Фрайбурга, и явились регистрацией таких изменений. Значение данных документов тем более высоко, поскольку других документов по фрайбургской истории XII века не сохранилось.

А. ПОДТВЕРЖДАЮЩАЯ ПРИВИЛЕГИЯ БЕРТОЛЬДА IV (1152–1153 ГГ.)

Как было отмечено выше, молодой герцог Бертольд IV в мае 1152 г. прибывает в город Ульм, в лагерь Фридриха Барбароссы, чтобы в качестве вассала короны принять участие в коронации нового императора. Решая свои задачи, герцог Бертольд, кроме прочего, добился официального подтверждения привилегий и иных законов, данных от имени его отца герцога Конрада и своего собственного городу Фрайбургу и иным населённым пунктам. Подтверждение императора было дано, по крайней мере, для фрайбургской Учредительной привилегии, Подтверждающей привилегии монастырю Св. Петра и фрайбургской Подтверждающей привилегии.

Подтверждающая привилегия Бертольда IV в несколько изменённом виде вошла в состав хартии дочернего Фрайбургу города Флумета (1228 г.).¹⁸³ Флуметский компилятор, при заимствовании фрайбургского текста, исключил из состава новой хартии Пролог и Эпилог к закону материнского города, а также изменил текст двух положений – о наказании за проникновение в дом горожанина¹⁸⁴ и о наказаниях за членовредительство и убийство¹⁸⁵. В целом, Подтверждающая привилегия Бертольда IV от 1152–53 гг., вероятнее всего состояла из Пролога, четырнадцати параграфов и Эпилога.

Несохранившийся Пролог, если исходить из аналогий Фрайбургской учредительной привилегии и позднейших оригинальных текстов фрайбургских законов, вероятно, мог состоять из указания на основание города (не исключена возможность – рынка, как в Учредительной привилегии) Фрайбурга, предоставлении ему законов, основанных на кёльнском праве, подтверждение прежних юридических норм, данных от имени герцога Конрада, отца молодого Бертольда (как в привилегии монастырю Св. Петра), и упоминания о подтверждении императором старых и новых фрайбургских законов. Однако же это только предположение, не основанное на документальном свидетельстве, хотя и являющееся более или менее вероятным.

В первом параграфе новой Привилегии (BB 1) говорится, что герцог освобождает горожан от торговой пошлины. В этом же законе указывалось, что фрайбуржцы становились свободными от квартирной повинности, т.е. освобождались от изнурительного права постоя. Первая часть этого закона меняет субъект права. Если господин Конрад в Учредительной привилегии освободил от торговой пошлины «всех торговцев» (omnibus mercatoribus)¹⁸⁶, то герцог Бертольд прямо адресует эту привилегию всем жителям города: «Ibi ergo manentes libere sedebunt sine teloneo…». Если ранее купцы считались для составителей законов основными носителями права в городе, то теперь, спустя полвека, законодатель обращается ко всей городской общине. Означало ли это, что реально изменилась социальная структура в городе? С большей долей вероятности можно это утверждать. Закон об освобождении от права постоя не претерпел изменения по сравнению с нормами Учредительной привилегии.¹⁸⁷

Второй параграф Привилегии (BB 2) дозволяет владельцу собственности (в данном случае – недвижимости) защищать её от злоумышленника. Что бы ни сделал владелец с нарушителем, он не будет отвечать за свои поступки.

Этот закон существует в праве города Флумета¹⁸⁸ (заимствовавшего оригинальный текст Привилегии) в несколько видоизменённом виде. Во флуметском законе указано, что злоумышленника нужно было предупредить о нападении на него хозяином недвижимости. Тщательное сравнение идентичных законов в хартиях Диссенхофа, Фрайбурга в Юхтланде (совр. Фрибур в Швейцарии), а также Текста из Тенненбаха и позднейших оригинальных фрайбургских законов, позволило М. Блаттманн прийти к заключению, что флуметская норма есть поздняя переделка фрайбургского закона, и что ближе всего к оригинальному тексту Привилегии стоит § 7 тенненбаховской копии.¹⁸⁹ Это заключение имеет свою логику. Действительно, ни в эпоху Бертольда IV, ни позднее во Фрайбурге не появляется закон о предупреждении перед нападением на злоумышленника, проникшего на участок горожанина. Поэтому, хотя и с известной долей условности, необходимо принять формулировку Т 7 как дословную компиляцию BB 2. Также Блаттманн полагает, что закон о защите собственности горожанина есть древнейшая германская правовая традиция, непосредственно связанная с представлениями о мире дома и вообще огороженного места.¹⁹⁰

Третий параграф Привилегии (BB 3) указывает, что муж до конца своей жизни имеет право распоряжаться собственностью своей жены. Данная норма является новой для Фрайбурга того времени. Вторая часть закона оговаривает, что горожанин обязан платить за полученное наследство положенный чинш. Эта часть параграфа дополняет положение Учредительной привилегии о том, что человек, купивший земельный участок в городе, обязан платить определённый чинш.¹⁹¹

В четвёртом параграфе хартии (BB 4) указывается, что женщина приравнивается к своему мужу в том смысле, что она имеет право ему наследовать, равно как и муж свободен наследовать своей жене.¹⁹² Этот закон, с одной стороны, освобождал горожан от посмертного побора, который сеньор вне города мог взимать со своих людей. С другой стороны, он защищал семейную собственность от возможных посягательств со стороны недобросовестных родственников. Эта норма в известной мере дополняет и подтверждает закон Учредительной привилегии о свободном наследовании женой и детьми имущества покойного горожанина.¹⁹³

Подтверждение закона о выборах городских служащих нашло своё отражение в пятом параграфе Привилегии Бертольда IV (BB 5). В новом законе говорится, что горожане имеют право свободно выбирать шультгейса, священника и телонеария. По сравнению с Учредительной привилегией,¹⁹⁴ в BB 5 содержится два изменения. Во-первых, был добавлен закон о выборах телонеария – сборщика торговой пошлины. Как было указано выше, и Конрад, и Бертольд IV¹⁹⁵ освободили фрайбуржцев от уплаты торговой пошлины. Теперь контроль над взиманием торговой пошлины с иногородних был отдан горожанам. Во-вторых, теперь горожане выбирали не фогта (advocatum) – земского судью, в ведении которого находились дела общего и сеньориального права, а шультгейса (causidicum) – непосредственно городского судью. К 1152 году во Фрайбурге начинает оформляться собственная муниципальная власть и собственое городское судопроизводство.

Вторая часть этой привилегии определяет условие по которому происходит отрешение городского служащего от власти. Если горожане не захотят избрать должностное лицо на второй срок, этот служащий должен сложить свои полномочия, а на его место будет избран другой человек. Однако ни в Учредительной привилегии, ни в Привилегии Бертольда IV нет указания на срок службы того или иного должностного лица.

М. Блаттманн полагает¹⁹⁶, что закон мог иметь третью часть. Там говорится, что только господин города будет фогтом для горожан, то есть, все судебные дела, котрые возникнут у фрайбуржцев за городом в пределах герцогства будут решаться не специально назначенным земским судьёй – фогтом, а именно сеньором. Сомнения в принадлежности этой нормы к фрайбургскому законодательству у реконструктора текста М. Блаттманн вызвало употребление термина „dominus villa”, в то время, как в остальных законах этой Привилегии используется „dominus urbis“. Как бы то ни было, но в 1152 г. появляется городской судья, имеющий право вести дела в соответствии с городским законодательством, и земский судья, который основывал свои решения на сеньориальном праве. Новый закон разделяет прерогативы городских и земских судий.

Подтверждением тезиса о независимости городского суда служит шестой параграф Привилегии Бертольда IV (BB 6), где говорится, что ни сам сеньор, ни кто либо другой от его имени не будет судить кого-либо в городе.

Своеобразным итогом этого «блока» привилегий о передаче городу ряда властных полномочий являются законы о собраниях горожан для проведения муниципальных выборов (BB 7) и признании законными любых решений этих собраний (BB 8). Собрания надлежало проводить трижды в год, в феврале, в мае и осенью.¹⁹⁷ Сеньор обязывался признавать собрания законными и утверждать избранных должностных лиц.¹⁹⁸

Следующие два параграфа Привилегии Бертольда IV представляют собой законы о наказаниях за уголовные преступления. Девятый параграф (BB 9) устанавливает наказание за кражу. Тому, кто украл какое-либо имущество на сумму менее 5 солидов, назначался штраф, размер которого не был указан в законе. Если украденное имущество оценивалось более 5 солидов, вора следовало повесить.

Наиболее важным уголовным законом является норма о защите мира в городе (BB 10). Господин Конрад в Учредительной привилегии обещал защищать мир для тех, кто ехал по его земле на рынок (в данном случае во Фрайбург).¹⁹⁹ Закон Привилегии Бертольда IV говорит именно о мире города. Под нарушением мира законодатель в данном случае понимает нанесение тяжких телесных повреждений в «состоянии гнева и свирепости», а также убийство, т.е. дела, которые находились исключительно в компетенции суда высшей юрисдикции. За нанесение тяжких телесных повреждений преступнику должны были отрубить руку, за убийство – голову. Если же преступник бежал, его дом следовало разрушить. Лишь по истечении года наследники преступника, если желали, могли этот дом восстановить, заплатив сеньору штраф в 60 солидов. Преступление не имело срока давности, и когда бы преступник ни появился во Фрайбурге, его должны были наказать соответственно этому закону.

Как известно, защита мира была важнейшей задачей как для сеньоров, так и для муниципальных властей, поскольку неурядицы мешали жизни города, его росту и процветанию, развитию торговли, ремесла. Поэтому, нарушивший мир автоматически исключался из городской общины; об этом и свидетельствует процедура разрушения дома, которая одновременно выводила преступника из правового поля, лишала всяческой защиты и покровительства. Не менее важна детализация понятия «мир города»: это и нанесение тяжких телесных повреждений (в тексте: кто «…будучи [в] состоянии гнева и свирепости кого окровавит…»), и убийство. Причём особо не оговаривается, совершены ли данные деяния против горожанина – члена городской общины, либо против кого-либо ещё.

М.Блаттманн посчитала, что составитель флуметский хартии, заимствовав эту норму из оригинальной Привилегии Бертольда IV, переделал её в соответствии с местными реалиями. В частности, в тексте был изменён термин, определяющий город (urbs на villa), была введена другая сумма штрафа за восстановление дома. Поэтому, в качестве базисного текста исследовательницей был взят аналогичный закон Текста из Тенненбаха (Т 8), также скопированный с привилегии Бертольда (но без каких либо изменений) в 1341 году.²⁰⁰

В одиннадцатом параграфе Привилегии (BB 11) повторяется закон Учредительной привилегии 1120 г. о нормировании размера участка для строительства дома и определении суммы чинша за право пользования таким участком. ²⁰¹ Законодатели сочли нужным повторить закон, поскольку он определял основной принцип включение человека в городскую общину – владение недвижимостью в стенах Фрайбурга. Равным образом все последующие фрайбургские хартии имеют в своём составе данную юридическую максиму о городском домовладении.

Следующий параграф Привилегии Бертольда IV (BB 12) регламентирует взаимоотношения горожан с сеньором. В первой части говорится, что когда сеньор участвует в императорском походе, горожанам гарантируется защита имущества и «помощь». Эта часть, без сомнения является сеньориальной привилегией городу. Однако во второй части говорится, что когда сеньор совместно с императором участвует в военных действиях, его слуга имеет право взять у фрайбургскоих сапожников столько сапог, сколько захочет. Исключение делалось для лучшей (образцовой) пары. В третьей части оговаривалось, что слуга сеньора в аналогичной ситуации мог забрать сколько угодно заготовок для сапог, опять же кроме образцового изделия. В этом случае вторая и третья части закона безусловно являются нормами сеньориального законодательства. С одной стороны, сеньор пользовался правом произвольных поборов со своих людей, а с другой – освобождал горожан от постыдной сервильной обязанности отдавать господину лучшее из произведённого в хозяйстве, а также брал на себя обязательство организовать защиту города на время своего отсутствия. Этот закон – единственный случай, когда с полной определённостью можно выявить источник права, в данном случае – изменённое сеньориальное законодательство.²⁰²

Тринадцатый параграф Привилегии Бертольда IV (BB 13) предоставляет переселенцу в город свободу. Любой человек, проживший в городе год, как записано в законе «как горожанин», получал городское право (iure civili), т.е. приобретал полный объём городских свобод, наравне с фрайбуржцем. Вряд ли закон говорит о предоставлении права города любому человеку, что прожил в городе указанный срок. Прожить в городе «как горожанин» подразумевало, по крайней мере то, что человек должен был владеть собственным домом. Это было накладно, не по карману каждому переселенцу. Вторая часть закона устанавливала процедуру включения чужака прожившего во Фрайбурге год, в область городского права. Новопоселенец должен был предстать перед собранием горожан, которые, в случае отсутствия к приезжему каких-либо претензий, признавали его горожанином. Исключение делалось только для беглого вора «из провинции» (земских владений сеньора), на которого этот закон не распространялся. В третьей части закона говорится, что если в течение года или на собрании горожан новопоселенец будет опознан каким-либо сеньором как его беглый зависимый, то такой сеньор должен привести в качестве свидетелей семь ближайших родственников, всё равно, по отцовской или материнской линии. В таком случае несостоявшийся горожанин возвращался господину. Такая сложная процедура опознания беглого зависимого сеньором (но не господином города) доказывает, что для Церингена было необходимо привлекать во Фрайбург новых горожан. «Другой» сеньор (т.е. не Церингены и их ближайшие вассалы) не всегда был способен привезти семь родственников во Фрайбург, с тем, чтобы доказать зависимость от себя беглого человека. Таким образом, политика Церингенов по отношению к новопоселенцам была двойственной: с одной стороны, господин Фрайбурга понимал, что город нуждался в новых жителях, с другой – такое пополнение не должно было происходить за счёт крестьян из владений самих Церингенов.²⁰³