Предисловие составителя
жүктеу/скачать 4 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Поставил Владимир и церковь Василия в Вышгороде. Эта церковь, по преданию, подобно киевской Васильевской была поставлена самим равноапостольным князем во имя его ангела и около 1020 г. сгорела.
- У Владимир было от пяти {до принятия им христианства } жен было12 (или 13) сыновей и около 10 дочерей.
- Владимир основал в 990 году и назвал в честь себя город Владимир, ныне областной центр Российской Федерации, в том же Х веке его имя получил Владимир-Волынский.
- Общеизвестен памятник Владимиру в Киеве, но интересно, что ему есть памятник в Лондоне. \Климишин, 64, 192, 284-285\ \Снисаренко, 126-129\ \Лихачёв, 83-84\.
Печенеги в 995 г. (996) совершили набег, в результате которого едва не погиб и сам Владимир, спрятавшийся под мостом. Он после этого праздновал 8 дней своё спасение и ещё 8 дней потом в Киеве. Это произошло около посада Василёва (Василькова), где в то время был устроен двор, куда ссылались из великокняжеских теремов в заточение жены, состарившиеся или нарушившие уставы гарема. Близ этого посада, в лесах и ущельях, идущих к нему от р. Днепра, любил охотиться великий кн. Владимир. Когда Владимир после бегства русского войска спрятался под мостом, он дал там обет соорудить в Василеве церковь св. Преображения (так как в тот самый праздник и произошла неудачная сеча с печене-гами и избавление от них), если избавится от гибели. Неприятель удалился, и Владимир исполнил свой обет. Эта церковь представляет собою первый опыт построения церквей так называемых обыденных, умножившихся у нас впоследствии: она несомненно воздвигнута была в один день или в самое короткое время, потому что по сооружении ее, говорит летописец, князь праздновал в Василеве восемь дней со своими боярами, посадниками, старейшинами из всех окрестных городов и множеством народа, раздав и убогим 300 гривен, а на день Успения возвратился уже в Киев, где также сотворил великий праздник для бесчисленного множества народа. Но с Преображения до Успения, т. е. с 6-го по 15-е августа, всего девять дней. Если так, то церковь, построенная Владимиром в Василеве, была первоначально деревянная и весьма небольшая. Потом на месте этой деревянной церкви, воздвигнутой по обстоятельствам наскоро, Владимир мог в память столь близкого для него события соорудить и каменный храм Преображения Господня, как свидетельствуют позднейшие сказания. Поставил Владимир и церковь Василия в Вышгороде. Эта церковь, по преданию, подобно киевской Васильевской была поставлена самим равноапостольным князем во имя его ангела и около 1020 г. сгорела. «Писатели последующего времени упоминают и о некоторых других храмах, воздвигнутых или самим Владимиром, или, по крайней мере, при Владимире. Так, самому Владимиру усвояют: а) церковь святого Георгия Победоносца в Киеве, построенную вслед за Васильевской и в том же году, и называют эту Георгиевскую церковь первою, без сомнения в отличие от второй церкви святого Георгия, сооруженной Ярославом; б) церковь во имя Преображения Господня, каменную, в селе Берестове, лю-бимом местопребывании Владимира, которая действительно, судя по остаткам ее, и по материалу, и по способу сооружения, совершенно сходна с церквами Васильевскою и Десятинною; от Спасской берестовской церкви, разрушенной во время нашествия татарского и возобновленной около 1638 г., сохранилась доныне, как полагают, середина во всю ширину с приделами; расположение ее крестообразное, величи-на в длину без паперти - 6 сажен 2 аршина; в) церковь во имя Преображения Господ-ня в Белгороде, другом любимом месте Владимира; г) церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы в Суздале. Не можем пройти молчанием вопроса о церкви, которая поставлена была на самом месте крещения киевлян, по мнению некоторых, будто бы еще во дни Владимира. Показания об имени этой церкви различны, но они не исключают одно другого и в точности не определяют времени ее построения. В Степенной книге читаем: "На месте же, идеже снидостася киевстии людие креститися, и ту поставлена бысть церковь во имя св. мученика Турова, и оттоле наречеся место оно святое место". Но когда и кем поставлена, вдруг ли после крещения киевлян или впоследствии, ясно не сказано. Впрочем, касательно действительности и древности этой церкви, хотя имени святого мученика Турова мы не знаем, нет причины сомневаться, потому что и древнейшая летопись, еще под 1146 г., случайно упоминает в Киеве о Туровой божнице, или церкви. А если справедливо предположение, что она так названа в просторечии по имени истукана Тура, стоявшего прежде на том самом месте, где она построена, то очень вероятным представляется сооружение ее еще во дни святого Владимира вдруг же, как только этот истукан был ниспровергнут, хотя нельзя отвергать, что церковь могла быть названа Туровою или по урочищу Тур, как действительно иногда назывались у нас урочища, или по мирскому имени строителя своего, какого-нибудь Тура, также употреблявшемуся у нас в то время. Другое показание находится в рукописном Прологе XIV в., в житии святого Владимира, следующее: "И оттоле наречеся место то (где крестились киевляне) святое, идеже и ныне церкы Петрова". Но словом и ныне, очевидно, выражается только, какая церковь стояла на означенном месте во дни составителя или списателя жития (в XIV в.), и прямо даже предполагается, что на святом месте существовала церковь и прежде. Наконец, в печатном Прологе, где с небольшими изменениями помещено то же житие Владимирове, говорится: "И оттоле наречеся место то свято, идеже ныне церковь есть св. мучеников Бориса и Глеба". Ныне, т. е. когда или переписан был с древнего список жития, напечатанный в Прологе, или печатался самый Пролог. А этим также не отвергается существование на означенном месте церквей прежних» (Макарий). В 1011 г. умерла княгиня Анна (бывшая византийская царевна). Не прошло и года, как князь женился снова, новой женой оказалась католичка - немецкая графиня, внучка императора Оттона I. В Киеве и других городах князь приказал брать у знатных граждан детей в обучение грамоте. Летописец говорит, что матери, провожая детей в школы, плакали о них, как о мертвых. Сам Владимир после крещения является под пером летописца преобразившимся, благодушным, проникнутым духом христианской любви. По сказанию летописца, он хотя сначала и согласился с представлениями духовных, вывезенных из Корсуня, о необходимости казнить злодеев, но потом, посоветовавшись с боярами и городскими старцами, установил наказывать преступников по старому обычаю, вирою. Владимир отличался племенной славянской веселостью: любил пиры и празднества, стараясь примирить эти удовольствия с требованиями христианской морали. Пиршества обыкновенно устраивались в дни больших церковных праздников или по случаю освящения храмов, и князь пировал в такие дни не с одними боярами: он созывал людей отовсюду, кормил и поил их, приказывал развозить пищу и питье по городу для тех, которые почему-либо лично не могли явиться на княжий двор. В то время Русь сильно беспокоили печенеги. Чтобы обезопасить от них Русь, Владимир строил новые города по рекам Десне, Остеру, Трубежу, Стугне, и населял их новгородскими славянами, кривичами, вятичами, даже чудью; укрепил стеной киевский Белгород, куда перевел многих жителей из других городов. В 993 г. Владимир воевал с хорватами, жившими по соседству с Галицией и Седмиградской областью. В том же году на Русь пришли печенеги, с которыми Владимир встретился на р. Трубеже. Эта встреча украшена в летописи поэтическим сказанием о поединке печенежского богатыря с киевским кожемякой, решившим дело в пользу русских. В 996 г. печенеги подступили к Василеву на р. Стугне; жизни Владимира угрожала при этом большая опасность (см. Васильков). Под 997 г. находим в летописи легендарное сказание об осаде печенегами Белгорода. К последним годам жизни Владимира наши историки приурочивают войну его с норвежским принцем Эриком, о которой говорит исландский летописец Стурлусон. Дружественные сношения Владимира св. с королями польским, чешским и венгерским открывали дорогу католическим миссионерам. В год крещения Владимира Папа шлет ему в Корсунь мощи святых. Бруно-Бонифаций по дороге к печенегам радушно принят в Киеве (1007). Заключение в тюрьму епископа Рейнберга, приехавшего из Польши с дочерью Болеслава Храброго, вызвано было, кажется, скорее соображениями политическими, чем антагонизмом религиозным. У Владимир было от пяти {до принятия им христианства } жен было12 (или 13) сыновей и около 10 дочерей. От «чехини» (по Татищеву — варяжки Оловы): Вышеслав, князь новгородский, старший сын Владимира. Умер до смерти отца. От гречанки (по Татищеву Юлии), вдовы Ярополка Святославича (жена с ок.978): Святополк Окаянный, князь туровский, затем киевский. Возможно был сыном не Владимира, а Ярополка Святославича, но Владимир признал его своим сыном. От Рогнеды, дочери полоцкого князя Рогволода (жена с ок. 977): 1)Изяслав, князь полоцкий. Летопись содержит красочный рассказ о том, как маленький Изяслав вступился за мать, покусившуюся на жизнь Владимира, и был отправлен с ней на удел в Полоцк. Умер также при жизни отца, молодым, в 1001 году. Родоначальник полоцкой ветви Рюриковичей. 2)Мстислав; если он упоминается в некоторых версиях списка сыновей Владимира не по ошибке (имя Мстислава повторено дважды, см. ниже), то, скорее всего, умер в младенчестве. 3)Ярослав Мудрый, князь ростовский, после смерти Вышеслава — новгородский, после победы над Святополком — киевский. 4)Всеволод, иногда отождествляется с «Виссивальдом, конунгом из Гардарики», погибшим в Швеции в 993 году. 5) Предслава, сделана наложницей польским князем Болеславом I Храбрым. 6) Премислава (ум. 1015), по некоторым источникам с 1000 г. жена венгерского принца Владислава (Ласло) Лысого (ум. 1029). 7) Мстислава, в 1018 г. среди других дочерей Владимира была захвачена польским князем Болеславом I Храбрым. От Адельи (по поздним, не вполне надёжным данным): 1) Мстислав Тмутараканский, князь тмутараканский и черниговский, после успешной войны с Ярославом правитель половины Руси; умер в 1036, не оставив наследников. 2) Станислав, князь смоленский (сведения об уделе Станислава не вполне надёжны). 3) Судислав, князь псковский, в 1024—1059 в заточении, умер в 1063, пережив всех братьев. От Мальфриды (по поздним данным): Святослав, (ум. 1015), князь древлянский {Малфредь упоминается среди умерших членов княжеского семейства под 1000 годом без указания её родства, Татищев считал её другой «чехиней», женой Владимира. Иногда историки отождествляют её с Малушей, матерью Владимира}. От «болгарыни»: Борис, князь ростовский, и Глеб, князь муромский. Матерью Бориса и Глеба считают княжну болгарскую, которую некоторые известия называют Милоликой; по другим известиям, они были детьми греческой царевны Анны Романовны {см. соответствущу статью}, но по более достоверным сведениям, она имела только дочь, Марию-Добронегу, бывшую за польским королем Казимиром I {другие версии см. ниже}. Неизвестно, от какой жены: 1) Позвизд, судя по языческому имени родился до крещения Владимира {а возможно, ещё и во время княжения Владимира в Новгороде (о Позвизде, кроме имени, ничего не известно)}. 2) Добронега-Мария (ум. 1087) (скорее всего она была дочерью от второго христианского брака) — женой короля Польши, Казимира I Восстановителя. Кроме того, у Владимира было ещё несколько дочерей, неизвестных по имени. Всего дочерей Владимира на 1018 г. было в живых не менее девяти, как мы знаем из хроники Титмара. Точная судьба всех их неизвестна. Польский историк Анджей Поппэ выдвинул весьма правдоподобную гипотезу, что жена новгородского посадника Остромира Феофана была дочерью Владимира I Святославича и Анны Византийской. Кроме того, возможно, дочерью Владимира была жена маркграфа Северной марки Бернхарда II Младшего фон Хальдеслебена (ум.1044). После смерти Анны Византийской Владимир, по одной из версий, уже в следущем году женился на внучке императора Оттона I, упоминаемой в летописи, как «мачеха Ярослава» {О мачехе Ярослава известно и со слов Титмара Мерзебургского. Не исключено, что в летописи речь шла об одной из жён Владимира в дохристианский период. Русские летописи о 2-м браке умалчивают. Н. Баумгарден считал её дочерью графа Куно Йонингенского, но гипотеза не поддерживается другими историками.}. За год до смерти Владимир огорчен был сыном своим Ярославом, на которого собирался уже идти с войском. Но болезнь, а потом нападение печенегов на Русь задержали его. Среди приготовлений к походу на Новгород Владимир ум. в любимом селе своем Берестове 15 июля 1015 г. Бояре сначала скрывали смерть Владимира, потому что он не сделал распоряжения относительно преемника себе. Тело его погребено в Киеве в Десятинной церкви, мраморные саркофаги Владимира и его жены стояли посредине храма. Десятинная церковь разрушена монголами в 1240 году. В 1632—36 гг. в Киеве при разборе руин были обнаружены старые саркофаги, принятые митрополитом Петром Могилой за погребения Владимира и Анны, а затем после извлечения останков закопаны вновь. Идентификация гробницы (или гробниц) была произведена по надписи, которая однако явно позднего происхождения и содержит фактические противоречия (датировка от Рождества Христова и т. п.). Место погребения было заново раскопанно Н. Е. Ефимовым в 1826, действительно были найдены саркофаги, но не соответствующие описанию XVII века. Останки (мощи), извлечённые из захоронения, были розданы в киевские и московский соборы и к настоящему времени оказались утрачены. Современные исследователи сомневаются в том, что это действительно были раки Владимира и Анны. Владимир почитается в Православной и Католической церкви {поскольку князь Владимир жил до раскола христианской церкви (схизмы 1054), он почитается и католиками}, прославлен не позднее XIV века в лике равноапостольного день памяти 28 и 15 июля (по григорианскому и юлианскому календарю) покровитель России, Украины. Точных данных о начале церковного почитания (и формальной канонизации, если такая была) князя Владимира нет. Возможно, Владимир первоначально поминался вместе со своими сыновьями, святыми Борисом и Глебом {Б. А. Успенский считает фразу в берестяной грамоте XI века с перечнем святых: «Бориса и Глеба, оца Василья» — упоминанием отца братьев, князя Владимира, принявшего в крещении имя Василий}. По косвенным данным, уже в первые годы после его смерти возникла агиографическая традиция, уподоблявшая князя апостолу Павлу, причём житийные рассказы об обращении Владимира (чудесным образом ослепшего и исцелившегося по молитвам христиан) встречаются и в западноевропейских памятниках этого времени. Уже в «Похвале кагану Владимиру» митрополит Иларион именует князя «блаженным» («О блаженый и треблаженый княже Володимере, благоверне, и христолюбиве, и страннолюбче, мъзда твоа многа предъ Богомъ!»), хотя историки церкви признают его слова скорее пожеланием канонизации нежели свершившимся фактом. Официальная канонизация подразумевает установление соответствующего праздника, составляется служба (в составе Миней), житие вносится в Пролог для богослужебного чтения, имя вносится в синодик для поминания с другими святыми. Согласно сербским Прологам XIV века, восходящим к древнерусским оригиналам середины XII века, официальное признание Владимира святым к середине XII века ещё не состоялось. Русские летописи также умалчивают о канонизации Владимира Крестителя. Первые надёжные сведения об официальном почитании Владимира как святого равноапостола относятся к XIV веку: все Прологи и богослужебные книги того времени имеют память св. Владимира под 15 июля. Ряд исследователей выдвигал гипотезу, что начало почитания могло быть связано с победой новгородцев в Невской битве (1240 г.), которая произошла 15 июля, но во многих древних списках жития Александра Невского {Редакции жития Александра Невского в Новгородской I и Псковской II летописях} в перечне святых дня Невской битвы как раз отсутствует имя Владимира. Вероятно, канонизация могла состояться во 2-й половине XIII века, так как именно этим периодом времени датируется Пролог с вставкой из проложного жития святого Владимира. В былинах Владимир I известен под именем Владимира Красно Солнышко, «ласкового князя Владимира», к его временам относится время подвигов трёх богатырей. Эпический образ князя Владимира в былинах — обобщённый, в нём «совмещены» также некоторые более поздние правители, но есть и ряд черт исторического Владимира Святославича. Владимир основал в 990 году и назвал в честь себя город Владимир, ныне областной центр Российской Федерации, в том же Х веке его имя получил Владимир-Волынский. Общеизвестен памятник Владимиру в Киеве, но интересно, что ему есть памятник в Лондоне. \Климишин, 64, 192, 284-285\ \Снисаренко, 126-129\ \Лихачёв, 83-84\. ВЛАДИМИР II ВСЕВОЛОДОВИЧ МОНОМАХ [Василий] (1053-1113-19.V.1125) – сын Всеволода Ярославича и византийской царевны, внук Ярослава Мудрого и императора Константина Мономаха, отец Юрия Долгорукого. Его первой женой (1075-до 1107) была английская принцесса Гита, дочь Гарольда Годвинсона. Правил в пяти удельных городах, совершил 83 военных похода. Самый замечательный из русских князей дотатарского периода нашей истории, оставивший по себе громкую славу и добрую память. Владимир родился в 1053 г. Согласно автобиографии Владимир Всеволодович начал ходить в походы с 13 лет: это были походы к Ростову, Смоленску, Владимиру, Турову, Переяславлю, а затем и Центральную Европу, до «Чешского леса», на помощь полякам против чехов. Когда Святослав черниговский отнял Киев у Изяслава, Всеволод сел в Чернигове, а сын его Владимир — в Смоленске (1077-68 гг.). Владимир служил и Святославу, и опять занявшему Киев Изяславу как старейшим князьям: по поручению первого он помогал (1075) полякам против немецкого императора Генриха IV, на которого ходил через Богемию за г. Глогау, в нынешней Силезии; по приказанию второго он дважды ходил на полоцких князей (1077). Принимал участие в битве при Нежатиной ниве (1078). Именно в упоминании об этой битве Мономах и назван в «Слове»: «То же звонъ слыша давный великый Ярославь сынъ Всеволожь, а Владимірь по вся утра уши закладаше въ Чернигове». Это неясное чтение исследователи ис-правляют либо на чтение «давный великый Ярославь, а сынъ Всеволожь Владимиръ» (предполагая, что речь идет о Ярославе Мудром), либо на «Ярославь сынъ Всеволожь, а Владимиръ» (видя здесь Всеволода Ярославича и его сына). Но никто не сомневается, что здесь назван Мономах, который, согласно ПВЛ, участвуя в битве за Чернигов, «приступи ко вратом всточным ... и отя врата, и взяша град околний» После того, как его отец в 1078 г. стал киевским князем, Владимир около 16 лет княжил в Чернигове, а затем с 1094 г. — в Переяславле. В следующем 1079 г. Олег Святославич вместе с братом Романом и половцами хотели попытаться выгнать Мономаха из Чернигова, но это им не удалось: Владимир остался в Чернигове, владея в то же время и Смоленском. В том же 1079 г. он одержал значительную победу над половцами у Варина (Варвы). Ему приходилось бороться с князьями полоцкими, с полудикими вятичами, с половцами и торками, с князьями-изгоями Ростиславичами; последних он по приказу отца выгнал из Владимиро-Волынской области и посадил во Владимире Изяславова сына Ярополка (1081), а когда Изяславич в чем-то провинился против Всеволода — Давыда Игоревича. Вскоре, однако, Владимир примирил Ярополка с отцом своим и через это опять доставил ему Владимир (1086). Другой Изяславич, Святополк, в 1088 г. добровольно оставил Новгород, и Владимир посадил там сына своего Мстислава. \Руднев, 23, 221-223\ \Сперанский, 116, 193-195\ \Лихачёв, 141, 42, 44, 50, 67, 70-71, 77\ \Миллер, 111\. В 1093 заболевший Всеволод Ярославич послал за сыном в Чернигов, тот присутствовал при кончине отца и похоронил его. Не желая соперничать с двоюродным братом Святополком, который был старше его летами и притом сыном старшего из Ярославичей — Изяслава, Мономах возвратился в Чернигов. Почти все время княжения Святополка Владимир был верным его союзником, несмотря на то, что киевляне сильно были привязаны к Мономаху и не любили Святополка. Когда в год своего вокняжения Святополк предпринял поход против половцев к Треполю, Владимир присоединился к нему с братом Ростиславом и своей дружиной. На реке Стугне составился совет, на котором Владимир стоял за мир, между тем как киевляне требовали битвы и настояли на своем. Русские войска перешли Стугну. 20 мая произошла битва. Половцы сначала кинулись на Святополка и смяли его, потом ударили на Владимира и брата его Ростислава. Русские не выдержали натиска и побежали. При переправе через Стугну Ростислав утонул; пытаясь спасти его, едва не утонул и сам Владимир. «И прибегоша к реце Стугне, и вбреде Володимер с Ростиславом, и нача утапати Ростислав пред очима Володимерима. И хоте похватити брата своего и мало не утопе сам. И утопе Ростислав сын Всеволожь». Гибель Ростислава в Стугне вспоминается в «Слове»: «Не тако ли, рече, река Стугна: худу струю имея ... уношу князю Ростиславу затвори Днепрь (дне при) темне березе». Половцы пошли к Киеву; при с. Желани 23 июля они опять жестоко побили русских, рассеялись по селениям и начали забирать жителей в полон. В следующем 1094 г. орда половцев двинулась с Олегом Святославичем на Владимира, который не довел дела до кровопролития и удалился из Чернигова в Переяславль. С этого времени Мономах становится непримиримым врагом половцев, нередко даже в ущерб своей репутации как князя благодушного и справедливого. В 1094 г. к нему пришли для заключения мира два половецких князя, Итлар и Китан. В залог верности Владимир отдал последнему сына своего Святослава. В это время к Владимиру пришел из Киева от Святополка Славята и стал советовать князю убить Итларя; Владимир сначала колебался, но потом склонился на предложение. Нужно было сначала выкрасть у Китана Святослава; за это взялся Славята. Он проник ночью в стан Китана и не только благополучно освободил Святослава, но и убил Китана и его людей. Вслед за тем Итларя позвали на завтрак к князю, и когда он явился, его и всех половцев перестреляли. Со стороны половцев нужно было ожидать мести. Святополк и Владимир звали Олега Святославича к себе, чтобы идти на половцев. Олег, которому половцы могли пригодиться в его столкновениях с князьями, отказался. «Пусть Бог нас рассудит», — сказали князья, пошли на Олега, выгнали его из Чернигова, осадили в Стародубе и держали в осаде до тех пор, пока он не обещал прибыть в Киев на совет об обороне Русской земли (1096). Между тем в Киевскую область ворвались половцы: хан Боняк со своей ордой жег окрестности Киева, а Тугоркан осадил Переяславль. Владимир и Святополк побили половцев Тугоркана; сам Тугоркан пал в битве. Но Боняк ворвался в Печерский монастырь и произвел там страшное опустошение. Олег не являлся в Киев; он пошел в Смоленск, а отсюда к Мурому. Здесь в битве с ним пал сын Мономаха, Изяслав (1096), захвативший принадлежавший Олегу Святославичу Муром. Другой сын Мономаха, Мстислав новгородский, помогавший брату и взявший верх над Олегом, советовал последнему обратиться к князьям, обнадеживая его, что они не лишат его русской земли. Олег так и сделал. Памятником этих сношений осталось письмо Мономаха к Олегу, ярко рисующее симпатичную личность В. В 1097 г. на съезде в Любече собрались князья: Святополк, Мономах, Святославичи: Олег, Давыд и Ярослав, князь волынский Давыд Игоревич, червонорусские князья Володарь и Василько Ростиславичи. Предметом совещания были меры, какие нужно принять для охраны русской земли от половцев. Душой этого совета был Мономах. Решено было оставить междоусобную вражду, каждому владеть своими волостями и всем преследовать нарушителей постановлений съезда. Но не успели князья разъехаться по своим волостям, как совершилось злодеяние, не слыханное дотоле на Руси: Давыд волынский оклеветал перед великим князем Василька, будто бы вместе с В. умышлявшего на жизнь Святополка, и Василько был ослеплён. Мономах пришёл в ужас, когда дошла до него весть об этом. Он призвал к себе на совещание Олега и Давыда черниговских, советовал поправить дело, искоренив зло в начале; иначе начнет, говорил он, убивать брат брата, и земля русская погибнет: ее возьмут половцы. Святополк оправдывался, ссылаясь на Давыда как на виновника злодеяния; но князья понимали, что великий князь виноват столько же, как и Давыд, и пошли на Святополка. Последний в страхе хотел бежать, но киевляне не пустили его, советуя вступить с Владимиром в переговоры, зная, что он «многомилостив». Владимир склонился к миру, когда Святополк обещал наказать Давыда. Последний призвал на помощь Боняка. Таким образом, желание Мономаха сплотить князей против половцев не исполнилось. После съезда князей в Любече Владимир получает в удел Переяславль, в котором и княжит до 1113 г. В 1100 г. Давыд Игоревич отдался на княжеский суд. Съезд князей в Уветичах (Витичеве) объявил Давыду, что за его злодеяние князья не хотят дать ему владимирского стола, но оставляют его на свободе — пусть сидит в Бужске и Остроге. Святополк придает ему Дубен и Чарторижск, Мономах дает 200 гривен, да столько же Олег и Давыд Святославичи. После Витичевского съезда Владимир уехал в Ростовскую область, а Святополк и Святославичи потребовали, чтобы Володарь взял Василька из Теребовля к себе, говоря, что для них обоих достаточно будет Перемышля. Столь несправедливое дело Владимир не хотел поддерживать, но не противоречил князьям, потому что не желал междоусобий. В 1103 г. половцы нарушили мир, и Владимир поднял на них князей. В. и Святополк со своими дружинами съехались в Долобске и пригласили в поход и Святославичей. Давыд принял предложение, а Олег по своим отношениям к половцам отговорился нездоровьем; пришел с своей дружиной полоцкий князь Давыд Всеславич, пришли и еще некоторые князья. На урочище, называемом Сугень, князья встретили половцев и разбили их наголову (4 апр.). Здесь легло до 20 половецких князей, а один, Бельдюз, взят в плен и убит по приказу Мономаха. В 1107 году половцы пошли на Русь, но Владимир вместе с другими князьями разбил их наголову под Лубнами. В 1111 г. князья — Владимир с детьми, Святополк, Ярослав, Давыд — совершили блестящий поход к Дону и два раза, при притоке Дегея и при р. Сальвице, жестоко разбили половцев. В 1113 г. Святополк скончался, киевляне на вече выбрали своим князем Владимира и звали его к себе на другой день после смерти Святополка Изяславича: «Поиди, княже, на стол отен и деден» (ПВЛ). Мономах медлил приходом. Киевляне вторично просили его поспешить, выставляя на вид, что в противном случае народ ограбит вдову Святополка, бояр и монастыри. Тогда Владимир сел на киевском столе как избранник Киевской земли помимо старшего из князей, Олега Черниговского. Он усмирил мятежников, отогнал приступивших было к Киеву половцев.Время великокняжения Владимира было самым цветущим в истории киевской Руси. Половцы встречали дружный отпор ( 2 успешных похода против них Владимир совершил в самом начале великого княжения); удельные князья смирились, а непокорным приходилось чувствовать на себе сильную руку великого князя. Так, вскоре по вокняжении Владимира в Киеве половцы пришли в Переяславскую область, но бежали, как только услышали, что на них выступил великий князь с сыновьями, племянниками и Олегом Святославичем; а в 1116 г. Глеб Всеславич минский за неповиновение великому князю осажден был Владимиром в Минске и вынужден умолять о мире. Когда вскоре после того Глеб напал на Смоленск, Владимир вывел его из Минска и в качестве пленника привел в Киев, где он и умер в заключении. В 1116 году по делам зятя своего, греческого царевича Леона Диогеновича, и внука, Василька Леоновича, Мономах посылал воеводу своего Ивана Войтишича на дунайские города имп. Алексея Комнина; но в 1122 г. Владимир примирился с преемником Алексея, Иоанном, и даже выдал за него внучку свою, дочь Мстислава. Сыновья Владимира успешно воевали с инородцами: Ярополк — с половцами, Мстислав новгородский — с чудью, Юрий суздальский — с болгарами. Владимиро-волынский князь Ярослав Святополкович дурно жил с своей супругой Мстиславной, внучкой Мономаха, и этим вооружил против себя Владимира, от которого вынужден был бежать в Венгрию (1118). Владимир отдал удел его сыну своему Роману, а по смерти последнего — другому сыну, Андрею, которого в 1120 г. посылал на ляхов, помогавших Ярославу при покушении возвратить его удел. жүктеу/скачать 4 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|