Теории информационного общества. 2000. (Уэбстер Ф.) Часть 1

Информационные технологии позволяют корпорациям выполнять операции по всему земному шару, обращая минимальное внимание на введенные местными властями ограничения. Даже суверенные страны не отслеживают потока сообщений, которыми с помощью частных телекоммуникационных сетей и компьютеров, работающих в реальном масштабе времени, обмениваются между собой корпорации. Как может узнать, например, правительство Индии или какой-нибудь страны в Африке, что делает базирующаяся на их территории корпорация, если информация, касающаяся компании Форда или IBM, передается из Детройта в Лагос или из Нью-Йорка в Бомбей в цифровой форме через спутник, принадлежащей западной компании? Часто возникают вопросы, например, об уровне внутрикорпоративных цен (то есть об использовании корпорацией собственных способов ведения учета, которые позволяют ей снизить издержки по оплате труда или при осуществлении инвестиций, учитывая или, наоборот, игнорируя реальные соотношения цен в данном регионе), но в эпоху информационных технологий и передачи информации в электронной форме на подобные вопросы практически невозможно дать однозначного ответа (Murray, 1981).

В рассуждениях о власти, которую дает корпорациям доступ к Информационным сетям, упускается из виду важное - забывают,

203

что продукты «информационного взрыва» доступны только их собственникам. Я уже многократно возвращался к той роли, которую играют корпорации в сегодняшней экономике, и писал о том как они навязывают нам свои ценности и препятствуют иному осмыслению действительности, что оказывает существенное влияние на информацию. Мы уже отмечали это, рассматривая последствия введения платного доступа к информации и применения в отношении нее рыночного подхода. Теперь я хочу остановиться на отношениях собственности в информационной сфере поскольку эти отношения играют в связи с информацией важную роль. Одним из следствий применения принципа частной собственности по отношению к информации, как мы увидим, стало то, большинство информационных служб работают на корпоративный сектор, где сосредоточена наибольшая экономическая мощь. Другим следствием стало то, что масса информации, приобретенной корпорациями, стала недоступной обществу и, вероятно, останется недоступной навсегда. И именно потому, что она находится в частной собственности. Это очевидно для Герберта Шиллера, который считает, что в современной Америке «колоссштьное количество информации скрывается от общественности, потому что владеющие ею корпорации считают ее частной собственностью» (Schiller, 1991 а, с. 44). Очевидный пример положения, когда собственники делают с принадлежащей им информацией все что хотят, это информация, собранная в ходе исследований рынка и данные о научных исследования и разработках, которые ведутся частными компаниями. Интеллектуальная собственность, патентование и защита авторских прав - это те области права, которые в информационную эпоху процветают, и их процветание - показатель того, какую важность в наши дни приобрели права собственности на информацию.

204

В конце 1993 г. американская телефонная корпорация Bell Atlantic Corp. попыталась приобрести Telecommunications Inc. (TCI) - крупнейшего оператора кабельного телевидения, сумма сделки должна была составить около 33 млрд долл. Если бы «самая значительная сделка за десятилетие, которое и так было отмечено беспрецедентными слияниями корпораций» (из заявления члена Федеральной комиссии по связи Джеймса Квелло, приведенного газетой «Нью-Йорк геральд трибьюн» (New York Herald Tribune, 1993, October 11, с. 11), состоялась, то это было бы самое крупное поглощение за всю предшествующую историю, а возникшая после слияния компания заняла бы шестое место в списке 500 самых крупных компаний США, публикуемом журнштом «Форчун». Предполагалось объединить оператора кабельного телевидения и телекоммуникационную компанию, которая уже предлагала ряд информационных услуг (развлечения, электронная торговля, совершенные системы связи). Сделка сорвалась в 1994 г., но нужно учесть, что она была самая драматическая из сделок такого рода, а они в этой области продолжаются. С этой сделкой связана другая: ГС/решила купить Paramount Communications Inc., одну из крупнейших компаний, занятых производством фильмов, со значительным потенциалом в области кино- и видеофильмов. В перспективе виделось создание таким образом «информационной магистрали» XXI в., а непосредственной целью - усиление контроля со стороны корпоративного капитала за проектированием и планированием таких магистралей.

В мае 1991 г. АТ& Т- крупнейшая в мире телекоммуникационная компания, которая не только предоставляла услуги, но и производила оборудование и вела научные исследования и разработки в известном всему,миру научно-исследовательском центре Bell Laboratories, объявила о слиянии с NCR, пятой по величине компанией США в области производства компьютеров. Сделка, Размеры которой оценивались в 7,4 млрд долларов, привела бы к объединению фирм, производящих вычислительную технику и занимающихся телекоммуникацией, и расценивалась тогда как самое значительное событие в компьютерной промышленности (среди

205

Однако самое всштабное из всех слияний произошло в начале 2000 г., когда обиинились America Online (AOL) и Time Warner. America Online, кряейший интернет-провайдер, слился с информационным гигамя (ему принадлежат CNN, HBO, журнал Time, киностудия Warn^rothers и др.), размеры сделки оценивались в 106 млрд долларол1Гс0л0от/5/, 2000, 15 January, с. 23-25). За три года до этого А Т& Т хода купить America Online за 30 млрд долларов, но ее предложеншыло отклонено. В результате слияние привело к возникновению)^ Time Warner - по величине четвертой в мире корпорации!, возможно, первой интегрированной онлай-новой медиакоршаши, способной как обеспечить доступ к Интернету, так и созвать для него наполнение (контент), хотя Я преимущественнолзвлекательного характера.

Эти примеры рюнстрируют важные особенности информационной сферы, вторые имели для Герберта Шиллера решающее значение. Июрмационная индустрия представлялась ему полем, на которочсоперничают гигантские капиталистические

206

Потребительский капитализм

Сказанное относилось к тому, как Шиллер и другие представители той же школы обосновывают точку зрения на информационное общество, как на общество; наилучшим образом отвечающее потребностям развитого капитализма, его рыночных структур, господствующему в нем неравенству и его корпоративным структурам. Однако есть критики, которые идут дальше этого, причем они следуют двумя путями. Один подход, развиваемый Оскаром Ганди (Gandy, 1993), основан на проблеме слежки с акцентом на классовый подход и на специфику капитализма. Ганди считает, что информатизация социальных связей в таком обществе все чаще выражается в виде слежки за гражданами в интересах класса собственников. В рамках этой концепции, признавая капиталистический характер государства, мы допускаем, что оно выполняет поручение господствующего класса держать в узде угнетенные классы путем наблюдения за ними, ведя, например, досье на активных профсоюзных деятелей, «подрывные» элементы в обществе и радикальных мыслителей. Причем слежка - только этап на пути применения более радикальных санкций к диссидентам. Аналогично использование слежки в экономических целях имеет своей Целью укрепление капиталистических отношений (Mosco, 1989, с. П9-124). Другой подход (связанный с первым) исходит из посылки, что информационная революция направлена на то, чтобы глубже внедрить в повседневную жизнь людей капиталистические отношения, стимулируя развитие потребительского капитализма.

Значение термина «потребительский капитализм» довольно Расплывчато: индивидуалистический (в противоположность коллективистскому) образ жизни, при котором люди «приобретают Жизнь» (Lynd and Hanson, 1933), лично оплачивая все, что они Получают. Это приводит к разрушению социальных связей, погружению в узкий личный мир, пассивности людей (капитализм

207

порождает потребителей), в таком обществе поощряются гедонизм и эгоцентризм. Потребительский капитализм - это упор на частную жизнь, когда соседские связи, ответственность и забота об общем благе уступают место заботе о личных потребностях, которые проще всего удовлетворяются покупками в ближайшем магазине или в универмаге; мечты о самореализации через покупки свидетельствуют о распаде личности (Lasch, 1984).

Во-первых, телевидение во все большей мере становится как средством продажи товаров и услуг, так и пропагандистом потребительского образа жизни. Телевидение и так уже много сделало для формирования образа жизни «покупателя на диване», и аналитики предполагают, что плоский экран телевизора, игровые приставки, Интернет, видеомагнитофон и кабельное телевидение, объединившись, смогут сделать в этом направлении еще больше. Чем прочнее обосновываются эти информационные технологии у обывателя дома, тем энергичнее становятся попытки так сформировать содержание, которое они доводят до пользователя, чтобы стимулировать его покупать еше больше. Рекламодатели и спонсоры предлагают все новые и новые, более эффективные и интенсивные способы направлять аудитории свои «послания»: на платном телевидении - более прицельно строить «картинку», шире использовать информирующую рекламу, более удачно размещать рекламируемую продукцию в контексте сериалов и кинофильмов.

Во-вторых (и это связано с моим «во-первых»), и остальная часть содержания программ, за вычетом рекламы, направлена на то, чтобы сформировать потребительский стиль жизни. Ежедневно телевидение демонстрирует зрителю символы успеха, красоты, моды, популярности, удовольствия и всеобщего восхищения, а зритель, в свою очередь вожделея все это, отправляется по магазинам (Ewen, 1976: Ewen and Ewen, 1982; Ewen, 1988). Этот довод,

* От лаг. consumo - потребляю. - При.», перев. 208

конечно, не нов, к нему уже много раз обращались, осуждая теле-вцзионные «соблазны». Говорили о том, что население, подвергнутое «промывке мозгов», стремится удовлетворить потребности, сформированные искусственно, исключительно для того, чтобы помочь самовоспроизводству капиталистических отношений, а не улучшить жизнь обычного человека. Реже приводится третий аргумент. Суть его в том, что информационные технологии разрушительно влияют на способность человека решать проблемы самому или совместно с общиной. Некогда люди выращивали, например, многое из того, что съедали, на собственном участке, сами шили себе одежду, тогда как сегодня все наши потребности удовлетворяет ближайший супермаркет или сеть магазинов (Seabrook, 1982b). Телевидение и подобные технологии взяли на себя ответственность за наши развлечения, а мы впали в зависимость от машины, которая тешит нас, а мы от нее не отрываем глаз.

Наконец, в-четвертых, новые технологии позволяют корпорациям в большей мере следить за широкой публикой и на основе этих наблюдений более прицельно строить рекламные кампании. Уже много лет назад Даллас Смит (Smythe,1981) изобрел термин «аудитория как товар» (audience commodity), который указывал на связь между стремлением телевидения завоевать максимальную аудиторию и потребностями рекламодателей. Критерием успеха на телевидении стало не содержание передачи, а число смотрящих ее зрителей, именно оно и продается рекламодателям. Все это дожило до наших дней и используется в еще более широких масштабах. Обратите внимание, например, на «газеты», которые бесплатно доставляются в каждый дом данного района. Они совсем и не ставят своей целью познакомить его жителей с местными новостями (скептик может проверить это утверждение, познакомившись с содержанием подобного издания в своем городе). Задача газет - Доказать рекламодателю, что с их помощью объявление попадет в каждый дом на этой территории. Это, конечно, довольно примитивная форма слежки за населением, хотя она обеспечивает доставку информации в каждый дом, тогда как вещающее в данной местности радио и телевидение не дают такой гарантии. Но существуют и более изощренные формы, когда адресные продажи осуществляются с использованием баз данных, которые ведут профессиональные объединения, клубы и магазины. Новые техноло-Гии легко позволяют составлять потребительские профили Потенциальных покупателей на основе объединения данных, выбранных из таких баз данных, и использовать их в тщательно разра-б°танных схемах продаж. Возможности платного телевидения здесь значительно шире, так как оно позволяет расчленить аудиторию в

209

4-2647

Возражения критическим теоретикам

Эта глава посвящена изложению взглядов критических теоретиков на информационное общество. Посмотрим теперь, что им возражают.

Позиция критических теоретиков вызывает несколько возражений. Одно, которое так и просится на язык, касается практических выводов из их критики. Трудно не заметить, что в их трудах нет никаких практических предложений. Познакомившись с их доводами, многие восклицают: «Ну и что же делать?». Другое возражение, которое с живостью выдвигают те, кто выступает против Шиллера и его единомышленников, - это крах коммунистических режимов, который якобы лишает смысла критику капитализма. Поскольку в работах Шиллера, хотя и в неявной форме, присутствует мнение, что общество могло бы быть организовано и не в соответствии с капиталистическими принципами - в частности, он постоянно высказывается в пользу «общественной информации» как альтернативы «частной», - а поскольку эксперименты с коллективной собственностью, как известно, привели к драматической развязке, критических теоретиков просят все-таки ответить на это возражение.

Однако взгляды критических теоретиков нельзя ни отвергнуть, потому что они не предлагают альтернативы существующему порядку вешей, ни проигнорировать, только потому, что некапиталистические режимы оказались несостоятельными. Основная ценность проделанной Шиллером работы в том, что он смог понять И 210

объяснить феномен информационной эпохи. Это важно не в пос-1еДнюю очередь и потому, что любая идея построения альтернативного общества может вызвать доверие только в том случае, если оНа способна дать разумное объяснение, что происходит здесь и теперь. Очень многие сценарии грядущего информационного общества построены на идеалистических мечтаниях о «потенциале и возможностях новых технологий» или о том, чего бы можно было добиться, если бы «вся эта информация стала доступной». Достоинство работ Шиллера в том, что они напоминают нам, что, прежде чем мечтать об альтернативах, нужно понять, что происходит сегодня.

Более того, объясняя, как возникла информационная эпоха, работы Шиллера указывают на принципиальную возможность другой организации общества. Если вслед за Шиллером взглянуть на информационное общество как продукт реального исторического развития, обусловленного взаимодействием общественных сил, то можно представить себе и другой путь развития. Но предполагать возможность альтернативного развития не значит поддерживать тот коммунистический строй, который существовал до недавнего времени, а затем пал.

Шиллер возражал против такой интерпретации. И хотя его угнетала мощь капитализма и его нежелание меняться, он также прекрасно сознавал, что:

те режимы в мире, которые отвергают рыночные принципы и установления, после Второй мировой войны демонстрируют все меньшую способность обеспечить альтернативные пути доступа населения к информации и культуре. На мой взгляд, они последовательно принимают западные медийные стандарты и модели, как если бы те представляли собой реальную альтернативу моделям, которые они сами не сумели развить и использовать.

(Schiller, 1992, с. 4)

Но можно ли это считать адекватным ответом критикам Шил-? Любопытно сопоставить парамарксистский анализ инфор-^ационного общества с тем, который принадлежит правым. Это стоит сделать уже потому, что между ними много общего, с тем, °Днако, отличием, что правые в принципе не видят альтернатив Капиталистической организации общества. Они так же рассматри-Вают информационную революцию как порождение определенно-г° типа общества - капитализма, и поэтому, с их точки зрения, 1ожно представить и другие пути развития, но каждый из них Редставляется им худшим по сравнению капиталистической сис-

ц. 211

гораздо худшие результаты, когда пытаются справиться с вызовом информационной эпохи. Для марксистско-ленинской доктрины «постиндустриальная» экономика с ее сложностью и динамизмом стала своего рода Ватерлоо.

(Fukuyama, 1992, с. 93).

Автор подобных высказываний находится в одном шаге от полного принятия точки зрения Шиллера.

Существует еще одно возражение, но его может выдвинуть только тот, кто с парамарксистской точки зрения окончательно впал в ересь. Из утверждений, что влияние корпораций только возрастает, рыночные отношения распространяются на все новые сферы жизни, ширится консюмеризм, можно сделать вывод, что положение только ухудшается. Когда говорят о том, что все наводнено «информационным мусором», можно подумать, что этот мусор пришел на смену ценной информации, а распространение вычислительных сетей ведет к более жесткому контролю за рабочей силой, гражданами и индивидуальными потребителями, чем тот, который когда-либо существовал.

Но эта концепция информационной «деградации» вызывает скептическое отношение не только потому, что в нашем распоряжении нет сравнительного материала. Не трудно, конечно, показать, что информация в современном обществе не отличается высоким качеством, но не нужно утверждать, что она хуже, чем была до этого. Как показал Энтони Гидденс (Giddens, 1990, 1991), использование информационных технологий для контроля или даже

212

для увеличения продаж корпорациями не обязательно ведет к негативным последствиям. Например, вполне можно допустить, что эффект от систем наблюдения двоякий: с одной стороны, они усиливают контроль со стороны менеджмента, с другой - расширяют возможности выбора для людей. Нельзя же спорить с тем, что внедрение кредитных карточек позволяет корпорациям гораздо лучше отсле-)Кйвать поступки людей, но та же капиталистическая затея привела и к тому, что жизнь многих людей стала легче, во многих сферах жизни облегчились расчеты.