П л а н криминологическая характеристика 6 получения взятки
Субъективные признаки получения взятки
жүктеу/скачать 339 Kb.
|
2.2 Субъективные признаки получения взяткиДоказывание субъективной стороны получения взятки всегда вызывает ряд трудностей на практике, особенно это касается замаскированной (скрытной) формы получения взятки. Рассмотрим основные признаки субъективной стороны получения взятки. Получение взятки объективно нельзя оторвать от ее дачи и рассматривать изолированно вне их органически связи друг с другом. Умысел виновного должен охватывать и сознание того факта, что лицо вручающее вознаграждение, воспринимает данный акт именно как дачу взятки. В противном случае субъективная сторона будет отсутствовать. Получение взятки – преступление, совершаемое только с умышленной формы вины, поэтому для наличия субъективной стороны важно, чтобы взяткодатель имел намерение за взятку побудить должностное лицо действовать (бездействовать) в его интересах и желал наступления последствии действия (бездействия), а должностное лицо, принимающее имущественную выгоду, сознавало, что имущественная выгода передается ему в качестве взятки, с нарушением публично-правового характера оплаты своего труда за его служебное поведение, и желало этого. Однако факта обнаружения у должностного лица предмета взятки не достаточно. Необходимо установить наличие у должностного лица воли на принятие взятки. Обязательным признаком субъективной стороны получения взятки признается корыстная цель – извлечение незаконной выгоды имущественного характера. Корыстной цели соответствует и корыстный мотив, то есть стремление к извлечению этой выгоды. Вместе мотив и цель «образуют ту базу, на которой рождается вина как определенная интеллектуальная и волевая деятельность субъекта, связанная с совершением преступления и протекающая в момент его совершения».16 Корыстные мотив и цель данного преступления непосредственно не зафиксированы в тексте уголовного закона, не вытекают из самой природы получения взятки как специального вида корыстного злоупотребления должностными полномочиями и материального характера предмета взяточничества. Как показывает проведенный анализ следственно-судебной практики, получение взятки происходит из корыстных мотивов взяткополучателя. Корысть служит пусковым механизмом получения взятки. При дальнейшем рассмотрении субъективной стороны получения взятки возникает вопрос: если корыстный мотив обязателен для признания в действиях виновного состава получения взятки, то как квалифицировать деяния, когда должностное лицо, получая незаконное вознаграждение за свое служебное поведение, изначально имеет в виду израсходовать полученные им средства на нужды руководимой им организации либо использовать их в благоприятных целях и так далее? С одной стороны, уголовно-правовая литература констатирует наличие лишь прямого умысла взяткополучателя, а корыстный мотив в качестве обязательного в законе не предусмотрен ( как, например, в других служебных преступлениях ст. ст. 307, 314, 315 УК). Кроме того даже при отсутствии корыстного мотива принятие вознаграждения должностным лицом за действия (бездействие) в интересах дающего вознаграждение есть коррупционное правонарушение, нельзя также забывать о взяткодателе, действия которого в полной мере образуют состав дачи взятки, а значит, наносят ущерб интересам государственной службы. Несмотря на то, что в законе отсутствует прямое указание на корыстную цель и мотив, однако вывод об их наличии обусловлен самой природой взяточничества как специального вида корыстного злоупотребления должностными полномочиями и материальным характером его предмета. Поэтому в тех случаях, когда должностное лицо, получая незаконное вознаграждение за свое служебное поведение, изначально имеет в виду израсходовать полученные им средства на нужды организации, в которой он работает, либо использовать их в благоприятных целях, то состава получения взятки не будет, в таких случаях деяние, при наличии необходимых признаков, следует квалифицировать как злоупотребление должностными полномочиями. Аналогичной точки зрения придерживается Б.В.Волженкин и другие.17 Проведенные исследования показывают, что в судебно-следственной практике еще имеют место случаи неправильной квалификации преступлении при таких обстоятельствах. Об этом свидетельствуют следующие уголовные дела. Так, органами предварительного расследования младшему следователю Ильичевского ОВД г. Павлодара У. предъявлено обвинение в том, что он с целью вымогательства взятки заявил гражданину Е. о привлечении его к уголовной ответственности за приобретение имущества заведомо добытого преступным путем. В последующем, используя это обстоятельство, злоупотребляя должностными полномочиями, получил от него взятку в сумме 7500 тенге, объяснив е., что эти деньги пойдут на оплату изготовления процессуальных бланков. Действия У. в ходе предварительного расследования были квалифицированы по совокупности преступлении как получение взятки путем вымогательства и злоупотребляя должностными полномочиями по ст. 311 и ст. 307 УК. По данному делу было установлено, что в следственном подразделении, где работает У., на тот период отсутствовали бланки процессуальных документов, следователи самостоятельно занимались вопросами их изготовления. Свидетели, работники клуба «Жигер» подтвердили, что к ним обращался У. с просьбой отксерокопировать бланки процессуальных документов, некоторое количество их было изготовлено. Он же договорился с ними об изготовлении 1500 бланков на 7500 тенге. Е. передал ему 8000 тенге, У. вернул ему 500 тенге , то есть взял именно сумму, требуемую для оплаты 1500 бланков. Сам осужденный не отрицал факта получения денег, пояснив в суде, что деньги в свою пользу присвоить не хотел, сама обстановка, отсутствие бланков вынудили совершить это деяние. При рассмотрении дела в кассационном порядке судебная коллегия по уголовным делам Павлодарского областного суда указала, что действия У. охватываются составом преступления, предусмотренного ст. 307 УК. У., являясь должностным лицом, свои служебные полномочия использовал вопреки интересам службы, дискредитировал авторитет следственных органов, допустил этими действиями нарушение интересов государства и гражданина Е.18 Другой пример: начальник Капшагайской межрайонной инспекции по охране рыбных запасов О. был предан суду по п. «а» ч. 4 ст. 311 при следующих обстоятельствах. О., являясь должностным лицом государственного органа, исполнял обязанности начальника Капшагайской межрайонной инспекции по охране рыбных запасов. При проведении О. проверки был задержан гражданин С., который осуществлял незаконный промысел рыбы без соответствующих документов. При этом О. был составлен акт описи-оценки лова, по которому у С. был изъят подвесной лодочный мотор и назначен штраф в сумме 24000 тенге. О. в илу занимаемого им должностного положения областной инспекции по охране рыбных запасов, утвержденного Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды РК за № 124 от 28 марта 2000 года, имел право рассматривать административные дела о нарушениях законодательства по охране, воспроизводству и использованию рыбных запасов и привлекать в установленном порядке нарушителей к ответственности путем взимания штрафов в доход государства. Вместо этого О. потребовал выплатить сумму штрафа ему лично, что категорически запрещалось законодательством. По данному факту административные материалы не зарегистрировал в целях дальнейшего использования штрафных сумм, подлежащих выплате С. для оплаты ремонта автотранспорта, принадлежащего инспекции и приобретения ГСМ, в которых нуждалась межрайонная инспекция для использования в нерестовый период. Капшагайскии городской суд пришел к выводу, что действия О. как получение взятки по п. «а» ч. 4 ст. 311 УК РК квалифицированы ошибочно и переквалифицировал их на злоупотребление служебным положением (ст. 307) по следующим основаниям. Действия О. не могут быть расценены как получение взятки ввиду того, что получение взятки предполагает обязательным условием совершения этого преступления корыстный мотив. О., руководствуясь исключительно ложно понятыми интересами службы, намеревался израсходовать полученные средства на нужды руководимой им организации. Было установлено, что ущерб, причиненный фауне незаконными действиями С., с учетом самого административного штрафа составил 78300 тенге. Существенным нарушением интересов общества и государства суд посчитал отрицательное влияние совершенного О. деяния на нормальную деятельность организации, руководителем которой он являлся, подрыв авторитета органов управления и контроля, а также то, что штраф не поступил в пользу государства. Корыстного мотива суд не усмотрел, что исключает обвинение его в получении взятки.19 Как свидетельствуют приведенные примеры из судебной практики, отсутствие корыстной цели не дает основании квалифицировать действия должностного лица как получение взятки. В ситуации, когда за выполнение (невыполнение) тех или иных действии по службе вознаграждение получает не само должностное лицо, а его родственник, наличие состава преступления будет лишь при условии, что: а) должностное лицо знало об этом вознаграждении; б) непосредственный получатель находился в материальной зависимости от него или периодически пользовался его материальной поддержкой. Иначе должностное лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности в качестве взяткополучателя, так как в его действиях отсутствовали корыстные цель и мотив. В заключение следует еще раз подчеркнуть, что установление объективных признаков получения взятки имеет значение для квалификации лишь при условии, что все они были охвачены сознанием взяткополучателя. Для привлечения к уголовной ответственности за взяточничество необходимо доказать, что обе стороны – и получающий имущественные ценности (выгоды), и тот, кто передает ценности (выгоды) передаются (предоставляются) именно как взятка, то есть являются незаконным вознаграждением должностному лицу за его служебное поведение. Иначе состава получения взятки не будет. Только полное сочетание объективных и субъективных признаков дает возможность рассматривать действия должностного лица как получение взятки. жүктеу/скачать 339 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|