Али – зять Магомета сказал:
"Все, что находится в согласии с наукой, также находится в согласии с религией". То, что отвергается разумом, не должно быть принято религией. Религия и наука идут рука об руку. Всякая религия, противоречащая науке,- неистинна".
Абдул-Баха. Парижские беседы
РАЗНОГЛАСИЯ ПРОИСХОДЯТ ОТ ЗАБЛУЖДЕНИЙ
Одним из основных принципов учения Бахауллы является то, что истинная наука и истинная религия должны быть в согласии между собой. Истина едина, и всякий конфликт происходит не от истины, а от заблуждения. Между тем вокруг вопроса о том, что называть наукой, а что религией, во все прошлые века происходили ожесточенные споры.
Однако рассматривая эти распри в свете полной истины, мы можем всегда обнаружить, что они являлись результатом невежества, суеверия, тщеславия, алчности, ограниченности ума, нетерпимости, упрямства и т. п., т. е. являлись следствием всего, что было чуждо истинному духу, единому как в религии, так и в науке.
Гексли говорит: "Великие труды и мысли философов были не столько плодами их собственного интеллекта, сколько следствием их возвышенного религиозного духа, направляющего этот интеллект. Истина открывалась им скорее благодаря их терпению, любви, преданности, самоотречению, нежели логическим построениям. Буль, математик, уверяет, что геометрические выводы есть в сущности процесс молитвы-обращение ограниченного человеческого ума к Бесконечному Разуму для освещения конечных вещей".
Великие пророки и основоположники наук никогда не отвергали друг друга, а недостойные последователи этих великих мировых учителей, придерживавшиеся буквы, а не духа учения, преследовали последующих пророков и являлись злейшими противниками прогресса.
Придавая особое значение некоторым священным откровениям из учений пророков, они истолковали их своим ограниченным умом и считали свое толкование единственно правильным.
Когда Бог по Своей бесконечной милости ниспосылает в другое место более яркий свет и этот свет вдохновения горит в руках нового носителя, с сиянием сильнее, чем прежде, то вместо того, чтобы приветствовать свет нового учения и с возрожденной благодарностью поклониться Небесному Отцу, они становятся встревоженными и озлобленными.
Этот новый свет не согласуется с их толкованием. Он не имеет общепринятой окраски и не сияет с ожидаемого места, поэтому он должен быть потушен какой бы то ни было ценой, дабы он не ввел людей в заблуждение и не направил их на путь ереси. Многие враги пророков принадлежали именно к этой категории, т. е. это были слепые, водившие слепых, противостоявшие новой и более полной правде, охраняя то, что, по их мнению, было истиной.
Другие принадлежат к еще более низкой категории и, движимые эгоистическими интересами, борются против правды или загораживают путь к прогрессу из-за свой духовной оцепенелости и инертности.
ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ПРОРОКОВ
Великие пророки при своем появлении всегда были гонимы людьми. Они и их первые сподвижники терпели со стороны преследователей всякие унижения и гонения и жертвовали своим существованием и жизнью на пути Божьем. Даже в наше время положение не изменилось. С 1844 года тысячи последователей Баба и Бахауллы в Персии приняли мученическую смерть за свою веру, а еще большее число их перенесло заключение, ссылку, лишения и унижения. Эта последняя из великих религий, в гораздо большей степени, чем предыдущие, получила "крещение в крови", и мученичество ее последователей продолжалось до последних дней.
С новаторами в науке происходило то же самое. Джордано Бруно был сожжен как еретик в 1600 году за то, что он, наряду с другими идеями, утверждал, что Земля вращается вокруг Солнца. Несколько лет спустя достигший зрелости в философии Галилей должен был на коленях отказаться от той же самой доктрины, чтобы избегнуть подобной участи.
Позднее сторонники эволюционной теории, а также пионеры новой геологии беспощадно обвинялись в том, что они осмелились оспаривать учение святого Писания о сотворении мира в 6 дней менее шести тысяч лет тому назад. Оппозиция против новых научных истин была не только со стороны церкви, но и "ортодоксы" в науке также ревностно сопротивлялись всякому нововведению и прогрессу, как и ортодоксы в религии.
Колумб был презрительно осмеян так называемыми учениками своего времени, которые с самодовольством доказывали, что если кораблям, спускающимся на противоположную сторону земного шара, удалось бы добраться до антиподов, то они совершенно не смогли бы подняться обратно. Гальвани, один из основателей учения об электричестве, был осмеян учеными коллегами и прозван "учителем танцев лягушек".
Гарвей, открывший кровообращение, был осмеян своими товарищами по профессии и ввиду своей "ереси" изгнан с профессорской кафедры. Когда Стивенсон изобрел локомотив, европейские математики вместо того, чтобы серьезно подвергнуть изучению это открытие, продолжали годами самодовольно доказывать, что локомотив никогда не потянет тяжести на гладких рельсах, ибо колеса будут пробуксовывать и поезд не сможет тронуться с места.
К подобным примерам можно прибавить бесконечное множество других, как из древней, так и из новой истории и даже из нашего времени. Доктор Заменгоф, изобретатель эсперанто, должен был бороться за свой замечательный международный язык против таких же насмешек, презрения и глупого противодействия, какими были встречены Колумб, Гальвани и Стивенсон. Даже эсперанто-язык, который был предложен миру не так давно, т. е. в 1887 году, имел своих мучеников.
РАССВЕТ ПРИМИРЕНИЯ
Примерно за последние полвека произошла глубокая перемена в духе времени, засиял Свет Истины, при котором споры последнего столетия кажутся странными, отжившими свой век. Где же те хвастливые материалисты, догматичные атеисты, которые всего несколько лет назад еще грозились изгнать религию из мира? Где же те проповедники, которые так самонадеянно предвещали огонь ада и мучения проклятий всем, кто отвергал их догмы?
До нас еще могут дойти отголоски поднятого ими шума, но их день подходит быстро к концу и их доктрины дискредитированы. Мы можем видеть теперь, что доктрины, вокруг которых велись самые ожесточенные споры, не имели подлинного веса, ни свойства истинной религии. Какой ученый может в свете современных психологических исследований еще утверждать, что "мозг выделяет мысль также, как печень выделяет желчь?" Или что "разрушение тела неизбежно сопровождается разрушением духа".
Мы знаем теперь, что для того, чтобы мысль на самом деле была свободной, она должна возноситься в высокие сферы психической и духовной жизни, а не быть ограниченной только материальным миром. Все, что нам известно в настоящее время о природе, представляет из себя не более чем каплю по сравнению с океаном, который еще предстоит открыть.
Поэтому мы свободно допускаем возможность чудес не в смысле нарушения законов природы, а как проявление действия открытых сил, еще неизвестных нам, подобно электричеству и рентгеновским лучам, которые были неизвестны нашим предкам.
С другой стороны, кто из наших ведущих религиозных учителей все еще станет утверждать, что для спасения души необходимо верить, будто мир сотворен в 6 дней, или что описание свирепствующей в Египте чумы, как оно приведено в книге "Исход", верно буквально, или, что солнце остановилось на небе (т. е. что земля остановила свое круговращение), для того чтобы дать возможность Иисусу Навину преследовать Своих врагов, или, что если кто-либо откажется от вероучения Св. Афанасия, то его, несомненно, постигнет вечная погибель?
Подобные верования в такой же форме могут еще повторены и теперь, но кто примет их в буквальном смысле и безоговорочно? Их господство над сердцами и умами людей кончилось или же стремительно подходит к концу. Религиозный мир должен быть благодарен людям науки, которые способствовали уничтожению подобных мыслей, верований и догм и позволили истине свободно продвинуться.
Но мир науки еще более обязан истинным святым и мистикам, которые по единодушному свидетельству как сторонников, так и их противников, держались жизненно важных истин, найденных ими путем духовного познания, и показывали неверующему миру, что жизнь представляет из себя нечто более важное, чем забота о еде, и что мир невидимый гораздо больше того, что доступно нашему зрению.
Эти ученые и святые были подобны горным вершинам, которые улавливали первые лучи восходящего солнца и отражали их миру, находящемуся ниже, однако теперь солнце уже взошло, его лучи озаряют весь мир. В учении Бахауллы мы имеем блестящее откровение истины, которое удовлетворяет как сердце, так и разум, и в котором религия и наука находятся в полном согласии.
Достарыңызбен бөлісу: |