Оборотни и оборотничество: стратегии описания

Были ли берсерки оборотнями? 
Критическое рассмотрение источников
Мария Витальевна Елифёрова (Москва)
Упоминание Дволчьих шкур» в известном стихотворении о
морском бое при Хаврсфьорде традиционно провоцирует рассу-
ждения об оборотничестве берсерков. Считается, что берсеркам
приписывалась способность превращаться в волков, и это сооб-
ражение подкрепляют ссылкой на ДСагу о Ведльсунгах», где в вол-
ков превращаются Сигмунд и Синфьотли [Baring-Gould 1865: 35–48;
Weiser 1927: 46, 70; Hoдfler 1934: 26, 203–204; Dumézil 1969: 127–
128; etc.]. Проблема в том, что ДСага о Ведльсунгах» нигде не назы-
вает Сигмунда и Синфьотли берсерками. Более того, в эддиче-
ской ДПервой песни о Хельги, убийце Хундинга», где задейство-
ван тот же сюжет, речь идет скорее о фигуральном, чем букваль-
ном превращении в волка, поскольку о нем говорится в контек-
сте перебранки – жанра, следующего определенным правилам:
обвинение должно быть не столько справедливым, сколько шо-
кирующим [Гуревич 2004; Матюшина 2011: 72–76]. Возможно,
превращение в ДСаге о Ведльсунгах» – поздняя попытка рациона-
лизировать эти обвинения. Насколько надежны сведения об обо-
ротничестве берсерков, и считали ли их оборотнями сами носи-
тели саговой традиции? 
Говоря об оборотничестве, английские и немецкие фолькло-
ристы подразумевают прежде всего werewolf. Но северогер-
манский когнат для этого слова неизвестен. Общая функция обо-
ротня и частная функция вервольфа вполне могут сосущество-
вать в одной и той же мифологической системе: так, в Полесье
наряду с 345 историями о ведьмах, превращающихся в различ-
ных животных и даже неодушевленные предметы, записано 180
быличек о вервольфе-Двовкулаке» [НДП 1: 478–550]. Но наделя-
лись ли какой-то из этих функций берсерки? Кроме мнимых бер-
серков Сигмунда и Синфьотли, на практике исследователи в со-
79

стоянии привести лишь сюжет о Бедваре Бьярки из ДСаги о
Хрольве Жердинке» (XV в.), превращавшемся в медведя, и слово
ulfheðnar (Дволчьи шкуры»), якобы служившее обозначением
берсерков. Но наш корпусный анализ скандинавских памятников
показал, что это слово встречается лишь 4 раза и все упомина-
ния восходят к одному и тому же источнику – стихотворению о
битве при Хаврсфьорде; вероятно, перед нами обычный поэтиче-
ский троп. К тому же О. Хедфлер, один из основных авторитетов
по теме берсерков, совершил подлог, объявив эпитетами бер-
серков слова ulfhamr (нигде не применяющееся к берсеркам) и
bjarnheðnar (выдуманное им самим) [Hoдfler 1934: 170; Hoдfler
1973: 51].
Основательный учет скандинавских сюжетов о волках-оборот-
нях произвела недавно Адальхейд Гудмундсдоттир, выявив 14
исландских памятников и 2 норвежских [Aðalheiður 2007: 278].
Но ее список более чем наполовину состоит из рыцарских саг и
сказок, и лишь два памятника достоверно старше XIV в.: ДВиде-
ние Гюльви» в ДМладшей Эдде» и ДПервая песнь о Хельги, убийце
Хундинга» (оба не связаны с берсерками). Из данных Адальхейд
очевидно, что сюжет о вервольфах на скандинавской почве при-
надлежит к кругу поздних сказочно-романических элементов и
изначально не имел отношения к берсеркам. Однако исследова-
тельница не хочет принять этого вывода, хотя и отмечает, что
берсерки обычно ни в кого не превращаются физически
[Aðalheiður 2007: 281–282]. Как нам представляется, слабость
пересечения между двумя группами сюжетов – о берсерках» и об
оборотнях – свидетельствует об обратном: исландцы не путали
берсерков и оборотней.
В связи именно с берсерками мотив оборотничества возни-
кает всего дважды, и оба случая многократно эксплуатировались
мифологами. Оба, однако, небесспорны. Первый – уже упомяну-
тая ДСага о Хрольве Жердинке». В этой саге действуют 24 бер-
серка, и лишь один из них, Бедвар Бьярки, превращается в мед-
ведя. Ни в одной другой саге у берсерков подобной способности
нет, а более ранние сюжеты о Бьярки не знают этого мотива. По
80

убедительному предположению К. Толли, этот мотив поздний и
попал в сагу из финно-угорского фольклора [Tolley 2007]. Второй
популярный пример – ДСага об Эгиле». Она привлекает интерес и
потому, что интерпретируется как свидетельство фамильного
наследования свойств берсерка (см., например: [Weiser 1927:
45]). Здесь Адальхейд проявила нетипичный подход, сознательно
исключив ДЭгиля» из списка сюжетов об оборотничестве
[Aðalheiður 2007: 278, note 5]. И, по-видимому, тут она совершен-
но права. В саге описаны три поколения одной семьи: 1)
Квельдульв; 2) Скаллагрим; 3) Эгиль. Последний, несмотря на
владение магией и колоритную внешность (Дволчий» цвет во-
лос), нигде не именуется ни оборотнем, ни берсерком. Его отец
Скаллагрим также нигде не назван берсерком, хотя в гл. 25 о его
дружинниках говорится, что среди них были hammrammir. Рус-
ский перевод С.С. Масловой-Лашанской, где стоит Дберсерки»,
вводит читателя в заблуждение. (То же слово hammrammr, отне-
сенное к Квельдульву, переведено как Доборотень»). В известном
эпизоде, где на закате Скаллагрим внезапно обретает сверхъ-
естественную силу, бросается на своего сына и убивает его нянь-
ку, перед смертью та называет его действия hamask – глагол, од-
нокоренной со словом hammrammr. Хотя это интерпретируют
как Дбезумие берсерка», текст саги ничего не говорит о внезап-
ном помрачении рассудка – Скаллагрим уже ссорился с сыном на
тот момент, когда его сила стала возрастать. И он ни в кого не
превращается. Как и Квельдульв – вопреки утверждению Яна де
Фриса, который уверенно пишет о превращении Квельдульва в
волка (in einen Wolf) [de Vries 1937: 349]. Русский перевод неод-
нократно создает ложное впечатление, будто повествователь на-
зывает Квельдульва и его дружину берсерками: ДГоворят, что его
охватило бешенство, как бывает с берсерками, и многие из его
спутников тогда тоже буйствовали, как берсерки» (гл. 27). На
самом деле к ним всюду применяется глагол hamask: Д...ok svá er
sagt, at þá hamaðist hann, ok fleiri váru þeir foдrunautar hans, er þá
hoдmuðust. Þeir drápu menn þá alla, er fyrir þeim urðu» – Д...и гово-
рят, что он дхамался” , и многие из тех, которые были его спутни-
81

ками, тоже дхамались” . Они разили всех людей, которые пыта-
лись их атаковать». Поскольку речь явно не идет о превращении
в животное, ранние лексикографы предположили значение Двпа-
дать в ярость берсерка», которое как будто подкреплялось ис-
пользуемым ниже словом berserksgangr [Cleasby, Vigfusson 1874:
236], а отсюда уже последующие мифологи выводили особую
склонность берсерков к оборотничеству (см., например: [Weiser
1927: 46]) – классический порочный круг. Слово Дберсерк», а
точнее, его производное berserksgangr, Доберсеркение», употреб-
лено в связи с этими персонажами единожды в той же 27-й главе:
ДSvá er sagt, at þeim moдnnum væri farit, er hamrammir eru, eða þeim,
er berserksgangr var á..». – ДГоворят, что так происходило с теми
людьми, которые были hammrammir, или с теми, которые нахо-
дились под berserksgangr...» И здесь русский перевод искажает со-
держание: ДПро берсерков рассказывают, что...» – и т.д. Таким об-
разом, единственное, что доказывает текст, что понятия hamm-
remi и berserksgangr могли спорадически сближаться. Из ориги-
нала саги не следует ни то, что предки Эгиля были берсерками,
ни тождество берсерков с вервольфами. 
Что могло сближать hammrammr/hamm-remi и berserksgangr?
Гнездо древнеисландской лексики с корнем ham(m)- тесно ассо-
циируется с семами Дведьма» и Двеликан» [Cleasby, Vigfusson
1874: 236–237]. Хотя этот корень несомненно является когнатом
англосаксонского hama (Додежда, оболочка, змеиный выползок»
[Clark Hall 2006: 168]; в компаундах типа lîcchama и Дформа» [Ibid.:
217]), в древнеисландском основа ham-, видимо, приобрела бо-
лее широкое значение демонизма вообще. Семантическая связь с
великанами в ДСаге об Эгиле» актуализирована: свиту Скалла-
грима, в состав которой входят hammrammir, в той же 25-й главе
уподобляют великанам (þursum). Присутствует и связь с кол-
довством: Скаллагрим – отец колдуна Эгиля, которого тоже на-
зывают Дбольшим, как тролль» (mikill sem troдll, гл. 59). А двою-
родный прадед Эгиля носит прозвище Полутролль, hálftroдllr. Сло-
во hammrammr может быть понято и как Дмогущий менять фор-
му» (колдун-оборотень), и как Дмогучий телом» (великан, силач).
82

Предположение, что hamm-remi Квельдульва и его дружинников
было именно сверхъестественным возрастанием силы, согла-
суется как с описанием их действий, так и с упоминанием, что по
выходе из этого состояния они резко слабели. Об увеличении
силы Скаллагрима говорится прямо. Размытость границ между
Двеликаном», Дтроллем» и Дколдуном» свойственна скандинав-
ским языкам [Веселова 2006: 258] и может восходить к прагер-
манской эпохе: для древнеанглийского þyrs известны значения
Двеликан, демон, волшебник» [Clark Hall 2006: 368]. Таким об-
разом, вырисовывается достаточно внятный образ берсерка –
зооантропоморфного тролля, неуязвимого из-за колдовства и
потому безнаказанно притесняющего людей; однако его можно
победить либо определенным видом оружия, либо хитростью.
Представление о подобных монстрах-великанах принадлежит,
по-видимому, к самому архаичному пласту мифологии, так как
распространено от Индии до Америки. Эти персонажи иногда
способны к оборотничеству, но чаще просто звероподобны. 

жүктеу/скачать 2.83 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: