Али Вячеслав Полосин Евангелие глазами мусульманина Два взгляда на одну историю

1. Анализ обстоятельств. Описанная евангелистами ситуация явно не могла иметь свидетелей и потому могла стать известной другим людям исключительно со слов самого Иисуса.

Иисус мог давать ответы дьяволу, цитируя то Писание, Танах, которое читали в Иерусалимском храме и в синагогах, где он и сам учился, то есть на древнееврейском языке, возможно, в арамейском произношении. Предположение, что дьявол знал только греческий язык и что Иисус цитировал ему в ответ не подлинное Писание, а его греческий перевод, кажется чрезмерно фантастическим.

Однако и Православная Толковая Библия при анализе ссылок в данном тексте на иудейские Писания приходит к выводу, что ци­таты Писания даны не по еврейскому оригиналу, а по греческому переводу¹ (¹ Толковая Библия... Т. 8. С. 64-73).

Например, первый ответ Иисуса дьяволу основывается на книге Второзакония: Бог смирял согрешивший еврейский народ 40 лет в пустыне, томя голодом и питая манною небесной, чтобы тот уповал только на Бога единственного. Это место подстрочно переводится так: «Что не хлебом одним живет человек, что всем, исхо­дящим из уст Яхве, живет человек» (Втор. 8: 3). Евангелист вложил в уста Иисуса вместо слова «живет» слова «будет жить».

В третьем искушении употреблено слово «понесут», которое также соответствует греческому переводу, но не оригиналу, где буквально говорится: «будут поднимать» (евр.: «наша»).

Вызывает большое недоумение описание второго искушения: за­чем надо было поднимать Иисуса на высокую гору, чтобы показать ему все царства земные во мгновение ока? Может быть, автор Еван­гелия был настолько простодушным человеком, что полагал: где-ни­будь на плоской, как блин, земле есть такая высокая гора?

Христианские комментаторы обнаруживают полную разноголо­сицу в этом вопросе, и многие сходятся в том, что искушения были миражом, чувственным образом, который дьявол воздвигал в душе Иисуса. Однако даже при таком подходе к показу «всех царств зем­ли во мгновение ока» непонятно, зачем нужна даже символическая гора (конечно, при условии, что земля признается круглой)?

Ответ Иисуса на второе искушение дан по греческому переводу, ибо подстрочник оригинала читается так: «Яхве Элогим [Становящего бытие, Всесильного] твоего бойся и Ему будь рабом [служи]» (Втор. 6: 13). Кстати говоря, этим и другими ответами Иисус исповедует себя рабом Всемогущего - Яхве Элогима - и говорит, что чудо со­вершает только Бог, Которого нельзя искушать своими необосно­ванными просьбами.

2. Духовный смысл. То, что Иисус - святой человек, праведник, избранник Бога - не вызывает у нас сомнений. То, что все искуше­ния, которые содержатся в окружающей нас жизни, им побежда­лись, также несомненно. Как несомненно и то, что Бог защищает Своих избранников.

Интересно, что даже сатана согласился с Иисусом, что пок­лоняться нужно только одному Господу Богу и никому иному, а миллионы людей во всем мире упрямо твердят, что поклоняться следует тысячам небожителей.

Вызывает, однако, недоумение, что именно после того, как свя­той ангел Божий снизошел на Иисуса, посланника Бога, и стал со­путствовать ему, Иисус был принудительно поведен (у Марка даже «вытолкнут» - греч.: «эквалли») на искушение от дьявола. Более того, святой дух, то есть ангел Божий, ведет его для искушений дьявола, выполняя роль служителя сатаны. А дьявол по своей силе оказывается чуть ли не равным Богу: он в силе поднимать пос­ланника Бога на самую высокую гору и показывать ему во мгно­вение все царства земли, либо он может принудительно вызывать в сознании пророка Божьего такие чувственные образы, которые никто, кроме Бога, вызвать не может.

Дьявол может по собственному изволению перенести послан­ника Творца на крышу Иерусалимского храма. Более того, когда Иисус решительно отгоняет его, он отходит от него только «до вре­мени», то есть, резервирует за собой право снова наведаться, когда захочет. Складывается впечатление, что, согласно Евангелию, зло оказывается сильнее добра, во всяком случае - не слабее (как это имеет место в зороастризме - дуалистической религии Вавилона, в котором израильтяне были в плену).

Вызывает большое сомнение фраза дьявола: «Если ты - сын Бо­жий». Если Иисус на самом деле - помазанник и посланник Бога, то ни у сатаны, ни у Иисуса не могло быть в этом никаких сомнений. А если оба это знали, то вся история с искушениями выглядит неким искусственным действом, не решающим никакой задачи - все оста­лись при своем, а иного и быть не могло по определению.

В целом текст свидетельствует о том, что реальные авторы грекоязычных Евангелий от Матфея и от Луки составляли свой текст не по возможному рассказу Иисуса на его родном языке, а уже по позднейшим грекоязычным пересказам этой истории. Цитаты из Писания давались ими в этом пересказе не со слов самого Иисуса на арамейском, а по известному тогда общепринятому греческому переводу Писания, причем авторы, судя по всему, не знали еврейс­кого языка и потому не имели возможности привести перевод, изо­билующий ошибками, в соответствии с оригиналом.

Искушения дьявола были побеждены всемогущим словом Бога и праведностью искушаемого. Мусульмане считают Иисуса чело­веком, который преодолевает искушения, однако Всевышний гово­рит нам через своего избранника Мухаммада, что дьявол получает власть лишь над тем, кто сам его призывает или кто поклоняется кому-либо, кроме Бога единственного.

Поскольку Иисус был посланником Бога, не был многобожником и не призывал, но отгонял дьявола, то дьявол не мог иметь над ним никакой силы! Поэтому описанная евангелистами история с искушением Иисуса в пустыне является для мусульман духовно неточной, допускающей возможность ложного отношения к вели­кому избраннику Аллаха - Иисусу (мир с ним) и преувеличения власти дьявола. Однако похожая история без допущенных неточ­ностей вполне могла иметь место в истории.

Одновременно этот текст абсолютно не допускает возможность «обожествления» Иисуса - у христианских миссионеров возни­кает еще и дополнительная трудность: как совместить описанное евангелистами могущество дьявола, да и сам факт искушений им Иисуса, с верой в то, что искушаемый - Сам всемогущий Бог? Мо­жет ли дьявол по своей воле поставить Творца миров на крышу Иерусалимского храма?

Глава десятая

ПОЧЕМУ ЕВАНГЕЛИСТЫ НЕ ЗНАЛИ ТОЧНО ПО ИМЕНАМ БЛИЖАЙШИХ АПОСТОЛОВ?

Евангелие от Луки 5: 27 - 32; 6: 13 - 16 [неточно: Евангелие от Матфея, 9:9-13,10:2- 4;

Евангелие от Марка, 2: 13 - 17, 3: 13 - 19]

5:²⁷После сего Иисус вышел и увидел мытаря, именем Левия, сидя­щего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за мною. ²⁸И он, оставив все, встал и последовал за ним. ²⁹ И сделал для него Левий в доме своем большое угощение [...]

6:¹³Когда же настал день, призвал учеников своих и избрал из них двенадцать, которых и наименовал апостолами: ¹⁴Си­мона, которого и назвал Петром, и Андрея, брата его, Иакова и Иоанна, Филиппа и Варфоломея, ¹⁵Матфея и Фому, Иакова Алфеева и Симона, прозываемого Зилотом, ¹⁶ Иуду Иаковлева и Иуду Искариота, который потом сделался предателем.
Наши комментарии

Гл. 5, ст. 27 - 32. Согласно Марку и Луке, Иисус призвал к себе в ученики Левия. Однако автор Евангелия от Матфея называет дру­гое имя - Матфей, то есть как бы свое собственное. О призвании Матфея сообщается в третьем лице, но как-то слишком отстраненно, если полагать, что это сам Матфей и есть: «Проходя оттуда, Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфей, и говорит ему: следуй за мною. И он встал и последовал за ним» (Мф. 9: 9).

Некоторые пытаются свести два имени к одному персонажу, полагая, что имя Матфей было дано Левию позже его учителем. Однако почему даже спустя полвека после описанного события авторы Евангелий от Марка и от Луки не могли разобраться, пере­именовал ли Иисус своего ученика или нет и когда это было?

Гл. 6, ст. 14 - 16. У Луки и в его Евангелии, и в книге «Деяний апостольских» (1: 13), где описывается сошествие святого духа на апостолов, в числе 12 ближайших учеников Иисуса фигуриру­ет Иуда, сын Иакова. Однако в Евангелиях от Матфея и от Марка вместо Иуды фигурирует некто Фаддей, причем от Матфея уточня­ется: «Леввей, прозванный Фаддеем», а у Марка - просто Фаддей. Христианские миссионеры уверяют, что это одно лицо - так же, как Левин и Матфей. Однако евангелисты называют разные име­на, не делая указания на наличие совпадающего, как это сделано в случае «Леввеем, прозванным Фаддеем» - ведь о том, что он мо­жет прозываться еще и Иаковом, ничего не сказано!

Так кого же призвал Иисус и на кого сходил святой дух, по вер­сии евангелистов? Насколько достоверно остальное, если еванге­листы не знали точно имена даже тех 12 апостолов, которые были постоянными спутниками и ближайшими учениками Иисуса?
Заключение

Мы не делаем акцента на несовпадении имен ближайших уче­ников Иисуса как на факте серьезной ошибки, искажающей смысл благовестия. Человек может ошибиться. Мы обращаем внимание на другое обстоятельство, вытекающее из первого: на момент на­писания Евангелий прошло не менее 40 лет после описываемых событий. Новая религия вышла за стены синагог и привлекала язычников. За это время тысячи новых членов христианской об­щины постоянно молились вместе, поминая Иисуса и его учеников - их современников, которые и были основателями этих общин. Если Иисус кого-то из них назвал иначе, то это было очень дав­но, и если имя прижилось, то все знали этого человека под новым именем. Если не прижилось - то все знали под старым. Каким об­разом возможно, чтобы авторы Евангелий, спустя 40 - 70 лет, не знали точных имен даже ближайших 12 апостолов? Разноголосица в этом вопросе свидетельствует об удаленности авторов всех четы­рех Евангелий (а автор Евангелия от Иоанна вообще не называет всех апостолов) от реальных событий в Израиле, о которых они писали.

Ст. 16. «Обыкновение» посещать по субботам синагогу было не личной особенностью Иисуса, а обязанностью всех верующих иудеев, как у христиан по воскресеньям посещать церковь, а у му­сульман по пятницам мечеть. Очевидно, эта обязанность не была чем-то само собой разумеющимся для автора данного Евангелия.

«Встал читать» - согласно иудейской практике, никто, в том числе Иисус, не мог это делать по своей инициативе. Судя по тек­сту, его пригласили к чтению приложений к недельной главе Торы - отрывков из книг пророков, называемых у иудеев «гафтара».

Ст. 17. Иисус никак не мог «раскрыть книгу» и «найти мес­то» по своему желанию. Во-первых, потому что отрывок Торы и приложений из текстов пророков не выбирается произвольно, они привязаны к одной определенной неделе по лунному календарю, определены многовековой традицией и повторяются из года в год.

Во-вторых, в синагогах вообще не читают книг, а всегда читают священный свиток, состоящий из пачки листов, обернутых вокруг скалки и завязанных шнуром. - Это многовековая традиция, из­вестная даже начинающему религиоведу. Для чтения в синагоге свиток заранее разворачивают на нужном месте. Автор Евангелия от Луки с этим, увы, не знаком.

Ст. 18-19. Писания в синагоге читаются только на иврите. Пре­доставим слово Толковой Библии: «Евангелист Лука приводит здесь пророчество по тексту 70-ти греческих переводчиков, но с некоторыми изменениями. ...точнее с греческого нужно было перевести: "ради чего он помазал". Таким образом, по греческому тексту пребывание духа на помазаннике предшествует его помазанию или избранию... Между тем, по подлинному еврейскому тексту, которого придерживается и русский перевод, пребывание духа обусловливается этим самым помазанием или избранничеством... поэтому в русском переводе читается: "ибо он пома­зал"...»¹ (¹Толковая Библия... т. 9. С. !55)

Как видим, русский перевод, использовавший оригинальный еврейский текст пророка Исайи, оказался даже ближе к оригиналу, чем автор Евангелия от Луки, использовавший греческий перевод с еврейского языка - Септуагинту, в котором была сделана ошибка: причина и следствие поменялись местами. В подлиннике святой дух - как правило, это Гавриил - помазывает на служение того, кого избрал Бог, и передает ему на человеческом языке волю Твор­ца, сопутствуя ему, а по Луке, ангел оказывается чуть ли не силь­нее Бога: сначала он нисходит на человека, после чего тот только и получает от Бога миссию служения.

Ст. 21. Приведенные слова Исайи раскрывают смысл пророчес­кого и посланнического служения: Иисус является посланником, «помазанником» Бога, как и его предок Давид.

Многие иудейские и христианские комментаторы полагают, что приведенные признаки могут относиться не ко всякому проро­ку, а только к особым посланникам Бога - мессиям, по-гречески: христам. Это не противоречит мусульманскому взгляду, поскольку в Коране Иисус также называется словом «масих», соответствую­щим еврейскому «машиах» и греческому «Христос».

Мусульмане почитают Иисуса как последнего спасителя, пома­занника - Христа для этнического Израиля, ибо он должен был возвестить от Бога всем о грядущей каре Господней за подмену понятия общины верных, скрепляемой Торой, понятием еврейско­го этноса, скрепляемого «чистотой крови», подмены веры и покор­ности Богу - религиозно-националистическим самопревозноше­нием. Кроме того, Иисус должен был возвестить Израилю нечто о последнем Мессии. Во многом его миссия была сходной с миссией пророка Иеремии, предсказавшего Израилю кару Божью за отступ­ление от Его Закона и последующее избавление. Никаких намеков на «божественную» природу Иисуса текст Исайи не содержит.

Ст. 22-23. Смысл пословицы таков: врач, собравшийся лечить других, должен сначала показать свое искусство на себе самом. Поэтому, если ты - помазанник Бога и хочешь спасти свой народ от владычества Рима, заставь нас забыть о твоем собственном низ­ком происхождении и покажи чудо, которое возвысит тебя в глазах тех, кто видел твое бедное детство.

Ссылка на чудо в Капернауме непонятна, поскольку автор Еван­гелия ничего об этом чуде не говорит: либо текст Евангелия кто-то отредактировал так, что эта сцена исчезла, либо сам этот текст в целом был кем-то составлен из разнородных отрывков, из-за чего между ними не всегда прослеживается связь.

Ст. 24 - 30. Здесь содержится очень важный момент в правиль­ном понимании миссии Иисуса и первооснове его противостояния с иудейским большинством, приведшее в конечном счете к его осуждению синедрионом. Иисус указывает на два великих чуда в истории Израиля, совершенные пророками Илией и Елисеем. Са­мое примечательное, что эти чудеса были совершены в отношении не евреев, а двух язычников: из финикийского города Сарепта близ Сидона и из Сирии! Этими примерами он существенно расширя­ет смысл фразы: «Никакой пророк не принимается в своем оте­честве», от «малого отечества», т.е. его малой родины - Галилеи, до всего Израиля! Тем самым, его речь содержит три смысловых компонента, а четвертым можно считать реакцию на его слова слу­шавших. Эти компоненты:

1) слова Иисуса жителям Галилеи: «Вы скажете мне... сделай и здесь, в твоем отечестве» (Галилее) чудо, как в другом городе Из­раиля;

2) возражение Иисуса жителям Галилеи: «Никакой пророк не принимается в своем отечестве», сказанное на первый взгляд по поводу только лишь «малой родины» Иисуса - Галилеи - в ее про­тивопоставлении другим местностям и городам Израиля; 3) приве­денный Иисусом факт из Писания, что великие пророки Израиля Илия и Елисей были посланы Богом в годину тяжких бедствий для помощи и исцеления не столько израильтян, сколько представите­лей языческих народов.

4) Слушавшие Иисуса после ссылки на хорошо известные им случаи из Писания внезапно переменились в отношении к нему от уважительного приглашения к чтению Писания и к субботней проповеди в синагоге до бешеной ярости с желанием убить уважа­емого гостя немедля, без суда! Отчего такая метаморфоза?

Хорошо известные примеры о чудесах пророков не могли вы­звать гнева, как и поговорка о пророке в своем отечестве. Даже отказ Иисуса от совершения чуда в Галилее - такого же, как в Ка­пернауме - не мог вызвать негативных эмоций любопытствующей публики - совершение чудес не является обязанностью! Кроме того, в Израиле на момент речи Иисуса было много пророков, в том числе принятых и глубоко почитаемых в народе. - Не мог же посланник Божий, используя поговорку, лгать (да не будет)!

Значит, объяснение внезапной ярости лежит в логической свя­зи этих компонентов, а значит, речь идет не о всех пророках, не принимаемых в своем отечестве, а каком-то особом и будущем пророке, который по происхождению своему является потомком Авраама, но не примется в Израиле, и который будет совершать то, что сделали пророки Илия и Елисей, а именно - спасать языческие народы, то есть все человечество!

Тем самым, круг таких пророков сужается до двух: речь может идти либо о самом Иисусе, либо о будущем пророке. А посколь­ку сам Иисус не имел миссии просвещать и исцелять язычников (кроме отдельных исключений), и неоднократно подтверждает это в Евангелиях, то в своих словах о не принимаемом в Израиле про­роке, спасающем язычников, он говорит безусловно не о себе.

Таким образом, беспредельную ярость публики можно объяс­нить только тем, что она увидела в словах Иисуса не ссылку на прошлое, а использование примеров прошлого в проекции на будущее, в котором они ждали обетованного Мессию! А какого Мессию ожидали эти иудеи? Их чаяния ярко описаны в тексте, приписываемом пророку Исайи, книга которого входит в Танах:

«Тогда увидишь, и возрадуешься, и затрепещет и расширится сердце твое, потому что богатство моря обратится к тебе, достояние народов придет к тебе. [...] Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их — служить тебе... И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днем, ни ночью, чтобы приносимо было к тебе достояние народов, и приводимы были цари их. Ибо народ и царства, которые не захотят служить тебе, - погибнут, и такие народы совершенно истребят­ся» (Ис. 60: 1 - 12).

Суть доктрины Израиля после возвращения в V веке до н. э. остатков двух его родов из вавилонского рабства заключалась в том, что только чистые по крови евреи являются носителями бла­годати Бога и являются единственным «богоизбранным» народом. В 444 году до н. э. в Израиле даже запретили смешанные браки. Представители других народов могут в лучшем случае исполнять 7 норм Завета Ноя и служить иудеям, чтобы иметь надежду на рай Согласно неканонической, но включенной христианами в состав Библии, 3-й книге священника Ездры (Эзра, Узаер), иудеи обра­щаются к Богу с такими словами: «...для нас создал Ты век сей. О прочих же народах, происшедших от Адама, Ты сказал, что они — ничто, но подобны слюне» (3 Ездры, 6: 55). Во многом эта доктрина легла в основу нынешней идеологии сионизма.

И вдруг примерами с чудесами пророков в отношении не из­раильтян, а язычников - Иисус это особо подчеркнул, в контексте поговорки о пророке Иисус предсказал, что грядущий Мессия сов­сем не будет принят в Израиле и станет спасать уже не один этот, некогда избранный народ, а язычников!

Но не следует ли все же из текста, что последний Мессия сам будет все-таки израильтянином, как Илия, Елисей или Иисус? По крайней мере, это могло бы как-то смягчить реакцию слушавших Иисуса. - Но нет, ибо под «отечеством» правильно понимать об­щину Авраама, которого сами же иудеи и считают своим отцом, так что всех мальчиков нарекают по его имени «бен Абрахамом».

А значит, уместно вспомнить, что у Авраама первым сыном был Измаил, встречавший ангелов под дубом в Мемре, а потом уже родился Ицхак. И Бог через ангела дал такое обетование Аврааму: «И сказал Господь: утаю ли Я от Авраама, что Я хочу делать! От Авраама точно произойдет народ великий и сильный, и благословятся в нем все народы земли, ибо Я избрал его для того, чтобы он заповедал сынам своим и дому своему после себя ходить путем Господним, творя правду и суд; и исполнит Господь над Авраамом, что сказал о нем» (Быт. 18: 17 - 19). - Таким образом, на обоих сыновей Авраама, согласно Торе, распространяется необходимость жить по Закону Бога, и это пове­ление будет исполнено!

Следует вспомнить историю египтянки Агари (Худжар) и ее сына от Авраама Измаила, которые были изгнаны из своего отечес­тва - общины Авраама - и духовно не принимаются Израилем до сих пор! Это означает, что пророк, происходящий из потомства Измаила, которому Бог через Авраама обещал великое будущее, также входит в число тех пророков, кого «не принимают в сво­ем отечестве», т. е. среди потомков его брата Ицхака! Поэтому

внезапная перемена отношения к Иисусу слушавших его на прямо противоположное, доходящее до безумия, объясняется тем, что в словах Иисуса они увидели такой смысл:

Будущий пророк, ожидаемый всеми последний Мессия, совсем не будет принят в отечестве Авраама, которым была Палестина, а значит, он будет послан всеведущим Богом и не к иудеям: для него смыслом его посланничества станет спасение всех народов земли. - Вот истинный смысл слов Иисуса, и только этот смысл мог вы­звать неописуемую ярость слушавших, веривших, что чистый по крови, этнический еврей будет спасителем Израиля, причем сугу­бо в материальном смысле - в политическом владычестве Израиля над другими народами.

Решение публики убить без суда того, кто совершил немало чудес и кого пригласили проповедовать и с почтением слушали, можно объяснить только принципиальным отвержением подобных националистических ожиданий спасения Израиля. Ибо Иисус как истинный пророк по сути указал, что все люди - творения одного Бога, а верным, покорным Богу становится, независимо от нацио­нальности, всякий, кто признает закон Божий, который тогда был заключен в Торе. И Авраам, и Моисей, и Соломон беспрепятс­твенно женились на иноплеменницах, ибо единственным услови­ем правоверия было исповедание единобожия и признание закона Бога - Торы (аналогично нынешней мусульманской шахаде).

Здесь уместно вспомнить и рассмотренное нами ранее проро­чество Малахии о том, что «благоприятна будет Господу жертва Иуды и Иерусалима, как во дни древние и как в лета прежние» (Мал. 3: 4). Иисус по сути и напоминает то, что современные ему националисты забыли: вера в Бога не имеет национальных границ. Это напоминание подрезает под корень религиозно-нацистскую концепцию его слушателей. Отсюда и такой иррациональный гнев. Но Тот, Кто послал Иисуса, избавляет его от рук нацистов.

В уста Иисуса вкладывается чтение пророка Исайи, но текст цитируется по греческому переводу, в котором допущена серьез­ная ошибка, поставившая ангела выше Бога.

Однако толкование Иисусом текста Исайи (ст. 21 - 28) впол­не соответствует мусульманскому взгляду и не содержит никаких намеков на то, что Иисус - больше, чем человек. Иисус обличает своих единоплеменников в том, что они подменили единобожие для всего мира религиозно-нацистским самопревозношением.

Реакция посетителей синагоги, сначала с уважением слушав­ших Иисуса, а затем в ярости попытавшихся его убить, свидетель­ствует, что они правильно поняли слова Иисуса, что ожидаемый всеми верующими-монотеистами последний Мессия - основатель Царства мира с Богом на земле, будучи по корням своим из этого отечества, придет не к Израилю и не для его политического возвы­шения, а ко всем народам земли.