Образ другого
жүктеу/скачать 390.63 Kb. Pdf көрінісі
|
| промисса, наступление которого исподволь подготовляли такие мыслите-
ли, как Ф. Анкерсмит, ратовавшие за восстановление статуса историче- ского нарратива на неокантианской основе 18 . Усвоение уроков постмодернистского вызова привело к формиро- ванию «средней линии» (или так называемой «третьей платформы»), которая откровенно прокламирует неприятие крайностей, будь то исто- риографическое картезианство, предлагающее историку набор освя- щённых «большими» идеологиями матриц для отображения прошлого, или же постмодернистское видение истории как неупорядоченной сово- купности происшествий. Начиная с рубежа XX–XXI вв., историографы, обратившись к поиску «реальности вне дискурса», в центр внимания поставили коммуникативные процессы, развернули историко-антропо- логические исследования. В этом процессе переопределения исследова- тельского поля историко-историографических исследований сущностно изменяется понимание занявшей одно из центральных мест под влияни-
14 Там же. С. 395. 15 См.: Гуревич. С. 7. 16 Экштут. 2003. 17 Репина. 1998. С. 235. 18 См.: Бухараев. 2006. С. 8. Т. Н. Иванова, Г. П. Мягков. Школа В. И. Герье… 169
ем «культурного поворота» в структуре историографического знания проблемы истории интеллектуальных (научных) сообществ 19 .
систем – пришло в своем развитии и неклассическое социальное знание (социология науки, науковедение), представленное различными версиями интерпретативных, постструктуралистских и конструктивистских подхо- дов
20 . «Преодолению» образа науки как системы знания с её нормативно- стью и логико-методологической суверенностью способствовали: учение Р. Мертона об «этосе науки», о «незримом колледже» как особой форме организации свободных научных коммуникаций между учеными вне ра- мок институциональных структур, концепция «личностного (неявного) знания» М. Полани, учение Т. Куна о парадигмальном строе науки, в свете которого научное сообщество предстает рациональным субъектом науч- ной деятельности, объединяющим ученых на основе близости их взгля- дов, субъективных представлений о целях и средствах научной деятель- ности; особую роль в формировании неклассического понимания феномена научного сообщества сыграли постструктуралистская концеп- ция дискурса Ю. Хабермаса, теория капиталов и концепция габитусов П. Бурдье, много сделавшего для обоснования субъективно-объективной природы научного сообщества как части социальной реальности. На рубеже 1980–90-х гг. открылись возможности для актуализации и нового решения историографических проблем, которые, по сути дела, на протяжении большей части ХХ века оказались «репрессированными» в условиях утверждения и господства в гуманитарных и социальных науках моноидеологии. К числу таковых должна быть отнесена и проблема на- учных школ вообще и, в частности, возникших в России в последней тре- ти XIX – начале ХХ в. и получивших известность как школы В.О. Клю- чевского, В.И. Герье, И.М. Гревса и т.д. Теоретико-методологической основой реализации указанной возможности стал переход от сложившей- ся еще на рубеже 1920–30-х гг. модели исследования истории историче- ской науки, подходившей к феномену научных сообществ с позиций ги- пертрофированной классовой оценки, к модели изучения означенной проблемы в системе координат антропологической парадигмы с её, по определению Т.Н. Поповой, социокогнитивным подходом 21 . Динамику и направления этого перехода, а в целом и взлет интере- са к схоларной проблематике, кроме рассмотренных факторов глобаль-
19 См.: Репина. 2007. С. 89–92. 20 См.: Бурганова. 2010. С. 19-34. 21 См.: Попова. 2007. С. 135–149. |