X. ВЛИЯНИЕ ВНЕЗЕМНОГО КОСМОСА НА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ

В прошлый раз я указал на неправильные, искаженные пути в духовный мир: с одной стороны - путь внутреннего мистического углубления, погружения и вхождения в мир сна; с другой стороны - путь, который, хотел бы я сказать, - искажено, естественно-научным образом идет дорогою явлений, внешне представляемых у сомнамбул и медиумов. Я указал на то, как эти два пути должны быть восприняты и проведены плодотворным образом, когда действительное инициативное познание будет иметь место.

Мы проникаем и далее в эту область, когда представим себе, под какими влияниями со стороны Космоса находится человеческое сознание и вся человеческая сущность.

Вы легко можете видеть, как над всем существующим, кроме земных действий в области влияний на человека, солнечные и лунные воздействия превосходят все другие. Об этом обычно не задумываются. Но и сегодня уже естественно-научно совершенно очевидно, что на Земле не было бы всего того, что есть, если бы не имели тут места солнечные действия, которые снисходят из внеземного Космоса на Землю.

Солнечные действия расколдовывают из Земли все растительные существа. Они необходимы для всего животного и также для всего, что есть физического и эфирного в человеке. Солнечное воздействие замечается повсюду, где только хотят, и значение его также исключительно для высших существенных органов человека. Мы слабее отмечаем лунное воздействие. Оно живет ныне многообразно в суеверии. И то, что о нем можно знать и знать точно, искажено вследствие того, что именно существуют различные суеверные представления о лунных воздействиях. Желающие заниматься нынче наукой чувствуют себя выше всякого суеверия и потому часто отвергают также все значение лунных действий и не хотят попустить его в настоящей науке.

Однако мы замечаем, что не только у поэтов, прекрасно знающих, как возбуждающе действует лунное волшебство на фантазию: и не только у любящих, чьи дела охотно проводятся при лунном свете,- но решительно действие Луны имеет место, воздействуя на Землю. И тут можно узнать совсем особо замечательные вещи.

В середине 19-го столетия в Германии жили двое ученых. Одного звали Шлейден, другого - Густав Теодор Фехнер.

Густав Теодор Фехнер охотно подходил с совершенно определенной точки зрения к самым таинственным явлениям природы, проявлявшихся как в человеке, так и во внешней великой Природе. Между прочим, он собирал даты и составлял особого рода статистику о том, насколько выпадающие в каком либо месте дождевые осадки находятся в связи с полнолунием и новолунием и т.д. И он получил, как следствие своего рассмотрения вывод, что при известных фазах для определенного района имеются большие дождевые осадки, нежели при иных лунных фазах. Он представил его на суд ученых. Он не стеснялся, противопоставить свою науку ходячей (обычной в стране) науке.

Но его коллега по университету, профессор Шлейден, ученый ботаник, придерживался иного мнения; он осмеял вывод Фехнера и сказал, что о подобного рода лунных влияниях не может быть и речи.

Удивительным, однако, было следующее: оба ученых были женаты и в относительно малом тогда университетском городе, который все же являлся одним из больших городов Германии,- существовали еще патриархальные обычаи. Женщины собирали дождевую воду, так как полагали, что она особенно хороша для стирки белья. Произошло так, что о вопросе выпадения дождей говорили не только оба профессора, но такие обсуждали его их жены. Профессор Фехнер говорил своей жене: "Что же, если проф. Шлейден не верит, будто лунные фазы имеют влияние на дождевые осадки, так скажи просто, что ты хочешь использовать эти лунные фазы для того, чтобы собирать дождевую воду, а госпожа Шлейден может набирать воду в другую фазу, после тебя. Так как проф. Шлейден не верит тому, что лунные фазы имеют влияние, то против этого нельзя возразить ничего".

Но представьте, госпожа Шлейден не захотела уступить госпоже Фехнер те лунные фазы, про которые ее муж не верил, что во время них выпадает больше дождей! Таким образом создался очень забавный университетский и семейный спор об этом предмете.

Но он имеет и научную подоснову, и если мы, только более духовидческими способами подойдем к таким влияниям, то увидим, что действительно, не только в суеверии, но и в действительной науке говорится о сильных лунных действиях, также как и о солнечных.

Этим мы относительно уже исчерпали то, что касается факта, охватываемого обычным сознанием современного человека. Современный человек живет, так сказать, под влиянием Земли, Луны и Солнца. Он также в своем сознании зависит в существенном от Земли, Луны и Солнца. Ибо, как я вам уже указал, подобно тому, как внешне видимое в звездах не есть существенное, так и внешне видимое Солнца и Луны не является существенным.

Мы уже говорили определенно о том, как Лунная сфера таит в себе тех сущностей, которые некогда были великими древними учителями человечества. Также и Солнечная сфера таит в себе великое множество духовных сущностей. Каждая звезда есть колония сущностей, подобно тому, как Земля есть космическая колония человечества. Но, как было сказано, человек, ныне проводящий свое время между рождением и смертью, живет почти исключительно под влиянием Земли, Луны и Солнца. И дело в том, чтобы узнать и определить, точнее, как человек всем своим сознательным, также и телесным состоянием, т.е. своим духовным, душевным и физическим состоянием, живет под влиянием Солнца и Луны.

Возьмем, для примера, крайнее состояние сознания между которым лежит состояние сна: дневное бодрственное сознание и сновидческое сознание без сновидений

Наблюдая человека во время сна, когда физическое и эфирное тело разъединены от астрального тела и «Я», мы видим следующее: человек сохраняет бережно солнечные влияния между засыпанием и пробуждением в том, что он извлек из своего физического и эфирного тела как астральное тело и «Я».

С момента пробуждения до засыпания мы внешне глядим на Солнце. Мы также смотрим на его действие и тогда, когда перед нами сплошная дождевая завеса, ибо то, что мы видим на других вещах, является отражением солнечных лучей. В течение всего бодрственного состояния мы находимся под влиянием Солнца, внешне освещающего все предметы. В то мгновение, когда мы засыпаем и переходим в другое состояние, начинает, видимо для духовного ока, сиять Солнце в нашем астральном теле и нашем «Я». Итак, между засыпанием и пробуждением мы имеем Солнце в нас.

Вы ведь знаете о существовании известных минералов: когда их в определенных условиях освещают и затем делают помещение темным, то они сохраняют свет и излучают затем в темноте свет обратным действием. Так обстоит и для духовного лицезрения с человеческим «Я» и астральным телом. Они известный образом насыщены внешним солнечным светом в состоянии бодрствования; они начинают светиться и сиять между засыпанием и пробуждением в то время, как они уже носят в себе солнечный свет.

Таким образом, можно сказать: Во время бодрствования человек находится под влиянием солнечных действий. Во сне - он находится под влиянием солнечного действия, которое он теперь уже носит в себе до пробуждения. Мы имеем в себе Солнце, когда спим и остается в ночи только физическое и эфирное тело. Но в духовном мы наше физическое и эфирное тело освещаем во время сна сами, именно тем, что теперь имеем как сохраненный солнечный свет. И если бы мы этого не делали, если бы извне не освещали нашим сохраненным солнечным светом нашу кожу и вплоть до самого внутреннего наших органов чувств,- то человек рано утром был бы совсем высохшим, иссохшим, увядшим. Мы для сохранения свежести, роста и жизненности нашего организма в действительности выполняем все нужное посредством того, что в течение сна сохраненным солнечным светом извне светим на нашу кожу и наши органы чувств.

Происходит так, что з течение сна человека то время, как он находится во вне своим «Я» и астральным телом, освещает во-первых свою кожу сохраненным солнечным светом, а во-вторых, солнечный свет действует обратно через глаза и уши вплоть до самых нервов.

Феноменом человеческого сна именно и является то, что Солнце сияет, исходя из человеческого «Я» и человеческого астрального тела, на кожу, где находятся врата внешних чувств, само проникая в человека.

Затем наступает, безразлично, новолуние или полнолуние, ибо вследствие этого только меняются действия, но имеют они место при всех лунных фазах. Лунные воздействия подходят к человеку извне и распространяются на физическое и эфирное тело. Таким образам, в физическом и эфирном теле в течение сна мы имеем солнечнее действия, передаваемые «Я» и астральным телом, и лунные действия извне, приходящие на физическое и эфирное тело.

Видите ли, этим характеризуется сон в отношений Космоса. Человек стоит через свое внутреннее в связи с Солнцем; своим внешним - в связи с Луною. Ибо астральное тело и «Я» суть ведь внутреннее, хотя теперь они и во вне.

Живое восприятие Лунной сферы как исходная точка пути посвящения.

Положение человека в мире с его обычным сознанием в отношении Солнца и Луны обрисовывать не приходится; это может представить себе каждая душа, подумав о том, как выглядит день, как живет человек в течение дня, как он живет в течение ночи. В то мгновение, когда человек начинает укреплять свою внутреннюю душевную силу для обычно хаотического сновидческого сознания и приближается к тому, чтобы сделать это сознание орудием восприятия реальности,- в этот самый момент человек уже усматривает как Луна, сохраняемая в его «Я», находится там. В то мгновение, когда мы, действительно, благодаря познанию посвященного; превращаем сон в действительность, мы чувствуем себя как бы проникнутым вторым человекам. Но знаем, что в этом втором человеке живет сила лунной сферы.

Итак, мы с пробуждением сознания посвященного говорим: Во мне живет сила лунной сферы, и она, собственно, имеет всегда тенденцию образовывать во мне второго человека, которого я тогда ношу в себе в своем первом человеке, как в оболочке. Теперь наступает также и борьба. Когда Луна начинает действовать в человеке внутренне, не при дневном бодрственном сознании, но в сновидческом сознании, и действует в этом втором человеке, о котором я сказал, что он нормально у человека освобождается внутренними лунными влияниями,- освобождается ночью настоящей Луною, и когда этот второй человек получает свое значение в сумеречном состоянии сна,- тогда он, сидящий в первом, обыкновенном человеке, порывается блуждать в лунном свете и берет с собою первого. Тогда наступает сомнамбулическое состояние, которое мы наблюдаем у лунатиков.

Теперь представьте себе, что когда во вне светит Луна, и может быть пробужден этот второй человек, он вступает в особо магические, т.е. необычайные, отклоняющиеся от естественных, действия. Человек блуждает вокруг. Представьте себе такого ночного путешественника. Человек при сумеречном сознании делает всякую всячину, которую при обычном сознании он не сделал бы.

При обычном сознании он оставался бы спокойно лежать в постели, где его место. Вместо этого он путешествует вокруг, влезает на крыши, ищет ту область, которая собственно должна быть вне его физического тела.

Видите ли, переведенное в нормальное, приведенное к сознательному внутреннему опыту, такое влияние имеет место при начинающемся инициативном познании. Но в этом случае мы не приближаемся к лунному влиянию, к настоящему лунному действию извне, а сознание второго человека образуется внутренне носимым лунным действием. И нам необходимо собрать всю силу для того, чтобы этот второй человек теперь не ушел. Мы оставались бы спокойно с первым, второй - мог бы уйти, блуждать, впасть в заблуждение, идти совершенно ложными путями. Его надобно держать.

Это именно является тем, что должно сопровождать нас непременно при приобретении инициального познания: внутреннее укрепление и устойчивость, дабы то, что хочет выйти, осталось бы в нас и мы сохранили бы его связанным с совершенно обычным трезвым сознанием, которое имеем в нашем физическом теле.

Но мы всегда должны бороться за то, чтобы не ушел этот второй человек, который образовался следствием укрепления внутренней лунной сущности. Этот второй внутренний человек, который тут образуется, имеет весьма сильное притяжение ко всему тому, что является действиями обмена веществ и движений в человеке, к тому, что исходит от желудка и других органов; ко всему этому он имеет очень, очень сильное притяжение.

Это, видите ли, есть то, что, прежде всего, является предстоящим опытом для начинающегося инициального сознания; оно идет одним из двух путей, которыми надо идти: путь через упорядочение мира сна, его реализации и приведения к действительности мира сна.

Если теперь обдумаем,- а должны обдумать,- как я это разъяснил, то приходим к следующему: Когда внешне день, внутренне мы носим ночь в себе, и среди дня пробуждается как бы внутренняя НОЧЬ.

При наступлении инициированного сознания, день существует для внешних глаз и внешних восприятий предметов; а в пространстве этого дня всюду начинает действовать и жить духовный лунный свет, который светит вокруг и излучается так, что духовное начинает светиться.

Теперь мы знаем, что посредством собственной души мы в день переносим ночь. Когда все это имеет место при полном сознании и происходит так, как и что-либо другое, совершаемое разумными людьми днем, и когда этот разумный человек может ввести лунные, ночные действия в дневные,- тогда он на правильном пути. Но если он что-либо вносит в себя помимо полного сознания и ночь восходит днем посредством его внутренних сил,- тогда он сбивается на неправильный путь, ведущий в конечном итоге к медиумическому.

Таким образом, полное сознание, внутреннее овладение явлением, в которое мы вживаемся, служит мерилом: не само явление в себе, не сам по себе факт, а способ, каким мы себя в него вживаем. Если бы ночной лунатик мог в то мгновение, когда блуждает по крыше, развить свою полную сознательность,- он в этот же момент был бы посвященным. Он этого не может; но если вы его окликнете и разбудите, он упадет вниз. Если бы он не упал, а развил полное бодрственное сознание и мог бы остаться в этом состоянии, тогда он стал бы посвященным. Задачей инициированного познавания и является развитие не просто здоровым, а сверхздоровым образом то, что развивается тут болезненным образом.

Вы видите, как весьма остро друг подле друга стоят ложное и правильное в духовном мире. В физическом мире еще возможно легко различать неправильное от правильного, так как мы тут имеем грубую логику, грубый опыт. Но как только проникаем в духовный мир, это различение становится исключительно трудным, зависит совершенно от внутренней устойчивости, от внутренней сознательности.

Затем, когда человек, таким образом, пробудил ночь днем, - тогда постепенно лунный свет теряет характер внешнего сияния, он не светит внешне. Он действует лишь как обычное жизненное чувство. Но далее наступает нечто другое. На этом духовном ночном небе теперь сияет в великолепном блеске свет Меркурия. В этой волшебно днем пробужденной ночи действительно восходит звезда Меркурия, но не так, как мы видим Меркурия в телескоп, а так, что мы узнаем в нем нечто живое.

Мы не можем сразу различить живых духовных существ, населяющих Меркурий, но, в общем, узнаем по тому образу, каким предстоит Меркурий, что имеем дело с духовным миром.

Когда лунный свет становится в духе для кого-либо общим эликсиром, в котором мы чувствуем себя пребывающими, тогда постепенно восходит духовная звезда Меркурия в этой ночи, волшебно пробужденной днем. Из этого рассвета и зарождающейся зари выступает та сущность, которая может быть тогда обозначена как божественное существо Меркурия. Оно нужно нам, нужно безусловно, иначе наступает заблуждение. И, прежде всего, надобно найти в духовном мире эту сущность, про которую мы, наверное, знаем, что она принадлежит к сущностям Меркурия.

Посредством того, что мы узнаем ее, мы можем овладеть вторым человеком, который оживает в нас, владеть им. Нам не надо более, подобно лунатику, идти неопределенными путями, но мы можем под руководством этого божественного посланца Меркурия идти верными путями в духовный мир. Дело обстоит так:

Если хотим найти правильные пути в духовный мир, мы, прежде всего, должны проделать совершенно определенные опыты, наставляющие и направляющие. Обыкновенный мистик углубляется в свое внутреннее. И наступает смешение чувств, в котором все перемешано, и Бог, и Мир, и Ангелы, и черти. В крайнем случае, имеют тут место общие обычные сновидения, мечтания в которых нельзя отличить происходят ли они из сферы половой или головной.

В общем, переживания взволнованы, перепутаны, перемешаны. Это есть неясная, туманная мистика, не проясняющая сон, а напротив, наполняющая его еще большим хаосом, в чем разобраться может тогда лишь посвященный.

Такие переживания, как они описаны Катериной Сиенской и подобные им, которые так замечательны, так необычайно поэтичны,- их понять может только посвященный, ибо лишь он знает, что собственно тут происходит. Потому можно сказать: если ты проходишь свое посвящение с полным сознанием, которое так ясно и проникновенно, как сознание, с которым ты считаешь или занимаешься геометрией; если ты с этой совершенно трезвой обдуманностью проникаешь в эти ваши,- то ты находишь правильный путь.

Подобно тому, как никто не станет отрицать, что Луна и Меркурий восходят во внешнем пространственном мире, и что это не снится, а реально; подобно этому мы знаем о том, что волшебно вводим внутреннюю ночь во внешний день и находим настоящий, реальный духовный мир. И лишь вследствие этого находим мы путь, когда погружаемся туда с полным сознанием и встречаем духовных существ, подобно как можем встретить людей в физическом мире. Ложными путями идут всегда, когда хотят искать дух без того, чтобы стать сознательными относительно чего-либо, что находится в духовном мире. На этом ложном пути находятся, оставаясь только на Земле и экспериментируя с медиумами, но без того, чтобы действительно переступить в духовный мир; экспериментируя лишь над тем, что выявляют внешне.

Все, что не пробуждает сознания в духовном мире, но продолжает блуждать во сне и желает изучать только влияния, как это делает внешний оккультизм, - это на фальшивом пути. На правильном пути стоит то, что, входя в духовный мир, тотчас же противостоит ему как реальность, но духовная.

Таким образом, внутреннее, живое познавательное восприятие лунной сферы является исходной точкой одного из инициальных путей. Можно сказать: То, что в иных случаях наступает только в отношении Солнца и Луны,- во время бодрствования, когда действует человеческая луна во внутреннем, оно выступает у посвященного вовремя бодрствования так, как в ином случае выступает во сне. Человек постигает лунные действия как если бы они были внешними. Он волшебно вводит ночь в день. И вместо того, чтобы как при ночном наблюдении все небо одновременно бывало звездным,- восходит духовно сперва звезда Меркурия; и когда мы дошли до образования имагинаций путем, указанным мною в книге "Как достигнуть познания высших миров", дошли до настоящих имагинаций,- перед нами в этом лунном мире выступает днем именно мир имагинаций как действительность.

Однако в то время как мы вступаем в сферу действий Меркурия, эти имагинаций переходят к их сущностям. Мы теперь не представляем себе просто видений, за которыми ничего нет реального, но представляем видения как имагинацию. Они идут к своим, соответствующим сущностям. Вследствие этого вы можете, если продвинулись еще не слишком далеко в своем имагинативном пути, иметь видение Архангела, но оно остается видением. Лишь продвинувшись далее, видение это действительно становится Архангелом и вы имеете видение, в котором он находится. Прежде, при простом лунном сиянии он не имел надобности находиться в нем. Теперь он находится в нем.

Таким образом, вы становитесь сознательными в отношении действий Меркурия, в то время как ваш иллюзорный мир втекает в воспринимаемый вами действительный мир духовного. Все это может быть достигнуто правильным образом лишь при полной сознательности; это всегда необходимо подчеркивать.

Затем, когда человек продолжает далее свои медитации, укрепляя далее свое внутреннее, делает его внутренне активнее, он достигает кроме сферы действий Меркурия, еще и сферу действий Венеры. И когда наступает действие Венеры, и Венера восходит в этой внутренней ночи, волшебно введенной в день, тогда исчезают видения в отношении сущностей, которые выступали и которые представляются в образах имагинации, в реальных видениях. Мы тут стоим перед духовным миром с пустым сознанием, зная, что духовные сущности тут. Мы подошли к сфере Венеры. Духовные сущности здесь. Мы ждем пока нам не откроется Солнечная сфера. Все вместе является подготовлением к тому, чтобы пережить Солнце еще вторично. Все это проделывают в течение дневного бодрствования, когда находится в солнечных действиях извне.

Мы проходим этот путь, который я описал, через Луну, Меркурий, Венеру, где исчезают видения. Продвигаемся далее. Весь путь был путем от Земли к Луне, к Меркурию, к Венере, к Солнцу. Лицезреем Солнце вторично духовно. Оно еще не постоянно видимо, так еще неясно, но мы знаем, что лицезреем его духовно. Мы проникаем и взираем во внутреннее Солнце.

Происходит так,- если смею употребить совсем грубое сравнение,- как если бы мы говорили себе: я вижу там вдали нечто; я приближаюсь к нему, считаю его за нечто, сделанное искусственно; приближаюсь, схватываю его. Тогда оно улавливает меня зубами за руку. Теперь знаю, что это не искусственное, что это настоящая собака. Я убеждаюсь, что в этом было внутреннее.

Это грубое сравнение может обратить ваше внимание на нечто, что представляет собою Солнце. От Земли мы проходим через лунные действия, действия Меркурия, Венеры, и приходим к тому, чтобы видеть Солнце, и замечаем, что оно - живое, духовное существо. Там внутри живут также существа.

Это, прежде всего, является путем, который может быть выработан и который во всем, на каждом из своих шагов показывает, как посвященный, продвигаясь вперед, должен сохранять полную сознательность. Лишь тогда он идет правильный путем. Но человек идет неправильными путями, если не усматривает того, что он в то время как каким-либо образом выходит из себя, вступает в Космос, и что Космос становится духовным перед его духовным взором. Ясно, что необходимо внутренне знать различие между настоящими и ложными путями в духовном исследовании.

Постижение человеческой организации в имагинациях

В прошлый раз я отметил те попытки различных психо-оккульных обществ в исследовании духовного мира, только по внешним проявлениям - исходя из потребности времени,- отметил их карикатурное, подражание естественно-научным методам.

Не поймите меня превратно. Я не хочу выступать, критиком этих людей, слишком хорошо зная, насколько сильно может быть желание вступить в существо духовного мира посредством наблюдения внешних явлений на естественно-научном пути. Мне хочется лишь показать, как эти пути должны вводить в заблуждение и как, напротив, должны поступать на правильных путях. Совершенно понятно, что сегодня, так как мы живем в естественно-научном веке и должны жить в нем далее,- появляются люди, которые хотят исследовать духовный мир подобно тому, как они непосредственно исследуют в естествознании и считающие сомнительными другие, чисто духовные пути. Они говорят: С одной стороны лежит перед нами нормальный мир; там ходят люди, исполняющие свои намерения, наложенные на них внешней социальной жизнью; люди, думающие и действующие в смысле этой внешней социальной жизни. Это не имеет ничего особого, потому что мы к этому привыкли. В этом мире исследует естествознание, занимающееся внешними проявлениями: тепло-, свето-, электро-, магнитными проявлениями и т.д.

Но в жизни имеют место также и анормальные явления. Люди поступают как автоматические писцы, как исполнители того или иного влияния, побуждаемые к этому под гипнозом, внушением и так далее. Полагают, что этим способом говорит незнакомый нам мир с нашим обычным миром, хотят истолковать эти внешние получаемые знаки, эти анормальные явления, хотят истолковать то, что происходит, когда в Нью-Йорке кто-либо о чем-нибудь напряженно думает и переживает, а другой, живущий с ним в единомыслии человек получает в Европе известие внутренним путем, подобно как в иных случаях получают его посредством беспроволочного телеграфа внешним образом. Такие проявления, примеры о которых можно привести сотнями и тысячами, исследуют естественно-научным внешним, статистическим путем.

Путь этот не может привести к цели, потому что в нем нет духовного направления, в котором должно идти и которое должно лежать в самом духовном мире. Потому что все эти проявления, какими бы замечательными они не были, остаются лежащими друг на друге агрегатами во внешнем мире, один возле другого. С ними вообще не достигают знания и познания; их можно только регистрировать, рассматривать как нечто примечательное, строить гипотезы о духовном мире, не имеющие, впрочем, значения, ибо сами проявления в этом внешнем мире, в которой они поставлены духовным миром, не говорят по-настоящему о том, что такое они есть. Они не высказываются о том, чем они являются. Мы можем сколько угодно свидетельствовать медиумами, внешними естественно-научными явлениями: духовный мир открывается в них; но он не высказывается о том, что он собственно есть такое.

Видите ли, тут выступает то исследование, о котором я говорил, и которое я совместно с д-ром Вегман пытался точно установить. Это исследование также ведет неизбежно в духовный мир, как и другое, о котором я только что сказал, ищущее осветить внутреннюю жизнь сна. Этот внутренний мир сна неминуемо вступает в духовное, но проистекает это так, что он согласно с целью, которая сама открывается в духовном мире, находит там проявления, нужные для такого исследования.

Но эти проявления не заключаются в разбросанных чудесных явлениях, которые выступают перед нами во внешнем мире, только что описанным образом. Они лежат в той области, которую наблюдает человек образованный в медицине, анатомии и физиологии, когда он от достижения внешней формы человеческого органа,- легкого или печени, или какого-нибудь другого,- поднимается к имагинативному постижению этого органа, постепенно начиная представлять себе перед душою человеческую организацию в имагинациях.

Видите ли, это возможно, когда доступно изучение органов человека, действующих ненормальным образам, не так, как положено действовать естественно, а как бывает при анормальных проявлениях, когда исходят из лежащего в человеке естественно-научного анатомического знания, которое тогда поднимается до духовного прозрения человеческой организации. При том методе, который я излагал перед этим, исходят в исследовании из всего человека. На пути, могущем вести к истинному познанию (действительному), исходят от отдельных человеческих органов, которые охватываются посредством духовной анатомии и наблюдаются непосредственно,- в противоположность ложному пути познания, охватывающем внешние явления статистическими карикатурным естественно-научным образом. Посему вы можете понять, что должен был сперва найтись человек, совершенно правильно разбирающийся в медицине, для того, чтобы эти вещи могли быть истолкованы.

Затем, в дальнейшем, речь идет о том, чтобы в то мгновение, когда духовно, таким образам, постигается человеческий орган,- причем имеется человек, который именно подобным образом рассматривает анатомию,- необходимо, чтобы эта цель не жила в его мыслях как неопределенная цель. И вот тут восстает уже не внутренний человек, каким я раньше описал его, но восстает внешний человек, космический, который представляется во всяком случае еще туманно, но именно как космический человек, как огромный, гигантский человек, он представляется не как земное целое, а как следствие того, что мы зрим его органы, внутренне охватываем их духовно. И вследствие того, что эти органы проявляются в духе (духовно) перед нами стоит не просто земной человек, но человек, охватывающий Космос. Точно также, как прежде мы волшебно вводили ночной лунный мир в дневной, также вводим теперь в человека, то есть в то, что теперь есть не весь человек, не очерченный человек, а тот, который состоит из своих отдельных органов,- вот в это вводим мы волшебно импульсы сферы Сатурна.

Точно также, как ранее вводилась лунная сфера в обычное дневное сознание, также волшебно вводится теперь в научное сознание сфера Сатурна, и мы узнаем, что силы Сатурна в каждом органе действуют особым образом; что силы Сатурна действуют в печени, например, наиболее сильно, в легких - относительно весьма слабо, в голове же действуют менее всего.

Осознав цель, можно ее выразить следующими словами: мы должны искать Сатурн повсюду. И также, как мы ранее продвигались посредством медитации, также теперь, вживая себя в это искание Сатурна, искание внутреннего духовного строения каждого органа,- проникаем мы в сферу Юпитера и познаем, что каждый орган является собственно земным отпечатком духовно-божественного существа.

Человек внутренне носит в своих органах отпечатки духовно-божественных существ. Весь Космос, бывший сперва великим человеком в сфере Сатурна, весь человек становится постигаемым как одно гигантское космическое существо; но в это время он представляется суммой, внутренне-органическим взаимодействием божественных генераций.

Опять таки необходимо, чтобы этот путь был пройден в полной сознательности. Им должно идти так, чтобы в нем действовали силы, которые могут всему этому сохранить устойчивость. Вы должны продумать, что все эти действия живут, прежде всего, в Status nascendi* (состояние в момент образования); они существуют тут, но сейчас же снова проходят. Их легко можно охватить, но становится невозможным их описать, удержать прочно, представить как-нибудь мысленно-образно; мы стоим тут перед опасностью, что именно в то время как предстает то, что я вам рассказал, все это сейчас же снова исчезает перед сознанием и совершенно не поддается рассмотрению.

Видите ли, современные люди в психическом исследовании совсем не думают о том, чтобы тут вызвать духовное, действительно духовное. Они желают сделать все это лабораторным, произвольным образом, призывая к себе А.В.С. как людей, в лабораторию. Духовные реальности не приближаются таким путем к познаваемому человеком миру, и, прежде всего, те реальности, которых желали бы охватить таким способом и описать шаг за шагом действительно научным образом.

То, что я говорил о книге, сможет дать лишь самое первое элементарное начало, и лишь затем, впоследствии, когда мы уже не будем жить, станет разработанной наукой. Но поскольку эти вещи существуют уже и ныне в духовном мире, - ибо они имеют место, например, среди существ, которые живут не на Земле, а на Солнце,- настолько могут они описанным образом быть внесены в земное сознание. Только не следует думать, будто можно лабораторно производить над этим опыты и продвинуться тут путем абстрактной анатомии и т.д., изложенной в учебниках. Дело заключается в том, чтобы все это проходило через живого человека. Почему?

Ибо эти вещи могут быть удержаны лишь тогда, когда они постигаются посредством тех сил, которые также выявляются из общего взаимоустремления людей; когда, так сказать, они постигаются силами, которые люди носят в себе из своих прежних земных жизней, и эти силы прежде всего направляются к удержанию, к усвоению этих вещей. Когда это наступило, в этот мир сферы Сатурна и Юпитера вступает то, что мы можем назвать сферой Марса, с этого момента начинают говорить вещи; наступает откровение вещей. И затем мы снова возвращаемся к Солнцу инспирированным сознанием. Это есть другой путь, который сегодня выявляется как путь, требуемый естествознанием, который охотно желали бы избежать посвященные, о которых я говорил в прошлый раз. Им неприятно, когда они попадают на этот путь, которым, однако, надо идти. Ибо путь через лунную сферу - это вам также ясно из сегодняшнего изложения,- проходили как раз древние посвященные, и мы находим также замечательные вещи именно в "Тайной доктрине" Е.П. Блаватской относительно этого лунного пути. Если мы умеем различать правильное от неправильного, мы находим могучие истины в этой "Тайной Доктрине".

Но это является путем, восходящим через лунный астральный свет, в котором Елена Петровна Блаватская могла жить поразительным образом и в котором ей вестник Меркурия для ее инспираций стал совершенно чудесным проводником. Это можно видеть, когда мы следуем за ее объяснениями, где она всюду вводит имагинацию на верном месте. Это замечательно у Блаватской: когда она развивает идею, то здесь же и находится эта имагинация. Ее ведет посланец Меркурия. Он ведет ее туда, где имеется сокрытая библиотека. Идея возникает в ней. Проводник Меркурия, ведет ее в заботливо сохраняемой Ватиканом книге. Блаватская читает в ней. И многое имеется у Блаватской, чего она в ином случае не могла бы найти, потому что Ватикан охранял это бережно, и в течение многих столетий это было хорошо сокрыто!

Этот путь есть фактически тот, которым много, много пользовались, где надобно осторожно различать все то, что требует внутренней крепкой устойчивости, как я об этом говорил.

А другой путь идет по направлению, мною описанному, которое считается с естественно-научным современным путем и который Елена Петровна Блаватская также ненавидела, как ночь. Это значит, что она ненавидела ночь. Но обыкновенный человек боится приведений. Это есть тот путь, которым должно идти, как я вам указал, который должен стать осознанным, дабы в кармическом развитии сил людей находить опору и крепость не столько для возбуждения воспоминаний, сколько для того, чтобы удержать их таким образом, чтобы они могли бы быть описаны.