Тони. Я верну тебе деньги, как только смогу. Обещаю.
Док. Забудь о них.
Тони. Никогда не смогу забыть. Знаешь, Док, чем мы собираемся обзавестись в провинции - Мария и я?... У нас будет уйма детей, и всех их мы назовем твоим именем. Всех, даже девочек! И потом, когда ты приедешь к нам в гости...
Док. (Бьет его по щеке) Проснись! Неужели вы понимаете только такое обращение?! Неужели надо поступать только так, как поступаете вы?
Тони. Что с тобой?
Док. Почему вы живете, будто находитесь на войне? (Тихо) Почему вы убиваете?
Тони. Я же объяснил, как это произошло. Мария все понимает. Я думал, что и ты понимаешь.
Док. (Грустно) "Мария понимает"... Ничего она не понимает (Со слезами) И никогда не поймет... Нет больше Марии, Тони...
Тони. (Не понимая) Что?
Док. (С трудом) Я не могу... (Отворачивается, отходит)
Тони. (Разворачиая Дока к себе) Говори, Док!... Док, что случилось?
Док. Анита была там наверху. (Пауза) Чино узнал о тебе и Марии... Он убил её.
Пораженнвй Тони, молча смотрит на Дока. Он качает головой, как бы отказываясь верить в сказанное, пятится назад.
Тони. Нет, нет... Мария?... Только не Мария, Док...
Док протягивает к нему руки, но Тони срывается с места и бежит по лестнице, ведущей во двор. Док смотрит ему вслед.
Тони бежит по ночным улицам, спотыкаясь и наталкиваясь на стены домов, временами останавливаясь, чтобы оглядеться вокруг. Он ищет смерти.
Тони. Чино!.. Чино!.. Иди сюда и убей меня! Слышишь, Чино?!... Чино! Убей меня, убей тоже!
Внезапно останавливается, видя как какая-то фигура мелькнула в темноте.
Тони. Чино, это ты?... Ну, иди сюда! Иди, убей меня! Убей!
Сорванец. (Высунувшись из-за решетки ворот) Тони...
Тони. Кто здесь?
Сорванец. Это я - Сорванец. Идем отсюда! (Подбегает к Тони, хочет увести его)
Тони. Отставь от меня! (Кричит) Чино!... Убей меня, чёрт подери!
Сорванец. (Тащит его за собой) Что ты делаешь?
Тони. (Отталкивая Сорванца) Убирайся!... Чино!
Сорванец. (Тормошит Тони) Идем со мной, мы тебя спрячем!
Тони. Я больше не играю в ваши игры! Отстань от меня!
Сорванец. У нас же команда!
Тони. Ты же девушка, так оставайся же ею! (Бежит на спортплощадку, Сорванец идет следом, но махнув рукой, убегает.) Чино!... Где ты? (Он, как зверь, бросается на ограду, трясет её) Убей меня, Чино!
Выбегает на пустую улицу, мечется по ней. Его голос, как эхо, раздавается в тишине. Он бежит на спортплощадку, в надежде, что там найдет того, кого ищет. Чья -то тень мелькнула за оградой. Кто-то, прячась, остановился за углом.
Чино!... Чино!... Я жду тебя!... Я здесь один!... Ну, иди же сюда!... Пожалуйста... Я жду тебя... Я хочу, чтоб ты это сделал... (Вдруг он увидел приближающуюся к нему Марию) Мария?... Мария!...
Мария. Тони! (Она остановилась за решеткой с другой стороны спортплощадки)
Тони. (Не веря своим глазам) Мария... (Они глядят друг на друга сквозь решетку)
Мария. Тони...
Тони бросается навстречу Марии, которая со всех ног бежит к нему на спортплощадку. Они хотят обняться, но в этот момент звучит выстрел. Это Чино вышел из укрытия и выстрелил в Тони. Влюбленные на мгновенье замерли в обьятьях друг друга, но через секунду Тони уже начал медленно сползать вниз, выскальзывая из рук Марии. Мария, как обезумевшая, опускается на колени перед Тони. На выстрел сбегаются все члены банд. Подъезжает и полицейская машина, останавливается у тротуара. Из машины выходят Шренк и Крапке. Мария медленно кладет Тони себе на колени.
Тони. (Тяжело дыша) Мне не хватило веры...
Мария. Нам хватит нашей любви. (Закрывает рану его рубашкой)
Тони. Только не здесь... Они нам не позволят...
Мария. (Гладит его по лицу) Мы уедем отсюда...
Тони. Да, мы сможем...
Мария. Обязательно сможем. (Плача, поет)
О, как я была счастлива с тобой,
Только не отпускай мою руку,
И я заберу тебя с собой,
Когда-нибудь и где-нибудь...
Она не допевает песню. Тони, закрыв глаза, умирает, безвольно опустив голову. Мария держит его руку, не выпуская её, боясь потерять самое дорогое на свете, гладит по щеке, прощаясь с ним. Внезапно две банды бросаются друг на друга.
Мария. (Вскакивая с колен) Назад!
Банды застывают. Мария встает между ними, долго смотрит на них, потом протягивает руку Чино, чтобы тот отдал револьвер. Чино отдает оружие. Мария рассматривает его.
Мария. Как из него стреляют, Чино?... Просто нажать на курок? (Вытягивает руку, как при выстреле) А?... (Чино отступает назад) Сколько в нем осталось пуль?... На тебя хватит? (Разворачивается и направляет курок на одного из банды "Ракет") А на тебя? (Повернувшись к другому) И на тебя! (Развернувшись по кругу) На вас всех!.. (Банды попятились назад) Вы все убили его! И моего брата и Риффа... Только не пулями и ножами, а ненавистью! Ненавистью!... Я тоже теперь могу убить, потому что я научилась ненавидеть! (Направляет револьвер на Чино) Скольких я могу убить, Чино? Скольких?... Только, чтобы осталась одна пуля... для меня... (Она разрыдавшись, роняет револьвер и падает на колени).
Мария. Нет, не могу... (Горько плачет)
Все смотрят на Марию. Шренк подходит к Марии, поднимает с пола упавший револьвер и направляется к телу Тони. Мария, как помешанная, вскакивает на ноги, бежит и падает на грудь Тони, закрыв его собой.
Мария. Не смейте трогать его!
Шренк отступает. Рядом с ним стоят Крапке и Док. Мария оборачивается и смотрит на Чино, он отворачивается. Мария обводит взглядом всех вокруг, протягивает руку Чино. Тот медленно подходит к ней и становится около Тони. Потом она смотрит на Пороха и протягивает тому тоже свою руку. Порох и Ледышка приближаются к телу Тони.
Мария. (Тихо шепчет Тони, сидя на коленях) Я буду любить тебя вечно, Антон!
Она нежно целует его. Порох, Ледышка, Чино и Пепе поднимают тело Тони и уносят со спортплощадки. Остальные юноши и девушки идут вслед за ними. Образуется траурная церемония. Мария неподвижно сидит на земле, опустив голову, слезы тихо текут по её щекам. Потом она встает и идет вслед за телом Тони. Трагедия сблизила "Акул" и "Ракет", хотя бы на время...
Док, Шренк и Крапке смотрят им вслед. Несколько "Акул" и "Ракет" стоят в стороне, настороженно поглядывая друг на друга. Они расходятся в разные стороны, не присоединяясь к процессии, тем самым показывая, что не готовы к примирению. Возможно, оии никогда и не будут готовы к тому, чтобы отвергнуть войну - как образ жизни, и их вражда будет продолжаться вечно...
Достарыңызбен бөлісу: |
