Создание органа по решению армянского вопроса армянской диаспорой

Армянский вопрос на съездах западных армян в 1917 и 1919 годах

После российской Февральской революции ареной общественно-политической деятельности западных армян стали Восточная Армения и центры Кавказа со значительным числом армянского населения. Именно здесь можно было решать жизненные вопросы всего армянства - с помощью различных национальных и общественно-политических сил, а также центральных органов власти, что было почти исключено в обезлюдевшей Западной Армении. В то время она даже утратила свое тысячелетнее название, и ее чаще называли «областями, завоеванными» у Турции «по праву войны», что создало атмосферу общенациональной ущемленности и неопределенности.

После Геноцида 1915г. весь армянский народ прежде всего заботили неотложные вопросы беженства. Дабы избежать турецкой резни, из Западной Армении в Закавказье бежало около 300 тысяч армян. Позднее, из-за создавшихся в крае тяжелых экономических условий, часть армян-беженцев двинулась на Северный Кавказ и в южные районы России.

Несмотря на помощь восточных армян и средства, поступавшие из зарубежных армянских колоний, а также от многочисленных армянских благотворительных союзов Кавказа и России, эмигранты оставались в тяжелейшем положении.

Прежде всего необходимо было установить точное число беженцев, места их временного проживания, уточнить вопросы продовольствия, здравоохранения, образования, их юридического статуса на Кавказе и размещения, в связи с чем предстояло вести переговоры с российским правительством, и многое другое.

С этой целью еще в апреле 1916г. Арам Манукян, Ваан Папазян (Комс; АРФ), Артак Дарбинян (рамкавар), Жирайр Мирзаханян (гнчакист) после долгих консультаций решили созвать «съезд Западноармянской интеллигенции и других общественных деятелей»¹. Был принят исходный принцип равноправного участия в съезде всех армянских политических партий.

В марте 1916г. Погос паша Нубарян и Католикос Всех Армян Геворг V приступили к объединению всех армянских политических партий.

Начались переговоры об их совместной деятельности. Начальник Управления тифлисской губернской жандармерии так характеризовал это событие: «Армянский народ ныне переживает важный исторический момент. Осуществляется заветная мечта лучших деятелей армянского народа двух последних десятилетий. Объединяются все политические партии»².

Эта тенденция в деятельности армянских национальных партий продолжилась и после победы Февральской революции. На межпартийном совещании в марте и общенациональном съезде в октябре 1917г., помимо решения конкретных вопросов, опять же были предприняты попытки к объединению партий. По сути именно такой попыткой явился Первый съезд Западных армян, о котором можно составить целостное представление лишь после рассмотрения первоочередных задач, беспокоивших западное армянство после Февральской революции, - в особенности это относится к Армянскому вопросу³.

Старая идея отвоевания западных областей Армении у Турции с помощью воюющей России после Февральской революции и создания в России - в случае благоприятных обстоятельств - стабильного политического строя еще раз обрела реальные очертания и казалась вполне осуществимой. В условиях продолжавшейся мировой войны, в относительно спокойный 1916-й и в начале 1917 года Армянский вопрос вступил в новый период своего развития.

Тогда он включал в себя многочисленные проблемы, которые превращали его в единую совокупность взаимосвязанных задач. В 1917г. Армянский вопрос уже не носил исключительно международного, дипломатического характера, присущего ему в начальный период, и его решение не зависело исключительно от каких-то зарубежных конгрессов. Он становился более внутренним, внутриармянским вопросом, что обусловливалось противоречивыми проблемами армянской действительности. Таковыми являлись прежде всего характер постановки Армянского вопроса, выбор между автономией и аннексией, сохранение военного фронта, победное продолжение и завершение войны, образование национальных военных сил, защита интересов западных армян и их совместная деятельность с восточными армянами, установление гражданской власти в Западной Армении, самооборона, преобразование Национального бюро, Кавказский национальный вопрос, подключение армянских и международных организаций к решению Армянского вопроса, проблема беженцев и т.д.

После Февральской революции в Западной Армении сложилась следующая ситуация.

Первоочередной задачей исполнительных комитетов была чистка старого административного аппарата, которая не везде осуществлялась последовательно. В вопросе управления Западной Арменией (до интересующего нас Первого съезда западных армян) предпринятые Озакомом формальные меры нисколько не улучшили положение западных армян. С дореволюционного времени сохранялось генерал-губернаторское правление, все руководство 29 военных округов, кроме Ванского (Амбарцумян), состояло из лиц неармянской национальности.

Армянская национальная демократическая печать часто публиковала прямые протесты и требования западных армян, которые в основном сводились к следующему: установление республиканско-демократического строя в Западной Армении, демократические выборы, разоружение банд разбойников в тылу и в горах, полное смещение старого чиновничьего состава, создание армянской милиции, освобождение армянских пленных, устранение препятствий к возвращению беженцев на родину, поддержка государства в деле переустройства страны и т.д.

Заседание Армянского Национального Бюро 26 марта было полностью посвящено вопросам управления Западной Арменией. На фоне разнообразных выступлений и мнений особо выделяется идея дашнакцакана Ростома (Ростом Зорян) о том, чтобы вопросы управления Западной Арменией решать в отрыве от властей Кавказа и связать напрямую с Петроградом. Следует также заметить, что многие из национальных деятелей (Ростом, Ав. Саакян, С. Арутюнян, Андраник, Каро Сасуни, Мурад Себастаци, X. Карчикян и др.) отдавали предпочтение военным властям и формированию отрядов национальной милиции. И это вполне понятно: сохранялась опасность очередного нападения турок, и противостоять неприятелю только местными силами было пока невозможно. Генерал Андраник предлагал, чтобы этими отрядами командовал русский военный: его уже беспокоило дезертирство, наблюдавшееся в рядах Кавказской армии, и поэтому он всеми силами стремился не отрывать судьбу армян от русского фактора, который непосредственно выражался в присутствии Кавказской армии. «Мы не выдержим натиска германских войск», - подчеркивал Андраник⁵, в противовес точке зрения своих коллег, которые предлагали заменить царский управленческий аппарат на чисто армянский.

В армянской среде обсуждалась необходимость создания Генерального комиссариата в Западной Армении. Параллельно с этим дашнакский деятель Акоб Завриян, который обладал широкими связями среди видных членов Временного правительства (Керенский, Львов, Набоков, Милюков), приступил к изысканию путей для создания будущей администрации Западной Армении. В результате сотрудничества было обнародовано постановление Временного правительства от 25 апреля 1917г. «Об управлении Турецкой Армении»⁶. Оно заложило законодательную основу вопроса об административном управлении Западной Армении. Со времен утраты независимости Армении это было первым признанием факта существования Западной Армении. Она была передана из юрисдикции властей Кавказа и командования Кавказского фронта в прямое подчинение Временному правительству. Впервые Западная Армения было непосредственно подчинена российскому правительству.

Это историческое событие по своей значимости сравнимо с событиями 1828 года, когда на занятых территориях Восточной Армении Россия сформировала новую административную единицу - «Армянскую область». Прискорбным отличием было то, что в данном случае война не была закончена и договор о победе над Турцией еще не был заключен, как то имело место в случае с Персией.

Отторжение от Турции, аннексия армянских земель побеждающей в мировой войне Россией в данном историческом контексте была бесспорно положительным фактом, который в какой-то степени означал решение Армянского вопроса. В то же время рядом и параллельно с «безвластием», царящим в Закавказье, подобная ситуация наблюдалась и в Западной Армении и осложнялась также спецификой военного положения. Налицо были для этого и другие объективные причины, из которых первой являлась внутренняя сложная ситуация, а иногда и бессилие Временного правительства как нового, становящегося демократического режима. Не следует забывать, что после июльских событий 1917г. в России, в частности на фронтах, углублялось антивоенное движение, пускал корни большевизм.

Необходимо заметить, что начиная с 1916 года среди армян и, в частности, в кругах интеллигенции господствовала идея образования автономной Армении в составе Российского государства. Об этом свидетельствуют многочисленные публикации того времени, например, на страницах общественно-политического и литературного журнала «Армянский Вестник», специально созданного для ознакомления и подключения прогрессивной русской общественной мысли к судьбе армянского народа. Журнал издавался в Москве под редакцией О. Амирова и был выразителем чаяний армянской демократической интеллигенции. Одним из его организаторов был знаменитый армянский ученый, общественный деятель А. Дживелегов, который впоследствии стал его редактором. Общее умонастроение было следующим: «Армянский народ решил навсегда связать свою судьбу с Российским государством, а не с сегодняшним правительством Кавказа (наместничеством Кавказа)»⁷. Как ответ на эту преданность России звучат слова бескорыстного друга армянского народа - В. Брюсова: «Армяне - наши сограждане, а еще не освобожденные от мусульманского ига армянские области именно от русских ждут своего освобождения. И тем не менее, мы - громадное большинство из нас - ничего, или почти ничего, не знаем об армянах и Армении. Нужны мировые катастрофы, нужны беспримерные ужасы турецкой резни или дикого преследования целой нации (что имело место, напр., в начале нынешней Великой войны), чтобы мы вновь обратили внимание на бедствия «многострадального народа». Мы, русские, как и вся Европа, вспоминаем об армянах лишь в те дни, когда им нужна бывает рука помощи, чтобы спасти их от поголовного истребления озверевшими полчищами султана. Между тем, есть у армян более высокое право на наше внимание и на внимание всего мира...»⁸.

7 марта 1917г. в резиденции главы Тифлисской армянской епархии состоялся ряд совместных заседаний армянских политических партий и течений, Армянского Национального бюро, в которых участвовало 50 представителей различных организаций и групп. Эта серия из 6 собраний - со своими многочисленными заседаниями - была названа «Совещанием Армянских течений». Оно продолжило свою деятельность до 1 июня⁹. Стимулом для совещания, по мнению редактора тогдашнего тифлисского журнала «Мшак» Амбарцума Аракеляна, было следующее: «Имея в виду проистекшую политическую и военную революцию, дабы посовещаться о той позиции, которую нам следует занять в нынешних обстоятельствах, дабы не быть не готовыми к насущным вопросам, которые затрагивают интересы граждан и наций»¹⁰. О выжидательной позиции армянских политических сил свидетельствуют постановления собрания 7 марта:

1 преждевременным и даже вредным является в настоящее время созыв национального съезда;

2 созыв конгресса беженцев надо на время отложить, до того как прояснятся обстоятельства;

3 необходимо безотлагательно создать временный орган, который будет руководить национальными делами и в случае необходимости будет выступать в роли выразителя чаяний армянского народа¹¹

Было сочтено целесообразным создать подобный орган при Национальном бюро, не отдавая никакого предпочтения какой-либо партии или течению. Эти межпартийные совещания, явившиеся органическим продолжением мартовских переговоров 1916г., преследовали одну цель - объединить армянские политические течения, которые должны были выразить свое мнение о созыве Армянского национального съезда. Важное значение придавалось также преобразованию Национального бюро, состоявшего в основном из представителей дашнакской партии.

Однако в действительности это совещание не предотвратило разобщения западных и восточных армян.

Репатриация беженцев стала важнейшей политической задачей, ибо без населения на исторических территориях Армении бессмысленно было поднимать вопрос об автономии страны. Нарастало противоречие между сторонниками репатриации армян с целью образования государства и ее противниками, считавшими ее невозможной из-за непрекращавшихся притеснений со стороны турок и курдов. Ситуация усугублялась тем, что в русской армии стал углубляться процесс деморализации и дезертирства, и ее удаление с фронта лишало армянский народ основной поддержки.

Решением этой и других подобных проблем предстояло заняться Первому съезду западных армян. Первым практическим шагом в этом направлении стало, пожалуй, создание газеты «Айастан», вокруг нее начали формироваться политические течения, противоречия между которыми проявились вскоре в ходе съезда.

Вдохновителем съезда был генерал Андраник Озанян. В апреле 1917г. он основал в Тифлисе общество, призванное заниматься вопросами, волнующими западных армян. Непосредственной целью общества было создание газеты «Айастан». Этому предшествовала подготовительная работа Андраника и видного западно-армянского писателя, общественного деятеля Ваана Тотовенца. 15 марта из Тифлиса Андраник обратился к своим соотечественникам с призывом начать издание газеты, которая должна была заниматься исключительно «нуждами истерзанного народа» ¹².

Цели и задачи, разработанные В.Тотовенцом для газеты «Айастан», были следующие:

1. консолидировать западное армянство для восстановления Родины,

2. способствовать тому, чтобы западные армяне взяли в свои руки общественно-политическое руководство страной,

3. собирать материалы для демонстрации и пропаганды перед мировым сообществом бедственного положения Западной Армении,

4. широко предоставить страницы газеты западным армянам, без каких-либо ограничений,

5. пропагандировать западноармянский язык и литературу,

6. Айастан» не принадлежит какой-либо партии или течению, газета представляет западную часть армянского народа как отдельное течение, тем самым закладывая основу совместной деятельности всех западноармянских общественно-политических организаций,

7. организация связи с армянскими беженцами и ознакомление с положением западных армян и

8. газета «Айастан» выступает в час неслыханных мук нашей Родины и взывает ко всем, кто, позабыв всякие политические верования, думает о созидании национального освобождения армян, будь они западными армянами, иль будь они восточными ¹³.

Инициаторы создания газеты «Айастан» связывали свои надежды с передовой армянской интеллигенцией, стремясь использовать ее авторитетное слово для консолидации нации во имя заветной цели. 21 марта В. Тотовенц с подобным предложением обратился к знаменитому западноармянскому общественно-политическому деятелю, критику Аршаку Чопаняну, ставя его в известность о том, что «внешнее дело», то есть решение Армянского вопроса, следует возложить на национальную делегацию Погоса Нубара, оставляя за собой «внутреннюю жизнь» ¹⁴.

Андраник приглашал Гарегина Левоняна сотрудничать в редакционном совете «Айастана»¹⁵.

16 апреля 1917г. в Тифлисе вышел в свет первый номер газеты с титульной надписью «Орган Андраника»¹⁶. Газета была беспартийной и в основном выражала интересы западноармянских беженцев, нашедших прибежище на Кавказе. Она фактически стала официальным органом Западноармянского совета, созданного на состоявшемся в мае в Ереване съезде западных армян. Таким образом, вокруг Андраника, В. Тотовенца и их многочисленных единомышленников начало формироваться новое, своеобычное политическое течение.

В историографии господствует точка зрения, что съезд западных армян был созван лишь для решения проблемы беженцев. И это - не случайно. Армянские национальные партии не приветствовали в официальной прессе создание западноармянского политического течения, заведомо предусмотрев для него лишь задачи разрешения проблемы беженцев.

Между тем съезд западных армян через рассмотрение острейших и неотложных проблем беженцев искал пути к решению Армянского вопроса и справедливо считал вопрос судьбы беженцев его первейшей составной частью. Причину этого противостояния следует искать также в антагонистических отношениях и борьбе между Дашнакской партией. Армянской народной партией (АНП) и самим Андраником.

«Западно-армянский съезд именно является основанием самоуправляемой Армении, свершенной руками ее сыновей», - писал из Парижа Аршак Чопанян¹⁷. Издаваемому АНП «Мшаку» не понравилось создание нового органа, который рассматривался как очередной соперник при решении Армянского вопроса.

«Во время, когда все турецкое армянство предстает полностью разгромленной и разрушенной массой, - пишет «Мшак», - когда оно лишено гражданских прав, когда здесь, на Кавказе, мы всего лишь временные гости, неужели эта часть способна на создание политических партий?!»¹⁸. Эти строки позволяют лишний раз убедиться в политической недальновидности и упрямом нежелании их авторов идти на компромисс. Вызывает по меньшей мере удивление мысль редактора «Мшака» Амбарцума Аракеляна о том, что «мы - российские армяне будем охранять границы Русской Армении, а турецкие армяне пусть охраняют пределы Турецкой Армении»¹⁹. На страницах «Айастана» Андраник отвечает А. Аракеляну: «Давайте будем охранять, охранять совместно пределы Турецкой Армении, тем самым мы сохраним и границы Русской Армении. Нужно устранить русско-армянский и турецко-армянский вопросы, надо разрушить эти окопы и, объединившись, нужно встать против врага и так бороться»²⁰.

Не только газету «Мшак» имел в виду полководец Андраник. Его огорчало безразличное отношение восточноармянских политических деятелей к судьбе беженцев. Он отчетливо видел пассивность председателя Благотворительного союза, Самсона Арутюняна, факты непривлечения западных армян в орбиту благотворительных обществ, непоследовательность дашнаков²¹.

В своем труде «Идеология революции турецких армян» историк Лео так характеризует взаимоотношения западных и восточных армян в постфевральское время: «Западноармянская интеллигенция начинала переоценивать отношение интеллигенции Русской Армении к турецким армянам, то есть то, что в течение десятилетий демонстрировала революция турецкого армянства (освободительная борьба западных армян - В.М.). Только-только осознавались ошибки, - пишет Лео, - заблуждения, вред односторонних действий»²².

Именно с подобной односторонностью и боролся Андраник. Тревогой было преисполнено его слово на заседании Национального Бюро 19 марта: «Какая польза от предъявления требований слабыми силами к Временному правительству? Давайте не будем терять завоеванного революцией. У нас нет даже ножа, подождем, пока немцы потерпят поражение. Может быть, произойдет переворот, подумаем о самообороне, о народе. Сейчас такое время, что могут случиться самые ужасные события»²³.

2 мая 1917 года в Ереване открылся Первый съезд западных армян - съезд беженцев²⁴ Для его работы духовным пастырем Еревана, архиепископом Хореном Мурадбекяном, был предоставлен зал школы на территории Епархиальной резиденции. Католикос Геворк V послал на съезд представителей - епископа Геворга Чорекчяна и архиепископа Хорена²⁵.

В работе съезда участвовали 59 делегатов, присутствовали 400 приглашенных, в том числе - представители церкви, деятели русских, английских, американских арменофильских органов, помогающих армянским беженцам, и представители политических партий, в основном - дашнаки²⁶. Большевистское крыло социал-демократической партии представлял Гурген Айкуни ²⁷.

«В присутствии множества людского появился Андраник, - вспоминает В. Папазян, - многие в ликовании окружили его, и даже были такие, что целовали его руки и подолы»²⁸. Почетным председателем съезда был избран Андраник. Работой съезда руководили Левон Шант, Арам Манукян²⁹, в составе президиума были Вртанес Папазян и Артак Дарбинян³⁰. Первым делом съезд направил приветственную телеграмму Временному правительству, под которой подписались Андраник и Л. Шант.

Памятным стало вступительное слово Андраника, которое вполне можно считать программным: «Мы должны суметь сохранить и защитить крупицы нашей нации, восстановить наши очаги, и мы сможем с надеждой посмотреть в будущее, когда поймем друг друга и станем солидарны»³¹.

Андраника не обмануло предчувствие того, что добиться взаимопонимания не удастся. Оно отсутствовало на протяжении всего съезда. Слово приветствия сказал также Арам Манукян. Противоречия возникли на почве резкого разграничения дашнаками понятий «русский армянин» и «турецкий армянин», при этом игнорировалась широкая деятельность восточноармянских благотворительных обществ; кроме того, недостаточно эффективно была организована работа съезда. Вполне понятно, Дашнакцутюн, в свою очередь, обвинял западноармянских деятелей в искусственной самоизоляции, и в частности - Андраника. Причины раскола были намного глубже, начало ему положили острые, непримиримые противоречия, существовавшие во время организации гайдукского, затем добровольческого освободительного движения, когда уточнялся вопрос о его целях и об управлении им. Андраник всегда последовательно критиковал АРПД за стремление к гегемонии, сила и влияние этой партии, с одной стороны, были объективным явлением в армянской действительности, а с другой - ее могущество, что вполне закономерно, отчуждало и изолировало другие национальные силы, часто делало их непримиримыми противниками.

7 августа в письме, адресованном Аршаку Чопаняну, Андраник в очередной раз указывал на то, что об «Айастане» распространяют такое мнение, якобы газета отделяет восточных армян от западных. «Вы, очевидно, уже читали «Айастан» и видите, что подобной цели нет и быть не может», - пишет Андраник³².

Газета «Мшак» подняла вопрос о том, имел ли право съезд считать себя выразителем воли и чаяний всех армян Турецкой Армении³³. Действительно, состав съезда был избран произвольно. На нем отсутствовали искренние выразители нужд беженцев. Вместо них преобладали делегаты земляческих и других союзов. Первые два дня тянулась борьба за Центральный совет. Наконец решили избрать Центральный совет по областной системе, против которой выступили делегаты-рамкавары. По выражению «Мшака», бесстыдным образом злоупотребляли именем Андраника³⁴. Именно в эти дни Андраник объявил о своем выходе из партии Дашнакцутюн: «Отныне я не принадлежу АРПД и полностью порываю с этой партией. За эти десять дней (дни съезда.), видя, как турецким армянам не удается организоваться и они не в состоянии честным путем вести такое серьезное дело, как проблема беженцев, я прошу органы армян России, после этого также, худо ли, бедно ли, пусть будут добры вести это дело до окончания войны»³⁵.

Следует добавить, что если бы не такие крупные армянские организации России, как Помощь Св. Эчмиадзина, Кавказское центральное армянское благотворительное общество, Московский армянский комитет, Бакинский комитет по делам беженцев, Общество помощи армянам и Комитет по восстановлению Армении при нем, Армянское сельскохозяйственное общество, то западно-армянские беженцы оказались бы в безвыходном положении³⁶.

Подобная атмосфера, разумеется, не благоприятствовала установлению теплых отношений и взаимопониманию между восточными и западными армянами.

Отречение Андраника от партии Дашнакцутюн последняя впоследствии представила как проявление тщеславия армянского национального героя, на что он ответил: «Из Дашнакцутюн я ушел еще в 1907 году. А публикация в газете «Айастан» была моей второй отставкой»³⁷. Андраник отправился в г. Вагаршапат к Католикосу Всех Армян для того, чтобы поделиться с ним своим негодованием. Он просил патриарха, чтобы тот не позволил АРПД занять большинство в создаваемом на съезде Национальном совете. Более того, он считал бессмысленным называть Западноармянским советом тот орган, который должен был получать инструкции от Дашнакского бюро³⁸.

Несколько единомышленников Андраника - Лазо, Дереникян, Драмбян, Айкуни и другие - объявили, что отныне не могут соглашаться с дальнейшими постановлениями съезда и после ухода почетного председателя воздерживаются от голосования³⁹.

Три крупнейшие армянские партии (АРПД, гнчакская СДП и АНП рамкаварская), при всем сохранении внешних различий, ведя борьбу за власть, независимо от своей воли фактически делали одно и то же - разъединяли западных и восточных армян и старались повести армянский народ по своему «освободительному» пути.

Это прискорбное явление еще более углубилось после Октябрьского переворота, приведя к еще большему расколу и, как следствие, к фатальным ошибкам. Первый шаг в этом направлении был совершен на Ереванском съезде западных армян - был создан Западноармянский Национальный совет. Внешне взяв на себя функции помощи армянским беженцам, на деле он превратился в дашнакский орган. По свидетельству одного из лидеров АРПД, Каро Сасуни, этот орган должен был быть признан как единственный представляющий западных армян и иметь функции контроля над теми делами, которые, под видом экономических, сиротских и беженских вопросов, могли быть связаны с турецкими армянами⁴⁰. Андраник же предлагал создать один всеобщий действующий орган из представителей: Трапезундской, Каринской (Эрзрумской), Битлисской и Ванской - по два и Харбердской, Себастийской и Тигранакертской (Диарбекирской) областей - по одному человеку, всего - 11 депутатов. Этот орган должен был заниматься вопросами удовлетворения всех нужд беженцев⁴¹. «Вокруг избрания Совета, -вспоминает К. Сасуни, - возникли противоречия, некоторые хотели взорвать собрание. Постановления без исключительного органа остались бы мертвой буквой. Между тем западноармянская жизнь входила в новый этап. Она могла получить самоуправление и могла достигнуть образования армянского государства. Фактически страна была в наших руках. Существовало также и меньшинство, которое не принимало во внимание эти основные обстоятельства. Арам (Арам Манукян ) приложил очень много усилий для объединения этих сил. В случае с Ваном это стало ясно всем. Он подчеркнул значимость нашей совместной воли и сумел, при уступке дашнакской партии, подвести к заключению в частности гнчакистов и рамкаваров. Тем самым членами Совета было избрано 8 дашнаков при 41 голосе, а противники получили 7 мест с 23 голосами»⁴².

Трагедия заключается в том, что дашнакская партия была недовольна распределением сил в Совете. По выражению того же К. Сасуни, «единственной политической партией, действующей в Турецкой Армении, была Дашнакцутюн, рамкавары, большевики социал-демократы и эти мелкие течения хотели иметь в совете столько мест, сколько и мы»⁴³.

Совершенно иными были обобщения большевика Гургена Айкуни касательно представительского состава съезда и о позициях различных партий в Западноармянском совете. А иногда эти сведения просто искажали реальное положение вещей. В своих мемуарах он пишет: «Дашнакская партия осталась в меньшинстве как в совете, так и в бюро. Силы дашнаков расшатывались»⁴⁴. Выдавая желаемое за действительное, Г. Айкуни с гордостью говорил о расколе, об ослаблении национально-политических сил армянского народа: «...Я выступил с рядом большевистских, антидашнакских речей, которые сплотили противодашнакские силы»⁴⁵. Состав Бюро Западноармянского совета: 2 дашнака, 1 гнчакист, 1 большевик, 1 рамкавар - он представлял как поражение дашнакской партии. Разумеется, принимая во внимание вышеприведенную мысль К. Сасуни, это и правда было поражением, и в то же время эта картина была свидетельством свободной политической деятельности, ставшей возможной благодаря демократической революции, что, непонятно почему, всеми игнорировалось. Пожалуй, это можно объяснить существованием сложных и зачастую неразрешимых проблем, а также отсутствием культуры политической борьбы.

Г. Айкуни свидетельствует, что гнчакист Жирайр Мирзаханян, «который стоял на социалистических позициях, как и один антидашнак-рамка-вар из Вана, предпочли примкнуть к большевистско-гнчакистскому блоку, чем перейти на сторону дашнаков»⁴⁶.

По другому поводу Г. Айкуни пишет, что «почетный председатель съезда Андраник, возмущенный угрозами Арама паши в мой адрес (не отмечается, из-за чего - В.М.), встал с места и сделал дашнакам внушение, чтобы никто не осмелился помешать речи Айкуни или же угрожать ему. Несмотря на яростное сопротивление и угрозы о выходе из съезда, большинством делегатов я был принят в состав членов Западноармянского совета»⁴⁷.

Ясно, что Айкуни использовал отношение Андраника, то есть большей части западноармянских деятелей, к дашнакской партии, которое особенно обострилось на съезде. Вместе с тем в этой новой политической ситуации Андраник также демонстрировал нежелательную нетерпимость, неготовность идти на взаимные уступки. Между строками просматривается и противостояние Андраник - Арам, которое еще более усилилось в 1918 году.

Зачастую коренные, основные общенациональные цели уступали место собственным, узким интересам партий и деятелей, их амбициям, иной раз велась бессмысленная изнурительная борьба. Разумеется, демократическая революция сама по себе предполагала множество идейных взглядов, пробуждала многообразие зачастую противоположных и конфликтующих течений.

На пути достижения политической монополии дашнакская партия также была непримирима, и ей был присущ синдром неприятия собственных ошибок.

Все то, что было направлено против дашнаков, сразу сплачивало вокруг себя другие политические силы. Идя на союз с большевиками. Армянская народная партия, гнчакисты и рамкавары стремились лишь ослабить позиции влиятельной национальной партии. На деле именно это и вносило раскол в армянское общество, причем в переломный исторический период.

Членами Западноармянского совета были избраны: Андраник, хмбапеты Сепух и Смбат, гнчакисты Грант Гадикян и Жирайр Мирзаханян, рамкавары Артак Дарбинян, Аветис Тер-Зибашян, Вардан Папикян, дашнаки Амаяк Манукян, Левон Шант, докт. Бонапартян, Каро Сасуни и Ваан Папазян, большевик социал-демократ Гурген Айкуни, независимые Акоб Тер-Закарян и Забел Есаян. Была также избрана ревизионная комиссия в следующем составе: Серовбэ Кюлпенкян, Аршак Сафрастян и Езник Каджуни. Что касается Арама Манукяна, то он не был включен в состав Совета из-за того, что не был западным армянином⁴⁸.

11 мая 1917 года, завершая работу, Съезд западных армян выдвинул три цели и принял ряд постановлений в редакции Левона Шанта. Эти цели были следующие:

1.Сохранение физического существования народа Западной Армении и восстановление разрушенной экономики;

2.Восстановление Родины;

3.Образование для нового поколения, его физическое и гражданское воспитание⁴⁹.

Съезд решил, что Армянский вопрос доверяется армянской делегации в Европе, в состав делегации входят и западные армяне. Предусматривалось также избрать административно-политическую комиссию, которая должна будет представить программу реформ в Западной Армении.

Административно-политическая резолюция съезда была всецело посвящена трем предложениям, адресуемым Российскому правительству:

«1)вне зависимости от будущих политических и юридических принципов, принимая во внимание лишь местные специфические условия, создать местные административные организации, избранные на демократической основе, при участии местных жителей,

2)основать местные суды и

3)обеспечить существование армян:

а)предоставить возможность самообороны,

б)организовать милицию».

Затем Западноармянский совет выразил свое удовлетворение тем, что до весны 1917 года около 150 тысяч западноармянских беженцев с Кавказа возвратилось в Ван, Битлис, Карин и Трапезунд⁵⁰.

На этом Первый съезд западных армян завершил свою работу. После окончания съезда Западноармянский совет избрал из своего состава Исполнительный орган - Западноармянское бюро, задачей которого было выполнение решений как съезда, так и Западноармянского совета. В Бюро вошли: В. Папазян - председатель (дашнак), Ав. Терзибашян - зам. председателя (рамкавар), члены - А. Дарбинян (рамкавар), К. Сасуни (дашнак), А. Тер-Закарян (рамкавар) и Г. Галикян (гнчак)⁵¹.

Западноармянское национальное бюро стало постепенно формировать сеть своих филиалов в Западной Армении, Закавказье и на Северном Кавказе.

Западноармянский совет опубликовал «Свод правил западноармянских беженцев», на основе которого должны были создаваться различные организации, занимающиеся помощью беженцам⁵². Бюро превратилось в своеобразное временное правительство западных армян и пользовалось доверием различных армянских благотворительных общественных организаций Кавказа и России.