Книжная коллекция О. А. Баранова в фонде

О. А. Баранов – создатель тверской школы кинообразования, начало которой было положено в 1957 году, когда молодой увлечённый педагог стал во главе созданного им киноклуба. Воспитание личности через прекрасные образцы киноискусства – таковым было основное направление работы Олега Александровича в школе-интернате № 1 г. Калинина, где он четырнадцать лет руководил киноклубом, в других учебных заведениях города, где он преподавал.

О.А. Баранов был заместителем директора по научной работе средней школы № 14 г. Твери, руководил экспериментом «Определение системы эстетического воспитания учащихся средней школы».

С 2003 по 2014 год Олег Александрович передал библиотеке 681 экземпляр книг и журналов своей во многом уникальной для нашего региона коллекции. Собрание профессора Баранова отражает его научные и педагогические интересы. Это творческая коллекция человека, который посвятил жизнь изучению и преподаванию искусства кино. Самая ценная и большая её часть – 372 книги (72%) – по истории, теории и технике кино. Много изданий об известных актёрах, режиссёрах, кинокритиках. Вторую часть коллекции – 117 книг – составляет педагогическая литература, в том числе 64 экземпляра – исследования в области медиаобразования. Имеется небольшое количество книг по искусствоведению, музыке, литературоведению.

Коллекция состоит из книг на русском и некоторых европейских языках: английском, немецком, французском, чешском, украинском, польском. Количество иностранных изданий невелико и составляет около 3% всей коллекции.

Хронологически коллекция состоит из книг второй половины XX в. и современной литературы. Книга старейшего киноведа и кинокритика, основоположника киноведческого образования в нашей стране, Николая Алексеевича Лебедева «Щукин – актёр кино» – самая ранняя в собрании. Она была издана в военное время, в 1944 году, поэтому оформлена максимально просто. Это исследование творческого пути талантливого артиста Бориса Васильевича Щукина (1894—1939), первым воплотившего на киноэкране образ В.И. Ленина.

Основными владельческими признаками коллекции являются штамп Научной библиотеки Тверского госуниверситета о дарителе, автограф собирателя и дарственные записи. Более 130 книг с автографами известных режиссёров, киноведов, актёров, сценаристов, художников делают коллекцию О.А. Баранова не только тематической, творческой, но и мемориальной, сохраняя память о классиках киноискусства. Эти книги, несомненно, уникальны и для библиотеки университета, и для Тверской области.

Не будет преувеличением сказать, что в жизни Олега Александровича две большие любви – это его ученики и кино.

Первые ученики Олега Александровича – воспитанники школы-интерната №1 – зрелые состоявшиеся люди. Один из них – офицер в отставке Г.В. Ильичёв, с благодарностью вспоминает своего наставника [Ильичёв 2006: 13-18]:
«…Я благодарен школе, киноклубу и особенно Олегу Александ­ровичу Баранову за то, что они раскрыли перед нами двери в прекрасное будущее, помогли встать на ноги и разбудили в нас чувства неуспокоен­ности, неравнодушия к ближнему, чувства, которые выводят на светлый путь».
Киноклуб, которым почти двадцать лет руководил О. А. Баранов, носил имя основоположника кино в нашей стране, режиссёра-поэта, философа, художника, Александра Петровича Довженко (1894—1956). «Мы – Довженковцы! – гордо говорили члены киноклуба». Понять непростое творчество режиссера помогали письма и встречи с Юлией Ипполитовной Солнцевой (1901—1989), талантливой актрисой, звездой немого кинематографа. Она была женой Александра Петровича Довженко, продолжательницей его дела. В коллекции О.А. Баранова есть несколько книг, подписанных Юлией Ипполитовной. Одна из них – фотоальбом на французском и испанском языке о творчестве Довженко с автографом актрисы: «Олегу Александровичу Баранову, Спасибо за Довженко… Ю. Солнцева. 2 ноября ’81 г. »

Вместе со своим наставником члены киноклуба совершали путешествия на киностудии страны, на родину А.П. Довженко – село Сосницу Черниговской области Украины. Небольшая книга, рассказывающая о мемориальном музее режиссёра, была подарена Олегу Александровичу в память о пребывании в этих местах. Это путеводитель 1972 г. по литературно-музыкальному музею А.П. Довженко в Соснице на русском и немецком языках с дарственной записью: «Уважаемому Олегу Александровичу в память о пребывании на родине А.П. Довженко и в знак глубокого уважения за огромную работу по организации киноклуба в Калинине имени нашего выдающегося земляка. Коллектив музея А. Довженко. Сосница, Черниговская область. 26 декабря 1980 г.».

Много лет ребята из киноклуба школы-интерната №1 поддерживали дружеские связи с артистом киностудии имени Довженко Валентином Александровичем Черняком (род. 1932 г.). Он снимался в фильмах «Королева бензоколонки» (реж. Н. Литус, А. Мишурин, 1962 г.), «Зачарованная Десна» (реж. Ю. Солнцева, 1965 г.), «Аты-баты, шли солдаты» (реж. Л. Быков, 1976 г.) – более 50 ролей. Артист был первым, к кому ребята обратились с просьбой познакомить их с миром киноискусства. Книга Тараса Шевченко «Кобзарь» с дарственной надписью Валентина Черняка – подтверждение дружбы актёра с членами киноклуба и его руководителем. Поэтичная натура Черняка видна в его автографе со словами из стихотворения украинского классика: «Якби ви знали, паничi, де люди плачуть живучи» (1850 г.).

Встречи с известными артистами, режиссёрами, деятелями искусства наполняли жизнь школьников смыслом, делали их духовно богаче. Желанным гостем школы-интерната был известный киновед Илья Вениаминович Вайсфельд (1909—2003). Своё исследование «Крушение и созидание. Статьи о зарубежном киноискусстве» (1964 г.) Илья Вениаминович подарил к памятной дате – семилетию киноклуба. «Дорогие друзья Довженковцы!, – написано на титульном листе. – Сердечно поздравляю вас всех с седьмой годовщиной существования клуба. Всегда помню о вас. Желаю, чтобы начатое вами прекрасное дело развивалось и чтобы ваш опыт заимствовали и другие школы. Ваш Илья Вайсфельд. Москва, 28 ноября 1964 г.».

В коллекции, подаренной О.А. Барановым, 20 книг с надписью «Кинотеатр “Интернат”» – ребята собирали свою библиотеку изданий об искусстве и технике кино. В библиотеку кинотеатра «Интернат» дарили книги многие известные деятели культуры. Кто не знает песен композитора Никиты Богословского! Это «Тёмная ночь», «Почему ты мне не встретилась», «Три года ты мне снилась» – их более трёхсот. Богословский написал музыку к 119 кинофильмам: среди них «Остров сокровищ» (1937 г.), «Истребители» (1939 г.), «Большая жизнь» (1939 г.), «Два бойца» (1943 г.), «Пятнадцатилетний капитан» (1945 г.). Альбом «Избранные песни с сопровождением фортепьяно» (М.: Советский композитор, 1957 г.) с дарственной композитора «Калининскому детскому кинотеатру “Интернат” на добрую память от автора» сейчас редкое мемориальное издание.

Со многими деятелями кино Олега Александровича Баранова связывали тёплые, дружеские отношения. В 1968 году он защитил диссертацию на тему «Школьные киноклубы и их роль в кинематографическом воспитании старшеклассников». Тема была сложная, на стыке педагогики и искусствоведения. Научным руководителем педагога из Калинина стал киновед и сценарист, профессор ВГИКа Ростислав Николаевич Юренев (1912—2002). Он видел в Олеге Александровиче не только аспиранта, но и коллегу, единомышленника. В коллекции имеется несколько книг с автографами Юренева. Монография автора, в которой рассматривается история русской кинокомедии, начиная с дореволюционного времени, «Советская кинокомедия» (М.: Наука, 1964), – одна из них. На ней надпись: «Дорогому Олегу Александровичу на память о наших встречах, спорах, думах по поводу кино и школы. Р. Юренев. С Новым Годом! 30 декабря ’65 года». Подпись на фото: «Дорогому Олегу Александровичу Баранову на память о долгой и нелёгкой совместной работе. Р. Юренев». Совсем недавно библиотеке был подарен экземпляр книги-автобиографии Р.Н. Юренева «В оправдание этой жизни» (М.: Материк, 2007) с дарственной записью О. А. Баранову от супруги Р.Н. Юренева критика Людмилы Николаевны Джулай.

О.А. Баранов был знаком с основателем киноискусства в России, режиссёром и художником Львом Владимировичем Кулешовым (1899—1970), который руководил документальными съёмками ещё на фронтах Гражданской войны. Одна из книг с дарственными Льва Владимировича – его работа «Кадр и монтаж» (М.: Искусство, 1961), рассказывающая о технике съёмки для начинающих кинолюбителей. Надпись гласит: «г. Калинин. Коллективу пионеров “Интернат” и “Интернат-фильм”. Л.В. Кулешов. 22 апр. 1961 года. На добрую память!»

Сегодня термин «кинопедагогика» расширился до понятия «медиапедагогика». Он предполагает обучение школьников языку массовых коммуникаций, мультимедийным технологиям. В 2005 г. вышел первый номер журнала «Медиаобразование», учредителями которого стали Бюро ЮНЕСКО в Москве, Ассоциация кинообразования и медиапедагогики России. О.А. Баранов – один из членов редакционной коллегии, его статьи публикуются практически в каждом номере журнала. Олег Александрович поддерживает связи с коллегами. Его имя известно по всей России и за рубежом, опыт перенимают молодые педагоги.

Главный редактор журнала «Медиаобразование», президент Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России, заместитель директора по научной работе Таганрогского института имени А.П. Чехова Александр Викторович Фёдоров в своей монографии «Медиаобразование: История, теория и методика» (Ростов н/Д: Издательство ЦВВР, 2001) изучает приёмы работы Баранова с молодёжью. «Дорогому Олегу Александровичу Баранову – одному из главных персонажей этой книги – от автора с лучшими пожеланиями. 28.09.2001 г.». А.В. Федоров приводит список деятелей медиаобразования, среди которых есть и имя О. А. Баранова.

Монография О.А. Баранова «Тверская школа кинообразования: к 50-летию» (Таганрог: Центр развития личности, 2008) обобщает опыт автора по кино и медиаобразованию школьников и студентов. На экземпляре, подаренном Научной библиотеке, автор написал: «Библиотеке ТвГУ с огромным уважением за ваш великий труд. О. Баранов. 11 марта ’08 года».

В начале 2009 г. Олег Александрович подарил библиотеке книгу воспоминаний своего друга, известного медиапедагога, краеведа, Сталя Никаноровича Пензина (1932—2011) «Мой Воронеж после войны» (Воронеж: Издательско-полиграфический центр ВГУ, 2008). На титульном листе книги дарственная запись от автора: «Дорогому Олегу Александровичу с любовью. Шлю Вам кусочек своей мальчишеской жизни в самое трудное время – вместе с кусочком сердца. 20.03.2008. Пензин». Книга интересна тем, что воспоминания о послевоенном детстве и юности автора показаны через призму киноискусства.

На другой книге С.Н. Пензина, учебном пособии «Мир кино» (Воронеж: Воронеж. гос. ун-т, 2009) следующая дарственная запись: «Дорогому Олегу Александровичу с любовью и наилучшими пожеланиями. 27 мая 2009 г. Пензин».

Книга-воспоминание об этом известном воронежце «Другой рядом с тобой. Памяти Сталя Никаноровича Пензина (11.11.1932–03.08.2011)» (Воронеж: Воронеж. гос. ун-т, 2012) с дарственной записью Владимира Семёновича Листенгартена, учёного секретаря Совета редакторов г. Воронежа, также нашла своё место в коллекции: «Уважаемый Олег Александрович! Одному из первых посылаю Вам книгу, посвящённую памяти С.Н. Пензина, не только как автору воспоминаний, но, прежде всего, как его другу, человеку, чью подвижническую деятельность на ниве кинопросвещения он очень ценил…». Одна из глав книги-энциклопедии «Воронежцы: известные люди в истории края» (Воронеж: Кварта, 2011) посвящена соратнику и другу О.А. Баранова Сталю Никаноровичу Пензину.

Коллекция книг из собрания профессора О. А. Баранова постоянно пополняется, продолжается его педагогическая и научная деятельность. На сборнике «Научно-образовательный центр «Медиаобразование и медиакомпетентность» (сост. А.В. Фёдоров и др. – М.: МОО «Информация для всех». 2012) дарственная запись: «Дорогому Олегу Александровичу Баранову от автора этой книги – с благодарностью и признательностью. А.В. Фёдоров. 1.03. 2012».

О.А. Баранов – педагог-практик, педагог-новатор, создатель целого направления в педагогике, поэтому закономерно, что один из авторов книги «Страницы истории отечественного кино» (М.: Материк, 2006) - киновед, историк кино Наталья Милосердова советуется с ним по вопросам развития кинообразования и киноискусства для современных детей. Письмо Н. Милосердовой вложено в экземпляр книги, подаренной Баранову.

Автор монографии «Подросток в информационном мире: практика социального проектирования» (М.: НИИ школьных технологий, 2010), доктор педагогических наук, президент творческого объединения ЮНПРЕСС Сергей Борисович Цымбаленко подарил тверскому медиапедагогу свою книгу: «О. А. Баранову с уважением от автора. С. Цымбаленко».

Олег Александрович сотрудничает с тверскими педагогами и учёными. Подтверждение тому – издание Заслуженного учителя России, Почётного работника науки и образования Тверской области, лауреата премии им. И.С. Соколова-Микитова Николая Михайловича Лебедева «Отечественная война 1812 года в произведениях писателей Тверского края» (Тверь: Тверской областной ИУУ, 2012). Дарственная запись автора-составителя: «Дорогому Олегу Александровичу Баранову с благодарностью за понимание, поддержку в наше сложное время. От автора. Н. Лебедев. 5.11.2012».

Книги из коллекции профессора О. А. Баранова всегда востребованы читателями, они используются в выставочной работе. Отзывы о выставках говорят о том уважении, с которым относились и относятся к О.А. Баранову все поколения его учеников: «Уважаемый Олег Александрович! Для нас было большой честью встретить Вас на нашем жизненном пути. Мы благодарны судьбе, что такой великий человек, как Вы, помогает нам формировать в себе личность и развивать интеллект. Спасибо Вам за то, что Вы есть. Вы навсегда останетесь в наших сердцах. Ученики 11 “в” класса. Выпуск 2009 года ср. шк. № 14».

В фондах отдела редких книг Научной библиотеки Тверского госуниверситета коллекция книг из собрания О.А. Баранова выделена, книги стоят по алфавиту авторов и названий. Данные о коллекции содержатся в электронном каталоге.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Е. В. КОЗЛОВА

К примеру, специалисты в области маркетинга [Зиборова] отмечают любопытную тенденцию «раннего взросления» современных детей. Школьницам кукла Барби начинает казаться пресной и неинтересной. И такая компания как Mattel (производитель Барби) не могла себе позволить упустить этот рынок. В 2010 году была запущена линейка кукол Monster High. На логотипе четко и недвусмысленно просматривается череп с бантиком и кокетливые «реснички». Излюбленная форма дополнительных аксессуаров этого бренда – форма гроба. Гроб может выступать как кровать, как шкаф, как сумочка, шкатулка и т. п. Черепом помечены все сопутствующие товары этой серии.

По сюжету мультфильма «Школа монстров» (Monster High: New Ghoul at School, реж. О. Паден, Э. Радомски, США, 2010 г.)⁸ герои вместе учатся в монстро-школе. «Они решили уйти из мира устаревших ужасов своих родителей, и окунуться в ужасы современной школы» – цитата из официальной аннотации. Каждый персонаж связан родственными узами с известными кино- и книжными монстрами. На этом специалисты по маркетингу не останавливаются и на прилавках появляются куколки весьма похожие на принцесс уже непосредственно в гробах.
Илл. 1. Куклы Monster High.

Какие смыслы, какие жизненные ценности несут в себе подобные предметы для игры? Психологи утверждают, что игрушка – это квинтэссенция того культурного пространства, в котором живёт и воспитывается ребенок. Игра – основной вид деятельности ребенка, который готовит его к взрослой жизни. В игре прослеживаются жизненные сценарии. Игрушка способна вызывать различные чувства: нежность, доброту, заботу… Какие чувства может пробудить кукла в гробу?

Налицо радикальная трансформация картины мира современных детей. И если в древности игрушки – уменьшенные копии предметов труда, охоты, домашнего обихода, в XIX–первой половине XX вв. они символизировали прекрасное в жизни, то сегодня игрушки воплощают безобразное, ужасное, смерть…

Сформированная привычка видеть в смерти нечто привлекательное в подростковом возрасте может привести к попытке суицида. На это работает также пропаганда самоубийства в социальных сетях и такие произведения массовой культуры, как фильмы, книги и музыкальные клипы, где тема смерти возводится в своеобразный культ. Все это окружается элементами романтики и особой эстетики. Отдельный акцент делается на исключительность, на особенность людей, которые подобным образом возвышаются над обыденностью и примитивными представителями общества.
Илл. 2. Куклы от компании Living Dead Dolls.

Большую популярность приобрели темы вампиризма, возрождения через смерть, обрядов, связанных с потусторонним миром. Такие фильмы, как «Сумерки» (Twilight, реж. К. Хардвик, США, 2008 г.), «Дневники вампира» (The Vampire Diaries, сериал, реж. К. Грисмер, М. Сига и др., США, с 2009 г.) пропагандируют мысль о том, что смерть – это нечто нормальное и даже жизненное. Главный герой «Сумерек» вампир Эдвард Каллен (актёр Р. Паттинсон) стал кумиром для миллионов молодых девушек по всему миру.

Особое место в молодёжной субкультуре занимает такое явление, как аниме. Этот жанр популярен в мировом масштабе. Особо популярные аниме-сериалы «Тетрадь смерти» (Desu nôto, реж. Т. Араки, Н. Ханьюй и др., Япония—Франция, 2006-2007 гг.), «Эльфийская песнь» (Erufen rîto, реж. М. Канбэ, С. Ватанабэ и др., Япония, 2004 г.) и многие другие также содержат темы смерти и насилия. Они нарисованы мрачными красками, фоном идёт агрессивная и тревожная музыка. В сюжетах шокирующе много сцен убийства, насилия, извращений. Герой таких «мультиков» обычно одинок, непонят, часто сам является жертвой насилия. Насилие для него норма жизни. Самоубийство для него – способ противопоставить себя миру, в котором не может достигнуть понимания. Смерть преподносится красиво и эффектно. Для неокрепшей психики подростка, обладающей повышенной восприимчивостью и эмоциональностью, подобная романтика становится весьма привлекательной. Аниме транслируются по каналам телевидения и находятся в свободном доступе в интернете.

Широко освещаются в средствах массовой информации случаи суицида среди подростков [Медведева, Шишова 2013: 86-98], что также провоцирует молодое поколение на попытки самоубийства. Однако это не запрещено, несмотря на то, что ещё в 70-х годах прошлого века в США был проведён ряд исследований, в результате которых в психологии появился термин «синдром Вертера». После публикаций о самоубийстве подростка, получивших широкий резонанс в прессе, в течение следующей недели происходит новая волна суицидов среди молодёжи…
Илл. 3. Кадры из японских аниме-сериалов.

По словам Уполномоченного по правам ребёнка Павла Астахова в России ежегодно более полутора тысяч несовершеннолетних кончают жизнь самоубийством. Это первое место среди европейских стран по уровню смертности среди подростков 15-19 лет. Попробуем разобраться в фундаментальных основаниях этого явления.

Западное общество шаг за шагом демонтирует традиционную христианскую мораль. Мы видим, как постепенно отменяются табу, сформировавшиеся на протяжении тысячелетий: табу на самоубийство, каннибализм, инцест, педофилию, различные сексуальные перверсии. Жизнь как безусловная ценность, эта основополагающая норма, усиленно разрушается современной массовой западной культурой. Смерть восхваляется как нечто прекрасное, Жизнь перестает быть противовесом смерти.

Покойный Папа Римский Иоанн Павел II назвал происходящее на Западе победой «культуры смерти» и фактически концом христианства. Но как и зачем насаждают культ смерти, причём не только на Западе? На Востоке его проявлением можно считать женский и детский суицидальный терроризм. Например, в Палестине по телевидению в детских передачах прославляются подвиги не космонавтов или учёных, а шахидов и шахидок…

Для человека как существа биологического смерть в принципе является чем-то неприемлемым и отталкивающим – это естественная реакция. Всё, что связано со смертью в традиционной культуре табуировалось, ритуализировалось. Тело умершего человека на протяжении тысячелетий подлежало погребению и было объектом особого отношения.

В культуре постмодерна культивируются всевозможные игры и манипуляции с трупами, включая сексуальные. Как мы уже убедились, практически с пелёнок, дети играют с куклами-трупами, потребляют видеопродукцию о вампирах и зомби. Не говоря уже о том, что в кино и видеоиграх дети наблюдают, а, значит, сопереживают актам убийства и самоубийства героев. Надо понимать, что таким образом конструируется культурная среда, в которой формируется личность ребенка. Какие «ценности» ему прививаются? Возможно ли в таком контексте формирование духовно и психически здоровой личности, направленной на созидание окружающей реальности, на познание, на передачу действительно жизненных ценностей будущим поколениям?

Особо следует выделить такое явление как эвтаназия. По сути дела это добровольный уход из жизни больного человека или разрешённое убийство врачами или родственниками больного, который не может самостоятельно принять решение об уходе из жизни (например, новорождённый ребенок). Узаконенное убийство подаётся обществу как особый акт милосердия, как высшее достижение западной цивилизации, которая, будем говорить прямо, давно уже похоронила своего Бога. Здесь уместно вспомнить идею Ф.М. Достоевского о том, что если Бога нет, то всё позволено. Пропаганде добровольного ухода из жизни служит кинематограф и, как водится, данная услуга щедро оплачивается.

Лауреат четырёх «Оскаров», двух «Золотых Глобусов» и двух Премий Гильдии актёров, одного «Сезара» фильм «Малышка на миллион» (Million Dollar Baby, реж. К. Иствуд, США, 2000 г.) слёзно повествует о необходимости эвтаназии. Обладатель «Оскара», «Золотого глобуса» и Гран-при кинопремии «Гойя» (плюс 13-кратный лауреат!), трёхкратный лауреат Венецианского кинофестиваля, двукратный лауреат Европейской киноакадемии, фильм «Море внутри» (Mar adentro, реж. А. Аменабар, Испания—Франция—Италия, 2004 г.) романтизирует смерть, показывает её более привлекательной, чем Жизнь.

В заключение хочется сказать, что, если мы хотим длить своё существование и развиваться как народ, государство должно создать все условия для утверждения традиционных ценностей, а также для развития новой жизнеутверждающей культуры.

Основное отношение педагогического процесса представляет собой взаимосвязь «педагогическая деятельность – деятельность воспитанника», где отношение «воспитанник – объект усвоения» является исходным. Специфика педагогических задач заключается в том, что они решаются только посредством направляемой педагогом активности учащихся, их деятельности. А именно: педагогические (отношения воспитателей и воспитанников); взаимные (отношения со взрослыми, сверстниками, младшими); предметные (отношения воспитанников с предметами материальной культуры); отношения к самому себе.

Педагогическое взаимодействие имеет две стороны: педагогическое воздействие и ответная реакция воспитанника. Прямые или косвенные воздействия могут различаться по направленности, содержанию, формам предъявления, наличию или отсутствию цели, характеру обратной связи и другим аспектам. Ответные реакции воспитанников также могут быть разными: активное восприятие, переработка информации, игнорирование или противодействие, эмоциональное переживание или безразличие, действия, поступки, деятельность и другие.

Поскольку эффекты педагогического взаимодействия возникают даже тогда, когда воспитанники вступают в контакт с окружающими людьми и предметами без участия воспитателей, педагогическое взаимодействие можно понимать как важный ресурс формирования медиакультуры подростков.

Основные вопросы теории и методологии формирования медиакультуры подростков следует рассматривать с позиций основ педагогики и психологии, учитывая, прежде всего, возрастные особенности, как младших, так и старших подростков.

Для младших подростков 10-12 лет, важными являются роль коллектива, общественное мнение, отношения со сверстниками, оценка ими личных поступков и действий. Стараясь завоевать авторитет в глазах сверстников и занять достойное место в коллективе, подростки активно исследуют, применяют, создают медийные ресурсы. Стремление к самостоятельности и независимости побуждает их к исследованиям, самоактуализации, саморазвитию. Формирующиеся в этом возрасте абстрактные формы мышления могут активно развиваться в процессе педагогического взаимодействия и медиаобразования, что важно для достижения подростками успехов в медиатизированном обществе.

Тяга к творчеству, романтика, желание проверить свои волевые качества в деятельности, в достижении результатов, в отношениях со сверстниками могут быть удачно направлены на развитие мотивационных, информационно-понятийных, операционально-деятельностных компонентов медиакультуры подростков.

Педагог, как тьютор, руководитель или участник коллективного медиапроекта может «изнутри», в процессе медиадеятельности оказывать неявное позитивное воздействие на медиакультуру подростков.

Возрастные особенности старших подростков проявляются в формировании собственных моральных установок и требований, определяющих характер взаимоотношений со старшими и сверстниками в повседневном общении, обучении, медиатворчестве. Имеющиеся навыки медиадеятельности, стремление к их совершенствованию и применению в условиях педагогического взаимодействия способствуют развитию коммуникативных и креативных компонентов медиакультуры подростков.

В коллективном и индивидуальном медиатворчестве появляется способность подростков противостоять влиянию окружающих, отвергать те или иные требования и утверждать то, что они сами считают несомненным и правильным. Они начинают обращать эти требования к самим себе, что проявляется в развитии способности сознательно добиваться поставленной цели, готовности к сложной медиадеятельности, включающей в себя подготовительную и основную работу.

Педагогическое взаимодействие стимулирует энергичную и напряжённую жизнедеятельность подростков в медиамире, где можно самореализовываться, не опираясь на авторитет взрослого. Подростки болезненно относятся к расхождениям между словами и делами взрослых. Они всё настойчивее начинают требовать от старших уважения своих взглядов и мнений, особенно ценят серьёзный, искренний тон взаимоотношений.

Медиатизированное общество вносит свои коррективы в субъект-субъектные отношения, возникающие в процессе педагогического взаимодействия и предлагающие совершенно новую форму отношений, в которых воспитатели и воспитанники переходят к уровню взаимоотношений, направленных на развитие и изменение обеих взаимодействующих сторон.

Педагоги совершенствуют свои навыки в применении инновационных медиатехнологий. Подростки приобретают новые знания в различных сферах деятельности, умения в научном познании мира и отражении его с помощью медиапроектов.

Уровни педагогического взаимодействия в медиастудии могут проявляться по-разному: педагогическая поддержка, педагогическое сопровождение, фасилитаторство.

В данной модели можно отразить следующие важные для педагогического взаимодействия принципы: коллегиальность в принятии решений, продуктивное сотрудничество, инициативность, ответственность, демократичность, адаптивность, выборность организаторов проектов, поддержка по уровням обученности, продуктивной медиадеятельности, коммуникативности, конвергентность, кросс-культурность.

Как система совместной деятельности педагога и подростков, педагогическое взаимодействие направлено на формирование особого вида культуры информационного общества – медиакультуры, включающей в себя информационную, политическую, нравственную, эстетическую и другие составляющие.

Медиакультура личности – это целостное, динамичное качество развивающегося субъекта культуры информационного общества, которое проявляется в его способности адекватно воспринимать, анализировать, оценивать медиа и степень их воздействия на формирование духовно нравственного и интеллектуального уровня, в умении самостоятельно создавать и эффективно применять объекты медиаиндустрии для саморазвития и самовоспитания.

Медиакультура подростка – это и культура ума, и культура чувства, и культура действия. Кроме того, медиакультура — это и знаковая система со своим «языком», «кодами» передачи реалий действительности, выполняющая ряд социальных функций. Медиакультура есть синтез технической революции и культуры модерна. Причём, особое воздействие на формирование медиакультуры человека оказывает аудиовизуальная среда, видео и кино как «иллюзия реальности» или как «реабилитация физической реальности» [Кракауэр 1974].

Медиаобразование как совокупность разнообразных образовательных действий способствует раскрытию личности, её саморазвитию и самоорганизации, которые проявляются в осознанном медиаповедении, медиадеятельности, медиатворчестве на основе гуманистических идеалов и целей.

Новое поколение Федеральных государственных образовательных стандартов включает требования, обеспечивающие в образовательных учреждениях возможности:

– записи, обработки изображений и звука;

– аудио- и видеосопровождения образовательных видеопроектов;

– использования интернет-ресурсов в ходе аудиторной и самостоятельной учебной деятельности;

– развития медиа и информационной культуры посредством кружковых занятий и факультативов.

Федеральный закон от 29.12.2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», Государственная программа «Информационное общество (2011–2020 годы)», утверждённая Распоряжением Правительства РФ от 20.10.2010 г. № 1815-р, подчёркивают важность воспитания поколения, способного грамотно воспринимать медийную информацию, адекватно её оценивать и рационально применять.

Это предполагает умение учащихся создавать медиатекстовые продукты, владение необходимыми знаниями о законах звуко-зрительного восприятия, кросс-культурной коммуникации, обладание медиаконвергентными навыками и понятием инфоэтики, готовность к безопасному использованию медиапродукции для повышения уровня своей образованности.

Приобщая подростка к миру медиа в процессе медиадеятельности, мы выращиваем в нём человека, обладающего способностью к восприятию, анализу, оценке и созданию медиатекстов, к пониманию социокультурного и политического контекста функционирования медиа в современном мире. Целостность операционально-технического, гуманитарно-ценностного и педагогического планов процесса создания медиа обеспечивается за счёт эффектов педагогического взаимодействия, обеспечивающего процесс медиатворчества.

В отечественной педагогике практика формирования медиакультуры подростков является инновационным явлением, эффективность которого во многом зависит от ряда условий.

● Внешних:

– организационно-управленческих, обеспечивающих создание детских медиастудий, медиацентров, кружков, клубов и их образовательную деятельность;

– нормативно регламентирующих, связанных с необходимостью соответствия образовательной деятельности этих организаций официальным нормативным документам в сфере образования;

– процессуально технологических, отражающих специфику педагогической практики и характера взаимодействия ее субъектов.

● Внутренних:

– развития ценностного отношения подростков к возможностям медиаэкрана;

– взаимосвязи культурологического, деятельностного, средового, личностно-ориентированного подходов в проектировании содержания медиадеятельности;

– обеспечении подросткам потенциальной возможности приобретения опыта разработки и технической реализации образовательного медиапродукта.

Актуализация развития медиакультуры подростка основана на использовании синергетического эффекта от сохранения исторических социокультурных традиций и формирования новых ценностей и идеалов с учётом возможностей информационной эпохи, особенностей традиционного воспитания и кросс-культурного межнационального обмена.

Одна из сред, в которой формируется медиакультура подростка – медиацентр, как пространство педагогического взаимодействия. Цель деятельности медиацентра – формирование медиакультуры подростка, его медиаконвергентных навыков и нового уровня этико-экологического ноосферного медиавосприятия.

Роль творческого коллектива и педагогического взаимодействия в развитии медиакультуры подростка, раскрытии его способностей, участия его в создании коллективных или авторских работ очень велика. Педагогу следует обратить внимание как на целостность всего коллектива, так и на особенности каждого ребенка, раскрыть и сохранить его индивидуальность, привлекая и ориентируя в зависимости от особенностей личности к самореализации в определенном направлении. При этом не следует забывать о том, что каждый ребёнок уникален!

Ф.Т. МАЙЕР

В настоящее время благодаря появлению мощных и недорогих настольных вычислительных систем, программного обеспечения и мобильных устройств возрос интерес к автоматизированной обработке цифровых изображений и видеоматериала с помощью определённых приложений, включая биометрическую идентификацию, наблюдение и контроль, человеко-машинное взаимодействие.

Не удивительно, что «видение» аппарата типа мобильной кинокамеры является нейтральным. Ни к чему не привязанная, объективная форма видения являлась всегда желанной для кинолюбителей, а для «наблюдательного» кинематографа была мечтою, как, например, в эпоху прямого кино. В начале 60-х были выпущены небольшие переносные кинокамеры, с помощью которых можно было снимать человека в его общественной и частной жизни.

В силу своего малого размера и своеобразного статуса «невидимки», задолго до разработки смартфона, переносные кинокамеры считались более точными и объективными по отношению к предрассудкам человеческого восприятия. Именно с этим связано возникновение принципа «мухи на стене». Согласно данному принципу, любое воздействие создателя фильма на снимаемого им человека отрицается, равно как и взаимодействие актёра с кинокамерой и перед кинокамерой.

Миф о нейтральности не учитывает интерпретацию реальности и её выборку посредством монтажа. Данные вскрывающиеся конфликты и противоречия в отношении «нейтральности» наблюдения ставят под вопрос точность и авторитет аппаратных устройств начиная от первых фотографических аппаратов до автоматизированных форм биометрической идентификации пользователя или, в конечном счёте, до камеры смартфона.
2. «Реальное». Место. Документ.

Камеры мобильных телефонов вошли в физическое пространство нашей повседневной и общественной жизни, что одновременно является качеством документального фильма. Сегодня наша повседневная жизнь является цифровой, фрагментированной, мультизадачной и ускоренной. В своём подходе мы критически принимаем положение о том, что мобильные технологии бросают вызов категории места, как категории «надлежащего, постоянного и чёткого местоположения», что является существенными и общими категориями для характера документа. Уровень притязаний (своего рода договор) между создателями фильма и зрителем всё равно происходит от диспозитивной функции кино: с помощью кинокамеры создатели фильма лишь пытаются запечатлеть фрагментированную и гибридизированную реальность для анонимного зрителя, сидящего перед киноэкраном. Представление документального фильма всё ещё связывается с определённостью известного места. В отличие от диспозитивности в кино (согласно Фуко), где фронтальные отношения дисциплинируют (физическое) тело, эта неподвижность интенсивно разрушается экранами мобильных медиа. По выражению Ричардсона и Уилкена, «традиционное соотношение “экран—окно” и местоопределяющий эффект экрана как “окна в мир” основательно расшатывается и дестабилизируется» [Wilken 2012: 181-182]. Наглядность одного кадра как канала доступа к миру заменяется размытыми окнами, в которых показываются неопределённые местоположения.

Положение «Я нахожусь на месте» тормозит изоляцию и частичный, неровный по направленности и сложный во времени отрыв от окружающей действительности. Инструменты и вещи сообразуют реальность и таким образом неизбежно соформируют восприятие и ощущение места. Мобильный телефон – это не только техническое средство, но и устройство, которое созидает индивидуальные формы выражения и «идентификацию». Оно созидает подвижность границ, ведёт к способности или преступлению границ (в зависимости от социальных условий) в сфере торговой деятельности и культурных контекстов, в сфере соотношений физического тела человека и технологии, проистекающих из конкретных культурных сред и коллективных привычек, и канала, через который различные технологии асимметрично передаются от культуры к культуре.

Технологии, ориентированные на место, позволяют нам беспрепятственно взаимодействовать с дальним и ближним. Однако, не снимаются вопросы: Какие в этой связи приняты правила поведения? Каковы новые правила, определяющие и расширяющие возможности индивидуального фильмопроизводства?

Вовлечённость мобильных телефонов в повседневную жизнь своих пользователей делает возможным их использование в этнографии для изучения качества личных дневников, документов, а также фактора близости и непосредственности. Непредвиденность повседневной жизни становится источником постоянных схваток, процессов разъединения и перестройки. Непредвиденность повседневной жизни включает в себя мечты, паузы и фикцию. Разумеется, использование смартфона подразумевает размерность движения. Во-первых, техническое устройство движется по регионам, что является социальной топологией. Во-вторых, оно пересекает сетевое пространство мобильной телекоммуникации, и, в-третьих, мобильный телефон действует, по утверждению Эка, «как флюидное техническое устройство в жидком пространстве – третья социальная топология флюидности». [Ek 2012: 48]

3. Интерактивность в фильме на смартфоне:

Наша повседневная жизнь и каждый из нас

В данной работе мы продемонстрируем три примера фильмов, сделанных на смартфоне, для иллюстрации того, как происходит рекомбинация пространства, физического тела человека и повседневной жизни. В фильмах внимание акцентируется на том, как обыденные сцены из повседневной жизни в разных местах обретают новое прочтение. Они являют собой единый поток и показывают, как мобильность создаёт местоположения. Так, например, в литовском фильме «Каждый может делать кино» студенты составили короткометражный фильм из 360-градусных панорам, снятых в разных странах.

Флюидная среда мобильного телефона обуславливает то, что объект фильма не может быть отделён от создателя фильма и его географического воображения. Близость и отдалённость становятся ресурсом в процессе фильмопроизводства, нацеленным на выражение повседневной жизни.

Очень часто звонки по мобильному телефону начинаются словами «Ты сейчас где?» – этот вопрос является существенно важным в обсуждении места и мобильных объектов. Он показывает, что мобильность ориентирована на место. Более того, он также может указывать на самозащиту, выражающуюся в размытых образах, неопределённых местоположениях; при этом подчёркивается невидимое выражение идентичности. Быть частью местного социума значит быть частью глобального. Таким образом, передача чего-либо в коллективное пользование – это процесс развития уверенности в себе, при котором местоположение всё-таки имеет связанный, но уже открытый и оспариваемый характер. В этой связи блокируется положение о том, что идентичность и реальность в фильме на смартфоне могут рассматриваться как данность. Событие места (the event of place), в нашем наименовании, зависит от его взаимосвязи с другими местоположениями. Артикулируемые моменты времени можно увидеть как сеть социальных отношений и пониманий, если не забывать о том, что создатели фильмов связаны через facebook и другие социальные сети. Понятие сети удобно для реляционного размышления о месте.

Интерактивность – это центральная часть концепции фильма. Местность освобождается от своего культурного, исторического и географического смысла и реинтегрируется в функциональную сеть или же, как в нашем случае, в коллажи составленных изображений фильма на смартфоне. Единый поток показывает повседневные ритуалы – от городской жизни до устойчивых типов ландшафта. Узнавая Германию или Азербайджан, зритель ищет топографические особенности. Место постоянно связано с мобильностью. В этом заключается одна из отличительных особенностей камеры мобильного телефона, как устройства сближения и глобализации. Глобализация понимается как форма сложной реляционности, которая переступает привычные границы, расстояния и разделение.
«Любовная история в разделённом экране»

Событие места в фильме «Любовная история в разделённом экране» зависит от его взаимосвязи с другими местоположениями. С одной стороны, оба фильма блокируют проявление стабильности. С другой стороны, эти фильмы ярко выражают желание подобий. В частности, «Любовная история в разделённом экране» акцентирует внимание на разрыве между местом и человеком с типичным для создателей фильмов на смартфоне «хеппи-эндом»: в последнем кадре фильма мы видим двух людей, разъединённых посредством разделённого экрана, что выражает сверхъестественное желание присутствовать в двух различных местах двумя физическими телами или, скорее, одним физическим телом в двух местах в одно и то же время.

Как мы убедились, стремительные общественные и научно-технические перемены позволяют людям освободиться от привычного воплощения места. Образы разделённого экрана подпитывают желание одновременности и интерпретации глобального и местного. Одинаковость и подобия, очевидно, являются одним существенным желанием делокализованного глобального мира. Зрительская аудитория переживает характер места в зависимости от того, как произойдёт узнавание этого места друзьями. Фильмы намеренно расширяют сферу действия местной ситуации.
4. «Интерактивность»: расширение влияния и мониторинг

Появление новых медиа предполагало усиление наблюдения и идентификации в сфере бизнеса, в полиции и государственной службе. То, что мы называем потребительской биометрией, – это не что иное, как секьюритизация идентичности личности, реализуемая на уровне индивидуальной практики. Её расширение, в принципе, возможно до использования смартфонов для правительственных и коммерческих нужд. Программное обеспечение, распознающее человеческое лицо, разрабатывается для управления коллекциями личных фотографий и для их коллективного использования он-лайн. Количество фотографий/потребителей, таким образом, растёт в геометрической прогрессии. (Flickr, Picasa и Facebook, Googles Neven Vision, технология распознавания человеческого лица для управления фотоархивом). Пользователи сети Интернет привлекаются для экспериментирования с бета-версиями приложений; через принцип «форма следует за эмоцией» мотивируется их участие в развитии и оценке той или иной технологии. Частично, благодаря наличию дешёвых смартфонов и цифровых камер, наряду с увеличением компьютерной памяти и производительности системы на базы данных обрушилась настоящая лавина изображений. Таким образом, устанавливается взаимовыгодная связь между данной информацией, генерированной потребителем, и тем, что будут идентифицировать камеры и компьютеры. Именно интеграция визуальной и текстовой информации представляет ценность для мощной базы данных или технологии. Экспериментирование с самим собой и оптимальное использование технологий становится средством оптимизации нашей жизни.

В данной медиасреде мониторинга и контроля мобильные технологии делают возможным фундаментальное освобождение от физического тела, места и киноязыка. Как отмечает Дж. Мальпас: «Будучи принятым в качестве устройства, дающего “свободу” и индивидуальный контроль, оно кроме всего прочего несёт с собой ужесточённое подчинение технической, социальной, политической и даже экономической системе, частью которой является» [Malpas 2012: 35]. В некоторых случаях, пользователи мобильного телефона с его помощью дистанцируются от своей идентификации, они не ограничиваются традиционными границами географической протяжённости, киноязыка или табу. Материал, из которого строятся сетевые локальности (самопроекции), включает в себя динамичные сетевые подключения, дальние и местные социальные взаимодействия. То, что мы называем «личной территорией», – это фундаментальное право быть невнимательным.

По сравнению с GPS или facebook и прочими социальными сетями фильмы, сделанные на смартфоне, являются не только обильным источником флюидного личного выражения; более того, они представляют собой сложную форму гражданского невнимания, которая определённым образом адаптировалась к гибридным экологиям, где спонтанно происходят цифровые встречи. В отличие от «упорядоченной практики, определяющей место», как в случае с Google Android и GPS, пользователи задействуют «мобильный потенциал камеры, чтобы скрыть свою личность». Google Android и GPS предлагают ситуационную информацию о городской среде через онлайновые базы данных и медиабиблиотеки. Для баз данных никогда не характерна нейтральность, они пытаются категоризировать то, что принципиально невидимо и флюидно – людей.

В отличие от повседневного использования камеры смартфона экспериментирование с биометрией, в конечном счёте, направлено на фиксацию нашей идентичности, на «привязку» нашей идентичности к физическому телу, дабы мы были идентифицируемы во времени и пространстве. Защита идентичности может быть очень затруднена, ибо личная информация разбросана по удалённым базам данных вне контроля отдельно взятого индивида. Потребителей мотивируют к выбору и приобретению устройств, имеющих интегрированные биометрические возможности. Программное обеспечение, распознающее человеческое лицо, воплощает в себе логику новой медиа-интерактивности. Новые медиа не только помогают человеку создавать и представлять собственный контент; интерактивные медиа также заставляют пользователей добровольно подчиняться процедуре мониторинга, как одному из условий пользования. Практика тегирования фотографий задействует когнитивные способности пользователей идентифицировать людей. Если биометрия зарекомендует себя как более банальная техническая форма, интегрированная в повседневную жизнь полупрофессиональных пользователей, то, вполне логично, люди перестанут видеть в технологиях нечто угрожающее.

Задолго до того, как учёные начали разработку технологий автоматизированного распознавания человеческого лица, полным ходом шло развитие и использование технологий визуальных медиа (кинематографа и фотографии) для анализа, классификации и коллективного доступа к человеческой идентичности.

История медиа – это история попыток стабилизации человека и наблюдения за ним, попытки сформировать онтологию и вывести эти социальные образования на цели, которые лишат данную идею принципа интерактивности и сотрудничества. Сетевые локальности стимулируют новую социальную организацию, которая провоцирует самозащиту; но, в то же самое время, во время просмотра фильмов, снятых на смартфоне, у нас остаётся чувство свободы.
(перевод с англ. В. Солдатова,

оригинал размещён на сайте fest.msshi.ru/)
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Ek, Richard (2012): Topologies of Human-Mobile Assemblages, in: Wilken, Rowan/Goggin, Gerard (Hrsg.): Mobile Technology and Place. – New York, London. – P. 39-54.
Frahm, Laura (2010): Jenseits des Raums. Zur filmischen Topologie des Urbanen. – Bielefeld.
Goggin, Gerard (2006): Cell Phone Culture. Mobile Technology in Everyday Life. – London.

Goggin, Gerard (2011) Global Mobile Media. – London.

Goggin, Gerard/Hjorth, Larissa (Hrsg.) (2009): Mobile Technologies: From Telecommunications to Media. – London.