Книги в моём самосознании

2.8. Книги в моём самосознании

В этот период я продолжал увлекаться художественной литературой. В нашей школе библиотеки не было. Районная школьная библиотека находилась в неполной средней школе села Сергиевск. Я там стал самым активным читателем. Книги для чтения выдавали на 10 дней. Каждый раз я брал 1-2 книги, в зависимости от объема, за 10 дней обязательно прочитывал и затем заменял на другие. В 5-7 классах я перечитал почти всё, что было в библиотеке, связанное с приключенческой литературой. С великим удовольствием я читал такие книги, как «Дети капитана Гранта», «Пятнадцатилетний капитан», «Восемьдесят тысяч километров под водой». По этим книгам я многое узнал о морях и океанах, других континентах, многокрасочной природе на Земле, о народах на разных ступенях культурного развития, о героизме моряков, плавающих на своих деревянных судёнышках в любую погоду по безбрежным просторам мирового океана. В Сургуте я видел только речки, а моря и океаны мог себе лишь вообразить. Но именно в то время я влюбился в море, мне грезились плавания по морям, где моряки проявляют истинный героизм в борьбе со штормами и при решении жизненных вопросов в столкновении с туземцами у берегов различных стран. Уже тогда я мечтал стать моряком. Поскольку эти желания возникли во время войны, то я в будущем хотел быть военным моряком. Стремление к морю стало навязчивой идеей в моей дальнейшей жизни, хотя это никогда у меня по-настоящему не осуществлялось. Я даже попросил мать купить мне тельняшку, в которой я форсил перед сверстниками все молодые годы.

Большое впечатление произвели на меня книги о приключениях Гулливера, Улен Шпигеля, Тома Сойера, Дон Кихота и многих других героях, описанных в западной литературе. Когда я сравнивал рассказы отца о прошлом и прочитанное о социальных условиях жизни в западных странах, тоже в прошлом, у меня складывалось мнение, что люди почему-то живут в неравных условиях, что есть богатые и бедные, что богатые жестоко относятся к бедным. Я всей душой был на стороне героев из бедных слоёв населения, во мне вызывали неприязнь богатые, которые жили за счёт бедных, но презиравшие и угнетавшие их. Мы во время войны тоже жили бедно, но эта бедность была объяснима войной. Я не видел социального неравенства в своём окружении, все были в одинаковых условиях военного времени. Тогда уже мне стало понятно, что в нашей стране в результате Октябрьской революции были ликвидированы сословия и господствующие классы, что у нас все люди равны. Это и есть главное преимущество советского общества, как мне представлялось, перед всеми остальными странами.

Ещё перед войной нам было известно о героическом полёте Чкалова и его экипажа через северный полюс в Америку. Много тогда говорилось о спасении экипажа челюскинцев с тонущего во льдах Северного Ледовитого океана судна. По радио сообщалось и о работе советских постоянных полярных станций на дрейфующих льдах. Зная из географии о вечных льдах и холоде на Северном полюсе и Северном Ледовитом океане, я с интересом читал книги о людях, осваивающих места за полярным кругом и сам Ледовитый океан. В библиотеке я встретил избранные рассказы Джека Лондона о величайших испытаниях, стойкости и героизме людей, стремившихся на север американского континента в поисках золота. Я с интересом читал об их путешествиях, приключениях и судьбах. Но в моём сознании сложилось какое-то двойственное отношение к подвигам таких людей. С одной стороны, в моей душе было восхищение такими фактами упорства в достижении цели, мужества, а то и героизма в сложных жизненных ситуациях в условиях заполярья. С другой стороны, мне казалось, что претерпевать такие мучения ради золота не стоит. В нашей семье, да и в посёлке вообще ни у кого не было никаких драгоценностей. Без них можно спокойно жить. Драгоценности – это самомнение о своём достоинстве богатых. Мне теперь кажется, что именно с тех пор, я стал безразлично относиться к каким-либо драгоценностям, никогда в своей жизни их не имел и не носил таких украшений. Ведь человека ценят не по его побрякушкам, а по его уму, его действиям и поведению в обществе.

Тогда я прочёл о трагической экспедиции Амундсена к Северному полюсу. Сейчас я не помню автора книги о наших поморах, ходивших на утлых ладьях по Северному морю в условиях ледовой обстановки вплоть до островов Шпицбергена, о многолетних мучениях на этих островах, когда судно раздавливало льдами. Видимо, тогда же я прочёл книгу о путешествии на мифическую землю Санникова. Чтение таких книг постепенно формировало в моём духовном мире положительное отношение к мужеству людей, видение идеалов, к которым надо стремиться, настрою на своё будущее поведение в подобных ситуациях.

К этому же периоду относится прочтение ряда книг о революционерах подпольщиках, об их опасной и ответственной работе по созданию партийных ячеек на фабриках и заводах, об облавах жандармов, о разгоне демонстраций рабочих, о тюрьмах и каторжных работах осужденных революционеров, о побегах с каторги и приобщении вновь к подпольной работе. Одной из таких книг явилось волнующее произведение Горького «Мать». Я начинал понимать, что Октябрьская революция не случайное явление, что её долго и тщательно готовили люди, преданные идее освобождения трудового народа от эксплуатации и угнетения. Просмотр кинофильмов: «Броненосец Потёмкин», «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», прочтение книг о легендарных героях гражданской войны: Чапаеве, Щорсе, Пархоменко, Будённом и др., - сравнение прочтённого с рассказами отца о гражданской войне приводило к пониманию, что установление советской власти и её защита было делом очень трудным и сложным, что свергнутые богачи без боя власть не отдают, что такая власть существует только в СССР и этим надо гордиться. Тогда же я прочитал книгу Островского «Как закалялась сталь» о беззаветном служении делу революции, делу трудящихся, которая оставила глубокий след в моей душе. Для меня образцом честности и высоких нравственных качеств стали герои ряда прочитанных мною произведений Аркадия Гайдара. В это время я уже сожалел, что в своё время не вступил в пионеры. В 7-м классе была мысль вступить в комсомол, но это было в конце учебного года, и я решил осуществить такую цель в 8-м классе. Однако в создавшихся новых обстоятельствах эту цель пришлось отложить до более благоприятных времён.

В войну в какой-то мере продолжала издаваться художественная литература. Естественно, что преимущественно она была посвящена военной тематике. Это была литература высочайшего патриотизма, показа преступлений фашистских извергов, героизма и стойкости советских людей в защите своей социалистической родины. В печати широко сообщалось о героических подвигах комсомольцев: Зои Космодемьянской, Александра Матросова, красноармейцев панфиловцев при защите Москвы. У всех на слуху были прославленные лётчики-истребители: Покрышкин, Кожедуб и многие другие, которые в боях с фашистской авиацией неизменно выходили победителями, сбивая и уничтожая вражеские самолёты. После войны стал широко известен подвиг генерала Карбышева, который в тяжёлых боевых условиях попал в плен, его как крупного военного специалиста фашисты пытались переманить на службу к себе, но он категорически отверг такие предложения. Будучи в разных концлагерях, Карбышев неизменно вёл работу с военнопленными по подготовке побега и освобождения. Гитлеровцы жестоко расправились с советским генералом, зимой его раздетым вывели на мороз и обливали холодной водой до тех пор, пока он не превратился в ледяную статую.

После освобождения города Краснодона стало известно о героической борьбе комсомольцев-подпольщиков с фашистскими захватчиками. Комсомольцы города создали подпольную организацию «Молодая гвардия», которая провела множество операций по освобождению советских людей из плена, недопущению угона молодёжи на работы в Германию, уничтожению предателей, прислужников фашистам и много других. Гестапо сумело выявить и схватить почти всех молодогвардейцев, их подвергли пыткам и истязаниям, а затем живыми сбросили в каменноугольную шахту. Я уже не помню наверняка, но мне представляется, что тогда читал рассказы Ванды Василевской о борьбе подпольных райкомов партии с вражескими оккупантами. Возможно, по этим рассказам впоследствии был создан кинофильм «Секретарь райкома», который пользовался большой популярностью в стране. Уже тогда я слышал о легендарных рейдах партизанской армии Ковпака по тылам врага. В своём подростковом возрасте, воспринимая всю названную и многую другую информацию о массовых героических подвигах советских людей на фронте и в тылу врага, естественно, я не мог оставаться равнодушным к такой информации. В моей душе складывалось глубокое патриотическое чувство к своей отчизне, настрой на свой будущий вклад в беззаветное служение родине.

В соответствии с учебной программой по литературе я брал в библиотеке соответствующие произведения наших классиков. В поле зрения оказались замечательные рассказы Чехова. Заинтересовали меня произведения Фадеева о гражданской войне. Особенно остро воспринимались поэмы и стихи Пушкина и Лермонтова. Многие отрывки из этих поэм и стихи я заучивал и помню их до сих пор. Например, стихи о битвах под Полтавой, Бородино, выдержки из поэмы «Мцыри», стихи «Памятник», «Морская царевна», «Гусарская баллада», «Ты и я» и много других. Мне нравилось стихосложение, и уже тогда я пытался писать стихи. Однако развития у меня такое стремление не получило. В дальнейшем я сочинял стихи только по случаю домашних праздников, различных юбилеев и т.п.

Книги я мог читать запоем, если для этого были условия. Тогда я забывал про еду, какие-либо другие дела, полностью отдавался книге. В обычные дни я читал урывками, когда оставалось от других занятий световое время. Летом я затаивался с книгой на крыше сарая у стога сена и читал, пока меня не начнут искать. Зимой в воскресенье я забирался на кровать родителей в их спальне, где в головах было окно, и читал там до тех пор, пока не начинало темнеть. Только после этого я шёл выполнять свои обычные дела по домашнему хозяйству. Старшие меня нередко упрекали за пристрастие к чтению. Домашние условия, малограмотность родителей и близких не могли способствовать формированию богатого по содержанию моего духовного мира. Думаю, что пристрастие к книгам и, возможно, мои способности в дальнейшем определённым образом выделили меня среди ближних родственников, я стал единственным в семье, кто серьёзно приобщился к умственному труду. Интеллектуальный труд здесь за настоящий труд не признавался, поэтому я оказался как бы «инородным» среди родных, «не от мира сего».

В то время развитие моей духовности могло получить и другую направленность. Как мне помнится, примерно зимой 1943-1944 годов было опубликовано решение правительства о разрешении открывать ранее закрытые церкви, а также духовные семинарии и академии. В соответствии с этим закрытая перед войной церковь в селе Суходол была открыта. Наши поселковые женщины стали ходить туда по религиозным праздникам и для совершения религиозных обрядов. В нашей местности появился священник, который подыскивал кандидатуры для учёбы в духовной семинарии. В основном обращалось внимание на тех мальчишек, которые заканчивали 7-й класс. Я тоже попал в поле зрения этого священника, и он провёл со мной беседу. Он рассказал об условиях учёбы в семинарии, что там будет бесплатное питание и всякое другое обеспечение, что в то время было важным и заманчивым. Но я тогда считал себя неверующим, кривить душой не хотел, поэтому наотрез отказался от такого предложения. Конечно, тогда я ещё не был убеждённым атеистом, поэтому моя судьба могла стать иной.