Эволюция фрайбургского городского права в xii-первой половине XIII вв
жүктеу/скачать 1.32 Mb.
|
|
* * *
Несколько параграфов источника содержат ряд уголовных и уголовно-процессуальных норм, не относящихся к группе законов о взаимоотношениях горожан с негорожанами и о защите мира в городе. Во-первых, это норма об опознании краденого имущества (EH Доп. II 14). Первая часть параграфа декларирует свободу распоряжения собственностью. Было указано, что нельзя конфисковывать какую-либо вещь у её владельца, если её не опознал бывший владелец, который должен был принести присягу, что это имущество у него похитили тайно (своровали) или явно (путём грабежа). В данном случае должно было начаться следствие по делу. Соответственно, как указывает вторая часть параграфа, теперь присягнуть должен был новый владелец собственности, который не подвергался никакому наказанию, если заявлял, что купил эту вещь на рынке и не знал, что она ворованная, и даже не подозревал, что произошёл грабёж или кража имущества, и что он не знает личности вора или грабителя и «даже дома (преступника – П.Б.) не знает». Однако краденое имущество, по всей видимости, возвращалось прежнему владельцу. Третья часть закона позволяет тому, кто купил ворованное имущество, подавать заявление в суд, вероятно, для того, чтобы было назначено следствие по этому делу и чтобы вора нашли, чтобы были компенсированы убытки потерпевшей стороне. Подобную же «жалобу» можно было подавать человеку, который добровольно признался в том, что он купил краденую вещь и без лишних проволочек вернул её прежнему владельцу. Определялся срок подачи такого заявления. Его можно было сделать в течение 14 суток с момента передачи собственности в руки законного владельца. Однако же, если человек знал о том, что вещь ворованная, и не признался в этом, или он начинал «хитрить»261 при проведении расследования, то подавать заявление в суд такому человеку возбранялось, а его самого наказывали как вора.262 Во-вторых, это процессуальные нормы о ложной клятве (EH Доп. II 26) и о замене свидетелей (EH Доп. II 35). Ложная клятва в соответствии с законом должна была быть изобличена семью достойными свидетелями. Свидетели же, если их показания или их «достойность» вызывали сомнения у судьи, могли быть отстранены от участия в судебном процессе, и по возможности нужно было пригласить других «в такое же время и в то же место». Оба эти закона, равно как и нормы о наказании за телесные повреждения и убийство (EH Доп. II 5) доказывают, что фрайбургское судопроизводство находилось в такой стадии развития, когда ещё невозможно было отказаться от суда с применением судебного поединка или принесением клятв, но уже существовал и пользовался популярностью процесс с использованием свидетельских показаний. Суд с применением судебного поединка или принесением клятв был необходим, когда свидетелей, чьи показания не вызывали сомнений, не было, либо же дело оценивалось как исключительно важное, имевшее широкий общественный резонанс. И, в-третьих, это нормы об оскорблении. Любопытно сравнение двух законов – об оскорблении (EH Доп. II 36) и об оскорблении чужой жены (EH Доп. II 34). Оскорбление наказывалось 3 солидами, однако же, если оскорблена была чужая жена, то штраф возрастал до 10 солидов. Правда, в данном случае, требовались свидетельские показания, в том, что такое оскорбление имело место. По всей видимости, оскорблённая жена могла заставить своего мужа мстить обидчику. Поэтому, в качестве профилактических мер, назначался такой высокий штраф. Свидетельские показания были нужны для того, чтобы у горожанок не возникало желания при помощи суда сводить счёты со своими соперницами или недругами. В начале XIII в. уголовное и уголовно-процессуальное право города Фрайбурга переживало период своего становления. Особое внимание, как и прежде, фрайбургские законодатели уделяли защите мира в городе, как необходимого условия нормальной жизни во Фрайбурге. Кроме того, в условиях развития внешней торговли, необходимо было урегулировать вероятные конфликтные ситуации с так называемыми чужими, и в первую очередь с иногородними купцами. Фрайбургское право защищало личность и имущество такого «чужого», однако в большей степени охраняло фрайбуржца от вероятных претензий со стороны негорожан. И наконец, фрайбургское судопроизводство использовало наиболее удобные на тот момент времени формы судебных процессов, гармонично сочетая свидетельский суд с судебными поединками и процессами с принесением клятв. * * *
Параграф третий (EH Доп. II 3) определяет защиту имущественных интересов детей после смерти матери. Первая часть параграфа указывает, что муж имеет право свободно распоряжаться всей совместной семейной собственностью. Однако если жена горожанина умрёт, и в семье остались дети, то вдовец до наступления совершеннолетия детей и без их согласия не может отчуждать каким-либо способом семейное имущество. Исключение делалось для случая, когда горожанин подавал заявление в суд и приносил «присягу собственной руки»263. По аналогии с законом о разрешении продавать собственность (GP 9=EH 6) речь может идти о ситуации, когда горожанин настолько обеднел, что не имел более средств к существованию, и продажа его имущества – единственный способ свести концы с концами. Но, если горожанин собирался жениться повторно (о чём говорит третья часть параграфа), то имущество, совместно нажитое с предыдущей женой, не могло перейти в другие руки. Параграф 28 (EH Доп. II 28) конкретизирует вышеназванный закон. В первой части подтверждается право мужа свободно распоряжаться семейным имуществом. Во второй части закона говорится, что если один из супругов умрёт, то другой не может распоряжаться собственностью, за исключением случая, когда вдова или вдовец «нуждается и голодает». Тогда нужно было присягнуть в суде, что такая бедность имеет место. В третьей части указано, что другой наследник (это могли быть дети, другие родственники умершего или умершей либо иные наследники) не имеет право распоряжаться своею (унаследованной) частью бывшей семейной собственности. И наконец, в четвёртой части закона сказано, что если вдовец или вдова соберутся повторно обручиться, то семейное имущество, совместно нажитое с предыдущей женой или покойным мужем, не должно передаваться в чужие руки. Следующий параграф (EH Доп. II 29) дополняет предыдущие законы. Указано, что вне зависимости от того, сколько бы раз горожанин ни женился, его дети от разных браков будут наследовать имущество своей матери. Закон о наследовании детьми семейной собственности говорит о так называемом материнском имуществе (bona matris). Что это было за имущество – приданое, полученное наследство, заработанные собственным трудом средства либо выделенная часть общесемейной собственности – останется неизвестным. При жизни женщины (в подтверждении закона BB 3=BB Доп. I 3 Ч. 1) этим имуществом распоряжался муж. Однако же, дополняя закон о равенстве наследования женщины и мужчины (BB 4=BB Доп. I 3 Ч. 2=EH 10), в новой норме указано, что данной «материнской» собственностью муж при определённых условиях распоряжаться не может. Параграф тридцатый второго ряда дополнений (EH Доп. II 30) описывает ситуацию, при которой скончался один из супругов, после чего умер один из детей. В таком случае материнское либо отцовское наследство, которое должно остаться детям, делится между оставшимися в живых сыновьями и дочерьми. Однако если умирающий супруг оставил завещание, по которому имущество было заранее разделено между детьми, то часть наследства принадлежавшего умершему ребёнку, возвращалась оставшемуся в живых родителю. В данном случае фрайбургское право указывает на приоритет завещания перед традицией наследования. О завещании говорится в тридцать седьмом параграфе источника (EH Доп. II 37). Указано, что если человек находится при смерти, то он не имеет права завещать кому-либо семейное имущество без согласия наследников, за исключением случая, если стоимость такой собственности составляет не более 5 солидов. Здесь будет уместным предположение о том, что под наследниками понимаются в первую очередь родственники горожанина. Находившегося при смерти объявляли в данном случае неправоспособным потому, что, ожидая близкую смерть, человек для спасения души мог передать всё семейное имущество монастырю или церкви и оставить родных без средств к существованию. Но в данном случае это только предположение и вполне вероятно, что мотивы законодателей при составлении данного закона могли быть иными. Фрайбургское право защищало не только имущественные права детей в семье. Норма (EH Доп. II 31) гласит, что ребёнок, живущий в семье, не может распоряжаться семейным имуществом. Если такой отпрыск проиграет имущество родителей или сделает так, что семейная собственность перейдёт в чужие руки, то всё, что отец и мать потеряли в результате деятельности их чада, им вернётся. И если, как говорит закон, кто-либо даст в долг такому ребёнку, то этот долг к нему не вернётся. Таким образом, ребёнок, находящийся под властью родителей, сознательно ограждался от некоторых сторон взрослой жизни, а именно: он лишался возможности распоряжаться семейным имуществом, ему запрещалось играть в азартные игры и брать в долг. Следующий параграф (EH Доп. II 32) устанавливал, что ребёнок до 12 лет не считался правоспособным. Ему запрещалось «… и не себе, и не другим помогать или вредить»264 и пользоваться законом города.265 Об опеке говорит тридцать третий параграф (EH Доп. II 33). Опеку можно было осуществлять при условии, если родители не могли обеспечить достойную жизнь их чаду и очень нуждались. Если же опекун причинит вред ребёнку, то ему предусматривалось страшное наказание: его «тело отдадут горожанам», а имущество конфискуют в пользу сеньора города. Ребёнка следовало передать другому опекуну. Опеку же надлежало осуществлять до достижения ребёнком двенадцатилетнего возраста, либо дольше, до тех пор, пока опекаемый не захочет выйти из-под опеки. Заканчивает группу законов о правах детей и защите семейной собственности подтверждение нормы об уравнивании имущественных наследственных прав мужчины и женщины (EH Доп. II 27=BB 4=BB Доп. I 3 Ч. 2=EH 10). * * *
Гражданское право города Фрайбурга устанавливало нормы, регулирующие долговые обязательства между горожанами.266 Параграф тридцать восьмой (EH Доп. II 38) гласит, что если умер горожанин, а его согорожанин потребовал долг с наследников, то такой кредитор должен представить свидетелей в подтверждении того факта, что покойному был предоставлен кредит. В случае же если таких свидетелей не оказывалось, то долг не взыскивался. Как говорит параграф тридцать девятый (EH Доп. II 39), разъясняющий закон EH Доп. II 13, кредитор имел право забрать у должника любую вещь и по истечении 14 дней имел право продать или подарить этот залог в присутствии двух горожан. Ситуация была ясной, если должник признавал за собой долг. В течение указанных 14 дней он имел право вернуть долг и забрать обратно своё имущество. Эту норму подтверждает и уточняет сороковой параграф документа (EH Доп. II 40). Указано, что залог (составители законов использовали немецкий термин gewette) может находится у кредитора в 14 дней. Долг надлежало вернуть по прошествии 14-тидневного срока «перед наступлением следующей ночи». Специально указывается, что как должник, так и кредитор должны были иметь у себя копии залогового договора, который необходимо было представить в суд, в случае возникновения конфликтной ситуации. Нормы гражданского права, разрабатываемые во Фрайбурге в начале XIII в. защищали интересы детей, оберегали семейную собственность и регулировали долговые обязательства. Дети должны были получить свою долю наследства, а семейная собственность не должна была переходить в другие руки. Фрайбургские законодатели стремились защитить семью от возможного разорения, от неправомерных действий третьих лиц (как и в случае с опекунством несовершеннолетних). Очевидно, что семья рассматривалась как ячейка городской общины, её важный составляющий элемент. Кроме того, поскольку развитие торговли было невозможно без кредита, и законодатели постарались разработать ряд норм, регулирующие кредитные взаимоотношения горожан. * * *
Другое правонарушение, связанное с мерами веса, – это взимание платы с горожанина за пользование обычными мерами. За такое преступление хранитель лишался покровительства сеньора. Почему вводилось такое суровое наказание, равное наказанию за преступление против права города? Ответ даёт сам текст закона. «Чужой», то есть нефрайбуржец, обязан был платить обол за фунт товара взвешенного на городских весах. И эта плата, равно как и плата за пользование эталонными мерами, должна поступать не в городскую казну, а сеньору. Соответственно, для герцога это была важная статья доходов, и не случайно он так ревностно охранял своё право. Особо отмечалось, что «чужой» во Фрайбурге должен был взвешивать свои товары только на «городских» весах. И если горожанин, которому запрещено было передавать городские меры кому-либо, кроме согорожанина, присваивал себе плату за пользование весами «надлежащей господину»,267 то такой нарушитель также лишался покровительства сеньора. Таким образом, сеньор города освобождал горожан от торговой и весовой пошлин (GP 4=BB 1 Ч. 1=EH 3=EH Доп. I 1+EH Доп. II 21 Ч. 1). Однако финансовые потери компенсировались взиманием торговой и весовой пошлины с «чужих» (EH Доп. I 3+EH Доп. II 21 Ч. 6). Из числа «чужих», обязанных выплачивать торговую пошлину, по-прежнему исключались министериалы сеньора, монахи и церковнослужители (EH Доп. I 2). Горожане смогли добиться (EH Доп. II 22) того, что меры веса, с помощью которых взвешивались вино, хлеб, золото и серебро, передавались на хранение консулам (в данном случае, вероятно членам коллегии 24-х присяжных), а вернее – одному из них, в соответствии с общим решением всех горожан. Изменялось наказание за «неправильное» взвешивание «консульскими» мерами: «кто меньшую или большую [меру] имеет», наказывался как вор. Рост торговли в средневековом Фрайбурге требовал специальной регламентации торговых сделок. Помимо вышеназванных норм о долговых обязательствах и о взаимоотношениях с «чужими», которые также были необходимы в условиях развития торговли, законодатели позаботились о создании ряда законов рыночного права. Это: список товаров, облагаемых пошлиной (EH Доп. I 1–3), законы о мерах и весах (EH Доп. II 21–22). Эти законы показали, что фрайбургская торговля находилась под особым контролем сеньора, который имел прямую выгоду от увеличения числа торговых сделок с иногородними, то есть был явно заинтересован (равно как и горожане), в дальнейшем развитии внешней, транзитной и внутренней торговли во Фрайбурге. * * *
Блок 4. Свободы и привилегии горожан. Разные и повторяющиеся законы. В этом блоке оказалось 8 параграфов. Из них новых 2, изменённых или дополняющих – 4. Параграф 16 (EH Доп. II 16) указывает, что после смерти горожанина, который был зависимым человеком и который не отрицал свою зависимость, его жена освобождалась от посмертного побора: «…указанному господину ничего не даст». Этот закон дополнил норму о свободе наследования свободного фрайбуржца (GP 2 Ч. 1=EH 2 Ч. 1). Теперь все горожане, и лично свободные, и зависимые, были освобождены от посмертного побора, который раньше мог взиматься как в пользу сеньора Фрайбурга, так и в пользу иных сеньоров. Однако явное указание на то, что привилегия была дарована только горожанам, разрешает предположить, что остальные жители Фрайбурга не считающиеся горожанами, такого освобождения не имели. 16 параграф позволяет сделать интересные наблюдения. Во-первых, определилась новая городская социальная группа: горожане лично зависимые, и признающие свою зависимость, то есть лица, которые свободно проживали во Фрайбурге, пользующиеся правами горожанина, но не воспользовавшиеся нормой о свободе «через год и день», но за его пределами остающиеся сервами. Во-вторых, любая собственность горожан во Фрайбурге отныне имела свободный статус, поскольку жена покойного не платила за право вступления в наследство. Однако в законе ничего не говорится о том, что такая вдова становилась лично свободной. Параграф 23 (EH Доп. II 23) освободил всех горожан (omnis burgensis) от «права фогта» (ius advocatie) по отношению к владению (omni possessione), находящемуся вне Фрайбурга. Соответственно, такая собственность горожан приравнивалась к городской. Первый параграф Дополнений (EH Доп. II 1) расширил ранее существующую привилегию о запрещении министериалам сеньора или рыцарям проживать в городе (EH 13=BB Доп. II 8). Теперь в новом параграфе оказалось сразу два закона. Первый повторял указанную норму о запрете проживания министериалов сеньора во Фрайбурге. Рыцари, как отдельная социальная группа, исключались из данного запрета. Второй – запрещал зависимым герцога пользоваться городским правом, чтобы «никакой горожанин от тех свидетельств [не мог иметь] неудовольствие».268 Речь идёт, как можно понять, о зависимых от фрайбургского сеньора, которые постоянно проживали в городе. Однако, говорится в том же законе, если сеньор даст свободу такому жителю Фрайбурга, то получивший освобождение будет иметь возможность сполна пользоваться городским правом. Эти законы первого параграфа дают возможность определить новые социальные группы. Отчётливое исключение рыцарей (milites)269 из среды «людей или министериалов герцога» (hominibus vel ministerialibus ducis) даёт возможность предположить, что речь идёт о «сторонних» рыцарях – феодальном городском элементе, не находившемуся в подчинении сеньориальной семьи. Они могли находится на службе города, могли свободно там проживать, и вероятнее всего они входили в состав городской верхушки. Кроме того, закон говорит о hominibus domini – зависимых сеньора, которым не дозволялось пользоваться городским правом, но которые постоянно проживали в городе.270 Это является очередным подтверждением того факта, что правило освобождения «через год и день» имеет ограничение – оно не распространяется на зависимых людей сеньора города. И наконец, в законе указано, что возможны исключения. И министериал сможет жить во Фрайбурге, и зависимый человек пользоваться городским правом, если на это даст согласие городская община. Параграф 18 (EH Доп. II 18) дополнил норму о военном походе. В законе271 появилась третья часть. Указывалось, что если горожанин знал о военном походе, но не принял в нём участия без уважительной причины, то дом такого горожанина следовало разрушить «до основания». Разрушение дома – это лишение покровительства сеньора. Впервые такое наказание применяется не к нарушителю мира в городе, а к ослушнику герцогской воли. Девятнадцатый параграф (EH Доп. II 19) конкретизирует закон о добровольном переезде горожанина272. В норме указано, что сам горожанин и его имущество защищались сеньором при переезде «до среднего Рейна через все свои земли, где действует его право». По всей вероятности, имели место случаи нападения на таких горожан, которые в соответствии с прежним законом имели возможность выехать из города и которых нужно было «безопасно проводить». Был кардинально изменён закон о выборах должностных лиц города (EH Доп. II 20). Во-первых, из состава выборных городских управленцев по-прежнему исключался телонеарий.273 Во-вторых, священник, даже избранный общим собранием горожан, не мог исполнять свои обязанности, если их не определят все горожане. В-третьих, новый закон предлагает выбирать шультгейса – судью, который судил по городскому праву, а не фогта – сеньориального судью. Использование в EH 4 термина «фогт» (advocatum) можно объяснить тем, что привилегия Бертольда V дословно повторяла большую часть законов Учредительной привилегии 1120 г., в том числе и закон о выборах. Несмотря на использование термина «фогт», со второй половины XII в. во Фрайбурге функционировал только шультгейс (causidico или scultetum), про что недвусмысленно говорит закон о ссоре т.н. горожан-друзей за городом (EH 15). В том законе штраф за преступление нужно было платить именно шультгейсу. И, наконец, два закона дословно повторяют ранее существующие. Это: запрет мяснику покупать мясо животных в определённые дни (EH Доп. II 24=EH Доп. I 12) и положение о статусе горожанина (EH Доп. II 25=EH Доп. I 5). Соответствие законов EH Доп. II отражено в таблице № 8 в Приложении. * * *
Второй ряд Дополнений к Привилегии Бертольда V – без сомнения ценный источник, значимый не только для исследования городского права в начале XIII в., но и важный документ, проливающий свет на социальную, экономическую и политическую жизнь Фрайбурга в данный период. К концу 10-х гг. XIII в. фрайбургские законодатели издали такое количество законов, что понадобилось составить отдельный сборник действующих правовых норм. Примечательно, что при общей тенденции повторять наиболее важные законы, в этот сборник были включены только две нормы (EH Доп. II 24 и EH Доп. II 25), дословно повторяющие ранние законы274. Этот свод законов, не являющийся официальной хартией, показывает совершенствование уголовно-процессуальной практики, гражданско-правовых норм, дополнительного законодательного регулирования торговли, процесс складывания новых социальных групп в городе, что свидетельствует о динамичном развитии Фрайбурга в начале XIII в. Б. ТЕКСТ ИЗ БРЕМГАРТЕНА Никто не дал лучшей характеристики этого источника, чем З.Ритшель. Историк назвал текст из Бремгартена «документом без головы и хвоста».275 Это ранний сохранившийся оригинальный текст фрайбургской юридической коллекции, созданный в материнском городе. Документ написан на двух пергаменных листах, связанных между собой верёвкой, скреплённый печатью276 графа Рудольфа IV Габсбурга.277 Текст из Бремгартена278 представляет собой компиляцию фрайбургских законов. В подавляющем большинстве в документе повторяются законы EH Доп. II, однако, составитель источника включил в его состав отдельные правовые нормы EH, EH Доп. I и три новых закона. Текст не имеет ни Пролога, ни Эпилога, соответственно в тексте нет упоминания имени официального составителя источника, перечисления свидетелей, пространственной и временной локализации. Ритшель разделил текст на 53 параграфа. До 1896 г. на этот документ, хранившийся в городском архиве города Бремгартена (совр. северная Швейцария), никто не обращал внимания. В 1907 г. Ритшель доказал принадлежность текста из Бремгартена к фрайбургской коллекции.279 Тогда же возникла дискуссия о датировке источника. Отправным пунктом в этой дискуссии стал фрагмент печати, который был прикреплён к верёвке, соединяющей листы. В 1218 г. умирает последний Церинген, герцог Бертольд V. Огромное герцогство было разделено между родственниками семьи, министериалами герцога и императором. Так император Фридрих II получил Берн, а Фрайбург достался зятю Бертольда, графу Эгону Старому фон Урах (впоследствии династия стала называться фон Фрайбург). Город Бремгартен отошёл министериалу последнего Церингена графу фон Кибург, который вскоре умирает, не оставив наследников. В раздел церингенских земель включается набиравший могущество род Габсбургов, который чрезвычайно упрочил своё положение в регионе после смерти императора Фридриха II Гогенштауфена. В середине XIII в. Габсбурги смогли добиться приращения к своим землям города Бремгартена и монастыря в Тенненбахе. Для урегулирования спорных вопросов, возникших при присоединении последнего, граф Рудольф IV Габсбург между 1241 и 1258 гг. прибыл во Фрайбург. Здесь, как полагал Ритшель, Рудольф приказывает сделать копию фрайбургских законов, с тем, чтобы впоследствии, переработав текст, создать собственное городское право Бремгартена.280 жүктеу/скачать 1.32 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|