Фрейн Майкл Театр (Шум за сценой)

    /ТИМ уходит. Из задних рядов партера появляется СЕЛЗДОН. Ему за семьдесят. Он в костюме и гриме грабителя. Во время последующего диалога стоит перед сценой./

    /Дотти./ Ты уж извини, моя дорогая.

    ДОТТИ. Нет, нет, я понимаю, Ллойд, милый, Это я виновата.

    ЛЛОЙД. Почему ты? Это я дал ему роль.

    ДОТТИ. Дадим ему последний шанс, сказала я, один последний шанс. Но как иначе? Мы играли с ним целую неделю в одном театре в Пиблзе.

    ГАРРИ /Дотти/. Нет-нет, моя дорогая, это моя вина. О боже! Это я был обязан не допустить, быть тверже! Боже мой, я должен был оказать: послушай, Дотти, мое сокровище, нельзя быть такой мягкосердечной, ты не имеешь права, потому что, Дотти, солнце мое; этот спектакль не просто что-нибудь, а так сказать... ну, ты понимаешь... все, что у тебя есть, вложено в это дело.

    ЛЛОЙД. Мы все это знаем, Гарри, дорогой.

    /БЕЛИНДА сочувственно берет Дотти за руку./

    ДОТТИ. Я не собираюсь сколотить на этом состояние.

    ФРЕДЕРИК. Нет, конечно, Дотти,

    ГАРРИ. Мы это знаем, дорогая. Я просто надеялся немножко отложить, если...

    БЕЛИНДА. Миленькая, да, все мы знаем...

    ГАРРИ. Совсем чуть-чуть, каплю, чтобы купить крошечный домик. О боже, я хочу сказать, разве это так уж много?

    БЕЛИНДА /Брук/. А почему ты, моя рыбонька, должна винить себя?

    БРУК. Что, что?

    БЕЛИНДА. Собираешься плакать? Я не позволю тебе плакать!

    БРУК. Да нет, просто что-то попало под мои линзы./Трет глаза./

    ФРЕДЕРИК. Конечно! При чем здесь Брук? Нельзя требовать, чтобы она смотрела за кем-то.

    ДОТТИ /показывает прямо на Селздона, но не видит его/. Но он стоял прямо вот здесь, в партере перед началом, я сама видела.

    БРУК. О ком это вы все время говорите?

    БЕЛИНДА. Не волнуйся, мое солнышко! Мы знаем, ты ничего не видишь.

    БРУК. Я не слепая. Вы имеете в виду Селздона? Я вижу Селздона...

    /Все поворачиваются и видят Селздона./

    БЕЛИНДА. Селздон!

    ГАРРИ. О боже! Он все это время здесь.

    ЛЛОЙД. Стоит, как тень отца Гамлета.

    ФРЕДЕРИК. Ну, Селздон, честное слово! Мы думали, ты был там...

    ДОТТИ. Где ты был, Селздон?

    БЕЛИНДА. У тебя все нормально, Селздон?

    ЛЛОЙД. Может, ты поговоришь с нами, Селздон?

    СЕЛЗДОН. Обмываем?

    БЕЛИНДА. Обмываем!

    СЕЛЗДОН. Подохнуть можно. Я думал, будет репетиция... /Поднимается на сцену./ Я там, на задних рядах прикорнул после обеда. Ну, думаю, к репетиции буду как огурчик,

    БЕЛИНДА. Ну, разве он не прелесть?

    ЛЛОЙД. Еще какая прелесть! Особенно, когда мы имеем возможность лицезреть его, наконец.

    СЕЛЗДОН. Что обмываем?

    БЕЛИНДА. Что обмываем?

    ДОТТИ. Ах ты, старый ты! Так тебя...

    ЛЛОЙД. Тихо! Мы обмываем встречу с тобой, Селздон!

    СЕЛЗДОН. Я что, пропустил премьеру? Нет?

    БЕЛИНДА. Ну; разве не прелесть!

    ДОТТИ. Мы тебе сообщим, не волнуйся, если ты пропустишь премьеру.

    ЛЛОЙД. Спокойно! Мы будем говорить громко и четко, специально для тебя, Селздон.

    /Входит ТИМ из-за кулис. С нетерпением ждет момента, чтобы заговорить с Ллойдом/

    СЕЛЗДОН. Я только один раз в жизни пропустил премьеру. Ну, был переполох! Это в Ливерпуле, в тридцать четвертом году. А ты помнишь, какие там были дела, в тридцать четвертом году?

    ЛЛОЙД. Я особенно. /Тиму,/ Ты что такой? По-моему, ты слишком много работаешь, Тим, а?

    ТИМ. Костюма нет, я все обыскал,

    /ЛЛОЙД показывает ему на Селздона./

    Ну, диво!

    СЕЛЗДОН. Пиво? Где пиво?

    ЛЛОЙД. Тихо, Селздон! Тим, тебе, в самом деле, пора передохнуть. Пошел бы потихоньку наверх и посчитал, между прочим, какие налоги берут с нашей труппы.

    БЕЛИНДА. Ллойд, дорогой, он сорок восемь часов на ногах.

    ЛЛОЙД. Тим, не упади! Может, у них нет страховки.

    СЕЛЗДОН. А что у нас дальше-то?

    ЛЛОЙД. Дальше? Как тебе сказать, Селздон, я - то полагаю, неплохо было бы немножко порепетировать.

    СЕЛЗДОН. Нет, это я пас, спасибо. Вы давайте, дерзайте, а я тут посижу, погляжу на вас.

    БЕЛИНДА. Ну, моя рыбонька! Вы слышали, он хочет, чтобы мы репетировали...

    СЕЛЗДОН. А вам разве не нужно репетировать?

    ЛЛОЙД. Молодец, Селздон! Я знал, что ты придумываешь что-нибудь толковое. /Ко всем./ Ладно, итак - с выхода Белинды и Фрэди.

    /Входит ПОППИ, встревожена./

    Ну, Боже мой, что еще?

    ПОППИ. Полиция.

    ЛЛОЙД, Полиция?

    ПОППИ. Они нашли старика прямо напротив нас, через дорогу. Он лежал без сознания.

    ЛЛОЙД. Спасибо, Поппи.

    ПОППИ. Они говорят, он такой грязный, вонючий и я подумала, бог ты мой, потому что...

    ЛЛОЙД. Спасибо, Поппи.

    ПОППИ... потому что если подойдешь близко к Селздону... /Принюхивается и морщится./

    БЕЛИНДА. Поппи!

    СЕЛЗДОН /обнимая Поппи/. Я понял твой намек, Поппи! Все нормально! /Уходит./

    БЕЛИНДА. О, благослови его бог!

    ЛЛОЙД. Поппи, милая, не скажешь, как это ты получила эту работу, где требуется такт и внимание? Может, ты с кем-нибудь переспала, а?

    БЕЛИНДА. Поппи, милая, не переживай. Он тебя не слышал.

    /Входит СЕЛЗДОН./

    СЕЛЗДОН. Кто не слышал?

    ЛЛОЙД. Никто. Тише, тише!

    БЕЛИНДА. Сядь, мой дорогой.

    ДОТТИ. Пойди, поспи еще.

    ЛЛОЙД. Твой выход еще только через двадцать страниц.

    СЕЛЗДОН. Через двадцать? Ну, конечно, пойду посплю. /Уходит./

    /ПОППИ тоже уходит/

    ЛЛОЙД. Так. Пошли дальше. /Снова уходит в зал./ Итак, Дотти на кухне. С яростью жарит сардины. Фрэди и Белинда! Вы ждете у парадной двери. Гарри и Брук! Вы в возбуждении, вы исчезли в спальне. Время невозмутимо катится в прошлое. Атмосферу, атмосферу!

    /Все расходятся./

    БЕЛИНДА /Ллойду, шепотом/. Ну, какие они милые, правда?

    ЛЛОЙД. Что?

    БЕЛИНДА. Гарри и Дотти. Тсс!..

    ЛЛОЙД /тоже переходит на шепот/. Ты имеешь в виду, они... Она же годится ему в...

    БЕЛИНДА. Тсс!..

    ЛЛОЙД. Гарри и Дотти?

    БЕЛИНДА. А ты не знал?

    ЛЛОЙД /нормальным голосом/ Я простой бог, Белинда, дорогая моя. Я обыкновенный специалист с высшим образованием. Так что я вообще ничего не знаю.

    /Входит ГАРРИ из спальни/

    ГАРРИ. Что происходит?

    ЛЛОЙД. Тебе лучше знать, что происходит, голубчик"

    /БЕЛИНДА тем временем уходит в переднюю дверь./

    ГАРРИ. Я имею в виду, чего мы ждем?

    /Из кухни, тоже с вопросительным видом, выходит ДОТТИ./

    ЛЛОЙД. Не знаю, чего ты ждешь! Может, когда ей стукнет шестнадцать?

    ГАРРИ. Что, что?

    ЛЛОЙД. Или ты ждешь реплику, Гарри? /Зовет./ Брук! /ДОТТИ уходит. Из спальни появляется БРУК./ "Ты не можешь даже дверь открыть"!

    ВИКИ. Ты не можешь даже дверь открыть!

    /ГАРРИ закрывает дверь, они уходят в спальню. Через заднюю дверь появляется ФИЛИПП, за ним ФЛАВИЯ./

    ФИЛИПП. Сегодня у миссис Клакетт выходной. Дом в нашем распоряжении. /Вносит сумку и закрывает дверь./

    ФЛАВИЯ. Подумать только!

    ФИЛИПП. Тебе нравится?

    ФЛАВИЯ. Просто поверить не могу!

    ФИЛИПП. Лучшее место для свиданий.

    ФЛАВИЯ. В собственном доме!..

    ФИЛИПП. Да! Здесь нас никто не найдет.

    ФЛАВИЯ. Смешно, конечно, что мы должны так прятаться.

    ФИЛИПП. Нет, это серьезно. Если в управлении налогов узнают, что мы здесь хотя бы одну ночь, пропало наше заявление, что мы живем за границей, и будут такие налоги... У меня такое ощущение, что я нелегально перешел границу.

    ФЛАВИЯ. А сказать тебе, какое у меня ощущение?

    ФИЛИПП. Выпить шампанского! /Достает бутылку из коробки./

    ФЛАВИЯ. Интересно, постелила ли миссис Клакетт постель?

    ФИЛИПП, Ах ты, моя дорогая!..

ФЛАВИЯ. А почему нет? Детей нет. Никто из друзей не появится. Мы абсолютно одни.

    ФИЛИПП. Абсолютно. /Берет сумку и коробку, ведет Флавию к лестнице./ Нет, есть своя прелесть в контрабанде.

    ФЛАВИЯ. Брось ты это!

    /Он бросает сумку и коробку, целует ее. Она со смехом убегает наверх, он за ней./

    ФИЛИПП. Тише!.. Управление налогов услышит!

    ФЛАВИЯ. О, управление налогов!

    /Крадутся к спальне, смеются. Из кухни выходит миссис Клакетт, несет еще одну тарелку сардин./

    МИССИС КЛАКЕТТ /самой себе/. Куда я дела эту первую порции сардин? Я уже никогда не узнаю. /Ставит сардины на телефонный столик, садится на диван./

    ФИЛИПП и ФЛАВИЯ /вместе, сверху, с галереи/ миссис Клакетт!

    /миссис Клакетт подпрыгивает./

    МИССИС КЛАКЕТТ. Ох, ну вы и напугали меня! Сердце в пятки ушло

    ФИЛИПП. Ну, у меня тоже!

    ФЛАВИЯ. Мы думали вы ушли.

    МИССИС КЛАКЕТТ. Я думала - вы в Испании...

    ФИЛИПП. Мы в Испании, в Испании, нас здесь нет!

    ФЛАВИЯ. Вы нас не видите!

    МИССИС КЛАКЕТТ. Я поняла! Управление налогов?

    ФЛАВИЯ. Если они узнают, что мы здесь...

    МИССИС КЛАКЕТТ. Поняла, милая, поняла, - вас нету. Я вас не видела. Кто спросит - я знать ничего не знаю. А вы в кровать, что ли?

    /ФИЛИПП и ФЛАВИЯ смущены./

    ... Ну, правильно! Чего лучше? Когда со всех сторон допекают, раз - и в постель! А эти вещи? Не нужны?

    ФИЛИПП. Ах да, спасибо! /бежит вниз и забирает сумку и коробку./

    МИССИС КЛАКЕТТ. Ой, а постель! Я не проветривала!

    ФЛАВИЯ. Ничего, я возьму грелку. /Входит в ванную./

    МИССИС КЛАКЕТТ /Филиппу/. А все письма я вам в кабинет положила.

    ФИЛИПП, Боже! Какие письма? Вы же должны были всю почту отправлять мне в Испанию.

    МИССИС КЛАКЕТТ. Так-то оно так, миленький ты мой, а про налоги - зачем я буду посылать? Отпуск вам портить!

    ФИЛИПП. Налоги? Боже ты мой, где они? /уходит в кабинет; он все еще держит сумку и коробку./

    /Только они не уходят в кабинет. Стоят на месте. ДОТТИ в дверях ждет Фредерика. Из спальни, наверху, все еще одетый, завязывая галстук, выходит РОДЖЕР./

    РОДЖЕР. Но я точно слышал голоса...

    /За ним идет ВИКИ в нижнем белье./

    ВИКИ. Какие голоса? Где голоса?

    ЛЛОЙД. Стоп! Фрэди, в чем дело?

    ФРЕДЕРИК. Ллойд, извини, ты знаешь, как я плох насчет этих мизансцен. Извини, Гарри, извини, Брук. Я виноват. Ну, я тупой! /Ллойду./ Понимаешь, ну почему я беру эти вещи с собой в кабинет? Ну, это не естественно как-то! Не лучше ли их оставить на месте?

    ЛЛОЙД. Нет, не лучше.

    ФРЕДЕРИК. Извини, но просто я подумал, логичнее...

    ЛЛОЙД. Нет.

    ФРЕДЕРИК. Ллойд, я...

    ЛЛОЙД. Ради бога!

    ФРЕДЕРИК. Я понимаю, сейчас поздновато заниматься этими мелочами...

    ЛЛОЙД. Ну почему, Фредерик? У нас есть еще несколько минут до премьеры.

    /Из ванной выходит БЕЛИНДА, терпеливо ждет./

    ФРЕДЕРИК. Спасибо, Ллойд. Если нас не очень поджимает... Я никак не могу понять, почему человек тащит свою сумку и коробку с продуктами в кабинет, когда ему надо только взглянуть на свою почту?

    ГАРРИ. Потому что их надо убрать с дороги для моей следующей сцены.

    ФРЕДЕРИК. Это понятно.

    БЕЛИНДА. И потом, Фрэди, рыбка моя, они нужны будут Селздону в кабинете.

    ФРЕДЕРИК. Ну да, да, это понятно.

    ЛЛОЙД. Кстати, Селздон на месте?

    ВСЕ. Селздон! Селздон!

    /Через окно быстро вылезает СЕЛЗДОН./

    СЕЛЗДОН, Меня? Мой выход?

    ВСЕ. Нет, нет!

    ЛЛОЙД. Нет, все нормально. Можешь еще поспать. До тебя десять страниц.

    /СЕЛЗДОН уходит через окно/

    ФРЕДЕРИК. Хорошо, это я все понимаю ...

    ЛЛОЙД. Ну, нет!

    ФРЕДЕРИК. Ну почему я все-таки несу их?

    /ЛЛОЙД поднимается на сцену./

    ЛЛОЙД. Фрэди, милый! А почему каждый делает то, что он делает? Почему, например, вот этот идиот идет через эту дверь с двумя тарелками сардин? /Гарри./ Я сейчас ничего не хочу сказать про тебя.

    ГАРРИ. Да, конечно, дорогой /Фредерику./ А почему, в самом деле, я так делаю. Я понимаю, боже, но когда подумаешь, в самом деле - зачем?

    ЛЛОЙД. Кто знает!

    ГАРРИ. Кто знает, ты понял, Фрэди, дорогой, - кто знает!

    ЛЛОЙД /Фредерику/. Мотивы человеческих действий глубоки и загадочны, может быть, что-то случилось с тобой, когда ты был еще очень маленьким мальчиком и, может быть, у тебя комплекс, и ты с тех пор боишься выпустить из рук продукты.

    БЕЛИНДА. Или, может, это гены.

    ГАРРИ. Да. Или это... вот это... Вы понимаете?

    ЛЛОЙД. Да, очень может быть.

    ФРЕДЕРИК. Да, конечно, спасибо. Вы меня простите, ради бога, но...

    ЛЛОЙД. Фрэди, милый, я говорю тебе: я не знаю! Я думаю, и автор не знает. Я не знаю, почему этот автор вообще занимается нашим делом, также как я не знаю, почему любой из нас работает тут в театре.

    ФРЕДЕРИК. Ну, примерно, если бы ты объяснил мне причину...

    ЛЛОЙД. Хорошо. Я объясню тебе причину. Ты несешь эти вещи в кабинет, Фрэди, дорогой мой Фрэди, потому что сейчас уже больше двенадцати и мы этот прогон не кончим, видно, до самой завтрашней ночи, до самой премьеры. /Смотрит на часы./ Нет, уже до сегодняшнего вечера. Первый час! По местам!

    /ФРЕДЕРИК кивает и уходит в кабинет. ДОТТИ молча, следует за ним. ГАРРИ и БРУК возвращаются в спальню. ЛЛОЙД - в партер./

    Пошли дальше! Со сцены после выхода Фрэди с вещами.

    БЕЛИНДА /потихоньку/. Ллойд, миленький, от него сегодня утром жена ушла.

    ЛЛОЙД. О господи! Фрэди!

    /Выходит ФРЕДЕРИК из кабинета./

    Фрэди! Я думаю, тут такая штука. Когда она говорит о налогах, у тебя сразу такой страх, ты неуверенный, ты незащищенный, и. тебе нужно что-то знакомое, простое, за что тебе нужно держаться. Понимаешь?

    ФРЕДЕРИК /покорно/. Спасибо, Ллойд, спасибо... /уходит./

    БЕЛИНДА /Ллойду/. Дай бог тебе здоровья, дорогой ты наш.

    ЛЛОЙД. Всё. Поскакали дальше!

    /БЕЛИНДА уходит в ванную. Выходит РОДЖЕР из спальни, завязывая галстук. За ним - ВИКИ./

    РОДЖЕР. Но я точно слышал голоса.

    ВИКИ. Какие голоса, где голоса?

    РОДЖЕР. Чьи-то голоса.

    ВИКИ. Но здесь никого нет.

    РОДЖЕР. Дорогая моя, я видел - дверная ручка повернулась, а если кто-то из офиса проверяет тут?

    ВИКИ. Ну почему надо надевать галстук, чтобы пойти посмотреть?

    РОДЖЕР. А миссис Клакетт?

    ВИКИ. Что миссис Клакетт?

    РОДЖЕР. Ну, она в семье уже несколько поколений.

    ВИКИ /смотрит через перила/. Смотри, она открыла нам сардины, /Хочет спуститься, РОДЖЕР хватает ее/

    РОДЖЕР. Я сам, ты что?! Не можешь ты в таком виде!..

    ВИКИ. Почему?

    РОДЖЕР. А миссис Клакетт?

    ВИКИ. Миссис Крокетт?

    РОДЖЕР. Я тебе говорю, она незаменимый человек. Где теперь найдешь такую экономку?

    /Появляется миссис КЛАКЕТТ/

    МИССИС КЛАКЕТТ. Там сардины, тут сардины, черт их потери!

    /РОДЖЕР заталкивает ВИКИ в первую попавшуюся дверь. Это дверь в бельевой шкаф./

    /Роджеру./ А, это вы? Еще осматриваете?

    РОДЖЕР. Да-да, смотрим. Тут вот не смотрели.

    МИССИС КЛАКЕТТ. В шкафу, что ли?

    РОДЖЕР. Нет, нет... /Не пускает Вики./ Просто тут белье, маленькая инвентаризация. /Спускается вниз./ Миссис Бланкетт...

    МИССИС КЛАКЕТТ. Клакетт, милый ты мой, Клакетт. /Ставит одни сардины рядом с другими./

    РОДЖЕР. Миссис Клакетт, а еще кто-нибудь есть в доме?

    МИССИС КЛАКЕТТ. Кто? Ты что?! Никого здесь нет.

    РОДЖЕР. Мне показалось - голоса...

    МИССИС КЛАКЕТТ. Голоса? Нет здесь никаких голосов.

    ФИЛИПП /за сценой/. О, боже мой!

    /РОДЖЕР стоит спиной к миссис Клакетт, забирает обе тарелки сардин./

    РОДЖЕР. Простите, что вы сказали?

    МИССИС КЛАКЕТТ /подражая Филиппу/. О, боже мой!

    РОДЖЕР, Что, в чем дело?

    МИССИС КЛАКЕТТ. Да, боже мой, говорю. Дверь вон в кабинете открытая стоит. /Идет и закрывает./

    РОДЖЕР /заглядывая в окно/. Позвольте, там еще одна машина. Это не мистера Хеккема? Или мистера Дадли? /Уходит через парадную дверь с двумя тарелками./

    /Наверху из ванной появляется ФЛАВИЯ с грелкой в руках. Проходя мимо шкафа, видит открытую дверь, захлопывает ее и поворачивает ключ./

    ФЛАВИЯ. Вечно все двери хлопают в этом доме. /Уходит в спальню./

    /Из кабинета выходит ФИЛИПП. В руках налоговое извещение и конверт./

    ФИЛИПП /читает/. "Последнее уведомление... Будут приняты меры... Арест на имущество..."

    МИССИС КЛАКЕТТ. Вот хорошо, что вы мне напомнили. Тут один уже приходил насчет дома.

    ФИЛИПП. Не говорите мне ничего, меня здесь нет.

    МИССИС КЛАКЕТТ. Говорит, очень одна дама заинтересована.

    ФИЛИПП. Пусть этим занимается Сквайр, Сквайр, Хеккем и Дадли

    МИССИС КЛАКЕТТ. Поняла, милый. Я им разрешила по всему дому, пусть смотрят.

    ФИЛИПП. Пусть. Пусть делают, что хотят. Только не говорите, что мы здесь.

    МИССИС КЛАКЕТТ. Да я просто сяду и включу. А сардины... Ух, про сардины!.. Ну, не знаю, есть у меня голова на плечах или нет... Уже забыла, какой день сегодня. /Уходит./

    ФИЛИПП. Я этого не получал, меня здесь нет, я в Испании. Но если я не получал, я его не открывал, надо заклеить.

    /Входит ФЛАВИЯ. В руках платье ВИКИ./

    ФЛАВИЯ. Милый, у меня когда-нибудь было такое платье?

    ФИЛИПП /рассеянно/. Нет, не было...

    ФЛАВИЯ. Я бы в жизни не купила ничего подобного. Это не ты мне подарил?

    ФИЛИПП. Я бы к такому и не притронулся.

    ФЛАВИЯ. Нет, в общем, симпатичное.

    ФИЛИПП. Убери ты его. Положи на место. Никогда это не видел. /Уходит в кабинет/

    ФЛАВИЯ. Хорошо, Я отправлю его на чердак, где все твои другие подарки. Они мне слишком дороги, чтобы их носить. /Уходит./

    /Через переднюю дверь является РОДЖЕР. Все еще с обеими тарелками сардин./

    РОДЖЕР. Так-так, дверь в кабинет опять открыта. Что же здесь происходит? /Ставит сардины, одну тарелку на телефонный столик, другую - на столик у дверей, в которые он вошел. Движется к кабинету, но вдруг слышит стук наверху./ Так. Стучат. Там! /Бежит наверх./ Стучат! О, боже мой, что тут происходит в этом шкафу?! /Открывает шкаф./

    /Выходит ВИКИ./

    Боже; это ты?!

    ВИКИ. Конечно, я. Засунул меня сюда в темноту с черными простынями.

 РОДЖЕР. Но, дорогая, почему ты заперлась?

    ВИКИ. Почему я заперлась?! Почему ТЫ меня запер?

    РОДЖЕР. Я тебя запер?

    ВИКИ. А кто запер?

    РОДЖЕР. Ну, хорошо, мы не можем стоять здесь в таком виде,

    ВИКИ. В каком?

    РОДЖЕР. Ну, в этом белье.

    ВИКИ. Пожалуйста; я его сниму!

    РОДЖЕР. Да-да, но только здесь, здесь! /Уводит ее в спальню/

    /Но только он не уводит ее в спальню, потому что она остается на месте, тревожно моргая, близоруко щурясь, смотрит на пол. ГАРРИ ждет ее, держа дверь в спальню открытой, а в это время внизу ФИЛИПП выходит из кабинета со своей налоговой квитанцией и тюбиком клея./

    ФИЛИПП. Дорогая, это тот клей? Ты говорила - быстро сохнет и прямо намертво охватывает.

    ЛЛОЙД. Стоп!

    ФИЛИПП /продолжает/. А миссис Клакетт приготовила нам сардины!

    ЛЛОЙД. Стоп, я говорю! У нас опять проблема.

    ФРЕДЕРИК /обращается к Брук/. Брук, бедная, какая на этот раз?..

    БРУК /продолжает осматривать пол/. Левая...

    ГАРРИ /кричит/. Эй, сюда давайте все, теперь у нее левая,

    /Входят ДОТТИ, БЕЛИНДА, ПОППИ./

    ВСЕ. Левая, левая!

    ФРЕДЕРИК. Она может быть где угодно.

    ГАРРИ /через перила, сверху/. Она могла улететь отсюда и упасть... о боже... прямо не знаю...

    /БРУК спускается вниз, Все ищут линзу./

    ПОППИ. А когда вы ее видели в последний раз?

    БЕЛИНДА. Она не видела ее, бедняжка, она была у нее в глазу.

    ГАРРИ /спускается вниз/. Это могло произойти... Но почему я запер дверь, когда я говорю, или когда она говорит: ты запер дверь, потому что тут она вот раскрывает глаза... О боже!.. Вообще-то там несколько раз ты вот так раскрываешь глаза и я всегда думаю, что я тут должен рвануться вперед. /Бросается вперед с протянутыми руками./

    ДОТТИ. Осторожно, мой милый, смотри, куда ноги ставишь.

    ФРЕДЕРИК, Да, да, все смотрите себе под ноги.

    БЕЛИНДА. Все поставили свои ноги обратно, где стояли.

    ФРЕДЕРИК. Поднимите ноги по очереди.

    /Все топчутся. БРУК, согнувшись в три погибели, припала одним глазом к полу. На сцену поднимается ЛЛОЙД./

    ЛЛОЙД. Брук, дорогая моя, а если это случится во время спектакля? Не хотелось бы; чтобы зрители опоздали на свои последние автобусы и поезда, пока вы...

    БЕЛИНДА. Она будет продолжать играть, Брук, правда, милая?

    ФРЕДЕРИК: Она разве может играть без них?

    БРУК. /Наконец понимает, что к ней обращаются/. Что вы! /Резко выпрямляется и бьет головой в лицо Поппи./ Ой, прости. /Поворачивается, чтобы посмотреть на Поппи и наступает на руку Гарри. Тот стонет./ Что, что?

    ДОТТИ. Ой; мой бедненький!.. Ты наступила ему на руку.

    /ФРЕДЕРИК вдруг зажимает нос платком./

    БЕЛИНДА. Ай, посмотрите на Фрэди. Бедняжка!

    ФРЕДЕРИК /смотрит на своей платок/. Извините меня. /Быстро уходит./

    ЛЛОЙД. А с ним-то что? Его никто не трогал.

    БЕЛИНДА. Он этого не может. Если он увидит драку, какое-то насилие, у него сразу кровь из носа.

    ЛЛОЙД, Ну, куда он ушел?

    БРУК. Что, простите? Вы мне?

    ЛЛОЙД. Да, тебе. /Берет вазу и протягивает Брук./ Вот, пойди и ударь этим директора по голове. Так ты легче покончишь с этим театром в Вестен-Супер-Мейере.

    БРУК. Извини, я нашла ее,

    БЕЛИНДА. Она нашла.

    ДОТТИ. Где же она была; дорогая ты моя?

    БРУК. Она была вот тут, в глазу.

    ГАРРИ. В ее глазу.

    БЕЛИНДА /обнимает ее/. Умница ты наша!

    ЛЛОЙД. Ну, надеюсь, не в левом глазу?

    БРУК. Она у меня сдвинулась в сторону.

    БЕЛИНДА. Я так и знала. Куда она денется. Поппи, детка, ты как, нормально?

    ПОППИ. Вроде, да.

    ЛЛОЙД. Хорошо, хватит, освободите сцену. Раненые, которые могут идти, несут неходячих на носилках.

    /ЛЛОЙД возвращается в партер. ДОТТИ - на кухню. ПОППИ - за кулисы, ГАРРИ и БРУК - наверх. Входит ФРЕДЕРИК./

    БЕЛИНДА. Фрэдик, котик, у тебя все нормально?

    ФРЕДЕРИК. Да, спасибо, извините, У меня просто пунктик насчет этих дел. Но я не буду говорить.

    БЕЛИНДА. Дорогой мой, мы все, все понимаем.

    ЛЛОЙД. Всё! Хватит соплей, черт возьми; Прости, Фрэди, я не о тебе. Пошли, я говорю, дальше! Хоть вслепую. Черт, извини, Брук, это не про тебя. С твоего ухода давай. С реплики Вики ''давай я это сниму''. Где Селздон? Селздон!

    ГАРРИ. Селздон!

    /СЕЛЗДОН входит через переднюю дверь./

    СЕЛЗДОН. А я думаю, она могла там ее где-нибудь уронить.

    ЛЛОЙД. Хорошо, ты ищи. До тебя еще пять страниц. /Делает знак Гарри, мол, пошли./

    /СЕЛЗДОН уходит, БЕЛИНДА и ФРЕДЕРИК тоже./

    РОДЖЕР. Да-да, но только здесь, здесь! /Уводит Вики в спальню./

    /В это время внизу ФИЛИПП выходит из кабинета со своей налоговой квитанцией и тюбиком клея./

    ФИЛИПП. Дорогая, это тот клей? Ты говорила - быстро сохнет и прямо намертво схватывает. О, а миссис Клакетт приготовила нам сардины. /Забирает сардины с телефонного столика и уходит в кабинет./

    /Входит РОДЖЕР из спальни с грелкой в руках. За ним ВИКИ./