1. лингвистическое знание в культурах древнего и средневекового востока
жүктеу/скачать 1.34 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ В КУЛЬТУРАХ ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО ВОСТОКА Литература
- Представления о языке в культурах древнего Ближнего Востока (3-е-1-е тыс. до н. э.)
| 1.ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ В КУЛЬТУРАХ ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО ВОСТОКА
1.1.Представления о языке в культурах древнего Ближнего Востока (3-е - 1-е тыс. до н.э.) 1.2.Китайская языковедческая традиция 1.3.Индийская языковедческая традиция 1.4.Арабская языковедческая традиция 1.5.Языкознание в Японии 1.6.Лингвистическая мысль в Бирме, Тибете, Индонезии и Малайзии 1.7.Языкознание в Иране 2.ГРЕКО-РИМСКАЯ ЯЗЫКОВЕДЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ КАК ФУНДАМЕНТ ЕВРОПЕЙСКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ 2.1.Лингвофилософская и грамматическая мысль в древней Греции 2.2.Философия языка и языкознание в древнем Риме 3.ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ ЗАПАДНОХРИСТИАНСКОМ МИРЕ 3.1.Проблемы философии языка в патристике (2-8 вв.) 3.2.Становление письменности на родных языках в западноевропейском культурном ареале 3.3.Разработка лингвистических проблем в раннесредневековой Западной Европе 3.4.Разработка лингвистических проблем в Западной Европе позднего Средневековья 4.ПРОБЛЕМЫ ЯЗЫКА В СРЕДНЕВЕКОВОМ ВОСТОЧНОХРИСТИАНСКОМ МИРЕ 4.1.Византийское языкознание (4-15 вв.) 4.2.Создание собственных систем письма в восточнохристианском культурном ареале 4.3.Формирование и развитие знаний о языке у южных и западных славян 4.4.Формирование и развитие знаний о языке в средневековой Руси 4.5.Формирование лингвистической мысли в Армении 4.6.Развитие лингвистической мысли в Грузии 5.ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ 16-18 вв. 6. ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 19 в. 6.1.Наследование старых традиций и беспрерывные поиски новых путей: в языкознании 19-20 вв. 6.2.Лингвистический компаративизм и образующие его области исследований 6.3. Подготовка лингвистического компаративизма 6.4.Западноевропейский лингвистический компаративизм конца 10-х - начала 50-х гг. 6.5.Сравнительно-историческое языкознание в России первой половины 19 в. 6.6.Вильгельм фон Гумбольдт 7.ЕВРОПЕЙСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 19 в. 7.1. А. Шлайхер и натурализм в историческом языкознании 7.2. Х. Штайнталь и психологизм в историческом языкознании 7.3. А.А. Потебня и Харьковская лингвистическая школа 7.4. Младограмматический период развития сравнительно-исторического языкознания 8. ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВ ЯЗЫКОЗНАНИЯ 20 в. 8.1. И.А. Бодуэн де Куртенэ и Казанская лингвистическая школа 8.2. Ф.Ф. Фортунатов и фортунатовское течение в языкознании 8.3. Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра 9.ОСНОВНЫЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ И НАПРАВЛЕНИЯ, ФОРМИРОВАВШИЕСЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 20 в. 9.1.Петербургская лингвистическая школа 9.2.Женевская лингвистическая школа 9.3.Школа А. Мейе и социологический подход к изучению языка 9.4.Лингвистический структурализм: претензии и результаты 9.5.Пражская школа лингвистического структурализма 9.6.Датский структурализм (глоссематика) 9.7.Американский структурализм и его направления 9.10.Лондонская школа структурализма 9.11Сравнительно-историческое языкознание в 20 в. 10.НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ И ШКОЛЫ В ЯЗЫКОЗНАНИИ ПОСЛЕДНИХ ДЕСЯТИЛЕТЙ 20 в. 10.1.Генеративное (порождающее) языкознание 10.2.Современные исследования в области функциональной лингвистики 10.2.1.Лингвистическая семантика 10.2.2.Коммуникативно-деятельностные теории языка 10.2.3.Психолингвистика и нейролингвистика 10.2.4.Язык и этнос 10.2.5.Язык и социум Современная лингвистика представляет собой продукт длительного и довольно противоречивого исторического развития лингвистического знания. И многие ее проблемы могут быть лучше поняты в историческом аспекте, при обращении к далекому или близкому прошлому науки о языке, к особенностям его развития в разных этнокультурных контекстах. Первоначальные элементы лингвистического знания формировались в процессе деятельности, связанной с созданием и совершенствованием письма, обучением ему, составлением словарей, толкованием священных текстов и текстов старых памятников, освоением структуры звучащей речи (особенно поэтической), поисками путей наиболее эффективного воздействия магического слова в жреческих обрядах и т.п. Но постепенно круг задач расширялся, анализу подвергались все новые и новые аспекты языка, строились новые лингвистические дисциплины, формировались новые парадигмы исследовательской работы. Поэтому сегодня языкознание выступает как система, объединяющая в себе множество лингвистических наук, которые лишь в совокупности дают нам достаточно полное знание обо всех сторонах человеческого языка вообще и обо всех отдельных языках. Современное языкознание, далее, является продуктом познавательной деятельности, которая осуществлялась усилиями представителей многих этнических культур, в самых разных регионах и странах мира. Уже ряд веков тому назад результаты лингвистических исследований в какой-либо национальной научной школе благодаря книгам и журналам становились известны коллегам из других стран. Обмену идеями также способствовали широко практиковавшие еще в 19 в. поездки на стажировку или на учебу в ведущие лингвистические центры других стран. В 20 в. довольно частыми стали международные конференции языковедов. Во второй половине 20 в. начали стремительно совершенствоваться технические средства связи, и к настоящему времени мы уже располагаем колоссальными возможностями оперативного обмена лингвистической информацией через электронную почту (electronic mail, e-mail), группы новостей (news groups), телеконференции, речевую связь (voice mail), страницы Интернета и т.п. Возрастающие с течением времени контакты между языковедами разных национальных школ и традиций, взаимообмен идеями и концепциями приводят к тому, что сейчас на основе процесса интернационализации довольно быстро формируется своего рода мировое языкознание. Его можно теперь, казалось бы, рассматривать как целостную науку интернационального, планетарного масштаба. Вместе с тем, однако, нельзя не видеть, что в нем имеется множество отдельных национальных традиций, расходящихся иногда настолько, что приходится сомневаться в наличии планетарного единства. Активное взаимодействие национальных лингвистических школ в настоящее время невозможно отрицать. И тем не менее интернационализация лингвистического знания - это скорее лишь наблюдающаяся сегодня тенденция. Нельзя не видеть, что в усилиях по сближению национальных школ довольно нередко заметно прослеживается стремление ориентироваться на европоцентристское понимание языка. Последние десятилетия характеризуются, к тому же, активной экспансией идей, развиваемых американскими лингвистами. Поэтому пока история мирового языкознания - это прежде всего история языкознания в каждой отдельно взятой стране или отдельном регионе мира, в каждой отдельной культуре. Во всяком случае, она не может строиться в отрыве от культурной, общественной и политической истории той страны, где возникает и развивается соответствующая лингвистическая традиция, от духовного и общенаучного ее климата. Разными в различных культурных ареалах оказываются, как свидетельствует история нашей науки, темп развития лингвистического знания и направления научных поисков. В одних ареалах на начальном этапе на первом плане оказывались проблемы изобретения и совершенствования систем письма и интерпретации письменных текстов (Китай, древняя Греция), в других - проблемы звучащей речи (Индия). В одних ареалах языковедческие искания сосредоточивались на протяжении многих сотен и даже тысяч лет в основном на лексикографической деятельности, как, например, в Китае, в других же ареалах они были направлены по преимуществу на грамматический анализ (так обстояло дело в греко-римском языкознании и в сложившейся на ее основе европейской языковедческой традиции). В одних лингвистических традициях языковедение оказывалось относительно самостоятельной областью занятий, в других же представляло собой лишь один из аспектов теоретико-познавательной и практической деятельности более широкого плана. Далеко не всегда одинаковы в разных национальных лингвистических традициях наборы лингвистических дисциплин, их иерархическое упорядочение, основные единицы анализа языка, парадигмы исследования. Неодинаковы подходы к поиску контактов со смежными науками, к установлению места языка в иерархии человеческих ценностей. Разные национальные языковедческие школы формировались в несходных контекстах общенаучных и практических ситуаций и неодинаково относятся к взаимодействию с такими науками, как философия, гносеология, теология, логика, риторика, поэтика, филология, литературоведение, история, эстетика, психология, биология, антропология, этнология, история, социология, культурология, этнография, медицина, математика, семиотика, теория коммуникации, кибернетика, информатика, лингводидактика, переводоведение и т.п. Поэтому специалисту в области той или иной частной лингвистики (языкознания немецкого, английского, французского, русского, польского, болгарского, арабского, индийского, китайского, японского и т.д.) приходится нелегко, если язык специальности для него не является родным и - в особенности - если сам он был воспитан в русле отечественной лингвистической, общенаучной и культурной традиции. Достаточно, например, сравнить распространенные, с одной стороны, в России и, с другой стороны, в Германии (или Франции, или США и т.д.) классификации грамматических явлений (скажем, частей речи) или трактовки соотношения слова и морфемы. Речь в данном случае идет о достаточно близких типологически языках и научных традициях, но тем не менее различия между двумя соответствующими национальными традициями вполне ощутимы. Есть и сходные моменты в зарождении и развитии лингвистического знания в разных этнокультурных контекстах. Во многих национальных лингвистических традициях и школах обсуждались и продолжают обсуждаться так называемые вечные проблемы, относящиеся к философии (точнее, к онтологии) языка (происхождение языка, его сущность, взаимоотношение языка и мышления, взаимосвязь языковых средств выражения и содержания, природный или конвенциональный характер связи слова и вещи, сходства и различия между человеческим языком и "языками" животных). В лингвистических школах Востока нередко высказывались конкретные грамматические и фонологические идеи, предвосхищавшие достижения европейской и американской лингвистической мысли 20 в. Сопоставление разных лингвистических традиций представляет собой одну из важнейших задач истории языкознания. Предлагаемый вниманию читателей курс как раз и ориентирован на то, чтобы охарактеризовать в очерках по истории языкознания в разных странах и в разных культурных ареалах совпадающее и специфическое в каждой из описанных традиций научного изучения языка. В начале курса рассматриваются вопросы складывания и развития лингвистического знания в странах Восточного мира. Оно меньше знакомо европейскому читателю, но накопленный здесь языковедческий опыт может быть весьма поучителен для европейских лингвистов. В первой главе сперва освещается лингвистическая практика в древних государствах Восточного Присредиземноморья (Ближнего Востока), где появились и быстро эволюционировали древнейшие системы письма и где сложилось алфавитное письмо финикийцев, распространение которого сыграло огромную роль в развитии культур многих стран на Востоке, Юге и Западе, но где так и не сформировалась собственная целостная грамматическая теория. Затем внимание уделяется трем ведущим восточным языковедческим традициям, оказавшимся наиболее устойчивыми (китайская и индийская, сформировавшиеся в глубокой древности, и появившаяся в средневековый период арабская). Они послужили исходным базисом для создания своих традиций в большом ряде восточных стран, а в некоторых случаях воздействовали также и на языкознание Европы. Глава завершается очерками восточных языковедческих традиций, опиравшихся при своем создании и в дальнейшем развитии на принципы китайского, индийского и арабского языкознания (Япония, Тибет, Бирма, Индонезия и Малайзия, Иран). В следующих главах предметом рассмотрения являются западные лингвистические школы. Соответствующие очерки сгруппированы в главы, посвященные формированию базисной для европейского языкознания греко-римской языковедческой традиции и продолжившей ее языковедческой мысли раннего и позднего Средневековья, а также Нового времени. Здесь, в западном мире, обнаруживается своеобразное, характерное для Средневековья (да и для нашего времени тоже) противопоставление своего Запада и своего Востока как двух во многом не схожих культурных ареалов. В виду имеются, во-первых, сложившийся на основе римско-латинской культуры мир, который иногда называют условно Romania и Germania и к которому может быть отнесена также Slavia Latina, и, во-вторых, мир, который сформировался на основе греко-византийской культуры и в котором особо выделяется мир, известный под именем Slavia Orthodoxa. Противопоставление этих двух культурных ареалов нашло отражение в концептуальном и методологическом различии языковедческих традиций Запада и Востока Европы. К восточноевропейскому миру (не в географическом, а в культуроведческом плане) относятся также Армения и Грузия, в которых языкознание начинало формироваться под греко-византийским влиянием (вместе с принятием христианства в его восточном варианте). Наша отечественная наука о языке, восходящая в своих истоках к греко-византийскому наследству и вместе с тем нередко контактировавшая с языкознанием западноевропейским, взявшая у последнего немало идей, вместе с тем в целом ряде моментов заметно отличается от него. Она накопила много собственных ценных идей в области фонетики, фонологии, морфемики, морфонологии, словообразования, морфологии, синтаксиса, лексикологии, фразеологии, семантики, прагматики, стилистики, лингвистики текста, прикладной лингвистики, психолингвистики, социолингвистики и т.д. В ней на базе исследований главным образом по русскому языку сложилась своя национальная парадигма описания языка, определяющая принципы построения описаний других языков, прежде всего русского языка и языков других народов Российской Федерации (а раньше СССР), а также языков зарубежных стран. Отечественная германистика, романистика и т.п. нередко строятся на основе этой модели, что их делает отчасти не похожими на германистику в Германии или романистику во Франции. Очевидно, что наш преподаватель теоретических дисциплин (грамматика, фонетика, лексикология и пр.), готовящий специалистов по немецкому, английскому, французскому и др. иностранным языкам, не может не принимать во внимание эти концептуальные и методологические расхождения. И вместе с тем отечественное языкознание во все большей степени втягивается в процесс планетарной интеграции лингвистической науки, становясь все заметнее частью мирового языкознания. Данный курс в определенной степени призван помочь читателю, являющемуся по профилю своей профессиональной подготовки лингвистом, в осознании того, какое место в мировом языкознании занимает то или иное научное направление, та или иная школа, концепция, теория. ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ В КУЛЬТУРАХ ДРЕВНЕГО И СРЕДНЕВЕКОВОГО ВОСТОКА Литература:
Представления о языке в культурах древнего Ближнего Востока (3-е-1-е тыс. до н. э.) О том, что такое язык, как он возник, как появилось письмо, люди задумывались уже в далеком прошлом. Многочисленные свидетельства этому мы обнаруживаем и в мифологии многих народов древнего Ближнего Востока, в дошедших до нас шумерских, аккадских, египетских, хеттских преданиях, в которых находила выражение вера в сотворение языка и письма богами - как правило, покровителями соответствующих городов-государств, а также вера в наличие у богов своего языка, отличного от человеческого языка. Специальный же интерес к языку пробуждается, как свидетельствует история, тогда, когда в центре внимания людей оказываются основные его единицы и правила их употребления в речи. И его пробуждению в древнейших государствах Ближнего Востока (Египет, Шумер, Вавилония, Хеттское царство, Угарит, Финикия и др.) способствовали те во многом сходные проблемные ситуации, в которых стала осознаваться необходимость обеспечить письменную фиксацию результатов разнообразной хозяйственной, административной, культовой, дипломатической и иной деятельности и тем самым сделать возможной языковую коммуникацию не зависящей от факторов времени и пространства. Именно в ближневосточном регионе были созданы первые засвидетельствованные человеческой историей системы письма. Здесь около 4-го тыс. до н.э. появилась египетская иероглифика, в 29-28 вв. до н.э. сложилась шумерская клинопись. Эти две системы письма послужили прямыми источниками или "подсказками" для формирования многих последующих письменностей (прежде всего в Передней Азии). Создание и распространение письма, естественно, вызвало к жизни необходимость обучать ему. Стали возникать многочисленные школы писцов (Египет, Шумер, Вавилон). Чрезвычайно высоким уровнем характеризовалась, по свидетельству историков, подготовка писцов-администраторов в Вавилоне конца 3-го тыс. - первой половины 2-го тыс. до н.э., где аккадцев обучали мертвому шумерскому языку, служившему тем не менее очень долгое время главным средством общения в административной, хозяйственной, религиозно-культовой и дипломатической сферах в Двуречье (Месопотамии). В таких школах для учебных целей создавались многочисленные тексты и словари (как одноязычные, так и многоязычные), и те из них, которые дошли до нас, позволяют изучать как сами древние языки Ближнего Востока, так и эволюцию письма, а также судить о характере лингвистических знаний того времени и способах их формирования. Искусство письма в собственном, терминологическом смысле предполагает ощущение членимости звучащей речи на дискретные и многократно воспроизводимые, опознаваемые в разных контекстах языковые единицы (такие, например, как слова) и наличие инвентаря также воспроизводимых и опознаваемых в разных контекстах графических знаков, регулярно соотносимых с определенными языковыми единицами. Предшествовавшие письму протописьменности различных видов (и в частности произведения пиктографии) не отвечали этим требованиям: они обеспечивали передачу лишь смысловой стороны сообщений, а не передачу самой звучащей речи и образующих ее языковых единиц. Они, как правило, не обладали наборами стандартных графических знаков, которые имели бы определенное прочтение (значение). Первые системы письма были идеографическими (и прежде всего логографическими). Их связь с пиктографией (рисунчатым письмом) особенно наглядно проявлялась на начальной ступени их формирования. Пиктограммы продолжают использоваться в современных обществах. Более того, они сегодня нередко становятся интернациональными по своему характеру, так как не связаны с определенным языком. Но сегодня за ними по преимуществу закрепляется лишь вспомогательная функция. Постепенно, в результате длительной эволюции, складывались, наряду с идеографическим принципом письма, силлабический (слоговой) и алфавитный (буквенный) принципы. Существовавшие и ныне существующие типы письма редко бывают чистыми (так, кириллическое звукобуквенное письмо, следуя принципу "отдельная фонема " отдельная графема", тем не менее прибегает и к слоговому принципу: в нем посредством букв е, ё, ю, я передаются, во-первых, фонемосочетания-слоги /ja/, /jo/, ju/, /ja/, а во-вторых, фонемосочетания, в которых начальные согласные являются палатализованными, например: сел /s'el/, мёд /m'ot/, люк /l'uk/, мяч /m'ac/). Процесс эволюции идеографической египетской и клинописной шумерской (позднее шумерско-аккадской, или вавилонской) систем письма свидетельствует о постоянных поисках средств для дифференциации логографических знаков в разных их значениях и - первоначально в очень ограниченной степени - для передачи звуковой стороны языковых единиц. У египтян появляются разделители для фраз и синтагм, строятся сложные логограммы. В Вавилоне, где широко употребляются шумеро-аккадские гетерограммы, создаются особые знаки для передачи аффиксов, используется "ребусный" способ записи слов, что свидетельствует о переходе к логографически-силлабическому принципу, изобретаются способы для передачи переносных значений и абстрактных понятий путем использования семантических детерминативов ("ключей") и фонетических комплементов. Как свидетельствует история ближневосточных графических систем, письмо эволюционирует от иконичности к символичности/схематичности, от изобразительности к фонографичности, от огромных наборов знаков к их ограниченным инвентарям. Правда, идеографические системы обладают достаточной устойчивостью и в силу того, что запись текста идеограммами занимает меньше места, чем при использовании силлабических или буквенных знаков (большое количество парадигматически различимых знаков оборачивается экономией в синтагматическом плане), и в силу того, что идеограммы оказываются понятными в межэтническом общении. Изобретенная в Шумере клинопись и вавилонская традиция письма получают широкое распространение в ряде других государств (в частности у хеттов в Малой Азии). Обитавшие в той же Малой Азии лувийцы прибегают к иероглифическому письму. У западных семитов формируются древнейшие силлабические системы (письмо протосинайское, протопалестинское, протобиблское). В этом же ареале (прежде всего в Библе, Угарите и Финикии) около 18-17 вв. до н.э. складываются первые алфавиты (вернее квазиалфавиты, имеющие знаки только для согласных). Трудности, которые были связаны с прочтением текстов, написанных посредством лишь консонантических знаков, приводили к появлению в этих системах диакритик, словоразделителей, так называемых "матерей чтения" (materes leсtionis). Вместе с тем подобные трудности способствовали длительному сохранению слоговыми типами письма своего господствующего положения. И все-таки финикийское квазиалфавитное письмо, имевшее в своем инвентаре около 40 графем, т.е. более экономное по сравнению с письмом слоговым, которое предполагает наличие многих сотен знаков, и тем более с логографическим, требующим многих тысяч и даже десятков тысяч знаков, оказалось впоследствии достаточно конкурентоспособным. Оно послужило прототипом большинства последующих систем письма. В самой Передней Азии оно явилось - через посредство арамейской скорописи - основой для формирования письма еврейского (в разных его вариантах), пальмирского (с различными ответвлениями), набатейского (продолжением которого оказалось арабское). На Востоке - также через посредство арамейской скорописи - оно было источником многих алфавитов в Эламе, Персии (письмо пехлевийское, авестийское), в Индии и в контактировавших с ней государствах (письмо кхароштхи и брахми, ставшее прототипом для письма маурья, кушанского, гупта, нагари, деванагари, тибетского, непальского, бенгальского, ассамского, тагальского, а также для письма пали и восходящих к нему бирманского, сингальского, кхмерского, лаосского, таи, для кадамбы, давшей основу для письма грантха, тамильского, кави, яванского, батакского, лампонг, реджанг), в Центральной Азии и Сибири (письмо хорезмийское, согдийское, уйгурское, орхонское, монгольское, маньчжурское, ойратское, бурятское) и во многих государствах Юго-Восточной Азии. На Западе к нему восходят ряд восточных и западных вариантов зародившегося в 9-8 вв. до н.э. греческого письма, которое впервые включило в состав алфавита особые знаки для гласных и в свою очередь стало прототипом для многих алфавитов в Европе и за ее пределами (в частности письма этрусского, латинского, рунического, провансальского, современного ирландского, итальянского, испанского, португальского, французского, английского, немецкого, шведского, датского, норвежского, исландского, чешского, польского, хорватского, венгерского, финского, эстонского, латышского, литовского и т.д.; далее, письма коптского, готского, славяно-глаголического, славяно-кириллического, современного русского, украинского, белорусского, болгарского, сербского и т.д.; в некоторой степени письма армянского и грузинского). Наряду с финикийским письмом распространение получили некоторые другие западносемитские графические системы. В 9-8 вв. до н.э. они послужили формированию ряда малоазийских алфавитов: фригийского, мизийского, лидийского, "паралидийского", карийского, "паракарийского", ликийского, сидетского. К западносемитским источникам восходят также графические системы языков эфиопского и амхарского. Создание и распространение письма явилось важнейшей заслугой народов древнего Ближнего Востока перед человеческой цивилизацией. Нельзя не отметить, что работа по созданию и совершенствованию графических систем, по обучению искусству письма и чтения активизировала процесс анализа и инвентаризации языковых единиц, прежде всего слов. В Египте, Вавилоне, у хеттов, в Финикии и Угарите складывается обширная лексикографическая практика. Создаются (прежде всего для целей обучения писцов-администраторов) словари одноязычные и многоязычные (шумерско-аккадские, шумерско-аккадско-хеттские, шумерско-аккадско-хурритские и т.п.), тематические, синонимические, толковые и т.д. Вавилоняне (а под их влиянием и хетты) начинают включать в словари фразеологизмы и образцы предложений, информацию о словообразовательных связях слов и об особенностях формообразования слов. У вавилонян появляются первые грамматические таблицы (парадигмы форм слова и даже форм предложения). Есть косвенные свидетельства о разработке финикиянами понятий классов слов и о создании ими терминов для отдельных морфологических форм глагола. Зарождаются, таким образом, первые теоретические представления о строе языка. Высокого уровня развития (в условиях интенсивных межэтнических контактов) достигает искусство письменного и устного перевода (особенно у хеттов). И все же на древнем Ближнем Востоке - при высоко развитой лингвистической практике и богатстве эмпирических наблюдений, при очень высоко развитой литературе, при множестве верных интуитивных догадок и зачатков парадигматического анализа - еще не сложилась целостная система теоретического лингвистического знания и соответственно сформировавшейся языковедческой традиции, что находит свое объяснение в неразработанности философского и теоретического способов познания мира. Активные и всесторонние контакты древних греков, а затем и римлян с народами Ближнего Востока оказали безусловное влияние на становление греческой и римской культур. Благодаря длительным связям с египтянами, финикиянами, сирийцами, иудеями и другими этносами этого ареала греки и римляне хорошо знали ближневосточную науку, культуру и мифологию, в частности египетские мифы о божественных творцах языка и письма (букв), о покровителях письма и счета. Они заимствовали некоторых персонажей из ближневосточных мифологических систем в свои пантеоны богов. Заимствование же у финикиян алфавита является наиболее наглядным материальным свидетельством таких контактов. жүктеу/скачать 1.34 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|