Юрий Щербак «Последнее предупреждение»

Юрий Щербак «Последнее предупреждение»

«Наше рабочее время — круглые сутки, — говорит Энтони Россано, — один из трех офицеров этого спецотряда полиции, состоящего из 22 человек. — Последние три месяца мы бывали дома урывками. Обычно у нас двадцать пять вызовов в сутки, а прошлым летом доходило до сотни...»

Отряд Россано — первый в США отряд полиции, занимающийся расследованием экологических преступления. Дел у него (в Нью-Йорке миллионы жителей) предостаточно.

«В Гарлеме дети нашли мешок использованных одноразовых шприцев и стали играть с ними. На пустыре, — сообщает в статье „По следам экологических преступлений" американский журнал „Дискавер", — обнаружено 90 металлических бочек с химическими отходами неизвестного происхождения. Ломают старый дом, причем в воздух поднимаются тучи асбестовой пыли, вызывающей рак легких. Небольшая фирма по размножению чертежей на синьках слила отработанный нашатырный спирт в городскую канализацию...»

Полицейские, обследующие стихийные или организованные свалки, должны быть непременно одеты в защитные противохимические костюмы и респираторы. Но чаще (пока?) на практике, бывает достаточно плотных резиновых перчаток. В обязательное снаряжение входит также пистолет и... наручники. Сотрудники экологической полиции, кроме обычного курса полицейских наук, должны изучить экологию и химию, должны уметь сделать на месте преступления химический анализ. Все они регулярно получают впрыскивание гамма-глобулина (средство против многих инфекций), прививаются от гепатита, ежегодно у них берут кровь на анализ для выявления пестицидов, свинца и других ядов.

У экологической полиции масса добровольных помощников, честных граждан, обеспокоенных растущим загрязнением окружающей среды, они сообщают по телефону* о появлении на обочине дороги мазутной лужи,

\166\

бочонков с неприятно пахнущими химическими отходами, о густом дыме, валящем из фабричной трубы. С их помощью, а также самостоятельно были выявлены сотни экологических преступлений. Многие нарушители угодили в тюрьму, было выплачено более миллиона долларов штрафов...

Александр Минкин (его статью выше мы начали обсуждать) приводит данные, которые совершенно ужасны, вот что он пишет:

«Совершенно точно известно, что зараженным радиацией, „грязным" районам Украины и Белоруссии (следы Чернобыля. — Ю. Ч.) все три года (1987-й, 1988-й, 1989-й) увеличивали план по мясу, молоку и т. д. Об этом публично заявил даже первый секретарь Пародического райкома В. Будько. Не будем ужасаться. Не будем кричать о преступной безответственности и лживости ответственных инстанций, — пишет Минкин. — Мы не на митинге. Мы просто и спокойно должны понять, что за эти годы нами произведены, проданы и съедены сотни тысяч тонн весьма вредных для организма продуктов. Так сказать, ПОВ — пищевых отравляющих веществ».

Минкин продолжает (кстати, его статью в свое время, в перестроечную пору, отказался публиковать даже революционно бесстрашный «Огонек»):

«В грязных радиоактивных районах живут люди. Дышат грязным воздухом. Чтобы они не слишком быстро умерли, их надо кормить чистыми продуктами. Продукты эти везут из чистых районов. Люди в грязных районах продолжают работать, выращивать пищу. Эту грязную пищу отправляют в чистые районы. На грязных землях тратятся семена, деньги, горючее, техника и всё такое прочее, чтобы вырастить яд для чистых. Бред! Увы, это бредовая реальность. Единственное логическое объяснение, которое пришло мне в голову, это такое: власти стараются подравнять продолжительность жизни в грязных и чистых местах. Ну и статистику раковых заболеваний заодно подравнять тоже. Нет? А зачем тогда это делается? Ведь больных надо будет лечить. Онкологические больные обходятся дорого (до 100 тысяч долларов обходится за границей лечение больного лейкемией ребенка. — Ю. Ч.) Потребуется западная техника, новые больницы, сотни врачей. всё это надо будет покупать за валюту, строить, учить... Не дешевле ли купить чистой еды?..»

А, возвращаясь к советам диетологов, успокаивающих людей тем, что уран входит в состав живых тканей (каждый день с пищей мы потребляем 0,000002 грамма урана, всё население нашей страны «владеет» примерно

\167\

4-мя килограммами такого органического урана), усиленно рекомендующих, по старинке, по инерции, диеты и соки, Минкин спрашивает:

Безопасность - это если знаешь, как увернуться от опасности.

Эрнест Хемингуэй «По ком звонит колокол»

Есть веши, о которых догадливые специалисты-атомщики благоразумно предпочитают помалкивать. Бум со строительством АЭС в 60-е годы поставил проблемы безопасной работы реакторов и «человеческий фактор». В Чернобыле ошибки операторов, как известно, сыграли свою роковую роль. О халатности атомной обслуги свидетельствует такое приведенное В. А. Легасовым высказывание директора станции: «А что вы беспокоитесь? — Да, атомный реактор — это самовар, это гораздо проще, чем тепловая станция, у нас опытный персонал, и никогда ничего не случится».

Специалисты помалкивают, а плохо информированная общественность остается в неведении. Складывается впечатление, что даже самые яростные противники атомной энергетики не вполне представляют себе предмет отрицания. Сыр-бор обычно разгорается вокруг АЭС, уже построенных или планируемых к строительству. Но, между тем, корпуса с реакторами — всего лишь верхушка ядерного айсберга. А основная часть его — весь так называемый ядерный топливный никл (сокращенно ЯТЦ).

ЯТЦ включает в себя добычу урановой руды и извлечение из нее урана; многопередельные процессы переработки уранового сырья в готовое ядерное топливо (обогащение урана); использование его при выгорании в ядерных реакторах; транспортирование и химическую регенерацию отработавшего топлива; очистку его от радиоактивных отходов (РАО) и примесей; их безопасное вечное захоронение; а также возможный возврат (рецикл) регенерированного урана и накопленного в отработавшем топливе плутония в топливосодержащую систему ядерной энергетики.

Сразу надо отметить: весь этот сложнейший цикл безумно дорог (разговоры о дешевизне атомной энергии вздор), исключительно энергоемок и неэкологичен. Нет ни одного другого энергоносителя, использование которого оставляло хотя бы приблизительно столько отходов, сколько ядерная энергетика, и нет таких отходов, которые по степени своей опасности хотя бы отдаленно напоминали продукты ядерного деления.

\168\

Гималаи смертоносного праха растут на каждом этапе ядерного топливного цикла, начинающегося ещё на стадии добычи сырья, то есть на урановых рудниках, усугубляя на каждом новом витке ЯТЦ опасную экологическую ситуацию.

Назовем конкретные факты. Только в США к 1982 году накопилось около 175 миллионов тонн отходов от добычи урана, из которых выделяется продукт распада урана — радон 222. Эти горы, испускающие вдобавок слабое альфа-излучение, долгое время считались безопасными (впрочем, как и многое другое в ядерном хозяйстве). «Безвредный», как полагали, песок использовался в американском штате Колорадо при строительных работах. И только когда стало известно, что излучение радона способно вызвать рак легких, пришлось американцам сносить тысячи жилых домов, школ и супермаркетов.

Обнародованием этого и ему подобных свидетельств у нас в стране занимаются, к несчастью, не статистические и информационные ведомства, а отдельные энтузиасты-добровольцы. Что очень характерно, ибо в наше сложное время мы уже привыкли к тому, что писатели вдруг превращаются в экономистов и социологов, директора заводов становятся публицистами, журналисты —- историками.

Вот и Борис Александрович Куркин, выпускник МГИМО, специалист по международному праву, кандидат юридических наук, доцент Академии МВД СССР, неожиданно решил вторгнуться в святая святых, в область, куда и профессионалы допускаются только по особым спискам и разрешениям — в тайны атомной энергетики.

Но Куркин не просто из любопытства захотел выведать все тонкости, связанные с «мирным» (?!) атомом, он желал развеять многие стереотипы мышления, развенчать многие дутые мифы. И этот одиночка (совсем как в детективных фильмах) сразу же оказался оппонентом без малого 20 министерств и ведомств и около сотни организаций, причастных к развитию атомной энергетики в нашей стране.

Особенно интересовала Куркина проблема радиоактивных отходов (РАО). В статье «Смерть на временном хранении?» он пишет:

«В процессе ядерной реакции почти 99 процентов топлива идет в отходы, представляющие собой радиоактивные продукты расщепления (плутоний, цезий, стронций и т. д.), которые нельзя уничтожить, а можно лишь вечно хранить на спецскладах. Иными словами, радиоактивную смерть можно лишь производить, но нельзя уничтожать.

Важно подчеркнуть, — продолжает Куркин, — что любой предмет, пришедший в соприкосновение с энергоносителями (твэлами, ТВС и т. д.), а также продуктами их распада подвергается радиоактивному заражению: здания, аппаратура, емкости и транспортные средства через некоторое время сами становятся источниками радиации, требующими в свою очередь тщательного захоронения...»

\169\

5.18. Плутониевые острова

Машина мчалась в красных отблесках мигалки. Прошли двадцатый километр, всё нормально», - докладывал по рации водитель Виктор Сидорцое, поглядывая на стрелки приборов. Далекий диспетчер отмечал по его сообщениям прохождение контрольных пунктов, «вел» машину по трассе. Впереди маячила желтая «Волга» автоинспекции, прокладывая ему путь, Сидорцов крепко сжимал баранку. В первых рейсах напряжение было так велико, что. даже прибыв на место, он не мог сразу оторвать руки от руля. Ведь за его спиной, отделенные от кабины свинцовой преградой, стояли контейнеры с опасным грузом — радиоактивными отходами...

В. Иткин.Л. Черненко «Радон» без секретов.

жүктеу/скачать 1.8 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: