Національна Академія Мистецтв України Інститут культурології

106 «… когезия по своей сущности не что иное, как одна из форм пресуппозиции» [Гальперин, 1981: 86] i.e. the system of references to the aforesaid earlier or implied to be known.

107 «Трудно найти художественное произведение …, где сцепление не было бы реализовано черезполосно» [Гальперин, 1981: 83].

108 «… дистантной связью соединяются наиболее информативные части текста» [Лосева, 1980, 13]

109 In particular «Как правило, чем больший промежуток времени обозначен темпоральным словом, тем больше предложений оно объединяет» [Лосева, 1980, 27]

110 «… до сих пор не зафиксирован не один язык, который был бы полностью аморфен (т.е. в котором не было бы служебных элементов, а все отношения определялись бы, скажем, одним порядком слов)» because «число элементов в цепочке, по-видимому, не может быть фиксировано», and it presupposes that «каждое предложение может быть развернуто в сколь угодно длинное» that would abuse conditions of normal communication; in practice «ближе всего к таким языкам стоят древнекитайский и вьетнамский» [Успенский, 1965, 114]

111 Therefore the contradiction arises: from one side «совокупность грамматически правильных предложений … равнозначна языку». At the same time as the textual phenomenon «… предложение неизменно оказывается за пределами языка» [Звегинцев, 1976, 155, 145]

112 «Предложения в процессе мышления – это то же, что шаги в процессе ходьбы. Нога, на которой сосредоточен вес тела, соответствует подлежащему. Нога, которая передвигается вперед, чтобы занять новое место, соответствует сказуемому» [Золотова, 1973, 338]

113 «Возникает любопытная антиномия: художественное произведение представляет собой многосложный процесс, актуализируемый благодаря … личностному опыту, но ни эта активность, ни этот опыт … не являются атрибутами художественного произведения» [Сапаров, 1984, 182]

114 «… типичной для художественных текстов является установка на направленное движение к концу» that is analogous to the tendency «помещать наиболее семантически важную часть предложения, рему, в самом конце» [Адмони, 1994, 130]

115 «И художественный текст, и предложение построены сюжетно… В предложении это … взаимонаправленное предикативное отношение … И это отношение может распространяться» [Адмони, 1994, 130]

116 It is revealed in an artistic text «введением подтекста» and in a sentence as «наличие… многослойности значений, лексических и грамматических» [Адмони, 1994, 131]

117 “Всякий период стихотворной речи – будь то строчка, строфа или цельная композиция лирическая – необходимо рассматривать как единое слово” (each period of poetical speech, be it a line, a strophe or a whole verse, must be regarded as an entire word) [Мандельштам, 1987, 119].

118 «… в поэтическом языке в принципе каждое слово есть член того или иного сращения, обладающего единством смысла» [Винокур, 1991, 30]

119 «Здесь все полно внутреннего значения, и язык обозначает сам себя, независимо от того, знаком каких вещей он служит … Можно вообще сказать, что поэтическое слово в принципе есть рефлектирующее слово» so that «рефлексия … мотивирует немотивированное» [Винокур, 1991, 55]

120 One take as an example the case with a cinema demonstration where there is given «прихотливая последовательность… Но зритель правильно восстанавливает хронологическую последовательность… не делая слепого перебора по дереву выборов» [Поспелов, 1983, 22]

121 «Даже в самых простых силлогистических выводах определяющую роль играет отношение между субъектом и предикатом» [Субботин, 1969, 27]

122 «Не все законные выражения силлогистики … являются тождественно истинными формулами в логике предикатов» [Субботин, 1969, 31]

123 «… перевод предложения с естественного языка на язык исчисления предикатов связан с определенной перестройкой их структуры» [Войшвилло, 1967, 72]

124 «Само знание того, что написанное есть формула, предполагает использование металогических возможностей. В обращении к металогике проявляется принципиальная неустранимость содержательности» [Гокиели, 1, 283]

125 «Схема субъект-предикат … не может сохраняться потому, что здесь исходным является высказывание как нечто неделимое» [Гокиели, 1, 313]

126 «Ложность начала с помощью понятия или суждения усугубляется тем, что с чего бы мы ни начали, до этого придется использовать понятие умозаключения. Начальный элемент логики предполагает понятие логического хода, вдоль которого он будет занимать начальную позицию» [Гокиели, 1, 40]

127 “W rozuminiu bezpośrednim … treść jest sumą zdań ... Wszakże w innym rozuminiu, treść ... nie jest sumą zdań, lecz raczej sumą kategorii, ujawniających się w systemie prawdziwych logicznuch związków” [Soll, 1975, 47].

128 «… надо преодолеть понимание логического процесса как сведения. Исходные положения должны быть доказуемы… Здесь можно иметь ввиду лишь нечто, что получает силу лишь от самого же себя. Это не может быть его выведением из себя же… Мы должны иметь такой вывод, внутри которого не было бы в обособленном виде фигурирующей предпосылки. В данном случае может помочь лишь участие негативного момента: сам же факт отрицания обосновываемого положения должен служить цели этого же обоснования» [Гокиели, 1, 27].

129 «Положительная роль отрицания… осуществляется лишь при таком отрицании, которое потребует положительного использования отрицаемого. Лишь в этом случае возникает регресс в бесконечность, органически участвующий в коренном выводе» [Гокиели, 1, 30]

130 Within the radical conclusion «используемое не содержится в виде предпосылки», therefore «коренной вывод не имеет расчлененной формы если А истинно, то истинно и В… тот, кто думает, будто в коренном выводе результат получается из ничего, принимает форму расчлененного вывода» [Гокиели, 1, 98-99] that’s of implication.

131 «Сомневающийся в своем существовании… должен подвергнуть сомнению самого носителя этого сомнения… Получим регресс в бесконечность» [Гокиели, 1, 102].

132 «… акт умозаключения кажется какой-то субъективной уловкой (Notbehelf). Но, конечно, природа вещей, разумное, не такова, чтобы сперва составлялась большая посылка… Все вещи суть умозаключения…, но, конечно, они не целое, состоящее из трех предложений» [Гегель, 1972, 3, 112]

133 «… все, что есть, необходимо рассматривать не как сущее непосредственно, а как положенное… в положении об основании находит свое выражение существенность рефлексии в себя в противоположность чистому бытию» [Гегель, 2, 72]

134 It enables investigating «сознательный опыт как постоянный выход за пределы себя» where «когда говорится о стремлении мысли… к своему пределу, то уже заранее предполагается, что этот предел известен» [Савельева, 2002, 109].

135 «Субъектно-предикатная форма характеризуется асимметричностью,… субъект и предикат находятся в существенно различном положении, в отношении же термины фигурируют некоторым образом в одинаковом положении» [Гокиели, 1, 89]

136 «… равно будет висеть в воздухе и надо будет указать, чему равна пара…, получим равенство такой пары чему-то, а не равенство друг другу компонентов пары» [Гокиели, 1, 89]

137 «Единство субъекта и предиката фигурирует как само понятие… Вследствие этого завершения связки суждение превращается в умозаключение» [Гокиели, 2, 238].

138 The question has been posed whether “czy należy uważać za pierwotny zbiór oddzielnych, gotowych zdań” or “czy na odwrót... za pierwotny należy uważać pewien całościowy kompleks wypowiedzi, nie mający kształtu propozycjonalnego” with the positive answer in favor of the second alternative [Martemjanow, 1976, 17]

139 “porządek determinacji argumentów” [Мартемьянов (Martiemjanow), 1976, 18]

140 «<Сидящий в черном кожаном кресле тучный мужчина изучает местную прессу> <Вот черное кожаное кресло. В нем сидит тучный мужчина. Он изучает местную прессу> <Вот кресло. Оно кожаное, причем черного цвета. А это мужчина, он тучный. Этот тучный мужчина сидит в том кресле. Вот газеты, они выходят в данной местности. Это-то местную прессу и изучает тот мужчина>» [Мартемьянов, 1978, 4]

141 Canonic structure is defined as «комплекс высказываний, не имеющий сентенционной формы…, но уже связанный заданными аргументами» where «каждый следующий уточняет некоторую предшествующую характеристику аргументов более поздних» in the way of recurrent series [Мартемьянов, 1978, 3-4]

142 The author applies here that dual confrontation of logical subjects and predicates which is known in actual division of sentence so that «область действия, т.е. тот узел, который должен стать правым членом или аппозитом, и объект модуляции – узел из области действия, который хотят вынести, сделав левым членом экспозиции - экспозитом» are confronted as the result of respective “modulation” [Мартемьянов, 1978, 8]

143 «… глубинная структура состоит из системы абстрактных предложений, и она не получает прямого одно - однозначного выражения» [Хомский, 2005, 77]

144 “Eine Konstruktion kann nur als Transformation einer anderen gelten wenn beide Konstruktionen den gleichen Bestand an Elementen haben” [Helbig, 1973, 261]

145 This task presupposed the aim of building up “System, das in der Lage sein muss, nicht nur bestimmte Sätze eines gegebenen Textes zu interpretieren, sondern alle Sätze einer Sprache zu generieren einschließlich derer, die bisher nicht geäußert sind, aber geäußert werden können” [Helbig, 1973, 280]

146 “Während früher die Transformationen generativ waren (d.h. aus einer beschränkter Anzahl von Kernsätzen alle Sätze ableiten sollten), sind sie jetzt nur noch interpretativ … sie verwandeln die abstrakte Tiefenstruktur in die konkrete Oberflächenstruktur. Sie sind damit nicht eigentlich ein Schöpfer, sondern eher ein Filter“ [Helbig, 1973, 293]

147 “Damit hat sich das Verhältnis von Syntax und Grammatik (im Verhältnis zu Chomsky) radikal umgekehrt: die semantische Komponente erscheint als fundamental und generativ, die syntaktische Komponente nur noch als interpretativ” [Helbig, 1973, 323]

148 «В реальном тексте… темпоральные логические предлоги соединяются … с конкретной лексикой… Предметные существительные в этом случае эквивалентны по значению пропозиции» as in the examples <Я пропустил лекцию из-за поезда (= из-за того, что поезд опоздал)> <Он пришел, несмотря на ногу (= несмотря на то, что с ногой что-то случилось)> [Арутюнова, 1976, 122]

149 «поверхностно-синтаксические преобразования не исчерпывают и сотой доли семантически инвариантных преобразований» [Апресян, 1974, 318]

150 Noteworthy the authors of the cited book have managed not to notice such the mainstream (founded by A.V. Bondarko) of the modern grammar as the functionalism!

151 «авторский замысел не содержит… законченное концептуальное образование… даже если… зафиксирован в виде плана, он всегда изменяется по ходу текстопостроения» [Лукин, 2007, 501]

152 In particular, this resistance is offered with the personalities that contradict to primary draft: «Как только под пером писателя человек оживает, он начинает сопротивляться обдуманному плану и в конце концов ломает его» (К.Г. Паустовский) [quot. Лукин, 2007, 502]

153 «… собственно смысл противится преобразованиям предложений. Находясь в составе дискурса, предложение и его смысл… не допускают отслоения друг от друга отдельных манипуляций» [Звегинцев, 1976, 197]

154 Then one could suggest still one transformed version for the cited sample: < Сидящий в (огромном массивном) черном кожаном кресле (с незапамятных времен торчащем в этом зале) тучный мужчина (с блестящей лысиной) изучает (с карандашом в руке) местную прессу (в которой вперемежку свалены буклеты, объявления, газеты)>

155 This procedure discloses «существенные связи между понятиями инвариант и прототип … 1) ставится вопрос … о возможности истолкования … элемента как категориального значения, представляющего собой инвариант; 2) раскрывается система вариантов; именно в этой области целесообразно использование понятие прототипа как эталона … данного признака; 3) анализ вариантов начинается с прототипа как эталонного инварианта» [Бондарко, 2009, 55]

156 It can be exemplified with a series of sentences <Оля хорошо учится / Оля хорошая ученица / Учеба у Оли идет хорошо / С учебой у Оли хорошо> where «у всех этих предложений … один и тот же смысл» that unites these different representations that in its turn have their autonomous particular meanings [Всеволодова, 2000, 122]

157 There arises denotation as «уровень содержания или денотативный – отражает саму ситуацию» vs. cignification or concept as «уровень интерпретации этого содержания говорящим или сигнификативный» [Всеволодова, 2000, 123]

158 «… роли … обеспечивают типовой характер ситуации (каждая типовая ситуация – это пьеса), а исполнители ролей – конкретные имена участников выявляют уникальность именно данной ситуации (каждое предложение – это спектакль, сыгранный по пьесе)» [Всеволодова, 2000, 123]

159 «ФСП – единства билатеральные, они имеют не только план содержания . но и план выражения … ФСП связано с парадигматическими отношениями … Необходимо понятие, которое было бы связано с репрезентацией ФСП в речи … Таким понятием является категориальная ситуация (КС)» [Бондарко, 1987, 11 – 12]

160 «ФСП опирается на теорию понятийных категорий И.И. Мещанинова» that betrays the outspokenly historical approach; besides, «Термин ФСП выдвигает на передний план идею группировки (упорядоченного множества) … языковых средств» [Бондарко, 1984, 22]

161 «Каждая морфологическая категория есть признак – параметр той или иной части речи … на передний план здесь выступает план содержания» [Бондарко, 1976, 148]

162 «… если перед нами грамматическая категория (со всеми … признаками в плане содержания и плане выражения), то ведущими, определяющими в этом единстве двух планов являются категориальные содержательные признаки … именно в реализации этих признаков заключается цель» [Бондарко, 1976, 32]

163 «Морфологическая категория как признак также существует в языке …, но репрезентация данного аспекта … в речи имеет другой характер» so that «сама по себе морфологическая категория, существующая в системе языка, никогда не выступает в речи в полном ее объеме» [Бондарко, 1976, 149]

164 «лишь в системе языка морфологическая категория является признаком данной части речи в целом. В речи … уже не категория в целом, а непосредственно лишь один из ее компонентов является признаком» [Бондарко, 1976, 150]

165 «Элементы … класса форм объединяются на основе общности определенного категориального признака … первичным следует считать признаковый аспект» [Бондарко, 1976, 152]

166 «Признаки тишь тогда способны целостно и непротиворечиво описать определенный тип, если они связаны между собой импликативными отношениями» [Родионов, 1987, 211]

167 «Категориальные ситуации» are marked with the peculiarity that «значение (содержание) высказывания не равно сумме значений входящих в его состав словоформ». It can be exemplified as follows: «Экзистенциальная ситуация - … тот аспект передаваемой высказыванием общей ситуации, который связан с выражением существования …» as in <Но на свете есть так называемое возвышенное отношение к женщине (Б. Пастернак. Охранная грамота)> [Бондарко, 1984, 100]

168 «Для нашей интерпретации понятия КС характерно то, что ситуацией названо как отражение … общего положения вещей …, так и один из ее аспектов. КС в … речевом варианте – это и есть сигнификативная ситуация, но рассматриваемая не во всей полноте ее элементов, а … с точки зрения определенной семантической категории. Ситуативная интерпретация аспектуальности, темпоральности, … позволяет связать анализируемую семантику с выходом в денотативную ситуацию» [Бондарко, 1983, 195]. In particular such subcategories can be divided in regard to textual situation: «Процессная ситуация представляет собой один из типов сигнификативных ситуаций, отражающих ситуации денотативные» [Бондарко, 1983, 132]

169 «КС репрезентируется фактами отдельных высказываний … В этом смысле ФСП производны от КС … С другой стороны … ФСП с их содержательной основой являются базой для всех частных репрезентаций данного поля в конкретных высказываниях» [Бондарко, 1987, 13]

170 «Функциональная грамматика предполагает определяющую роль подхода от семантики к средствам ее выражения … Вместе с тем … осуществляется разнонаправленное (челночное) движение … и от форм к семантике … Лишь опора на форму дает возможность выявить и учесть значения, выражаемые именно в данном языке … Подход от семантики подспудно заключает в себе результаты описания от формы» [Бондарко, 1987, 14 – 15]

171 «Языковая семантика не может быть сведена к отношению знака к обозначаемому объекту» [Бондарко, 1987, 25]

172 «Содержание, передаваемое формальными средствами, всегда выступает в той или иной языковой интерпретации» «преобразования, при которых остается неизменная инвариантная смысловая основа высказываний, но меняются способы ее представления в языковых значениях. Это проявляется, в частности, в самом процессе речи – в динамике перефразирования» «разграничение смысловой основы языкового содержания и его интерпретационного компонента как разных аспектов единого целого» [Бондарко, 1987, 24]

173 It can be exemplified with the admissible substitutions <«Право, позавидуешь (ср. можно позавидовать) иногда чиновникам» (М. Салтыков-Щедрин) «В сапоги-то никак не попадет (ср. не может попасть)» (И. Тургенев)> [Бондарко, 1987, 27]

174 Thus «Мужик измельчал, помещик разорился» (М.Пришвин) can be taken for the equivalent to «*Мужики измельчали, помещики разорились» [Бондарко, 2002, 351]

175 «Функция в потенциальном аспекте (Фп) – это присущая … единице в языковой системе способность к выполнению определенного назначения … Функция в результативном аспекте (Фр) – … назначение как достигнутая в речи цель … в каждом случае преобразования Фп – Фр есть элемент развития» [Бондарко, 1987, 17 – 18]

176 Respectively «… мы трактуем функции языковых (в частности, грамматических) единиц как … цели их употребления», therefore «Каждое назначение … выступает сначала как возможность, … а затем … как достигнутый результат» and it is from here that «вытекает необходимость разграничения и соотнесения аспектов потенции и реализации» [Бондарко, 1996, 43]

177 For instance the result as the interaction can be seen in «функционирование совершенного вида при передаче ситуации актуального настоящего возможно в тех случаях, когда ко времени речи относится не само целостное действие …, а то состояние, которое связано с невозможностью осуществления» as in «Не угадаю; Не пойму; Не вспомню» [Бондарко, 1987, 3, 202]

178 «Если значение представляет собой внутреннее системно значимое свойство формы …, то функция – это цель употребления того или иного средства» [Бондарко, 1983, 37 – 38]

179 In this respect «доминирующая КС … - наиболее существенный и актуальный элемент из числа семантических элементов, формирующих фон высказывания» as in the case where «… ряд языковых средств, выражающих и подчеркивающих доминирующую роль темпоральной ситуации» that can be exemplified with the following eloquent passage: <Когда-то все эти вещи принадлежали Кириллу. Когда-то он писал в этих тетрадях. Когда-то учебники стояли на этажерке, синий чертеж был аккуратно наколот на стене, матрац застелен белым одеялом. Когда-то … Нет, вот сию минуту Кирилл сидел на этом стуле, посредине комнаты, вот только сто он уронил этот стул (К. Федин. Первые радости)> [Бондарко, 1984, 105]

180 The first case can be exemplified with <… любви без рубцов и жертв не бывает (Пастернак, Охранная грамота)> where «общая ситуация фокусированного типа» takes place whereas «нефокусированность характерна для высказываний многоаспектной направленности» as in <Они вдвоем ночью, пьяные, сломали замок (etc.)… (Л. Толстой. Воскресение)> [Бондарко, 1984, 109]

181 «Связь с предикацией – один из постоянных признаков категориальной ситуации» [Бондарко, 2002, 319]

182 «на уровне глубинной семантики… понятия субъекта и предиката просто неприменимы (ввиду аморфности когнитивных структур)» [Касевич, 1988, 239]

183 «Особый аспект описания модальных, темпоральных, персональных и других категориальных ситуаций заключается в их соотнесении с категориальными характеристиками текста как целого» [Бондарко, 2002, 319]

184 «Наиболее разнородные исполнители роли предиката … Денотативные роли в самом общем виде можно подразделять на предикаты и партиципанты – участники ситуации» [Всеволодова, 2000, 122, 134]

185 «Подлежащее есть нечто неизвестное, а сказуемое … делает его известным. … все предложение есть закономерный переход от внутреннего к внешнему и от основания к следствию» [Лосев, 1982, 281]

186 That is «наличие в сказуемом в том или ином виде личных местоимений» [Лосев, 1982, 284]

187 «Распавшиеся части инкорпорирования … получают новую форму объединения. Субъект высказывания семантически связывается с предикатом, что выражается путем выявления предиката его особыми показателями» [Мещанинов, 1940, 111]

188 As for example in Aleutian language where «образование глагола из имени и местоимения» [Мещанинов, 1940, 126] takes place.

189 «… едва ли имеются достаточные основания говорить о происхождении глагола от имени, поскольку понятия … соотносительны» [Климов, 1973, 23]

190 «Весь понятийный мир человека изначально разделен на две главных сферы … Сфера глагола охватывает состояния … Сфера существительного охватывает предметы… Центральным из них является глагол, а периферийным - существительное… природа глагола определяет, что будет собой представлять остальная часть предложения… именно глагол диктует присутствие и характер существительного, а не наоборот» [Чейф, 114-115]

191 In accordance to W. Chafe’s statement «… порождение семантической структуры начинается с элемента глагол» [Чейф, 268]

192 «Противоречие между признаком и сочетанием признаков еще не так зияет для нас, как противоречие между покоем и движением. А между тем в таких глаголах, как ленится, сидит, лежит и т.д. мы имеем именно сочетание этих двух значений в одном слове» [Пешковский, 1938, с.98].

193 «… в глаголе, раз он изображает действие, должен быть оттенок воли … когда нам надо … предметы представить живыми, … для этого глагол всегда более годится» [Пешковский, 1938, с.99].

194 Thus in the tautologies of the type «лень есть лень» (laziness is laziness) «предицирование и выражает здесь процесс уяснения … значения слова» [Пешковский, 1938, 257] so that the semantic transition is initiated.

195 It is known that «грамматические конструкции средневекового предложения как бы предполагали фон предшествующих предложений в гораздо большей степени, чем этого требуют грамматические нормы современных языков» (the grammar constructions of a medieval sentence do as if presuppose the background of precedent sentences in much a higher degree than it is demanded with the grammar norms of contemporary languages) [Будагов, 1977, 93], and this statement concerns folklore narrative too. The mentioned background experience belongs to presupposition in the broadest sense.

196 The interpreters from the Greek into the Old Slavonic, according to V.M.Istrin, «легче справлялись с синтаксисом сложного предложения, нежели с синтаксисом предложения простого» (more easily coped with the syntax of a complex sentence than with that of a simple sentence) [quoted Булахов, 2, 1977, 242].

197 Taxis represents «сопряженные предикаты … в рамках единого временного плана» so that «сочетание основной и связанной с ней вторичной предикации» arises [Бондарко, 2002, 507-508] where «деепричастие создает явно выраженное различие основной (первичной) и второстепенной предикации» [Бондарко, 1987, 239]

198 «Термин сложное предложение мы отвергаем …» [Пешковский, 1938, 407]

199 «Традиционная грамматика, опираясь на

жүктеу/скачать 6.92 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: