Евреи россии в зарубежье и израиле

Заключение. Главнейшая особенность Великобритании в истории евреев России в Зарубежье заключается в том, что эта страна в течение ряда десятилетий являлась центром политического сионизма. Здесь была выработана Декларация Бальфура. Великобритания стала местом деятельности выдающихся политиков Хаима Вейцмана и Владимира Жаботинского. Здесь создавался Еврейский Легион, а во время 2-й мировой войны – Еврейская бригада. Здесь проходили Сионистские конгрессы, отсюда рассылались письма, статьи и иная сионистская корреспонденция. Так что в какой-то степени в Лондоне строилось еврейское государство.

Русские евреи Самуил Котелянский, Давид Магаршак, сестры Пастернак и другие познакомили британцев как с великой русской классикой, так и с современной прозой и поэзией России.

Высоким авторитетом пользовались в цивилизованном мире философы сэр Исайя Берлин и Аарон Штейнберг.

Великим английским ученым стал родившийся в Москве Давид Кейлин – он открыл основу дыхания живых организмов – бактерий, растений и животных.

Комментатор Русской службы Би-Би-Си Анатолий Максимович Гольдберг оказал огромное влияние на советских слушателей, убедив их в том, что существует иной взгляд на вещи, чем диктуемый Сталиным.

Анна Калина создала редакцию культурологической «Беседы» на третьей программе Би-Би-Си.

Мари Рамбер стала основательницей английского национального балета.

Русские евреи влились в английское общество в разных ипостасях: как выдающийся музыкант (Адольф Бродский) и певица (Ода Слободская), предприниматель (Майкл Маркс), изобретатель (Александр Поляков), общественный деятель (Флора Соломон), гид-переводчик (Пнина Дедман). Евреи-выходцы из России внесли свой вклад в торговлю и легкую промышленность страны.

Решающий перелом в борьбе человечества с особо опасными инфекциями совершили русские евреи, работавшие в парижском Институте Пастера. Ромен Гари – единственный французский писатель, дважды удостоившийся Гонкуровской премии, был рожден еврейкой в Москве. Г.Д. Гурвич создал в Париже в 1946 г. Центр социологических исследований и основал издающийся до сих пор международный журнал по социологии. Наибольшее количество наград во Франции (более 50) получил французский генерал Пешков – Зиновий Свердлов из Нижнего Новгорода. Родоначальником профессиональной балетной критики здесь стал Андрей Левинсон, а Национальным центром научных исследований Франции многие годы руководил Моисей Гайсинский родом из-под Киева.

Сколько поселилось русских евреев во Франции, вопрос очень непростой. Отсутствует соответствующая статистика; при регистрации российских беженцев и получении ими нансеновских паспортов, указывалась страна исхода, а не национальность. Марк Раев пишет о 100–120 тыс. беженцев из России⁷³. По данным Краткой Еврейской Энциклопедии, в 1920 – 1930-х гг. в Париже оказалось около 70 тыс. евреев из России, Польши, Румынии, Литвы и Венгрии. Согласно отчету полиции Парижа, перед 2-й мировой войной российских беженцев в стране было от 100 до 400 тыс., а количество их организаций – около 800⁷⁴. Основную массу дореволюционной эмигрантской волны из Российской империи (1881–1914 гг.) составляли евреи. Во французских университетах количество российских учащихся исчислялось тысячами, и процент евреев среди них был чрезвычайно велик. Так, перед 1-й мировой войной около 75% «русских» студентов в Парижском университете составляли евреи, а среди женщин-иностранок количество евреек на медицинском и юридическом факультетах превышало 90%⁷⁵.

Если в дореволюционные десятилетия во Францию приезжало большое количество политэмигрантов, то в межвоенный период здесь возникли десятки организаций, осуществлявших шпионаж и функции влияния Советов. В разоренной войной Франции советские агенты, опираясь на авторитет СССР-победителя и выросшей компартии Франции, агитировали русских эмигрантов репатриироваться⁷⁶. В последние десятилетия во Францию в основном попадали диссиденты и деятели культуры – в большинстве своем евреи.

Наиболее популярным писателем эмиграции был Марк Алданов (1886, Киев, – 1957). По образованию химик, он стал автором книг по этой специальности. Панораму истории представляют его романы о Екатерине II, Наполеоне, Александре I. Алданов создал блестящую галерею портретов – Клемансо, Бриана, Пилсудского. Книги Алданова изданы на 24 языках. Он мог жить на литературные заработки – редкий случай в эмиграции⁷⁹.

Поэт и литературный критик Георгий Адамович (1892, Москва, – 1972), сын крещеной еврейки. Пользовался авторитетом как наставник молодых, сформулировал течение «парижская нота». Его статьи – неотъемлемая часть довоенной культурной жизни Русского Зарубежья.

Поэт Семен Луцкий (1891, Одесса, – 1977) рано осознал необходимость служить нуждающимся. И он назвал свой первый сборник стихов – «Служение». Будучи инженером, стал автором изобретений и книг по специальности. Один из первых учредителей Союза молодых поэтов и писателей, немало занимался Тургеневской библиотекой⁸¹.

В 1919-24 гг. в Париже выходил еженедельник «Еврейская трибуна»⁸³. Создателем и редактором журнала был адвокат, один из основателей партии кадетов Максим Винавер (1863, Варшава, – 1926). В своих статьях журнал показывал отношение евреев к России и к ее распаду – они, как и собственно русские, оказались ее самой «великодержавной нацией», отстаивая идею единой России. В 1921 г. «Еврейская трибуна» стала одним из организаторов помощи голодающей России. Парижское «Звено», вначале газета, а потом журнал, своим появлением обязано тому же М. Винаверу. «Звено» было направлено на объединение всего ценного, что было в эмигрантской культуре. Из его авторов выделились поэт Георгий Адамович, который превратился в «первого критика эмиграции», и адвокат, редактор и поэт Михаил Кантор (1884–1970). Они определили тонкий вкус и редкое сочетание академизма с общедоступностью «Звена» – одного из самых культурных журналов в истории русской журналистики⁸⁴.

В составе русско-еврейских художников первого ряда наиболее заметны представители так называемой Парижской школы, которую называли также Еврейской школой. Биографии этих художников схожи – многие происходили из бедных семей, или уходили из семьи из-за несогласия родителей с их выбором профессии и прошли через бедность на грани голода. К 1920-м годам они, сформировавшись творчески и психологически, уже достигли известности, приобрели французское гражданство. В то же время эти художники являлись частью русской диаспоры, связанные с ней организационно и психологически⁹¹.

Одним из самых выдающихся и признанных художников Парижской школы стал Хаим Сутин (1893/4?/, Минская губ., – 1943). Не приспособленный к жизни, он в Париже нажил язву желудка, которая стала основной причиной его смерти. Писал пейзажи, натюрморты, экспрессионистские портреты, стал легендарной фигурой Монпарнаса. Михаил (Мишель) Кикоин (1892, Витебская губ., – 1968) многие годы жил в «Ля Рюш» («Улей»). Его живопись (натюрморты, цветы, портреты) экспрессивна, не без влияния сутинской манеры. Скульпторы Жак Липшиц (1891, Гродненская губ., – 1973), приехавший в Париж в 1909 г., и очень популярная Хана Орлова (1888, Донецкая обл., – 1968)⁹² – мастера мирового класса. Они реализовались рано и создали шедевры, которые хранятся во всех крупных музеях мира. Орлова выработала свой пластический язык, с заостренными характеристиками портретов; некоторые ее работы посвящены материнству, многие – еврейству и Израилю. Скульптуры ее анималистического жанра, напоминающие человеческие персонажи, вызывают улыбку.

В работах Марка Шагала (1887, Витебск, – 1985) реминисценции его витебской юности представлены в лирико-фантастической манере. Он быстро стал одним из самых известных мастеров ХХ в. Мане-Кац (1894, Кременчуг, – 1962) еще в большей степени, чем Шагал, увлекался еврейским бытом и искусством, коллекционировал предметы иудаики, многие его полотна посвящены еврейским типам, фольклору, библейским сюжетам. Последний год жизни Мане-Кац посвятил устройству музея в Хайфе, которому передал свои коллекции и произведения. Признанный портретист Савелий Сорин (1878, Витебская губ., – 1953) участвовал в престижных выставках и получал заказы от членов британской королевской семьи, Анны Павловой и др. Он работал то в парижской мастерской, то в Америке, куда и переселился во время 2-й мировой войны. Леон Зак (1892, Нижегородская губ., – 1980)⁹³одно время был в Париже президентом Общества русских художников. Постепенно пришел к абстракционизму. Иллюстрировал французских классиков и современных авторов, расписывал церкви. С 60-х гг. его выставки следовали одна за другой. Оставил поэтическое литературное наследство.

У живописцев, причисляемых к Парижской школе, стиль и манеры достаточно разнообразны. Григорий Мишонц (1902, Кишинев, – 1982), например, был близок к сюрреалистам. Высоким уровнем мастерства отличались многие не столь известные художники⁹⁴.

Революция вызвала энтузиазм среди русских парижан левого толка, и кое-кто отправился в советскую Россию, чтобы поучаствовать в преобразованиях послереволюционных лет, – многие в этом преуспели. Но давление большевистской идеологии росло, и они снова начали отбывать за рубеж. В творчестве художников российской диаспоры в Париже представлен весь спектр художественных стилей и направлений того времени. Многие живописцы становились органической частью Монпарнаса и занимались парижской тематикой. Сценографы были более связаны с конкретными театрами и антрепризами, те, что работали в кино, – с киностудиями. Графики работали в основном в местной прессе и сотрудничали как с французскими, так и с русскими эмигрантскими издательствами⁹⁵.

До конца 20-х гг. эмигрантам можно было еще участвовать в советских выставках в метрополии и в парижских выставках, которые поддерживались посольством непосредственно или через какие-то организации. С политикой привлечения художников к советскому агитпропу за границей связаны и тайные дотации французским коммунистическим журналам, в которых в качестве графиков в 20-е годы сотрудничали, например, Ж. Липшиц, Х. Орлова, М. Шагал.

Признавая, что Парижская школа не представляет собой целостного художественного явления и отличается пестротой стилей, манер, теоретических программ, большинство историков искусства и критиков указывают как на критерий принадлежности к ней либо общность тематики, либо чисто формальный отбор по времени и месту жительства; по Д. Гузевичу это «гений места» («genius loci»)⁹⁶.

Разные художники в разной степени чувствовали свою связь с еврейством, различны были и их установки по отношению к нему. Известны примеры глубокой внутренней связи с еврейством, отра-зившейся в творчестве интересом к еврейским историческим и этно-графическим мотивам, а в жизни – стремлением (часто реализо-ванным) поселиться в Палестине, позже – в Израиле. С другой стороны, известны примеры полной ассимиляции в русской или французской культуре. 2-я мировая война жестоко напомнила художникам об их еврействе. Трагедия Холокоста изменила психологию и самосознание многих из тех, кто пережил оккупацию, беженство, гибель родственников. Многие русско-еврейские художники обратились к Израилю: некоторые из них предприняли творческие поездки туда, а израильские музеи пополнились их произведениями (вплоть до передачи большей части творческого наследия) и архивами.
Наука. Велика роль русско-еврейских ученых в научных достижениях Франции. Они работали вместе с французскими коллегами, интегрируясь во французскую науку, и их сотрудничество становилось взаимообогащением. Этот процесс облегчало знание иммигрантами французского языка, изучение которого было распространено в России. Среди них нередко встречались получившие высшее образование на французском. Некоторые настолько быстро и хорошо усовершенствовали свой «школьный» французский (например, М. Гайсинский), что многие не догадывались, что это не их родной язык.

Больше всего деятелей в области физиологии и медицины, – медицинская профессия издавна была распространена среди евреев.

Физиолог и педагог Илья Цион (1842, Ковенская губ., – 1912) окончил Берлинский университет, стал профессором Петербургского университета, затем – Медико-хирургической академии. Был учителем будущего академика И. Павлова, который, работая под его руководством, написал свой первый труд о поджелудочной железе. Циона пригласил в Париж знаменитый физиолог Клод Бернар. За открытие нерва, регулирующего сердечную деятельность, его наградили премией Парижской академии наук.

Но первое место в этой рубрике занимает лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине Илья Мечников (1845, Харьковская губ., – 1916), сын гвардейского офицера и дочери еврейско-русского публициста, писателя и философа И. Неваховича. Мечников в 21 год стал доктором наук и доцентом Петербургского университета. В 1887 г. уехал в Париж и работал в институте Пастера, став впоследствии заместителем директора. Он один из основоположников сравнительной эмбриологии, сравнительной патологии, иммунологии; автор теории происхождения многоклеточных организмов и основополагающих трудов по старению; открыл явление фагоцитоза, заложил основы эпидемиологии многих инфекций, основал научную школу. Александр Безредка (1870, Одесса, – 1940) после окончания Новороссийского университета продолжил образование в Париже. Начал работать у Мечникова и стал его преемником в Пастеровском институте. Труды А. Безредки внесли большой вклад в разрешение проблем фагоцитоза, иммунитета (в частности, против злокачественных опухолей), в создание различных вакцин, сывороток. Он разработал метод профилактики анафилактического шока, метод вакцинации против брюшного тифа. Сын писателя на иврите Э. Иш-Но’оми, Безредка сохранил интерес к иудаизму, был активным членом еврейских организаций. В 1889 г. в Институте Пастера начал работать Владимир Хавкин (1860, Одесса, – 1930)⁹⁷. В 1893 г., по просьбе британского правительства, он был командирован в Индию для борьбы с холерой. Находясь там, Хавкин доказал инфекционную природу холеры, разработал вакцины против холеры и чумы. Испытав на себе противохолерную вакцину, применил ее в массовых масштабах в Индии. Его вакцина против чумы снизила смертность от этой страшной болезни в 15 раз. Открыл противочумную лабораторию в Бомбее (ныне Научно-исследовательский институт им. Хавкина). Последние 15 лет жизни посвятил культурным и религиозным проблемам еврейства. Создал Фонд, доходы от которого поддерживали еврейское образование в Восточной Европе. Евгений Вольман (1883, Минск, – 1943/?/)⁹⁸ в Институте Пастера изучал влияние витаминов на метаболизм бактерий, занимался бактериофагией и фагоцитозом, ролью вирусов в опухолевых процессах. Вместе с женой Елизаветой выявлял влияние повышенного давления, температуры, радиации на бактерии и вирусы, на клетки животных. Вольманы погибли в Освенциме.

Особое место среди ученых Института Пастера занимает биохимик и биофизик Луи Рапкин (1904, Минская губ., – 1948)⁹⁹. После того, как Германию возглавил Гитлер, Рапкин составил список ученых, которых надо было спасти в первую очередь, создал комитет по их трудоустройству во Франции, и этот Комитет принял более 30 деятелей науки из Германии, Австрии, Испании и Португалии. А с началом 2-й мировой войны Рапкин организовал в Англии Научное бюро по спасению французских ученых. Поддержанный де Голлем, Рокфеллеровским фондом и американскими властями, он какое-то время жил в Нью-Йорке и принимал спасенных им из Европы. После войны группа Рапкина начала возвращаться в Европу, а Рапкин выдвинул план реорганизации системы научно-исследовательской работы во Франции. Многие из его идей были реализованы.

Из большого числа видных ученых Франции, родившихся в семьях русских евреев, назовем одного – Андре Львова (1902–1994). Львов возглавлял лабораторию физиологии микробов в Институте Пастера, был профессором Парижского университета, доктором института рака, президентом Международного микробиологического общества. Участвовал в Сопротивлении. Львов – автор теории физиологической эволюции, лауреат Нобелевской премии по медицине.