Парни не плачут. (“Boys don’t cry”)

Гортанные интонации были близки к животному урчанию. Брэндон напугался. Ты меня обведёшь вокруг пальца, и потом я же получу пинок в задницу... Дерьмо! «Горячо звучащий парень живёт здесь»! Дача свидетельских показаний - не самое приятное дело.

... Полицейский офицер имел физиономию кирпичом плюс неизменные солнцезащитные очки. Ночью они были прицеплены к карману. Форменная шляпа напоминала верблюжий горб.

- Положи руки на крышу. Ноги расставить. Не шути со мной, парень!

Джон хмыкал, жуя фильтр от сигареты. Неисправимое дитя трущоб, он сдерживался, чтобы не приплюснуть нос копа ещё больше.

- Я не делал ничего, начальник. Я вообще машину не вёл...

- Не выёживайся, а?

Его напарник, молодой любитель регби, приверженец буквы закона, допрашивал Брэндона. Тот мялся, как виноватый детсадовец.

- Итак, мистер Чарльз Брэйман. Что вы делаете в Фоллз-сити?

- Я... в гостях.

- У кого?

Гробовое молчание было ему ответом. Пламя охватило спичку; запахло серой. Том затянулся, почёсывая подбородок. Можно было надрать задницу нерадивому молочнику или обломать наглого панка... А в данном случае руки опускались.

Всё что угодно, чтобы спрятать свою женственность. Я качал мускулы и спрашивал всех: «Как вам чувак?» Я поступил, может быть, и недостойно... не как настоящий парень, но я поступил разумно. Всё, что они могли сделать, это открыть на нас охоту. Теперь опасность пробежала мимо, пыхтя паровозной трубой... Маленький вопросик! Вы же свои здесь, бить никто не будет! Кэндис вот виновато отвернулась.

- Да у меня. - Лана выступила вперёд, сожалеюще качая головой. Если этого паренька не расшевелить, он так и будет топтаться перед фарами в своих кроссовках... Скромность украшает мужика, только дай ему кулаками взмахнуть... Она облизнула губы, заметив, что нервничает. Как и все. Боже мой, очнись, детка. Как и все... только ты нервничаешь из-за него. На работу опоздали... фиг с ним. Брэндон косо посмотрел на фальшивые документы.

- Я бы мог проверить ваше удостоверение, - пробурчал молодой коп. - Но у нас не работает компьютер. Придётся записать адрес и выбить чек... за нарушение, оплачивать будете в нашем участке. Знаете, как добраться туда?

- Он новенький в городе. - Кейт крепче взялась за сумку с продуктами, фальшиво улыбаясь. Блеск полицейского значка завораживал.

- Шеф, без проблем, но – может быть, вы отпустите ребят? Я... я виноват, немножечко забылся. А они ни при чём! - как муха в молоке, топорщишься... - В Линкольне вам подтвердят, что раньше особых неприятностей не было... O’K?

- Ты всегда так на шоссе гоняешь, дружок? - старший грузно подошёл, утопая сапогами в луже. Хруст гальки неприятно резанул слух. - Ты в курсе, что там обрыв? Пятьдесят футов. Летишь ласточкой, играешь в ящик. А потом я твою рожицу вижу в морге... - он кашлянул в кулак, где была зажата перчатка. Подробности отпечатывались у Брэндона в сознании, как на плёнке. Сам хорош, бугай чёртов... чтоб тебе жена сто лет не давала! - Я выпишу штраф и этим ограничусь... Но больше чтобы этого не было. Думай, что делаешь! Незнакомая местность, медленная езда... залог того, что к ужину ты переваришь хот-дог, будешь в целости и сохранности.

- Разумеется, сэр.

Видели мы тебя!!!

Лана свернула бумажку чека и машинально сунула в карман чёрных джинсов. Гордо просигналив, полицейская машина рванула вниз по шоссе, игнорируя собственный призыв держать скорость в узде... А, чёрт. Она ещё за стрижку беспокоилась... Мать пальто купить не может, и ей придёт ласковое сообщение от мистера в синей униформе...

Брэндон пнул ногой камень, чувствуя себя далеко от своей тарелки...

- Нет, а ты мастак!

- Вечер ещё не кончился. Давайте махнём летучих мышей гонять - в катакомбы? - Кэндис отчасти была рада, что все про неё забыли. - Там как в парке развлечений... похоже на Тоннель Любви.

- С фальшивыми документами катаешься! Мистер Чарльз Брэйман, подумать только! - ехидно растянул согласные Том.

- А всё остальное, что в правах написано, настоящее?

- Нет. - он замучился. - Я родился двенадцатого декабря семьдесят второго года.

- Ух, давайте отпразднуем? На следующей неделе будет классная вечеринка! - Кэндис залезла вглубь салона, подтянув ноги. - Твой день рождения! Двадцать один год... ты станешь мужчиной.

Не хотелось оказаться снова в душной, пахнущей потом и страхом машине. Брэндон устроился поудобнее. Ему тут же прилетел пинок.

- Чтобы больше у меня такого не было.

- Чего? - огрызнулся он.

Не хочу судить тебя, молокосос, но на орехи ты у меня заработаешь... Джон слегка сощурился.

- А вот этого. Не останавливайся, когда легавые сзади. Я тебе сказал - выжимай газ и сворачивай... Я объяснил, как оторваться, а ты не смог.

- Ладно тебе, Джон! Чего ты мне мозги моешь?.. Всё уже. На доске простирали меня, обошлось. Нечего расстраиваться. - первый раз Брэндон повысил голос, не срывая его, с колеблющимся сознанием правоты.

- Я не расстроенный. Ты чуть нас всех не угробил, скромняга! Нравится тебе цацкаться с полицейскими?! Ну и пожалуйста! Ты же всё сделал для того, чтобы загреметь в кутузку… фальшивое удостоверение, нос кверху, послушный какой… Ты не знаешь здешних законников, они тебя живьём сожрут! - Джон сжал окурок так, что раскалённые искры посыпались сквозь пальцы. - Первое предупреждение.

- Угробил?.. - не городи чепухи, вожак. Тебе стыдно, что я вывернулся без твоей помощи...

- Э-эй, Брэндон! - Том оттолкнул его в сторону, ухмыляясь. Мальчишка предупреждению не внял, зная, что от перетягивания верёвки сейчас зависит его статус в дальнейшем... Гулянка удалась.

- Ты сам мне говорил - дави до восьмидесяти... выжимай скорость. Я и слушался тебя! Признаюсь, с документами вышла осечка, но если бы мы не гнали так, нас бы и не стали отлавливать, как бродяг!

Ищешь выход, дурачок? Но хозяин-то всё равно я. И я тебе это докажу. Джон дал Тому затрещину, сплёвывая под ноги. Он казался напуганным... и разъярённым. Пришелец был прав, зато щелчков по носу парень сносить не мог. Что он о себе воображает? Ударившись о дверцу, он схватил Кейт за локоть и грубо начал выпихивать.

- Ну-ка, вылезай! Раз так...

- Джон! - Брэндон отпрянул назад, и как раз вовремя, потому что мог заработать второй синяк на лице. Парень рванулся к нему, угрюмо сопя и дико сверкая глазами.

- А ты пошёл к чёрту от машины! Проваливайте все! Хрень!.. Проваливайте все от моей грёбаной машины!

- Брэндон не виноват… - Лана вылезла было, но Джон её остановил.

- А ты сиди! Все остальные - вон отсюда!! - хрупкое равновесие было сломано. - Это вам не курорт! Пошли на хрен! Шевели ногами… Завожу!

Кейт поскользнулась на гравии и чуть не упала. Джон сел за руль, прочищая горло. Громы и молнии здешний бог метал на "отлично". Вспыхнули габаритные огни... Мотор заревел, как и прошлый раз, со сбоями. Брэндон подумал, что дело в свечах. Фырканье и кашель напоминали человеческие... что ж, старому автомобилю пришлось худо. Машина подпрыгнула. В руках у Джона она пела по-другому... Едва различимые, бледные пятна лиц повернулись к фигурам, неловко мнущимся возле шоссе. Том курил с показным равнодушием. Брэндон дёрнул плечом.

- Что такое?

- Это же моя машина, чего он врёт... на своей бы так рассекал! - обиделась Кэндис. Будто услышав её, владелец "королевы" ударил по тормозам. Лана закричала.

- Кейт, валяй к нам, а то на работу опоздаем!

Всем остальным грозила ночь, проведённая на великих просторах... Дело - прежде всего!

- Он совершенно не может контролировать себя, - печально констатировал Том, когда их осталось трое. Десять негритят пошли купаться в море... - Так врачи говорят. У него неуправляемое, импульсивное поведение... Только я умею его встряхнуть. А если мне мешать, случается дерьмо. - летом они с Джоном неплохо развлекались, поджигая стога и литрами выдувая анисовую водку... А нынче иней покрывал посевы.

- Пошли, Кэндис. Мы до Гумбольдта и пешком доберёмся.

- Палата номер шесть... - Лана не могла оценить плоскую шутку, но Брэндона разбирало вялое зло. Демонстрация запоздалой мужественности помогла так же, как помогают мёртвому припарки... Привлечён мной, да? Я и не покушался на твою территорию... Он подул на ладони.

... Луна тянула за душу. Ночь была пустой и огромной. В кромешной тьме изящно и странно мерцали тонкие красные линии электропередач, и облака неслись по небу со скоростью гоночных автомобилей. Мой личный мир... это мой мир. Я бы поместил фотографию в крышку от часов... с вами всеми не так-то просто ладить, я не могу оправдывать все ожидания... Голова слегка кружилась. Брэндон взглянул на Тома, распластавшегося по земле, и вытянул ноги, едва слышно поскуливая. Плечи болели после долгого сидения за рулём... Давно уже не было таких сильных переживаний. Веки слипались, как будто в них брызнули сладким молоком. На голодный желудок хорошо охотиться, а на истощённую душу здорово добиваться взаимности... Ботинки были в траве и земле после добросовестно отмаханных семи миль в поисках ночлега. Первобытные запахи, острые ощущения. Он вернулся к истокам. Он ничего плохого не сделал... просто решился на определённый поступок, и настоял на своём. Кэндис дома, с малышом, но на двоих постояльцев её фермерский домик просто не рассчитан. Да и с парнями нужно поддерживать вид братства - не соскучился же он по дивану! Посреди неизвестности, заложив руки за голову, Брэндон чувствовал себя свободным. Записывал на память комплименты, выдумывал шутки и трюки... Он был не тот, что вчера, или месяц назад, когда только начинал свой «поход» - он стал сильнее и счастливее.

- Ты как там? - спросил Том, услышав неопределённые звуки, исходившие от свернувшегося калачиком паренька. Он сел и вытянул руки, грея их над наскоро построенным «скаутским» костром. Чёрт... в этой пустоши веток не добудешь... сухим торфом надо было разжигать, да разве тут возьмёшь торф? Он вспомнил отца, который учил его пользоваться зажигалкой в возрасте девяти лет. «Ты уже большой! Я обещал тебе как-то, что мы соберёмся за домом и покурим сообща, но ты подумай, как обращаться с этой штукой... я не хочу, чтобы мой сын прослыл сопляком!» Он умер от рака лёгких, и в тринадцать лет пацан оказался оторван от привычного... уехал из штата Невада вместе с матерью. Золотые деньки кончились. Он бегал из дому, а потом молча выслушивал нотации и принимал побои. Может, это его и закалило... Том сощурил глаза. Он прослыл тихим, едва ли не дурачком, но на самом деле просто не видел смысла орать на всех подряд. Джон мог себе позволить. Он - нет... потому что он был за компанию, и тоже счастья не с котомкой искал...

- Да нет. Всё O’K. Разве что поджилки трясутся...

- Чего это?

Брэндон тоже сел, расставляя колени и обхватывая их ладонями.

- От неожиданности.

- Ты не смахиваешь на труса. Всё не так страшно... Домой пешком доберёмся. Или автостопом... поутру. Лучше глянь, - лезвие складного ножа блеснуло в сполохах огня. Парень фыркнул. - Не балуешься этим, нет?

- Как это?

- Бродяга! Смотри. - Том засучил штанину, и Брэндон невольно потянулся к нему, стараясь разглядеть, что собирается продемонстрировать случайный попутчик. Пересекающиеся шрамы шли от щиколотки к голени... Он приподнял футболку. Чёрт! Дерьмо весёлое... Он что, побывал в паре автокатастроф? На переломанного калеку тихоня не похож... Правда, что рубцы мужчину украшали, но этого было чересчур, и выпитое с ним напару пиво мерзко поползло к горлу. - Вот так баловаться. Я один раз прострелил себе плечо, а вину свалил на другого... кучу баксов огрёб от службы соцобеспечения. После этого стал ненавидеть пластическую хирургию... всего залатали, мерзавцы. Было красиво... как паззл. Пырнись!

- Пожалуй, я слабак по сравнению с тобой. - пробормотал Брэндон. Сговорились они все сегодня, что ли, проверять его нервы на растяжку? Дьявол... Нож в потёмках казался головой ядовитой змеи... Хорошо, если приятель применяет насилие только в узком кругу друзей. А если нет?!

- Шучу, дурак! - Том расхохотался, и он выкроил из себя улыбочку-другую. Костёр весело потрескивал обломками полена, которое они отыскали в потёмках. - Просто это... единственный способ вытерпеть долгий срок. Сидишь в камере, в покер играешь... я полжизни шлялся по тюрьмам. Джон тоже дока в этом деле, только он многовато пьёт...

- Из-за этого он нас здесь бросил?

- Что ты имеешь в виду? - непонимающе тряхнул светлыми патлами Том. Брэндон затянулся сигаретой, глядя на пляшущие отсветы огня. Страхи потихоньку таяли в дыму, лесенкой поднимавшемуся к небу.

- Я не хотел его обидеть, и... не думал, что мы здесь застрянем. Всё-таки получилось неудобно.

- Вот что я тебе скажу, брат. Я ж его знаю давным-давно. Когда мать сдала его в ясли, он бегал с игрушечным пистолетом и обзывал воспитателей «засранцами». Он кажется крутым, а в реале - слабак. Дай сигаретку. - он спрятал нож в задний карман брюк. - Будь я воякой, устроил бы третью мировую...

- Идея неплоха.

- Правда?

- Да, сэр. - спародировал свои же интонации Брэндон, ложась обратно. Живым человеком быть не так-то легко... факт. Кто кажется счастливым, тот и выигрывает... Будучи мужчиной, он твёрдо стоял на своих двоих, и сдаваться не собирался. Вперёд увлекали линии высоковольтных проводов...

... Ещё в школе его шпыняли за то, что он всё делал не так. Протестовал, когда его заставляли носить форму... был левшой и милым обаяшкой. Ты кто, прах тебя разбери? Джон Мария Иисус, и не смотри на меня этими гляделками. Ты носишь длинные волосы, а я - брюки, и ещё неизвестно, кто из нас прав... Выбраться из стога сена, оперённому, как птенцу - заняться в нём любовью... травинки колются... Чепуха всё это. Чепуха, потому что мышеловки уже расставлены... С этой жизнью в запарке легко заработать местечко на небесах.

Столько конфликтов с законом в два дня - это слишком. Пока он тусовался в Фоллз-сити, в Линкольне уже наверняка выдвинули гору обвинений в незначительных преступлениях. Тюрьма пока кажется большим и неуклюжим призраком... но всё-таки, надо иметь совесть во всех её проявлениях. Плохая игра с палкой. Брэндон криво усмехнулся, елозя на жёсткой поверхности стула. Он знал главный секрет девушек - они любили получать подарки... Работа не приносила ему денег, нужных для воплощения его сумасшедшей мечты, и паренёк не гнушался ничем: подделкой чеков, чужими кредитками... «мелкими мошенничествами, по закону штата карающимися...» Чёрт! Грифель карандаша сломался от сильного нажима, и впился в подушечку пальца. Капля крови, наливаясь, возникла из маленькой точки. Брэндон облизнулся. Стружки медленно ложились на чистый лист бумаги... Бутылка охлаждённого «пепси» оказалась кстати.

«Кэндис, дорогая! Мне надо уехать на пару дней, и я хотел, чтобы ты не беспокоилась. У вас тут здорово поют птицы! Вечеринка не отменяется. Я обещал ребятам устроить грандиозный праздник, и если ты сможешь придти, я буду очень рад. Большое спасибо тебе за гостеприимство...» Глупую поэзию он не отрицал, но сейчас у него не было «стихотворного» настроения, и рука начала уставать от беспрерывного писания. Чёрт... Он потянулся, скрещивая ноги. Роза тёмно-красного цвета печально наблюдала за его манипуляциями. Ничего. Здесь девчонкам не дарят цветы... быть может, его рачительной хозяйке это польстит?

Дверь открылась. Воровато оглянувшись, он сложил записку и сунул её под хрустальную вазу.

- Брэндон!..

Полторы недели, как Брэндон. Он широко улыбнулся.

- Привет. - спортивная куртка шла ей не меньше, чем королевское платье... наверное. Лана шагнула в прихожую, легкомысленно запустив сумкой в платяной шкаф. Обстановка в маленьком домике была ей привычна. - Я помешала?

- Да нет... я тут один, - он развёл руками, жалея, что под ними нет «хлеба-соли». Эх, чтоб ещё глаза так масляно не блестели!..

- Уже знаю, что один. Все девчонки с фабрики об этом трещали... Кошмар. - она засмеялась. - Кэндис, вроде моей мамочки, наказывала не шалить... Она за тебя замуж хочет. Прибьёт, если узнает, что я тут была...

- Клёво. Я не скажу... - могу я рассчитывать на взаимность и пригласить вас на танец?..

Приятное волнение было вроде того, что раньше заставляло его делать глупости...

- После работы - худо, замоталась я совсем, и нужно было повидать хорошего человека. Дай я помыть руки схожу, - убрав локон за ухо, Лана прошла рядом с ним, втиснув ему в руки стакан с кофе. Он быстро выдохнул. Харизматическая невинность, когда проще безнаказанно строить глазки, уже не срабатывала... Из ванной, где он недавно принимал душ, донёсся возглас. Брэндон, чтобы не запрыгать радостно, отнёс горячий напиток в комнату.

- Э-э... Поверить не могу, что ты работала сегодня ночью! Такие непутёвые были сутки...

Снова появившись в дверном проёме, Лана взглянула на него. Коротко... и, пожалуй, оценивающе.

- Такое иногда бывает. Чувствуешь потом себя, правда, как сомнамбула... - она почти упала на диван, не стесняясь показывать усталость... Не пройдёт этот номер, девочка. Разве вас жалеют окрестные парни? С чего данный экземпляр должен выслушивать всё, что ты ему наплетёшь? Ехидный внутренний голос суфлировал - с того, что это он заставляет меня наводить по десять слов в секунду... я волнуюсь. О Господи! Святые угодники! - Тяжело приходится.

- Кофе принести? - он сел рядом, и Лана не стала отодвигаться. Она крепко запуталась в уютной сети его присутствия...

- Нет, спасибо. Покупного я уже хлебнула, а турка у Кэндис никуда не годится...

- Это надо исправлять... - он опёрся рукой на валик дивана. - Знаешь... мне надо уехать в Линкольн на пару дней. Кое-что там доделать.

- Так ты уезжаешь? - разочарование было искренним; Лана почувствовала себя едва ли не обманутой. Её надежда на лучшее обретала материальные очертания; парень жил, двигался и дышал одним с ней воздухом... дарил ей замечательную возможность доказать, что не только в этой забытой Богом дыре случаются чудеса.

- Похоже на то.

- Быстро ты умаялся от нас...

- Солнышко, без персональной машины до Линкольна не так-то просто добираться. - ласковое слово далось нетрудно, а вот голос подрагивал. - К тому же, долго.

Он знал, что «неправильность» поведения даёт самый верный залог привязанности друг к другу, будущей любви... Тепло покалывало кончики пальцев. Улыбка вышла жалостливой.

- К сестре собираешься?

- Она выходит замуж и собирается уезжать в Канаду, так что... может быть, мы не скоро увидимся. - он говорил уверенно, чтобы не возникло сомнения в простенькой лжи. - Её избранник... он всю картину портит. Мы с Никки смотрелись и то лучше. Представляю себе её в свадебном платье!..

- Мать мне говорила, что она красивая... на фотографии. Показал бы...

- Пожалуйста. - Брэндон пожал плечами, доставая из сумки перетянутую резинкой пачку. Снимок Николь лежал наверху. - Вот она.

- Действительно ничего. - Лана едва заметно нахмурилась. Чертёнок... разве так обнимаются с сёстрами? Ох, мне эти мальчики с Западного побережья!

Парень напротив замигал грустными глазами, предлагая ей сыграть партию в игре «кто кого одурачит». Лана усмехнулась.

- Ясно. - не похоже было, чтобы их социальные веточки были разными... Ей казалось, скажи она слово, он произнесёт к нему дополнение. Потребуй она дальнюю дорогу, странствия и любовь - достанет, заливаясь вместе с ней смехом. Реши она начать новую жизнь... Его энергия и энтузиазм были похожи на бьющий гейзер.

- А какие у тебя планы? Что ты собираешься делать дальше? Не верю, что такая потрясающая девушка будет прозябать в глуши весь отпущенный ей срок...

Лана вздрогнула от неожиданности и предсказуемости. Она начала понимать Брэндона... Ощущение понравилось.

- Ну, не знаю. Ещё не всё продумала.

Глубокий тембр его голоса очаровывал... незаметно завоёвывая себе местечко в её издёрганном сердце...

- Это ничего. - да, малышка моя... это ещё успеется. - Кстати... спасибо, что дала свой адрес полиции.

- Ерунда.

Сущая ерунда - по сравнению с тем, что я сейчас сделаю. Трепетно и серьёзно его тонкие, чуткие пальцы легли совсем рядом с ней... Целовался он, словно пил родниковую воду глотками... бесподобно. Губы касались её... влажные, обветренные... ещё никто не пробовал ласкать её так... Дразняще эротический язык!.. Воздух, втянутый ей, пах мятой. Она отвечала на поцелуй, не задумываясь... до тех пор, пока нежный мальчик не оторвался от её лица, прерывисто дыша. Он опьянял её волшебством и неистраченным удовольствием... Ты безумно красивая... шептали большие, тёмные глаза. Ещё не понимая, в эту секунду она полюбила их: его дыхание, его внутреннюю неустроенность, жаркие губы... запутавшийся в каштановых волосах солнечный зайчик, хрупкость... изломанные брови...

Море парных огней на шоссе... Он не хотел уходить. Страшно не хотел.

- Я... я доберусь автостопом по хайвею.

Лана последовала за ним. Давно пора было расстаться, отпустить его туда, откуда он пришёл... но разве можно было... после медленных ласк... после окутывающего тепла... после!..

- Я так никогда не делала.

- Я тоже.

Они снова замерли, теперь уже возле входной двери. Сквозь сетку от комаров отчётливо было видно подъездную аллею с двумя глубокими колеями, почтовый ящик - красный поднятый флажок трепетал наверху... утрамбованную землю... серые рытвины поля... Что ты сделал со мной? И зачем? Не знаю... но мне бы сейчас край земли... Красивая девушка и чудесный парень. Оказавшись намертво привязанными друг к другу, они растерялись... не понимая слов, но обмениваясь чувствами.

- Ну... - он крепче сжал ремень рюкзака.

- Я... я знаю, я глупости говорю, но... - останься! Я не знаю, зачем ты нужен мне... останься. Я хочу это выяснить. Здесь, сейчас, немедленно. Разве можно найти мечту в замызганном городишке? Я и не надеялась... А тебе - тебе по-настоящему нравятся женщины. Лана непослушно тряхнула головой. - Ты мне говорил, что я хорошо пою. Случаем, не скажешь - могу ли я заработать на караоке?

Он не хотел спугнуть охватывающую его нежность. Брэндон не лукавил. Может быть, впервые в жизни...

- Конечно. Люди на чём только деньги не делают... некоторые с колоколен прыгают в Пасху, лишь бы заработать... - божественная девушка. И всё же... чтобы быть уверенным, твёрдо стоять на всех четырёх лапах, он должен был знать. - Такое дело... Лана, я могу тебя спросить?

- Спрашивай.

- Ты... правда писала Джону в тюрьму?

Её больно уколола иголочка ревности.

- Господи! Мне тринадцать лет было всего!.. - подозрение скользнуло в оживших голубых глазах, до этого подёрнутых мечтательной пеленой. - Это мама тебе наплела?

- Он сам.

- Глупости!

Шагнув и оказавшись совсем близко, в магическом поле его тепла, она прижалась к полуоткрытым губам... ставшим вдруг необходимыми. Лана хотела получить свою долю наслаждения, ещё не отмеренную... запасы которого были неистощимы в этом искушённом женской любовью мальчике. Брэндон с готовностью ответил ей... он оказался очень чувственным - всё более уверенно лаская её губы, нёбо, язык...

- Лучше иди... - прошептала она, мягко отодвигаясь от одержимого американского парня... существа, которое вдруг стало необходимым и ужасно близким. Столько любви было в его взгляде! Первой настоящей любви... - Иди, пожалуйста...

Брэндон смотрел на неё внимательно, полувопросительно - возбуждённо дыша и едва успев придти в себя. Тебе повезло!..

- Д-да. Да, наверное. - он немного замешкался, вскидывая рюкзак за плечо. Никакого сходства с тем, как он соблазнял девчонок раньше, не было. Шок - и самые голубые глаза в Техасе... Он не сможет их забыть, даже если его будут пытать... Он сам обрёк себя на беспощадность. Он любил эту девушку, Лану. И хотел всё делать правильно. Радость существования накатывала волной прибоя, сквозь которую проглядывали скалы... Фоллз-сити неожиданно превратился в город, хранящий жемчужину. Он вернётся... и справится со всем. Потому что так решил.