Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Тц «Сфера», 2001. 464с
жүктеу/скачать 4.91 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Глава 4. Поздняя зрелость (после 60-70 лет)
| Семейные отношения при рассматриваемых видах направленности личности складываются по-разному, в зависимости от того, создалась ли семья на основе любви (взаимного сущностного чувства) либо преходящей влюбленности. Приведенные в предыдущей главе примеры семейных отношений Н.Н. Миклухо-Маклая и Джузеппе Гарибальди иллюстрируют непреходящесть сущностного единения супругов. И в том и в другом случае любовь была для обоих супругов «навсегда». Для Н.Н. Миклухо-Маклая и Аниты Гарибальди она оборвалась вместе с их преждевременно оборвавшимися жизнями. Для их супругов любовь не ушла со смертью любимых, она завершилась лишь спустя много лет, с их собственным уходом из жизни.
Если же влюбленность оказалась ложной, не перешла в любовь, гармония в отношениях супругов не достигается. Семейные отношения постепенно становятся для обоих либо для одного из них источником глубоких разочарований и тяжелых переживаний, а зачастую трудно переносимым бременем. В предыдущей главе мы кратко коснулись историй сватовства и женитьбы А.С. Пушкина и Л.Н. Толстого. Напомним, как сложились их семейные отношения. Вот два отрывка из воспоминаний современников А.С. Пушкина, касающиеся последнего года его жизни. Н.М. Смирнов пишет: «Домашние нужды имели большое влияние на нрав его; с большой грустью вспоминаю, как он, придя к нам, ходил печально по комнате, надув губы и опустив руки в карманы широких панталон, и уныло повторял: «Грустно! тоска!»... И... снова, став к камину, шевеля что-нибудь в своих широких карманах, запоет протяжно: «Грустно! тоска!» Безрадостная картина предстает и в воспоминаниях К. Брюллова: «Вскоре после того, как я приехал в Петербург, вечером ко мне пришел Пушкин и звал к себе ужинать. Я был не в духе, не хотел идти и долго отказывался, но он меня переупрямил и утащил с собой. Дети Пушкина уже спали, он их будил и выносил ко мне поодиночке на руках. Не шло это к нему, было грустно, рисовало передо мной картину натянутого семейного счастья, и я его спросил: «На кой черт ты женился?» Он мне отвечал: «Я хотел ехать за границу — меня не пустили, я попал в такое положение, что не знал, что мне делать, — и женился». А вот что пишет о трагичном финале семейных отношений Пушкина П.К. Губер: «В домашней повседневной жизни ангел явился капризным, взбалмошным, требовательным, суетным, вздорным существом. Но это было еще полбеды. Гораздо хуже оказалось то, что спокойного женственного достоинства, которое Пушкин превознес в лице Татьяны, не хватало его супруге... Она кокетничала с государем, потом с Дантесом. Прококетничала жизнь своего гениального мужа». Последняя из дневниковых записей Л.Н. Толстого, процитированная нами в предыдущей главе, была сделана им 30 сентября 1861 г., через несколько дней после свадьбы. Приведем отрывки из его дневников разных лет, касающиеся отношений писателя с супругой, С.А. Толстой. 1861 г. «27 декабря. Мы в Москве. Как всегда, я отдал дань нездоровьем и дурным расположением. Я очень был недоволен ей, сравнивал ее с другими, чуть не раскаивался, но знал, что это временно, и выжидал, и прошло...» 1863 г. «5 января... Люблю я ее, когда ночью или утром я проснусь и вижу — она смотрит на меня и любит. И никто — главное, я — не мешаю ей любить, как она знает, по-своему. Люблю я, когда она сидит близко ко мне, и мы знаем, что любим друг друга, как можем... Люблю, когда мы долго одни и я говорю: что нам делать? Соня, что нам делать? Она смеется... Люблю я, когда она меня не видит и не знает, и я ее люблю по-своему...» «8 января. С утра платье. Она вызывала меня на то, чтоб сказать против, я и был против, я сказал — слезы, пошлые объяснения... Мы замазали кое-как. Я всегда собой недоволен в этих случаях, особенно поцелуями, это ложная замазка. ...За обедом замазка соскочила, слезы, истерика. Лучший признак, что я люблю ее, я не сердился, мне было тяжело, ужасно тяжело и грустно. Я уехал, чтобы забыть и развлечься...» 1863 г. «15 января... Встал поздно, мы дружны. Последний раздор оставил маленькие следы... Каждый такой раздор, как ни ничтожен, есть надрез — любви. Минутное чувство увлечения, досады, самолюбия, гордости — пройдет, а хоть маленький надрез останется навсегда...» 1865 г. «9 марта... С Соней мы холодны что-то. Я жду спокойно, что пройдет...» «26 сентября... Вернулись с Соней домой. Мы так счастливы вдвоем, как, верно, счастлив один из миллионов людей». «15 октября... С Соней вчера — объяснение. Ни к чему — она беременна». 1881 г. «11 июля... Соня в припадке. Я перенес лучше, но еще плохо. Надо понимать, что ей дурно, и жалеть, но нельзя не отворачиваться от зла». 1884 г. (56-й год жизни писателя). «3 мая... Искал письмо Памятки и нашел письмо жены. Бедная, как она ненавидит меня. Господи, помоги мне. Крест бы, так крест, чтобы давил, раздавил меня. А это дерганье души — ужасно, не только тяжело, больно, но трудно». «5 мая. Во сне видел, что жена меня любят. Как мне легко, ясно все стало! Ничего похожего наяву. И это-то губит мою жизнь...» Уже из этих отдельных выдержек видно, что супружеские отношения Л.Н. Толстого и С.А. Толстой развивались очень сложно. Напомним, что жена гениального писателя целиком посвятила ему свою жизнь. С обеих сторон было сильное стремление наладить гармоничные отношения. Но достичь понимания, которое возникает лишь при «единении сутью», им не удалось. Как отметил М.М. Пришвин, «Толстой... не знал настоящей любви». Рассматривая различные линии онтогенеза, мы должны иметь в виду, что определяющие их типы жизненного мира (и соответствующие виды направленности личности) могут быть промежуточными. Особенно часто встречается, как мы отмечали выше, сочетание эгоистической и духовно-нравственной направленности, с двойным доминированием соответствующих мотивов. Подчеркнем еще раз и другой важный момент: дифференцировавшиеся уже в дошкольном возрасте линии онтогенеза жизненного мира, хотя обычно и сохраняются в процессе последующего развития, могут в силу тех или иных условий и обстоятельств меняться — в сторону как своей оптимизации, так и регресса. Примером деградации может служить герой повести Гоголя «Портрет». Талантливый художник, променяв призвание на дешевый успех и деньги, потерял вместе с ним и свой талант, способность к творчеству. Интереснейшим и очень важным для нас примером оптимизации линии онтогенеза является личностное развитие М.М. Пришвина, сумевшего в зрелом возрасте перейти к сущностной форме жизни. Дневниковые записи писателя показывают эволюцию его жизненного мира от сложного и «как бы легкого», подконтрольного принципу ценности к сущностному, в котором сложность мира, как и трудность, перестает быть значимой. В 1907 г., когда Пришвину шел 31-й год, была издана и принесла ему известность его первая книга о природе - «В краю непуганых птиц». Уже была обретена очень важная сущностная связь с миром — призвание, дело жизни, освещавшее ее до самого конца. Оно связано с многообразным комплексом любви к земле, к природе, ко всему живому, который во многом определил его творческую и человеческую судьбу. Вот как он выражает свою любовь к земле в дневниковой записи от 4 мая 1907 г.: «Земля прекрасна!.. Земле... просто земле, убранной и зеленеющей, я готов бы молиться. ...Правда, мне хочется собрать все пережитое и лучшее из него отнести к земле, передать его ей и творить из этого что-то прекрасное о земле... ...Земля — для меня это родина, это черноземная равнина. А потом и всякая земля. Но без родины — нет земли». Итак, любовь к природе, земле сливается с чувством родины, составляющим еще один многообразный комплекс сущностных связей. Ярко проявился в творчестве Пришвина и третий эмоциональный комплекс - глубокий интерес к человеку. Он также тесно смыкается с двумя предыдущими, взаимопроникает в них. М.М. Пришвин подчеркивал, что все, о чем он писал, представлено через человека и в связи с человеком. Казалось бы, писатель уже в молодые годы обладал всем необходимым для становления «чувства целого», для слияния его многочисленных отдельных «люблю» в генерализованный мотив сущностного единения с миром. Но, как мы отмечали выше, требуемая для этого степень охвата проявлениями любви всего содержания жизни индивидуальна. Несмотря на все указанные моменты, недовольство общим содержанием жизни лейтмотивом проходит через дневниковые записи, относящиеся к значительной части зрелости. Одной из причин, затруднивших обретение сущностной формы жизни, без сомнения, была неудавшаяся любовь к В.П. Измалковой. Напомним, что сам М.М. Пришвин указывает на большое влияние этой любви на его творчество. Но она во многом обусловила и сложность его жизненного мира. Следствием неудовлетворенности общим содержанием жизни были неопределенность суждений о счастье, нередкие пессимистические настроения, приступы острой тоски: 1909 г. «16 апреля... Сколько отмерено человеку в ширину, столько и счастья, сколько в глубину — столько несчастья. Итак, счастье или несчастье — это зависть наша одного человека перед другим. А так нет ничего: счастье или несчастье — это только две меры судьбы...» «15 июня... Так легко вращается прекрасный зеленый мир, а я не верчусь вместе с ним, я иду трудной тяжелой дорогой... прямой, прямой... И тупо глядит на меня этот путь. И все чужое вокруг...» 1914 г. «1 января... Пробудившись в Новый год, я сильно страдал весь день, неизбывная грызла тоска...» 1919 г. «18 января... Идеал — движение: горе и счастье одинаково могут открыть и закрыть путь». 1920 г. «6 января. Душа моя завешена кругом, а жизнь идет сама по себе, и часто я с удивлением спрашиваю себя, как это так может быть, чтобы жизнь шла без души, иногда стучусь — нет! Все запечатано, закутано». Примерно с 45—47 лет общее отношение к жизни постепенно начинает меняться. Все реже в дневниках встречаются записи, связанные с состоянием тоски, все чаще появляются замечательные поэтические строки, выражающие радость бытия, различные проявления любви. И именно с проявлениями любви все чаще связываются мысли о счастье. 1924 г. «16 мая. Красит человека только любовь, начиная от первой любви к женщине, кончая любовью к миру и человеку -все остальное уродует человека...» 1927 г. «3 апреля. Да, это очень верно, что я держусь верой в людей и что в Бога начинают, должно быть, по-настоящему верить, когда теряют последнее зерно веры в человека». 1934 г. «17 марта. Наклюнулся месяц, тихонечко где-то, очень несмело для самого близкого друга журчала вода, а какое нежное небо и звезды... Все старое, лучшее, оказалось, живет со мной, и я думаю: именно в этом и есть смысл жизни...» «4 декабря... Явилось солнце, и в оснеженном еловом лесу на просеке было до того прекрасно... Бывает до того красиво, что и в голову не приходит записывать, а только жить хочется, и вот это именно и есть настоящее счастье!» 1937 г. «19 марта. Я буду рассказывать о великом богатстве жизни на каждом месте, о счастье непомерном, которое каждый может достичь себе и создать из ничего. Всякий родился и некоторое время живет радостной жизнью, но не всякий, страдая, достигает радостной старости». 1938 г. «14 июля... И когда я понял себя, что я могу быть сам с собой, тогда тоже все вокруг меня стало как целое... Теперь каждое явление, будь то появление воробья или блеск росы на траве... все это были черты целого, и во всякой черте оно было видно все...» 1939 г. «30 июля. Есть в душе чувство собственности, заполняющее весь мир: все мое и я во всем...» Две последние записи однозначно свидетельствуют о том, что М.М. Пришвин обрел сущностную форму жизни. Видеть мир «как целое» возможно лишь при достижении собственной сущностной целостности, когда человек может «быть сам с собой» (самим собой). Писатель осознает единство внутреннего и внешнего в познании. Осознание своего сущностного единения с миром отражено и в словах: «все мое и я во всем». Последовавшая встреча с В.Д. Лебедевой, разделенная любовь к женщине закрепляет обретенную сущностную форму жизни. До конца осознается всеобщность и сущностность любви, ее роль в достижении сущностной целостности человека: 1940 г. «29 августа... Утверждаю, что на земле у людей существует великая любовь, единая и беспредельная. И в этом мире любви, предназначенной человеку для питания души в той же мере, как воздух для крови, я нахожу единственную, которая соответствует моему собственному единству, и только через это соответствие единства с той и другой стороны вхожу я в море всеобщей любви человеческой... Только через любовь можно найти себя самого как личность, и только личность может войти в мир любви человеческой». «Найти себя самого как личность», т.е. стать самим собой, человек может «только через любовь». * * * Зрелость — самый длительный и самый значимый период в жизни человека, когда он должен раскрыть свой потенциал, реализовать себя во всех сферах, исполнить свое предназначение. В этом смысле зрелость — цель развития, но эта цель не обязательно предполагает его конец. Это достижение расцвета, за которым может следовать не увядание, а дальнейшее развитие. Зрелость окончательно выявляет характер различных линий онтогенеза, доводит их до логического конца. Для одних людей она является лишь чисто хронологическим понятием, ничего не прибавляя к ранее сложившемуся стереотипному существованию. Другие в зрелости исчерпывают себя, достигают определенных целей и снижают свою жизненную активность. Третьи продолжают развиваться, постоянно расширяя свои жизненные перспективы. У части людей в середине периода возникает еще один кризис, происходит еще одна корректировка жизненного пути. Центральным возрастным новообразованием зрелости является продуктивность — как в профессиональном плане, так и в плане воспитания следующего поколения. Глава 4. Поздняя зрелость (после 60-70 лет)Обычно последний период жизни человека называют старостью. Д. Б. Бромлей выделяет помимо старости (55—70 лет) еще дряхлость (после 70 лет). Мы будем вслед за Э. Эриксоном называть последний период жизни поздней зрелостью. Мы полагаем, что такое название в большей степени отвечает содержанию завершающего этапа человеческой жизни. Кроме того, данный период для многих людей не соответствует тому, что обычно принято понимать под старостью и что кратко выражено поговоркой: «Старость — не радость». М.М. Пришвин, например, писал: «Неважно прошло у меня и детство, и отрочество, и юность, и вся молодость — все суета. Но старости начало (65 лет) меня радует...» Различная трактовка последнего периода жизни отражает присущее ему резкое расхождение разных линий онтогенеза, резкие различия его содержания в зависимости от индивидуально-личностных особенностей человека. Пожалуй, наиболее распространенное отношение к этому периоду жизни передано грустно-лирическими словами известного русского философа В.В. Розанова: «Тишина вечера естественно наступает для всякого человека в 70 лет». А. В. Толстых приводит два афоризма, выражающих противоположные точки зрения на данный возраст. Один из них принадлежит родоначальнику протестантизма Мартину Лютеру: «Старость — это живая могила». Другой — известному французскому писателю Андре Моруа: «Старость - это дурная привычка, для которой у активных людей нет времени». Заметим, что оба суждения очень психологичны: и то и другое указывает на зависимость содержания последнего возрастного этапа от формы жизни человека, от его мотивации. жүктеу/скачать 4.91 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|