Гунны переправляются через Галльский пролив255

34.Гунны переправляются через Галльский пролив²⁵⁵

Как человек военный, молодой сотник оглядел с пригорка, прикрыв ладонью левой руки глаза от бьющих прямо в лоб солнечных ярких лучей, обширную территорию порта. Полукруглая гавань, куда заходили морские корабли, имела в центре небольшой скалистый остров, о который разбивались с громким шумом и белой пеной морские волны. За этим абсолютно голым островком вдали виднелся просторный вход в гавань со стороны пролива. Морские суда, наверняка, входят в этот порт с южного, более широкого, бока, где берега отстоят далеко от острова, нежели с противолежащего северного прохода.

Нашли начальника порта, худого немолодого румийца-галла в ранге легата, на груди которого висела на цепочке соответствующая должностная небольшая круглая серебряная бляха с орлами. Предъявили пергамент. Прочитав начертанное, портовый начальник глубоко задумался, как быстро переправить в Британию тысячу с лишним верхоконных воинов, каждый из которых имеет по две лошади.

– Только к завтрашнему вечеру я смогу подготовить все необходимые транспортные суда для вашей перевозки, -сказал по-готски пожилой легат, вопросительно глядя на молодого гуннского воинского командира, – а пока можете отдохнуть с дороги и подкрепиться в портовой воинской казарме. Я распоряжусь, чтобы для вас натопили термы и хорошо кормили бы вас все это время.

Несмотря на большую спешку, пришлось соглашаться, другого выхода не было. После небольшого отдыха юзбаши Стака уже пешком, в сопровождении пяти своих ближайших помощников-каринжи, снова заявился на пристань.

«До чего интересные эти румийцы, – думал он, глядя на набегающие и разбивающиеся о бетонный остов набережной морские волны и слушая резкие пронзительные крики еще летающих в сумерках белых чаек, – как они любят все детализировать».

То ли дело у гуннов. Там есть только одно слово «каяк», которое обозначает любой вид водного судна: и большой морской корабль, и некрупное речное судно, и лодку, и плот, и паром и всякое другое плавучее средство. Как пояснил один из сопровождающих его каринжи, юный рыжеволосый гот-полусотник родом из Крыма и потому знакомый с морским делом, морские корабли разделяются по своему предназначению на боевые и торговые. Среди боевых судов выделяются три наиболее общих типа. Первый тип, это галера, ее длина около ста шагов, ширина около двенадцати, при полной загрузке днище уходит в воду до пяти-шести шагов; такие суда оснащаются и парусами, и веслами, последних около двадцати-двадцати пяти пар; к веслам обычно приковывают каторжников.

Второй тип боевых судов называется триеры; это те же самые галеры, только в полтора-два раза крупнее, с двумя мачтами и с тремя рядами весел, выступающих из бортов друг над другом.

Третий тип самый большой, это уже громадные пятипалубные корабли, называются пентеры, там тоже три ряда весел, но уже три мачты: одна большая основная и две вспомогательные покороче.

– У гуннов все намного проще, все такие корабли называются одним словом «каяк», или «кайик», – буркнул внимательно все, однако, выслушавший исполняющий обязанности командира тысячи сотник Стака.

– Мы, готы, тоже говорим «каяк²⁵⁶», – отвечал готский полусотник (разговор шел по-гуннски), – а пристань, куда причаливают корабли, называем «кай²⁵⁷».

Как продолжал далее рассказывать знающий морское дело крымский остгот, боевые корабли ведут бой с таким расчетом, чтобы, маневрируя друг против друга, нанести своим острым бронированным носом удар в корму или же в центральную часть вражеского корабля и вывести его из строя, или даже потопить. Кроме того на боевых судах есть такие остроумные технические приспособления, называемые вóронами. Это перекидные узкие мостики, снабженные перилами и острым железным крюком на конце, похожим на клюв ворона. Они обычно устанавливаются на носу румийских кораблей в вертикальном положении и прикрепляются металлическими скобами к мачте; когда галера, триера или пентера подходит к вражескому судну на близкое расстояние, то освобожденный мостик падает и впивается крюком в деревянную палубу неприятельского корабля. А там надо уже быстро перебежать на судно неприятеля и вести обычный бой, как на суше.

Торговые же парусно-весельные суда также имеют свои различия, в зависимости от размера, грузоподъемности и функций. Например, особые большие корабли с просторной палубой служат для перевозки зерна. Но в любом случае, торговые суда более объемные по сравнению с боевыми кораблями, у них более широкая палуба, более грузоподъемные внутренние подпалубные помещения-трюмы. Самые большие торговые суда, предназначенные для транспортировки тяжелых грузов, могут быть длиной до ста пятидесяти шагов, а шириной до тридцати. Они могут единовременно брать с собой тяжелый груз, равный тяжести 3 600 упитанных и крупных быков-буйволов²⁵⁸.

– Суда подобны людям: боевые суда похожи на поджарых, мускулистых и подвижных воинов, а торговые – на толстых, разжиревших и малоповоротливых купцов, – засмеялся исполняющий обязанности тысячника (и очень гордый этим) юзбаши Стака.

Выяснили также у начальника порта, за какое время можно прибыть из этого галльского порта Гессориаки в противолежащую британскую гавань Дубры. Оказалось, для этого при благоприятной погоде хватит и одной ночи; если же не будет постоянного попутного ветра, то переправа может несколько затянуться. Все зависит от погоды.

– Все зависит от воли небес! – поправил по-готски немолодого галльского легата гуннский юзбаши Стака.

Первые транспортные суда (торговые, а не боевые, как отметил про себя молодой гуннский сотник) подали уже на другой день после полудня. На каждое загружалось по полусотне воинов со своей сотней лошадей. Всего потребовалось двадцать пузатых морских торговых кораблей. Наиболее строптивым или пугливым коням (редким некастрированным жеребцам и яловым кобылам) всадники прикрывали тряпкой глаза и сводили их по трапам в судовые грузовые трюмы, остальным меринам спутали ноги и навесили торбы с зерном на их морды здесь же на палубе. Сами же нукеры расположились на открытой палубе, каждый около своего подседельного коня, сидя на попонах.

Всю ночь дул слабый ветер, но этого оказалось достаточным для того, чтобы первое транспортное судно на следующий день на рассвете оказалось в пяти-шести окриках пастуха от берегов Британии. Только очень долго входили в порт Дубры. Среднее в морском ряду судно, где находился старший воинский гуннский начальник Стака, бросило якорь в порту уже далеко за пополудни. Молодой юзбаши вздохнул украдкой облегченно. Он первый раз в жизни плавал на таком большом кайике. И впервые он наблюдал, как очень плохо чувствовали себя на море некоторые смелые гунны – их тошнило и рвало, болела и кружилась голова, не хватало воздуха. Прямо как высоко в горах, когда останавливается дыхание от удушья при горной болезни -тутоке.

Пока все остальные воины-гунны высаживались до глубокой ночи с последующих кораблей, грамотный сотник Стака велел центуриону приданной ему румийской турмы отыскать влиятельного местного начальника. Румийские конные легионеры-преторианцы в лиловых развевающихся плащах поскакали по территории порта в поисках оного, но нигде его не нашли. Младшие портовые чиновники из таможенной службы отвечали все разом, что глава этого приморского кастелла еще вчера вечером выехал к себе домой в соседнюю канабу Дуроверн²⁵⁹ и еще до сих пор не возвращался, по всей видимости, его задержали неотложные дела в виде празднования бракосочетания его старшего сына.

Выяснилось, что до этого города Дуроверна не очень далеко, около одного конского перехода, и уже в полночь, проверив наличие всех воинских сотен, юзбаши Стака отдал приказ двигаться в направлении этой канабы. На рассвете стражники за городскими невысокими, непрочными и хлипкими воротами (видимо, здесь в Британии меньше грабительских малайских отрядов) были разбужены настоятельным и уверенным стуком в них и цоканием снаружи по твердой поверхности румийской страты сотен конских копыт. По-латински потребовали господина начальника этого приморского округа. Время на поиски того ушло немного; седой румийский пропрефект-начальник округа, равно и близлежащих приморских портов, кастеллов и канаб, живший недалеко около городской площади-форума, был сразу же поднят с постели и доставлен к ожидавшим его с нетерпением гуннам. Прочитав в предутренней полутьме при горении потрескивающего факела предъявленный пергамент, пожилой младший пропрефект с нагрудной серебряно-медной бляхой на серебряной цепочке стал отдавать распоряжения своим подчиненным. По прямой осанке и строгой выправке угадывался бывалый воин-пехотинец, носивший долгое время с собой тяжелый железный щит, по количеству шрамов на лице – отчаянный рубака, а по твердости отдаваемых устных приказаний – бывший воинский командир, по меньшей мере, такого подразделения, как легион.

Всех гуннов разместили в пустых солдатских казармах прямо около города, накормили румийской овсяной кашей с маслом, хлебом, сыром и вином и оставили отдыхать до тех пор, сколько они пожелают. Но уже в полдень, хорошо отдохнув и дав покормиться коням, гунны, опять плотно поев такой же предложенной казарменной еды (конечно, это не то, что вареное мясо и кобылий кумыс), тронулись в путь в сторону захода солнца. Во главе их колонны вместе с ними также следовали пятеро представителей местных властей (и среди них сам немолодой суровый младший пропрефект), которые были обязаны по письменному приказанию, подписанному самим пропретором всей Галлии (куда административно относилась и провинция Британия) патрицием Флавием Аэцием, обеспечить доступ присланных гуннов в поселки, села и деревни саксов на предмет поиска укрывающегося, возможно, в их среде, опасного государственного преступника по имени Тибаттон.

Британские вилланы²⁶⁰, спешащие на повозках, верхом на лошадях, мулах или быках по своим неотложным делам, были неприятно поражены, видя с шумом скачущих мимо них, оттесняя их на обочину дороги, решительных всадников-воинов, у которых на головах красовались белые, серые или коричневые войлочные высокие колпаки или же косматые черные и белые бараньи, такие же высокие головные уборы.

От кастелла Дуроверна до большого города – столицы всей провинции Британия Лондиния было не более четырех конских переходов, но в дороге между румийскими виллами и латифундиями богатых граждан империи встретились и три поселения саксов, в которых гуннам пришлось учинить широкий розыск и поголовный допрос мужского населения, согнанного на центральные форумы. Но никто не говорил (а может быть, и в самом деле не знали), где находится главный вожак багаудов Тибаттон. Покидая саксонские поселки, гунны еще раз предупреждали весь люд, в первую очередь, разумеется, мужчин, что, если выявится, что они лгали, и этот проклятый главарь разбойников укрывался у них, то все жители, включая и детей, будут уничтожены, и тогда продажа в рабство будет равносильно помилованию от неминуемой смерти.

Переночевали в дороге в загородной очень богатой усадьбе какого-то знатного британского румийца. Сам хозяин отсутствовал по причине своего отъезда в Метрополию, в Рум, а ответственность за гостеприимное размещение гуннов на вилле взял на себя решительный румийский начальник округа.

Пожилой младший проперфект – окружной начальник поведал гуннскому молодому командиру Стаке, что саксы стали переселяться с большой земли сюда совсем недавно, а до них, уже одно поколение назад, на британский остров переправились родственные саксам германские племена ютов и англов. Они все рассредоточились по южному побережью и в срединной части Британии и пока не доставляют особых хлопот румийским властям и местному бриттскому населению. А коренные бритты, как и галлы на материке, уже романизировались в течение четырех с половиной сотен лет и говорят на смешанном бриттолатинском языке, как и континентальные родственные им галлы – на галлороманском. В Лондинии проживает общий вождь саксов, англов и ютов, некий старец-ют по имени Ганагист²⁶¹, он может помочь в поисках этого опасного государственного преступника, ведь он также имеет ранг румийского младшего пропрефекта, и, соответственно, жалованье, и потому обязан сотрудничать с имперскими властями.

Лондиний оказался большим румийским городом с множеством полезных и необходимых строений: общественными термами, театром и амфитеатром, рынком, форумом и водоснабжением-акведуком. Вдоль мостовой текли закрытые бетонные канавки канализации-клоаки, через которые уходили из города смываемые водой жидкие нечистоты. В Лондинии юзбаши Стаку ожидал старший центурион Онегизий. Он уже поймал этого проклятого Тибаттона. Так что следовало незамедлительно возвращаться назад на континент.