Foreign business Джаред А. Коэн
жүктеу/скачать 4.27 Mb.
|
|
Желание действовать заставит находить и другие выходы, не ограничивающиеся формальными институтами вроде НАТО, например в виде разовых коалиций между населением и компаниями. Ни те ни другие не могут сформировать армию для военной интервенции, но зато способны внести свой вклад в организацию жизненно необходимых сетей связи в зоне конфликта. И тогда вмешательство в этот конфликт будет заключаться в захвате контроля над интернетом или в помощи повстанцам, создающим собственную независимую и безопасную сеть. Если же правящий режим начнет манипуляции со связью, то страны – участники международной коалиции, не дожидаясь одобрения ООН, восстановят нормальный доступ населения к сети. Но важен не доступ к мобильной связи и интернету как таковой (у населения, оказавшегося в зоне конфликта, он, вероятнее всего, есть), а то, что людям позволяет делать безопасная и быстрая сеть. Врачи во временных госпиталях смогут координировать распределение лекарств, организовывать их доставку на местном и международном уровне и документировать увиденное. Повстанцы получат надежную систему коммуникаций, не зависящую от контролируемой правительством инфраструктуры и более удобную, чем обычная радиосвязь. А мирные жители смогут общаться со своими родственниками за границей, используя платформы, которые иначе были бы им недоступны из-за блокировки властями, получать от них деньги и передавать им информацию посредством безопасных каналов, прокси-серверов и специальных инструментов для обхода механизмов защиты. Заинтересованные государства могли бы направить в неспокойную страну что-то вроде коалиционных сил специального назначения, чтобы помочь повстанцам обрести независимость от контролируемого властями интернета и создать собственную телекоммуникационную сеть. Сегодня это уже делается, но без поддержки какого-либо правительства, силами добровольцев. Ливийские министры рассказали нам о храбром американце по имени Фред, который приплыл в Бенгази – оплот оппозиции – на деревянной лодке, вооруженный лишь коммуникационным оборудованием и желанием обеспечить оппозиционеров независимой системой доступа в интернет. Первым делом он уничтожил «жучки» времен Каддафи. В будущем же такие операции станут уделом военных, особенно в местах, недоступных с моря. Изменится и состав коалиции, организующей интервенцию. Новыми заметными игроками станут страны с небольшим населением, но мощным технологическим сектором. Сегодня одним из самых активных участников международных миротворческих миссий является Бангладеш. В будущем важную роль в «цифровых» миссиях станут играть такие технологически развитые государства, как Эстония, Швеция, Финляндия, Норвегия и Чили. «Интернет-коалиция» окажет повстанцам не только политическую поддержку, но и обеспечит их цифровым оружием в виде широкополосного доступа в интернет, временной независимой сети сотовой связи и средств кибербезопасности. Эти страны смогут внести свой вклад и в военную часть миссии, направив в зону конфликта своих наземных роботов и беспилотные летательные аппараты. Некоторые государства, особенно небольшие, будут исходить из того, что легче, дешевле и политически целесообразнее создавать арсенал автоматических «солдат» для использования его в международных акциях, чем поддерживать и направлять в зону боевых действий обычные войска. В этих коалициях примут участие технологические компании, неправительственные организации и частные лица, причем все они внесут по-своему ценный вклад в общее дело. Компании будут разрабатывать бесплатные программы, отвечающие нуждам населения страны, где происходит конфликт, или предложат ее жителям бесплатные обновления своих продуктов. Неправительственные организации в сотрудничестве с операторами связи и интернет-провайдерами будут создавать базы данных с информацией о жителях и их потребностях, особенно отмечая тех, кто проживает в нестабильных или изолированных районах страны. А частные лица, записавшись добровольцами, станут тестировать эти новые сети и продукты, помогая находить ошибки и уязвимые места и обеспечивая разработчиков критически важной обратной связью. Вне зависимости от уровня развития технологий конфликты и войны в реальном мире будут существовать всегда, и решение о применении в них машин и кибероружия представляется нам очень гуманным. Технический прогресс уравнивает возможности всех пользователей, в том числе и участников конфликта, позволяя им достичь большего, то есть донести свою точку зрения до более широкой аудитории, увеличить объем контента, активнее использовать роботов и прочие виды кибероружия, поражать большее количество стратегических целей. Хорошо, что у людей повышается ответственность за свои действия, ведь полностью удалить цифровые свидетельства преступления теперь невозможно. Однако развитие технологий делает конфликт более сложным явлением, хотя и снижает связанный с ним риск. Будущие участники конфликтов – страны, повстанцы, армия – поймут, что в случае виртуального противостояния следует проводить такой же всесторонний этический, тактический и стратегический анализ, как и в случае реального конфликта, и это будет оказывать влияние на принимаемые ими решения. С одной стороны, агрессоры станут активнее действовать на менее рискованном виртуальном фронте: заниматься онлайн-дискриминацией и наносить упреждающие киберудары по врагу. С другой стороны, наличие этого виртуального фронта свяжет им руки, заставляя их сдерживаться на фронте реальном. И, как мы увидим далее, сама возможность открыть виртуальный фронт создает предпосылки для вмешательства, вполне действенного и при этом сводящего к минимуму потребность рисковать войсками или вовсе отменяющего потребность в них. В случае иностранного военного вмешательства в ход конфликта можно использовать патрулирование свободной от полетов зоны с помощью беспилотных летательных аппаратов или применять роботов-миротворцев, но все же набор таких мер довольно ограничен. Зато после окончания конфликта и начала восстановления страны открываются бесконечные возможности для использования высоких технологий. Глава 7 Будущее возрождения страны Очевидно, что технологии помогают наэлектризовать общество и даже расколоть его, но могут ли они вновь объединить его? Возрождение нормальной жизни после конфликта или стихийного бедствия – процесс долгий и трудный. Здесь не помогут флешмоб или вирусный ролик. Но если коммуникационные технологии сами по себе и не восстановят разрушенную страну, они могут оказать большую помощь в улучшении политической, экономической и социальной ситуации. Те инструменты, которые мы сегодня используем исключительно для развлечения, в посткризисных обществах будут применяться по-новому, а люди получат доступ к информации и другим ресурсам. Высокие технологии не способны предотвратить стихийное бедствие и остановить гражданскую войну, но могут сделать менее болезненным процесс соединения осколков общества. Со временем прежние модели и методы восстановления страны видоизменятся или отомрут. В будущем усилия по возрождению страны, как и предшествующий им конфликт, получат виртуальную составляющую. Ремонтировать дороги, восстанавливать мосты, возводить дома будут все так же с помощью строительной техники, но параллельно с этим станут восстанавливать связь – то, что раньше казалось второстепенным делом. Восстановленная система коммуникаций поможет отстраивать физическую инфраструктуру страны, реконструировать ее экономику и государственное управление. Поэтому поговорим о возможных в будущем подходах к планированию развития посткризисного общества, о новых участниках этого процесса, появившихся благодаря интернету, а также об инновационной политике. Вначале – коммуникации Восстановление разрушенной в результате рукотворного или природного катаклизма страны – задача пугающе трудная. Все ее составляющие – от строительства дорог и зданий до обеспечения населения необходимыми товарами и услугами – требуют огромных ресурсов, многостороннего опыта и, конечно же, терпения. Правильное применение современных технологий может значительно облегчить этот процесс, и мы убеждены, что в грядущем успешное возрождение страны будет в значительной степени зависеть от коммуникационных технологий и быстрых каналов связи. Появится новый прототип реконструкции: гибкий модульный набор адаптируемых средств и моделей, который можно подстроить под нужды каждого конкретного посткризисного общества. Лежащая в основе этого прототипа философия предполагает наличие обратной связи даже на самом начальном этапе работы, когда продукт еще несовершенен, – это дает наилучший результат. Именно так, методом проб и ошибок, действуют технологические компании. (Вот откуда возник любимый афоризм предпринимателей из отрасли высоких технологий: «если провал, то быстрый».) Для формирования этого нового подхода к реконструкции страны потребуется время, но в конечном счете он окажется гораздо эффективнее прежнего. Основной компонент прототипа реконструкции (и это отличает его от традиционного подхода) – принцип «сначала коммуникации», или «сначала мобильные». Восстановление и совершенствование связи уже сейчас цементирует процессы возрождения разрушенных обществ. А в будущем современная и быстрая коммуникационная инфраструктура станет высшим приоритетом всех участников реконструкции, и не в последнюю очередь потому, что от нее будет зависеть успех всей их работы. Сдвиг в этом направлении мы наблюдаем последние десять лет. Еще совсем недавно, в начале 2000-х годов, при возрождении страны после окончания внутреннего конфликта речь шла не столько о восстановлении коммуникаций, сколько об их создании. До смены режима ни в Афганистане, ни в Ираке не было ничего похожего на сотовую связь. Правительство талибов жестко пресекало любые попытки внедрить потребительские технологии (хотя небольшая GSM-сеть для чиновников в стране все же имелась); Саддам Хусейн полностью запретил мобильные телефоны в своем тоталитарном государстве. Когда эти режимы пали, страна осталась практически без инфраструктуры, а население – без современных технических устройств. Стороны противостояния пользовались самыми простыми средствами связи (обычно радиостанциями). Когда в Ирак в 2003 году прибыли американские команды восстановления страны, то попали в «телекоммуникационную пустыню». Проблему представляло даже использование спутниковой связи, ведь телефоны работали, только если оба собеседника находились вне зданий. Нет нужды говорить, что это не очень удобно в зоне боевых действий[49]. Чтобы быстро поправить положение, Агентство по снабжению сил коалиции (СРА) заключило с региональным оператором MTC–Vodafone контракт на установку вышек и оказание услуг сотовой связи на юге страны, а другой оператор, MCI, получил одобрение на работу в Багдаде. По словам одного из бывших служащих СРА, с которым мы говорили, вышки появились по всей стране буквально за день, а сотрудники администрации и миссии ООН получили тысячи мобильных телефонов, которые нужно было распространить среди значимых местных политических игроков. (Не правда ли, странно, что все номера начинались с «917»? То есть у них был такой же региональный код, как у пяти районов Нью-Йорка.) Эти меры позволили создать необходимую инфраструктуру и вдохнули жизнь в умиравшую отрасль связи Ирака. С тех пор уже несколько лет она находится на подъеме. В Афганистане, где ООН организовала сеть сотовой связи сразу после падения режима талибов (для населения услуги были бесплатными, чтобы стимулировать спрос), за последнее десятилетие мобильный рынок значительно вырос. Во многом это произошло благодаря решению властей выдавать лицензии частным игрокам. К 2011 году в Афганистане было четыре крупных оператора с общей абонентской базой около 15 млн человек. Команды по восстановлению страны, прибывшие в Ирак и Афганистан, начинали с чистого листа: отсутствие инфраструктуры, абонентов и неясные коммерческие перспективы. Учитывая скорость распространения сотовой связи в мире, маловероятно, что кто-то еще когда-либо столкнется с такой уникальной ситуацией. В Гаити после землетрясения 2010 года основной задачей в области коммуникаций было не создание, а масштабное восстановление поврежденной инфраструктуры. Несмотря на разрушения, которые коснулись всей страны, связь заработала довольно быстро. В результате мощного землетрясения и серии последовавших за ним более слабых подземных толчков мобильная инфраструктура пострадала значительно, но благодаря быстрой реакции и сотрудничеству местных телекоммуникационных компаний и армии США ее удалось восстановить уже через несколько дней. По сообщениям двух крупнейших сотовых операторов страны, Digicel и Voila, через десять дней после удара стихии они вышли на 70–80 % своей прежней нагрузки. Джаред в то время работал в Государственном департаменте. Он вспоминает, как вскоре после гаитянского землетрясения связался с послом США в Индонезии, чтобы поговорить об уроках, которые следовало извлечь. Цунами унесло 230 тысяч жизней в 14 странах Юго-Восточной Азии. Основная мысль была понятна: восстановите вышки сотовой связи, включите связь и не слушайте тех, кто считает, будто связью нужно заниматься после спасения людей. Не после, а одновременно с этим. На Гаити и до землетрясения подавляющее большинство вышек работали от генераторов электроэнергии. Поэтому, для того чтобы обеспечить покрытие, нужно было скорее решить вопрос поставок топлива, чем ремонта инфраструктуры. А еще организовать охрану вышек, потому что находившиеся в отчаянном положении люди пытались красть горючее. В результате связь, работавшая несмотря на повсеместные разрушения и хаос, оказалась жизненно важным инструментом координации действий спасателей и отправки помощи в те районы, жители которых в ней особенно остро нуждались. Кроме того, необходимо было дать людям возможность связываться с родственниками и друзьями, живущими как в стране, так и за рубежом. Первые фотографии, которые мир увидел после стихийного бедствия, были сделаны и отправлены гаитянцами с помощью мобильных телефонов. Все, кто участвовал в ликвидации последствий катастрофы, признаю́т ключевую роль, которую сыграла работающая связь в условиях масштабных разрушений и огромных человеческих потерь. Восстания в арабском мире, начавшиеся в 2010 году, – еще один пример преимуществ, которые обеспечивает подход «сначала коммуникации». Оперативное восстановление связи компанией Vodafone в Египте незадолго до отставки Хосни Мубарака стало предвестником появления более гибкого и сильного сектора телекоммуникаций. По словам СЕО Vodafone Витторио Колао, «наши люди ночевали в технических центрах: мы хотели первыми восстановить оказание услуг после снятия запрета на работу. Мы подвозили туда продукты и воду, сняли номера в соседних отелях и усилили охрану, чтобы никто не смог прорваться к нам и отключить сеть». В результате этих усилий компания Vodafon действительно стала первым оператором сотовой связи, заработавшим после отключения. А слово «первый» очень важно для тех, кто стремится захватить крупный египетский рынок, где у абонентов внезапно появилось множество тем для разговоров. Колао рассказал о дальновидной стратегии, которую они использовали, чтобы вызвать симпатии египтян: «Мы позволяли абонентам звонить в кредит». А еще в Vodafon сняли ограничения на трафик для абонентов из Египта, «чтобы, когда сеть заработала, каждый мог позвонить в пределах лимита в 20 евро и сообщить родственникам, что все в порядке». Зависимость от телекоммуникаций отражает сегодня степень их важности даже для самых бедных стран. Однако, говоря о восстановлении сети, мы пока имеем в виду лишь голосовую связь и текстовые сообщения, а не интернет. В ближайшие 10 лет ситуация изменится, поскольку во всем мире люди все больше полагаются на передачу данных. И после кризиса требования восстановить соединение с интернетом многократно перекроют нынешние призывы наладить голосовую связь и передачу SMS. Это будет соответствовать интересам и населения, и спасателей, и тех, кто занимается возрождением страны, ведь быстрый интернет позволяет решать задачи с бо́льшим успехом. Если понадобится, благотворительные организации смогут развернуть сеть мобильных вышек 4G-связи и организовать на их основе доступ в сеть, пусть и медленный. С мобильного телефона данные будут передаваться на ближайшую вышку, затем на следующую, и так до тех пор, пока, наконец, не попадут в оптоволоконный канал, соединенный с быстрым интернетом. Скорость работы в сети будет низкой, но все же достаточной для того, чтобы такие мобильные решения помогли в восстановлении страны. Отличительной чертой прототипа реконструкции станет то, что лидерами этого процесса будут телекоммуникационные компании, независимо от того, государственные они или частные. Сегодня правительственные контракты на восстановление инженерной инфраструктуры часто заключаются с такими крупными подрядчиками, как Bechtel, и другими инжиниринговыми корпорациями. Когда в мире осознают обоснованность подхода «сначала коммуникации», первыми в страну начнут приходить операторы. В посткризисных обществах наладить надежную связь нужно как можно быстрее, ведь она позволяет координировать работу по спасению людей и восстановлению разрушенного; выстраивать диалог с населением; поддерживать власть закона; организовывать распределение помощи; искать пропавших людей; помогать беженцам осваиваться в новых условиях. У сотовых операторов появится четкая коммерческая мотивация инвестировать ресурсы в создание современной сети связи и ее обслуживание. Если регулирование сектора телекоммуникаций будет правильно выстроено с самого начала, выиграют все: компании будут зарабатывать, участники процесса восстановления страны получат в свое распоряжение более оперативные и качественные инструменты, а население в целом – доступ к надежной, быстрой и дешевой связи (особенно при наличии на рынке конкурентов в виде иностранных компаний). Долгосрочная выгода от наличия здорового сектора телекоммуникаций заключается в том, что он способствует росту экономики, даже если на достижение стабильности уходит много времени. В целом прямые инвестиции в создание инфраструктуры, рабочих мест и системы услуг влияют на экономику более благотворно, чем краткосрочные программы помощи, а операторы связи относятся к самым прибыльным и устойчивым представителям делового мира. Так, афганская компания Roshan – не только крупнейший мобильный оператор в стране, но и лидер по объему инвестиций и уплаченных налогов. Она дает работу тысячам афганцев и обеспечивает 5 % доходов бюджета. И все это несмотря на неразвитую инфраструктуру, бедное население и десять лет войны! В будущем наиболее разумные участники программы восстановления страны – правительства, транснациональные корпорации и благотворительные организации – признают важнейшую роль компаний сектора телекоммуникаций и не станут относиться к ним как к конкурентам, считая создание сетей связи первоочередной задачей, решение которой нельзя откладывать. Поскольку телекоммуникации – бизнес прибыльный (особенно после кризиса, когда уровень активности абонентов необычно высок), местные и международные игроки стремятся воспользоваться благоприятной возможностью принять в нем участие. Талантливые местные программисты с помощью программных средств с открытым кодом начнут строить собственные платформы и приложения, помогая поднимать экономику страны, или сотрудничать с иностранными компаниями и организациями, повышая свою квалификацию. Бо́льшая часть инвестиций в отрасли связи будет направлена на улучшение качества полезных для населения услуг, однако есть некоторый риск, что появляющаяся бизнес-элита превратится в новую «цифровую олигархию». Это могут быть местные предприниматели с хорошими связями, решившие воспользоваться ситуацией и захватить контроль над ключевой отраслью, или руководители международных компаний, стремящиеся расширить свои империи. Здесь основная ответственность ляжет на тех, кто управляет процессом восстановления: учитывая его хаотичность и динамизм, нужно очень осторожно подходить к выбору решений и эффективно использовать свои полномочия. Помимо предпринимателей и «цифровых олигархов» есть еще одна группа инвесторов. Это представители национальной диаспоры, стремящиеся участвовать в восстановлении страны. Их интерес не столько финансовый, сколько личный. В будущем инвесторы, которые собираются выйти на новые рынки, поймут, что благодаря глобальному распространению интернета связь с интересующими их странами может быть гораздо более тесной и многообразной. Такие инструменты, как Google Alerts, социальные сети и мгновенный перевод с иностранного языка, позволяют инвесторам чувствовать себя намного ближе к жизни стран, в которых они работают, а также лучше представлять ситуацию в диаспоре. В результате вложения будут более успешными, а отношения между инвесторами и обществом – более плодотворными. Мало кто понимает это так же хорошо, как Карлос Слим Хелу – мексиканский телекоммуникационный магнат и богатейший человек в мире. Слим принадлежит к 15-миллионной ливанской диаспоре: его отец эмигрировал в Мексику в 1902 году, спасаясь от призыва в армию Оттоманской империи. Сегодня Слим владеет множеством компаний и ведет бизнес во всем мире (в том числе контролирует 8 % акций газеты New York Times). Он рассказывал нам о том, как эмигрантское детство повлияло на его взгляды: «Думаю, что тогда я был не столько ливанцем, сколько гражданином мира. А сегодня ощущаю себя одновременно выходцем из Ливана, которому близки его проблемы, бизнесменом из Латинской Америки и человеком, несущим ответственность перед странами, в которых веду свой бизнес». Он говорит о том, что его опыт не уникален, и предсказывает, что в будущем люди станут «более глобальными и более локальными» одновременно, сочетая в себе тягу к стране, в которой родились, деловые интересы и чистое любопытство. Он считает себя представителем «бизнес-диаспоры», члены которой – транснациональные предприниматели – «вовсе не смотрят на страну лишь как на источник быстрой наживы. Мы приходим надолго, занимаемся бизнесом и участвуем в ее развитии». Это может показаться слишком «романтичным», но на самом деле это трезвый расчет: «Развивая рынок, создавая спрос, воспитывая потребителей, вы расширяете свои возможности и укрепляете бизнес». Мир становится все более взаимосвязанным. Входные барьеры для тех, кто хочет открыть свое дело, снижаются, и членство в «бизнес-диаспоре» вовсе не является привилегией тех, кто способен инвестировать значительные средства. Представьте себе студента из Индианы, с факультета вычислительной техники, написавшего игру для ведущей социальной сети, которая внезапно стала популярной среди шри-ланкийских пользователей. У студента и начинающего предпринимателя может не быть заграничного паспорта (и тем более каких-то знаний о Шри-Ланке), но игра вдруг начинает приносить ему хороший доход, неважно почему. Его любопытство растет, он добавляет в Facebook и Google друзей из Шри-Ланки, следит за местными новостями в Twitter, узнает все больше и больше и, наконец, отправляется туда. То есть за очень короткое время ему удастся «сродниться» со страной, а ведь раньше на это могли уйти годы. В будущем с чем-то подобным столкнутся миллионы предпринимателей и разработчиков программного обеспечения, ведь онлайн-рынки окажутся больше и разнообразнее, чем можно представить. жүктеу/скачать 4.27 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|