Языковое клише

В деловой сфере ЯК становятся основой стандартизированности речи, вызванной необходимостью полного взаимопонимания и согласованности производственной и деловой деятельности: гаечный ключ, заключить контракт, сорвать поставки, привлечь к ответственности, судебный исполнитель, поднять вопрос, отделение связи, конструкторское бюро, единовременное пособие, вышестоящие органы, установленный порядок, предварительное рассмотрение, задолженность по зарплате и под. Чаще всего деловые клише – это номинации элементов производственной и экономической деятельности: материалов, продуктов, инструментов, рабочих помещений, транспортных средств. Значительную часть деловых ЯК представляют наименования производителей, чаще всего лиц (названия профессии или деятеля) или институтов (названия организаций, фирм, предприятий). Особое место среди них занимают клише – культурные знаки, вроде: Министерство образования, Верховный суд, Горьковский автозавод, Одесская киностудия, головное предприятие, литейный цех, плановый отдел, конструкторское бюро, ателье мод, сберегательный банк, хирургическое отделение, главный инженер, путевой рабочий, оператор машинного доения, главный бухгалтер, командир полка, старший лейтенант, заведующий кафедрой, младший научный сотрудник, лечащий врач, медицинская сестра, кандидат в мастера спорта, судья в поле, автор сценария, ассистент режиссера. Деловые ЯК с абстрактным значением (например, номинирующие производственные процессы и их параметры) чаще всего либо заимствованы из научной сферы (технологический процесс, подведение баланса, транспортировка грузов, форсмажорные обстоятельства, хирургическое вмешательство), либо являются конкретизаторами, специфицирующими семантику отдельных номинатов-слов (выплата задолженности, валка леса, ассортимент товаров, срок годности, возмещать ущерб, вкладывать деньги).

Отдельный пласт деловых ЯК составляют канцеляризмы, призванные стандартизировать и унифицировать прежде всего письменное деловое общение. Частым поводом создания канцеляризмов и официально-деловых клише является необходимость прямой повторной номинации транспозитивного типа (выпас скота < выпасать скот, вырубка леса < вырубывать лес, лишение свободы < лишать свободы, обмен мнениями < обмениваться мнениями) или же обретающей форму мультивербизации: помочь – оказать помощь, реконструировать – произвести реконструкцию, расследовать – провести расследование, предложить – внести предложение, приговорить – вынести приговор, заказать – произвести заказ, обыскивать – делать обыск, закончить – довести до конца, договориться – заключить договор, служить – нести службу. Этот процесс всегда развивается в сторону большей абстрагизации и терминологизации. Абстрактное существительное в отличие от однокорневого глагола позволяет номинировать объект безотносительно к субъекту, выделить его среди других объектов предметной сферы в качестве самостоятельной сущности и закрепить за ним специфический общеупотребительный терминологический знак. Мотивирующий глагол в таких случаях обычно имеет значение действия, тогда как повторный номинат (особенно в форме несовершенного вида) обретает значение регулярной деятельности или общественно значимого действа. При необходимости номинировать конкретный акт может происходить и обратный номинативный процесс, т.е. универбизация ЯК: наделить полномочиями – уполномочить, дать свободу (выпустить на свободу) – освободить, навести порядок (привести в порядок) – упорядочить, лишить чести – обесчестить .

Бывают случаи и косвенной повторной мультивербизации. Чаще всего они связаны с заимствованиями или калькированием. Так появление ЯК реализация продукции при уже существовавшем продажа изделий может быть объяснена только влиянием экстралингвистических факторов.

Иногда образование глагольного делового клише-канцеляризма бывает вызвано и потребностями первичной номинации действия, название для которого в обыденной речи отсутствует в силу «ненатуральности» самой деятельности: вводить в действие, выбиваться из графика, выходить в эфир, передавать сообщение. Правда, и в этих случаях иногда можно обнаружить неявное (и косвенное) повторное номинирование, напр., выполнить работу (< сделать), выбиваться из графика (< опаздывать) или занимать должность кого-л. (< быть кем-л., работать кем-л.), осуществлять полет (< лететь). Во всех случаях аналитического номинирования описанного типа можно без труда выявить одну и ту же тенденцию к отстранению действия от субъекта с целью его (действия) большей абстрагизации, обобщения и, как следствие, его максимальной объективации.

Кроме собственно денотативной объективации, не менее важной функцией ЯК в деловой речи является обеспечение семантической стандартизации речи посредством канцелярских формул: доводить до сведения, по собственному желанию, в установленном законом порядке, принимать во внимание, действующее законодательство, иметься в наличии, при исполнении служебных обязанностей, лицо без гражданства, в полной мере, в конечном итоге, в ближайшее время и под. или же ее формальной стандартизации, чему обычно служат рематизирующие единицы: в связи с тем, что, вместе с тем, в то время как, в отличие от, по сравнению с, ввиду того, что, в ответ на, по отношению к и пр.

Среди деловых клише широко распространено явление межкатегориальной симилярности (или дублетности). Это происходит в силу необходимости придерживаться понятийной точности и однозначности в условиях изменяющихся синтаксических обстоятельств. Поэтому на месте глагольных клише в определенных синтаксических конструкциях в документах зачастую появляются их структурные категориальные именные дублеты: встречаться на высшем уровне > встреча на высшем уровне, отклоняться от нормы > отклонение от нормы, платить за услуги > плата за услуги, явиться с повинной > явка с повинной, владеть языком > владение языком, возмещать ущерб > возмещение ущерба, возобновлять отношения > возобновление отношений, выдвигать кандидатуру > выдвижение кандидатуры, занимать должность >занятие должности и под.

Значительная часть деловой активности в наше время приходится на т.н. наукоемкие технологии, поэтому не удивительно, что целый пласт ЯК может в равной степени быть отнесен как в область делового, так и в область научного общения. Традиционно на этом пограничье всегда находились сфера обучения и медицины. Поэтому многие дидактические клише и почти все медицинские возникли одновременно как элементы теории и практики. Тем не менее в ряде случаев можно обнаружить стилистическую синонимию клише (или клише и слов), употребляющихся в научных трудах и в учебной и медицинской практике (особенно в профессиональных жаргонах): пневмония – воспаление легких, гепатит – болезнь Боткина, гемералопия – куриная слепота, стенокардия – грудная жаба, морфемный анализ – разбор слова по составу, периодическая система элементов Д. И. Менделеева – система Менделеева, двуокись углерода – углекислый газ, литосфера – земная кора,

Одной из наиболее продуктивных сфер продуцирования одновременно деловых, технических и научных клише в последние годы стала сфера компьютеризации. Это касается как собственно научно-технических и деловых терминов (материнская плата, программное обеспечение, жесткий диск, матричный принтер, база данных, операционная система, системный диск, только для чтения), так и жаргонизмов из т.н. «хакерского языка» (белая сборка, набирать на клаве, пустить почту по хабам, сбросить на диск, скачать с Интернета, слить на дискету, стереть файл и др.).
г) научные клише

Сродни деловой стандартизации и терминологическая упорядоченность научной речи, порожденная желанием систематизировать и четко определить объект исследования, стремлением к строгости изложения, логичности и «прочитываемости» научного текста. Все это даже при условии авторской оригинальности и индивидуальности ведет к однозначности и повторяемости используемых единиц. Н. Г. Комлев, М. Л. Ремнева и Л. М. Алексеева¹⁰⁸ основной чертой научного типа познания называют кумуляцию, т.е. накопление и сохранение данных. Нацеленность научного познания на систематизацию, классификацию, типологизацию и т. д. в соединении с терминологической кодификацией ведет к насыщению научной речи клишированными сочетаниями-терминами, вроде нервные клетки, над уровнем моря, имя прилагательное, корень квадратный, удельный вес, условный рефлекс, закон Ома, закон отрицания отрицания, кубический метр, инфаркт миокарда, белый стих, системный анализ и др.

Кроме этого клише в научном тексте подчеркивают точность и повторяемость определяемых действий, признаков и обстоятельств (что, предположительно, должно гарантировать их большую объективность): провести эксперимент, снять замеры, составить план, подводить итоги, прямо пропорционально, на предварительном этапе, в начальной стадии, тогда и только тогда, в большинстве случаев, главная цель, отличительный признак, исходные данные, в ходе рассуждения, в результате анализа, совершенно необходимый, абсолютно самостоятельный, неразрывно связан и под.

Стандартизированы в научных текстах и конструкции авторской оценки излагаемого материала: по нашему мнению, с моей точки зрения, на наш взгляд. Наконец, так же, как и в предыдущем случае, в научных текстах ЯК могут выполнять и чисто формально-речевую стандартизирующую функцию: таким образом, подводя итог, с одной стороны, в данном случае, согласно мнению, не что иное как, имеется в виду, в частности, а именно, строго говоря, одним словом, как таковой, в зависимости от, в качестве и т. д.

К несомненным особенностям большинства научных клише следует отнести их абстрактность, терминологичность и интернациональность. В отличие от деловых ЯК, значительная часть которых номинирует объекты производственной деятельности, научные клише – это по большей части абстрактные понятия, теоретические концепты. Одной из специфических черт научно-познавательного типа деятельности является систематизирующая и классифицирующая аналитическая деятельность. Это значит, что ученый видит перед собой одновременно две задачи: определить объект (найти его место в иерархической системе относительно родового и более частных понятий) и затем уже описать и объяснить его характеристики объект. ЯК в роли научных терминов – это обычно результат аналитической деятельности, направленной на конкретизацию какого-то более общего, родового понятия. Об этом же пишет К. Люцинский:

«Синтаксический способ терминообразования – образование терминов путем словосочетания различных типов – является наиболее продуктивным, прежде всего потому, что именно термины-словосочетания обладают наиболее ярко выраженными систематизирующими свойствами: многословные термины являются выражением видовых понятий»¹⁰⁹.

Однако наряду со всеми перечисленными факторами обобщающего, «социализирующего» плана научный тип коммуникации обладает целым рядом специфических черт, которые можно было бы назвать индивидуализирующими или, точнее, изолирующими. О. Митрофанова так характеризует эту особенность научной речи:

«Абстрактным конструктивным принципом, организующим и непосредственно или опосредованно подчиняющим себе отбор и организацию различных языковых средств на речевом уровне, можно признать тенденцию научно-технического языка к обособлению, изоляции [...] Научно-технический язык как функционально-стилевое единство предлагает свой план содержания и выражения, стремится к возможно полному освобождению от влияния общеязыковой семантико-грамматической структуры, т.е. обособляется, естественно, никогда не достигая этого в полной мере»¹¹⁰.
Эту же идею отстаивают В. Даниленко и Л. Скворцов, подчеркивающие обособленность научной номинации от общеязыковых тенденций:

«Изучая терминологию с собственно лингвистических позиций, мы нередко забываем весьма существенный факт – насколько самостоятельна она в своем развитии. Конечно, терминология рождается и эволюционирует на почве конкретного национального языка, и создатели терминов, равно как и носители специальной лексики, являются носителями этого же конкретного национального языка. Но условия рождения терминов совсем иные, чем условия общеобиходных слов. Термины обусловлены понятийным (концептуальным) аппаратом наук, которые они обслуживают, закономерностями и процессами развития самих этих наук»¹¹¹.

Поэтому нет ничего странного или ошибочного в том, что в работах отдельных авторов одна и та же аналитическая форма используется с совершенно иным значением (т.е. омонимично). Так, лингвистические термины речевая деятельность, экспрессивная функция, фонетическое слово, значение слова, внутренняя речь, производное слово, односоставное предложение, внутренняя форма, вторичная номинация, языковой знак, грамматическая форма и под. являются омонимичными и в разных лингвистических концепциях могут обозначать совершенно различные понятия. Поэтому много правильнее было бы говорить не о клише-термине языковой знак», а об омонимичных клише-терминах языковой знак, хотя это и странно звучит с точки зрения нормы общепринятого публичного русского языка. Совершенно нормальным в науке (а еще более – в философии) является и то, что ученые и философы зачастую создают собственные авторские ЯК-термины, необходимые им для нужд их концепции. Нередко такие ЯК так и остаются единицами терминологического аппарата отдельной школы или признаками авторского идиостиля. Нередко использование подобных ЯК-терминов вне их «родного» контекста воспринимается как цитирование либо требует цитирования. Вот несколько примеров таких терминов «узкого употребления»: вещь в себе и чистый разум (И. Кант), феноменологическая редукция и жизненный мир (Э. Гуссерль и феноменологи), фаустовская культура (О. Шпенглер), нормальная наука (Т. Кун), осевое время (К. Ясперс), эгоцентрическая речь (Ж. Пиаже), бикамерный ум (Дж. Джейнес), коллективное бессознательное (К. Г. Юнг и психологи-аналитики), глубинные структуры и трансформационные модели (Н. Хомский и генеративисты), стимул – реакция (бихевиористы), бинарные оппозиции (Н. Трубецкой), принцип дополнительности (Н. Бор), Эдипов комплекс и травма рождения (З. Фрейд), новое учение о языке (Н. Марр), поток сознания и чистый опыт (В. Джемс), семантический примитив (А. Вежбицкая), языковые игры (Л. Витгенштейн) и под.

Публичный дискурс, будучи основанным на эмоционально-оценочных отношениях между членами общества в целом или отдельных социальных групп, существенно отличается от обеих «рационалистических» сфер деятельности (научной и официально-деловой) прежде всего установкой на разнообразие и новизну (свежесть) высказывания. Привычка «усыпляет» и «притупляет» эмоции, а значит ослабляет эмоциональность общественных связей. Значительное место в процессе поддержания эмоционального накала в сфере публичного дискурса занимают именно средства повторной и вторичной номинации и среди них – публицистические клише. Именно в этой сфере нередко возникают целые ряды полиномов, состоящих из перифрастических клише. Напр.: Антарктида – ледовый континент – снежный континент – ледовый материк – снежный материк – шестой континент, вести активную (настойчивую, решительную) борьбу, период застоя – время застоя – годы застоя – застойный период – застойное время¹¹².

Однако основная суть стереотипности ЯК в общественно-политической и публицистической сфере состоит в их пропагандистском, суггестивном¹¹³ и подчас даже гипнотизирующем характере. Общение в этой сфере, с одной стороны, насквозь пронизано традиционными шаблонами речевого поведения, а с другой – подчинены манипулятивным целям. Е. А. Попова в работе о языке политического дискурса отмечает, что специфическими чертами такого дискурса являются, кроме всего прочего, «равноправие логических и образных элементов в повествовании» и «чередование экспрессивных и стандартных языковых средств»¹¹⁴. Публицисты и политики намеренно приучают социум к ментальным и речевым стереотипам с целью отключения логической рефлексии для упрощения манипулирования им: широкая общественность, свободное волеизъявление, общественное мнение, оказывать помощь, проявлять милосердие, исполнить долг, предвыборные обещания, высокое качество, повышать производительность, права человека, законно избранная власть, государственный переворот, международный терроризм, социальная защищенность, социальная справедливость, преступная халатность, конструктивная критика, подлинная демократия, заслуженный отдых, национальные интересы, национальная безопасность, воля народа, смертный грех, искренне покаяться, божья кара, без суда и следствия и т. д.¹¹⁵ По мнению Н. Муравьевой, «без повторения, как известно, невозможно воздействие, а это одна из возможных целей СМИ»¹¹⁶. Об этом же пишет В. Макаров:

«Газетный язык заполнен клише, задача которых – быстрое описание ситуации, даже, скорее, упоминание ее, первое приближение. СМИ (особенно это касается информационных жанров) не ставят целью глубокое проникновение в суть разбираемой проблемы. Они апеллируют к фоновым знаниям читателя или зрителя, от глубины которых зависит осмысление воспринятого. У реципиентов подобных сообщений два пути: удовлетвориться той информацией, которая уже дана, или продолжить самостоятельный поиск подробностей. Как показывает практика, чаще всего происходит первое, что создает обширное поле возможностей для манипулирования сознанием»¹¹⁷.

Очень часто совмещение двух взаимоисключающих факторов – оригинальности и узнаваемости – приводит к возникновению феномена речевого штампа. Термин штамп, в качестве определения степени привычности аналитического номината наиболее применимо именно к языку СМИ.

«Штамп – это либо результат изнашивания стереотипа, либо результат изнашивания экспрессемы»¹²¹.

Шаблонизация – явление количественное, а не качественное. Это просто движение номината к утрате внутренней мотивированности. Шаблонизации могут быть подвержены как образные, так и изначально необразные единицы. Шаблонизироваться могут и клише. Потеря публицистическим клише новизны и оригинальности превращает его в политический, журналистский или морализаторский штамп или шаблон (как еще называют такие единицы): согласно пожеланиям трудящихся, мировая общественность, свободное предпринимательство, демократические свободы, по достоверным данным, из официальных источников, свободное волеизъявление, расовая дискриминация, сексуальные меньшинства, неоспоримые факты, истинная правда, общественное мнение, достойное занятие и т. д..

Значит ли это, что

«штампы – негативное явление, нарушающее нормы литературного языка. Это даже не языковое явление, а психологическое, характерное для людей, у которых отсутствует языковое чутье, языковой вкус»¹²³?

«МОСКВА, 17 февраля. Думская фракция ЛДПР будет голосовать за принятие поправок в Конституцию РФ, предусматривающих продление срока полномочий Президента России с 4 до 7 лет. Об этом, как передает корреспондент «Росбалта», сообщил журналистам во вторник вице-спикер Госдумы Владимир Жириновский. «Выборы каждые 4 года слишком дорого обходятся России, — заявил депутат. — Всякий раз избирательная кампания растягивается на целый год. Если иметь в виду два президентских срока, то из 8 лет 2 года страна не может нормально работать, потому что власть из опасения отбить у избирателей охоту голосовать за того или иного кандидата не принимает нужных, но непопулярных решений». Продление президентского срока, по мнению Жириновского, позволит сэкономить бюджетные средства, а государственная машина будет двигаться быстрее, слаженнее и эффективнее. По словам вице-спикера, при хорошей работе за 7 лет Президент страны устанет настолько, что уже не захочет идти на второй срок»¹²⁴.

«На этой неделе события будут складываться весьма благоприятно для вас. Этот период менее напряженный и загруженный по сравнению с прошлой неделей. У вас появится долгожданная возможность все обстоятельно обдумать, поразмышлять над предстоящими действиями. Вами будет выработан некий грандиозный план действий, который начнет воплощение в жизнь уже сейчас. В рабочем коллективе вам предстоит отдуваться за всех. И физически и морально. По недоразумению все шишки и гнев начальства будет направлен в вашу сторону. Часто неоправданно. Но ваше душевное состояние настолько стабильно и уравновешенно, что вы порой будете не замечать косых взглядов и повышенного тона. Ваши речи будут иметь огромное значение в общении с людьми. Как никогда высока ответственность за слова. В вас поверят, вы будете способны зажечь коллег и сторонников, подтолкнуть их на решительные действия. Финансовый аспект улучшается, появится возможность нового заработка. Большая загруженность домашней работой и вынужденными контактами займет все ваше время. Вам предстоит тайное общение с человеком, просьбы которого будут сводиться к изменениям в личной жизни. Вы будете испытывать большую потребность в ласке и нежности»¹²⁵.

«Молодой симпатичный парень 25 лет без материальных проблем познакомится с симпатичной девушкой в возрасте от 18 до 27 для нечастых интимных встреч, возможны даже серьезные отношения при взаимной симпатии. От вас письмо о себе и фотография, от меня приятное общение и возможно материальная поддержка»¹²⁶.

«12. Ваш близкий друг (подруга) планирует торжество в ресторане. Вы приглашения не получили. Ваши действия?

А - Действительно близкие друзья и не должны дожидаться приглашения! Я обязательно приду, чтобы помочь в проведении торжества.

Б - Не буду устраивать громких скандалов, но постараюсь в дальнейшем прекратить все отношения с этим человеком.

В - Явлюсь без приглашения, причем оденусь шикарнее, чем виновник торжества.

Г - Постараюсь любыми способами испортить празднество: побью стекла в ресторане или устрою альтернативный прием, пригласив тех же гостей.

Д - У него (нее) могли быть свои причины так поступить, тем более что я не очень люблю шумные сборища.

Е - Затаю обиду и учту это в будущем, хотя виду не подам.

Ж - Мои близкие друзья так поступить со мной не могут»¹²⁷.

С другой стороны, шаблонизация клише в сфере публичной жизни приводит к «усыплению» внимания реципиентов, которые перестают реагировать на штампы. Именно это становится поводом для использования публицистических клише и особенно штампов для манипуляции сознанием избирателей, зрителей, слушателей.

«[...] это всe вовсе не неправильные выражения (ни с точки зрения общей их логичности, ни с точки зрения принятых в настоящее время языковых норм), наоборот – в правильности их и заключается причина того, что они могли оказаться употребительными и превратиться в конце концов в заезженные штампы»¹³⁰

По языковым клише, идеологическим штампам, распространенным в прессе прецедентным текстам, по мнению О. Семенец, можно и следует изучать смену мыслительных парадигм общества. Прецедентные тексты

«в силу своего тяготения к экспрессивным средствам, с одной стороны, и к стандарту, с другой, являются неотъемлемой частью языка газет, поэтому, анализируя корпус наиболее популярных цитат, способы их введения в текст, можно определить динамические изменения ценностных ориентаций современного общества»¹³².
Иногда при оценке современного состояния русского публичного дискурса исследователи не замечают типологического характера публицистических клише, полагая, что языковые шаблоны, стереотипы, стандарты и штампы свойственны лишь тоталитарным системам.
«Вместе с исчезновением тоталитарного общества вымирает и тоталитарный язык – язык штампов и языковых идеологем»,

пишет М. А. Брейтер со ссылкой на мнение Н. Купиной¹³³.

Однако анализ языка современного российского общественно-политического и публицистического дискурса, насыщенного языковыми клише совершенно нового типа – демократическими штампами, стереотипами новой морали и особенно рекламными языковыми стандартами, – либо опровергает этот вывод, либо наталкивает на мысль о том, что различия между демократией и тоталитаризмом несколько преувеличены. В той же самой работе М. А. Брейтер приводит большое количество примеров такого рода новообразований уже «посттоталитарного» происхождения: дефицит госбюджета, социальная незащищенность, миротворческие акции, упорядочение цен, лицо кавказской национальности, иметь свой бизнес, спикер думы, глава администрации, эксклюзивное интервью¹³⁴.

Особенно ярко манипулятивно-персуазивная прагматическая роль ЯК публицистического типа проявляется в рекламе¹³⁵. Однако здесь использование клише имеет свою специфику. Рекламный дискурс требует:

либо создания собственного стандартного набора переходящих из одной рекламы в другую клише (обычный порошок, номер один на рынке, два в одном, двойная сила, реальная сила, активные элементы, лучшая защита, лучший подарок, непревзойденный вкус, неповторимый характер, потрясающий успех, чувство комфорта, настоящая свежесть, идеально свежий, идеальное сочетание, безупречно чистый, доступные цены, лучшие цены, высший сорт, знак успеха, залог успеха, секрет успеха, секрет молодости, оптом и в розницу, традиционное качество, новое качество, новые возможности, новое поколение),

либо единичной игровой трансформации уже существующих языковых стандартов: пепсиний день календаря (красный день календаря), розовый туман (сиреневый туман), окружите глаза вниманием (окружать вниманием), газета молодости нашей (команда молодости нашей), ДЕНЬги в ДЕНЬги (день в день).

Зачастую клише в публицистике образуются с целью переназывания, переформулирования реалий или оценок для большего речевого (эмоционального) разнообразия и усиления персуазивного (этического) эффекта. Не будем забывать, что сфера общественно-политической (публичной) коммуникации относится именно к эмоциональной, а не рациональной или практической стороне человеческой деятельности. Поэтому клише в этой сфере часто обретают функцию перифраза или текстуального полинома, т.е. повторного синонимичного номината: солнечное затмение – затмение Солнца, бороться – вести борьбу, требовать – выдвигать требования, интересоваться – проявлять интерес. В случае, если повторная номинация носит не прямой (как в предыдущих случаях), а косвенный мотивационный характер, клише существенно сближается по функции с фразеологизмами: президент США – хозяин Белого Дома или неопознанный летающий объект – летающая тарелка. Только стилистическая дистрибуция номинатов сохраняет повторный номинативный характер клише президент США и неопознанный летающий объект – информационные клише, а хозяин Белого Дома и летающая тарелка – публицистические. Данная дистрибуция позволяет считать клише хозяин Белого Дома и президент США, а также летающая тарелка и неопознанный летающий объект стилистическими вариантами одних и тех же лексических понятий. В противном случае номинаты хозяин Белого Дома и летающая тарелка следовало бы счесть вторичными (образными) номинатами и отнести к фразеологизмам. К такому выводу не позволяет прийти также то, что подобные публицистические клише-перифразы обладают стертой мотивацией и служат для обычного синонимического номинирования, а не для создания художественного образа. Иногда публицистический вариант вербализации некоторого понятия оказывается настолько употребительнее официально-делового, что даже проникает в официальную сферу. Напр., отмывать деньги (вместо легализировать незаконные доходы) проникло в российский Уголовный кодекс именно из СМИ¹³⁶.

Г. О. Винокур высказал весьма радикальное мнение по поводу клишированности публицистического стиля, которое, как нам кажется, не столь уж и далеко от истины:

«В газетной речи нет почти ни одного слова, которое не было бы штампом, клише, шаблоном»¹³⁷.
В последние годы запас русских ЯК публицистического типа существенно пополняется за счет т.н. «политически корректных» формул, хотя их характер и функционирование всецело зависит от отношения субъекта речи к самому факту «политической корректности»:

«[...] в современном западном обществе принятые правила т.н. „политкорректности” вычищают из социального дискурса все сколько-нибудь резкие категории связанные с темой расовых, половых, физических, умственных или возрастных различий людей, проблемами конфликтов цивилизаций и религий, определением границ войны и мира, жизни и смерти, положением беднейших слоев населения и глобальными язвами человеческой цивилизации […]»¹³⁸.

«Американский английский выступает, таким образом, в роли экспериментального материала, а США – в роли испытательного полигона грядущей всеобщей и поголовной унификации, что вызывает некоторые ассоциации с пресловутым тоталитаризмом, но, учитывая сегодняшнюю распространенность английского языка, – уже во всепланетном масштабе»¹⁴¹.

Классическим примером функционирования клише в публицистике является феномен трансформации устойчивого словосочетания с целью усиления игрового момента (необычности и эмоциональности) и персуазивного эффекта (убедительности и экспрессивности). Особо ярко это проявляется в заголовках материалов в СМИ¹⁴²: Утомленные рынком (Утомленные солнцем), Обыкновенный лукашизм (Обыкновенный фашизм), Вечера на хуторе лесбиянки (Вечера на хуторе близ Диканьки), Пить или не пить (Быть или не быть), Крыса дома моего (Крыша дома моего), Нижняя палата № 6 (Палата № 6 и Нижняя палата), Броненосец в потемках (Броненосец Потемкин).

Другой стороной прагматики ЯК в общественно-этической сфере (помимо персуазивного информирования и манипуляции) является реализация функции социального единения и морально-этической регуляции. Таковы по прагматике чаще всего формулы речевого этикета и номинации социальных и этических реалий, среди которых не последнее место занимают ЯК – знаки культуры и собственно номинаты день рождения, Новый год, Рождество Христово, золотая свадьба, дамы и господа, честно и откровенно, крепкое здоровье, твердый характер, изысканный вкус, чувство юмора, счастье в личной жизни, успехи в работе, большое горе, принимать поздравления, прекрасно выглядеть, прилично себя вести, вести себя вызывающе, хорошо себя чувствовать, глубоко скорбеть или рематизирующие номинативные обороты: честно говоря, абсолютно согласен, совершенно верно, вполне вероятно, обратить внимание, во что бы то ни стало, убедительно советовать, настойчиво рекомендовать, с большим удовольствием, в какой-то мере, по моему мнению, к моему сожалению, искренне благодарить, сердечно поздравлять, просить прощения и под.

Публичный речевой этикет служит прежде всего для внешнего регулирования социальных отношений. Его задача – перевести общение на максимально усредненный и поверхностный уровень, что должно снять противоречия точек зрения и сделать коммуникацию максимально бесконфликтной:

«Этикет, т. е. социально установленный порядок поведения, служит для регулирования общения людей в стандартных ситуациях и предотвращения конфликтов. Этикет складывается из более или менее жестко закрепленных формульных моделей поведения [...] эти выражения употребляются в стандартных коммуникативных ситуациях для установления контакта и поддержания его в определенной тональности, а, именно, достаточно формальной»¹⁴³
Поэтому ничего удивительного, что роль этикетных формул представляет собой одну из наиболее распространенных прагмастилистических функций ЯК.

Еще один аспект функционирования ЯК в публичной сфере связан с досугом и развлечениями. В последнее время широкое распространение получили всевозможные игры (сканворды, телевикторины), в основу которых положены системные и функциональные свойства языковых единиц. Так, для решения задания зачастую следует продолжить фразеологизм, клише или прецедентный текст: монголо-татарское ... (иго), ромовая ... (баба), ... Сусанин (Иван), сибирская ... (язва), ... с повинной (явка), кабачковая, красная... (икра), ... Изергиль (старуха), ... недоверия (вотум), физкультура и ... (спорт), китовый ... (ус), флора и ... (фауна), ... страстей (накал), головной ... (убор), ... для ногтей (лак), ... годности (срок), а также восстановить их, заменив компоненты заданной фразы синонимами или перефразировав ее: крестник Петра (арап Петра Великого), хлебный напиток (хлебный квас), «напарница» Харибды (Сцилла и Харибда, между Сциллой и Харибдой), вершина славы (пик славы), описание внешности словами (словесный портрет). Часто ЯК используются в качестве задания в играх-викторинах разного типа: ловит мышей (кот), пастушковый журавль (арака), сигнал бедствия (SOS), супружеская пара (чета), отдает приказы (командир), катится по щеке (слеза), передовой отряд (авангард), пора года (лето, осень, зима, весна), великий кормчий (Мао Дзе Дун). Легкость достижения результата при подобных заданиях доказывает узнаваемость и устойчивость, т.е. клишированный характер указанных лексических единиц. Клише в людической (игровой) функции непосредственно сближаются с эстетической прагматикой, но чаще всего остаются при этом в пределах публичной (социально-этической) коммуникации. Только в случае вовлечения ЯК в формально-языковую игру можно говорить о художественных клише.

Как это не странно, но клише (не только знаки культуры), будучи языковыми стандартами и стереотипами речевого поведения, тем не менее могут успешно использоваться также и в художественной речи, хотя и не являются типичными эстетическими средствами. Использование клише в искусстве связано с игровой шаблонизацией художественной сферы. В художественной литературе вырабатываются стандартизированные правила игры, модели «добровольного самогипноза» для получения эстетического удовлетворения. Отсюда появление стилей, направлений, жанров, бродячих сюжетов и образов-символов, широкое использование реминисценций и аллюзий. Вот некоторые примеры только самых примитивных художественных клише: в порыве чувств, умереть в объятиях, любовь до гроба, проникновенный взгляд, тонкий стан, мужественный овал лица, отдать жизнь, жить долго и счастливо, стройная березка, вечная любовь, расставаться навеки, легкий ветерок, бездонное небо, неба синь, жар страсти и под. Такого рода клише действительно очень сильно снижают уровень образности речи и часто свидетельствуют о невысоком эстетическом уровне произведения (если, конечно, их употребление не остранено каким-то иным способом)¹⁴⁴.

С другой стороны, художественные клише до определенной степени явление вынужденное, поскольку часто служат показателем преемственности, следования традиции или же являются стилистическими маркерами. Традиция использования клише в художественной речи восходит к фольклору, где наличие клише – типологическая черта: тридевятое царство, три брата, три дороги, белый день, темная ночь, русский дух, полцарства в придачу, собираться в путь, долго ли- коротко ли, румяные щеки, алые уста, белое лицо, добрый молодец, красна девица, трехглавый змей, молочные реки, кисельные берега и под.

Нередко нехудожественные клише становятся инструментом создания художественного эффекта при стилизации (например, у А. Пушкина, Н. Гоголя, Ф. Достоевского, М. Салтыкова-Щедрина, А. Чехова, В. Маяковского, М. Зощенко, М. Булгакова, А. Платонова, В. Высоцкого, А. Вознесенского, М. Жванецкого, С. Соколова, С. Довлатова, Д. Пригова, В. Пелевина и др.)

Нередки случаи образования и использования с эстетической целью ЯК в роли цитатных или т.н. прецедентных единиц. Чаще всего это номинаты-реминисценции из художественных текстов (песен, анекдотов, стихотворений, кинофильмов, классики и школьных программных произведений). В этих случаях использование ЯК обретает характер языковой игры. По мнению Г. Слышкина,

«Большинство носителей языка вполне способны выразить свою мысль стандартно, не прибегая к концептам прецедентных текстов, и, если апелляция к текстовому концепту имеет место в речи, то воспринимать ее обычно следует не как свидетельство неумения выразиться иначе, а как результат сознательного выбора между стандартными и нестандартными средствами выражения. Номинативное употребление текстовой реминисценции доставляет эстетическое наслаждение как адресату, так и самому адресанту»¹⁴⁵.

«В случае, если активизируемые текстом концепты занимают значимое место в ценностной иерархии данной группы носителей языка, а языковые средства их актуализации отвечают ее эстетическим стандартам, текст становится для этой группы прецедентным»¹⁴⁶,

Цитатный характер подобных идиолектных единиц существенно влияет на их семиотический характер. Поскольку по происхождению это все отрывки из текстов, то в огромном своем большинстве это все же не номинативные, а предикативные знаки (клишированные предложения и микротексты). Однако определенная их часть лексикализируется и начинает использоваться в качестве полноценных номинативных знаков. Степень номинативности при этом может быть весьма различной: от застывших форм (сплотила навеки, над седой равниной моря, самых честных правил, ну очень большие) до полноценных аналитических номинатов (гений чистой красоты, великий комбинатор, отличный семьянин, Союз нерушимый). Наиболее частотны в этой роли всевозможные культурные знаки: номинации субъектов (кандидаты в доктора, Василий Иванович, новый русский, истинный ариец, глупый пúнгвин, рожденный ползать), мест (Великая Русь, город русских моряков, немытая Россия), отдельных предметов и явлений (Антилопа Гну, товарищ Маузер, информация к размышлению, сплетни в виде версий), ярких событий, характеристик и обстоятельств (чудное мгновенье, средь шумного бала, двадцать лет спустя, ни в мать ни в отца).

Нередко художественные клише-штампы входят в публичную (а из нее в обыденную) сферу посредством средств массовой коммуникации. Посредниками здесь могут быть произведения массового искусства (например, тексты популярных песен, речевая канва сериалов), тексты реклам, т.н. «легкое чтиво». Так, К. Флёрчевская на материале польского языка отмечает массовое проникновение такого рода знаков в публичную речь через гороскопы, помещаемые в иллюстрированных журналах: wielka namiętność, gwałtowne porywy serca, ogniste przeżycia, miłosne intrygi, plomienne deklaracje и под¹⁴⁷. Аналогичны и русские источники. Здесь и традиционные «артистизмы» из гаданий: дальняя дорога, казенный дом, успокоить сердце, пустые хлопоты, страстная любовь, радостная весть, и более современные конструкции из гороскопов (особенно т.н. «любовных»): любимый человек, жизненные устремления, вихрь страстей..

Одна из множества эстетических функций, выполняемых языковыми клише в речевой деятельности – текстовая смыслообразующая функция. Понятно, что в силу своего номинативного характера и небольшого объема ЯК не могут выполнять такую функцию в любом тексте. Как бы там ни было, но текст – единица предикативная и текстообразующим фактором в нем почти всегда являются сверхфразовые единства (напр., эпизоды, лирические отступления, строфы, реплики) и предложения, а смыслообразующим – способ представления эстетической информации. Однако есть тип текстов, для которых важнейшим тексто- и смыслообразующим фактором становятся именно ЯК. Это афоризмы, одностишия и однострофные стихотворения.

Специфика текстов такого типа состоит в их информационной емкости, формальной лаконичности (чаще всего это одно предложение) и, в случае стихотворений и художественных афоризмов, также интенсивная образность. Афоризмы (сентенции) сами очень часто становятся лексическими единицами и пополняют фонд идиолектов или национального языка в целом. Однако здесь нас они интересуют в своем первичном виде – как самостоятельные тексты.

Последнее обстоятельство создает определенные трудности, поскольку зачастую афоризмы появляются как случайный побочный продукт образования макротекста (прозаического или поэтического). Сначала это просто одна из фраз произведения, выделенная читателями или критиками и превращенная в расхожую фразу: Рожденный ползать летать не может, Человек – это звучит гордо, Свежо предание, да верится с трудом, Была без радостей любовь, разлука будет без печали, Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей, Блажен, кто верует, В человеке должно быть все прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли, Жизнь хороша и жить хорошо и под.. Среди такого типа афоризмов-цитат исключением являются, пожалуй, только заглавия произведений, поскольку они изначально создавались в определенной текстуальной изоляции: Полковнику никто не пишет, Шаг вперед, два шага назад, По ту сторону добра и зла, Луч света в темном царстве, Горе от ума, Кому на Руси жить хорошо, Что такое хорошо и что такое плохо и т.д.

Принципиально иное явление представляют собой афористические микротексты, преднамеренно создаваемые именно как таковые. В русской литературной традиции тексты такого типа создавали Козьма Прутков (известная литературная группа юмористов), Эмиль Кроткий, Владимир Колечицкий, Михаил Жванецкий, Константин Мелихан и Владимир Владин (сатирики, авторы афоризмов), Борис Брайнин и Валентин Гафт (авторы многочисленных эпиграмм), Владимир Вишневский (создатель жанра одностиший), Игорь Губерман (создатель жанра «гариков» – однострофных стихов-афоризмов), Николай Фоменко (автор и собиратель юмористических афоризмов-острословий, основанных на игре слов) и многие другие. В произведениях такого типа выбор языковых средств никогда не бывает случайным, он не мотивирован более широким контекстом, а осуществлен целенаправленно именно для потребностей данного текста. В такого рода текстах ЯК могут выполнять двойственную функцию: собственно текстообразующую (введение денотативной информации общеязыкового или общекультурного характера): Пища столь же необходима для здоровья, сколь необходимо приличное обращение человеку образованному, Никогда не теряй из виду, что гораздо легче многих не удовлетворить, чем удовольствовать и смыслообразующую – рематическую: .Легче держать вожжи, чем бразды правления, У человека для того поставлена голова вверху, чтобы он не ходил вверх ногами, В спертом воздухе при всем старании не отдышишься (все – Козьма Прутков). В первом случае ЯК обеспечивают общепонятность темы высказывания, вводя читателя (слушателя) в общий с автором культурно-языковой контекст, во втором же – служит для выражения смысла и семантической модальности данной конкретной мысли. Нередко именно такое использование клише в рематизирующей эстетической (а значит, образной) функции ведет к появлению фразеологизмов, мотивированных ЯК.

Понятно, что от функции, выполняемой клише в данном произведении, может зависеть и способ его введения в текст. Это может быть:

• 
  прямое эксплицированное использование, когда ЯК используется в своем обычном значении в полностью явленной (эксплицированной), а также контактной и стандартизированной (прямой) форме: Умные речи подобны строкам, напечатанным курсивом (Козьма Прутков), Больной был обследован, был прооперирован, был хорошим товарищем... (К. Мелихан), Алкоголь в малых дозах безвреден в любых количествах. (М. Жванецкий), Есть в поэзии вашей начало начал, Ее любит и ценит советский народ. Вот какой-то опять из подсобки кричал: „Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!” (эпиграмма Б. Брайнина на А. Межирова), Под знаменем КПСС, хранящимся в музее Ленина, вперед, друзья, в „Поля чудес”, которыми страна засеяна. (Б. Брайнин) Городок наш ничего. Населенье таково: сексуальные меньшинства составляют большинство (В. Владин); Объективная реальность есть бред, вызванный недостатком алкоголя в крови (из собр. Н. Фоменко);
  
• 
  декоррелятивное эксплицированное использование, когда при полном сохранении формы клише подвергается смысловой трансформации (т.е. декорреляции): Одного яйца два раза не высидишь! (Козьма Прутков), Чтобы жить красиво, нужны две вещи: черный ход и запасной выход (В. Колечицкий), Хочешь завести друзей – заведи их подальше. Иван Сусанин, в действительности все не так просто, как на самом деле! (оба – из собр. Н. Фоменко);
  
• 
  непрямое эксплицированное использование, когда ЯК используется в полной (эксплицированной) форме, но не непосредственно (не прямо), а расчлененно (дистантно) или инверсионно, что приводит к частичным смысловым декорреляциям: Взирая на солнце, прищурь глаза свои, и ты смело разглядишь в нем пятна (Козьма Прутков), Исход семитов не всегда летальный... (В. Вишневский,) Мы едем, и сердце разбитое Колотится в грудь, обмирая. Прости нас, Россия немытая, И здравствуй, небритый Израиль. (И. Губерман), Что у нас хорошо организовано, так это преступность, Чем лучше формы, тем дороже их содержание! (оба – из собр. Н. Фоменко);
  
• 
  аллюзийное использование, когда клише употребляется лишь в каком-то элементе, подразумевая всю единицу; Секретари райкомов! На первый-второй рассчитайсь! (В. Владин) [первый секретарь, второй секретарь], Давно я не лежал в Колонном зале... (В. Вишневский) [Колонный зал Дома Союзов];
  
• 
  контаминационное использование, когда оказываются формально и семантически смешаны несколько лексических единиц (несколько клише, клише и слово, клише и фразеологизм): Стремись уплатить свой долг, и ты достигнешь двоякой цели, ибо тем самым его исполнишь (Козьма Прутков), Тебя сейчас послать или по факсу?.. (В. Вишневский), Типун тебе на твой великий, могучий, правдивый и свободный русский язык. (Б. Брайнин), Работа – не волк, а произведение силы на перемещение (из собр. Н. Фоменко);
  
• 
  трансформированное использование, когда форма (и смысл) клише полностью или частично преобразуются (трансформируются). А ты, улетающий в даль Соломон... (В. Вишневский), Уверен ли завтрашний день в нашей уверенности в нем? (В. Колечицкий) Сложно совмещать неприятное с бесполезным, Фирменное блюдо – колбасод с бутерброй (оба – из собр. Н. Фоменко).
  

Как показало использование клише в афоризмах, они могут играть в искусстве и «негативную» роль: произведения зачастую строятся на преодолении штампов предыдущих стилей и направлений (в частности, основа литературы постмодернизма – это пастиш, пародия и эклектика). Гораздо чаще клишированные знаки (как словосочетания, так и предложения и даже тексты) используются для всевозможных трансформаций или декорреляций для создания юмористического эффекта или сатирической направленности художественного произведения.

Например:

Врачи долго боролись за жизнь солдата, но он остался жив / Все мои поиски увенчались неудачей, После чего он ушел на Кубу, куда я писала до востребования, а оттуда – в Канаду, куда я писала без такого же успеха / Правда второй половины ХХ века допускает некоторую ложь и называется подлинной (все – М. Жванецкий),

Народ не роскошь – а средство обогащения / Капля никотина убивает лошадь, а хомяка разрывает на куски / Меняю комнатную собачку на двухкомнатную (все – из собрания М. Фоменко),

подающий одежды (надежды) / на нервной почте (почве) / капнет в Лету (канет) / с таким положением лещей (вещей) трудно не согласиться (все – С. Соколов),

Хватит повторять старые ошибки! Время делать новые / Не проси у меня снисхождения! Мне самому не хватает / Первое в мире государство рабочих и крестьян. И диких обезьян (все – А. Кнышев),

ударник кому нести чего куда (фольк.),

Да здравствует отделение милиции ! Политическая мощь... Экономическая мощь... Оборонная мощь... Кругом одни мощи (обе – И. Двинский),

Раньше мои волосы были сухие и мертвые, а теперь они мокрые и шевелятся / Ситуация вокруг России и «большой семерки» напоминает мне сказку «Волк и семеро козлят». Причем «козлят» – глагол (обе – TV КВН),

Категориальное мышление возникает на пересечении Ленинского проспекта в районе Дома туристов со слабыми признаками эдипиальной синдроматики в режиме суточного наблюдения / Птицу за измену Родине приговорить к высшей мере с конфискацией имущества, чтобы другим неповадно было / кормление красного коня всполохами и содроганиями (все – Д. А. Пригов),

когда я трезв, я – Муму и Герасим, мама, я так я – Война и мир / люди, стрелявшие в наших отцов, строят планы на наших детей / Незнакомка с Татьяной торгуют собой в тени твоего креста, Благодаря за право на труд (все – Б. Гребенщиков) и под.

Юмористический эффект может создаваться уже одним намеренным сгущением стилистически маркированных клише и столкновением семантически несовместимых единиц: сообщение ТАСС: «Сегодня в 9. 00 после тяжелой и продолжительной болезни, не приходя в сознание, приступил к исполнению своих обязанностей Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, Председатель Совета Обороны Константин Устинович Черненко» (И. Раскин) или Дорогие товарищи первоклассники! Разрешите мне от имени и по поручению заводоуправления, технического отдела, отдела главного технолога, вычислительного центра, завкома, а в вашем лице всему поколению, вступающему в нашу жизнь, пламенный привет! Перед лицом новых достижений от имени нашего коллектива с новым годом вас! С новым учебным годом! (М. Жванецкий) ¹⁴⁸.

Клише стало основой художественного метода в постмодернизме, где одними из важнейших эстетических принципов являются цитация, пародия, пастиш и эклектическое смешение стилей. Ярче всего это проявилось в русском концептуализме.

Так у Владимира Друка читаем:

Рассматривая функциональное соотношение стереотипности и креативности в поэзии, сербский лингвист М. Чаркич совершенно справедливо отмечает:

«[...] когда речь идет о стиле художественной литературы, понятие стереотип выражает положительные коннотации, несколько уподобляясь канону (совокупности эстетических правил, образцов и принципов, управляющих поэтическими структурами), конвенции (вытекающей из довольно продолжительных традиций применения определенного способа литературного творчества, передающегося в силу своей выразительности в наследство будущим творцам) и норме (заранее установленному правилу либо совокупности правил, соблюдение которых необходимо при использовании определенных литературно-художественных приемов, которыми все же не подавляется актуализация личности литератора, поскольку поэтическое произведение вырастает либо в согласии с нормой, либо с отклонениями от последней, т.е. во всяком случае произведение удерживает свое господство над нормой благодаря своей индивидуальности и неповторимости)»¹⁵⁰.

***

Как видим, клише представляют собой интереснейший феномен прагматики языковой деятельности в каждом из ее проявлений и вполне заслуживают того, чтобы стать объектом отдельного прагмалингвистического и лингвостилистического исследования. Отвечая на поставленный в начале этого параграфа аксиологический вопрос о прагматической ценности ЯК, можно процитировать высказывание Е. Ю. Бессоновой, с которым мы совершенно согласны:

«Клише – это готовые языковые формулы, сформировавшиеся в коллективном сознании носителей данного языка как соответствующие определенной ситуации. Клише или, иначе, стереотипы, обладают информационно-необходимым характером, так как употребляются в соответствии с коммуникативными требованиями той или иной речевой сферы. „Готовые к употреблению” клише – привычная и экономная форма отражения тематико-ситуативной специфики речи. [...] Эти клише [...] одновременно и упрощают (клише как удобные готовые фразы), и затрудняют восприятие [...] посланий [...]»¹⁵¹.

Аналогичная мысль содержится и в следующем словарном определении прагматики ЯК:

«Воспроизводимые по традиции устойчивые сочетания выступают как готовые формулы для выражения мысли. Их стандартизированный характер позволяет экономить усилия пишущих и говорящих, упрощает процесс восприятия информации. Они уместны и органичны в определенных материалах прессы, радио, телевидения, в официально-деловой документации, в научном изложении. Однако их скопление может придавать излишнюю „сухость”, официальность текстам художественно-изобразительного плана»¹⁵².
Таким образом, если и давать какую-то прагматическую оценку языковым клише, то лишь в связи со степенью их релевантности той функции, которую они призваны выполнять в различного типа дискурсах. Клише могут служить даум главным целям – непосредственно номинировать участки картины мира, либо выражать отношение говорящего к этим участкам (часть клише совмещает эти две цели). Однако и в случае с «чистой» номинацией, и в случае с коннотативной номинвцией, а даже в случае с «чистой» коннотацией можно говорить о выполнении языковыми клише назывной функции. В ЯК вроде короче говоря, так сказать, и так далее полупредикативная семантика свернута до такогй степени, что фактически они не столько выражают коммуникативные интенции говорящего, сколько являются традиционными речевыми стереотипами, семантически близкими к хезитациям. Это не столько выражение отношения к говоримому, скольно вербальный ярлык, стандартное название такого отношения.

Все ЯК в прагмастилистическом (т.е. деятельностном) отношении можно ражделить на собственно коммуникативные, используемых как речевые формулы или стандартные наименования, необходимые для коммуникации, и знаки культуры, т.е. наименования участков картины миры, специфические для данной культуры или значимые для определенного круга лиц.

Важным выводом, к которому мы пришли в результате прагмастилистического исследования ЯК, является утверждение их гораздо большей стилистической связанности в сравнении со словами. Среди ЯК крайне мало таких, которые можно в полной мере назвать стилистически нейтральными и общеупотребительными. Все ЯК со стилистической точки зрения можно разделить на обыденные, публицистические, деловые, научные и художественные. Среди обыденных клише большинство – это коммуникативные стереотипы. Среди остальных гораздо чаще встречаются знаки культуры. Каждый из стилистических типов ЯК имеет свою специфику, прежде всего прагматическую (персуазивную – в публицистике, терминологическую – в деловой сфере, познавательную – в науке и эстетическую – в искусстве).

Однако, главный вывод, к которому мы пришли в данном параграфе, это то, что с прагматической и стилистической точки зрения ЯК совершенно тождественны словам и рассмотрение любого отрезка языковой действительности в этих двух аспектах не должно замыкаться только словами или только клише, иначе говоря, прагмастилистический анализ клише, изолированно от слов, и слов, изолированно от клише, – неправомочен.