Впрочем, Алексею Ивановичу Шумилову все эти прелести жаркого донского лета были только в радость

- Господа, все приглашаются отведать арбуза. Господа-а !... У нас знатные арбузы, а вот этот, взгляните-ка, просто богатырь ! Сейчас всё съем сама !

Алексей вернулся к весёлому обществу. Арбузы, действительно, были хороши. Таких сладких и сочных Алексей давно не пробовал. Или на восприятии вкуса так сказывалась пьянящая обстановка пикника ? Александра Егоровна успевала разговаривать со всеми сразу и постоянно смеялась, то и дело лукаво поглядывая на Алексея, словно поддразнивая его. Но Шумилов-младший только вежливо улыбался и отмалчивался. Ему вполне хватило разговора о спиритах.

Возвращались уже затемно, когда небо стало бархатно-чёрным и чарующе-глубоким с мириадами рассыпанных в бездонной мгле звёзд. По воде побежала лунная дорожка, навевая романтическое настроение. Вся компания собралась на носу, где под две гитары на удивление стройно выводила романсы :

В тот самый миг, когда меня не станет,

Когда исчезну я в далёкой стороне

Моя любимая с другим меня обманет,

Нет ! не меня предаст, но память обо мне...

Среди голосов явственно выделялся баритон Сергея Шумилова, при всей своей бандитской наружности имевшего весьма неплохие музыкальные данные. Алексей же в одиночестве сидел на скамеечке на корме катерка, положив локти на перила. Он вдыхал полной грудью этот пьянящий воздух родины, которого, как прекрасно знал, не бывает в далёком и мрачном Петербурге. День выдался длинным, приятно-утомительным, но оставил какое-то трудно выразимое словами впечатление некоей недосказанности, незавершённости. Обещанное веселье носило ярко выраженный гастрономический характер, отчего во всём теле теперь ощущалась неудовольствие и тяжесть. Новые знакомые много ели и пили, но все они показались Шумилову-младшему людьми малоинтересными и он не смог бы назвать ни одного человека, с кем из них ему захотелось бы пообщаться ещё.

Вглядываясь в тёмные очертания проплывавших мимо берегов, перебирая в памяти лица и разговоры, Алексей пытался разобраться в своих впечатлениях. В конце-концов он сформулировал, что же именно не давало ему покоя. Отсутствие ясности. Ему, привыкшему ставить точки над "i", было не по душе то странное положение, в которое он вовлекался помимо своей воли. Дружеское сближение с этой непонятной барыней и её малоинтересными друзьями было чересчур быстрым и совершенно неоправданным. "Или мне только кажется, что г-жа Максименко желает перевести наши отношения из чисто деловых в разряд дружеских?"- раздумывал он.

- О чём задумался, Алёша ?- спросил его неслышно подошедший к брату Сергей. Сев рядом, он точно так же положил локти на ограждение и всмотрелся в окружающий пейзаж. Но мысли его, похоже, были чисто прозаические, он не поддавался очарованию тёплой ночи.
- Да вот, размышляю...

- А ты, похоже, вдовушке приглянулся. О чём это вы с ней шептались, когда она взяла тебя под руку на пути к катеру ?

- Будет фантазировать-то ! Едва ли парой фразой обменялись. Она спрашивала, что я надумал по поводу ее дела. О покупке земли, разумеется.

- А ты что ?

- Я спросил в свою очередь, не изменились ли её намерения ? Сказал, что для составления списка участков, способных её заинтересовать, я должен буду выехать на день-два в столицу, и уточнил, готова ли она оплатить мои расходы ? А что ещё я мог сказать?

- Ну-ну, давай-давай, куй железо... Во всех смыслах. Видишь, сколько желающих вокруг неё увивается, и, я полагаю, это далеко не все соискатели.- он хохотнул и легонько толкнул брата в бок.

- Скажи, а кто этот Аристарх, что все время подушки за ней носит на манер пажа ? Я что-то никак не могу взять в толк...

- Как я слышал, друг семьи. Что-то вроде управляющего домом. А заодно и немецкому её учит, он же сам из немцев. А сестрица его - подруга Александры.

- Ну, то, что Резнельды вроде как друзья хозяйки - это понятно. Но по своему статусу они ведь совсем ей не ровня.

- Что ты хочешь этим сказать ?

- Ну, посуди сам, Серёжа : Александра и Софья ведут себя как подруги, но одна выглядит как царица, а другая как её служанка, фигурально выражаясь, конечно. Согласись, ни одна женщина, будь у неё средства, не позволит подруге так перещеголять себя в нарядах, у них же дух соперничества заложен как... как... как кукареканье у петуха или блеянье у овцы. Это инстинкт. Какой напрашивается вывод ? У Софьи нет средств за душой. А значит, и у Аристарха их нет. Тогда на чём же держится их дружба ? И какая это вообще дружба ? Непонятно.

- Приживалы не такая уж редкость.- заметил Сергей.- Тебе ли не знать ? Всякого рода компаньоны и компаньонки...

Было уж за полночь, когда братья подкатили к своему спящему дому. Отворив бесшумно запертую на ночь калитку, они очутились во дворе, где им под ноги кинулся пушистый комочек дворового пса, так и прозванного Шариком за свою густую шубку и крутые бока. Забившись в истеричном восторге у ног братьев, он, вставая на задние лапы и тихонько поскуливая, норовил лизнуть хозяевам руки. Проводив их до самой двери дома, он успокоился и уснул на войлочном коврике у порога.

Уже лёжа в прохладной свежей постели, засыпая, Алексей видел в открытое окошко яркие звезды и чёрные силуэты веток черешни. В сознании проплывала точёная мраморная шея пышнотелой Александры Максименко и её белозубая улыбка. "Хотите персик, Алексей Иванович ?"- произносили нараспев зовущие полные губы.- "И на что вам сдались наши швейцарские часы ?" Одним словом, белиберда какая-то.

3.
Утром Алексей проспал дольше обычного. Солнце стояло уже высоко, заливая привычным сиянием кроны раскидистых яблонь. Когда Алексей, искупавшись, вышел к столу на тенистой террасе, Сергей в распахнутой косовортке заканчивал завтракать, а матушка листала агрономический журнал.

- А вот и наш спящий красавец,- добродушно поприветствовал его Сергей.- Неужели тебя так убаюкало шампанское с белым ? Как спалось, кстати ?

- Спалось хорошо.- отозвался Алексей.- Я еду в Петербург.

- Когда ?- отложила свое чтение матушка.

- Сегодня.

- Когда это ты надумал ? И чего это вдруг ? Что за спешка ?

- Я ненадолго, обернусь туда и обратно. Серёжа любит учить - поторапливайся, лови момент. Вот я и ловлю. А если серьезно, то мне необходимо съездить в столицу, чтобы принять решение, стану ли я заниматься сделкой, о которой меня просит г-жа Максименко.

- А здесь ты этого решения принять не можешь ?- Сергей с подозрением воззрился на брата.

- Нет, я хочу потолковать с некоторыми людьми именно в Петербурге.

- Оттуда виднее, что ли ?

- Оттуда виднее.

- И когда тебя ждать назад ?- спросила матушка.

- Думаю, в дней пять-шесть уложусь. Да не расстраивайтесь, мама, это действительно необходимо. А во сколько курьерский на Петербург ?

Сборы не заняли много времени, и через 4 часа Алексей Иванович уже сидел в купе первого класса и смотрел в окно на мелькавшие полустанки.

Санкт-Петербург встретил Шумилова традиционным летним дождём. Небо было закрыто плотной облачностью, день был тихий, безветреный. Прохожие привычно прятались под зонтами. Северное лето во всей своей жалкой красе ! Впрочем, после изнуряюще жаркого Ростова была в этом дождике своя привлекательность, некое отдохновение, весьма, впрочем, специфическое. Может, кому-то и понравится июль при плюс пятнадцати градусах с постоянно мокрыми ногами. Хотя умытая дождём, глянцево блестевшая мощёная мостовая, сочная свежесть листвы и газонов, нарядные, кокетливо одетые дамы весьма выгодно контрастировали с пыльным ростовским пейзажем.

Алексей Иванович окунулся в ставшую в последние годы такой родной и привычной сдержанно-надменную атмосферу столицы. Он вспомнил шумных донцов, говорящих без умолку, сопровождаюших словами каждое движение своей мысли, даже самое пустяковое и случайное. Северного человека неуемный темперамент жителей Дона способен замучить. Чего только стоит манера ростовских кумушек обсуждать свои семейные и бытовые вопросы, расположившись на противоположных сторонах улицы, выкрикивая фразы о наваристом борще, об удачной покупке самовара, о соседке-паскуднице, посадившей свой горох прямо на меже. Представить такое в чопорном Петербурге было просто немыслимо. Южане в свою очередь искренне переживали из-за сдержанности жителей столицы, усматривая в этом признак какого-то неблагополучия. Двоюродная ростовская тётушка, пришедшая посмотреть на Алексея на второй день его приезда к родителям, потом спрашивала с тревогой у матушки - уж не болен ли племянник ?- таким он показался ей странно молчаливым и озабоченным.

Оставив в своей холостяцкой квартире саквояж с вещами, помывшись с дороги, переодевшись и наскоро перекусив тем, что смогла собрать на скорую руку г-жа Раухвельд, домовладелица, у которой Шумилов жил и столовался уже одиннадцать лет, он направился к своему хорошему знакомому Петру Семеновичу Смирнитскому, члену Биржевого комитета Санкт-Петербургской товарно-фондовой биржы. Комитет ведал вопросами оперативного управления биржей и являлся аналогом Совета директоров банка. Если кто и мог помочь Шумилову в его деле, так это именно человек из мира больших денег.

Вокруг монументального здания биржы, как, впрочем, и внутри неё, было как всегда оживлённо, шумно. Биржа охранялась как золотые кладовые Государственного Банка, просто так зайти в неё с улицы было невозможно. Шумилову пришлось потратить минут десять объясняя кто он, куда и для чего желает пройти. Поскольку он не был записан на приём, швейцару пришлось звонить секретарю Смирнитского и выяснять, пожелает ли Пётр Семёнович принять господина Шумилова ? Наконец, в сопровождении младшего швейцара Алексей Иванович направился в хорошо знакомый ему кабинет на втором этаже.

Смирнитский заседал среди массивных книжных стеллажей, уставленных томами "Свода законов..." и одинаковыми картонными папками с биржевыми документами разных лет. Кроме них в кабинете находились три письменных стола, заваленные ворохом бумаг и газет различной степени свежести. Шумилов ничуть не удивился, если бы узнал, что среди них лежат номера прошлого года. Повсюду были исписанные листы, папки, толстые фолианты с финансовыми сводками, бесконечные таблицы и справки. Одним словом, в кабинете можно было наблюдать весьма достоверную имитацию рабочей обстановки.

- Какими судьбами, Алексей Иванович ?- Пётр Семёнович Смирнитский, грузный, не по годам отяжелевший, с рыхлым одутдловатым лицом гурмана, вышел из-за стола и протянул Шумилову обе руки.- Давненько, давенько не захаживал к нам.

В своё время Шумилов очень помог ему в деле, связанном с шантажом Смирнитского бывшей любовницей, так что несмотря на разницу в общественном положении, отношения их были вполне доверительными и давали повод к фамильярному "ты", не уменьшавшего, однако, взаимного уважения. Кроме того, Пётр Семёнович был всего десятью годами старше Шумилова, так что с полным основанием их можно было считать людьми одного поколения.

- Рад тебя видеть, Пётр Семёнович,- так же радушно откликнулся Шумилов.- Боялся, что не застану тебя. Думал, может ты в отпуске, на даче или в деревню уехал.

- Какое там, у нас здесь такая круговерть. Новые брокеры к нам просятся, новых эмитентов регистрируем. Застой подходит к концу, Англия оправилась от банкротства "Беринга", а американцы заканчивают пересмотр таможенного законодательства. Ждём хорошего роста, вот помяни моё слово ! Я своих на дачу в Лесное отправил. Езжу к ним только на выходные, по дочкам соскучился. А ты почему в городе сидишь, наши вонючие каналы нюхаешь ?

- Да я, собственно, в отпуске, но занимаюсь тут одним делом. Нужна твоя помощь, Пётр Семёнович. Я имею поручение одного моего клиента, пожелавшего вложить свободные средства в пароходную компанию. А если конкретно - в "Волжско-Уральскую". Но я просмотрел котировальные биржевые листы и не обнаружил никакой информации ни о продаже акций, ни о продажи какого-либо другого имущества этой компании. Хочу узнать, вообще эта компания существует или учредители давно разбежались, "распилив" уставные деньги ? Можешь справочку какую-то дать ?

- Если акции компании не выставляются на торги, то соответственно, они не котируются и никаких данных о них не может быть в котировальном листе. Давай вообще посмотрим какие выпуски акций этой компании регистрировались и когда...

Смирнитский подошёл к одному из своих стеллажей, извлёк из него колоссальных размеров гроссбух толщиной, наверно, тысячи в две листов, не менее. С грохотом уронив его свой стол, он уселся в кресло и раскрыл книгу.

- Та-а-ак, как говоришь называется компания ? "Волжско-Уральская"...

-... пароходная компания.- подсказал Шумилов.

- Год основания ты, конечно же, не знаешь.- догадался Смирнитский.

- Да уж откуда...

- И адрес регистрации тоже.

- Эх, знал бы прикуп, жил бы в Ницце.

- Н-да-а... Но в общероссийский реестр их проспект эмиссии акций должен был обязательно попасть, если только эта компания действительно выпускала акции.- Смирнитский задумчиво перелистывал страницы, изредка задерживаясь на чём-то, что привлекало его внимание.- Ну вот, кажется, нашёл !

Он углубился в изучение текста, затем перевернул лист и почитал ещё.

- Что сказать ?- он откинулся в кресле.- Хорошая компания, однако. Выпуски акций эмитировались дважды : в 1873 году и в 1882. В первом случае на сумму триста тысяч рублей, а вот во втором - на миллион двести тысяч. Неплохо, а ? Компания хорошо выросла за девять лет ! Но на биржу акции не выводились и никогда не торговались.

- Распространены по закрытой подписке.- догадался Шумилов.

- Вот именно.- кивнул Смирнитский.- И мы никак не сможем узнать среди каких именно лиц.

- Адрес регистрации компании указан ?

- Да, сейчас запишу.- Смирнитский взял ручку, написал на листке бумаги несколько строк и протянул её Алексею.- В Астрахани у них головная контора.

- Хорошо. Ну, а кто же хозяин ?

- Последняя информация на 1882 год : главой Правления поименован Егор Митрофанович Дубровин.

«Если фамилию "Максименко" Александра Егоровна получила от мужа, то вполне можно было допустить, что она была дочкой главы всей компании. Что ж, очень даже вероятное предположение» - подумал Шумилов..

- Ну-ка, Пётр Семёнович, ты у нас биржевая акула, объясни-ка мне, неразумному, для чего люди эмитируют акции и не выводят их на биржу ? Ведь если следовать голой экономической теории, то акции как раз и выпускаются для того, чтобы взять свободную наличность с биржи и предоставить её в распоряжение эмитента... Было бы товарищество на паях : у Егора Дубровина - половина, у его компаньона - другая. И никаких малопонятных комбинаций с акциями.

Смирнитский засмеялся :

- Алексей Иванович, ты же юрист и сам знаешь ответ. Когда милые делят имущество боги в ужасе закрываются облаками. Паевое товарищество хорошо до известных пределов. Отчётность её сравнительно просто сфальсифицировать : кто-то из компаньонов что-то дал другому, тот вроде бы вернул, а вроде бы нет, распределение паёв изменилось, а вроде бы не менялось - суду в этих взаимных зачётах разбираться очень долго и сложно. Акционерная компания куда надёжнее в плане предотвращения мошенничества : акции распределены, независимый депозитарий записал их на лицевой счёт каждого и всё - их не украсть, не переписать на себя. Даже если вор украдёт пачку акций и отнесёт их в брокерскую контору, то честный брокер пожелает видеть выписку о состоянии лицевого счёта в депозитарии и посмотрит, является ли продавец акций их действительным владельцем.

- Ну, этот механизм понятен, я-то сейчас говорю не о воре, который по сундукам и чуланам шарится. Что может стоять за двукратным эмитированием акций, которые так и не вышли на биржу ?

- Знаешь, что ?- Смирнитский на секунду задумался.- Есть человек, который может кое-что знать об этой компании. Надеюсь, он сможет тебе помочь - это мой хороший знакомый, дилер "Волжско-Камского банка". Банк этот крупнейший в Волжском бассейне, они у нас на бирже активно торгуют. Полагаю, там, твою "Волжско-Уральскую пароходную компанию" должны хорошо знать. Хочешь, я устрою тебе с ним встречу ?

- Буду очень признателен.

- Зовут его Герман Густавович Эйлер. Он обычно обедает у Фердинанда после шести вечера, как раз после закрытия торгов. Добрая такая традиция хорошо кушать... Сможешь завтра присоединиться ?

- Конечно. А может быть, даже сегодня получится ? Сейчас только 16.30. Как раз успеваем.

- Ну, если ты подождешь меня... э... минут несколько. Мне надо закончить с делами, буквально пару умных резолюций наложить.
Пообедать "у Фердинанда" означало посетить старинный, основанный еще дедушкой нынешнего, третьего по счёту Фердинанда, ресторан на Малой Конюшенной улице. Удобная расположенность вблизи нескольких крупных банков и торговых компаний, а также отменная кухня и особая, очаровывающая

гостеприимность владельца, обрусевшего датчанина, делали это заведение притягательным для банкиров и чиновников средней руки, т. е. публики весьма специфичной, умеющей пожить и ценящей комфорт и солидность во всяком деле. Здесь не было балалаечников и франкоговорящих певичек по вечерам, но зато подавали всегда отменный стек из телятины, и в любое время года здесь можно было отведать свежих ананасов, клубники и ароматной "малаги". Диваны и кресла вокруг столиков были мягкими и глубокими, с подушками не на пружинах, а с настоящей кокосовой стружкой - кому доводилось сиживать, тот навсегда запоминал разницу ; стены и потолок обоих залов были забраны благородным дубом, что придавало интерьеру теплоту и самодовольную роскошь настоящего дворца. Одним словом, это было место способное понравиться любому человеку, готовому единовременно потратить для услады своей утробы рублей сто, т. е. примерно пару месячных окладов ротного командира русской армии того времени.

Удача сопутствовала приятелям : кельнёр, знавший Смирнитского в лицо и по имени-отчеству, сообщил, что "Герман Густавович ноне здесь". Эйлера они нашли одиноко сидящим в дальнем конце общего зала. Тот выглядел очень спокойным, даже расслабленным, положив нога на ногу он сидел боком к столу и, казалось, дремал. Перед ним дымилась чашка ароматного кофе и лежала раскрытая "Торгово-промышленная газета".

- Поспешим, он, кажется, уже покончил с обедом.- поторопил Шумилова Петр Семёнович.

Они подошли, поздоровались. Смирнитский представил Алексея Ивановича :

- Алексей Иванович Шумилов, сотрудник "Общества взаимного поземельного кредита".

- Присаживайтесь за мой столик, господа,- предложил Эйлер, пожимая руки и убирая со стола газету.

- Что-то вы невеселы, Герман Густавович.- заметил Смирнитский.- Всё ли в порядке ?

- Да вот прикупил сегодня "Санкт-Петербургского международного банка" на семьсот пятьдесят тыщ, теперь сижу, думаю, скажут ли за это мне спасибо ?- задумчиво пробормотал Эйлер.- Банковские акции до сентября лежать будут. Надо было в "железо" вбивать, "Путиловский завод" брать, у них большой казённый заказ на рельсы на подходе, а это отразится на акциях обязательно. До сентября можно было бы хорошую маржу поймать.

- Не переживайте,- бодро отозвался Смирнитский.- "Путиловец" перекуплен, а возможный заказ под Сибирь уже заложен цену. И вообще неизвестно, успеют ли они до сентября получить заказ. Так что по моему мнению вы правильно поступили, вложившись в банк. Вам ли не знать, что у нас банки всегда в авангарде роста !

- Ваши слова, да Богу в уши.- вздохнул Эйлер.

Они поговорили ещё немного о сегодняших торгах. Смирнитский расспросил кто и почём выставлял акции "Санкт-Петербургского международного банка" на продажу, Эйлер, отвечая, заметно приободрился. Шумилов в беседу биржевиков не вмешивался, почитал меню, полистал винную карту ресторана аж на сорока страницах. Цены были приличные, почитай в Ростов можно было дешевле прокатиться.

Эйлер, для того, наверное, чтобы вовлечь молчавшего Шумилова в беседу, неожиданно к нему обратился :

- Ну-с, а вы, Алексей Иванович, какой бы дали совет относительно покупки акций "Международного банка" на период до сентября ?

Видимо, он принял Шумилова за человека, знающего толк в биржевыой игре.

- В римском праве была замечательная норма : nemo ex consilio obligatur - советчик не несёт ответственности за совет. Поэтому, мне кажется, спрашивать советы бесполезное дело, всё равно отвечать придётся лицу, принимающее решение.

- Алексей Иванович юрист.- засмеялся Смирнитский.- Он знает как ответить даже не зная ответа.

Рядом со столом бесшумно возник официант и застыл в ожидании заказа.

- Господа, настоятельно рекомендую : сегодня рассольник с почками отменный и шницель телячий по-венски - просто пальчики оближешь,- не удержался Эйлер, большой поклонник здешнего повара.

Сделав заказ, Смирнитский взял быка за рога :

- Мы ведь по вашу душу, Герман Густавович. Нужна ваша консультация.

- Да я сразу понял, что вы здесь неспроста. Вы ведь обычно в "Стрелке" обедаете, Петр Семенович ? Так что за дело ?

- Видите ли, Герман Густавович,- начал Шумилов,- я действую по поручению моего клиента, весьма крупного, состоятельного землевладельца, который захотел вложить деньги в "Волжско-Уральскую пароходную компанию". Вам такая известна ?

- Да, очень хорошо знаю и компанию, и владельцев. Они имеют дело с нашим банком. Солидные клиенты.- с достоинством изрёк Эйлер.

Неслышно сновали вышколенные официанты. Незаметно, как бы сами собой появились сверкавшие безукоризненным блеском столовые приборы, изящный хрусталь, коньячный графинчик. Фердинанд Третий большое внимание уделял холодным закускам, почитая их чуть ли не самым важным элементом правильного обеда. Поэтому гостям были предложены медальоны из говяжьих мозгов со взбитым сыром в обрамлении аппетитных жареных гренков, телячьи "фляки" с белым соусом, распространявшим специфический аромат мускатного ореха, перца, майорана, салат из раков с сельдереем, осетрина с соусом из хрена.

- Так вот, мой клиент краем уха услышал о готовящейся продаже крупной доли этой компании...- продолжил Шумилов и замолчал на полуслове.

- Ну-у...- Герман Густавович озадаченно покрутил головой.- Я не знаю, откуда у вашего клиента сведения о продаже доли компании, лично я об этом слышу первый раз. Хм, я бы и сам купил... Компания эта богатейшая, можно даже сказать - крупнейшая на Волге. Началась она с небольшого пароходства в Астрахани - возили арбузы. Было это с четверть века тому назад, году, эдак, в шестьдесят четвёртом или пятом. Потом расширились, стали выходить в Каспий, далее в Урал. Принялись возить нефть, которую на Каспии Нобель качал, зерно, лес - всё, что можно. Теперь у них в каждом крупном порту по Волге свои пристани со своими же запасами угля, а это, как вы понимаете, резко увеличивает рентабельность, потому что они сами заправляют свои суда. Ныне того и гляди захватят Дон, в ближайшем будущем станут возить донбасский уголь, в Кривом Роге большой потребитель его. Чтобы продать свою долю в таком деле нужно... ну, не знаю... быть полным идиотом. Это как продать курицу, несущую золотые яйца. Могу сказать одно : даже если какая-то доля и будет продаваться, то никому постороннему её купить не удастся. Остальные совладельцы просто не пустят чужака. У них по закону приоритетное право выкупа.

- А если кусок жирный, не проглотят ? Если доля в миллион, в полтора миллиона ?

- Проглотят !- уверенно парировал Эйлер.- Для такого-то дела не найти полтора миллиона ? Что вы, окститесь ! В чулке, конечно, полтора миллиона не лежат, разве что у какого-нибудь безумного помещика, но всегда можно договориться о взаимоприемлемых условиях оплаты : оговорить рассрочку, взять кредит, наконец. Компания эта семейная. Её основали купцы Дубровины, два брата - Егор и Степан. В дальнейшем к ним присоединилась и сестра, в замужестве Сичкина. Она пришла в компанию со своим капиталом и мужем ; разумеется, попросила долю в прибылях.

- Когда это произошло ?- уточнил Шумилов.

- Году, эдак, в семьдесят третьем, давненько уже, лет пятнадцать тому назад. Сейчас компанией реально управляют один из братьев, Степан Дубровин и тот самый Сичкин, муж сестры.

- А второй брат ?

- Второй, Егор, умер несколько лет назад, а долю свою на дочь переписал. Дочь внебрачная, в грехе прижитая, росла без него. Он в своё время женился на богатой, приданое взял приличное, да, видать, совесть мучила. Религиозный был человек. А как овдовел - переписал дочку на своё имя и зажили они одной семьей. А перед смертью все имущество ей отписал - и дома и долю в компании. Видать, грехи молодости замаливал.