Посвящается моей внучке

Глава 3

Джейги немного рассердился, что Ридис упускает возможность встретиться с этим удивительным арте­фактом первых колонистов, но Арамина решила, что так будет лучше.

— Он только начал приходить в себя, Джейги. Встреча с Игипсом его расстроит. И что может понять мальчик его лет? Я имею в виду — это ведь не то же самое, что встретиться с живым человеком, верно?

— Я могу настоять, чтобы Ридис сопровождал меня, — сказал Алеми, не желая вызывать новый спор между холдером и его женой. Его первоначальный вос­торг сильно потускнел, когда он осознал, что его юный друг отстранен от разговора. Он бывал в Админе с дру­гими мастерами рыбаков и преисполнился благогове­ния перед этим устройством, обладавшим огромным количеством сведений, верных и по сей день, об океан­ских течениях и глубинах. Мальчик был бы так горд, если бы ему позволили пойти на эту встречу.

— Нет! — упрямо настаивала Арамина. — Хватит ему приключений. Он все преувеличивает, и я не хочу, чтобы он опять вспоминал об этих корабельных рыбах. А ты иди. Выясни, что знает этот Игипс. Тогда и решим, что сказать Ридису. А сейчас я бы предпочла забыть об этом происшествии.

— Забыть о том, что эти деньфины спасли жизнь твоему сыну?

— И нам тоже! — шикнула Арамина. — Но я не вы­сматриваю целыми днями в море их плавники. Ридис должен учиться, как жить на суше, а не в море, — она быстро глянула на Алеми и добавила более мягким тоном: — Я хотела сказать: для мальчика его возраста он уже довольно много знает о рыболовстве, и я благо­дарна тебе за то, что ты учишь его... — Она перевела дыхание и яростно сказала: — Ему всего семь Оборо­тов! И ему больше пользы принесет общение с драко­нами, чем с деньфинами.

Они обменялись понимающими взглядами. — Тогда я отправляюсь на Посадочную площад­ку, — спокойно сказал Алеми. — Посмотрим, что ска­жет Игипс насчет этих созданий. Должен признать, я ими восхищаюсь. И, — добавил он с кривой усмеш­кой, — я приберег немного рыбы, чтобы покормить их в этом плавании. Знаешь, я ведь не осознавал, как часто они сопровождали мой корабль. И сколько они спасли людей. Все рыбаки постарше могут рассказать похожую историю — о своем родственнике или о ком-то из своей команды, с кем доводилось плавать. Олли говорил, что однажды деньфины удерживали на плаву его лодку, пока не приблизились к берегу, а дальше он смог доплыть сам. А лодка потонула, как только он вы­брался из нее.

— Могу я тебя попросить об одолжении, Алеми? — сурово спросила Арамина.

— Каком?

— Ара... — начал было возражать Джейги. Она развернулась к мужу:

— Я слишком хорошо знаю, Джейги Лилкамп, что может случиться с ребенком, у которого голова полна идей!

Джейги отступил и робко посмотрел на нее:

— Ладно, Ара, я понял. Алеми?

— Ладно, буду держать рот на замке.

Настала неловкая пауза.

— Если он спросит, скажи ему правду, — смягчи­лась Арамина. — Я не хочу, чтобы Ридису лгали или от­делывались от него.

— Так молчать или говорить? — спросил Джейги. Арамина нахмурилась, потом горестно улыбнулась:

— Ладно, я сама. Но ему только семь, и я подумаю, как лучше отвечать ему на вопросы.

Они договорились, и Алеми ушел. Он приказал своему старшему матросу на следующий день взять шлюп и идти ловить краснорыбу. В это время она шла косяками. То, что не удастся продать, можно будет за­коптить, и Алеми не хотел терять день из-за вызова на Посадочную площадку.

Китрин вообще не хотела отпускать его.

— Дорогая, но ведь я дольше отсутствую, когда ухожу на лов, — мягко напомнил Алеми жене. Она была беременна и легко раздражалась. Он взял ее за руку и обнял, гладя ее темные волосы. — И я обещаю, что даже не посмотрю ни на одну девушку там, на По­садке.

Они оба ощутили, как в ее животе толкается ребе­нок, и улыбнулись друг другу.

— Тебе нужно только послать за мной Битти, — сказал он, кивком указав на бронзового файра, ворко­вавшего на солнышке. — Вернуться с Посадки куда легче, чем из моря.

— Я знаю, знаю, — сказала Китрин и прижалась к нему.

Если бы Алеми говорил начистоту — а сейчас было неподходящее время, потому что Китрин была не в себе, — ему бы пришлось признаться, что просьба по­сетить Посадочную площадку и поговорить с самим Игипсом взволновала его, и он не хотел упустить эту возможность. Он мог понять тревоги Арамины по поводу Ридиса. Мальчик обожал приключения и доста­точно самонадеян, чтобы решиться на то, что ему не по зубам. Алеми собирался рассказать ему все, что наблю­дал в своем последнем плавании: как он стоял на носу корабля, чтобы приветствовать деньфинов, проверить, будут ли с ним говорить, и в благодарность угостить их рыбой. Он делал это каждое утро и каждый вечер. К своему большому удивлению, он начал замечать раз­личия в окраске их шкур, даже в шрамах на их телах, так что начал их различать. Ему пришло в голову, что деньфинов, как и драконов, можно различать, если знаешь, на что смотреть — ну там оттенки кожи и рису­нок шрамов.

Еще Алеми привлекала возможность прокатиться на драконе. Ему не часто выпадал такой случай. Пер­вый раз он попал в Промежуток по милости Менолли, своей сестры. Она услышала от своего наставника, мас­тера-арфиста Робинтона, о поселении у Райской Реки, и решила, что Алеми вполне может приплыть на юг и основать свой собственный холд. Сестра очень хорошо понимала, в каких условиях он живет, она видела, как раздражает его отцовский консерватизм. Так что Алеми верхом на драконе прибыл на первую встречу со здеш­ним недавно утвержденным владетелем Джейги Лилкампом, они понравились друг другу, и дело было ре­шено. С тех пор Алеми еще дважды летал на драконе на разные встречи в Тиллек, в цех рыбаков. Хотя Менолли постоянно твердила, что, как мастер рыбаков, он имеет право вызвать дракона и слетать, куда ему надо, он не злоупотреблял этой привилегией.

Алеми часто плавал в бухту, которую теперь называ­ли Заливом Монако, с десятиной для Вейра и припаса­ми для растущего населения Посадочной площадки. Раскопки там продолжались, и Алеми, когда это стало возможно, приобрел пару полезных вещичек из Пещер Катерины.

Для посещения Посадочной площадки Алеми одел­ся в новую парадную куртку с вышитой эмблемой мас­тера цеха, в цветах холда Райская Река и с новыми узла­ми мастера на плече. Китрин хорошо вышивала и дела­ла много вышивок для всего холда.

Алеми попросил, чтобы всадник ждал его на берегу моря возле дома — чтобы Ридис его не увидел. Точно в. назначенное время там приземлился бронзовый всад­ник, совсем молодой.

— Мастер-рыбак, я — Т'лион, меня послали отвез­ти вас. А это Гэдарет', мой дракон, — в голосе юноши слышались гордость и любовь. — Мастер Алеми, вам помочь забраться в седло?

— Не стоит, — сказал Алеми, стараясь, чтобы на его лице не отразились сомнения: похоже, парень впервые вез пассажира. — Если Гэдарет' сделает одолжение и подставит мне колено...

Бронзовый еще не достиг своей полной длины, так что влезть ему на спину было пока не слишком сложно.

— Ох, простите, пожалуйста, мастер, — лицо юно­ши застыло, пока он «говорил» со своим драконом.

Гэдарет' повернул голову к Алеми. Глаза у него вра­щались так быстро, что Алеми подумал, нормально ли это. Затем дракон слегка присел.

— Ты мне руку не подашь? — попросил Алеми.

— Ой, пожалуйста, — Т'лион аж вспыхнул.

Он свесился из седла так низко, как только мог. Алеми запрыгнул на подставленное драконом колено, слегка оперся на руку Т'лиона и забрался в седло поза­ди всадника.

— Так, все нормально, — сказал Алеми, устраиваясь поудобнее. — Ну, я сел. Ты готов?

— Да, все в порядке. Мы отправляемся, Гэдарет'! — Теперь его голос звучал твердо и повелительно.

Гэдарет' прыгнул в воздух. Алеми на миг усомнился в искусстве юноши и искренне понадеялся, что они не выйдут из Промежутка в каком-нибудь неведомом месте из-за того, что парень ошибся с координатами. До него доходили разные слухи...

Внезапно они оказались в холоде Промежутка. Алеми задержал дыхание: раз... два... три... ну...

Они летели над водой — ну хоть это было правиль­но — а потом Гэдарет' сменил курс, развернулся на правом крыле, и внизу открылась великолепная пано­рама Залива Монако. Молодой дракон устремился вниз, скользя к земле так быстро, что у Алеми захвати­ло дух, и он изо всех сил ухватился за луку седла и сжал ногами драконью шею.

Однако приземлились они легко, и Алеми даже не подкинуло, когда дракон выгнул крылья и опустился на площадку перед зданием Админа, где и находился Игипс.

Алеми знал, как нашли Игипса, — об этом арфисты рассказывали на множестве Встреч. Это здание должны были раскапывать последним из строений Предков. За­нимались раскопками мастер кузнецов Джейнсис, ар­фист-подмастерье Пьемур и лорд Джексом — из прихо­ти, как говорили. А Рут' им помогал. Они обнаружили, что здание слишком уж защищено, и заподозрили, что там находится нечто особенное, раз его так защитили... и откопали Искусственную Голосовую Информацион­ную Справочную Систему, оставшуюся от первопосе­ленцев Перна, которая многое могла рассказать о пер­вых годах жизни людей на этой планете и о Нитях. Вдо­бавок Игипс, как эта система предпочитала называть себя, обещал помочь уничтожить Нити навсегда.

Разумеется, с тех пор здание расширили, потому что Игипс передавал всем цехам утраченные знания. Алеми не вполне понимал, как Игипс может учить та­кое количество народу столь многим вещам. Ему очень льстило, что его ждет специальный разговор с Игипсом.

Спустившись с дракона, Алеми вспомнил, что надо поблагодарить дракона и его всадника за доставку.

— Мы подождем и отвезем вас обратно, мастер Алеми, — сказал Т'лион. Оглянувшись на других дра­конов, кругами спускающихся к земле, он торопливо добавил: — Мы будем там с краю, где и прочие, — он указал рукой направо. — Помашите нам.

Бронзовый уже поднимался в воздух, уступая место другим, идущим на посадку, и последние слова юного всадника унес ветер. Алеми помахал рукой, показывая, что все понял. Потом повернулся ко входу в Админ. Сразу за дверью стоял стол, за которым восседал сам мастер Робинтон, главный мастер-арфист Перна. Але­ми слегка замешкался, но Робинтон улыбнулся ему и тепло поздоровался, встав из-за стола и пожав молодо­му рыбаку руку.

— Ах, мастер Алеми, я так рад тебя видеть. Да еще с таким поручением. Вам с юным Ридисом посчастливи­лось спастись весьма необычным способом.

— Вы уже знаете? — удивился Алеми. Выходит, мастер-арфист, хотя и отошел от дел, все еще способен узнавать множество вещей о делах всего Перна.

— Конечно, я знаю, — подчеркнул Робинтон. — Лорд Джексом сам мне рассказал. Но почему юный Ридис не с тобой?

— Да его мать решила, что не хочет его пока вовле­кать во все это. Ему несколько месяцев назад исполни­лось всего семь Оборотов. Она считает, что он слиш­ком маленький... — Алеми услышал в собственном голосе несогласие с этим решением и пожалел, что не умеет притворяться.

— Я все понял. Ну, Арамина может устроить себе заповедник и не пускать туда дельфинов, — арфист улыбнулся. — Так или иначе, ты здесь. Игипс тоже хочет рассказать тебе о корабельных рыбах. Ему было приятно узнать, что они процветают и помнят, как го­ворить. Если ты пройдешь сюда... — арфист указал на левый коридор. — Ты здесь уже бывал, Алеми? Ну, тогда посмотришь, как мы тут все расширили.

Они прошли мимо комнат, где группами сидели люди, склонившиеся к экранам, и остановились перед маленькой дверью в конце коридора.

— Сюда, — сказал Робинтон, приглашая Алеми войти.

— А Игипс здесь? — спросил Алеми, оглядывая комнату, в которой были только кресла того же старин­ного фасона, что и приобретенные Алеми для дома. Потом его взгляд остановился на пустом экране в цент­ре длинной стены. В уголке мерцал красный огонек.

— Доброе утро. Мастер рыбаков Алеми, рад снова видеть вас, — произнес глубокий низкий голос.

— Он меня помнит? В первый раз я с ним так даже не поговорил.

Мастер Робинтон усмехнулся.

• 
  Он помнит все и всех, — сказал он и вышел.
  

— Почему вас на этой встрече не двое? Вы и ваш юный товарищ по несчастью?

Алеми рассказал о колебаниях Арамины. В присут­ствии столь величественного собеседника оправдания выглядели еще слабее.

— Матери полагают, будто знают, что лучше для их детей, — заметил Игипс с иронией, которой Алеми никак не ожидал от машины. — Дети способны выучить новый язык намного быстрее, у них меньше стереоти­пов. Чем младше ученик, тем успешнее идет учеба. К слову: приятно было узнать, что дельфины за про­шедшие годы — Обороты — не забыли о своих обязан­ностях. Пожалуйста, мастер Алеми, садитесь. Ваш опыт общения с дельфинами поможет обновить этот сегмент исходных знаний колонистов.

Пытаясь освоиться с мыслью, что дельфины в этом мире тоже были колонистами, Алеми проковылял к ближайшему креслу и сел, не отрывая взгляда от экра­на. Что-то было не так в этой сцене. Дельфины были правильные, но... И тут его ошеломило: изображение живых созданий двигалось!

— Как ты это делаешь? — спросил Алеми. В про­шлый раз экран показывал только карты или то, что Игипс называл «данными сонара», а не эти изображе­ния дельфинов, делающих то, что Алеми всю жизнь видел в реальности, в море.

— Это одна из множества лент, доступных данной системе, — сказал Игипс. — Кинофильмы были интег­рированной частью информационного обслуживания культуры ваших предков.

— Ого! — Древность происхождения дельфинов по­разила Алеми. — Я видел, как они это делают! Это... да это в точности корабельные рыбы! — восхитился он, глядя, как на экране дельфины сопровождают корабль, ныряя в кильватере.

— Эта пленка была сделана более двадцати пяти сотен ваших Оборотов назад, — мягко сообщил Игипс.

— Но... но ведь они совсем не изменились!

— Эволюционные изменения требуют больше вре­мени, чем двадцать пять сотен Оборотов, мастер Але­ми, и зоологи считают, что этот вид неоднократно из­менялся, пока не достиг нынешней формы.

— Включая речь? — выпалил Алеми.

— Дельфины, которые сопровождали колонистов на Перн, прошли через ментасинт, чтобы их способ­ность к эмпатии усилилась и чтобы они смогли на­учиться языку людей. Мне сообщили, что вы слышали, как они произносят понятные слова?

— Мы с Ридисом оба слышали, как они говорят, — усмехнулся Алеми. И признался: — Ридис более довер­чив, чем я.

— Однако мальчика сочли слишком юным для по­сещения.

— Да, — со вздохом согласился Алеми. — Я расска­жу ему, о чем ты спрашивал.

Наступила короткая пауза.

— Как пожелаешь. Приятно знать, что дельфины не забыли ни речь, ни свои обязанности.

— Обязанности?

— Одной из их первейших функций является спасе­ние на море.

— Ну да. Они не только нас с Ридисом спасли — да каждый моряк из моего холда может рассказать не одну историю о том, как день-фины спасали людей.

— Проясните, пожалуйста.

— Ты имеешь в виду — объяснить?

— Да, будьте любезны.

— Ты очень вежливая машина, — сказал Алеми, пытаясь совладать с благоговейным страхом перед этим удивительным творением Предков.

— Учтивость — неотъемлемая часть общения с людьми.

— Среди людей особенно, — добавил Алеми.

— Не могли бы вы описать в подробностях ваше об­щение с дельфинами?

• 
  Конечно, хотя на самом деле это Ридис должен был тебе рассказывать. Он запомнил все до мелочей.
  

— У тебя есть чувство юмора?

— Не такое, как у вас. Рассказывайте.

— Я не арфист...

— Но вы там были. Рассказ очевидца будет весьма ценен.

И хотя в голосе Игипса не прозвучало и намека на нетерпение, Алеми повиновался. И к собственному своему удивлению, обнаружил, что повторяет фразы, которыми Ридис описывал их приключение. У мальчи­ка просто дар к описаниям. Надо будет напомнить Джейги насчет приглашения в холд Райской Реки ар­фиста. Мимолетно Алеми опять пожалел о решении Арамины.

— Они назвали себя «млекоптающи», — добавил Алеми, добравшись до конца истории. — Не рыбы.

— Это так. Правильно будет — «млеко-пи-та-ю-щи-е», — Игипс раздельно и четко произнес это слово.

— А что это такое?

— Млекопитающие — это живые существа, которые рожают живых детенышей и выкармливают их моло­ком.

— В море? — не поверил Алеми.

Картинка на экране изменилась, и Алеми вдруг осознал, что видит рождение корабельной рыбы. Он ахнул при виде того, как крохотное создание появилось из тела матери и как две другие корабельные рыбы вы­несли его на поверхность.

— Как видите, для дельфинов кислород столь же важен и необходим, как и для всех морских млекопита­ющих, — заметил Игипс.

На следующей картинке детеныш сосал молоко своей матери.

Игипс продолжал:

— На Земле было множество разновидностей морских млекопитающих, но только дельфины-бутылко­носы, tursiopus tursio, были перемещены с Земли на Перн. К тому моменту, когда было создано данное уст­ройство, дельфины уже размножились и процветали в водах Перна. Именно размеры морей этой планеты были причиной для включения дельфинов в списки ко­лонистов. Приятно узнать, что они выжили и их чис­ленность, как мне кажется, возросла. Перепись прово­дится по наблюдениям за стаями. Оценка размеров по­пуляции не завершена, поскольку они, возможно, создали кочевую культуру.

Во время этой краткой лекции экран показывал по­трясенному моряку множество изображений дельфи­нов с детенышами.

Алеми вдруг осознал, что на картинке что-то не то, и воскликнул:

— Это ведь не Перн! Я такого никогда не видел.

— Верное наблюдение, мастер Алеми, потому что эта пленка была отснята на Земле, в районе, который назывался Флоридой. Это предки ваших дельфинов в естественных условиях. А теперь, я покажу, как эти дельфины работали со своими партнерами-людьми, которых называли дельфинерами.

— День-финь-иры? — воскликнул Алеми, хлопнув ладонью о колено, когда увидел мужчин и женщин, ра­ботающих с дельфинами под водой и несущихся по воде на таких необычных скакунах. — Это как всадни­ки и драконы?

— Мне говорили, что это не такие прочные узы. Тут нет процедуры, подобной Запечатлению, которое про­ходят драконы и всадники. Отношения между людьми и дельфинами строятся на взаимной выгоде и согла­сии, и партнерство не длится всю жизнь, хотя и про­должается очень долго и с пользой. Некоторые группы дельфинов — на Земле их было известно больше двадцати видов — согласились пройти процедуру ментасинта, чтобы установить близкие партнерские отношения с людьми. Те двадцать пять дельфинов, которые при­были на космических кораблях колонистов, были весь­ма опытны, они исследовали океан Перна и много по­могали людям. До взрыва гор Пикчу и Гарбен между людьми и дельфинами была очень тесная связь.

— Если им нравится работать с людьми, то я хотел бы с ними работать, если смогу. Я ведь капитан, — ска­зал Алеми. — Я обязан им жизнью — как и многие дру­гие. Ридиса очень позабавило, что дель... фины, — он постарался четко произнести оба слога как одно сло­во, — что у них такие хорошие манеры.

— Учтивость наблюдается во взаимодействиях мно­гих видов, и не обязательно в форме слов. Однако дру­гие абстрактные концепции требуют семантики и при­емлемых положений и поз, приспособленных для пере­дачи культурных различий.

— А как можно научиться говорить с дельфина­ми? — Алеми обрадовался, услышав, как твердо про­звучали его слова.

— За столетия произошел лингвистический сдвиг, — начал Игипс. — Но оба народа могут принять измене­ния. Вот пример взаимодействия людей с дельфинами.

На экране человек и дельфин проверяли какие-то сети для рыбы. Человек был одет во что-то черное с блестящими желтыми полосками и короткими рукава­ми, на его спине был укреплен какой-то аппарат. Изо­бражение было необычайно ярким, будто Алеми смот­рел на лагуну через окошко. Он подался вперед, не желая упустить ни единой детали.

Восхищенный Алеми смотрел и смотрел, вполголо­са повторяя фразы, которыми обменивалась пара на экране. Дельфин увлекал за собой человека, который Держался за его спинной плавник, вдоль сетей, обследуя линь. Мимолетно Алеми подумал: а как бы отреаги­ровал его отец-реакционер, если бы ему сказали, будто корабельные рыбы могут разговаривать?

— Как ты устроил, что они говорили с тобой, Игипс?

— Чаще всего это записи, сделанные множеством дельфинеров. В них отмечается, что гораздо труднее за­ставить этих млекопитающих умолкнуть.

— Правда? — обрадовался Алеми.

— Дельфины явно имеют необыкновенную способ­ность оставлять «работу» ради «игры».

На экране возникло новое изображение, и Алеми узнал Залив Монако — но такой он бухту никогда не видел: полную кораблей самых разных размеров и ти­пов. В небе летали какие-то устройства, похожие на толстых, твердых и неуклюжих драконов. В дальнем конце бухты возвышался огромный причал, а на нем виднелся солидный постамент с большим колоколом.

— Я это видел, — воскликнул Алеми, указывая на колокол. — Его подняли со дна моря.

— Да. Он был покрыт наростами. В этот колокол звонили дельфины, чтобы призвать людей, когда им надо было что-либо сообщить. Звонили и люди, чтобы вызвать дельфинов.

— Дельфины вызывали людей? — Это обрадовало Алеми. — Ты думаешь, они отзовутся на колокол?

— Рекомендую вам использовать этот способ обще­ния с ними, — сказал Игипс. — Будет интересно по­смотреть, различают ли сегодняшние дельфины старые команды. В этих распечатках — содержимое файлов о дельфинах и дельфинерах. Также там содержатся сиг­налы жестами, которые дельфинеры использовали для общения под водой. Вам это может быть полезно — равно как и словарь дельфиньего лексикона.

Из щели у основания экрана поползли листы новой бумаги, изобретенной мастером Бендареком.

— Вот инструкции, как вести себя для восстановле­ния контакта с дельфинами, мастер Алеми. Сообщения о том, как продвигаются ваши дела, были бы весьма полезны.

Алеми бережно собрал листки. Поразительно, но он с легкостью согласился принять на себя новые обяза­тельства. Он всегда завидовал Крылатым с их дракона­ми, хотя, не в пример многим своим друзьям детства, не стремился стать всадником — его влекло к себе море. Его восхищали файры Менолли, эти огненные ящерицы — они оказались очень полезными создания­ми, — но мысль о том, что можно вступить в контакт с разумным морским созданием, по-настоящему захва­тила его. Эти создания двигались в воде так же божест­венно, как драконы в воздухе.

Когда Алеми вышел из здания Админа, с отсутству­ющим видом ответив на прощальные слова арфиста, он задумался над тем, где найти колокол, чтобы вызвать дельфинов.

Юный Т'лион разглядел его со своего наблюдатель­ного пункта на холме позади Админа, и прежде чем Алеми подал сигнал, Гэдарет' уже садился рядом.

— Как ты узнал, что я здесь? — спросил Алеми с удивлением и благодарностью.

Юноша покраснел.

— Видите ли, сэр, я видел, как вы выходили из Админа. Вы ходите не так, как все, вразвалочку.

Алеми рассмеялся.

— Послушай, тебе сразу нужно возвращаться в Вейр?

— Нет, сэр, сегодня я в вашем распоряжении.

— Отлично. Мы можем спуститься к бухте? — Але­ми указал в направлении невидимой отсюда Монако.

Ему хотелось посмотреть, каких размеров был дельфи­ний колокол.

— Конечно.

Т'лион подал Алеми руку, и тот, вспрыгнув на под­ставленную лапу Гэдарет'а, уселся в седло.

— Придется лететь через Промежуток? — спросил •Алеми. — Долго ли лететь напрямую?

— Нет, совсем недолго, — ответил Т'лион.

Гэдарет' набрал высоту и заскользил к морю, кото­рое блестело на горизонте. Алеми никогда не случалось увидеть Посадочную площадку сверху. За последние Обороты здесь раскопали столько чудес, оставшихся с первых дней заселения Перна! Сейчас он увидел пано­раму откопанных зданий, старое «посадочное поле» и его упавшую башню, и даже корабельный луг, где рас­копали три древних воздушных судна. Они летели над густыми лесами, которым, благодаря защите личинок, Нити больше не угрожали. Личинки эти распространи­лись на Южном континенте повсюду, нейтрализовав смертоносные организмы.

Т'лион оглянулся удостовериться, что его пассажи­ру удобно. Алеми показал, что все хорошо, и улыбнул­ся. Это был его самый долгий полет на драконе, и он несказанно наслаждался им, не ощущая ни малейшей вины за то, что монополизировал дракона и всадника в личных целях. Но цель у путешествия была, напомнил себе Алеми, и потрогал свернутые листки, которые за­сунул в карман куртки.

В поле зрения показался полумесяц бухты Монако и то, что осталось от пирса в ее восточной части. Долж­но быть, его построили из того почти неразрушимого материала, которым пользовались Предки. Алеми слы­шал от мастера-рыбака Идаролана, что половина его исходной длины исчезла. Картинки из архивов Игипса показывали массивное строение у моря, плавучие доки и разнообразное оборудование. Алеми вздохнул. Вдали от берега видно было рыболовецкое судно, рыбаки на нем занимались своим древним ремеслом, которое, как сказал мастер Идаролан, родилось в первые дни Перна и существовало до сих пор. Некоторые основные ре­месла не изменились. И все же сколько других полез­ных умений и идей было утрачено или искажено за ми­нувшие темные Обороты!

С высоты Алеми увидел на пляже высокую колонну и то, что должно было быть колоколом. Он коснулся плеча Т'лиона и показал вниз. Т'лион кивнул, что понял. Мгновение спустя Гэдарет' пошел на снижение, развернулся и сел на расстоянии нескольких собствен­ных длин от колонны. Алеми во время спуска вцепился в шею дракона, надеясь, что не делает ему больно.

Мощный слой птичьего помета на длинном цоколе обезобразил его. Колокол, который остался на своем месте, был огромных размеров — полных четыре руки в поперечнике. Язык колокола отсутствовал. Алеми по­щелкал пальцами по колоколу и слегка удивился, услы­шав приглушенный звук.

— Попробуй вот этим, — предложил Т'лион, подав Алеми камень в кулак размером.

Камень извлек из колокола приятный мелодичный звук, раскатившийся над бухтой. Т'лион улыбнулся.

— Отлично звучит!

Подхватив камень побольше, он ударил по колоко­лу, который зазвонил еще громче. Алеми посмотрел внутрь колокола, прикидывая, каких размеров должен быть язык.

— Мой получился погромче, — сказал Т'лион, про­тягивая свой камень Алеми.

Алеми взял в обе руки по камню и стал бить по колоколу то одним, то другим, ловя отголоски. Вдруг Т'лион вскрикнул и оглянулся на своего бронзового, который возбужденно завращал глазами. Т'лион раз­вернулся к воде и застыл, глядя на бухту.

— Скорлупа и Осколки! Гэдарет' прав! Смотри! — воскликнул он, указывая на бухту.

Алеми, стоявший спиной к воде, вывернул шею и увидел строй дельфинов, спешащих к берегу и выпры­гивающих из воды. Бухта наполнилась плавниками, ре­завшими воду, в воздухе стало тесно от прыгающих ко­рабельных рыб. Рыбак замер, ошеломленный доне­сшимся до него гамом.

— Коллол! Скуи! Коллол! Коллол звонил! Коллол! Уииии!

Алеми бросился к кромке воды, размахивая руками.

— Нет, осторожнее! Вас выбросит на берег! Осто­рожно!

Он подумал, что его слова вряд ли услышат в этом гаме, и вошел в воду, рассчитывая повернуть их прочь от берега. Вместо этого ему в ноги стало тыкаться мно­жество дельфиньих носов, вода вокруг забурлила. За­тем один из дельфинов поднял его, дюжина других взбудораженных дельфинов поддержала его носами.

— Полегче! Осторожней! Вы меня утопите! — за­кричал Алеми, смеясь и сердясь одновременно.

Сверху легла огромная тень. Над Алеми навис брон­зовый Гэдарет', растопыривший когти, как будто он хотел вырвать человека у дельфинов.

— Все в порядке, Т'лион. Отзови Гэдарет'а!

— Они вас утопят! — прокричал Т'лион, метавший­ся по берегу.

Алеми пытался одновременно утихомирить дельфи­нов, отогнать Гэдарет'а, который по-прежнему считал, что человек в опасности, и успокоить его юного всад­ника.

• 
  Все, хватит! — взревел Алеми.
  

— Я Алеми, рыбак. А ты кто? — он указал на дель­фина, чей нос утыкался ему в бедро.

— Эймя — Рел, — радостно взвизгнул дельфин. Ага, два слова Алеми понял, причем первое — это искаженное «имя». Он обрадовался, что его вопрос по­няли.

— Кто ведет эту стаю?

— Эймя Фло. Давно... — и дельфин добавил слово, которое Алеми не понял.

— Я плохо говорю по-дельфиньи, — сказал Алеми. — Скажи еще раз, пожалуйста.

Это признание было встречено визгом и щелка­ньем.

— Мы уччим. Ты слу-шай, — сказала Фло, глядя на него одним глазом, так что Алеми видел радостный изгиб ее рта. — Коллол звонит? Плохо? Делать кровсов?

— Нет, плохого нет, — со смехом ответил Алеми. — Я не хотел звать вас, когда звонил в колокол, — доба­вил он. И пожал плечами, потому что не понял послед­него вопроса.

— Хорошо звал. Долго слу-ша-ли. Нет зова. Мы... (Алеми не разобрал слова)... коллол. Пжалста?

Она склонила голову набок. Алеми не знал почему, но он сразу решил, что это именно она, что-то в ней намекало на женский пол. Краем сознания Алеми от­метил, как много он на самом деле запомнил из того, что Игипс показывал и объяснял ему про этих... млеко­питающих. Консервативного рыбака это ошеломило бы. Особенно его отца. «Рыба» не имеет права быть ра­зумной, тем более — отвечать человеку.

— Этот колокол, — Алеми указал на берег, — он... не работает. Я сделаю, чтобы он работал. Я поставлю его в холде Райской Реки. И позову вас оттуда. Вы мо­жете меня услышать отовсюду?

Снова раздались щелчки и повизгивания и шумное пускание фонтанов воды из дыхал, — кажется, они об­суждали его слова.

Вдруг Фло высунулась из воды с видом, который, как подумал Алеми, выражал полную решимость. Она склонила голову набок, следя за ним левым глазом.

— Леми звонит коллол. Фло идет. Ты дешь? Ты дешь? Фло идет, — последние слова она подчеркнула, плеснув хвостом по воде.

— «Ты дешь?» — повторил Алеми.

— Я говорю тебе — я иду. Я иду, — Фло фыркнула водой из дыхала. Остальные защелкали и заверещали так пронзительно, что Алеми улыбнулся.

— Туи чищать кровсов? — с надеждой спросила Фло.

Менее всего Алеми ожидал, что дельфины будут так стремиться восстановить контакт с людьми. Он попы­тался повторить последнюю фразу Фло так, как услы­шал ее. «Туи» означало «ты», но вот что означали «чи­щать» и «кровсов», он не догадывался. Фло вертелась в воде рядом с ним. Ее ужимки вызывали смех, они были почти ребяческими. И тут Алеми осознал, что ему жарко, что он стоит по грудь в воде, и промокшая курт­ка стала очень тяжелой.

— Дайте мне выйти на берег, хорошо? — попросил он, показывая, что ему нужно пройти между столпив­шимися вокруг дельфинами. Он уже собрался плыть, но тут его подхватили гладкие тела.

— Я умею плавать. Пустите...

— Пилавать, человеки пилавают, пилавают...— Кольцо вокруг него рассыпалось, дельфины защелкали и дали ему дорогу.

Дракон и всадник ждали у кромки воды, с подозре­нием наблюдая за этой невероятной сценой.

— Помни! Помни! Туи звони. Уу-и идем! — крича­ли дельфины, пока Алеми выбирался из воды. — Туи чищать кровсов!

Алеми энергично покивал, обернувшись, и помахал дельфинам, которые прыгали друг через друга, уплывая на глубину. В бухте их было невероятное количество. Когда к хору присоединились еще голоса, Алеми сло­жил руки чашечкой:

— Я позвоню. Вы придете. Я жду. Т'лион смотрел на него с удивлением.

— Они разговаривали? Разговаривали с вами?

Алеми кивнул, стаскивая с себя промокшую куртку и скидывая башмаки.

— Об этом я и беседовал с Игипсом — о дельфинах. Я и не думал, что они так отзовутся на простой удар ко­локола.

Т'лион медленно покачал головой.

— Я тоже! — он вздохнул, взял из рук Алеми куртку и развесил ее на колоколе. Алеми снял рубашку и при­нялся ее выкручивать. — Давайте я лучше дам вам сухую одежду. Даже при таком жарком солнце ваша одежда будет сохнуть долго, а в Промежуток в мокрой одежде нельзя.

— Я и не собираюсь. И с радостью переоденусь в сухое. Или это проблема?

Т'лион покачал головой.

— Нет. Это займет пару минут, — заявил он, взби­раясь на дракона. — Я позаимствую у кого-нибудь из всадников вашего роста. У нас всегда есть запасная.

Дракон стартовал с пляжа, осыпав Алеми песком.

— Скорлупа и Осколки! — Алеми достал из куртки распечатки Игипса.

Трясущимися руками он развернул мокрые листки, но текст, кажется, не пострадал. Алеми осторожно раз­ложил листки на песке на просушку, прижав их кам­нями.

Теперь наступила очередь Фло, лидера стаи из воды Монако, сообщить повсюду новость о том, что зазвонил коллол. Не совсем так, как он должен был звонить, но все же он звонил, и они поспешили отозваться, доказать че­ловекам, что они откликаются на зов коллола. Так много времени прошло с тех пор, когда этот звук разносился над водой и под водой.. Никто из ее стаи, даже Терес, старейшая, которой надо было помогать, когда она кор­милась в рыбных косяках, не слышала зова коллола. Но они помнили то, что нужно помнить. Дельфины Райреки были теперь не единственными, кто говорил с человеками и использовал Слова.

Человеков было двое, и они испытывали к стае ра­достные чувства. Были почесывания и похлопывания, в которых дельфинам долго было отказано. Вся стая была рада отозваться на коллол. Они показали свою призна­тельность высокими прыжками, и стойкой на хвосте, и еще щелканьем и глубокими нырками. Человека сказали, что они будут счищать кровососов, и это была самая лучшая новость. Этим вечером, когда стая будет отды­хать в Великом Течении, Терес повторит старые исто­рии, которым выучила ее Тиллек у Большой Водяной Впа­дины еще до того, как она проплыла через водоворот и ее признали достойной вынашивать детенышей. В этих ис­ториях человеки плыли рядом с дельфинами, над и под по­верхностью, и вместе они сделали много удивительных вещей. А теперь придут человеки, чтобы лечить раненых и спасать выброшенных на берег. Отличная работа мо­жет быть. Море изменило сушу с тех пор, как люди и дельфины впервые появились в этих водах. Люди должны знать. Дельфины могут показать человекам, как измени­лись берега и Течения и где ходят самые большие косяки рыбы. И даже, может быть, будут игры.