Георгий Старков тихий холм (роман по мотивам видеоигр Silent Hill и Silent Hill 3)

Словно угадав мои мысли, женщина тихо сказала:

– Всё, что мне известно – здесь что-то не то...

По голосу я почувствовал её растерянность. Наверное, в академии не учили, что делать в подобных ситуациях. Она была не готова к такому раскладу дел.

Впрочем, как я узнал впоследствии, к этому не был готов никто...

– Как вас зовут?

Вопрос почему-то застал меня врасплох; смешно, но я не сразу вспомнил собственное имя.

– Гарри... Гарри Мейсон.

– Сибил Беннет, – она протянула мне руку, и я неуклюже затряс её в ладони. Мои пальцы по сравнению с её были ледяными. – Живу в Брамсе, соседний город милях в двадцати отсюда. Я офицер полиции.

– Рад познакомиться, – кивнул я и буркнул:

– Хотя был бы больше рад при других обстоятельствах.

– Да уж... – Сибил с тоской посмотрела в окно. Город медленно заносило снегом. В горле опять начало щекотать, но стакан уже был пуст.

– Кстати, вы ведь писатель, так?

Я удивлённо поднял глаза. Вот уж не ожидал, что моё имя ей знакомо.

– Вообще-то, да...

Сибил засияла:

– Я читала ваши книги. Не все, но при случае стараюсь покупать... Особенно мне нравится «Невинная луна».

– Спасибо.

Я глупо улыбнулся. Мне вдруг стало смешно. Обычно я днём с огнём не мог разыскать своих читателей – от этого иногда даже казалось, что свои книги читаю только я сам. Нет более ужасного и безнадёжного чувства для писателя. И вот ирония судьбы – я сталкиваюсь с одним из постоянных читателей в Богом забытом курортном городке Мэна. Гордость вроде бы неуместна, но я не мог не радоваться. И это раздражало. Сейчас были вещи более важные, чем трогательная дискуссия с читателем в пустой заснеженной кафешке. Я решил направить разговор в более конструктивную сторону и спросил:

– А почему вы сюда ехали? Что-то в этом городе случилось?

Сибил помрачнела:

– Да как сказать... Вчера вечером с Тихим Холмом пропала связь. Внезапно. Молчали и телефоны, и рация... Свободной в участке оказалась только я, вот меня и прислали выяснить, что стряслось. Знаете, в здешних местах потерять связь с внешним миром – всё равно что стереть город с карты.

В её голосе звучала тщательно скрываемая обида. Похоже, ей самой не нравилось, что она играет роль девочки на побегушках. Вряд ли в тихом лесном городе было много неотложных дел... но то, что незанятой оказалась именно она, говорило о многом. Ей просто не доверяли что-либо серьёзное и важное. А вот сходить за кофе или стать украшением скучного офиса – для этого Сибил сгодится. Я понимал её чувства.

– В любом случае, – сказала она, – я собираюсь сейчас поехать за подкреплением. А вы...

– Я иду искать свою дочь.

Сибил посмотрела на меня с явным сомнением:

– Я бы не советовала... По дороге я видела странные вещи. Там может быть опасно.

Господи, до чего она наивна. Я решительно встал с места и направился к двери, бросив через плечо:

– В таком случае, я пойду тем более.

«Странные вещи». Что она имела в виду? Неужели Сибил видела то, с чем столкнулся я? Нет, строго сказал я себе, это был сон. Но... в тот момент я впервые почувствовал, как разрывается тонкая шаль грани между реальностью и воображением... и то, насколько это страшно. Решетчатые стены... Глаза, глядящие из лица, краснеющего голым мясом... Я вздрогнул. Всего лишь сон... Почему же я сам в это ни капельки не верю?

– Я не могу оставить Шерил одну, – громко сказал я, обращаясь то ли к самому себе, то ли к Сибил, которая поднималась из-за столика. Сейчас она будет уговаривать меня остаться здесь. Мне придётся разбираться с ней, а время идёт.

Однако Сибил спросила:

– У вас есть оружие?

Я растерянно моргнул. Оружие? Что она имеет в виду? Я посмотрел на свои пустые ладони, и до меня наконец дошло, о чём она спрашивает.

– Нет...

– Умеете пользоваться?

– Нет... – пролепетал я, – то есть да, умею.

Сказать-то я сказал, но не был до конца уверен, что это правда. С тех пор, как мы с друзьями забавлялись в городском тире, утекло много воды.

«Но снять с предохранителя и нажать на курок-то я смогу», – успокоил я себя. Сибил ещё раз критически осмотрела моё лицо и положила пистолет мне на ладонь. Она мне не поверила. Желая доказать, что мои слова не пустой звук, я вытащил из пистолета обойму (довольно ловко, как мне показалось). Обойма была полной – шесть патронов девятого калибра. Должно было хватить...

– Слушайте, Гарри, – Сибил говорила очень серьезно. – Я очень надеюсь, что вы этим не воспользуетесь, но если всё-таки придётся... Прошу вас – сначала смотрите, в кого стреляете.

– Хорошо. Спасибо, – сказал я. Хотел сказать ещё что-то нужное и приятное, но слова не находились. И когда Сибил уже стояла у дверей, я наконец спросил:

– А как же вы?

Сибил рассмеялась:

– Обо мне не беспокойтесь. Я всё-таки офицер полиции. И лучше оставайтесь поблизости. Я очень скоро вернусь с подмогой.

Я кивнул, отлично понимая, что если выйду на след Шерил, то отправлюсь без колебания хоть на край света.

– Ладно. Увидимся, Гарри.

На том и расстались. Сибил ушла в туман, оставив меня одного в пустой забегаловке. Мне тоже не следовало задерживаться здесь, но мне очень хотелось пить. Я обошёл прилавок и открыл холодильник. Электричества не было. Лёд давно растаял, на пол побежала струя воды, смочив подошвы моих ботинок. Я увидел банку фруктового сока, вскрыл и с наслаждением влил в себя добрую половину тёплой жидкости. Жажда утихла, но я знал, что это ненадолго.

Пора было уходить. Проходя мимо прилавка, я заметил маленький ручной фонарик, завалявшийся рядом с пустыми бокалами. Может, его забыла Сибил?.. В любом случае, фонарь был бы хорошей вещью, если вдруг снова решит пасть тьма. Я взял его и сунул в карман, не испытывая угрызений совести. Всё равно здесь никого не было, кто его хватится.

По пути к выходу я размышлял о том, куда мне пойти... и с разочарованием начал понимать, что не имею никакого понятия. Легко сказать – идти искать. Место мне совершенно незнакомо, к тому же этот туман... Шерил... Где ты можешь быть?

Когда я начал поворачивать ручку двери, слух прорезал неприятный треск. Я мгновенно обернулся, положив руку на карман с пистолетом. Сперва мне казалось, что это очередь выстрелов, раздающаяся на улице, но потом я заметил радиоприёмник, лежащий на столике в углу. Динамик разрывался громким треском эфирных помех, трепая и без того находящиеся на грани нервы. Обычный такой приёмник, который ловит станции в радиусе ста миль – многим этого вполне хватает, чтобы вечером настраиваться на любимую музыкальную волну. Сейчас радиоприёмник не играл весёлый джаз или кантри – он просто наполнял маленькое помещение звуками с поля Армагеддон. Я подошёл к столику и поднял аппарат. Мембрана динамика вздрагивала под напором исторгающихся из неё звуков. Когда я повернул регулятор громкости, треск стал тише, но окончательно так и не исчез.

«Что происходит?» – в который раз подумал я. И словно в ответ на мой вопрос за спиной посыпался град сверкающих осколков. Я обернулся, вмиг забыв о приёмнике. Окно было не просто разбито, оно было искрошено. Туман с готовностью полз в образовавшуюся дыру, быстро заволакивая кафе. Прежде чем я успел сообразить, что к чему, в проёме окна мелькнуло нечто, что я сначала принял за большую птицу. Но это не была птица. Я и в страшном сне не видел таких созданий, но теперь, по прошествии четырнадцати лет, думаю, его узнал бы любой современный ребёнок. Гигантские крылья на секунду заслонили свет с улицы. Кафешку наполнила жуткая вонь разложившегося мяса. Я отскочил назад, к прилавку, задев ногой один из стульев. Это было сделано вовремя, потому что почти сразу же существо – невообразимый гибрид птицы и ящерицы – влетело в помещение и зависло под потолком, шумно хлопая крыльями. Я увидел маленькую продолговатую головку с глазами-точками. Птеродактиль, пришелец с мелового периода, принял боевую позу, собираясь напасть на жертву. На меня.

Не отрывая глаз от доисторического ящера, неведомым образом оказавшегося в забегаловке, я возился с пистолетом, ствол которого застрял в складках кармана. Спасло меня то, что особым умом это чудище, судя по всему, не отличалось – оно просто висело под потолком, наблюдая за мной. За то время, пока я вытаскивал пистолет, иной хищник успел бы растерзать меня раз сто.

Наконец птица цвета гнили угрожающе двинулась в мою сторону – почти одновременно я направил на нёе ствол пистолета Сибил. Птеродактиль начал пикировать мне на голову, щёлкая клювом, но я был наготове – легко увернувшись от неуклюжей атаки твари, я нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Эхо отразилось от тесных стен и растеклось по туманной улице. Нельзя сказать, что выстрел был очень уж удачным – я целил в голову, а пуля угодила в брюхо ящера. Но этого хватило. Он кулем рухнул вниз, издавая тонкий жалобный писк. Правое крыло повисло на спинке дивана, а левое судорожно било по полу. Птеродактиль беспрестанно тряс головой, словно пытаясь встать. Я вдруг испугался, что сейчас тварь взлетит снова и ринется в бой с удвоенной силой. Решение принял быстро и не размышляя... До сих пор не понимаю, как я в своём тогдашнем состоянии был способен на это. В-общем, я поднял правый ботинок и с силой придавил головку чудовища к полу. Писк стал громче, он миновал уши и проникал прямо в мозг. Но я продолжал переносить тяжесть своего тела на правую ногу, пока череп не хрустнул и не вмялся вовнутрь. Писк оборвался.

Бой был закончен. Всё произошло мгновенно – много быстрее, чем это можно изобразить на бумаге. Только что я стоял и разглядывал беснующийся радиоприёмник – а в следующий момент уже с отвращением смотрел на проломленный череп птеродактиля. Трудно вспомнить, о чём я думал в тот момент – впечатлений была целая туча, слишком много, чтобы я размышлял о чём-то одном. Помню, как недоумевал, откуда взялось чудо-юдо, как приходил в ужас от пронёсшейся совсем близко косы смерти, как про себя благодарил Сибил за пистолет...

Из всего этого варева в конце концов выплыла одна мысль, потеснившая остальные в край сознания: «Шерил». Сибил говорила, что здесь опасно. Вот оно, подумал я, подтверждение её слов – валяется бездыханным на полу кафе. А Шерил там...

Мысленно я увидел, как птеродактиль атакует Шерил, беспомощно прикрывшую голову ручонками. Потом, описав круг над девочкой, он ринулся на неё ещё раз. И ещё... пока она не упала на землю.

Радио ещё хрипело. Я растерянно скользнул взглядом по ней, развернулся и выбежал на улицу. Холода не почувствовал – после разбитого окна температура внутри кафе и на улице быстро сравнялась.

На столбе у кафе висела зелёная табличка с названием улицы – «БАХМАН-РОУД». Забавно. Бахман тогда был начинающим писателем, как и я, – специализировался на триллерах. Мы продали свои первые книги одному и тому же издателю. Вот только находился он в лиге куда более высокой, чем я, мне его было век не догнать. Забегая вперёд, скажу, что я его так и не догнал. Старина Бахман умер в прошлом году, едва написав свою пятую книгу.

Я растерянно огляделся. Вряд ли Сибил тащила меня через весь город, скорее всего я был поблизости от места аварии. Так и есть – фасад одного из домиков показался знакомым. Присмотревшись, я увидел зелёный палисадник, едва видимый в тумане. Этот палисадник я видел, когда бежал за Шерил – перед тем, как повернуть в проход, где всё началось.

Я побрёл вперёд по Бахман-роуд, постоянно глядя по сторонам. Что-то не верилось мне, что летающая тварь была единственной в городе. В любой момент могла заявиться её подружка. Я решил вообще не засовывать пистолет в карман, а идти с оружием в руках (но на предохранитель всё-таки поставил). Пока вокруг было тихо и спокойно, но нутром я чувствовал, что за белым веером тумана скрываются ещё много подобных тварей. При мысли о них мне становилось плохо – не от страха за себя, а от страха за Шерил. Что, если с ней уже что-то... Оторваться от неприятных мыслей было сложно. Я сжимал рукоятку пистолета и шёл дальше.

Вот он, этот проход, обрамлённый с двух сторон красными кирпичными стенами. Как во сне, я ступил на покрытый снегом асфальт. Похрустывание под ногами казалось оглушительным.

Калитка с надписью «ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА». Я попытался вспомнить, закрывал ли её в своём... «сне». Кажется, нет. Точно, калитка так и осталась незакрытой. Значит, это действительно был не сон... Я толкнул калитку. Она была такой же тяжёлой, как и раньше. Пройти через неё было сродни наступлению два раза на одни и те же грабли, но иного пути не было. Если увиденное мною в самом деле не было сном, то Шерил ушла туда, в этот проход. Вполне возможно, что она до сих пор там.

На асфальте по-прежнему краснели ошметки изуродованного тельца. Я прошёл мимо, стараясь не обращать внимания. Снег ложился на плечи. Я чувствовал, что всё повторяется, что ещё одно мгновение, и я окажусь в пучине знакомого ада, но не мог остановиться и повернуть назад. Было уже слишком поздно. Скоро путь мне преградила вторая калитка. Я замешкался, пытаясь задавить заползающий в душу животный страх.

«Ну что... давай».

Калитка открылась угрожающе бесшумно. Я увидел проход, растворяющийся в тумане. Всё, подумал я, сейчас услышу вой сирен, и на землю падёт тьма. Я закрыл глаза. Во рту начали мелко стучать зубы.

Нет... Всё было нормально. Не осмеливаясь открыть глаза, я сделал один шаг.

И раздался вой.

Кровь остановилась у меня в венах, сердце перестало биться. Вой был совсем близко, на расстоянии пятидесяти шагов. Я пережил секунды поистине чёрного отчаяния, прежде чем понял, что вой исходит не из металлических горловин сирен. Это был вой собаки – вой унылый и жуткий, словно сошедший из фильмов про ночных оборотней. На ум первым делом пришла табличка: «ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА!». Я открыл глаза и обернулся, поднимая пистолет. Увидь за спиной хоть что-то живое и движущееся, выпалил бы без раздумий. Но там никого не было. Снег продолжал идти, вокруг было по-прежнему туманно и светло. Вой затих, чтобы тотчас зазвучать снова – он отдалялся. Я мысленно перекрестился и снова посмотрел вперёд.

Признаться, я был готов ко всему, но только не этому. Человек быстро привыкает ко всему, и разбитые каталки, сгнившие трупы не стали бы для меня неожиданностью. Но это был странный город со странными законами, и он не переставал меня удивлять. Проход исчез. То есть он был, но стена здания непонятным образом вспучилась, заткнув и без того узкий коридор. Как раковая опухоль... На земле рядом со стеной валялись обломки отвалившихся от стены кусков кирпича. И среди них...

Альбом. Альбом Шерил, с которым она никогда не расставалась. Она захватила альбом с собой даже уезжая на отдых, не желая оставлять его ни на день. Я подарил ей этот альбом год назад, когда она училась писать и рисовать. Правда, ручки Шерил ещё не могли достаточно проворно выводить сложные буквы, поэтому она больше рисовала в этом альбоме, чем писала. Рисовать она любила – в основном людей, зверей и дома. Всё то, что стремится изобразить каждый ребёнок, завладев карандашом. На обложке альбома красовался я – схематичный, но весьма милый человечек. Отец... Шерил нарисовала меня первым делом, в благодарность за подарок. Я втайне гордился этим, как и всякий родитель, получающий знаки внимания от своего чада.

Альбом лежал на обломках кирпичей, выделяясь светлым пятном. Я почему-то не поспешил его поднять. Стоял и смотрел, пока на глазах выступали слёзы. Это всё, с остервенением думал я. Всё, что осталось от моей дочери. Её здесь нет... Она исчезла. И человек, изображённый на обложке, не смог её защитить. Слёзы начали катиться по щеке. Я присел, взял альбом и раскрыл его, глядя на рисунки сквозь прозрачную пелену. На первой странице были два одинаковых человечка, отличающихся разве что ростом. Я и она. Мы держались за руки, а над нами сияло беззаботное солнце в виде неровного круга. Вот опять мы... Шерил с игрушками... Зверьки... Лес, представляющий собой нагромождение палочек-деревьев...

Примерно на середине я наткнулся на странный рисунок. Существо (разумеется, выглядящее достаточно примитивно) пригибалось к земле, готовясь к броску. Я не мог взять в толк, что это – собака или кошка. Вроде бы ни то ни другое... Пасть была усеяна зубками-треугольниками. Я перевернул страницу. Ещё одна такая же тварь. И ещё... Здесь немного другая, на двух ногах, но тоже выглядящая недобро. Господи, да что это такое?

Одним из последних в альбоме был изображён мой старый знакомец птеродактиль. Да, это был он – полуптица-полуящер с крыльями летучей мыши. У меня неприятно засосало под ложечкой. Когда Шерил успела всё это нарисовать? Я периодически заглядывал ей в альбом, и ничего подобного там не было. Значит, в последние дни... Или вообще вчера вечером?

– Зачем, Шерил? – прошептал я, перебирая страницы. Дальше уже пошли чистые белые листы. – Зачем ты всё это нари...

Я осёкся, не договорив. Последняя страница альбома была оторвана – точнее, грубо вырвана руками. Она плавно спланировала на землю, вывалившись из зелёной подложки. Я поднял листок. Края бумаги были неровными. В самом центре были всего два слова красным карандашом (Шерил не любила красный цвет, странно, что она воспользовалась именно им, рассеянно подумал я). Однозначно, почерк Шерил – её характерные каракули.
В ШКОЛУ.
Я перевернул листок, надеясь, что там будет что-то ещё. Но обратная сторона была пуста. Разве что та же строчка, отражённая слева направо – Шерил сильно давила на карандаш, когда писала.

«В школу».

Я снова взял альбом и перелистал в самое начало, вскользь задерживая взгляд на нарисованных монстрах. Может, я в первый раз что-то пропустил?.. Но ничего нового в отсыревших на снегу листках не было. Единственная наводка лежала передо мной – «в школу», и она была предназначена для меня. Шерил хотела, чтобы я пошла в школу.

Я поднялся с корточек и стряхнул снежинки со складок брюк. В руке я скомкал клочок бумаги с красными буквами. Кажется, я видел недалеко от прохода у дороги информационное табло с картой города – специально для туристов, чтобы они не затерялись в незнакомом городе. Самое время наведаться туда и узнать, где у них в Тихом Холме расположена школа.

Но всё-таки я был подавлен. Я пришёл в место кошмара за дочерью, а не за этим скупым посланием. Шерил была здесь, но она ушла... «в школу». Я её упустил.

Погружённый в размышления, я вышел за калитку. И чуть не умер.

Собака атаковала меня неожиданно, материализовавшись прямо из тумана. Сначала я увидел мелькнувшее в трёх шагах впереди рыжее тело, а в следующую секунду она уже летела ко мне, разинув слюнявую пасть. Я даже не успел как следует испугаться – на автомате вскинул руку и подставил собаке локоть, защищаясь от внезапного нападения. Собака грузно врезалась о локоть, попыталась на лету цапнуть меня за руку, но потерпела неудачу. Приземлившись у моих ног, она отскочила назад, уворачиваясь от возможного удара ногой. Конечно, я и не подумывал о том, чтобы лягаться – все мои мысли и надежды были сконцентрированы на пистолете. Вытянув руку, я спустил предохранитель. Рука дрожала; собака уходила то влево, то вправо из мушки. Ума у твари было поболе, чем у ящера, но с огнестрельным оружием она явно не сталкивалась. По крайней мере, собака не попыталась убежать при виде пистолета – она приникла к земле и сжалась, готовая к новому прыжку, а красные злобные глаза следили за мной, фиксируя каждое движение. Собака глухо прорычала, и струйка слюны протянулась с уголка пасти на землю.

«Бог ты мой, – осенило меня, – она же бешеная!»

– Не надо, – сказал я, плавно увеличивая напор на курок. Собака повела правым ухом при звуке моего голоса, и я увидел, что ухо прокушено в давней собачьей битве. Опыта боевых действий у твари было не занимать. Рука задрожала сильнее.

– Хороший пё...

Она прыгнула. Я растерянно сделал шаг назад и на ходу нажал курок. Как бы я ни волновался, промазать с такого близкого расстояния было почти невозможно. Собака издала странный булькающий звук и рухнула вниз, как мешок с мокрым песком. Она даже не стала дёргаться и выть – живая-щелк-мёртвая. Повезло ей...

Я застрелил её, со странным удовлетворением подумал я. Она мешала мне, и я её застрелил. Я иду к тебе, Шерил. Только жди...

Я вышел на улицу из прохода, оставив за спиной мёртвую собаку, валяющуюся у калитки с табличкой «ОСТОРОЖНО, ЗЛАЯ СОБАКА!». Злая и мёртвая.

Кажется, этими исчадиями ада кишела вся улица – тут и там сквозь туман до меня доносился лай, вой и ещё Бог знает что. Целая какофония. На этот раз я не стал ставить оружие на предохранитель, более того – я шёл, держа пистолет наготове, схватившись за рукоятку обеими руками. Всякий раз, когда слышал очередной звук, я начинал вращаться на месте, как заряжённый волчок, готовый отразить атаку. Наверное, со стороны это выглядело весьма комично – взрослый мужик, шарахающийся от собственного дыхания и нелепо размахивающий стволом. Но мне смешно не было, я был едва живой от страха. Постреакция... Во время боя с собакой я не успел испугаться как следует, зато теперь, затерянный в плотном тумане, чувствовал себя так, словно мои внутренности наматывают на вертел.

Табло было на месте – даже удивительно. Зная повадки города, я бы не стал дивиться, если бы она исчезла без следа. Но нет, на деревянной дощечке по-прежнему висела карта в праздных зелёных тонах. Присмотревшись, я увидел, что это схема всего лишь одной части города, того, что называется «Старым Тихим Холмом». На Старый и Новый подразделяются почти все городки Новой Англии – местные жители, славящиеся своей консервативностью, налагают на поздние строения клеймо «новых», даже если этим «новым» много больше ста лет. Старый Тихий Холм, как я увидел по карте, был районом не слишком обширным – кучка магазинчиков, церковь, жилые дома... Школу я выискал быстро. Начальная школа Мидвич. Я провёл пальцем по предстоящему маршруту, запоминая паутину улиц. С Бахман-роуд на Блох-стрит, оттуда на Мидвич-стрит. Лёгкая прогулка на свежем воздухе... если бы не эти монстры. Я вздохнул и посмотрел на пистолет. Шесть минус два – четыре. Четыре патрона. А я думал, одной обоймы хватит...

Добирался я до школы долго. Всё оказалось не так просто, как я себе представлял. Стычек с тварями непостижимым образом мне удалось избежать – несколько раз я увидел маячащие в тумане тёмные силуэты и быстро ретировался в обратную сторону, да и только. Нескольких седых волос мне стоил звук хлопающих в пятнадцати шагах от меня крыльев птеродактиля – я стоял, боясь не то что шевельнуться, но и вдохнуть, пока ящер благополучно не пролетел мимо.

Следующая неприятность ещё раз напомнила мне, насколько серьёзны проблемы с городом по имени Тихий Холм. Улицы были разрушены. Бодро шагая по Блох-стрит, я наткнулся на развалившийся асфальт. Это был удар ниже пояса. Дорога просто обрывалась, переходя в глубокую пропасть – только глина вперемежку с кусками раздробленного бетона. Не переехать, не перейти. Ни один бульдозер не смог бы устроить такое. Сантиметр за сантиметром я подкрался к краю обрыва и заглянул вниз. Глубина рва была не меньше двадцати футов – может, даже больше, вездесущий туман стлался даже там. Словно шуровал какой-то гигантский крот или червяк...

Сглотнув слюну, я выругался и повернул назад. Ничего другого не оставалось.

Если бы авария на Блох-стрит была единичной, это было бы полбеды. Так ведь нет же – все улицы были разворошены, будто посреди них угодил крупнокалиберный снаряд. Улица Финней, улица Матесон – всё тупик. Мне в голову пришла сумасшедшая мысль – кто-то играет со мной, получая удовольствие от созерцания блужданий одинокого папаши по городу. Кто-то настолько всемогущий, что способен одним усилием воли сделать улицы непроходимыми. Я и не догадывался, насколько был близок к истине.

В конце концов я, вконец доведённый, просто пробрался в ту сторону через частный сад. Хозяева не вышли возмущаться, когда я перелез через забор – ещё бы. Хозяев просто не было.

– Подожди, Шерил... – шептал я, как заведённый, перекидывая ногу через частокол фальшивых шипов. – Подожди...