Английский паб как лингвострановедческая реалия

Желобовская Т.

К вопросу о влиянии английского языка на словарный состав русского языка и речь его носителей

В обновлении лексики заложены следующие принципы:

1. Новое явление новая номинация, неологизмы в полном смысле слова;

2. Знакомое, известное явление – новая номинация, то есть переименование;

3. Устаревание слов и фразеологии и исчезновение их из активного употребления или замена более новым.

«Уход» слов – это тоже немаловажный фактор обновления лексики. Забылись фразеологизмы «положение хуже губернаторского, хоть святых выноси, на ять, коломенская верста, ничтоже сумняшеся, ни аза не смыслить, как будто аршин проглотил, бить баклуши, несолоно хлебавши». Ушли этикетные «кланяйтесь маменьке, Ваш покорный слуга, Вашими молитвами, милости просим, честь имею», всплывающие в ироничном применении. Не употребляются некогда очень активные слова: «на большой (палец), мировой, фартовый, буза, мура»

Не исключено, что называемые по-новому предметы и явления настолько изменились, что прежняя номинация становится непригодной: барышня > девушка, жаргонные гирла, чувиха, телка; разбойники > рэкетиры; (наемный) убийца > киллер; товарообмен, «ты мне, я тебе» > бартер; взятка > спонсорский взнос; восторг > балдеж; удовольствие > кайф; дармовщина > халява.

Стимулы смены номинации:

1. Потребность в новизне.

2. Утилитаризм: стремление к большей точности и меткости выражения, к краткости, к строевому удобству, а в случае надобности – к бегству, уходу от четкости и ясности мысли.

3. Этика и эстетика. Переименование предпринимается затем, чтобы подчеркнуть вежливость или грубость, предупредительность или невнимание, лесть или оскорбление, ласкательность или хамство, нейтральность/изысканность или сниженность/вульгарность. Смена имени вещи, лица, явления бывает подготовлена интересами а) мелиорации: эвфемизация табуированного, безобразного или нобилизация (облагораживание, завышение оценки, усиление положительности или создание ее, где ее не было) и б) какофемизации: снижение стилистического регистра – замена нейтрального разговорным, разговорно-фамильярным и грубым, внеоценочного или позитивного – пейоративным. Эстетические причины переименований значительно активнее, чем это принято полагать. В одних случаях желательнее яркость, экспрессивность, красочность, в других – умение выразительность потушить в угоду спокойному, деловитому тону, который необходим для затронутой темы.

4. Мода и престиж. Быть как все, не хуже и даже лучше, чем остальные. Мода императивна и агрессивна.

Существует известная агрессивность всяческих меньшинств, отстаивающих свою автономность (мелкие нации, субкультурные группировки, всякие болельщики и фанаты, общности по интересам, сексуальные нестандартности и т.д.). Свои лексические «опознавательные знаки» они стараются непременно сохранять и по возможности выпячивать. Кричащие, назойливые выражения вызывают или отвращение и неприятие, или въедаются в общий язык.

Социолектное «оперенье» речи, к которому некоторые так рьяно стремятся, чтобы быть up to date, бывает разной концентрации. В пародиях она, естественно, сгущается. Вот имитация манеры изъясняться для т.н. митьков – перевод отрывка из Нового Завета и Евангелия.

Глава 4.

1. Шел Иисус мимо моря Галилейского и увидел двух чуваков пашущих.

2. И сказал им: айда со мной, будете настоящими митьками.

3. И завязали они горбатиться и пошли за Ним.

4. Дальше увидели они еще чуваков и тех тоже позвали на сейшн.

5. И стало братушек пятеро.

6. И пошли они по селам, дабы забодать тех, кто без понятия.

7. И достали многих.

8. Тащились от них пипл и шли следом, ловя неземной кайф, ожидании вечного отгяга.

Метки жаргона выдержаны здесь лексическими заменами обычных слов.

Как и в других языках, в русском имеется засилье американизмов. В большинстве случаев без особой надобности используется заимствование в роли суррогатной замены обычного нейтрального выражения. Для примера следующий текст:

– Хэлло, – сказала она и достала «лаки-страйк». – Хэлло, бэби, – я! щелкнул лайтером «ронсон». В баре висел смог, как над картинговым треком. Эркондишн, как всегда, не фурыкал. Да и вообще, бар был не тип-топ – какой-то попартистский по дизайну. Я заказал двойной скотч и драймартини. Она любила драймартши. – Как бизнес! – спросил я. – Хреново, никакого профита. Она опустила голову всего на инч. Но не даром вкалывал в «Лойд, Лойд энд Прайс Лимитэд» – «Спешиал сервис фор резидентен. Я заметил, как она опустила голову всего на инч. Не больше. Биг-бит-бэнд свинговал. «Ком бэк ту Верджиниа», любимую тему эпохи «бебопа». Тинейджеры в джерси, джемперах, блейзерах и блуджшсах «Ли», «Девиз», «Рэнглер» потягивали хайболлы, джусы и оранджусы и уминали хотдоги, совмещая ланч с файвоклоком. Герлз давали шоу со стриптизом. – Потопали до хаты! – вдруг сделала она оффер. – А что там? ТВ с его вестернами и паблисити обрыдло хуже горькой редьки! Опять кока-кола, «Марлъборо» и «слайды»? ... Ты же знаешь, Мэри, мне ненавистен истеблишмент. – Мне тоже, Билл. Может, послушаем «Роллингсов» на твоем новом «хай-фай» квадрофинике! – О’кей, едем! Мы вышли в холл. Бой-ниггер торговал дайджестами, бэстселлерами и прочими мэгэзинами. пьяные джи-ай горланили непристойные сонги и по-дурацки хохмили. – Ты меня любишь? — спросил я, открывая дверцу своего тарантаса – не то джипа, не то багги, словом, фанникара. – Nein, – почему-то не по-нашенски ответила она. – Пипл, вы не в центр! – спросил какой-то джокер, должно быть, просто крейзи. – Нет, мы в парадиз, – горько сострил я, включая стартер и дефростер. Мы мчались по каким-то авеню, стритам, бай-стритам, дистриктам и риверсайдрайвам. Кругом праздно шатались хиппи и денди, супермены и менеджеры, стопперы, снобы и скауты, аутсайдеры и оффсайдеры, иуды – страйк-брейкеры (проще говоря, скебы), спикеры и спинакеры. Было душно и стрессно. Нестерпимо воняло допингом и демпингом. Где-то рокотали компьютеры, светили юпитеры, матерились продюсеры и камермены. Со свистом проносились мимо отели, бордели, бойлеры и бройлеры. На спидометре спид – 200 миль. Тайм из мани. Ту би ор нот нот ту би... Какой-то нас ждал энд! Хэппи!

Стремление усилить выразительность языковых средств вполне оправдано, но при этом не исключены промахи и ошибки. Появляются убогие подделки, вроде альтернативный (= новый): альтернативные источники энергии – солнце и ветер. Ностальгия из тоски по родине превратилась в тоску вообще. Се ля ви нарастили избыточным местоимением такова се ля ви, что противоречит французскому оригиналу.

Но номинативные замены в отдельных случаях оказываются предпочтительнее благодаря компрессии структурной и семантической замены одним словом пространного словосочетания. Примеры словообразовательного сжатия: автомат (студ.) – зачет, выставляемый без опроса, за успешную, систематическую работу в семестре; пара – сдвоенные часы занятий в вузе (обычно 1 ч. 30 мин.); в некоторый вузах бытует слово абитура – (собир.) для 1. оканчивающих среднюю школу и 2. поступающих в вуз; 3. первый курс; первокурсники; иномарка – автомобиль иностранного производства.

На нынешнем этапе в связи с громадными изменениями в общественной жизни страны, в языке тоже происходят изменения. Только время покажет, какие слова приживутся, а какие будут отвергнуты.

Литература

1. 
   Девкин В. Д. Переименование.// Речевые аспекты изучения современного немецкого языка. – М.: МПГИ, 1984. -с. 3-30.
   
2. 
   Кокорина Е.В. Именование и переименование //Русский язык конца XX столетия (1985-1995). -М., 1996. – с. 417.
   
3. 
   Опришко А.Я. О новых наименованиях «старых явлений» //Русская речь.-1977.-№3.
   
4. 
   Шемчук Ю.М. Обновление общеупотребительных номинаций в немецком языке //Из лингвопрагматики /Ред. В.Д. Девкин. – М.: Прометей, 2000.-с. 121-133.
   
5. 
   Юганов И., Юганова Ф. Словарь русского сленга. – М.: Метатекст, 1997. – 304 с.
   
6. 
   Herberg D., Kinne M. Neologismen //Studienbibliographien: Sprachwissenschaft. Bd. 23. -Heidelberg: Groos, 1998. – 48 S.