Лори Хэндленд Голубая луна

Так как от Минивы до больницы в Клируотере ехать минут сорок, я добралась насколько смогла быстро, поэтому не обратила внимания на его ворчание.

По дороге от машины к моргу я бегло просмотрела записи Брэда. Он проделал неплохую работу, хотя Мэлу теперь от этого проку мало. Как я и подозревала, парня укусила красновато-коричневая волчица. Поскольку Манденауэр уже убил и сжег тварь, дело бы закрыли, если бы Мэл не взял да и не умер.

В морге было светло от электрических лампочек и сверкающего хрома. Все актеры заняли свои места. Клайд прислонился к столу, растирая челюстями жвачку, словно пестиком в ступке. Боузмен играл со своими инструментами: снова и снова выкладывал их в ряд на чистом столе для вскрытия. Слишком нервничал?

Как только я зашла в помещение, дверь за моей спиной открылась, и вошел, похоже, доктор — на нем был белый халат.

— Вы хотели меня видеть?

Клайд оттолкнулся от стола:

— Что произошло с Мэлом Джерардом?

— Ума не приложу. Я провел предписанный курс прививок от бешенства. — Врач покачал головой. Следующие слова он произнес тихо, практически пробормотал, словно еще раз прокручивал их в голове. Может быть, так оно и было. — Но у него начались судороги. Давление взлетело до небес. Сердце не выдержало и остановилось. На кардиомониторе — прямая линия. И все это примерно за пять минут.

— Аллергия на вакцину?

— Я так не думаю.

— Что же тогда?

Врач пожал плечами и кивнул на Боузмена.

— Разве не он должен это выяснить?

Клайд зажевал быстрее, долго и напряженно размышляя, прежде чем кивнуть.

— Спасибо, что уделили нам время, доктор.

Когда дверь снова закрылась, Клайд повернулся к Боузмену, который так и не перестал играть со своими бирюльками.

— Давай-ка займись этим, Прескотт. У меня еще куча дел.

Боузмен вздохнул и сдернул с трупа простыню. Мы все застыли. Судмедэксперт побледнел. Клайд, едва не подавившись, выплюнул жвачку на пол. Я шагнула к двери, но опомнилась и остановилась.

Я раньше бывала на вскрытиях. Повидала немало мертвых тел. Но никогда не встречала ничего подобного.

Лицо Мэла было страшным. Нос искривлен, словно его слишком часто ломали. Губы застыли в оскале, обнажив выступающие вперед зубы. Глаза, широко раскрытые и слепо уставившиеся в одну точку, затекли кровью почти дочерна, только по краям осталось узкое желтое кольцо.

Были ли у Мэла желтые глаза? Мне кажется, я бы это запомнила.

— Какого?..

Я придвинулась ближе. Клайд перестал кашлять и присоединился ко мне.

Изменения коснулись не только лица Мэла. Ногти на его руках и ногах были неестественно длинными — Фу Манчу[14] бы обзавидовался. Щетина выглядела так, словно он не брился несколько дней.

— Реакция на бешенство? — спросила я.

— Или на вакцину, — пробормотал Клайд. — Но почему доктор не упомянул об этом?

— Он таким не был, когда поступил сюда. — Боузмен так и стоял, уставившись на тело. Он перевел взгляд с Мэла на нас. — Я видел его. Он был мертв. Но был не таким.

— Трупное окоченение? — предположила я.

— Я никогда не видел, чтобы изменения происходили так быстро или… или… — Он махнул рукой в сторону стола. — Так плохо.

— Это не значит, что такого не может быть.

— Полагаю, что так. — Судмедэксперт снова уставился на труп.

Клайд нетерпеливо фыркнул.

— Прескотт, мне нужно знать, что произошло, прежде чем я снова буду разговаривать с Черри. Эта женщина так и мечтает нас засудить.

— Она и весь остальной известный нам мир, — тихо проворчала я.

— М-м, да. Я… э-э… да, — выдавил Боузмен. Он вернулся к работе под нашим с Клайдом пристальным наблюдением. Не самое приятное времяпрепровождение для субботнего дня, но у меня бывало и хуже.

Боузмен бормотал, бубнил, резал, измерял, записывал. Закончив и опустив руки, он покачал головой.

— Никогда ничего подобного не видел, — признался он. — Идите сюда.

Я не хотела, а по Клайду было видно, что он занялся бы чем угодно, лишь бы не смотреть на труп, но мы подошли. Смотрели и слушали. Впитывали информацию.

— Позвоночный столб деформировался. Скрутился, словно… — Боузмен замер. Казалось, он пытался подобрать слово, но никак не мог его найти.

— Что? — рявкнул Клайд.

— Изменялся.

«О боже», — подумала я. Звучит плохо.

— Как изменялся? — спросил Клайд.

— Не знаю. Кроме того, у него на спине росли волосы.

— У некоторых парней бывает, — пробормотала я.

— Не так, как у Мэла. — Боузмен перевернул тело. Он был прав.

Волосы, длинные и светлые, напоминали шерсть. Но как такое возможно?

— Что происходит? — спросила я.

— Мне нужно сделать еще несколько анализов. — Разговаривая со мной, Боузмен продолжал пялиться на тело. — Может, отослать несколько образцов. Не удивлюсь, если в его ДНК обнаружатся аномальные изменения.

— От волчьего укуса?

Судмедэксперт вздрогнул, моргнул и посмотрел на меня.

— Если б я знал.

Клайд все это время был удивительно тих. Он тоже вперился взглядом в стол. На его лице возникло выражение какого-то ужаса. Я раньше не знала, что у него такой слабый желудок. За все эти годы в полиции он, должно быть, насмотрелся такого, что я могла только воображать. Так что же с ним творится сейчас?

— Клайд?

Я прикоснулась к его предплечью, он вздрогнул, вырвал руку и отвернулся от тела. Прежнее выражение сошло с его лица. Клайд был хорошим копом, хорошим парнем. Вероятно, он просто расстроился, увидев Мэла таким.

— Делай что тебе нужно, Прескотт, и представь мне отчет. Джесси, я хочу, чтобы ты съездила в «Стрижку и завивку».

Я провела рукой по волосам.

Увидев этот истинно женский жест, Клайд осклабился:

— Твои в порядке. Да и с каких пор тебя это волнует?

Я покраснела. Если бы я себя не контролировала, то уже красила бы ногти и покупала платье. Я опустила руку и сжала предательские пальцы в кулак.

— Зачем?

— Вчера вечером Тина не пришла домой. Я получил вызов как раз перед твоим приходом. Выяснишь, что там случилось?

— Я думала, ты против переработок.

— Похоже, эта идея уже себя изжила. — Он вздохнул. — Я должен поговорить с Черри. Понятия не имею, что ей скажу.

Так как заниматься Черри я не хотела, то взяла ту работу, что мне поручили.

Тем не менее по пути из больницы я столкнулась с реаниматологом. Он узнал меня и остановился.

— Судмедэксперт выяснил, что случилось с тем парнем?

Я покачала головой. Даже если бы выяснил, не уверена, что могу об этом рассказывать. Но я могла спросить…

— Вам не кажется, что, возможно, этот новый штамм бешенства требует применения новой вакцины?

Он нахмурил лоб:

— Какой новый штамм бешенства?

— Тот, что очень быстро создает суперумных волков.

Несколько секунд он изумленно смотрел на меня, а затем захохотал.

— Понятно. Вы смотрели повтор «Баек из склепа», не так ли?

— Я серьезно.

— Как и я. Нет никакого нового штамма бешенства.

— Но…

Из динамика прямо над нашими головами раздалось:

— Доктор Бенсон, срочно в отделение скорой помощи.

— Это меня.

Я стояла в коридоре и смотрела, как он уходит, но на самом деле сквозь него. Мне нужно перекинуться словечком с Манденауэром.

Но сначала…

Я достала свой блокнот и сотовый, но у меня не ловила сеть. Иногда в здании хуже, чем в лесу. Я нашла таксофон, набрала номер ЦКПЗ и попросила доктора Хановер.

— Кого? — переспросила секретарша.

— Хановер. Доктора Элизу Хановер.

— Подождите. — Она отложила трубку, но через несколько секунд снова заговорила. — Здесь нет никакого доктора Хановер. И никогда не было.

Это должно было удивить меня. Но не удивило.

Я также не удивилась, узнав, что Манденауэра нет на месте. Мужчина, снявший трубку телефона «Орлиного гнезда», сказал, что постояльца не было весь день. А так как мобильного у герра Жуткого не было, придется отложить вопросы до того момента, как я до него доберусь. У меня не оставалось выбора, кроме как отправиться в «Стрижку и завивку».

Ко времени моего возвращения в Миниву дело близилось к ужину — обычно самой незанятой части дня.

Даже туристы должны питаться. Но сегодня они, похоже, спасались бегством.

Я повела свой патрульный автомобиль в противоположном направлении от всех остальных машин. Их задние сиденья были забиты ребятней, а багажники на крышах — хламом. Все уезжали. Так как аренда в основном взималась от воскресенья до воскресенья, и редко кто жертвовал оплаченным днем, я не понимала, что происходит.

Я без проблем припарковалась прямо перед «Стрижкой и завивкой». В тот момент я смогла бы поставить машину где угодно на Центральной улице совершенно без труда.

Напарница Тины, Люси Келсо, смотрела в окно на массовый исход отъезжающих. При виде меня на ее лице отразилось явное облегчение, и она махнула мне, приглашая войти.

— Вы нашли ее? — спросила она, прежде чем я успела закрыть за собой дверь.

— Нет. — Ее плечи поникли. — Не знаете, что творится с туристами?

— Они все напуганы стаей бешеных волков. В двенадцатичасовых новостях был сюжет.

Я выругалась. Нам крупно повезло, что мы смогли утаивать произошедшее так долго. Видимо, везенье закончилось.

Люси вздохнула и выглянула в окно на пустеющую Центральную улицу.

— Плакала наша летняя толпа.

Вероятно, она была права, и как бы сильно я ни ненавидела туристический сезон, сидеть без дела я ненавидела еще больше. Так что лучше заняться работой, пока она у меня есть.

— Когда вы последний раз видели Тину? — спросила я.

— Вчера. У нас обеих были поздние клиенты. У меня — перманентная завивка, у нее — окрашивание.

— Вы ушли вместе?

— Нет. Тине нужно было обслужить одну из чикагских дам. — Люси понизила голос, словно выдавала государственную тайну. — Черные корни. Платиновые волосы с мелированием.

Она покачала головой, всем своим видом выражая сочувствие. Я не знала, переживает она о леди из Чикаго или о Тине.

— Я ушла около шести. Тина сказала, что закроет салон. Сегодня на девять утра у нее была назначена стрижка. Делать её пришлось мне. Как и обслуживать всех сегодняшних клиентов Тины. — У Люси задрожала губа. — Это на нее не похоже. Тина знает, что если пропустить назначенное время, клиент больше не вернется. Вокруг слишком много других салонов, а люди сейчас особой лояльностью не отличаются.

С этим не поспоришь.

— Вы звонили ей домой?

— Да. И поднималась к ней. — Она указала на потолок, и я поняла, что Тина жила в квартире над «Стрижкой и завивкой». — Её там не было.

— Ни записки? Ни сообщения?

— Ничего.

— Семья? Бойфренд?

Она странно посмотрела на меня.

— Вы же знаете, она жила с бабушкой, которая умерла в прошлом году.

Я чуть не сказала: «Откуда бы мне это знать?», прежде чем вспомнила — популярные школьные примадонны полагают, что все про них всё знают и интересуются их жизнью.

Я глубокомысленно кивнула и нацарапала в блокноте: «Бла-бла-бла».

— Её бойфренд в рейсе, — продолжила Люси. — Он дальнобойщик. Карл Болдуин, помните его? Он был квоттербэком[15].

— Ага. — Я бы не отличила Карла Болдуина от Карла Маркса. В средней школе мне редко выпадала возможность посещать футбольные матчи.

— Могла ли Тина уехать с ним или встретиться где-нибудь? Маленький отпуск? — Я подмигнула.

Люси тут же покачала головой:

— Я звонила Карлу на сотовый. С ним она тоже не связывалась.

Я нахмурилась. Дело шло не так гладко, как я надеялась.

— Хорошо. Я это выясню. Дайте знать, если получите от нее весточку. — Я протянула Люси свою визитку. — У вас есть ключ от ее квартиры?

Она кивнула:

— И я нашла ее ключи, когда побывала там.

— В квартире были ее ключи, а ее самой не было?

Люси кивнула.

— А что с ее машиной?

— Все еще на стоянке.

— Сумочка?

— На кухонном столе.

Нехорошо. По моему опыту, сумочку у женщины можно вырвать только из хладных мертвых пальцев.

Женщины никогда не выходят из дома без сумочек.

По выражению лица Люси я понимала, что ей в голову пришли те же самые мысли. Она положила связку ключей на мою ладонь и отвернулась, смаргивая слезы.

Я вышла на улицу, собираясь подняться прямиком в квартиру Тины и посмотреть, что там случилось. Но кто-то врезался в меня, и, повернувшись, я увидела ружье.
Глава 24
Я вырвала оружие из рук парня.

— Эй!

Джерри Юбер звезд с неба не хватал. Его бритая голова только подтверждала мою правоту. Форма черепа у Джерри была не самой ровной, а кожа — не самой гладкой. В данный момент он напоминал бугристое яйцо с пеленочным дерматитом.

— Ты не можешь ходить по центру города с незачехленным ружьем, Джерри. Тебе это известно.

— И как мне отстреливать бешеных волков, если мое ружье будет в чехле?

— Что-что? Отстреливать? — Я прочистила ухо пальцем.

— Мы с мужиками, — он выпятил грудь колесом, из-за чего пивной живот тоже подался вперед, — собираемся сделать то, что вы, копы, не сдюжили.

Я быстро окинула взглядом улицу. Туристы исчезли. Остались только местные, вооруженные до зубов. «Комитет бдительности». Ненавижу этих ребят.

— Да? Ну что ж, нелегко тебе придется без ружья. — Я пошла к своей машине.

— А?

Джерри приплясывал у меня за спиной, словно выпитое им за день пиво просилось наружу немедленно. Может, мне повезет, и он облегчится прямо на улице. Тогда выйдет арестовать его, и одним пьяным идиотом в лесу будет меньше.

— Вообще-то могу. — Я разрядила оружие, спрятала пули в карман и положила трофей на пассажирское сиденье своей машины. — Можешь забрать его у Зи, когда протрезвеешь. Принеси с собой чехол.

— Зельда? — Он покачал головой и поднял руки. — Ой, Джесси. Ты же знаешь, я её боюсь до усрачки.

— Ты, я и все остальные в этом городе. Поэтому она и отвечает за оружие.

Так как мы с Джерри раньше уже сталкивались, спорить он не стал. Пошел домой. Наверняка за другим ружьем.

Я взяла рацию, не потрудившись назвать свой позывной, так как формально была не при исполнении.

— Мне нужно срочно поговорить с Клайдом.

— Его здесь нет. Могу я чем-нибудь помочь?

Судя по голосу, новенькая: молодая, оптимистичная. Долго не протянет.

— Да, найдите его. Передайте ему, что у нас тут полный город вооруженных гражданских.

Следующий час я потратила на конфискацию оружия. Когда машина оказалась забита ружьями до отказа, а пули перестали помещаться в карманы, я поехала в участок.

Я знала, что веду заведомо проигрышную битву. У всех этих парней имелись запасные ружья. С наступлением темноты все эти люди окажутся в лесу. Кого-то подстрелят. Мне оставалось только надеяться, что этим кем-то буду не я.

Клайд так и не появился, что было странно. При всех его мелких недостатках, он всегда контролировал ситуацию.

От Манденауэра тоже ни слуху, ни духу. Что не так уж странно, учитывая первопричину.

После того как я прикрепила ярлыки, зарегистрировала и заперла все ружья, мне удалось найти Зи в комнате отдыха, с чашкой кофе слева, зажженной сигаретой справа, и сэндвичем с ростбифом размером с маленькую собаку перед ней.

Клянусь, красное мясо присутствует в каждом её приеме пищи. Долголетие Зи, как и многое другое, было вечной загадкой. Я слышала истории о двоюродной бабушке Хельге, которая курила всю свою жизнь и дожила до ста четырех лет, противопоставляемые страшилкам о фанатах бега трусцой и здоровой пищи, умерших в сорок два. Поди угадай.

Так как Зи наслаждалась жизнью, я попятилась из комнаты, чтобы она могла продолжить.

— Ты куда собралась?

Она даже не повернулась в мою сторону. Слух как у летучей мыши. Да и выглядит она так же.

— Мне нужно найти Клайда.

— Садись.

Зи указала на стул справа. Покосившись на тлеющую сигарету, я выбрала тот, что стоял слева.

— Хочешь половину? — Она указала на сэндвич.

С хлеба свисал кусок говядины: толстый, красный и сочный. Запах мяса, смешавшийся с ароматом хрена, напомнил мне о волчьем погребальном костре в лесу. Я покачала головой и сглотнула комок в горле.

Зи пожала плечами:

— Мне больше достанется.

Она в два счета расправилась с сэндвичем. Эта женщина горазда поесть. Как она могла при этом оставаться худой как щепка, было еще одной из загадок природы. Хотя мне тут же вспомнилось, что обычно Зи периодически устраивала праздник живота, а в промежутках существовала на кофе и сигаретах.

Вздохнув и похлопав по раздувшемуся животу, она откинулась на спинку стула и взяла сигарету. Я скривилась.

Она выпустила кольца дыма в мою сторону.

Я разогнала их рукой.

— Ты же знаешь, что я это ненавижу.

— Поэтому я так и делаю. — Она подмигнула. — Слышала, некоторые улики пропали?

— Да.

— Так как за комнату вещдоков отвечаю я, это меня огорчает.

— Да мне и самой явно не хотелось пускаться в пляс, когда я об этом узнала.

— Есть мысли, где пропажа?

— Если бы были, то вещдоки не считались бы пропавшими.

Она подняла бровь:

— Ты что, огрызаешься?

— Никак нет, мэм. Мне нужно найти Клайда.

— Удачи. После больницы он отправился домой.

— Тогда я позвоню ему туда. — Я отодвинула свой стул.

Зи схватила меня за руку:

— Не мешай ему.

Что-то в голосе Зи заставило меня остановиться.

— Почему?

Она еще раз затянулась сигаретой, выпустила уголком рта струйку дыма, который для разнообразия улетел не в мою сторону.

— Он тяжело это переживает.

— Что?

— Ох. — Я не знала, что еще сказать.

— Я доложила Клайду о туристах и вооруженных придурках. Он вызвал кое-какую дополнительную помощь из Клируотера.

Я подумала о количестве горожан с оружием, о густоте, тьме и площади леса.

— Это сработает.

Похоже, мой сарказм был очевиден, потому что Зи фыркнула.

— Кто знает, может, идиоты и подсократят волчью популяцию.

— Или наоборот.

— Мы в любом случае выиграем.

Я не была уверена, плакать мне или смеяться.

— Мама тебе не звонила в последнее время? — спросила Зи.

— Кто?

— Полагаю, нет.

Она глубоко затянулась и с довольным вздохом выпустила дым. Мы с ней давненько не разговаривали по душам. Учитывая разницу в возрасте, можно было подумать, что такой разговор между нами и невозможен. Но Зи была молода сердцем, вопреки черной смоле, которая, возможно, в нем скопилась. Лучше подруги у меня в жизни не было, и я любила ее.

— Собираешься рассказать мамочке о своем парне?

— Каком парне?

— Не пытайся обмануть меня, девочка. О Кадотте. Он так же хорош, как выглядит?

— Когда ты его видела? И откуда узнала… — я запнулась в поисках подходящего слова, — что-либо?

— У меня свои источники.

Что верно, то верно. Источники, которые она никогда мне не раскрывала. Зельда знала все обо всем, что происходит в Миниве. Это нагоняло страх и частенько пригождалось. Если только тот, о ком она все знала, не был мной.

Я прищурилась:

— Ты же не сказала Клайду, ведь правда?

Зи покачала головой:

— У Клайда сейчас и так проблем хватает. Он считает тебя своей дочерью или кем-то вроде того. Он бы убил Кадотта, если б узнал, что ты с ним трахалась.

— Мило, — пробормотала я. Хотя «трахались», вероятно, было вполне подходящим определением тому, чем мы занимались.

Но меня больше заинтересовало высказывание Зи о чувствах Клайда ко мне.

— Клайд относится ко мне как к дочери? — В своем голосе я уловила надежду и про себя выругалась. У меня никогда не было отца. И сейчас он мне не нужен.

Минуту Зи пристально разглядывала меня.

— Конечно. Как я считаю тебя внучкой, которой у меня никогда не будет.

— Ни одна достойная уважения бабушка никогда бы не произнесла слово «трахаться».

За захихикала.

— Разве ты не рада?

— И не говори.

За эти годы мы с Зи о многом беседовали, но в основном о текущих событиях. Чем занимались сегодня, какие планы на завтра, у кого зад лучше, чем у Джимми Смитса[16].

Однажды она обмолвилась, что ее семья умерла. Зельда приехала в Миниву, так как ей больше некуда было идти, и осталась здесь, потому что ей понравились деревья. В тот момент ее лицо было таким печальным, что я так больше никогда и не осмелилась спрашивать ее о прошлом.

— Так что ты собираешься рассказать дражайшей мамочке о парне?

— Э-э, ничего?

— Вот и я бы тебе это посоветовала. У нее бы истерика случилась.

— Ты все правильно поняла.

Зи как-то встречала мою мать. Это была ненависть с первого взгляда — с обеих сторон. Мама сказала, что я пристала к Зи, как мох к дереву, просто чтобы досадить родной матери, и, возможно, была права. Но за те годы, что я проработала здесь, Зи дала мне больше любви и поддержки, чем родная мать за всю мою жизнь.

Душещипательно, но правда.

— Хотя, положим, я и соглашусь с мамулей по поводу этого парня.

У меня челюсть отвисла:

— Что?

Зи пожала плечами:

На самом деле это он спит со мной — довольно часто — но это уже мое дело.

— Между ним и тобой не завязывается ничего серьезного, а? — Зи смотрела на меня слишком пристально. Я начала покрываться потом. — Ты же не путаешь секс с любовью или чем-то еще, правда?

— Конечно, нет. Я что, похожа на дуру?

— Я тебя так и не называла. Просто не хочу, чтобы тебе причинили боль.

— А это произойдет из-за?..

— Отношения между такими разными людьми никогда хорошо не заканчиваются.

Я знала, что Зи недолюбливает индейцев, но не ожидала от нее таких откровенных предубеждений.

— Что ты пытаешься сказать, Зи?

— Когда-то я встречалась с красивым мужчиной. — Ее взгляд стал мечтательным. — Сначала это было приятно. Но не долго. На самом деле он считал, что мне следовало быть благодарной, — фыркнула она. — Женщины предлагали ему себя прямо на моих глазах, словно меня там и не было.

Я моргнула.

— Под «разными» ты имеешь в виду…

— Кадотт сексуален, Джесси. А ты… — Она подняла плечо и опустила его.

— Нет. Я знаю. Подумаешь.

— Ну, ну. Не злись. Посмотри правде в глаза. Ты не Мэрилин Монро. Парень вроде него довольно скоро начнет прислушиваться ко всем тем людям, которые спрашивают его, что он в тебе нашел.

Раньше я бы с ней согласилась. Но чем больше узнавала Кадотта, тем сложнее мне было представить, что его волнует мнение других людей.

В дверях появилась Вторая Смена. Она посмотрела на Зи, вздрогнула и сосредоточилась на мне.

— Джесси, у нас проблемы в лесу.

— Да неужели, — проворчала Зи.

— Если не можешь конкретизировать… — начала я.

— Заткнись нахрен, — закончила Зи.

Все-таки это была ее любимая фраза.

— Что случилось? — спросила я у девушки, которая, похоже, язык проглотила.

— М-м-м… э-э-э… — Она махнула в сторону диспетчерской.

— Два слова? — Я подняла два пальца, затем дернула себя за ухо. — Звучит как?..

Она склонила голову на бок и ответила мне лишь взглядом.

— Не смущай ее, Джесси. — Зи, причмокнув, отхлебнула кофе, который сейчас, наверное, уже остыл.

— Вечно ты мне все веселье портишь. М-м-м… э-э-э… что? — со вздохом спросила я.

— Другой патруль. Два-Адам-четыре.

Генри.

— Выстрелы в лесу. Крики. Что-то насчет скорой, подкрепления и помощи.

Мы с Зи переглянулись.

— Ну что, сыграем? — пробормотала она.