Сколько на планете языков?

Но мы знаем о временах еще более далеких, когда индоиранская, германская, славянская и другие ветви еще не отделились от общего ствола, то есть индоевропейского праязыка. Примерно известно, когда началось это разделение на отдельные ветви. Уже в середине II тысячелетия до н. э. мы застаем такие сложившиеся языки, как древнегреческий, хеттский, древнеиндийский. Причем они значительно отличаются друг от друга, следовательно, распад общего индоевропейского единства начался гораздо раньше. Когда? Большинство современных ученых полагают, что этот праязык перестал быть единым примерно шесть-семь тысяч лет назад. Но вот где, в каком именно месте жили индоевропейцы до того, как начать свое расселение, затянувшееся на тысячи лет и не завершившееся и поныне? На этот вопрос у нас нет ответа. А между тем ответить на него пытаются с тех пор, когда было доказано великое индоевропейское родство.

Родиной индоевропейского праязыка не могли быть ни Америка, ни Австралия, ни тропическая Африка. Индоевропейские языки появились в этих частях света уже в исторический период, четыре-пять веков назад. По всей видимости, «колыбелью индоевропейцев находилась где-то в Евразии... Но где? Литовский язык сохранил в себе многие древние, архаичные черты — в качестве прародины назывались литовские леса. Другие лингвисты полагали, что индоевропейская прародина находится где-то в горах Центральной Азии и оттуда племена скотоводов-индоевропейцев распространились на запад — в Индию, Иран, Причерноморье, Западную Европу. Третьи полагали, что прародина индоевропейцев находится в Германии, четвертые — на Кавказе, пятые помещали ее в Индию или Иран, шестые утверждали, что колыбелью индоевропейцев и их языка была легендарная Атлантида, затонувшая на дне океана... Археологи не могут и по сей день связать с индоевропейцами какую-либо из культур, относящихся к IV—V тысячелетиям до н. э. И поэтому приходится в поисках индоевропейской прародины обращаться к «археологии» языка.

Сопоставляя названия домашних животных в самых различных индоевропейских языках, ученые пришли к выводу, что название «овца» во всех этих языках имеет общее происхождение. Так, латинское овис («овца») тождественно по происхождению санскритскому авис, литовскому авис, греческому оис, древнеанглийскому эово (откуда и современное английское наименование овцы еwe). Русское же слово овца — это уменьшительное наименование от того же корня. Точно так же родственны в индоевропейских языках названия свиньи, коровы, лошади, козы... Нетрудно сделать вывод о том, что все эти наименования домашних животных были даны еще в ту пору, когда общий индоевропейский праязык не распался на отдельные языковые ветви. Значит, индоевропейцы занимались скотоводством; они уже миновали стадию первобытных охотничьих племен, подобных бушменам или аборигенам Австралии, не знающим ни скотоводства, ни земледелия. О том, что древние индоевропейцы были знакомы с последним, говорит также «археология» языка, совпадение названий некоторых сельскохозяйственных процессов — «сеять», «молоть» и пр.

Но эти данные говорят прежде всего об уровне культуры. А сообщают ли они что-либо о местожительстве индоевропейцев?.. Пожалуй, да. В индоевропейских языках нет названий южных животных: слона, верблюда, горбатого индийского быка — зебу, буйвола. А ведь эти животные, живущие в жарком климате, были приручены с древнейших времен. Значит, родина индоевропейцев была не в жарких странах, они пасли не верблюдов или буйволов, а коров, овец, коз — животных умеренного климата. Но в этих языках есть сходные слова, обозначающие березу, бук, дуб, ясень, осину.

Значит, родина индоевропейцев находилась в умеренном климате. Но ведь его область простирается на огромную территорию Евразии! Например, береза растет и в Восточной Европе и в Южной Сибири (а это, по мнению болгарского академика Георгиева, единственное дерево, название которого можно уверенно считать общеиндоевропейским).

Не могут внести уточнения в «адрес» и общие наименования волка, медведя, мыши, так как эти животные обитают в различных уголках Евразийского материка.

«Археологические раскопки» языковедов велись и в другом направлении: изучались географические названия, которые, образно говоря, являются своеобразной историей народов, положенной на плоскость карты. Сопоставлялись «колыбели» отдельных ветвей индоевропейского древа, с тем чтобы восстановить, где же находился ствол, от которого они отделились. Изучались контакты отдельных языков и ветвей в надежде, что точки их соприкосновения помогут найти индоевропейский центр. Но до сих пор никому еще не удалось доказать, что родина индоевропейцев находилась там-то и там-то. Единодушного мнения среди современных ученых нет, как не было его и среди языковедов прошлого столетия.

Отсюда, правда, не следует делать вывод, что «раскопки» лингвистов не дали никакой пользы. В науке и отрицательный результат — это результат значимый, а не просто «ничего». В самом деле, по сравнению с учеными XIX века, мы продвинулись вперед и в поисках индоевропейской «колыбели», хотя и не можем назвать ее точный адрес. Например, мы можем уверенно утверждать: она не находилась в лесах Литвы, на берегах Балтийского моря, на острове Ирландия, на затонувших землях легендарной Атлантиды, в горах Центральной Азии, в Индии или на Кавказе.

Многие современные ученые полагают, что прародина индоевропейских языков была на Балканском полуострове и в бассейне реки Дунай. Другие помещают прародину в степи Северного Причерноморья, а третьи—в Малую Азию. Важнейший аргумент в пользу «малоазийского адреса» заключается в том, что в индоевропейском языке мы находим заимствования — очень и очень древние! — из языка древних семитов, относящегося к другой семье, к другому «древу языков». Например, индоевропейское слово астэр, означающее «звезда» («звезда» по-гречески будет остер, по-английски — стар, по-немецки — штерн, по-латински — стелла), происходит от семитского названия утренней звезды, Венеры,— аөтар.

Эту утреннюю звезду древние семиты считали богиней; у вавилонян она известна была под именем Иштар, у финикийцев — Астарта. Индоевропейское числительное сэптм означает 7. Отсюда латинское сэптэм, русское семь и другие (см. названия числительных в первой главе) также происходят из семитского названия семерки — шабъатум. Но чтобы заимствовать слова у семитов Передней Азии (предков вавилонян, финикийцев и т. п.), древние индоевропейцы должны были жить где-то по соседству.

Весьма вероятно, что прародина индоевропейцев в очень глубокой древности находилась в Малой Азии. Затем индоевропейские племена ушли отсюда на северо-запад, на Балканы и в бассейн Дуная, а часть из них, быть может, осталась на своей прежней родине. Ведь в Малой Азии мы находим древнейшие памятники на индоевропейском языке — хеттском, — и очень древние анатолийские языки (хеттский, лувийский и другие, ныне полностью вымершие). Возможно, что все индоевропейские племена ушли из Малой Азии, а хетты и другие «анатолийцы» — это просто пришельцы с Балкан, вернувшиеся на родину своих прапредков.

Если прародина индоевропейцев была в Малой Азии, то дальнейший их путь должен был лежать через Балканы. Отсюда скотоводческие племена индоевропейцев двинулись по Дунаю, в глубь Европы, и на восток, на территорию нынешней Украины, на Северный Кавказ и дальше, вплоть до Средней и даже Центральной Азии. Часть племен при этом могла оставаться на месте, часть — возвращаться с востока на запад. И спустя многие века после того, как часть индоевропейцев ушла в Индию и Иран, а часть — в Западную Европу, некоторые племена могли кочевать по просторам степей от Днестра до Каспийского или Аральского морей. Вероятно, именно этими последними кочевниками-индоевропейцами были скифы.

Проанализировав дошедшие до нас скифские слова и язык осетин, потомков скифов, профессор В. И. Абаев пришел к выводу, что именно скифы были тем народом, «который удержался на своей родине на юге России и продолжал много веков сохранять контакты с другими народами Средней и Восточной Европы, в том числе и с предками тохаров, обосновавшихся в начале новой эры в Центральной Азии». Иначе нельзя объяснить, каким образом оказались общие слова в осетинском и тохарском языках: ведь в историческое время между ними не было никаких контактов, а этих общих слов в других индоевропейских языках нет.

Верна ли эта гипотеза — покажет будущее. Но и сейчас ясно, что с древнейших времен по великой степи от Дуная до Алтая кочевали племена скифов и лишь в первые века новой эры они исчезли, сметенные движением кочевых народов, говоривших на иных наречиях.
ТЮРКСКОЕ МОРЕ
ОТ ЖЕЛТОГО МОРЯ ДО ЧЕРНОГО МОРЯ
Историки древнего мира и средних веков образно называли Центральную Азию «Кратер народов». И действительно, на протяжении почти двух тысячелетий выходили отсюда многочисленные народы и словно море разливались по великой степи, протянувшейся от Желтого моря до Черного моря. Около трех тысяч лет назад сложилось кочевничество в суровых центральноазиатских степях. Телегу поставили на колеса, шалаш заменила войлочная юрта, были выведены новые породы лошадей, резвых, выносливых, неприхотливых. Первобытный родовой строй начинает сменяться строем классовым. Возникают первые государства кочевников. Еще до начала новой эры объединяются в могучую силу племена хунну, затем в Центральной Азии рождаются государства сяньбийцев, жуаньжуаней, тюркютов, уйгуров, кыргызов. Их владения охватывают не только родные степи. Кочевники овладевают Китаем и Средней Азией, территорией нынешнего Казахстана и Поволжьем, а затем становятся постоянной угрозой для Византии и молодых славянских государств, прежде всего для Киевской Руси.

Борьбе с «погаными» кочевниками отдают все силы киевские князья (а Святослав гибнет в битве с печенегами). Нашествие гуннов, потомков древних хунну, повергает в ужас Европу. «Их набег — удар молнии, — пишет о печенегах византийский историк XI века, — их отступление тяжело и легко в одно и то же время: тяжело от множества добычи, легко — от быстроты бегства. Нападая, они всегда предупреждают молву, а отступая, не дают преследующим о них услышать. А главное — они опустошают чужую страну, а своей не имеют... Самое худшее то, что они своим множеством превосходят весенних пчел, и никто еще не знал, сколькими тысячами или десятками тысяч они считаются: число их бесчисленно».

А вот что пишет византиец XII века о половцах (соперниках, а порой и союзниках печенегов): «Это летучие люди, и поэтому их нельзя поймать. Они не имеют ни городов, ни сел, оттого за ними следует зверство... Волчьи обычаи воспитали таких людей: дерзкий и прожорливый волк легко обращается в бегство, когда появится что-либо страшное. Точно так же и этот народ».

Вслед за полчищами гуннов, печенегов, половцев, аваров, булгар на Европу обрушивается еще более страшный враг, бесчисленные орды Чингисхана. Проходит несколько веков — и новая опасность нависает над Восточной Европой. Пришедшие из глубин Азии турки-османы захватывают Константинополь, покоряют народы Балканского полуострова и угрожают Вене. Всего лишь сто лет назад удалось южным славянам, с помощью братского народа России, сбросить турецкое иго. «Азиатская опасность», бывшая столько веков постоянным кошмаром для народов Европы, становится достоянием истории.

Передвижение кочевников по пространствам великой степи интересует не только историков средних веков и древнего мира. Не меньшее внимание уделяют этим походам длиной в тысячи километров и лингвисты. Ведь только приняв во внимание движение племен и народов от Желтого моря до Черного моря, можно объяснить, почему в Молдавии и в Туве звучит родственная речь, почему язык чувашей на Волге похож на язык турок Малой Азии, почему многочисленные народы, разбросанные по огромным пространствам Азиатского материка, объединяются древним родством, прежде всего языковым.

Родство языка туркмен, турок, казахов и многих других народов было замечено давно. Девятьсот лет назад замечательный ученый средневековья Махмуд Кашгарский написал «книгу, которая не имеет себе равных». Называлась она «Диван тюркского языка» («диван» — слово арабское, означающее «записи, сборник записей, книга»). Автор хотел доказать, что тюркская речь не уступает в гибкости и красоте арабской, и дал в своем «Диване» ее грамматику, провел сопоставления различных тюркских наречий между собой, показал, что прежде они различались мало, но со временем разошлись, отметил, в чем же заключаются эти расхождения.

В настоящее время известно около 30 живых языков тюркской семьи, и почти в каждом из языков есть несколько диалектов. Ряд тюркских языков находится в стадии умирания — число людей, говорящих на них, сокращается, письменности они не имеют и в недалеком времени исчезнут с лица земли так же, как исчезли языки многих других племен и народов.

Но исчезли они не бесследно. На огромных пространствах великой степи ученые находят памятники письменности древних тюрков, выполненные оригинальными знаками — тюркскими рунами. Расшифровка их позволила заглянуть в глубины тюркской истории вплоть до VI в. н. э. В летописях китайцев, арабов, византийцев, русских и других народов, сталкивавшихся с тюркскими племенами, встречаются слова исчезнувших наречий. Например, итальянцы составили словарь языка половцев.

Многие тюркские слова сохранились благодаря тому, что они были заимствованы языками соседей. Так, в русском языке тюркское происхождение имеют очень многие слова, связанные с коневодством: табун, лошадь (в северных диалектах есть лишь русское конь), башлык, аркан; а также буланая, караковая, каурая — масти лошадей и т. д. Это не удивительно: ведь основным занятием славян было земледелие, а тюрков — скотоводство. Еще больше тюркских слов в языке болгар. Да и само название болгары — тюркского происхождения. «Болгарами», или «булгарами», называли себя племена, жившие в устье Камы. Отсюда они прошли на Балканский полуостров, где смешались со славянами. Язык нового народа стал славянским, но название было унаследовано от тюрков — болгары.

Ученые располагают большим и разнообразным материалом, с помощью которого можно восстановить историю великой тюркской семьи языков. И история эта, как пишет один из крупнейших советских филологов академик В. М. Жирмунский, показывает грандиозную картину многовекового передвижения кочевых скотоводческих племен и больших племенных союзов из Центральной Азии через среднеазиатские и южнорусские степи, Волгу и Урал до Кавказа и Крыма, Малой Азии и Балканского полуострова. Расселяясь в разное время и в разных частях этой обширной территории, тюркоязычные народы частично сохраняли вплоть до недавнего времени свой древний кочевой быт, частично переходили к оседлости, смешиваясь с местным (нетюркоязычным) оседлым населением.

Это и объясняет удивительную географию тюркских языков.

Государство древних тюрков не ограничивалось пределами Центральной Азии и даже Азии. За очень короткий срок, с 550 по 580 год, тюркюты распространили свою власть от Великой китайской стены вплоть до реки Дон. Государство их граничило с тремя великими державами того времени: Византией, Ираном, Китаем.

Но держава древних тюрков была недолговечной. Между предводителями тюркютов начались династические распри. Их искусно разжигали китайцы, понимавшие, что Великая китайская стена не сможет оградить страну от столь грозного соседа. Слабостью тюркютов воспользовался родственный им народ, уйгуры, который прежде был в подчинении у тюркютов. В 745 году они становятся во главе великого государства.

Уйгуры были отважными воинами. По словам историков, тюркюты «их силами геройствовали в пустынях Севера». Но вместе с тем уйгуры стремились постигнуть достижения цивилизации того времени. В свое государство они приглашали миссионеров из Средней Азии, воздвигали города, занимались земледелием. Уже в X веке создается уйгурский литературный язык, а письменность проникает к уйгурам на два века раньше. Но вскоре государство уйгуров завоевывают соседи с севера — древние кыргызы, также говорившие на тюркском языке. Часть уйгуров откочевывает в глубины Центральной Азии, другая — в Среднюю Азию, а третья остается «на месте». Единый язык распадается на множество диалектов. Исчезает и название уйгур. Появляется оно вновь на лингвистической карте Азии в XX веке!

На просторах Синьцзяна — северо-западного Китая — и в некоторых районах Средней Азии живут носители языка, долгое время не имевшего единого названия. Носители эти именовали себя то по месту жительства (например, кашгарлык — «житель Кашгара»), то по роду занятий (таранчи — «земледелец») и т. п. Многие западноевропейские ученые называли этот язык восточнотюркским. В 1921 году известный советский тюрколог С. М. Малов на съезде восточнотюркской интеллигенции, проходившем в городе Алма-Ате, предложил возродить древнее название «уйгуры» и именовать им восточных тюрков Синьцзяна и Средней Азии. Предложение тюрколога было принято.

Для языка, названного уйгурским, или, чтобы отличать его от древнего наречия уйгуров, новоуйгурским, создается новая письменность, сначала на латинской, а затем на русской основе. Так пишут уйгуры, живущие в СССР. В КНР они пользуются письмом на арабской основе. К сожалению, первые шаги к национальному возрождению уйгуров сменились в КНР искоренением их национальной культуры, насильственной китаизацией, о чем неоднократно писала советская и зарубежная печать. Эта китаизация встречает упорное сопротивление уйгуров, численность которых в КНР превышает три с половиной миллиона человек.

Название уйгур, предложенное профессором С. М. Маловым, привилось и теперь общепринято. Однако последние исследования показывают, что новоуйгурский, язык современных уйгуров, не является прямым потомком древнеуйгурского, он гораздо ближе к узбекскому языку, а не к тому наречию, на котором говорили древние уйгуры. В этом ничего удивительного нет: кочевники-тюрки совершали длительные переходы с места на место и сейчас в Синьцзяне, возможно, живут не те тюрки, которые были там в раннем средневековье. Вот почему некоторые западные лингвисты вместо термина уйгурский и новоуйгурский предпочитают употреблять старый термин — восточнотюркский язык, имея в виду язык тюрков Синьцзяна и части Средней Азии. Например, известный всему миру как дипломат (и всему филологическому миру — как тюрколог) швед Гуннар Яринг издал не так давно словарь языка тюрков Синьцзяна под названием «Восточнотюркский словарь».

На территории нашей страны живут и другие народы, язык которых сохранил многие черты языка своих предков — древних тюрков. Это 100 000 тувинцев и около 400 тофаларов. Тофалары живут в Восточных Саянах, на границе Иркутской области и Тувы. Весьма близки языку древних тюрков и диалекты алтайцев, населяющих южную часть Горно-Алтайской автономной области. Потомком языка древних кыргызов, победителей уйгуров, возможно, является хакасский язык.

Впрочем, до революции у хакасов, населяющих среднее течение Енисея и его притоки Абакан и Чулым, не было единого литературного языка. Несколько племен, говоривших на различных диалектах, объединялись под общим наименованием абаканские татары (по реке Абакан и городу на ней). Звали их также и енисейские тюрки. Лишь за годы Советской власти появляется единая национальность и формируется единый литературный язык — хакасский.
СИБИРЬ, ТУРКЕСТАН, КАВКАЗ...
Не следует думать, что с созданием письменности быстро рождается литературный язык, а диалекты, на которых говорило население, сливаются воедино. Государство может идти навстречу этому процессу, всемерно помогать ему, и все-таки «исходных данных» оказывается недостаточно для появления новой национальности и нового языка, Пример тому — некоторые тюркские наречия Сибири. В междуречье Иртыша и Оби находится Барабинская степь. Здесь говорят на разных тюркских наречиях, Но единого литературного языка не существует: во-первых, потому, что барабинцы свободно владеют русским языком, а во-вторых, потому, что слишком уж мало носителей этих диалектов. Для другого наречия, шорского, распространенного в Кузнецком Алатау (северное предгорье Алтая), на базе русской графики был создан алфавит, выпущен букварь, печаталась газета на шорском языке. Но слишком уж мало шорцев (около 12 тысяч), чтобы у них сложился литературный язык. Они предпочитают пользоваться алтайским литературным языком, созданным на основе родственных шорскому диалектов тюрков Алтая. Не имеет письменности и язык чулымских тюрков (кюэриков), распространенный по побережью реки Чулым, притока Оби. Чулымцы на письме пользуются русским письменным языком.

Зато в Средней Азии за последние полстолетия появились новые литературные языки и расцвели те языки, которые начали складываться в прошлые века. Среднюю Азию часто называли Туркестаном, то есть «страной тюрков». Это название справедливо, ибо большинство народов, населяющих ее, говорит на тюркских языках.

Первое место по численности говорящих на тюркских языках Средней Азии принадлежит узбекскому языку.

Казахский литературный язык стал складываться позднее. В середине прошлого столетия его основы заложил великий поэт и мыслитель Абай Кунанбаев — «казахский Пушкин». Несмотря на то, что казахи расселены по огромному пространству Средней Азии, а численность их превышает 5 миллионов человек, в казахском языке нет диалектов, и язык казаха Оренбургских степей почти ничем не отличается от языка казаха Синьцзяна или Монголии.

Туркменский язык, на котором говорят в Туркменской ССР, делится на множество диалектов и говоров. До Октября туркменский народ был раздроблен на племена, племена, в свою очередь, делились на роды и у каждого было свое собственное наречие! Замечательный туркменский поэт Махтумкули еще в XVIII веке заложил основы литературного языка, пытаясь объединить племена туркмен воедино на базе общего языка. Лишь спустя почти два столетия мечта Махтумкули осуществилась: туркмены являются единой нацией с единым литературным языком. Впрочем, это справедливо лишь по отношению к полутора миллионам туркмен, живущих в СССР. Около миллиона туркмен, проживающих в Иране, Афганистане и других Странах, по-прежнему сохранили членение на племена и роды, по-прежнему изъясняются на различных наречиях.

Мы говорили о том, что хакасы, вероятно, являются потомками древних кыргызов, одного из могущественных народов Центральной Азии. Их не следует смешивать с киргизами, живущими на Тянь-Шане, в Киргизской ССР, которые лишь в XV—XVI веках образовали единую народность. Причем с середины XVIII века начался процесс дробления этого единого киргизского языка на диалекты, обособление их друг от друга. Киргизские роды кочевали по Азии от Аральского моря до нынешнего Пакистана, от Китая до Узбекистана, в основном по нагорьям Тянь-Шаня и Памира. И лишь после 1917 года начинается новое объединение киргизов. Создается письменность, возникают литературные произведения. За годы Советской власти из языка, а вернее, группы близких диалектов, обслуживающих узкую сферу быта и примитивного хозяйства, киргизский язык превратился в язык, на котором могут быть изложены любые достижения современной научной мысли и на который могут быть переведены любые произведения мировой литературы.