Сборник Константина Рассадина «Вечерняя тишь»

Также хочется проинформировать любителей поэзии, что стихи Константина Рассадина представлены во всероссийской антологии «Русская поэзия 21 века»: он один из четырёхсот авторов поэтического пространства России.

Константин РАССАДИН


ВЕЧЕРНЯЯ

ТИШЬ
Стихи

2013 год.

-5-

Встаёт пред матушкой вопрос,

Что нужно после постирушки

Cнести бельишко на мороз.

Чтоб разом все хворобы выветрить

Студёным вихрем из него,

А может этим просто выверить

Надежду вновь на волшебство.

И за порог себя студить,

И псу дворовому прикажется

Сыночка лаем не будить.

Но, пробудившись тотчас, с маху

Вступлю в заснеженную Русь

И в задубевшую рубаху

Душой и телом облачусь.

Накину я на плечи вьюгу…

Кровь с молоком! – красив, удал…

Пред боем жарким залезал.

И с мечом булатным опояску,

Выйду я дозором на большак

Сторожить дорожную развязку.

Чует сердце ворога и вора:

Ведь пути в отечество моё

Не должны остаться без призора!

В небе ходит ястребок кругами,

И со мною рядом мужики

Будят степь тревожными шагами.

То-то было много в зиму снега…

Непременно надо ожидать

На державу лютого набега.

Огнем Русь пытает и железом.

Надо сдюжить русским мужикам –

Моим братьям тихим и болезным.

От беды кромешной холодея:

Ждёт державу чёрная печаль…

И лихие козни лиходеев.

-8-
* * *

Гудут поводья ратника в горсти:

- Сбирайся, Русь!

Пора Иуд к осинам –

Христопродавцев мерзостных свести!
Клич восстаёт

над русским житом-полем,

Над тихой водью, спрятанной в туман, -

По всей Руси, по всем её привольям…

Иначе выжить невозможно нам.

-9-
ДРУГАЯ РЕКА

Но русское сердце и эта остудит,

И утром стреноженного мужика

На подвиг великий разбудит.

И в утре встревоженной тенью

Я поиски старых армейских сапог

В хозяйстве мужицком затею.

А, может, найдётся и меч-кладенец,

На свист прибежит кобылица…

Ну что же ты, ратник, готов, наконец,

За землю родимую биться?!

На жгучие стрелы монголов.

Жена проворчала: «А ты б не ходил…

Хватает ведь ратных посолов».

Сурово и зло посмотрю на жену

В сиреневом ласковом платье:

Вот так, втихоря, и проспали страну,

Похлёбку хлебаючи лаптем.

Конечно, я в чём-то умишком не зряч:

Немногое ведомо смердам…

Продал иноземцам державу Горбач,

А Ельцин и родину следом…

Булаты звенят на кровавой равнине.

Лишь только кольчужка была б не мала,

Как в той позабытой былине…

Поле за Непрядвою-рекой.

И опять пригрезился мне Дмитрий,

Вписанный в скрижали как Донской.

С неба сокол – боевая птица –

Камнем упадёт Руси на грудь.

Значит, снова надо росам биться

За свою поруганную Русь.

Я стою у пращурских могил.

Святый Отче Сергий Радонежский

И меня на бой благословил.

У коня поводья не ослаблю –

Я в доспехи ратника одет.

Слева от меня монах Ослабля,

А по праву руку Пересвет.

Двадцать первый беспокойный век.

В поднебесном храме – богомолье.

В поле ратник – русский человек.

Не под Тулой Куликово поле

И не под брусчаткою Москвы…

Огляжу российское приволье:

Поле Куликово – это мы.

-11-
ОСЕНЬ
Гаснет свеча. Чёрный дождь за стеною.

Жалобно ставень скрипит.

Что сотворили опять со страною?!

Сердце болит и болит.

В хляби пустой борозды…

Были мы – росы, теперь – россияне

Той же проклятой нужды.

Выйду под звёздный простор:

Будто и там на межзвёздных просторах

Мрачная смута – российский раздор.

-12-
* * *

Путинское времечко в ржавенькое стремечко,

Растудыт, аллюром!.. Нам ли горевать?

Ворон глаз не выклюет –

вдарит прямо в темечко,-

Собирай, Россеюшка, рекрутскую рать.

На крови - на кровушке росы-янтари.

Ордена посмертные государем дарены:

Не робей, парнишечка: дали - так бери!..

Вороны - на поле. В небе - журавли.

За царя!.. За веру!.. И за всех на троне!..

Растудыт, аллюром! - басурман руби.

Любо под Распятием человеку жить.

А казак родится – поцелуем пяточку…

И опять поскачем головы сложить.

Растудыт, аллюром!.. Нам ли горевать?

Ворон глаз не выклюет –

вдарит прямо в темечко,-

Собирай, Россеюшка, рекрутскую рать.
-13-

ПОСЛЕ БИТВЫ
То чертяки кажут в окна рожицы,

То за дверью затаится тать…

Но хозяйке надобно, как можется,

Ноченьки-денёчки доживать.

Всякий день в заботах, как в бою.

Чистыми укроет полотенцами

Выпечку духмяную свою.

За собой не видим мы ни зги,

К мертвецам родным давно привыкшая,

Им печёт старуха пироги.

-14-
МУЖИЦКОЕ ВОЙСКО
На русской землице болотины-топи –

Не держит державу прогнившая гать.

И дума такая и время торопит:

Мужицкое войско пора собирать.

Ты только откликнись, а мы уж придём.

Неужто всё прахом… и век пепелищем

Там, где моя доля, и жёнка, и дом?

В болотине мрачной опять мужика?

Я шёл к своей правде и полем, и лесом,

И адом, и раем… и выжил пока…

На вольную службу сосватал меня.

И если ты барам расправу затеешь,

То туточки с вилами рядышком я.

И гатью нам будут в степи ковыли.

Мы этим «чубайсам» устроим досаду

На дыбе, на плахе, на кольях земли.

-15-


ЧУДСКОЕ ОЗЕРО
Не крутит крылья мельница –

Был скуден урожай.

Заря в загривок вцепится:

- А ну, мужик, вставай!

Иду – твоя попутчица:

Вокруг землица-мать…

Тебе ль бездельем мучиться

Да с бабой воевать?

По раннему по холоду,

И кряжист, и могуч,

Вплети в кудряву бороду

От солнца первый луч.

Шагай в весенней роздыми

В кольчужечке до пят:

На славном Чудском озере

Браты твои стоят.

Рази тевтонских рыцарей –

Топи их в омутах,

Чтоб никогда не рыпались

На Русь идти в крестах.

Громи их с Божьей Матерью

Своим мечом-крестом…

А с местным супостатиком

Расправимся потом…

С полоской сжатой ржи,

Лежит землица слёзная,

Идёт по ней мужик.

Вытопчет дождями, не спеша.

Понапрасну чуда дожидалась

Тихая пропащая душа.

В этих гиблых сумерках тревоги

Мир распахнут в мрачное окно.

Средь теней, бредущих по дороге,

Никого увидеть не дано.

Душами живыми торгаши.

И теперь никто уже не в праве

Даже падшей требовать души.

Как с ней быть? Ответить не берусь.

Я смотрю в окно на мир смердящий,

На мою поруганную Русь.

И молю: душа, вернись в моё безверье

Лишь с тобой смогу себе вернуть

Это небо, поле и деревья,

И мою пожизненную суть.

-17-

* * *
Кто-то всё же судьбу мою вычернил

В мрачноватые злые тона:

До последней кровиночки вычерпал

Моё сердце – до самого дна…
И лежит оно, омертвелое,

С хламом выброшено за порог –

Только с виду живое и целое –

Камнем с вороном средь дорог.

Куда можно добраться живым,

Потому что оно не из сказки,

А из жизни, что лично творим.

Бессердечья, несущего бред…

Вот и ноет открытая рана,

Что дороги идущему нет.

-18-

* * *
Всосалась мысль, как пагубное зелье,

В умы и души рабские людей,

Что если в жизни есть ещё веселье,

Вершит его убивец-лиходей.
Тот самый, о котором написали,

Что он старуху тюкнул топором...

Злодея извели под небесами…

И поделом - злодею, поделом!

Во благости тяни свой рабский век,

Молись на власть коленопреклоненно,

И будешь ты хороший человек.

В стране рабов бунтарь не ко двору.

Но кто-то ищет и зовёт Свободу,

И призывает падших к топору.

-19-

Прищуренным глазом глядит

Куда-то неведомо в поле,

О доле счастливой галдит.

Разбил он гранёную рюмку,

Летит в заревые края:

Судьбу - в подорожную сумку,

А сам - на лихого коня.

Вот выехал он к перепутью

И смотрит на камень-гранит:

На камне погибельной сутью

Чеканная надпись горит.

Такой безнадёгою веет,

От тихих кустов повилик…

Три слова на камне мертвеет:

«Покоится с миром мужик».

И каркает ворон носатый,

Пищит подземельная мышь:

- Конечно, погост небогатый,

Но славно ты, парень, лежишь!

- Какой еще парень?

- Да ты же.

Такие вот вышли дела:

И трезвый, и огненно-рыжий,

Каким тебя Русь родила.
Сердитым мужик воротился

В хозяйство своё - ко двору.

Промолвил жене:

- Нагостился!

А то ведь и вправду помру.
-20-

ЖИЗНЬ - ЖИТУХА
«Снова пьют здесь,

дерутся и плачут»…

Ах, какая кровавая слизнь!

А иначе сказать: это значит –

Продолжается русская жизнь.
Значит, родина будет любима,

И жена будет мужу верна…

В задушевном порыве интима

И звезда надо мной негасима,

И сирень-духовень у окна.
Хорошо на Руси – всё в порядке:

Пьют, дерутся друзья-кореша…

Эй, брательник, ударь по сопатке!

Что-то ноне не плачет душа.

-21-

Так сказать, в его последний путь.

Век такой! Покончено с трамваем –

Значит, нашу юность не вернуть.

Жаль его, как будто человека,

Никому, казалось, не мешал…

Бегал по Саратову полвека

С Соколовой горки на причал.

И стоял у порта он подолгу

Среди пароходных мачт и труб:

Будто плыл он в утреннюю Волгу,

Как и я Поволжья однолюб.

Погремушкой детскою звеня,

К этим русским

сокровенным далям

Пацаном доставил он меня…

А теперь покончено с трамваем –

Отгремел навек и отзвенел.

Мы его в кафешке поминаем,

Доконал трудягу беспредел.
Сохраню прощальную минуту:

Пусть моя скорбящая душа

По всему трамвайному маршруту

В памяти проедет не спеша.

-23-
УЛИЦА МИЧУРИНА

С тихим пухом душных тополят,

А ещё с лихими самокатами

Самых смелых в мире пацанят.

Там во власти солнечного плена

К окнам жмётся дикий виноград.

Старики на ней живут степенно:

Каждый, как профессор, бородат.

Вышивок и кружев мастерицы,

Бабки внукам сказки говорят.

И России серенькие птицы

Воровству не учат воробьят.

Девушки с коричневым загаром

Дышат зноем с головы до пят

Так, что ухажерам дерзким самым,

Словно кораблям, пристать велят…

И призывной красоты девчат

По особой улочке Саратова

Мои ноги вечером пылят.

По житейской и простой причине

По-сыновьи улочку люблю:

Здесь, в её глубинной сердцевине,

Навещаю матушку свою.

-24-

УЛИЦА СВИНЦОВАЯ
На улице Свинцовой -

На улице грачей -

Стучат опять подковы

Гривастых тягачей.

Подковами прокована,

В пыли проторена -

Знакомая, знакомая

Дорога у окна.

Что выпал день такой,

В котором пахнет клевером

И скошенной травой.

Тропиночками теми же

Пройдусь - не мудрено...

И принесу я с Терешки

Полнёхонько ведро, -

По самой пыльной улице,

Прохожего тесня...

И кликну Ильёй Муромцем

Былинного коня.

Весь выкрашен огнём,

Но очень, братцы, здорово

Проехаться на нём!

Минуты счастья краткие...

И хоть боюсь слегка -

Стучу отважно пятками

В упругие бока…

-25-

На улице Свинцовой -

Стучат опять подковы

Гривастых тягачей.

И в этой кавалькаде -

Конь, меченый клеймом,

С телегою не ладит

Весь выкрашен огнём.

Слезит глазами карими -

Я знаю почему,

Как вместе воевали мы,

Запомнилось ему.

-26-
ОСТАНОВКА «НАБЕРЕЖНАЯ»

В белые наряжены накидки,

Едем на трамвае мы в трусах,

И совсем не ангелы с открытки.

Совершаем утренний вояж,

Шумный и болтливый без умолку.

Едем мы с девчонками на пляж –

На свою любимейшую Волгу.

И пока нам ветерок попутный

Верный курс прокладывает в рай,

Мы трамвай меняем сухопутный

На речной прогулочный трамвай.

За кармою пенный водопад.

Впереди таинственный тот остров,

Где пираты золото хранят.

Это вам совсем не «трали-вали» -

Сказочки, которым грош цена.

Помнится, деды еще копали

В оные, как чудо, времена…

Шантрапа бесштанная - с мечтою,

Что и мы в богатстве заживём…

Ах, была б корона золотою,

Можно быть и голым королём!

Мы в мечтах ничем не стеснены …

Завтра в брюки влезут пацаны,

А девчонок замуруют в платья.

-27-
УЛИЦА ТЕАТРАЛЬНАЯ
Эту девочку с плачущей скрипкой,

Со слезами зарёванных глаз

Обучали музыке хлипкой

Не от мира сего, не для нас.

Признавали лишь только «битлов».

А скрипачка потеряна в бездне -

В музыкальной шкатулке без слов.

Но вот выглянешь из окна:

Зачехлённой в футляре мумией

Мимо нас проходила она.

По линеечкам скомканных нот,

Где Чайковские и Паганини

И другой недоступный народ.

С разбитными девчонками... Ах!

Ну, а ей пусть становится мужем

Иоганн Себастьянович Бах.

-28-

Целясь в небо иглами антенн,

Эта улица ничем не знаменита.

Здесь не жили Глинка и Шопен.

Не рожали тётки мировую славу.

Нотный стан творя средь тишины

Брать учились вовсе не октаву,

А зубило в руки пацаны.

Пальцы расшибая, колотить,

Брали в руки тихие стамески,

Прорубая песенную нить.

И гудели музыкально доски

Под рубанком

в маленькой горсти.

И ломались тенора Козловских,

Песен не успевшие найти…
Когда утро красит небо синью,

К заводским шагают проходным

Рубенсы,

Шекспиры,

Поганини…

И любой из них не повторим.

Пусть их имена не украшают

Полные собрания томов –

С первых дней рождения

вращают

Тех, что по-хозяйски

в жизнь тревожную

Вышли из неведомых пока

Тихих улиц,

Некогда заложенных

В городах российских

На века.

Сонные старинные дома –

С золотым тиснением тома,

Но читать их заново не надо.

Тронешь, и рассыплются в руках:

В сорванных сиреневых цветах

Жизнь ветхозаветная пылится.

В домике вечернего огня,

Тайно окрестившая меня

На правах Христового закона.

На Руси двадцатый Красный век:

Космос покоряет человек

И читает Ленина и Блока.

Возле «Липок» шаг свой придержу

И пройду, как будто по ножу,

К крёстной своей матушке печальной.

Сдобой Пасхи – угощеньем впрок.

Светится старушка-образок

Чистыми небесными очами.

-31-


ОСТАНОВКА__«ГОРОДСКОЙ_ПАРК_КУЛЬТУРЫ»'>ОСТАНОВКА
«ДЕГТЯРНАЯ ПЛОЩАДЬ»
Катит, катит по жизни трамвай,

Зацепившись за край небосвода:

Мол, живи и себя постигай

В тесной давке шального народа.

То рутина в делах, то аврал…

Бытовщина вконец измотала:

От завода, как лошадь, устал,

Нудным дням – ни конца, ни начала…

Что-то суетно стало в миру…

На неспешную тянет беседу:

После пятницы к дядьке Петру

Обязательно в гости заеду.

Он от бога и столяр, и плотник:

Третий год для меня мастерит

Быстроходный под парусом ботик.

Он готов целый выстроить флот

Пароходам стальным на потеху…

Дядька царской мечтою живёт,

И надеюсь, что близок к успеху…

Лесом пахнет и чуточку морем.

Тихо в дрёму клонюсь головой,

Надышавшись целебным настоем.

-32-
УЛИЦА РАДИЩЕВА
Там, где сонное утро в иглу

Первый луч золотистый вдевает,

Свою будочку на углу

Для прохожих она открывает.

И неважно, какой будет год —

Снегопад или птицы в полёте,

На ботинки подковки прибьёт

И счастливее их не найдёте.

Люди, птицы, цветы городка —

Все зовут эту женщину Саффи.

Скачет с гор, как живая, река

На стене, на цветной фотографии.

Посижу возле этой реки.

Расхрабрюсь и стихи почитаю.

Но взглянув на мои башмаки,

Саффи лишь головой покачает.

На стихи мои, знаю и сам,

Не создать бытового уютца.

Потому и пришёл к чудесам,

Что руками её создаются.

Полчаса незаметных минут

Вновь мальчишкой

восторженным буду.

И как руки у Саффи поют —

Я уже никогда не забуду.
Закрывает свой комбинат

Молчаливая старая Саффи.

По-грузински поёт водопад

В тесной будочке на фотографии.

-33-
ОСТАНОВКА

«ГОРОДСКОЙ ПАРК КУЛЬТУРЫ»
Если вы на трамвае поедете

Мимо парка в вечерний час,

В белом мраморе гуси-лебеди

Дивной сказкой окликнут вас.

Сказка в том, что сиротам-уродцам

Выпадает порой благодать,

Чтоб однажды под яростным солнцем

Лебедями прекрасными стать.

Даже если себя вы представите

В этом мире средь гадких утят…

Вновь покажется: с озера – с заводи –

Лебединые крики взлетят.

И тогда вы гоготом радостным

В этом парке взорвёте тьму.

Чудеса, что придумал Андерсен

Не дано погубить никому.

Нашим душам неся благодать,

Будут лебеди в вечном мраморе

Нас, не верящих сказкам, встречать.

-34-
ОСТАНОВКА

Что в память детства врезались резцом, -

Гудящий, словно улей, Крытый рынок –

Торговый мир, воздвигнутый дворцом.

Народец в нём, и пакостный, и лживый,

Коптил нездешней речью потолки.

В рядах торговых щедрою поживой

Дышали мертвечиною лотки.

Как будто громом тюкнуло меня,

В меня, мальчишку,

вглядывалося рыло –

Огромная ушастая свинья.

Клыкастые ощеренные пасти,

Таившие в себе стеклянный взгляд,

Сулили мне великие напасти:

Набросятся все разом и съедят…
И я бежал от них, припоминая,

Как здесь в войну, что сроду не видал,

Воришку изловили шалопая

И в рыночный упрятали подвал.

Он, словно я, здесь брошен на расправу

В толпу оголодавшимся щенком,

И торгашам всеядным на забаву

Мальчишку крысы съели целиком.

Резцом прошёл по детству моему,

прозван «вшивым»

В усладу прозорливому уму…

И всякий раз глаза я прикрываю

И ощущаю холодок в груди…

Сейчас опять объявят мне в трамвае:

«Кому на Крытый рынок? Выходи!»

-36-
УЛИЦА ЧЕЛЮСКИНЦЕВ

Но, может быть, опять проеду мимо…

На улице полярников цветут

Чудовищные запахи жасмина.

Во всех дворам дворянствует в излишке.

И по весне, как говорится, всклень

Разбрызганы по веткам воробьишки.

Дышать сиреневым

губительным угаром.

Мне не чирикать здесь

и соловьём не петь,

Жасминным не питать себя нектаром.

Чтоб я сошёл на этой остановке?

Ну, что ж, парнишка, двигай в магазин:

Купи конфет в красивой упаковке.

Устрой себе сомнительную радость:

Купи бутылку крепкого вина

И влей в себя живительную влагу…

Даря душе весёлый обогрев,

Освободивших от душевных рубищ,

Лишь только так, душою просветлев,

Ты ближнего и дальнего полюбишь…

-37-
И изменять не следует маршрут,

А то тогда и впрямь проеду мимо…

На улице полярников цветут

Волшебные созвездия жасмина.

Я с ней по улице челюскинцев шагаю.

Мой пробил час: пора зайти к отцу

И к сводному братишке Николаю…

-38-