Люди думают, что спекуляция

—Билл Михан

Если то, что я написал до сих пор, совместимо с вашими спекулятивными це­лями, пришло время узнать, как работают рынки. Спекуляция — торговля цен­ными бумагами и товарными фьючерсами — занятие не для каждого. Может быть, и не для вас. Иной раз я и сам задавался вопросом: а мое ли это дело!

Как я узнал, что такое рынок

Моя карьера трейдера началась в Портленде (штат Орегон), где я познакомил­ся с брокером из Merrill Lynch, который решил, что вместе мы могли бы сде­лать неплохие деньги. Он был наполовину прав, нам повезло немедленно. Он сделал хорошие деньги на комиссионных, а я потерял деньги. Более того, день­ги были не мои — человек, с которым я раньше никогда не был знаком, попро­сил, чтобы я инвестировал их. Задним числом я понимаю, что это первое по­ражение было для меня более чем удачным — оно изменило всю мою жизнь.

Тот случай укрепил мое желание изучить бизнес, ведь в конце концов, если было так легко потерять, можно легко и выиграть, верно? Мой брокер,такой же новичок, как и я, и на самом деле едва ли мог что-либо посовето­вать или предложить. Его понимание рынка состояло в том, что нужно по­купать хорошие акции и держать их (блестящее понимание), но мое стрем­ление (или желание) состояло в том, чтобы делать деньги, ловя кратко­срочные рыночные колебания. Так началось мое обучение мастерству краткосрочного трейдера.

У меня не было учителей, я не знал других трейдеров, поэтому для ре­шения своих проблем я, естественно, обратился за помощью к книгам — по той же причине и вы купили эту книгу. По словам авторов, дело было совсем не сложным. Я прочитал классическую работу Джо Грэнвилла (Joe Granville) по техническому анализу, и начал накапливать ежедневные данные о ценах акций (открытие, максимум, минимум, закрытие), а также индикаторов, которым, если верить Джо, мы должны следовать. Прежде чем понял, что пытаясь обставить Уолл-Стрит в погоне за деньгами, пол­ностью поглощен рынками и трачу по 5—6 часов каждый вечер, включая все уик-энды, я начал терять свою семью.

Моя первая жена, Элис Фетридж (Alice Fetridge), став «вдовой чарти­ста», все еще продолжала поддерживать мое увлечение. Со временем мы переехали из Портленда в Монтерей, Калифорния. Мы оба работали, а я еще и учился, пытаясь все-таки получить свой диплом юриста. Я даже сдал «детский экзамен на адвоката» (тест для студентов вечерней и заочной формы обучения). К тому времени, однако, я в значительной степени охла­дел к профессии юриста, особенно после того, как поработал на одного из них. Я думал, быть адвокатом — значит, находясь в суде, спасать человече­ские жизни. Действительность же состояла в том, что приходилось иметь дело со сбором денег по судебным постановлениям, поиском должников-неплательщиков и представлять интересы разных мерзавцев и отъявлен­ных преступников. Это было слишком далеко до биржевой торговли.

К счастью, в Монтерее я встретил двух брокеров, подобно мне составляв­ших диаграммы. Джо Миллер (Joe Miller) и Дон Саутард (Don Southard) вскоре стали обмениваться со мной историями биржевых сражений, обучая тому, что сами знали о рынках. Все мы были большими поклонниками рабо­ты Грэнвилла, посвященной балансовому объему (On Balance Volume, OBV), и вели диаграммы OBV по 30-50 отслеживаемым нами ценным бума­гам. Я также начал вести скользящие средние: другой инструмент, описан­ный во всех книгах того времени, как, впрочем, и сегодня.

Моя торговля ценными бумагами уже стала иметь некоторый успех, но что ускорило мою карьеру, так это книга Джила Холл ера (Gil Haller) под скромным названием «Теория Холлера» (Haller Theory). Я многое уз­нал о ценных бумагах и спекуляциях из этой книги. Потом познакомился с Джилом лично и по сей день высоко ценю поддержку и содействие, кото­рые он оказал мне. Концепция Джила состояла в покупке акций, уже зна­чительно продвинувшихся вверх. Теперь эта методология используется фондами для покупки так называемых «импульсных акций» (momentum stocks). Холлер проделывал все это еще в 1964-м, зарабатывая этим себе на жизнь. Однако он жил не так, как хотелось бы мне! Его столом была старая дверь, положенная на обугленные блоки, писал он на обороте писем, полу­ченных от других людей. Джил не был жмотом, он лишь бережливо отно­сился к расходам, скрупулезно подсчитывая и экономя каждый пенни.

В конечном счете я начал представлять себе теорию работы рынков. В коротких временных промежутках рыночные цены скачут вверх/вниз, перемещаясь выше и ниже точки равновесия, которую я мог бы назвать «средней» ценой. Моей целью стало определить, когда цена становится чрезмерно низкой, а потому должна начать двигаться обратно, к своей средней величине. Это подразумевало, что мне нужно было идентифици­ровать чрезмерное удаление цены от ее усредненного значения, а затем иметь что-то, что сообщило бы мне о завершении этого движения и о на­чавшемся возврате назад, к средней цене. Поскольку все это казалось та­ким легким, я уверовал, что должна быть какая-то общая теория или код, расшифровывающий, как же все это происходит. Я полагал, что должен су­ществовать некий бесспорный основной путь, по которому рынок, более того, все рынки, перемещаются из пункта «А» в пункт «В».

Что я в конечном счете выяснил, так это то, что этот начальный тезис оказался правильным: рынки движутся по определенному пути. Хорошая новость — это когда есть некая закономерность в движении цен из точки «А» в точку «В». Плохая новость — когда эта закономерность неточная. Однако в поведении цен существует некое подобие порядка подобно ино­странному языку, он может быть изучен. Потребовалась большая часть мо­ей жизни, чтобы понять основы языка, на котором говорит рынок, и я бо­лее чем счастлив помочь вам научиться пользоваться моим волшебным расшифровывающим кольцом.

Графическое представление рынка

Если вы уже начали изучение рынков, то знаете, это мир изображений, где преобладают графики. Как показано на рисунке 1.1, обычные графики представляют цену открытия каждого дня горизонтальной чертой на левой стороне каждого бара, а цену закрытия — горизонтальной чертой на правой стороне бара. Самая верхняя точка бара отражает самую высокую цену, до­стигнутую ценной бумагой или товаром в течение дня, в то время как осно­вание бара представляет, наоборот, самую низкую цену, по которой товар торговался в этот день.

Цена открытия, как вы увидите позже, наиболее важная цена дня. Я обосновал это понятие вместе с Джо Миллером, Доном Саутардом и Куртом Хупером (Curt Hooper), аспирантом военно-морской академии, который в 1966 г. первый из тех, с кем я когда-либо работал, использовал компьютер для получения ответов на поставленные рынком вопросы.



Рисунок 1.1 Типичный график, показывающий цены открытия, закрытия, максимумы и минимумы

В то время, как мы были увлечены OBV, нам хотелось получить более на­дежную формулу, и как только мы узнали, что первоначальная концепция OBV разработана двумя ребятами из Сан-Франциско Вудсом и Вайнолиа (Woods and Vignolia), мы решили, что могли бы найти лучший подход.

Когда мы начинаем строить ежедневные движения цен в виде баров на гра­фике, возникает проблема их прочтения, часто порождая в голове хаос. Графи­ческие представления поведения цен на протяжении многих лет «читались» людьми, называющими себя «чартистами». Вообще говоря, до начала 1980-х чартисты были нужны нам примерно так же, как безработный шурин.

Эта братия кропотливо изучила структуры графиков, обнаружила ти­пичные фигуры и дала им названия, например, клин, голова и плечи, вым­пел, флаг, треугольник, W-основание и М-вершина, 1-2-3-конфигурация. Предполагается, что эти фигуры отражают борьбу спроса и предложения. Некоторые фигуры указывают на продажу, другие — на процесс покупки профессиональными операторами. Потрясающий материал, но неправиль­ный. В точности такие фигуры можно найти и на графиках, не имеющих в своей основе фактора спроса/предложения.

Рисунок 1.2 показывает график 150 подбрасываний старого серебряно­го доллара, и эта кривая очень напоминает диаграмму цен на свинину. А рисунок 1.3 — что это, график температуры или цены на сою? Кто знает? Что мы знаем, так это то, что графики с нанесенными на них нерыночными данными выглядят точно так же, как и диаграммы поведения ценных бумаг и товарных фьючерсов, и производят те же самые типичные фигуры, кото­рые, как предполагается, подают сигналы на покупку и продажу. Я хочу, чтобы вы с умом подходили к фигурам на диаграммах и оценивали их очень критично.

Чартисты стали называться «техническими аналитиками», заставив га­дать по графикам компьютеры. Компьютеры сделали чартистов солиднее, помогли им выглядеть респектабельнее, подобно ученым. И действитель­но, появилось много книг с названиями типа Новая наука... или Научный подход к... Есть ли настоящая наука в этом безумии?

Честно говоря, я думаю, нет.

Цены не пляшут под дробь волшебного барабана, спрятанного в тайни­ках шикарной нью-йоркской квартиры и отбивающего ритм, понятный лишь нескольким посвященным. Цены скачут сами по себе, и наши диа­граммы становятся беспорядочными, потому что на человеческие эмоции влияют новости и брокеры со своими намеками о предстоящем немедлен­ном буме или обвале.

Цены на товарные фьючерсы в основном ведут себя как пьяный моряк, блуждающий по улице без малейшего представления куда и откуда он идет. Математики сказали бы, что нет никакой корреляции между про­шлым поведением цен и будущими трендами.

И они были бы не правы: некоторая корреляция существует. Хотя тот пьяный моряк шатается туда-сюда и, казалось бы, движется неуправляемо, можно найти ключ к пониманию его безумного поведения. Он пробует дойти куда-то, и как правило, мы можем выяснить, куда.

В поведении цен присутствует большая доля хаотичности, но оно (по­ведение) далеко от полностью случайного. Если я не смогу доказать это прямо сейчас, в начале этой книги, следующие главы можно смело посвя­тить изучению, как метать дротики. В случайной игре метатель дротиков обставит экспертов.

Начнем со следующего: если мы подбросим монету 100 раз, 50 раз она упадет орлом и 50 раз — решкой. При каждом очередном броске существу­ет 50-процентная вероятность, что выпадет орел, и такая же вероятность, что выпадет решка. Если, скажем, орел выпал два раза подряд, и мы броса­ем снова, шансы, что опять выпадет орел, по-прежнему остаются 50/50. Как вы, вероятно, слышали, монета, игральная кость или колесо рулетки не имеют памяти. Шансы не меняются, поскольку это случайная игра.

Если бы это было справедливо для рынка и цены закрывались бы с повышением в 50 процентах случаев, то после каждого закрытия мы ожидали бы, что и впредь закрытия будут происходить с повышением в 50 процентах случаев, причем эта 50-процентная вероятность распро­странялась бы на каждый последующий отрезок времени. То же самое относится и к закрытию с понижением: в 50 процентах случаев после за­крытия вниз мы должны были бы увидеть повторение; точно так же в 50 процентах случаев после повторного закрытия вниз мы наблюдали бы третье закрытие с понижением. Однако в реальном мире торговли дело обстоит не так, что может означать только то, что поведение цен не полно­стью случайное!

Что ж, если этого «не должно было быть», то как насчет покупки при от­крытии сессии после закрытия с понижением? Теоретически мы должны были бы увидеть тот же самый процент закрытий с повышением, показан­ный в таблице 1.1. Проблема, однако, в том (для профессоров колледжей и других академиков, богатых на теории и бедных на знания рынка), что это­го не получается. Таблица 1.2 показывает число раз, когда цены закрыва­лись выше после ряда закрытий вниз.

Для трейдера это не бог весть какая новость. Мы знаем, что понижения рынка подготавливают ралли. Точные проценты не были известны в про­шлом, и я никогда не стал бы использовать эти таблицы, чтобы закрывать или оставлять позицию. Не в этом дело: мы должны были наблюдать сред­нее число закрытий с повышением примерно на уровне 53,2 процента пос­ле однократного, а также двукратного последовательного закрытия с мину­сом. То, что мы не видим этого в действительности, объясняется тем, что рынок не случаен: фигуры действительно «предсказывают», и теперь мы можем продолжать, обходясь без метания дротиков.

Понимание рыночной структуры

В то время, как чартисты придумали странные названия почти для каждо­го движения и колебания рынка, они, похоже, пропустили самое главное свойство рынка, а именно, цена (представленная ежедневными барами, у которых вершина бара указывает самую высокую цену сделок в этот день, а основание бара — самую низкую цену сделок) движется строго опреде­ленным и почти механическим образом. Это все равно, что учить новый ал­фавит — как только вы научитесь понимать буквы, вы сможете читать сло­ва, а как только вы узнаете слова, сможете читать текст.

Первая «буква», которую вам необходимо выучить, указывает, какая рыночная активность приводит к формированию краткосрочных максиму­мов или минимумов. Если вы поймете этот основной момент, вам станет понятен и смысл всей рыночной структуры.

Я могу определить минимум краткосрочного рынка следующей про­стой формулой: каждый раз, когда появляется дневной минимум с более высокими минимумами по обе стороны от него, этот минимум краткосроч­ный. Мы знаем это, потому что изучение поведения рынка показывает, что цены опускались в день к минимуму, затем не смогли пройти ниже и раз­вернулись вверх, отметив этот окончательный минимум как краткосроч­ную наименьшую величину.

Наибольший максимум краткосрочного рынка — то же самое, только наоборот. Здесь мы будем наблюдать максимум с более низкими максиму­мами по обе стороны от него. Это говорит о том, что цены поднялись до вершины в середине дня, затем начали двигаться вниз, и в процессе движе­ния сформировался краткосрочный максимум.

Сначала я называл эти краткосрочные изменения «окруженными» («ringed») максимумами и минимумами из уважения к работе, проделан­ной в 1930-е годы Генри Вилером Чейзом (Henry Wheeler Chase). Ранее, до появления компьютеров, мы вели журналы цен, и для идентифицика-ции такого завершения движения просто обводили кружком эти точки в наших рабочих тетрадях, чтобы легче их находить.

На рисунке 1.4 показано несколько краткосрочных максимумов и мини­мумов. Давайте теперь внимательно рассмотрим, что означает этот график.

Если вы понимаете эту концепцию, мы можем начинать строительный процесс сбора этих элементов. Вы, возможно, уже уловили последователь­ность: рынок колеблется между краткосрочными максимумами и кратко­срочными минимумами. Это потрясающе: мы можем фактически измерять движение рынка механическим и автоматическим образом. Нет никакой нужды в использовании сложной терминологии чартистов, тем более не будем уходить в иллюзорный мир чартистов или технических аналитиков.

Два определенных типа торговых дней могут вызвать путаницу в на­шем основном определении. Во-первых,

Рисунок 1.4 Фунт стерлингов (ежедневные бары). График создан програм­мой «Navigator» (Genesis Financial Data Services: 800-808-3282).

существует то, что мы называем внутренний день (inside day). Он назван так потому, что вся торговля в этот день происходит внутри диапазона предыдущего дня. Эти дни отличаются более низким дневным максимумом и более высоким дневным минимумом. При изучении девяти главных товарных фьючерсов на протяжении 50,692 торговых сессий я отметил 3,892 внутренних дня, что позволило мне пред­положить, что эти дни появляются приблизительно в 7.6 процента случаев.

Для наших целей при идентификации краткосрочных точек разворота (swing points) мы просто игнорируем внутренние дни и производимые ими возможные краткосрочные точки разворота. Внутренний день означает, что рынок вступил в стадию перенасыщения, текущее движение далее не получило своего развития, но и направление движения не изменилось. Та­ким образом, пока эта ситуация не разрешилась, мы должны ждать и не ис­пользовать внутренний день в нашем процессе идентификации.

Кроме того, у нас есть внешние дни (outside days). Эти дни легко опре­делить — они имеют и более высокий, чем в предшествующий день, максимум, и более низкий минимум! Когда случаются такие дни (а они бывают приблизительно в трех процентах случаев), нам нужно изучить поток цен на протяжении этого дня, обращая внимание, куда движется цена между открытием и закрытием этого же дня. В уже упомянутом исследовании 50,692 торговых сессий было 3,487 внешних дней, что позволило предполо­жить, что они не столь часты, как внутренние дни, но все же составляют почти 7 процентов от всего количества торговых дней.

Не упуская из памяти этой информации, обратите внимание на рису­нок 1.5, на котором отмечены внутренние и внешние дни. Помните, наша цель — идентифицировать краткосрочные колебания в процессе того, как трейдеры двигают цену от одной крайней точки к другой.

К этому времени вы уже должны понять основную идею и научиться определять, как цены двигаются вверх и вниз. На рисунке 1.6 я отметил предельные точки (terminal points) колебаний и провел прямую линию от точки к точке, чтобы показать типы колебаний.

А теперь самое интересное! Смотрите: если мы можем выделить кратко­срочный максимум, определив его как день с более низкими максимумами (не учитывая внутренние дни) с обеих сторон, мы можем сделать гигант­ский шаг вперед и определить среднесрочный максимум (intermediate term high) как какой-либо краткосрочный максимум, с более низкими кратко­срочными максимумами по обеим сторонам. Но это еще не все, потому что мы можем сделать еще один шаг и сказать, что любой среднесрочный мак­симум с более низкими среднесрочными максимумами с обеих сторон — вижу, вы уже поняли, — образует долгосрочный максимум (long-term high).

Всего лишь в одном параграфе мы смогли определить три доминанты рыночных колебаний, характеризующих краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные движения. Идентификация рыночных минимумов осущест­вляется точно так же: сначала находим день с более высокими минимума­ми с обеих сторон — это краткосрочный минимум. Затем находим кратко­срочный минимум с более высокими краткосрочными минимумами, нахо­дящимися по обе стороны, и получаем среднесрочный минимум. Найти долгосрочный минимум так же просто — это любой среднесрочный мини­мум с более высокими среднесрочными минимумами с обеих сторон.

Пора изобразить все это графически. На рисунке 1.7 я отметил все крат­косрочные колебания, затем — среднесрочные точки и, наконец, перешел к следующему уровню и отметил долгосрочные поворотные точки. Эта диа­грамма говорит все сама за себя. Это действительно все, что происходит на рынке, выраженное в простой форме. Если вы взглянете на это теперь, когда вы приобрели некоторые знания, то поймете структуру рынка и уви­дите, что мы можем в значительной степени упорядочить хаос.

Как только у вас появится это основополагающее понимание структуры рынка, вы сможете начать определять, причем очень рано, рыночные пово­роты. Вы всегда будете знать, что краткосрочный минимум достигнут, когда увидите более высокий дневной максимум с более низким миниму­мом, чем в предшествующий день.

По характеру этого прохождения мы знаем, что краткосрочное колебание вниз закончилось. По той же схеме всякий раз, когда цена снижается ниже дневного минимума с более высо­ким максимумом, чем в предшествующий день, формируется краткосроч­ный максимум. Это означает, что мы можем знать прямо в течение торго­вой сессии, когда возникают эти точки.

Как краткосрочные трейдеры мы также можем определить, когда обра­зуются среднесрочные максимумы и минимумы. Как? Просто: если фор­мирование краткосрочного максимума подтвердит среднесрочный макси­мум, подтверждающий в свою очередь, долгосрочный максимум, мы смо­жем входить в рынок в самые оптимальные поворотные моменты.


Рисунок 1.10 Свинина (дневные бары). График создан программой «Navigator» (Genesis Financial Data Services).

Рисунок 1.10 показывает, как все это может быть объединено. При дви­жении выше дневного максимума, отмеченного в точке (А), мы определи­ли формирование краткосрочного минимума, который находится выше предшествующего краткосрочного минимума. Это означает, что минимум в точке (В) долгосрочный, и мы можем покупать в начале направленного вверх движения, являющегося частью долгосрочного движения вверх.

Речь идет о соединении воедино всех сведений о колебаниях, о помеще­нии всех частей головоломки на свои места, чтобы понять структуру ры­ночной активности. Вся прелесть в том, что вы теперь можете определить всегда и для всех рынков, направлен ли тренд (основанный на ценовой структуре) вверх или вниз, и выбрать точки входа и выхода.

На протяжении многих лет я очень хорошо зарабатывал себе на жизнь только за счет формирования этих точек в качестве сигналов для покупки и продажи. Эти точки — единственно действительные уровни поддержки и сопротивления, которые я когда-либо находил. Они очень важны, и нару­шение этих ценовых уровней важная информация о развитии тренда и из­менениях в нем. Поэтому я могу использовать их для расстановки стопов (stop-loss protection) и методов входа в рынок.

Глава

Наши диаграммы — это запись поведения цен на протяжении какого-то пе­риода времени, где горизонтальная линия показывает время, а вертикальная — цену. Вся школа технического анализа посвящена изучению времени, на­блюдению за циклами. Эти мыслители считают количество минут, часов, дней, недель, месяцев и лет между точками максимумов и минимумов в по­исках некоего главного временного цикла, который мог бы предсказать, ко­гда цена поведет себя в будущем так, как она вела себя в прошлом. Будучи довольно медлительным учеником (впрочем, разучиваюсь я еще медленнее), я потратил почти 15 лет моей жизни, пытаясь понять эти временные циклы. Я по-прежнему убежден, у рынка есть циклы, собственно, три цикла, но это не временные циклы. Суть проблемы временных циклов в том, что в ка­ждый данный момент времени нам кажется, что мы сможем легко увидеть на нашем графике прямо сейчас текущий, или доминирующий, цикл. Вся беда в том, что в каждый последующий момент времени доминирующим готов стать любой другой цикл, пересилив тот, который мы только что идентифицировали и в который вложили деньги.

Наша первая проблема выяснение господствующих циклов, если тако­вые циклы вообще имеются, но они изменяют свое направление чаще, чем политик в погоне за голосами избирателей. В 1960-х и в начале 1970-х су­ществовала надежда, что соединение изощренной математики с мощными компьютерами решит проблему выявления главного цикла. Однако и сего­дня решение этой задачи все еще впереди. Поэтому невозможно сказать, на какой, черт возьми, цикл мы должны делать наши ставки в тот или иной момент времени. Но еще большую проблему представляет собой проблема величины движения.

Циклисты имеют дело исключительно со временем. Но попробуй-ка най­ти банкира, который позволит внести на счет дни, недели или месяцы! Я имею в виду, что циклист может докопаться до определения рыночного ми­нимума — скажем, 18-летнего минимума, но цена может и не пойти от него резко вверх, а будет с трудом карабкаться по той вертикальной шкале долла­ров, определяющей размер вознаграждения в этой игре. В теории, идентифи­кация крупного цикла как минимума или максимума, если бы вам действи­тельно удалось сделать это, вызвала бы движение некоторой величины. Но в реальном мире, где я живу и торгую, такое редко случается, гораздо чаще цикл быстро сходил на нет. Несомненно, цена останавливалась там во време­ни и болталась примерно на одном месте на протяжении нескольких дней или недель, но не было достаточной ценовой величины для извлечения прибыли.

Я докажу свою точку зрения на примере фактического изучения ценовой активности в прошлом. На рисунке 2.1 показаны результаты испытаний сис­темы выбора времени на примере сои. Я запустил свой компьютер, запро­граммировав его покупать, когда краткосрочная скользящая средняя (moving average) цены превысит скользящую среднюю более длительного периода. Это стандартный прием технического анализа. Единственной переменной было время, число дней в скользящей средней. Таким образом, эта схема под­вержена воздействию цикла. Скользящая средняя — это просто средняя цена закрытия за «N» дней. Нет никаких других переменных, только время.

Наш первый тест проводился на ценах на сою за период с 29/4/75 по 1/1/87 и охватывал всевозможные комбинации краткосрочной средней от 5 до 50 дней с более долгосрочной (второй) средней от 10 до 60 дней. Луч­ший результат за рассматриваемый временной период был достигнут при использовании 5-дневных средних против 25-дневных средних. Эта осно­ванная на времени «система» сделала $40,075, получив 54 прибыльные сделки из общего количества 153. Неужели мы наконец-то открыли маши­ну, делающую деньги?

Рисунок 2.2 демонстрирует, что было, если бы мы торговали по этой си­стеме с 1/1/87 по 23/4/98. Результаты совсем не обнадеживают. В то вре­мя, как наша точность (31 процент прибыльных из 163 сделок) улучшилась, мы фактически потеряли деньги, а именно: $9,100, причем по ходу де­ла проседали (на сколько система уходила в минус, прежде чем вернуться к положительным показателям) на $28,612. Вложить $28,612, чтобы поте­рять $9,100 — едва ли это можно назвать хорошей ставкой! Средняя при­быль по сделке $-55. Что же случилось с первоначальным циклическим или временным влиянием? Поди, пойми!

Начав все сначала, я проверил, какие две скользящие средние работали лучше всего во втором периоде, с 1/1/87 до 23 апреля 1998 г. (см. рисунок 2.3). Лучшее сочетание оказалось у 25-дневной скользящей средней про­тив 30-дневной. Это принесло $34,900 с хорошей точностью в 59 процен­тов. Эта система делала $234 на сделку и имела проседание в $13,962. Это тоже неважная ставка.

Применение этой лучшей в наборе системы к более ранним данным привело к потере $28,725, как показано на рисунке 2.4. Позднее ли, раньше ли, время, длина или цикл скользящих средних, которые работают в одном периоде времени, не работают в другом.

«Возможно, — засомневаетесь вы, — проблема не в том, что время не ра­ботает, а в том, что соя недостаточно следует тренду».

Рисунок 2.3 Тестирование другого периода времени.

Давайте тогда рассмотрим лучший результат исследования системы пе­ресечения скользящих средних на фунте стерлингов, этом очень подверженном тенденциям рынке. С 1975 по 1987 гг. лучшей системой пересече­ния оказалась 5-дневная средняя в комбинации с 45-дневной, сделавшая весьма внушительные $135,443.

На протяжении последующего временного периода — с 1987 по 1997 гг. — та же система сделала неплохие деньги — $45,287, как показано на рисунке 2.5, но перенесла проседание в $29,100! Не больно-то заманчивая ставка. Луч­шим вариантом системы пересечения при использовании этого набора 10-летних данных оказалась комбинация 20/40, принесшая $121,700, но беда в том, что система сделала лишь $26,025 в первом периоде времени, к тому же просев на $30,000. Извините, но проблема не в сое или фунте, а в том, что исследования, основанные на временном факторе, просто не срабаты­вают. Использование времени как исключительного аргумента для приня­тия решений при спекуляциях на рынке — один из самых верных извест­ных мне путей попасть в богадельню.

Я неоднократно проводил такие исследования на различных временных отрезках при сильно различающихся исходных данных и пока еще не ви­дел, чтобы лучший результат одного цикла хотя бы близко напоминал луч­ший результат другого цикла.

Существуют циклы (возможно, это фигура) движения цен, которые вы можете быстро увидеть на любой диаграмме, в любой временной структу­ре, на любом рынке, в любой стране мира, где я торговал. Стоит вам понять эти фигуры, и вы сможете лучше улавливать, куда наиболее вероятно пойдут цены.

На протяжении долгих лет я определил и идентифицировал три цикла и теперь называю их: (1) малый диапазон/большой диапазон (small range/large range); (2) скользящие закрытия внутри диапазонов (moving closes within ranges); (3) закрытия, противоположные открытиям (closes opposite openings).

Пришло время вашего первого урока чтения графиков, и мы начнем с изучения, как изменяются диапазоны. Когда я говорю о диапазонах, то имею в виду все расстояние, пройденное ценной бумагой или товаром за день, не­делю, месяц, год — это может быть даже одна минута. Думайте о диапазоне как о дистанции, пройденной ценой в любой исследуемый вами период вре­мени. Вы узнаете, что правила работают для всех трех циклов одинаково хо­рошо в любых временных масштабах. Открытые мной правила универсаль­ны как для рынков, так и для временных периодов.

В любой данный день диапазон цены товара может делать все, что угодно. Именно это доставляет так много проблем чартистам. Но в любом периоде времени, который вы пожелаете изучить, вы заметите четкую, точную со­звучность в поведении диапазонов. Во все времена на всех рынках диапа­зоны колеблются — и это очень важно — от серии малых диапазонов к кла­стеру больших диапазонов.

Этот, казалось бы, очевидный цикл так силен и важен для нас, потому что спекулянтам нужны изменения цен, чтобы делать деньги. Чем больше изменения, тем больше потенциал для извлечения прибыли. Если измене­ния цен нет или оно невелико, спекулянт как бы застревает на месте, так как цена не следует тренду.

Именно поэтому краткосрочным трейдерам так нужны взрывные цено­вые движения за несколько часов или дней. Без этого мы будем просто увя­дать, как виноградная лоза. Понятно вам это? Надеюсь, что да, потому что начинается самая увлекательная часть. Дело в том, что обычно неинфор­мированную публику привлекает на рынок большое изменение цен. Эти люди ошибочно полагают, что происходящее сейчас на рынке большое из­менение цен будет продолжаться.

Но теперь-то вы знаете характер рынка лучше.

Большие диапазоны чаще всего сменяются малыми диапазонами. Ваша цель — открыть позицию перед большим изменением цен. Классический сценарий игры неудачника — понаблюдав рынок, разогретый большими диапазонами в течение дня или двух, влезть в него как раз перед боковым движением или движением внутри предыдущего диапазона. Большинство краткосрочных трейдеров — неудачники. Причина в том, что они бегают от одного горячего рынка к другому, не имея ни малейшего понятия о том, как, движется шатающийся пьяный моряк и как движутся цены по вели­ким просторам своих графиков.

С другой стороны, мы, будучи хорошо осведомленным меньшинством иг­раем в прямо противоположную игру. Мы ищем рынки, в прошлом волатиль-ные и известные своими большими дневными диапазонами, но в последнее время создающие лишь небольшие дневные диапазоны. Мы знаем, что день большого диапазона на таком рынке не заставит себя ждать слишком долго!

Вы можете устранить безумие графиков, затаившись вне игры, осто­рожно ожидая, пока диапазоны не истощатся и не сойдут на нет. Как толь­ко эта часть естественного цикла почти закончена, наступает время для краткосрочного фейерверка.

Точно так же дни больших диапазонов говорят нам, что мы можем ско­ро погрязнуть в трясине малых диапазонов, где мы не сможем делать день­ги. Это, конечно, не то время, которое привлекательно для нас. Позвольте мне доказать этот пункт, обратившись к нескольким графикам. На рисун­ке 2.6 показаны цены на золото с сентября 1997 по январь 1998 г.

Окажите сами себе большую услугу. Отметьте все дни с большими диа­пазонами, которые вы увидите за указанный период времени. Затем изучи­те размер диапазонов непосредственно перед этими взрывными днями. Ви­дите ли вы то, что вижу я? Мы получали достаточно ясные предупрежде­ния практически о каждом дне с большим диапазоном в виде сжатия диапазона несколькими днями ранее.

Вуаля! Мы находимся на пороге главного открытия, касающегося пове­дения рынка. Я знаю — я еще не сказал вам, как понять, в каком направлении пойдут эти диапазоны, но не забегайте вперед. Пока изучайте каждый гра­фик, какой можете, чтобы запечатлеть в своем мозгу, в самом вашем духе спекулянта первую неоспоримую краткосрочную правду рынка:

Взгляните на рисунок 2.7, всегда показывающий волатильный индекс S&P 500 за октябрь 1991 — январь 1992. Возьмите карандаш и отметьте на диаграмме дни с самыми маленькими диапазонами, а затем обратите вни­мание, что следовало вскоре после них: день с большим диапазоном или два, или даже три дня, затем — сокращение диапазонов... От маленького к большому, от большого к маленькому — и снова, и снова, как это и было всегда. И всегда будет.

Наш следующий урок спекулятивной техники будет по кофе (рисунок 2.8), подвижному рынку, предлагающему готовые возможности трейдеру, понимающему, где спрятана истина. Снова отметьте дни с маленькими ди­апазонами, затем наблюдайте, что за этим следует: это дни с большими ди­апазонами, когда мы можем делать деньги, пока все остальные будут пы­таться успеть запрыгнуть на борт, но только за тем, чтобы начать терять терпение из-за того, что диапазоны вступают в свои дни без кофеина, и предполагаемая возможность испаряется. И примерно к тому времени, когда большинство устанет от своих позиций... вж-ж-жик!... цены улетают, переходя вновь к большим диапазонам.

Если вы все еще не убедились, что мы раскрыли главный цикл движения цен — цикл без времени, я представлю вам еще три графика S&P 500 (см. рисунки 2.11,2.12 и 2.13). На рисунке 2.11 каждый бар отражает макси­мум, минимум и закрытие каждого 5-минутного промежутка времени на протяжении двух дней, выбранных наугад. Как вы почти сразу можете ви­деть, большим барам предшествуют меньшие бары. Рисунок 2.12 показыва­ет использование 30-минутных баров для охвата рыночных колебаний на протяжении целой недели. Снова факты говорят сами за себя: фактически каждый бар крупного диапазона, единственного места, где мы, краткосроч­ные трейдеры, делаем наши деньги, готовится одним или рядом маленьких диапазонов. Рисунок 2.13 основывается на часовых периодах, и снова наш феномен присутствует здесь. Не нужна никакая гадалка или шаман мамбо-джамбо, чтобы раздувать существующие факты или притягивать их за уши. Что есть — т. е., всегда было и всегда будет — мы постоянно получаем сиг­нал о прибыльных барах, отличающихся крупным диапазоном, благодаря более ранним предупреждениям от маленьких диапазонов.

Вот вам второй абсолютный трюизм относительно дней с большим диапа­зоном, тех великих взрывных дней, которые мы, краткосрочники, просто обязаны опережать: дни верхненаправленных больших диапазонов обычно открываются близко к минимуму и закрываются близко к максимуму. Дни нижненаправленных больших диапазонов открываются близко к максимуму дня и закрываются близко к минимуму.

Это означает: в своей торговле вы должны принимать во внимание два момента. Первый — если мы поднимаемся «на борт» в день, когда, как мы думаем, будет большой диапазон, то не ищете точку покупки очень далеко ниже открытия. Как я уже говорил, дни больших верхненаправленных ди­апазонов (large-range up days) редко проторговываются намного ниже це­ны открытия дня. Это означает: вы не должны искать возможность покуп­ки существенно ниже цены открытия.

Точно так же, если вы думаете, что поймали тигра за хвост — а именно такую возможность дает день с большим диапазоном, — в то время, как це­на проваливается существенно ниже открытия, то вероятность большого движения вверх значительно сокращается.

Это очень важный момент в постижении секретов прибыльной кратко­срочной торговли. Не отбрасывайте его. Вот несколько примеров для дока­зательства эффективности этой концепции.


Рисунок 2.12 Индекс S&P 500 (30-минутные бары). График создан программой «Navigator» (Genesis Financial Data Services).
Рисунок 2.14 показывает на го­ризонтальной шкале распределение различий между ценами открытия и закрытия по казначейским бондам для всех дней с 1970 по 1998 гг.

Вертикальная шкала отражает чистое изменение в течение всех дней, то есть открытие минус закрытие. Чем меньше ценовых точек ниже откры­тия (нулевая горизонтальная линия) и чем ближе эти ценовые точки к ну­левой линии, тем больше дней с положительными и достаточно большими фигурами развития цены от открытия к закрытию. По мере того, как вы чи­таете шкалу, двигаясь вправо, чем дальше ниже нулевой линии оказывают­ся ценовые точки, тем меньше положительных ценовых точек, которые мы видим выше нулевой линии.

На левой стороне этого графика мы видим, что прибыльные закрытия на крупных диапазонах редко имеют большие значения «открытие минус закрытие». Эта тенденция очевидна, так как масса данных отклоняется слева направо, т. е. к выгодной стороне торговли. Большие величины раз­ницы между открытием и закрытием вызываются большими величинами движений от открытия к минимуму. Это также убедительное доказательст­во, что рынки не случайны. Если бы они были случайными, то распределе­ние значений «максимум минус открытие» было бы таким же, как

Рисунок 2.13 Индекс S&P 500 (60-минутные бары). График создан программой «Navigator» (Genesis Financial Data Services).



Рисунок 2.14 Распределение долларовой величины (открытие — закрытие)

по сравнению с величиной (открытие — минимум) в процентах от вчерашнего диапазона — казначейские бонды.

«открытие минус минимум». Эти данные, как бы просто это ни казалось, обнажа­ют мощную фундаментальную истину, которую надо знать, чтобы стать ус­пешным спекулянтом.

Рисунок 2.15 показывает три различные линии; верхняя — это вероят­ность, что закрытие будет больше, чем открытие, в зависимости от нижне­го значения «открытие минус минимум». В точке, которую я отметил, дан­ные говорят, что приблизительно в 87 процентах случаев мы будем закры­ваться выше открытия, если разница между открытием и минимумом меньше 20 процентов диапазона дня.

Следующая линия, идущая вниз по диаграмме, имеет дело только с дня­ми, когда дистанция от открытия до закрытия принесла бы трейдеру больше $500. В точке, отмеченной мною на этой линии, мы видим, что приблизи­тельно в 42 процентах случаев мы закрывались выше открытия с прибы­лью в $500 или больше, если минимум оказывался не более чем на 10 процен­тов ниже открытия. Наконец, третья, нижняя линия — это дни, которые за­крылись с более чем $1,000 прибыли выше цены открытия. Это дни самых больших диапазонов на рынке бондов.

Рисунок 2.15 Вероятность долларовой величины (открытие — закрытие)

по сравнению с величиной (открытие — минимум) в процентах от вчерашнего диапазона — казначейские бонды.

В отмеченной точке мы видим, что в 15 процентах случаев мы получаем дни огромных скачков, если движение к минимуму составляет меньше 10 процентов. Точно так же имеется почти нулевой шанс получения закрытия с большим взлетом выше от открытия, если цена в течение дня опускалась на 70—80 процентов ниже открытия.

Это верно в отношении всех трех линий. Они вновь говорят нам: чем больше ценовые колебания ниже открытия, тем меньше шансов на поло­жительное отношение открытия к закрытию. Это подтверждает мои пра­вила:

1. 
   Не пытайтесь покупать во время больших падений цены ниже откры­тия в дни, когда ожидается закрытие с плюсом.
   
2. 
   Если позиция длинная (лонг) и цена падает значительно ниже откры­тия в дни, когда ожидается закрытие с большим плюсом, уходите с рынка.
   
3. 
   Не пытайтесь продавать во время больших скачков выше цены от­крытия в дни, когда ожидается закрытие с большим минусом.
   
4. 
   Если позиция короткая (шорт) и цены уходят намного выше откры­тия в дни, когда ожидается закрытие с большим минусом, уходите с рынка.
   

Куда направлен рынок: вверх или вниз? Пойдут ли цены отсюда с боль­шей вероятностью вверх или вниз? В самом деле, есть ли что-нибудь, что могло бы помочь нам понять, какое поведение цен ожидает нас в буду­щем? Это большие вопросы. Ответы на них неинформированные люди, не желающие думать и учиться, не могут найти с тех самых пор, как нача­лась торговля.

Так же, как мы узнали, что вообще-то говоря, маленькие диапазоны го­товят большие диапазоны, существует другая фундаментальная фигура движения цен акций и товарных фьючерсов во времени в любой стране, в любой период времени.

Таким образом, начинаем первый урок постижения анализа рыноч­ных трендов. Основной его принцип гласит: по мере движения цен от минимума к максимуму имеет место сдвиг от точки закрытия в диапазо­не каждого дня. Помните, нет никакой разницы, используем ли мы 5-ми­нутные, часовые или недельные диаграммы. Применяется то же самое правило.

Когда формируется минимум рынка, цена закрытия дня или любого другого периода времени находится точно в точке минимума диапазона этого дня или очень близко к ней. Затем, казалось бы из ниоткуда, начина­ется бурный рост. И по мере того, как этот рост набирает силу, происходит заметное изменение отношений, состоящее в том, что чем больше этот вос­ходящий тренд развивается, тем выше будет цена закрытия на дневных ба­рах. Рисунок 2.16 дает стилизованное представление этого изменения от­ношений.

Рынки формируют дно при цене закрытия на уровне минимума дневного диапазона и формируют вершину, когда они закрываются на уровне или близко к максимуму дневного диапазона.

Невежды считают, что развороты тренда происходят, когда на рынок выходят «знающие» инвесторы-покупатели. Ничто не может быть так далеко от правды. Как говорит мой давний друг Том ДеМарк, «рынки не формируют дно из-за притока покупателей, они формируют дно, потому что больше нет продавцов».

Мы можем видеть, как работают эти отношения покупателей и про­давцов на примере фактически каждого дня или бара. Мое рабочее пра­вило, которое я впервые описал примерно в 1965 году гласит: в любой период времени продавцы представлены колебанием цен от максимума дня до цены закрытия, в то время как покупатели представлены величи­ной закрытие минус минимум. Я имею в виду, что расстояние, которое проходит цена от минимума до закрытия, говорит нам о силе покупателей, а расстояние от максимума до закрытия показывает воздействие, про­давцов на цены.

Это понимание пришло ко мне, когда я пытался понять графики OBV (On Balance Volume), которые составляли Джо Миллер и Дон Соутард, ра­ботая в «Dean Witter». В те времена трейдеры, а то и просто старые просто­фили, ищущие бесплатную чашечку кофе и место, где можно поболтать, сидели, бывало, вокруг тикера, глядя на поток цен на ленте, отражающей одну за другой все сделки, происходящие в течение дня.

Почти каждый день бывали на этих посиделках два примечательных старых чудака, Джек и Мюррэй. Они появлялись, чтобы учить нас жизни. Они были гораздо старше и опытнее нас, поэтому мы ловили каждое их сло­во. Мюррэй, старший из них, был маркером биржевого операционного за­ла во время краха 1929 г. и часто вспоминал, как он отметил падение цены акций «Bank of America» ровно на 100 пунктов в первый день краха! Мы живо представляли себе молодого Мюррэя у доски, записывающего мелом последнюю цену, по которой торговались акции «Bank of America», а затем стирающего ее, чтобы заменить ее значение более низким. Мюррэй говорил, что самое большое падение цены между двумя последовательны­ми сделками составляло 23 пункта!

Его рассказ был созвучен словам, которые часто любил повторять дру­гой старикан и которые все еще звучат в моих ушах. Джек говаривал нам по крайней мере раз в день: «Чего вам не надо делать, так это ловить пада­ющие кинжалы, — и затем он добавлял: Вы должны подождать, пока они не воткнутся в пол и не перестанут дрожать, тогда и только тогда подбираете их. Это — лучший урок, который я усвоил более чем за 50 лет, видя, как люди теряют деньги».

Для краткосрочных трейдеров это означает, что они не должны пытать­ся покупать, когда рынок распродается, и не должны вставать на пути ло­комотива. Я потерял много денег, думая, что могу предсказать, когда цена «коснется дна» и развернется в течение дня. Мои ранние торговые счета довольно убедительное доказательство, что я не мог сотворить такое чудо.

Со временем я научился не пытаться ловить дно и вершину, но потребова­лось еще много лет, чтобы я полностью осознал, что действительно происхо­дит на рынке и как я могу воспользоваться преимуществами обладания этой рыночной истиной. Балансы моих счетов убедили меня в безумии покупки во время снижения цен, но я не знал, почему это было безумием. Теперь знаю.

Цена открылась, опустилась к минимуму, взлетела, чтобы отметить ма­ксимум дня, а затем подверглась давлению со стороны продавцов перед за­крытием. Вы уже знаете, что каждый день происходит сражение между по­купателями и продавцами, а теперь узнали, как и где искать покупателей и продавцов. Более важно, что вы узнали об их взаимоотношениях: чем вы­ше находится закрытие на баре, тем ближе мы к вершине и чем ниже нахо­дится закрытие на баре, тем ближе мы ко дну. Вот еще два моих правила:

1. 
   Почти все рыночные максимумы наступают тогда или вскоре после
   того, как рынок закрывается прямо на максимуме дня.
   
2. 
   Почти все рыночные минимумы наступают тогда или вскоре после
   того, как рынок закрывается прямо на минимуме дня.
   

Это не случайное явление, и оно не ограничивается дневными графика­ми, что и покажут последующие примеры. На рисунках с 2.19 по 2.23 гра­фики представлены в такой последовательности: 15-минутный график S&P 500, затем часовой, дневной, недельный график и, наконец, месячный. В каждом случае вы заметите на них те же самые повторяющиеся явления. Чем ближе дневное закрытие к максимуму бара, особенно, если есть не­сколько таких баров подряд, тем ближе мы находимся к максимуму рынка.

Рыночные минимумы во всех временных интервалах — то же самое, только наоборот: чем ближе закрытия баров к минимуму, тем ближе мы к повороту рынка на подъем. Это рыночная действительность, это то, как мир спекуляции работает, работал и всегда будет работать.