Первая 5 серая лавина кайзера 5 часть вторая 130 трагедия под сольдау 130 часть третья 306 отхлынувшая волна 306

СИМПТОМЫ ПОЗИЦИОННОЙ ВОЙНЫ

Когда разрозненные остатки корпуса англичан достигли Компьена, всадники фон дер Марвица уже рыскали в долине между Соммой и Уазой. Авангарды Клука не давали покоя Френчу, шли за ним по пятам, а ядро германской первой армии тем временем грозило раздавить французские дивизии, прикрывавшие английские корпуса.

Поэтому генерал д’Амад, тот самый, на кого наклеветал «господин из Лилля», оторвался от Френча и пошел на соединение с Монури, части которого накапливались у Амьена. Драться, ведь, против целой армии, имея всего две дивизии, было бы безумием!

Первые эшелоны армии Монури уже были на месте сбора и стояли в полной боевой готовности, ожидая прибытия дополнительных войск. ѴII-ой корпус, собранный генералом в мощный кулак, мог выступить в любой момент, когда из Витри ле Франсуа прибыла спешная телеграмма:

«Наш северный фланг в опасности. Примите решительные меры и помешайте Клуку двигаться с подобной быстротой».

Генерал Монури меры принял. Решительный и отважный, он не стал дожидаться подкреплений и отдал VII корпусу приказ во что бы то ни стало преградить путь первой германской армии.

— Вы ударите Клуку во фланг, — приказал Монури корпусному командиру. — Германцы, даже если и отгонят вас, должны будут оторваться от авангарда, бросить против вас находящиеся в наступлении части, и авангард, опасаясь быть отрезанным, остановится. Тем временем, пока вы будете вести безнадежный бой, Клук не сможет двинуться с места.

— Понимаю, мон женераль.

И VII-ой корпус двинулся, Как ощетинившаяся штыками человеческая засека, остановился он на пути пыльных, подбитых гвоздями, германских сапог, разлился к северу, показал, что длинноствольные лебели могут трещать и в тылу непобедимой пехоты кайзера!

Маневр закончился в самый последний момент. Германские самокатчики и кавалеристы Рихтгофена уже добрались до предместий Лилля, a французские территориальные войска — по нашему понятию ополчение — были настолько скверно вооружены, что командир их, генерал Персэн, даже и думать не мог об организации сколько-нибудь серьезного сопротивления. При первой же попытке атаковать, его бородачи были рассеяны германской армейской кавалерией. В день 27 августа на северном отрезке западного фронта судьба по-прежнему была благосклонна к германцам.

Иначе обстояло дело на юге.

Там VI и VII германские армии увязли между Нанси и Сен Диэ. Надежды на прорыв в районе Шарма оказались миражом. Кастельно и Дюбайль въелись в землю, а гарнизон Нанси только теперь во всей своей силе показал свои острые зубы. Баварцы шестой армии, выгнувшись дугой, напрасно бросались своим центром на охватывающий их фронт противника, упиравшегося на Туль и Эпиналь. Напрасно стремились они сбросить Кастельно в Мозель, овладеть переправой под Шармом! Их правое крыло было пригвождено к месту, a левое безуспешно пыталось пробиться к Сен Диэ.

Клин немцев в центре этого фронта непрестанно бил, как таран, но французы с не меньшим упорством всякий раз восстанавливали положение.

Больше того!

Инициатива постепенно начала переходить в руки Кастельно и Дюбайля. Оба генерала все сильнее нажимали на германские фланги, стремясь сдвинуть их с места и прижать один к другому. Был момент когда казалось, что германский клин будет отрезан от тыла, лишен снабжения и уничтожен.

В урагане железа и пламени, между Маасом и Мозелем, впервые обозначились признаки позиционной войны. Армии оказались прикованными к окопам, на которые и днем, и ночью не прекращались атаки. Под Люневилем, там, где армия Дюбайля смыкалась с армией Кастельно, баварцы особенно упорно старались прорваться. Ценой ужасных жертв им удалось захватить лес Фрискати, в котором они, совершенно измученные, зарылись в землю, надеясь там отдохнуть и набраться свежих сил. Их правое крыло пошло сапой на все возвышающуюся местность, на отроги Монт Куроннэ, сильно укрепленные в годы мира. Им удалось подойти вплотную к окопам французов, но тут лопаты наткнулись на бетон и сталь бронированных куполов пулеметных гнезд.

Позиции Монт Куроннэ оказались неприступными. Немецкие окопы опутались непролазной колючей проволокой. Две армии уперлись в тупик, наступление приостановилось.

Та же участь постигла и наступление Херингена. Напрягая всю силу, немцы вскарабкались до гребня Вогез, сверхчеловеческими усилиями сбили с него французов, оттеснили их на левый берег Мортани и ушли в землю по другую сторону водного потока. Единственное, чего им удалось добиться в день 27 августа, это — занять после кровопролитного боя Сен-Диэ.

Четыре армии остановились друг против друга. Истощенные непрерывными атаками, они едва дышали, блуждающими глазами отыскивая в линии фронта уязвимое место. Время от времени из окопов вырывалась кучка атакующих, пыталась прорвать тот или иной участок, но падала, скошенная пулеметным огнем. Некоторые же увязали в проволоке или откатывались назад, оставляя за собой трупы атакующих солдат.

Обозначились новые штрихи войны, долженствующие впоследствии стать основными линиями ее: перевес техники над живой силой. — Лучше всею свидетельствует об этом вспомогательный форт Манувийер. Защита Люневиля с востока, последний барьер на пути к Аврикуру.

Влекомые пыхтящими тракторами, оставляющие в земле глубокие отпечатки лапчатых колес, к нему подползли тяжелые 42-х сантиметровые гаубицы Крупна. На расстоянии в 13 километров стали они на позиции. Огромные жерла поднялись к небу.

— Feuer!

Трехметровые бетонные перекрытия лопались, как яичная скорлупа. Тридцатисантиметровая броня свернулась как картон. Немцы не хотели верить, что в дымящихся развалинах может уцелеть жизнь и преисполнились уважением к защитникам, когда навстречу штурмующим поднялись полу обгорелые фигуры французов. Дым и пламя делали всякое существование в разбитом форте невозможными, но тем не менее из каких-то невероятных закоулков на первых оккупантов форта летели пули, из-под нависших, обрушившихся потолков гремели редкие уцелевшие пулеметы.

Мало пленных увели в этот день германские солдаты. Форт пал, но с ним пали и его защитники...