ЖАННА Д’АРК И ЕЁ ПРИЗРАЧНЫЕ СВЯЩЕННИКИ

Если верить легенде, подвиги Жанны д’Арк за много веков были предсказаны Мерлином, великим магом короля Артура. Впрочем, Британская энциклопедия (т.15) утверждает, что «она (Жанна) ничего об этом не знала, а значит, действовала исключительно по собственному вдохновению».

Один из лучших памятников национальной героине Франции – базилика в Домреми; часовню её украшают флаги многих стран, каждая из которых таким образом отдала должное величию Орлеанской девы. На протяжении десятилетий, однако, бросалось в глаза отсутствие тут английского флага. В 1925 году эта историческая несправедливость усилиями леди Палмер, супруги лорда Палмера (1858-1948, – это был первый британец, удостоенный рыцарского титула за вклад в развитие музыкального искусства), была устранена. Тут-то и случилось странное происшествие, о котором пойдёт у нас речь. Широкая общественность впервые узнала о нём благодаря фотографии, которую британская Армия Спасения принялась предлагать всем желающим за скромную цену в 2 шиллинга в качестве неоспоримого доказательства божественного участия в наших с вами земных делах.

На снимке мы видим леди Палмер и двух священников с изображениями лилий на рясах (напомним, именно этот цветок Жанна д’Арк выбрала в качестве эмблемы). Что же тут, спросите вы, удивительного? Да всего лишь, что в момент съёмки никаких священников поблизости не было и в помине! Впрочем, предоставим слово анонимному репортёру Армии Спасения, чьи пояснения приведены на обороте открытки:

«Посетив базилику в Домреми, возведённую в честь Жанны д’Арк, леди Палмер обратила внимание на то, что среди множества национальных флагов, там вывешенных, отсутствует английский. Решив, что Британии надлежит и здесь занять достойное место в ряду славных народов мира, она по крупицам собрала необходимую сумму денег и позаботилась, чтобы в базилику доставили флаг нашей страны с подписями фельдмаршала Хейга и маршала Фоша. Флаг этот установил в часовне 9 июня 1925 года пребендарий Карлайл.*
* Пребендарий – церковный служащий, несущий ответственность за пребенду (лат.), т.е. имущество и доходы, предоставляемые наиболее привилегированной части католического и англиканского духовенства при условии исполнения обязанностей, связанных с занимаемой должностью. (Прим.перев.)

В октябре того же года, дабы взглянуть на дело рук своих, леди Палмер вернулась в Домреми. Сопровождавшая её леди Таунсхед сделала снимок: в тот момент кроме двух женщин в часовне не было ни души. Однако на фотографии рядом с леди Палмер мы видим двух священников: на каждом из них – стихарь с геральдической лилией, эмблемой Орлеанской девы. Исследовавший снимок королевский фотограф установил его подлинность».

На заседании Международного института психических исследований в Лондоне я продемонстрировал специально заказанный для этой цели слайд и зачитал письмо леди Палмер. Вот что она мне написала: «На этом снимке вы видите меня стоящей под британским флагом в военной часовне базилики Домреми. Сфотографироваться здесь я решила для подруги, которая не смогла сопровождать меня из-за болезни. Мисс Таунсхед щёлкнула меня своим маленьким фотоаппаратом; кстати, сама она никогда не верила в существование духов. Вернувшись в Лондон, я написала ей письмо, в котором поинтересовалась, почему мне до сих пор не переслали фотографию. Получив снимок, я вынуждена была отправить ей новый запрос: «Кто эти священники? Рядом со мной никого не было». «Именно поэтому я и не решилась отправить вам её сразу», – последовал ответ.

Я показала снимок сэру Артуру Конан-Дойлю. Он заявил, что видит перед собой лучшую спиритическую фотографию всех времён, и попросил изготовить слайд. Демонстрация на большом экране в Куинз-холле, где я присутствовала, удостоилась в тот вечер бурной овации. Одна представительница римской католической церкви также попросила у меня копию слайда. «Ваше руководство, кажется, относится к подобным вещам неодобрительно», – заметила я. «Ну, что вы, это же чудо, – возразила она. – Рядом с вами – священники тех времён. На них – старинные рясы с эмблемой Жанны».

Увеличенный экземпляр снимка получил от меня и Кардинал Бурн. Пребендарий Карлайл также с тех пор не расстаётся с фотографией».

Мне, по правде говоря, изображения лилий на стихарях не показались настолько отчётливыми, чтобы их можно было считать достойным доказательством принадлежности фигур эпохе Жанны д’Арк. Но призраки с мнением своих будущих критиков не считаются, так что остаётся довольствоваться уже хотя бы их появлением.

Задача парапсихолога, однако, состоит в том, чтобы всё подвергать сомнению, поэтому должен уточнить: между моментом проявления фотографии и её «официальным» появлением на свет прошло подозрительно много времени. Действительно ли с негативами не производилось никаких манипуляций? Леди Палмер в этом убеждена: её уверенность разделяет и королевский фотограф. Вообще-то искусственно «наложить» призраков на фотографический снимок не так уж трудно. Другое дело – геральдические знаки: за такое мог бы взяться разве что мошенник экстра-класса. Но каковыми могли быть мотивы такого рода подделки? Ни на финансовые, ни на какие-либо другие выгоды автору рассчитывать не приходилось. Мисс Таунсхед – всего лишь фотограф-любитель – была подругой леди Палмер и пользовалась её полнейшим доверием.

Может быть, при фотографировании случайно произошла двойная экспозиция? Эксперт тотчас бы это установил. Что ж, поскольку, никаких разоблачений не последовало, придётся и этот случай отнести к числу неразрешённых загадок нашего времени.

Каждый из нас рано или поздно встречает на своём жизненном пути два типа препятствий, требующих преодоления: горный барьер и бездну. О символическом смысле Горы всем хорошо известно. Не куда-нибудь, а в горы унёс Моисей свои каменные скрижали; на возвышенностях возводились церкви, ибо «...горы и земли, к ним прилегающие, особенно святы», – так утверждал Иезекииль.

Понятие Бездны ассоциируется у нас с Преисподней и изгнанием из Рая. Однако классики магии не разделяют ортодоксальных взглядов на бездну как символ Зла.

Я хотел бы предложить вниманию читателя рассказ о серии удивительных сновидений, в основе которых – символическая попытка родиться заново и таким образом достигнуть Всевышнего. Автор его пусть останется безымянным: скажу только, что он – ученик легендарного чернокнижника Алистера Кроули, человека очень странных способностей, который в 20-30-х годах нашего века приобрёл себе поистине дьявольскую репутацию. Итак, внимание:

«Я находился среди египтян, отправившихся в переход на верблюдах. Каждый из них был одет в зелёный жакет. Верблюды под нами были низкорослые и совсем ещё молодые; мне же казалось, будто я передвигаюсь на ходулях.

Наша группа отправилась в путь с каким-то заданием. Я ехал последним. Проезжая мимо сидящего друга, я бросил ему две газеты: «Сан» и «Пост» – с тем, чтобы он присмотрел за ними. Мы доехали до развилки. Все повернули направо, я – налево. Вскоре передо мной появилось большое строение. Здесь меня встретили какие-то женщины и мужчины. Я спросил, можно ли отсюда выехать на другую дорогу, а затем, не сходя с верблюда, минул длинный коридор и оказался на огороженном проволокой пустыре, прилегавшем к задней стене строения, в котором, судя по всему, располагалась гостиница. Передо мной появился мальчик. Я о чём-то спросил его, и он охотно распахнул передо мной дверь в проволочном заграждении. Верблюда со мной больше не было. Похоже, я оказался пленником, и двое мальчиков теперь стали моими тюремщиками».

Действительно ли мой собеседник ехал во сне на верблюде? Упоминание о ходулях отнюдь не случайно: это ведь символ детства (потому-то и верблюды оказались «молодыми»). Что же касается Египта... Вот что сам он вспомнил некоторое время спустя:

«В поздних работах Кроули есть немало загадочных пассажей. Помню, особенно странное впечатление произвела на меня фраза: «Я, как и ты, – душа пустыни, и тебе суждено вновь повстречать меня в этом бескрайнем море песка».

Тот, кого Кроули в своих книгах именовал «Я, как и ты», был его высшим гением: под морем песка разумелась египетская пустыня. Вспоминается мне кое-что из «Book Of Lies» – книги Кроули, в которой парадоксальные афоризмы пронумерованы от 1 до 91.

Кроули воссоздал магическую систему Золотого Рассвета. В ней действовала система градаций, высшая ступень которой описывалось уравнением «7 = 4» с Семёркой – кабаллической Shepirah of Hessed. По Кроули, этот уровень принадлежит миру человеческого разума. Следующий же, описываемый уравнением «8 = 3», относится к иному, духовному миру, отделённому от нас великой пропастью, именуемой Бездной.

Для того, чтобы пересечь Бездну, личность распадается на элементы, а затем возрождается вновь в теле Великой Матери – Бины (Binah). Так возникает новая сущность: Кроули называет её Дитя Бездны.

«Книга обманов» адресована Детям Бездны. Каждая её страница обрамлена чёрной рамкой, символизирующей всеобъемлющую идею смерти. Именно тут говорится о том, что для достижения градации высшего уровня необходимо пересечь гигантскую бездну смерти (или песчаную пустыню). У Кроули есть и такая фраза: «Взгляните на пять верблюжьих следов: VVVVV...» Дело в том, что пять букв «V» он считал магическим символом, равнозначным градации высшего уровня. Не исключено, что моё путешествие во сне имеет какое-то отношение к этим пяти следам: может быть, оно олицетворяет мой собственный переход через Бездну. Очевидно, я оставил свой след, чтобы кто-то затем мог проследить мой путь».

Итак, ясно: наш герой идёт во сне по следам Кроули, чтобы превозмочь смерть и сделаться Младенцем Бездны. О «зелёном жакете» сам он говорит следующее:

«Зелёное означает молодость, надежду, устремление к высшему. Кроме того, это цвет Венеры – богини любви: она прямо связана с Великой Матерью, через познание тела которой пролегает наш путь в Град Пирамид, принадлежащий уровню «8 = 3», где и живут Младенцы Бездны. Кстати, смысл этого уравнения легко понять так: отсчитывая уровни от основания Древа жизни, мы находим «восьмёрку». Тот же отсчёт сверху даёт «тройку».

Поскольку автор сна ассоциирует Великую Мать с Венерой, очевидно, один из мотивов сюжета – младенческая тяга к инцесту. Мой собеседник забывает также упомянуть о том, что зелёный цвет – цвет Пророка. Ещё я отметил для себя, что смысл «задания», на которое идут путники, есть не что иное, как стремление к власти, что в свою очередь символизируется жаждой возвращения в материнское лоно. Судя по всему, пациент догадался об этом и сам, поскольку тут же заговорил о семье:

«Нас было семеро детей: я – младший. По пробуждении у меня возникло ощущение, что остальные участники группы как раз и были членами моей семьи; должен заметить, что я вообще связан с ними прочными узами. «Последний станет первым, первый – последним». Я всегда стремился в семье к лидерству.

Солнце («Sun») знаменует Золотой Рассвет: так называется магическая система, воссозданная Кроули. Я вышел из неё, но всегда знал, что мне ещё предстоит к ней вернуться. В понятии «Post» заложена идея связи с будущим и преодоления Бездны. Египет – страна солнца. Гелиополис – город солнца. Египетских жрецов называли «детьми Солнца». Я, как младший адепт, принадлежу уровню «5 = 6»: Солнце также входит в пределы этого уровня.

В ходе магического ритуала инициации новообращённого привязывают к деревянному кресту, на котором он клянётся сохранить верность тайному учению и посвятить жизнь обретению «высшего Я». Таким образом, крест и распятие – это также символы солнца.

Бездна находится слева от древа жизни. Я воспоминаю, что слева на заднем дворе у нас стояла проволочная клетка, где мама держала кур».

Становится ясно, что Бездна в этом сне – символ материнской матки. Я расспросил его о верблюдах и получил новые подтверждения своим догадкам.

«Я слышал, шотландцы произносят фамилию Кэмпбелл чуть сокрашенно: «Кэмл» (camel – верблюд). Именно так представлялась моя школьная учительница. Есть старая шотландская песня: «Мой парень – жокей, и какой! Днём шпорит коня, а ночью – меня". Учительница, мисс Кэмпбелл, возможно, символизирует мою мать, а коридор в здании, через который я вышел на новый путь, есть не что иное, как влагалище».

Однако тяга к кровосмесительному акту – не главный мотив сна моего пациента. Дело в том, что во всех языческих верованиях считается, что бессмертие – следствие второго рождения материального тела. Гостиница, в которой удовлетворяются все нужды временного постояльца – такой же символ матки, как и проволочная клетка, принимающяя нашего героя в критический момент его перехода. Матку символизирует и Бездна сама по себе.

«В мистическом ритуале Золотого Рассвета, – продолжал мой собеседник, – присутствует комната с семью стенами: ещё один символ женского лона. Две колонны по бокам – её бедра. Смысл ритуала – проникновение в дверь Венеры. Не исключено, что два мальчика, пленником которых я оказался, – адепты, проводившие ритуальную церемонию».

Затем мой пациент вспомнил о путешествии, которое учитель совершил в пустыне вместе с одним из своих последователей.

«Сначала магическими песнопениями Кроули вызвал у себя серию мистических видений. Внезапно, прервав инкантацию, он заявил помощнику, что они пересекут Бездну иным путём и собственными методами вызвал Демона Бездны («демон» этот в действительности есть человеческий разум, отделившийся от мозга, заблудившийся и растерянный). Теперь Кроули предстояло рассеять личность на составные части. Он уселся внутри треугольника, начертанного на песке, в вершинах которого лежали тушки заранее пойманных и умерщвлённых голубей. Он разбрызгал кровь по песку, чтобы насытить пространство достаточным количеством эктоплазмы и таким образом помочь Демону Бездны материализоваться. Имя этого демона было Хоронзон, и Число его было – 333, половина от Числа Зверя».

К сожалению, я в своих записках не нашёл ответа на вопрос о том, сумел ли Кроули вызвать Демона Бездны. Зато наверняка мне известно другое: символическое путешествие к бессмертию нашего героя на этом не завершилось. Восемь месяцев спустя он вновь попытался пересечь Бездну и рассказал мне о новых приключениях в собственных сновидениях:

«Я находился в парке среди толпы. Мы подошли к маленькому строению: здесь жили и трудились монахи. В доме царили тишина и неподвижность. Люди разговаривали очень тихо. Один из них заметил, что я неправильно крещусь, описывая лишь горизонтальную планку креста, и произношу при этом благословение на иврите. Потом мы вышли из дома и группами по три человека, омыв предварительно обувь, продолжили свой путь. Я оказался в последней группе. Когда я вышел из домика, оказалось, что остальные успели уйти далеко вперёд. Повидимому, все уже пересекли реку в парке и спустились в ущелье, находившееся где-то справа. Я же отправился по тропинке, минуя ущелье. Лишь пройдя значительное расстояние я понял, что заблудился. Время от времени с противоположного берега доносились голоса. Я повернул назад и направился к ущелью».

Как и в предыдущем сне, здесь мы находим сочетание весьма примечательных ассоциаций. Монах – воплощение святости. Беседы приглушёнными голосами – прямое указание на книгу Блаватской «Голос безмолвия»:

«Истинный монах должен обладать таким уровнем сознания, такой душевной ясностью, чтобы вести беседы с птицами, – заметил мой пациент. – Легенды о святых, к которым стаями слетались птицы и сбегались лесные звери, я всегда воспринимал совершенно буквально. Таким ведь был и Франциск Ассизский. Думаю, птица, садясь на плечо человека, как бы узнаёт в нём высшее существо. Таким должен быть истинный монах».

Итак, в личности нашего героя соединились монах и чернокнижник. И в пути своём он шёл по двум тропинкам, религиозной и метафизической. Благословение на иврите и недоочерченное распятие – сигнал к тому, что наш адепт наконец-то может сойти с креста, на котором оказался во время инициации. Горизонтальная и вертикальная планки креста символизируют два начала: соответственно, интеллектуальное и генитальное. Предпочтение первому порождает вопрос: можно ли использовать низшую, сексуальную энергию в высших целях? Эта задача для него попрежнему остаётся нерешённой. Он всё ещё один и чувствует себя потерянным. Ущелье здесь – символ раздваивающейся личности. Но одиночеству должен скоро прийти конец. Болезненная рана в душе от разрыва между христианством и иудаизмом начнёт заживать.

«Иисус омывал ноги своим ученикам. Для меня ноги – символ понимания. Мой разум должен быть очищен заранее – до того момента, когда мне дано будет узреть моего бога. Возможно, омывавшие ноги не случайно собирались по трое. Это могло иметь какое-то отношение к Троице. Треугольник – метафизический знак: он означает, что путь мой близится к завершению.

Я всегда чувствовал, что мне не хватает духовной силы. Мне часто не удавалось то, что легко удавалось людям куда менее просвещённым и подготовленным».

Наш скромный чернокнижник явно приближался в своём развитии к какой-то важной вершине...


ТУРИНСКАЯ ПЛАЩАНИЦА:

ИСТИННЫЙ ПОРТРЕТ ХРИСТА?

В массивном сейфе за толстой стеной рядом с алтарём туринского собора Св.Иоанна Крестителя вот уже на протяжении 250 лет хранится величайшая реликвия христианства – плащаница Христова: отрез льняной материи длиною 14 и шириною 3 фута, на котором отчётливо виден двойной отпечаток тела распятого человека.

Предполагается, что именно так оставил истинный свой портрет потомкам Иисус после того, как его истерзанное тело в поту и крови «было завёрнуто в льняные покрывала, пропитанные благовониями, как это принято у иудеев» и временно оставлено Иосифом Ариматейским и Никодимом в склепе Гефсиманского сада.

Верующие утверждают, что туринская плащаница и есть то самое покрывало, которое было обнаружено двумя Мариями на полу опустевшего склепа. «Пётр сохранил плащаницу, но ныне местонахождение её нам неведомо», – писал в IV веке Св.Нин.

Триста лет спустя плащаница объявилась в Иерусалиме (об этом пишет, в частности, епископ Аркуф), и находилась здесь около четырёхсот лет. В конце XI века реликвию обнаруживают вдруг в Константинополе. После разграбления города крестоносцами она исчезает, затем каким-то образом оказывается во Франции, после чего остаётся уже более или менее на виду у современных историков.

Первыми владельцами плащаницы были герцоги Савойские, предки итальянского короля Виктора Эммануила. Известно, что в XIV веке относительно аутентичности реликвии среди клерикалов разразился яростный спор: истинность плащаницы церковью официально признана не была.

В 1532 году часовня, в которой хранилась достопримечательность, сгорела, но саван почти не пострадал, слегка обуглились лишь его концы.

Величайшая историческая ценность туринской плащаницы ни у кого не вызывала сомнений, однако, научный мир, возможно, никогда бы и не обратил на неё внимания, если бы не удивительное открытие, сделанное в 1898 году состоятельным фотографом-любителем Шевалье Пио, который получил от короля Виктора Эммануила разрешение сфотографировать реликвию.

Проявив пластины, Пио обнаружил удивительную вещь: изображение на саване оказалось «изнаночным»; обе части его, другими словами, несли на себе негативное изображение. В результате вместо ожидавшегося негатива на пластинах Пио проявилась идеальная фотография необычайно благородного мужского лица, каждая черта которого излучала величайшую скорбь. Изображение поражало реалистичностью и естественностью.

Итак, в результате каких-то загадочных процессов ткань плащаницы, сыграв роль фотографической пластины, донесла до нас истинный портрет Иисуса Христа. По двум «фотографиям» плащаницы мы можем установить не только рост Иисуса (5 футов и 8 дюймов), но и некоторые детали, потрясающим образом дополняющие известные нам факты о драме на Голгофе и событиях, за ней последовавших.

Вряд ли стоит говорить о том, что сообщения эти прозвучали как гром среди ясного неба и произвели настоящую сенсацию во всём мире. По поводу истинности реликвии и выводов, сделанных теми, кто изучал снимок, разгорелся ожесточённый спор.

Доктор Поль Виньон, профессор биологии в Парижском католическом институте, вместе с помощником, профессором физики полковником Колсоном, провёл серию экспериментов и отчёт о них представил учёному совету французской Академии наук. В начале 30-х годов, после того, как туринскую плащаницу выставили на публичное обозрение, для дальнейшего исследования были образованы две комиссии – одна в Турине, другая в Париже. Вскоре обе оне заявили, что обладают убедительными доказательствами того факта, что туринская плащаница – действительно последнее одеяние Иисуса Христа.

Доктор Виньон, занявший пост секретаря объединённой комиссии, выразил уверенность в том, что изображение не могло быть нанесено на ткань искусственно. Само понятие о негативе появилось лишь после изобретения фотографии. Для того, чтобы живописными средствами с величайшей точностью воссоздать негативный снимок человека, древнему мастеру необходимо было знать такие научные и художественные принципы, о которых до недавнего времени человечество не имело ни малейшего представления.

«Принципы эти, – говорит Виньон, – очень трудно воплотить даже в обычном, позитивном рисунке. Плащаница же предлагает нам негатив идеально выполненной фотографии. Даже сегодня ни один гений живописи не в состоянии художественными средствами воссоздать столь точный фотографический негатив. Собственно говоря, никому и не удалось представить сколько-нибудь убедительную копию фотографии на плащанице, хотя попытки такого рода предпринимались достаточно авторитетными мастерами своего дела».

Стоит заметить также, что прежде чем нанести на ткань масляный или акварельный рисунок, художник должен холст подготовить (отшлихтовать), сделав его жёстким и негнущимся. Однако лён плащаницы мягок, нежен и тонок.

Но как на саване мог проявиться негативный снимок распятого человека? Подытоживая свои наблюдения, доктор Виньон делает более чем интригующий вывод. Дело в том, что пот человека, который подвергается физическим истязаниям или страдает сильной лихорадкой, содержит значительный процент мочевины. В результате брожения последняя испускает пары аммиака. Саван, которым было облачено тело Христа, пропитали, как указано в «Евангелие", соком алоэ и миррой. Аммиачные пары вступили с соком алоэ в химическую реакцию, которая сенситизировала в льняную ткань, превратив её в своего рода аналог фотографической пластины.

Обстоятельства трагедии, судя по всему, способствовали возникновению благоприятных для того условий. Мы знаем, что тело Христа не омыли: оно было сплошь измазано потом и запёкшейся кровью из ран – от тернового венца, гвоздей, плетей и удара копья. В преддверии субботы тело оставили в закрытой пещере, где ничто не могло помешать испарению аммиака из мочевины, выделенной вместе с потом. С учётом всех этих факторов то обстоятельство, что тело, завёрнутое в лён, оставило на нём фотографический отпечаток, контрастность которого возрастает в местах соприкосновения с тканью, кажется не только неудивительным, но даже естественным.

Что и доказал весьма убедительно доктор Виньон: обернув покрытый аммиаком пластмассовый манекен льняной тканью, пропитанной соком алоэ, он получил на последней отпечаток, во многом напоминающий изображение, которое несёт на себе плащаница.

Итак, тайна реликвии раскрыта? Нет, есть тут много такого, что всё ещё требует объяснения.

Образ, отпечатавшийся на льняных простынях, идеально контрастен. Гармония света и тени тут такова, что лицо смотрит на нас совершенно как живое. Невероятно, чтобы столь потрясающий фотографический эффект мог быть достигнут в результате самой обычной химической реакции между парами, испускаемыми телом, и соком алоэ.

Другая загадка: запёкшаяся кровь полностью сошла с тела на саван. Сам по себе факт этот не слишком и удивителен, ведь аммиак растворяет волокна свернувшейся крови. Но дело в том, что «мазки» крови были переведены на ткань до того точно, что получился портрет, отчасти написанный кровью!

Доктор Виньон не сумел воспроизвести процесс, в результате которого лён так идеально впитал бы в себя засохшую кровь. Тем более непонятно, как на протяжении столетий частички крови не осыпались с ткани, и почему оне остались тёмно-карминными, а не превратились в бурые пятна, как это бывает обычно.

Но есть тут ещё более удивительное обстоятельство. На плащанице были обнаружены капельки серы. Истечение серы из раны знаменует начало первого этапа трупного разложения. Однако разлагающееся тело испускает аммиак необычайно интенсивно, а в жару процессы тления ускоряются. В таких условиях фотографии на саване не должно было получиться: отпечатки, оставленные на ткани сравнительно слабым истечением аммиака, оказались бы размыты, а затем и стёрты уже в первые часы пребывания тела в склепе, вход куда был привален камнем.

Что же произошло? Ответ на этот вопрос существует, хоть разум и отказывается в него верить. Тело Иисуса, напомним, принесли в пещеру вечером в пятницу. Воскресным утром оказалось, что тело исчезло. Куда, почему? На эти вопросы «Библия» не даёт ответа.

Если выводы доктора Виньона верны, то... тело должно было исчезнуть сразу же после того, как вход в склеп привалили камнем! В любом другом случае процессы разложения почти сразу же уничтожили бы «фотографию» на простынях. Так туринская плащаница самым неожиданным образом подтверждает то, что говорится в «Библии» о распятии Христа и его последующем исчезновении.

На фотоснимке плащаницы явственно видна рана на руке. Но она находится не в центре ладони, как полагали живописцы нашей эры. Гвоздями пронзены запястья: именно так раньше и распинали – тонкие кости ладони просто не могли бы удержать на кресте человеческое тело. Одной уже этой ужасающей детали достаточно, чтобы отмести любые предположения о том, что образ туринской плащаницы был создан средствами живописи. Ни один мастер средних веков или более позднего времени не осмелился бы нарушить церковные каноны, которыми руководствовались. И уж тем более не посмел бы он изобразить Иисуса без набедренной повязки: такого еретика немедленно приговорили бы к смерти.

На снимке видны следы от ран, нанесённых терновым венцом и плетьми. Видны настолько отчётливо, что легко распознаётся тип flagellum с двумя или тремя ремнями, на конце каждого из которых был закреплён металлический шарик. В правом боку тела видна рана, явно нанесённая ударом копья. Согласно «Библии», Иисус испустил дух до того, как солдат проткнул ему бок. Медицинский анализ плащаницы подтверждает этот факт. Из раны в боку выделилась сера (след от неё есть на ткани) – а это и доказывает со всей определённостью, что в момент нанесения удара тело уже было мертво. Между тем пронзать тело распятого копьём было тогда не принято – обычно, дабы убедиться в том, что приговорённый испустил дух, палач перебивал ему голень. Неожиданный отход от привычной процедуры подтвердил пророчество «Ветхого Завета»: «Ни одна кость в теле его перебита не будет».

Доктор Виньон провёл колоссальный объём работы в надежде пролить свет на тайну туринской плащаницы. Вывод его таков: «Руководствуясь данными проведённых исследований и текстами «Евангелия» в качестве путеводителя, следует признать: Христос действительно запечатлел для потомков финал своей жизненной драмы. Он оставил на ткани свой точный образ, остававшийся скрытым от глаз человечества вплоть до появления фотографии».