Никколо Макиавелли. Государь: сочинения ocr: Ихтик

476

X

Смерть Баггисты и бегство всех Каннески с их сторонниками водворили в

Болонье мир, но она продолжала пребывать в смущении. В семье Бентивольо не

оказалось никого, способного взять в руки бразды правления. После Аннибале

остался только один сын, шестилетний Джованни, так что можно было опасаться

возникновения среди сторонников Бентивольо разногласий, благоприятствующих

возвращению Каннески и гибельных для государства и партии Бентивольо. Видя

их нерешительность и смущение, Франческо, бывший граф Поппи, находившийся в

то время в Болонье, сообщил наиболее видным гражданам, что если они хотят

себе в правители человека одной крови с Аннибале, он может им на такого

указать. И он рассказал, что лет двадцать назад Эрколе, двоюродный брат

Аннибале, находясь в Поппи, сошелся там с одной девушкой, у которой родился

сын, названный Санти: Эрколе неоднократно говорил, что является его отцом,

чего не стал бы отрицать ни один человек, знающий Эрколе и юношу, настолько

они были похожи друг на друга. Словам графа поверили и поспешили послать во

Флоренцию нескольких граждан опознать молодого человека и договориться с

Козимо и Нери насчет переезда его в Болонью.
Того, кто считался отцом Санти, уже не было в живых, и молодой человек

находился под опекой своего дяди, Антонио да Кашезе, человека богатого и

бездетного и большого друга Нери. Прослышав обо всем этом, Нери рассудил,

что не следует ни отвергать предложения болонцев, ни принимать его слишком

поспешно, а нужно, чтобы Санти объяснился с посланцами Болоньи в присутствии

Козимо. Свидание между ними действительно состоялось, и болонцы не просто

отнеслись к Санти с уважением, но и пришли от него в полное восхищение, так

владели их сердцами партийные страсти. Сперва, однако, ни к какому решению

не пришли, но Козимо, вызвав Санти для беседы с глазу на глаз, сказал ему:

"В данном случае лучший себе советчик ты сам, ибо лишь тебе надлежит сделать

выбор, соответствующий твоей натуре. Если ты признаешь себя сыном Эрколе

Бентивольо, то обратишься к делам, достойным этого дома и твоего отца. Но

если ты предпочитаешь быть сыном Аньоло да Кашезе, то останешься во

Флоренции и всю жизнь свою будешь заниматься низменным ремеслом в цехе

Лана".

477

Слова эти убедили юношу, сначала почти уже готового отказаться от

предложения болонцев, и он ответил, что сделает так, как решат за него

Козимо и Нери. Он дал согласие болонским посланцам, был соответственно одет,

получил коней и слуг и вскоре в сопровождении большой свиты был привезен в

Болонью, где ему поручили воспитание сына Аннибале и управление городом. На

этом посту он проявил столько мудрости, что там, где все его предки погибали

под ударами своих врагов, он мирно прожил свою жизнь и скончался, окруженный

почетом.

XI

После того как умер Никколо Пиччинино и произошло замирение в Марке,

Филиппо захотел найти подходящего человека для командования своими войсками.

С этой целью он вступил в тайные переговоры с Чарпел-лоне, одним из самых

способных военачальников графа. Когда они договорились, Чарпеллоне попросил

у графа позволения отправиться в Милан, чтобы вступить во владение замками,

которые герцог подарил ему во время прежних войн. Граф, заподозрив сговор

между ними и не желая, чтобы герцог мог использовать против него его же

человека, велел сперва арестовать Чарпеллоне, а затем казнить его под

предлогом, будто с его стороны обнаружена измена. Это привело Филиппо в

величайшее негодование и гнев, но весьма обрадовало венецианцев и

флорентийцев, которые сильно побаивались, как бы вооруженные силы графа и

могущество герцога не объединились между собой. Однако возмущение герцога

вызвало в Марке новую войну.

графа, рассчитывал получить во владение также Пезаро, но граф, заняв Пезаро,

отдал его своему брату Алессандро. Уже это крайне раздражило Сиджисмондо, а

тут еще Федериго Монтефельтро, его недруг, при поддержке графа, получил во

владение Урбино. Это сблизило Сиджисмондо с герцогом и побудило папу и

короля Неаполитанского начать войну с графом, который, чтобы Сиджисмондо

отведал первых плодов столь желанной ему войны, решил выступить первым и

напал

478

на Сиджисмондо. Тут снова в Романье и Марке начались волнения, ибо

Филиппо, король и папа послали на помощь Сиджисмондо немалые силы, а

флорентийцы и венецианцы снабдили графа если не войсками, то во всяком

случае денежными средствами. Филиппо уже не удовлетворяли военные действия в

Романье, он попытался отнять у графа Кремону и Понтремоли, однако Понтремоли

защитили флорентийцы, а Кремону венецианцы, так что в Ломбардии тоже начали

воевать, но после ряда операций в Кремонской области Франческо Пиччинино,

военачальник герцога, был разбит в Казале Микелетто и венецианскими

войсками.

изгнать герцога из его государства, они послали своего комиссара в Кремону и

осадили Гьярададду, заняв все владения герцога, за исключением Кремы. Затем

они перешли Адду и делали уже набеги до самых ворот Милана, так что герцогу

пришлось обратиться к Альфонсу с просьбой о помощи, доказывая, как опасно

было бы для его королевства, если бы Ломбардия оказалась во власти

венецианцев. Альфонс эту помощь ему обещал, но никакие войска не могли бы

пройти в Ломбардию, если бы этому воспротивился граф.

XII

Тогда Филиппо принялся умолять, чтобы тот не оставлял в беде своего

старого и слепого тестя. Сфорца, конечно, был зол на герцога за развязанную

против него, графа, войну, но, с другой стороны, его не устраивало и

возвеличение Венеции, да и денег ему уже не хватало, так как лига отпускала

средства скуповато: флорентийцы перестали страшиться герцога, а именно страх

перед ним заставлял их ценить графа, венецианцы же ничего не имели бы против

крушения Сфорца, ибо считали, что только он может помешать им захватить всю

Ломбардию. Тем не менее, в то время как Филиппо пытался вновь привлечь его к

себе на службу, обещая ему верховное командование всеми своими вооруженными

силами, только бы он отошел от венецианцев и вернул Марку папе, венецианцы

направили к графу посла, обещая ему Милан, если они его возьмут, и

постоянное командование их войсками, ишь бы он продолжал войну в Марке и не

пропускал войск Альфонса в Ломбардию.