Миллион для комфорта

Выбежавшая вместе со всеми женщинами из хижины Каролина подняла на ноги Эсли, а Джон –Вели. Кто то поднес им кружку воды.

-Разве для честных людей в мире осталась справедливость? Начальники и богатые теперь всегда правы. Даже если убьют безвинного человека, все равно суд убийцу сделает правым. С кем вы спорите?! -Сказала в сердцах высокая худощавая женщина.

-Это мы, народ, этих воров и подлецов посадили себе на шею! Вот они и срут на всех! Все прощаем им, лишь бы не было войны. А они, как волки с овцами, расправляются с каждым, кто не согласен, не склоняется перед ними. Когда их, как волков, давно пора отстрелять. Пока всех нас не загрызут как баранов и телок.

-Что же делать? Война же еще хуже. Будут твои безвинные дети гибнут. Ни за что.

-Валлах – биллах, когда нужно, когда нет сил терпеть, то даже война лучше. Нет греха более страшного перед Аллахом, чем трусливым равнодушием молча смотреть, как на твоих глазах совершается грешная несправедливость.

Эсли и Вели встали и молча пошли, поддерживая друг друга, в сторону окутанной плотным туманом площадки, где режут жертвенных баранов, где из тумана виднелись высоко поднятые над землей стальные крюки, на которые нанизывались печени и прочие внутренние органы жертвенных баранов.

Как только пара влюбленных скрылась в клубах проносящегося через поляну темных туч, все заторопились в хижину, ибо стало мокро и холодно.

-Эсли - вах вы куда пошли? –Крикнула Каролина, глядя, как в тумане исчезают фигуры Эсли и Вели, но никто ей не ответил.

-Чан -дорогая Каролина иди в хижину, вы простынете, вам непривычный такой погода. Они никуда не денутся. Наверно пошли к палатке. Там же их родственники, Даниял и Агаси.

Эмма с дочерью увели Каролину в хижину, где возбужденные женщины наперебой обсуждали произошедшее.

В хижину вернулись две девушки, которые относили магнитофон - плеер однокласснику, сыну Агаси. Они сказали, что ни Эсли и ни Вели туда не пришли. Что дядя Даниял сам спрашивал, как себя чувствует у нас в хижине Эсли и почему не вернулся под палатку Вели.

-Они же промокнуть и простудятся в тумане. Это же горы. Тут любое время может снег выпасть. – Беспокойство начало охватывать женщин.

-Идите, кто помоложе и громко позовите их, наверное сидят возле какой – то скалы и облизывают друг друга после всего. Кликните! Скорей позовите! Чего же нас они стыдятся?! Не мы же виноваты в том, что с ними случилось.

Две девушки запахнули куртки и снова вышли наружу. Вскоре раздались их крики, сперва врознь, по очереди, а потом и вместе, дуэтом:

-Эсли - вах! Эсли!! Возвращайся! Холодно! Женщины зовут вас! Иначе заболеете! Эсли -вах!!

Следом из хижины вышли еще двое девушек и та самая женщина, которая уговаривала Эсли вернуться к матери. Когда они все вместе и разом закричали, то их голоса эхом прокатились по горам.

И тут неожиданно для всех, когда ветер поутих, голос Эсли послышался откуда то сверху, из проносящихся над головой полос темного тумана.

-Мы не придем! Мы уходим! Нам нет места больше в Ахцахе! Где нет справедливости, там нет и жизни? Каждый пьет кровь другого. Пусть сгорит в аду такая власть и такое государство, где честным работящим людям так тяжело жить. Где всякий бандит стал хозяином. Что хотят – то и творят!

Голос Эсли становился все глуше, и, казалось слышался откуда то из поднебесья, что девушкам и вышедшим на голоса женщинам стало не по себе.

-Зачем они пошли наверх? Это же опасно ходит по горам ночью, когда ничего не видно?

-А что им остается делать на этой несправедливой земле? Может хотят найти справедливость на небе?

ПРОПАВШИЕ СКАЛЫ

С восходом солнца и с подувшим ветерком из долины Самура тучи, обложившие вершины, буквально потекли на запад, сперва вниз, в лощины, а затем далее, клубясь на перевалах и теряясь в темных ущельях, мимо мрачного массива Мулкамуда в верховья Ахцахваца, рассыпаясь в клочья и тая в ослепительно синем небе.

Из верхних проемов окон не оштукатуренного здания Уранлерской мечети, из всех завещанных кусками брезента и пленки проемов первого этажа пробивались яркие лучи солнца и все паломники поеживаясь и потягиваясь стали выходить наружу.

Все спрашивали, не вернулись ли Эсли и Вели и мальчики, которые отправились на их поиски следом.

Оказалось, ночью никто с горы не возвращался, а с рассветом на поиски уже всех отправилась все парни, кто оказался в это утро на Уранлере.

Девушки, уговорившие сынов Чару и Данияла пойти на поиски Эсли и Вели, сидели на покосившейся лавочке возле входа в хижину и дрожали от утреннего холода. Они не разговаривали друг с другом, они глубоко запавшими глазами смотрели и смотрели в медленно открывающиеся от туч и облаков влажные скалистые склоны горы, надеясь заметить там людей.

Все разговоры на поляне паломников были о ночном происшествии. Они заверяли и успокаивали друг друга, что ничего с ними на горе не может случиться. Они все родились и выросли в горах. Будут двигаться – не замерзнуть даже зимой, не то что летом. Тем более молодые, у кого кровь кипит. Если, конечно, не заблудятся, не свернут с тропы и не набредут на край пропасти и не заметят в темноте грозящей опасности.

-О, Аллах, убереги ты безвинных молодых от всяких бед. Они же ничем не провинись перед тобой. Наоборот, мир виноват перед молодыми, что не помог им жить, работать, приносить пользу народу и стране, как они хотели бы. Разве страну, где не осуществляются самые простые желания молодежи – иметь хорошую работу и заработок, чтобы завести семью и детей и жить достойно, построит свой дом, разве такая страна может быть справедливой, за кого молодые в час беды готовы будут сложить свои головы. Разве может долго сохраниться государство, где законы говорят о справедливости, а жизнь по этим законам получается несправедливая. Ах, что говорит, лишь бы молодые вернулись живы и здоровы, а то на сердце такая тяжесть, такая тяжесть, будто все это происходит по твоей вине. –Волновались женщины.

-Не думайте никогда о плохом. Чтобы это плохое не сбылось. –Сердились мужчины на сетования и причитания женщин. –Молитесь Аллаху все. Наш Всевышний милосерден, он все уладит по доброму.

Надеясь на благополучный исход происходящих событий и надеясь, что Эсли и Вели скорее всего ушли в Куруш, подальше от своего дурного брата, паломники занялись своими делами. Но то и дело поглядывали в сторону горы, посмотреть, не возвращаются ли оттуда молодые.

Джон заметил высокую стройную фигуру Каролины в сине-белом джинсовом костюме с белой косынкой, обмотанной вокруг головы по мусульманскому обычаю, чтобы ни одна волосинка не виднелась взору постороннего. Каролина вместе с Шамсият в белых одеяниях, хлопотали возле горящих днем и ночью самодельных, но мощно гудящих газовых очагов.

Каролина обернулась и, узнав смотрящего в ее сторону Джона высоко взмахнула рукой:

-Гуд мони, Джон! Экюн хиир! Добрый утро! Сейчас я вам сварю чай по -английски.

Джон поднял обе руки и покачал ими, будто его любимая команда забила гол и сцепил их в рукопожатии:

-О, кей! Е - е! Ес! Да!

Шамсият расстелила пленку поверх еще сырого после дождя стола, а на скамейки вынесенные женщинами из хижины для проветривания на солнце паласы и бурки.

Мужчины умылись у родника и степенно начали рассаживаться за столом.

Каролина обхватив обеими руками обмотанный вафельным полотенцем фарфоровый чайник и медленными шагами принесла его ко столу из кухни и поставила в центр стола.

Идущая следом Шамсият положила рядом с чайником стопку лавашей и таз с брынзой, сливочным маслом и творогом, прозрачный пакет с исидой (домашняя халва) и еще пакет с печеньем, конфетами и несколькими плитками шоколада, дары паломников.

Увидев, что женщины снова уходят на кухню, Матфей Никонович предложил:

-Садитесь и вы с нами. А то получается не очень вежливо, женщины готовят и накрывают стол, а мужчины едят без них.

-Спасибо, Матфей Никонович, спасибо! Мы в горах привыкли к этому. У нас свои, женские разговоры, у вас, мужчин – свои. Да и не привыкли мы сидеть вместе с не своими мужчинами. Не в обиду будет сказано. Хотя, я вас всех считаю родными, как братья. Но ведь мы и с братьями, и в присутствии отца, не привыкли есть. Так воспитаны с детства, теперь ни исправишь.

Каролина пожелала приятного аппетита и собралась то же уходить вслед за Шамсият, но Джон схватил ее за руку:

-Мы же одна команда. Одна экспедиция. Ты не должна уходить от нас. Ты же не живешь в этих горах. Не так ли?

Каролина смущенно посмотрела на Шамсият, которая на столе перед кухней уже мыла и укладывала в закопченную алюминиевую кастрюлю большие куски баранины, чтобы до обеда мясо разварилось как следует и шурпа получилось вкусной. Она слышала, что сказал Джон Каролине, и, улыбаясь крикнула:

-Умная женщина с мужчинами не спорит! Чем скорее мы выполняем их прихоти, тем вернее они потом будут подчинятся нашим желаниям. Посиди, выпей чай с ними, а потом у нас будет время и вместе посидеть и поговорить. Сегодня же в гору не идем. Сегодня день отдыха и акклиматизации к высоте.

Джон усадил Каролину рядом с собой и, взялся было разливать чай, но Каролина вскочила на ноги и осторожно забрала пузатый чайник из его рук.

-Я хотел тебе помочь.

-Знаешь, вчера вечером я почувствовала, что поить чаем и кормить мужчин доставляет мне большую радость. Я это почувствовала здесь. Когда Шамсият проснувшись, начала обсуждать с нами, чем и как кормить вас, наших уважаемых мужчин. Приятно чувствовать, что мужчины зависят от нас, от женщин. Шамсият говорит, что мужчины тоже как дети, только с усами. –Наливая каждому по три четверти стакана янтарного ароматного чая весело рассказывала Каролина.

-После завтрака я сделаю карандашные зарисовки. –Сказал Оскар. –Поищу среди скал очертания естественного постамента для памятника Шарвели. Может это подскажет и позу богатыря. Я все больше убеждаюсь, что Шарвели нужно изобразить не на лошади. Это стало шаблоном во всем мире. Из-за величины лошади мелко будет выглядет сам герой. Ведь Шарвели, как пишут в армянских хрониках имел почти трехметровый рост.

-Получается памятник не герою, а его лошади. В Риме много таких лошадиных памятников. У которых не разглядишь лицо героя. Все заслоняет фигура лошади.

-А я похожу здесь. Пощелкаю фотоаппаратом. И вас каждого попробую незаметно запечатлеть в неожиданной позе и обстановке. –Сказал Кариман.

-А я полежу. Погреюсь на горном солнце, в горном чистом воздухе. Я чувствую, как посвежело и стало для меня легче мое тело. Как глубоко и сытно, с удовольствием дышится. В таком воздухе очищаются легкие, забитые угарными газами и смогом города. И главное – аппетит у меня здесь стал как у молодого. Вчера поел вволю жирное мясо и никаких возмущений и последствий в организме. Вот бы жена удивилась.

-А мы, Джон, как себя в горах почувствовал?

-О, тут от меня убежал усталость. Я до темноты вчера лазил по скалам и совсем не мог устать.

Каролина догадывалась, что вчера до темноты искал Джон, то и дело украдкой заглядывая в бумажку. Сперва тайком, а потом у всех на виду.

-Джон, по твоему сердитому виду, можно понять, ты не нашел , что искал. –Открыто спросила Каролина, поняв, что без помощи местных людей не обойтись.

-А что конкретно вы ищете? –Сразу поинтересовался Кариман.

Джон вопросительно посмотрел на Каролину. Та с улыбкой на лице кивнула ему, мол смешно из этого клада делать тайну, когда все равно все узнают.

Джон махнул рукой и достал из широкого внутреннего кармана блокнот размером с книгу, из которого вытащил прозрачные две листочка в прозрачных целлофановых пакетах и сложил их перед собой на столе.

-Понимаете. Такой дело получается. Джиорс и Дебернарди, когда уезжали из Ахцаха, они спрятали здесь на горе всякие карты, документы, приборы и.. может быть кое-что еще. Вот два куска одной карты, которую они порвали и хранил каждый по один кусок у себя. Вот рисунок тех скал, из дневника Джиорса, среди которых они закопали свои вещи. Тут все, что вокруг есть, вот могилы, вот щель в скале. Вот скалы позади нас. Все есть, все видно. А вот этих скал у края ущелья нет. Почему мы не можем найти эти скалы? Может вы нам подскажете, где они тут могут стоят? –Обратился Джон к Кариману.

Кариман посмотрел на карту, которую Джон пододвинул к нему, потом и рисунок карандашный, после обернулся в сторону обрыва и покачал головой:

-Ты прав, Джон, были такие скалы. Были и действительно исчезли. Я даже фотографировался в.. 1956 году на них. Там еще были «к1ац1ар» (норы), где мы мальчишки девятиклассники прятались от дождя. Ахцахский знаменитый волчатник -охотник Амрах-кази, в этих щелях с наступлением зимы ставил капканы и раз в неделю, в хорошую погоду, подымался сюда, чтобы пристрелить попавших в капканы волков или машахов (пантер), снять шкуры, принести и сдать заготовителям, получить за него немалые по тем временем деньги и барашков от колхоза. Я слышал от него, что эти скалы, вместе с двумя его капканами, после землетрясения исчезли. Вернее скатились вниз, в гуркамское ущелье. Он три дня, сверху донизу, зимой, облазил всю осыпь горных пород в поисках капканов, но ничего, никаких следов не нашел. Говорит, сперва полетели вниз скалы, следом огромные массы пород, которые погребли и скалы, и его капканы, и наверное, схроны ваших предков - инженеров.

-А может кто нашел?

-Это стало бы известно давно. В том то и дело, что никто ничего не нашел.

Джон разочарованно посмотрел на Каролину. Та улыбнулась и пожала плечами. Мол, ничего не поделаешь, не повезло.

-Я никогда не верила, что столько времени клад предков может сохранится. –Положила Каролина ладонь на плечо Джона.

Джон поднял кулаки и хотел грохнуть ими об стол, но Каролина протянула под его руки ладонь и ему ничего не осталось, как тихо опустить их.

-Джон, успокойся! Ты же сильный. Жизнь и без денег очень прекрасна. Не так ли?

Не в силах сдержать охватившую его злобу, Джон вскочил на ноги и быстро пошел по тропе вверх, к тому месту, напротив которого до недавно времени стояли те скалы, среди которых был запрятан клад золотых монет. Каролина побежала за ним.

-Джон! Успокойся! Разве главное в жизни это? Ты же знаешь, чужие клады никогда и никого не делали счастливыми.

- Ты знаешь, зачем это золото нужно. На дело. Новый ферма делать. Без свиней. Хотел утереть нос соседям, которые хочет взять себе нашу землю. Еще хотел автомобиль хороший. И дом с современный цивилизованный удобства. И еще теплицу сделать. Для рыба бассейн. Разве я много хочу, Каролина? Разве это богатство? Разве такой жизнь – это буржуазия? Такой жизнь в своем доме, в своем саду, сам себе делая еду, все, что кушаешь, все хотят. И в Ахцахе, и в Москва, и в Рим. И я хочу. И три друга, и Вели и Эсли хотят. Разве это плохо? Все человеки должен жить так, как Ахцах живет. В своем доме в своем саду. Только земли больше и технику маленькую ручную дать всем. Разве город – это жизнь? Там, город, только крысам хорошо жить. А не людям. Скажи, Каролин, скажи, разве я не прав говорю?

Джон схватил большой, с бейсбольный мяч, обломок скалы и со всей силой метнул его вниз. Камень с грохотом покатился вниз, пугая ворон и еще каких то черных птиц, ищущих на склоне объедки от людских трапез и жертвоприношений.

-Ты прав, Джон! Но, сам видишь, обстоятельства сильнее нашей правды.

Джон сплюнул с досады и хотел было пойти обратно, но обернувшись, увидел подымающихся по склону к ним Каримана, Матфея и Оскара.

Матфей и Кариман догадывались о причинах бурнных объяснений меж Джоном и Каролиной на краю пропасти, хорошо заметные даже издали.

-Меньше денег – меньше хлопот. –Улыбнулся Матфей, когда Каролина чуть ли не за руку привел Джона к месту, где на свежем воздухе, возлегая на коврах и подушках отдыхали Матфей и Кариман.

-Не говорите так. У нас в штатах человека без денег никто никогда не видит, не узнает, даже если лоб в лоб столкнется с ним. –Сердито молвил Джон.

-На западе деньги дают свободу. Даже цена свободы в долларах известна. –Сказала Каролина. -Хотя философы толкуют по иному, но и сами не хотят жить без денег. Диогена они прославляют, но никто в бочке не живет.

-А нас, в Советском Союзе, коммунистическая партия приучили жить без денег. Сперва совсем отменили. А потом давали столько, чтобы еле-еле сводили концы с концами. –Горделивым голосом сказал Оскар.

-Откуда же взялись сто сорок миллиардов в долларах в сберкассах у населения? –Удивился Джон.

-Оттуда же, что много-миллиардный проффицит бюджета, стабилизационный фонд и золотой запас в настоящее время. –Усмехнулся Матфей.

-Вместо того, чтобы строить современные автобаны, электростанции, доступное жилье своим нищим бюджетникам, военным и государевым служащим, нынешнее правительство держит в заграничных фондах миллиарды денег, как в советское время в сберкассах. -Сказал с сожалением в голосе Кариман. -И эти средства народа превращают в труху. Потому что у власти мозгов не хватает с пользой использовать эти деньги.

-Извините, не наше дело, с Каролиной, давать вам советы. Как пишут, вмешиваться в ваши дела. Но на эти деньги, которые Россия имеет от нефти, можно каждой вашей российской семье построит дом в саду. Со всем удобствами. Со всем, что кушают. И овощ, и фрукты, и мясо птицы и яйцо, и даже рыба. И тогда никаких проблем социальных у России не будет. Я так правильно говорю?

-Без продовольственной безопасности народа Россия никогда не будет иметь военно-стратегическую безопасность. Когда половину продовольствия завозится из-за границы, то Россия проиграет любую серьезную войну по защите своей территории от захватчиков в течение трех месяцев.

ЛЕГЕНДЫ ВЕЛИКОЙ ЛЮБВИ

-О! Как сытно я поспал. –Сказал Матфей довольным голосом.

-Оскар! Как ты. Не проголодался еще? –Спросил Матфей лежащего рядом, согнувшись калачиком Оскара.

-Лучше переспать, чем недоесть. Прервал мне свидание с молодой аспиранткой по абстрактному искусству в самый интересный момент. –С обидой в голосе молвил Оскар, вытягиваясь во весь рост на ворсистом ковре.

-Вот расскажу по приезду в Москву твоей жене. Прекрасная еврейка покажет тебе, как изменять ей.

-А что и во сне нельзя побаловаться с хорошей женщиной, если и она не против?

-Ты что, так помолодел? А как поясница и почки?

-Я не чувствую никаких болячек. Ни в легких. Ни в сердце. Ни в печени и почках. Даже вечно ноющийся гастрит притих.

-А у меня такое ощущение, будто сейчас взмахну руками и полечу высоко и далеко, до самого Массачусетса. –Вступил в разговор Джон, который проснулся и слушал, о чем говорят старшие. Ему после сна показалось исчезновение скал забавным приключением, как в голливудских фильмах. Где в конце концов герои несмотря на все приключения все равно находят свои богатства.

- Завтра полезете наверх, прольете семь потов, больше, чем в любой сауне, вот тогда почувствуете, что сбросили половину годков. И лицом, и телом, и душой, и желаниями помолодеете на удивление самим себе. –Улыбаясь сказал Кариман.

-Вот и Каролина! –Обрадовано воскликнул Джон, вскакивая на ноги и вглядываясь в лицо идущей со стороны кухни Каролины.

-Синьорина Шамсият приглашает сеньоров на обед. –Улыбаясь сказала Каролина.

-А ты отдохнула, Каролина? –Невольно зевая во весь рот спросил Джон.

-Я с женщинами ходила к женскому пиру- святому месту. Одни говорили, что здесь похоронена царица алпанская Нажабат. Другие сказали, что Нушабе или Нажабат была женой Александра Македонского или по лезгински Искендера Зулькарнайна. Мне говорили с высшим образованием женщины, даже ученая, которая работает в министерстве Дагестана, по имени Аника, что о встрече и любви Македонского и Нушабе, большая книга написана Низами.

Я то же читала у античных авторов, царица алпанская хотела родить наследника на свой трон от Александра Македонского. А Александр хотел таким образом присоединить государство Алпанию к своей империи. Таким мирным путем.

Ученые женщины здесь говорили мне, что о Македонском или Искандере Зулькарнайне даже в священной книге - Коране сказано. Значить, получается, античные авторы не ошибались, когда рассказывали в своих книгах об отношениях Александра и Нушабе или по лезгински – Нажабат.

-Интересно! Расскажите подробно, что вы узнали об их таких просто человеческих отношениях! Кстати, и вы с Джоном, в таком же возрасте, что Искандер и Нушабе. Рассказывайте, это всем интересно будет. –Горячо попросил Оскар, заинтересовавшись сообщением Каролины. –А потом я вам то же почитаю о них из Низами.

Каролина посмотрела на Джона, а потом повернула голову в сторону скал, на юго-восточной стороне, где находилась пир женщины – могила легендарной Нушабе.

-Подружившись с алпанами и их царицей Александр не стал завоевывать Кавказ и повел войска на Индию. Он считал алпанцев своими друзьями. И алпаны остались верными до конца этой дружбе. А Нушабе -любви к нему. Когда Македонский умер, его гроб залитый медом для перевозки в Александрию, лихие алпанские воины выкрали и тайком перевезли сюда, на Уранлер.По желанию своей царицы. Рассказывают, что Искандер и сам желал быть похороненным на горе, где прикован был Прометей. Алпаны устроили Македонскому склеп в глубокой пещере и вход туда завалили огромными обломками скал и камнями. А недалеко от того места впоследствии была похоронена и Нажабат.

-Ты веришь в эти женские легенды? –Спросил Джон.

-Ты прочитай все, что написано больше две тысячелетия назад о походах Македонского древними античными писателями и исследования ученых за последние две тысячелетия. Тогда и ты, Джон, обязательно поверишь. Очень много совпадений. Хотя женщины никогда не читали то, что написано об Александре. Они слышали лишь передаваемые от поколения до поколения устные рассказы. Я тебе уже рассказывала, что каждый миф и легенда, которые рассказывают люди, имели в начале реальные события.

-Знаете, мне в конце восьмидесятых годов деятели из министерства культуры заказывали скульптурный портрет Нушабе и Искандера. Чтобы установить в Санк- Петербурге к очередному юбилею великого поэта. И я начал читать и перечитывать все, что написано о любви двух великих царей. Я заучил наизусть отрывок их первой встречи, задумал эти мгновения запечатлеть в мраморе. В назидание нынешней молодежи. Которая уже и не понимает, какой бывает настоящая любовь.

У которых животный секс уже полностью вытесняет божественную любовь мужчины и женщины. Которая делает их равными богам.

Каролина и Джон услышав эти слова, будто сговорившись глянули друг на друга и тут же отвели взгляды, явно засмущавшись. Что не ускользнуло от цепкого взгляда Оскара.

-Все в мире повторяется, друзья мои. Как весны и цветение деревьев. И ныне, великие чувства рождаются как и тысячелетия назад. Только нам кажется, что такое происходит только с нами. Хотя эти же чувства испытывали наши отцы и матери, все люди, жившие до нас с вами.

-Ты сперва нам слова Низами прочитай. Джон и Каролина их не слышали от тебя. А потом будешь и назидания повторять, дорогой Оскар. –Улыбнулся добродушно Матфей.

Оскар замолчал, опустил голову, собираясь с мыслями, потом запрокинул голову, провел ладонью по волосам, и громким театральным голосом, начал декламировать, помогая себе жестами рук:
-Сел в седло Искандер. Путь он хитрый нашел: