Дмитрий Аркадьевич Митяев впервые прославился в декабре 1997 года, когда опубликовал доклад

Сокрушив РФ и отрезав Китай от источников энергии, владыки западного мира (пресловутое Античеловечество) даль­ше смогут творить все, что им вздумается. Надо будет — и с помощью хитрых болезней истребят миллиарды двуногих в нищих странах. Сильно проредят мусульман. Смогут бросить

263

огромные ресурсы на овладение технологиями физического бессмертия. Естественно, только для избранных и для их приближенных. Тут же начнут создавать киборгов: солдат и слуг. Построят плавучие острова для элиты, чтобы жить в те­плых морях.

А тут еще и нанотех подоспеет, и средства дистанцион­ного воздействия — Саракш! — на психику подданных.

„.Как-то незаметно, исподволь, мы подошли к порогу но­вой мировой бойни. Возможная война все ближе. А Россий­ская Федерация — все беззащитнее. Вспомним хотя бы о проходящей нынче «реформе» ее Вооруженных сил.

* * *

В июле 2009 года состоялось широко разрекламирован­ное в поисковых системах выступление Михаила Леонтьева в защиту «военной реформы» (http://www.russia.ru/#video-diskursleonvr).

Смысл его выступления таков: реформа нужна — и хо­рошо, что ее совершает Сердюков, совершенно не связан­ный с военными и вообще непрофессионал в обороне. Что ж, ответим уважаемому товарищу Леонтьеву.

Первое — мы также сторонники реформирования Воо­руженных сил РФ. Упрек в наш адрес по поводу того, что мы не «бегали по потолку», крича о том, что многие части существуют лишь на бумаге, не по адресу. Мы об этом давно говорили. Об этом писали и Владислав Шурыгин, и Влади-

264

мир Квачков, и Сергей Переслегин, и Максим Калашников, и Александр Владимиров.

Реформа ВС — дело слишком ответственное, чтобы по­ручать ее чиновникам-дилетантам. Здесь должен работать коллективный разум. Сталин не постеснялся, готовясь к прыжку на Полюс в 1937 году, начать широчайшую общест­венную дискуссию по сему поводу — с освещением ее в га­зетах. А нынешняя реформа творится буквально «в нощи».

Второе. Мы не понимаем, почему в ходе сей «реформы» не уничтожено разделение ВС РФ на собственно армию и Внутренние войска. Почему сохраняются, по сути, две ар­мии. ВВ, существовавшие в СССР, потеряли свой смысл, ут­ратив конвойные и охранные функции. Они превратились в голую жандармерию, по численности превосходящую сухо­путные войска бывшей СА.

Наше требование — включение ВВ в Сухопутные войска.

Мы не понимаем, почему в ходе «реформы» не создают­ся полноценные Силы специального назначения. То, что предлагает Сердюков, — полная профанация. Наоборот, идет расформирование полноценных и боеспособных бригад ГРу. К делу создания ССН не привлечены реальные профес­сионалы и ветераны специальных операций.

Мы считаем, что наблюдается вакханалия уничтожения военной науки — академий родов войск. Их лихорадочная передислокация означает полное разрушение этой системы. А значит, и недееспособность армии и ее офицерского кор­пуса в возможных войнах будущего.

Мы видим, как с великим трудом была отбита попытка настоящего уничтожения Главштаба ВМФ путем перевода

265

Мы видим, как дилетантско-залихватские действия МО выкидывают из ВС последних офицеров-«технарей» и специалистов наивысшей квалификации. Как поощрение от­личников боевой подготовки на деле выливается в раскол офицерства и в чистую профанацию-показуху с «назначени­ем» отличников. Сие лишний раз доказывает, что армию ре­формируют настоящие неучи.

Мы считаем, что предложенная Сердюковым концепция «реформирования» ВВС ведет к исчезновению Военно-воз­душных сил как таковых. Идет, по сути, возвращение к по­рочной системе, существовавшей на 22 июня 1941 года (де­централизация ВВС), за что мы тогда страшно поплатились. Нет — идиотским «авиабазам»! Да — нормальной схеме ор­ганизации, позволяющей оперативно маневрировать воздуш­ным «кулаком».

Мы считаем, что иод ярлыком «перевооружения ВС» идет уничтожение отечественного ВПК, затирание отечест­венных прорывных разработок в вооружениях и передача оборонного заказа за рубеж. Сначала — беспилотные развед­чики вчерашнего дня в Израиле, завтра — снайперские вин­товки в Англии и боевые корабли в Италии и Германии, по­слезавтра — самолеты будет подержанные в США покупать?

Нам очевиден прогрессирующий развал Сил стратегиче­ского назначения РФ, огромные проблемы в производстве баллистических ракет и ядерных боеприпасов. Мы видим развал в авиастроении, равно гражданском и военном. И дру­гие проблемы в оборонно-промышленном комплексе, дегра­дирующем на глазах. Но мы не видим, как власти реально собираются спасать положение!

Мы не принимаем нынешней политики отбирания та­бельного оружия у офицеров, вывоза стрелкового оружия из танковых, артиллерийских, зентно-ракетных и технических частей (с оставлением пятнадцати автоматов на одну арт-бригаду), не приемлем ускоренного вывода последних ар­мейских частей из коренных русских земель на Кавказ и за Урал.

266

Мы настаиваем на немедленном отстранении Сердюко-ва от должности, на заведении против авторов «реформы» уголовного дела.

Программа преобразований в ВС РФ должна идти вме­сте с национальным проектом по спасению и обновлению ВПК. И одновременно мы требуем принятия продуманной Программы вооружений вместо нынешнего суррогата, кото­рый держится в тайне для страны (но он не является тайной для США).

Мы требуем и создания независимой от МО, подчинен­ной непосредственно главе государства Военной инспекции. Именно она должна определять реальную боеготовность час­тей, отличников боевой подготовки и качество работы Мин­обороны.

Мы — за решительную чистку ВС и Минобороны от ге­нералов-воров.

Мы считаем, что реформирование ВС должно идти рука об руку с предоставлением нашему народу права на владе­ние оружием: гражданин Великой России должен быть сво­бодным гражданином-воином, могущим защитить свои честь, достоинство, семью и имущество. Русские — не хуже амери­канцев и швейцарцев. Мы имеем право на свои «стволы».

Считаем, что реформа ВС должна сопровождаться пол­ной сменой нынешнего провального курса в социально-эко­номической сфере, очищением страны от банд воров и «пи-лителей» и созданием нового государства, работающего не на обогащение безответственной «элиты», а на благо народа. Без этого все военные реформы обречены на провал. Имен­но преступно-уголовный социально-экономический и поли­тический курс, осуществлявшийся с конца 1980-х годов, и довел до нынешнего отчаянного положения не только Воо­руженные силы, но и страну, и ее народ.

Однако пока это — всего лишь наши возмущенные сло­ва. Они, конечно, звучат — а Вооруженные силы ломают на глазах.

267

Может, мы сгущаем краски? Давайте почитаем выдерж­ки из доклада АЛгеева (Институт экономических стратегий Отделения общественных наук РАН), В. Курдюмова (Центр «Стратегии динамического развития» им. СП. Курдюмова) и Малинецкого (Институт прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН), посвященный нынешней гонке ядерных ра­зоружений. Знаете, если мы боимся неядерной атаки США, то эти люди вполне допускают и ограниченную ядерную войну.

«...Глубокий системный кризис, в котором оказалось ми­ровое сообщество в целом и мир России в частности, застав­ляет переосмыслить многие стратегии, подходы, планы и на­дежды. Кризис в переводе с греческого — «суд», Это перелом, момент истины, поворот, на котором следует оглянуться на­зад и посмотреть в будущее. В связи с этим по-новому про­читываются идеи, замыслы, результаты выдающегося иссле­дователя в области междисциплинарных исследований и прикладной математики чл.-корр. РАН Сергея Павловича Курдюмова.

Эти идеи представляются особенно важными, поскольку вся творческая жизнь С.П. Курдюмова прошла в стенах Ин­ститута прикладной математики им. М.В.Келдыша РАН (ИПМ). Институт был создан в 1953 году для решения стра­тегических задач, предполагавших использование приклад­ной математики и компьютерного моделирования. От реше­ния этих задач (совершенствование ядерного оружия и рас­четы водородной бомбы, проектирование и баллистическое сопровождение ракет и космических аппаратов, разработка систем управления различного назначения) без преувеличе­ния зависело само существование нашей страны. Эти задачи были успешно решены. Однако сейчас, на новом повороте мировой и российской истории, возникли проблемы, срав­нимые по остроте и значимости с теми задачами, которые стояли в 1950-х.

Начало научной деятельности С.П. Курдюмова в ИПМ было связано с расчетом «изделий» — так называли военные и ученые новые типы вооружений. В те годы речь шла о тер-

268

Впоследствии СП. Курдюмов занимался расчетом кам­паний ядерных реакторов, проблемами захоронения ядер­ных отходов. Большой этап его научной деятельности связан с совместной работой над проблемами лазерного термоядер­ного синтеза (АТС), выполнявшейся совместно с коллекти­вами академиков Н.Г. Басова и Е.П. Велихова. Поэтому ядер­ную проблематику Сергей Павлович знал глубоко, не пона­слышке.

И, обсуждая этот круг проблем, он часто говорил, что именно тут радикальные суждения крайне опасны. Вспоми­нал известную фразу Аристотеля, что добродетель — верши­на между пропастью двух пороков, к которым стремится любое качество при неограниченном его развитии. Тогда это казалось парадоксом.

В самом деле, именно в ИПМ, возглавлявшемся выдаю­щимся математиком, механиком, организатором науки, го­сударственным деятелем М.В. Келдышем, родилась идея ог­раничения стратегических вооружений и систем противора­кетной обороны — одна из наиболее глубоких, мудрых и важных идей XX века. Эта идея, выдвинутая М.В. Келдышем, Д.Ф. Устиновым, АЛ. Громыко и Ю.В. Андроповым, на деся­тилетия определила повестку дня для диалога сверхдержав. Она позволила сэкономить гигантские ресурсы, повысить уровень доверия в мировом сообществе и в конечном итоге обеспечила много лет мирного существования, без кризисов, выходящих на военно-стратегический уровень. И, конечно, Сергей Павлович высоко оценивал эти инициативы, новые открывающиеся возможности.

Однако «всему нужна мера, важно, чтобы мы не удари­лись в другую крайность. Благие намерения — не гарантия,

269

В самом деле, паритет стратегических вооружений, обес­печивший полвека мира, основан на возможности каждой из сторон нанести другой неприемлемый ущерб на любой стадии конфликта. Это и уберегает каждую из сторон от со­блазна такой конфликт начать.

Однако предположим, что в процессе сокращения воо­ружений, пусть даже симметричных, взаимных и контроли­руемых, достигнут некоторый критический порог. При этом каждая из сторон может нанести неприемлемый ущерб в первом обезоруживающем ударе. Но не может сделать это, нанося ответный удар. И тогда появляется соблазн нанести удар первыми...

В самом деле, тут возникает рефлексивная игра: «Я знаю, что противник знает, что я не смогу ответить, если он напа­дет первым. Поэтому он сочтет, естественно, что я сам, же­лая защитить свою страну, готовлюсь к первому удару. Зна­чит, рационально рассуждая, он сам должен стремиться к такому удару или готовить «туза в рукаве» — неядерные средства противоборства, которые способны обеспечить ре­шение тех же стратегических задач, и т.д»-

Несложная математическая модель Ланчестера, которую обычно излагают в курсах математического моделирования, предполагает известные вероятности уничтожения оружия противника, своего оружия его силами, и дает критический порог примерно в 1500 боеголовок. В давние времена, когда СП. Курдюмов обсуждал такой вариант развития событии, он казался очень далеким от реальности. Но реальность ме­няется. И не в лучшую для России сторону. И в новом кон­тексте это рассуждение СП. Курдюмова звучит совсем по-другому.

В самом деле, в последних предложениях Барака Обамы речь идет о сокращении боеголовок, обеспечивающих реше­ние стратегических задач ао 1000 и боеголовок остальных

270

типов на 80%. Это гораздо ниже того порога, при котором ядерное оружие для нашей страны играло роль «палочки-выручалочки».

Но, может быть, эти зловещие расчеты остались в дале­ком прошлом? К сожалению, нет, Федерация американских ученых (ФАУ) — влиятельная неправительственная органи­зация — порекомендовала Бараку Обаме направить ядерное оружие прежде всего на 12 крупнейших российских про­мышленных объектов, уничтожение которых полностью па­рализует российскую экономику. Перечислены объекты и аккуратно посчитано число жертв (в зависимости от силы ядерного заряда — от 3 до 300 килотонн): «Омск, нефтепере­рабатывающий завод (6775-336602); Ангарск, нефтеперераба­тывающий завод (1223-281255); Кириши, нефтеперерабаты­вающий завод (779-36548); Магнитогорск, металлургический комбинат (5894-273555); Нижний Тагил, металлургический

271

комбинат (5420-316994); Череповец, металлургический ком­бинат (6851-150719); Норильск, «Норникель» (13794-249657); Братск, Братский алюминиевый завод (1349-104067); Ново­кузнецк, Новокузнецкий алюминиевый завод (100-49859); Березовское, Березовская ГРЭС (104-28139); Среднеуральск, Среднеуральская ГРЭС (3030-83121); Сургут, Сургутская ГРЭС (1443-85964). В общем, на немедленную гибель в этом варианте обрекается около 2 млн человек [3]. Судя по точно­сти цифр, народ подошел к делу серьезно, с математически­ми моделями. Заметим, что Москва здесь в качестве мишени не предполагается, наверно, чтобы было с кем договориться о капитуляции.

Впрочем, американские военные более консервативны и сдержанны. Их суперсекретный план CON PLAN -8044, так­же ставший в основных контурах достоянием гласности, предусматривает в максимальном варианте атаку 1000— 1200 целей и гибель от 8 до 12 млн наших соотечественни­ков. США сейчас имеют около 5000 боеголовок, на круглосу­точном дежурстве 2200, более 1500 нацелены на Россию [3]. Интересно, какова была бы реакция американцев, если бы наши «неправительственные организации» выбирали цели на территории США и прикидывали число жертв?

В свое время Александр III говорил, что у России есть только два союзника — это ее армия и флот. Операция по принуждению Грузии к миру, проведенная в 2008 году, и масштабные планы военной реформы (в результате которой в армии предполагается сократить более половины всех офи­церов и всех прапорщиков и мичманов) показывают, что этих союзников у России уже нет или скоро не будет. Оста­ется один союзник, одна надежда — это ядерное оружие.

В бытность СП. Курдюмова и в стране в целом, и в Ака­демии в частности было проведено много разрушительных ре­форм. И когда спрашивали его мнение о многих из них, он

272

рассказывал историю, связанную с СП. Королевым. Молодой талантливый инженер принес генеральному конструктору очередные усовершенствования, которые, по его мысли, сле­довало внести в старую, апробированную и проверенную систему, чтобы она была еще эффективней. СП. Королев вы­слушал предложение и ответил примерно так: «Идея инте­ресная. Но внедрять ее не будем. Не надо трогать то, что и так хорошо работает».

1. Главный противник: Документы американской внешней политики и стратегии 1945—1950 годов /Сост. И.М. Ильин­ский. М.: Изд-во Моск. гуманит. ин-та, 2006. 504 с

3. Хироссия. Американские стратеги решили, что рос­сийская промышленность опаснее ее же армии// Русский репортер, 2009, 23—30 апреля, с. 34—35.

2) Эта концепция существует не сама по себе, а в сово­купности с наращиванием американцами потенциала про­тиворакетной обороны (ПРО). Речь идет не о мини-ПРО (ПРО, предназначенной для размещения на отдельных ТВД — театрах военных действий), а о макси-ПРО. ПРО, которая способна гарантированно парализовать наш стратегический «удар возмездия» в случае нанесения США по России опере­жающего ядерного удара. А значит, позволить американцам ударить по нам — впервые в ядерную эпоху — БЕЗНАКА­ЗАННО.

273

3. 
   Конечно, кроме удара возмездия, мы, в случае ядер­
   ной атаки из США, в принципе должны нанести так назы­
   ваемый «ответно-встречный удар». То есть, получив опове­
   щение системы раннего предупреждения о начале амери­
   канской ядерной атаки, запустить свои ракеты до того, как
   большинство этих ракет будет уничтожено первым амери­
   канским ударом. Но наша система раннего предупрежде­
   ния, в силу имеющихся регрессивных тенденций, неуклонно
   разваливается. И не исключено, может не обеспечить в нуж­
   ный момент это самое «раннее предупреждение», прозевать
   первый американский удар.
   
4. 
   Никто, кроме нас, за наши тенденции не отвечает. Хо­
   телось бы эти тенденции переломить. Но их в любом случае
   надо учитывать.
   
5. 
   С учетом этих тенденций и того, что они порождают,
   американцы могут через какое-то время свести все риски
   для себя, связанные с их первым ядерным ударом по РФ,
   только к рискам нашего ответного удара, или «удара возмез­
   дия». То есть удара, который мы нанесем после того, как
   прозеваем их удар, и большинство наших ядерных средств
   будет разрушено.
   
6. 
   Для американцев риски, порождаемые нашим ударом
   возмездия, определяются тем, какую часть нашего стратеги­
   ческого ядерного потенциала они уничтожат своим первым
   ударом (тем самым, о котором писал столь развернуто «Фо-
   рин Аффеарс») и какие стратегические ядерные средства у
   нас после этого останутся.
   
7. 
   То, что у нас останется после первого ядерного удара
   США, примерно пропорционально количеству действующих
   носителей и боезарядов, которыми Россия будет располагать
   на момент нанесения этого первого удара. А также состоя­
   нию и боеготовности российского «ядерного щита», которые
   при сохранении нынешних тенденций будут ухудшаться.
   

274

8) «Как-известник» повторит, аки попугай, что (а) и 50 единиц достаточно, чтобы США испугались, и (б) США во­обще не хотят ядерной войны.

Отвечаю: на уровне «КАК ИЗВЕСТНО» все именно так и обстоит. 50 единиц действительно достаточно (как, впрочем, и 25). А США действительно не хотят ядерной войны, любят свой комфорт, являются пока более чем вменяемой держа­вой, а не взбесившимся империалистическим хищником.

Но, во-первых, при определенном развитии ПРО (кото­рую — поверьте — американские демократы будут тоже ле­леять, хотя и иначе, чем республиканцы!) 50 единиц (еще раз подчеркну, что все мои цифры условны) американская ПРО, развитая до определенной степени, сможет перехва­тить. А 150, 170 или 200 — нет.

Во-вторых, то, что сегодняшние США не хотят ядерной войны, являясь и впрямь более чем влиятельной державой, а не взбесившейся «империей зла», ни о чем не говорит. Мы не знаем, какими будут США через пять-десять лет. И сами США об этом не знают. Природа наделила их нынешнего президента сверхвысокой способностью ловить мух на лету. Чему я, как человек, не любящий мух, но физически нелов­кий, завидую белой завистью. Она наделила его еще рядом способностей — ораторской в первую очередь.

Но у меня есть самые серьезные основания пола­гать, что щедрость природы этим и ограничилась. И что глобальный стратегический вызов нынешней ситуа­ции Обаме не по зубам. А это значит, что через пять, а уж тем более десять лет американское общество, ока­завшись в ситуации социального стресса, может вы­брать очень жесткого лидера. Как поведет себя этот лидер? Увы, здесь возможны разные варианты.

275

И то и другое может загнать ситуацию в тупик. Расслаб­ленны американцы или нет — вопрос спорный. Я так счи­таю, что нет. Но «как-известникам», которые из США не вылезают, и впрямь виднее. А вот то, что американцы ра­циональны и берегут свой комфорт донельзя, — это и они вряд ли будут отрицать. И нетрудно предсказать, что именно они сделают, узнав, например, что полувменяемый «русский фашист» (случайно сооруженный кем-то именно по голли­вудским стандартам) хочет нанести первым ядерный удар по США. В этом случае они, имея достаточно развитую сис­тему ПРО, «сработают на опережение» именно по причине своей рациональности и вменяемости. А также любви к сво­ему (своему ведь, а не чужому) комфорту. И впрямь — поче­му они должны чужой-то комфорт беречь?

9) Наша задача-максимум (которую никто за нас не ре­
шит) — переломить сегодняшний пагубный мегатренд (рег­
ресс, дерегуляцию и т.д.)-

10. 
    Но наша задача-минимум, если нам дорого наше
    Отечество и мы надеемся его когда-нибудь вылечить, — не
    подвергать американцев соблазнам. И, соответственно, спа­
    сти и себя, и мир от ядерной войны. А также от реализации
    модели однополярного ядерного мира. Прошу не путать с
    моделью однополярного мира. Обращаю внимание на то,
    что модель однополярного ядерного мира — в качестве ос­
    новного лекарства от закона неравномерности развития при
    империализме — продолжает разрабатываться. На фоне уча­
    стившихся разговоров о безальтернативности многополярно­
    го мира, об уходе США в глухую оборону и т.д.
    
11. 
    Во исполнение задачи-минимум мы должны отка­
    заться от любых сокращений стратегических наступатель­
    ных вооружений. Коль скоро, конечно, американцы не пре-
    

доставят нам стопроцентных гарантий своего отказа от по­строения системы ПРО в том виде, в каком она уже создана и продолжает наращиваться на Аляске и в Калифорнии и будет создаваться где-нибудь еще. Между прочим, ясно, где. Там, где можно наиболее успешно перекрывать те траекто­рии наших ракет, которые не перекрываются, например, с Аляски. Перекрыть эти траектории можно, создав еще один позиционный район ПРО на территории США — где-ни­будь в Мичигане, поближе к границе с Канадой.

Готовность обсуждать отмену создания третьего позици­онного района ПРО в Восточной Европе — похвальна. Хотя пока это только готовность обсуждать. Но от того, что он пе­реместится в США, нам легче не будет, А поскольку совер­шенно непонятно, с чего бы это американцам в условиях расползания по миру ядерного оружия отказываться от стратегической ПРО, то у нас есть один выход. Поумерить (а лучше бы отменить) слишком опасные именно для нас (в нынешнем нашем состоянии) разоруженческие экстазы...»

Комментарии здесь, видимо, излишни.

Да, читатель, можно подвести промежуточный итог. В мире действительно собираются тучи новой Мегавойны. Мегавойны — продолжения глобального кризиса. Войны во спасение власти нынешней капиталистической элиты.

Это для нее и есть тот самый «неэкономический выход» из тупика, в который она завела и самое себя, и свои страны. Мы не имеем права не допускать такого сценария будущего.

* * *

И уж коли речь идет о возможном «переформатирова­нии мира» в результате Мегавойны, то почему бы не допус­тить вариант, где власть над планетой после разгрома РФ де­лят США и Китай?

В самом деле, уже сложилась некая система. С одной стороны — Соединенные Штаты, которые выступают цент­ром мировых финансов и «штабной» страной, источником высоких технологий и главнейшим рынком сбыта (60%) для

277

КНР реально превратилась в промышленный цех не только Америки, но и развитых стран Запада. В цех, без кое­го им не обойтись в обозримом будущем. Китай в военном и военно-промышленных аспектах на порядок уступает аме­риканцам. У США — сильнейший в мире авианосный и атомный подводный флот, мощная аэрокосмическая сила, гигантские запасы высокоточного оружия. Но в это же самое время Китай превратился в крупнейшего кредитора Соеди­ненных Штатов. КНР держит в валюте США и в их казна­чейских облигациях громадную сумму в 1,8 трлн долларов. При желании Пекин может обрушить доллар и превратить Америку в банкрота. Но при этом Китай сам сильно зависит от состояния американской валюты и финансов США. Их катастрофа грозит обернуться коллапсом промышленности КНР. В то же время прибыли изрядной части корпораций США, перешедших на аутсорсинг, зависят от жизнеспособ­ности китайского реального сектора. Маленькая деталь: КНР на январской встрече в Давосе выступила с яро фритредер-ских позиций, требуя максимальной открытости рынков других стран для китайских товаров. Пекин выступил как противник «экономического национализма». Антипротек­ционистские заявления Пекина здорово резонируют с тре­бованиями американской финансово-либеральной плутокра­тии. Вот-вот сложится единство американских и китайских интересов в создании технологий «мира-без-нефти», в освое­нии новой энергетики, что ослабляет зависимость экономик обеих сверхдержав от импорта углеводородов. Китай на глазах превращается в поставщика инженерных кадров для амери­канцев. И США, и КНР имеют огромные запасы угля, по­тенциально способные обеспечить производство жидкого то­плива.

Что перед нами? Несмотря на явное геополитическое соперничество Вашингтона и Пекина, это явно взаимозави-

278

Нужно четко уяснить: Америка не может в кратчайшие сроки провести новую индустриализацию и избавиться от своей зависимости от китайских поставщиков товаров. Она не в силах быстро создать альтернативную промышленную зону в Латинской Америке. США запоздали с новой техно­логической революцией, каковая могла бы уничтожить их зависимость от сотен миллионов дешевых китайских рабо­чих. И хотя сегодня американцы объявляют о масштабных планах роботизации и киборгизации, развития медицины «отключения механизмов старения», нанотеха и т.д., все это даст свои плоды лишь через многие годы. До того придется пользоваться китайской «промплощадкой».

Но если ось «США — КНР» складывается, то за счет ко­го сей тандем будет выходить из кризиса, охватившего обе страны (хоть и в разной степени)? И тут надо вспомнить предложенный еще в 1990-е годы Бжезинским-старшим план создания американо-китайского блока за счет раздела и утилизации РФ. Когда китайцев Большой Збиг предложил замирить, отдав им русское Приморье. Да, новое жизненное пространство — но без нефти и газа. А те сибирские углево­дороды, что имеют стратегическое значение, переходят в ру­ки Сибирской и Дальневосточной республик, каковые попа­дают под протекторат Соединенных Штатов.

Надо заметить, решить некоторые проблемы за счет Российской Федерации — вполне логичный ход складываю­щейся группы G2. Удушение остатков обрабатывающей промышленности РФ и постановка ее в полную зависимость от импортных (китайских) товаров, недопущение разверты­вания у русских импортозамещающего производства — вот самый очевидный интерес. Далее: раздел Сибири и Дальнего Востока. Тем более что они в РФ и деиндустриализованы, и обезлюживаются — население отсюда бежит. Каких-либо крупных проектов высокотехнологично-промышленного раз­вития в этих регионах Москва не смогла развернуть с 1991 года и по сию пору. Военные силы РФ здесь тоже приходят в упадок.

Естественно, полного «сердечного согласия» между Ва­шингтоном и Пекином быть не может по определению. Ки-

279

А то, что Китай уже начал глобальную игру и строит свою империю, никаких сомнений быть не может.

Он возрождает де-факто экономическую практику 1930-х годов — торговлю по клирингу, без использования чужой твердой валюты. Теперь это скрывается под названием «сво-повых соглашений» между центральными банками. Вытесне­ние долларов из международной торговли началось. КНР строит свою сферу влияния.

В то же время Минфин РФ отказывает Белоруссии в соз­дании подобного механизма. Минск тотчас же ушел в «ки­тайскую зону».

В 1930-е годы страны торговали между собой, заключая клиринговые соглашения. То есть меняли товары друг друга через централизованные клиринговые палаты, при этом не расходуя твердой валюты тех времен: британских фунтов или долларов США.

Сегодня КНР с успехом возрождает эту схему. Механизм прост: он договаривается с конкретной страной о взаимном открытии счетов в центральных банках. Китай дает партне­ру свои юани на определенную сумму — и так же партнер переводит определенную сумму своей валюты Китаю. Таким образом, страна — партнер КНР может купить в Китае все за предоставленные юани, и точно так же китайцы в обмен могут приобрести все у партнера за его валюту — донги, туг­рики, рубли, воны и т.д. Китаю это выгодно: будучи промыш­ленным цехом мира, он может обеспечить своим «вассалам» поставки практически всего, что нужно (если говорить о не­сырьевых товарах). Ну а сам он может без долларов поку­пать сырье.

По состоянию на начало апреля 2009 года Народный банк КНР во главе с Чжоу Сяочунем успел заключить подоб­ные соглашения с Гонконгом, Южной Кореей, Аргентиной, Малайзией, Белоруссией. И эта работа будет явно продолже-

280

Примечательна сделка с Белоруссией: 20 млрд юаней и 8 трлн белорусских рублей. То есть эквивалент 2,8 млрд дол­ларов с той и с другой стороны. При этом, конечно, для Ки­тая — это большие затраты. Хотя Минск, конечно, может предложить сравнительно современное оружие, электрони­ку, большегрузные карьерные «БелАЗы». Китаю здесь важно иное: он приобретает форпост в Европе, начинает освоение «советского наследия», заменяя собой Москву.

Налицо и экспансия КНР в Южную Америку. Своп с Аргентиной — на 10,2 млрд долларов в эквиваленте, в дан­ном случае — доступ к продовольственным ресурсам¹.

Итак, читатель, предпосылки передела планеты меж­ду США и КНР — налицо. Прежде всего за счет РФ.

Завершим эту главу несколькими штрихами к общей картине.

Многие говорят, что Российская Федерация имеет выход:

К сожалению, РФ подобным похвастать не может. Даже с Бело­руссией (с которой формально существует Союзное государство) Мин­фин не пошел на своповую сделку в 100 млрд российских рублей. (Тут надо пояснить, что глава Минфина А.Кудрин практически определяет по­литику Центробанка РФ.) Итог — явная потеря влияния РФ на Минск

Хотя с 2006 года высшие власти Российской Федерации говорят о том, что нужно создавать большую «зону рубля» на постсоветском пространстве, хотя периодически заявляют о необходимости создания нефтегазовой биржи с торговлей на ней за рубли, до практики дело никак не доходит. Минфин все время дезавуировал заявления первых лиц, объясняя: дескать, все это — неблизкая перспектива. Ну а Китай тем временем действует. Хотя юань, как и рубль, — валюта, не счи­тающаяся конвертируемой и твердой.

Вся трудность состоит в том, что китайский способ действия про­клинаем неолиберально-фундаменталистским направлением в эконо­мической науке. Согласно ей, сие нерыночно. И, увы, приверженцы этого мышления продолжают играть первую скрипку в экономиче­ском блоке правительства РФ...

281

интеграцию с Европой в одну гигантскую Евророссию. Мол, станем европейской Канадой. Евророссия окажется мощнее и Америки, и Китая.

И только сильная, динамичная, инновационная Россия Третьего проекта может предложить Европе подобный со­юз. Правда, такой России еще нет. А потому и надежда на Евророссию нынче остается маниловщиной.

Другие недоверчиво заметят: «А разве демократическая Америка — даже в кризисе — решится на войну с нами?»

А мы напомним вам, что один из вариантов будущего — это планомерный снос капитализма самими капиталистами и построение на его месте нового кастового общества, агрес­сивного и воинственного. Такой вариант рассматривает ис­торик и кризисолог Андрей Фурсов. И некоторые контуры «посткапитализма» за Западе рке просматриваются.

Американская кредитно-финансовая система сейчас практически парализована крупнейшими банками, отяго­щенными огромными «ядовитыми активами» — безнадеж­ными долгами. Известный экономист Нуриэль Рубини (пред­сказавший нынешний кризис задолго до его начала, вопреки господствующему тогда мнению) называет их «банками-зомби» (зомби — ходячий мертвец в культе вуду) и требует, чтобы правительство их национализировало хотя бы на вре­мя, решив проблему пресловутых активов-токсинов. При­мерно на той же позиции стоят экономист — нобелевский лауреат Поль Крутман и бывший глава ФРС Алан Гринспен. Рубини кивает на пример Швеции, каковая в начале 90-х временно национализировала банки, устроила им чистку ак­тивов — и потом снова продала оздоровленные структуры

282

«Мысль о том, что правительство отвалит триллионы долларов, чтобы попробовать спасти финансовые учрежде­ния, и бросит на это больше денег из числа «плохих долла­ров», пока не принимается. Почему? Потому что тогда стои­мость антикризисных мер окажется намного большей. Но вместо того, чтобы считать эту меру большевистской, лучше смотреть на нее как на прагматический шаг. Как ни пара­доксально, но временная национализация банков выглядит для рынка куда более приемлемой, чем существование бан­ков-зомби...» — считает Н. Рубини (The idea that government will fork out trillions of dollars to try to rescue financial institutions, and throw more money after bad dollars, is not appealing because then the fiscal cost is much larger. So rather than being seen as something Bolshevik, nationalization is seen as pragmatic. Paradoxically, the proposal is more market-friendly than the alternative of zombie banks...)

Ну, а противники идеи национализации крупнейших американских банков, отягощенных безнадежными креди­тами, все чаще вспоминают цитату из «Капитала» — осново­полагающего труда создателя современного коммунизма Карла Маркса.

«Владельцы капитала будут стимулировать рабочий класс покупать все больше и больше дорогих товаров, зданий и техники, толкая их тем самым брать все более дорогие кре­диты, до тех пор, пока кредиты не станут невыплачиваемы-ми. Невыплачиваемые кредиты приведут к банкротству бан­ков, которые будут национализированы государством, что в итоге и приведет к возникновению коммунизма...» — писал Маркс почти полтора столетия назад. Как видите, основопо­ложник коммунизма довольно точно описал суть нынешнего финансового кризиса в США.

Маркса любят цитировать республиканцы. Но Рубини смеется и отмахивается от них. По его словам, в последний год правления республиканца Буша Второго вмешательство государства в экономику США уже стало беспрецедентным. ФРС, которая должна кредитовать лишь банки (быть креди­тором последней инстанции — lender of the last resort), уже тогда стала единственным кредитором, который стал река-

283

Тогда почему бы не сделать еще один шаг и не пойти на временную национализацию банков США?

«Думаю, мы пойдем на это!» — заявляет Рубини. («So, will the highest level of government be receptive to the bank-nationalization idea? I think it will...») Как считает эконо­мист, ждать этого осталось максимум полгода. Ибо, дескать, к тому времени почти все крупнейшие банки США окажут­ся де-факто банкротами — а вместе с ними и многие круп­ные корпорации.

Выкладки Рубини подтверждают гипотезу о том, что ост­рейший кризис экономики США (а вместе с нею и всей ка­питалистической системы мира) продлится не менее десяти­летия. По подсчетам экономиста, правительство для спасе­ния финансовой системы потратит от 7—9 трлн долларов. Де-факто администрация США уже контролирует изрядный кус банковской системы страны (a good chunk of the banking system). Осталось признать эту национализацию де-юре. Тем более что проблема теперь стоит намного острее, чем осе­нью 2008 года. Тогда, по словам Рубини, правительство ки­нулось спасать крупные банки, чтобы не допустить социаль­но-экономической катастрофы в США. Деньги-то влили — но банки не спасли. Зато они стали сверхкрупными. Ведь то­гда «J.P. Morgan» купил банки «Bear Steams» и «Вашингтон Мьючуэл» («WaMu»). «Бэнк оф Америка» (BofA) приобрел банки «Countrywide» и «Merrill». «Wells Fargo» прибрал к рукам «Wachovia». Но ни слияния в банковском секторе, ни накачка его государственными деньгами не помогли. И вот теперь стоит угроза обрушения уже не просто больших, а

284

гигантских банков. Самое время решаться на их национали­зацию.

Что нарисовал Рубини? Перспективу долгой депрессии с неясным исходом. Причем уже общей — а не только амери­канской. Ибо рынок США — ключевой для множества стран. Америка — главный торговый партнер Европы. Коллапс ее экономики принесет беду для всех. Как видите, американ­ская администрация никак не решится на национализации. Но даже если это и случится, потребуются астрономические затраты и долгие годы, чтобы поправить ситуацию.

Что перед нами? Кризис капиталистической системы.

Национализация банков потребует еще и национа­лизации коллапсирующей пенсионной системы США. Причем надолго. И это тоже — конец капитализма. Его планомерный снос.

Обратите внимание на слет финансистов и интеллектуа­лов, прошедший 22 февраля 2009 года в стенах Центра ка­питализма и общества при Колумбийском университете (Нью-Йорк). По сути дела, его участники нарисовали пер­спективу «новых 1930-х»: сильное государство, которое огра­ничивает капитализм и вмешивается в экономику по пол­ной программе. Причем на фоне страшнейшего кризиса.

— Рыночный фундаментализм, вера в то, что рынок мо­жет сам себя корректировать, привели к дерегуляции гло­бального рынка... Банкротство инвестбанка Lehman Brothers

285

— ...Во времена Великой депрессии многие тоже стали говорить: вот, сбываются предсказания Маркса. А вот и не сбылись. Коммунизма не будет: распад советских стран дока­зал его несостоятельность, — заявил как бы в ответ лауреат Нобелевской премии 2006 года в области экономики за «анализ межвременного обмена в макроэкономической по­литике» директор Центра капитализма и общества Эдмунд Фелпс. Что, впрочем, не помешало ему поддержать требова­ние о национализации американских банков.

Советник Обамы, бывший глава ФРС США Поль Волкер, хотя и защищал капитализм, все равно был вынужден при­знать, что возврата к либерализму больше нет. «Нынешний кризис стал испытанием капитализма. Я уверен, что капита­лизм переживет кризис и выживет, но финансовая система нуждается в некотором пересмотре. И я не уверен, что она когда-нибудь восстановится в своем прежнем либеральном виде». — заявил он.

Корреспондент РИА «Новости» Лариса Саенко, присут­ствовавшая на этом конгрессе, оставила одно замечание:

«...Аналитики поискали виновных и указали в разные стороны — кто на Белый дом, кто на Минфин, кто на банки, проводившие «хищническое кредитование», кто на народ, бездумно живший не по средствам. Самые честные, как Вол­кер, признались, что не знают, что будет дальше...

...Большинство ораторов призывали к национализации крупнейших банков, в которые государство направит свой капитал для кредитования реального сектора экономики. Примерно под такими же лозунгами на Уолл-стрит прохо­дят митинги социалистов.

...В Нью-Йорке, «колыбели финансового либерализма», с трибуны порой раздавались призывы свернуть демократиче-

286

Именно под предлогом борьбы с жестоким кризисом. В 1930-е Европа была покрыта сетью «антикризисных дик­татур». Теперь грядет нечто подобное — но уже с диктату­рой в самих США. Грядет время Железной пяты. А Оба-ма — это так, проходная фигура, прикрытие...

Что в этом мире ждет Русскую цивилизацию? Уцелеет ли она? Ведь новому тоталитаризму война будет нужна как воздух. А РФ — очень уж удобная жертва...

■