Год 434 1.Какой язык у гуннов?

Год 434

1.Какой язык у гуннов?

Верховный хан Ругила последний из трёх хуннагурских братьев-сенгиров ушел на небеса во всесокрушающее воинство Тенгири-хана⁵, четырнадцать лет тому назад погиб в походе на сассанидский Иран средний брат, хан восточного гуннского крыла Мундзук⁶. Четыре года тому назад в набеге на бургундские земли в верховьях Рейна был взят к заоблачным кострам небесного правителя Коко Тенгира⁷ младший брат, хан племени хуннагуров Октар⁸.

Главный жаувизирь⁹ гуннского государства, туменбаши, этельбер¹⁰ шестидесятитрехлетний Усур¹¹ сидел в своей гостевой белой юрте-орду, погрузившись в невеселые мысли.

Перед смертью, предчувствуя свой неизбежный конец, великий каган Ругила в присутствии ближайших помощников повелел тархану¹² Усуру до избрания на осеннем ежегодном курултае нового верховного хана быть атталаком¹³ всех гуннов.

На ежегодном курултае – собрании гуннской военной, светской и духовной знати, конечно, будет избран новый правитель степного государства. Сейчас на эту величайшую должность предводителя неукротимых кочевых племен и народов претендуют несколько высокородных тарханов.

Туменбаши Усур отпил из стеклянного румийского бокала красного тракийского вина, заел готским овечьим сырам, поправил золотую застежку зеленого бархатного кафтана и уставил взгляд на потрескивающий маленький костерок в очаге. Красные искорки углей всегда подсказывали ему хорошие мысли и правильное решение вопроса.

Несомненно, одним из основных претендентов на каганский престол является сын покойного, тридцатипятилетний туменбаши Беледа¹⁴. Соответствует своему имени – он, и в самом деле, грамотный. Был заложником-аманатом и учился в Константинополе, в высшей школе. Воевать может, но более любит охоту, чтение пергаментных книг и мирную веселую жизнь.

Другой претендент сын Мундзука, тридцатиоднолетний туменбаши Аттила¹⁵. Тоже грамотный, был аманатом в Руме, служил в западнорумийском войске легионером. Воевать может и любит. Бережет воинов. У него всегда наименьшие потери в тумене.

Еще один претендент сын утургурского сенгира Адамоса¹⁶, двадцатисемилетний туменбаши Атакам¹⁷. Также знает грамоту, был заложником и учился в Равенне, столице Западного Рума. Воюет очень находчиво и отважно. Самый молодой командующий десятитысячный воинским подразделением в гуннской армии.

Кого из них предпочтут высокородные гуннские тарханы?

При сенгир-хане Ругиле земли гуннов увеличились. К гуннам присоединились территории к северу от Великой степи, где проживают феннские и славянские народы, бывшие закавказские провинции Восточного Рума и Ирана, а также некогда прилегающие к Дунаю с юга области... Отдельные южные придунайскис города стали полностью гуннскими, там в настоящее время заселились верные союзники степняков – славянские анты.

Большая часть гуннских племен переселилась в равнинную часть Паннонии по берегам многоводного Дуная и Тиссии¹⁸. Из восемнадцати степных племен здесь расселились одиннадцать: биттогуры, витторы, оногуры, хуннагуры, хайлундуры и другие. Также сюда в паннонийскую пушту¹⁹ перекочевали преданные гуннам аланы. На западе пушты на склонах Альп в бывших западнорумийских военных городах – кастеллах и канабах – поселились союзные остготы и гепиды. На юге широкой равнины в таких же укрепленных городах, ранее принадлежавших западным и восточным румийцам, на балканском нагорье поселились дружественные анты, венеды, хорваты и другие славянские племена.

Меньшая часть степных народов оставалась кочевать от Танаиса²⁰ и до среднего Дуная. Здесь обитали пять племен: сабиры, акациры, утургуры, кутургуры и кангары. И только два племени – сарагуры и салгуры – оставались за Танаисом проживать вместе с верными гуннам роксоланами. Кроме того, в верховьях Данастера²¹ и Пирета²² оставалась жить часть гуннских союзников – славянских антов. А земли Крыма полностью заняли гуннские дружественные народы: остготы, аламаны²³ и аламандары²⁴. Остготы и аламаны являлись германцами, а аламандары говорили на некоем среднем аланско-германском языке, так как произошли от смешения этих двух народов около больших северных торговых портовых городов Понта Эвксинского²⁵.

Хозяева Великой степи гунны. Все остальные народы и племена трепещут перед ними. Когда гунны объявляют очередной поход для приведения к смирению непокорных и строптивых народов, союзные и вассальные племена, предчувствуя славу, удачу и огромные трофеи, с превеликой охотой присоединяются к организаторам. И тогда звучит на воинских станах разноплеменная речь – говорят на языках и диалектах почти всех племен и народов Великой степи и ближайших лесов и гор. Русоволосые славяне объясняются на схожих языках, это – анты, венеды, склавины, хорваты, дулебы, бужане, поляне и другие. Рыжие германцы также говорят на сходных между собой языках, это – остготы, вестготы, гепиды, герулы, аламаны, квады, ругии и другие. На одном похожем языке изъясняются фенны, весь, эмь, эсты, меря и другие. Слышится речь западных румийцев -латинская и восточных – греческая и фракийская.

Гунну не обязательно следует знать различные другие языки, он в них не нуждается. Напротив, германцы, славяне, фенны и прочие народы должны знать язык хозяев равнин – гуннов.

Туменбаши Усур наиболее близко постоянно сталкивался с германскими остготами, вестготами и гепидами. Да и вырос он вместе с гепидскими детьми, стойбища были рядом, вместе пасли свой скот, гоняли стада на водопой, лазали по холмам в поисках жирных сусликов тарбаганов. Еще с детства он знал, что германцы переняли в свой язык и используют многие исконно гуннские слова как свои собственные. Например, гунны человека, знающего много языков и служащего переводчиком в разговоре, называют «телмеч», готы также стали употреблять это слово, но в форме «долметч». Знатного благообразного человека гунны с почтением величают «адал», готы также употребляют это слово применительно к высокородным мужам – «адель». Гунны называют храброго и благородного воина словом «ман», готы также переняли это слово и стали этим словом «ман» называть не только храбрых благородных воинов, но и всех мужчин вообще. У гуннов наименование «ата» имеет два основных значения: во-первых, так обозначение к главе семьи, к отцу, и, во-вторых так с почтением обращаются к всемогущему Тенгири-хану «о наш всемилостивый небесный ата». Готы также заимствовали это обращение и посредством этого слова обращаются к своему богу Вотану «о наш могущественный Вотан-ата». Дядю по материнской линии гунны величают с уважением «ава» или «аба», готы также стали обращаться к своим родственникам-дядьям посредством слова «аба». Или слово «хатын, кадин» у гуннов обозначает замужнюю женщину, готы зачем-то также переняли это слово в форме «гатин», несмотря на то, что у них есть свое собственное обозначение женщины «квино»; слово «топ» гуннов имеет значение «круглая кожаная посуда для взбивания кумыса», готы стали так именовать круглые глиняные горшки. Или же поле битвы гунны называют «майтан», готы также переняли это наименование в этом же самом значении – «мейтан». Гунны обозначают понятие нового словом «янги», готы тоже стали говорить «енги».

Гунны говорят о воинах, погибших в скоротечном жестоком бою, «морт кетеди» – «внезапно ушел (на небеса)», готы также переняли слово «морт» в значении «внезапная смерть», «вас фадар морт»²⁶ – «отец внезапно умер (стал мертвый)». Готы переняли у гуннов способы изготовления мягкого и твердого хурута и стали называть этот гуннский сыр немного по-своему – «хогурут». Гуннское «сорпа, супа» они переняли также и назвали «зупа». Сладости из сахарного тростника (тайну приготовления которых гуннские умельцы сохранили еще со времен Синя и Ханя), называемых по-гуннски «шекер», готы переняли тоже и стали именовать по-своему «шугар».

Так что гуннская речь не требует услуг переводчика-телмеча, все инородцы в степи и за ее пределами знают гуннский язык, многие его слова перешли не только в язык германских готов, но и в языки славян, западных и восточных румийцев и всех феннских и угорских племен; кстати, почти все угоры прекрасно говорят на гуннском языке, ведь уже несколько поколений²⁷ они проживают рядом с гуннами.

Готские купцы приноровились составлять купчие на гуннском языке, используя при этом именно гуннские знаки написания. Они записывают купчую на вощеной доске и потом переносят на пергамент или на специально выделанную тонкую кожу; если имеется, то используют бумагу, которую привозят из Синьской империи и которая стоит очень дорого, иногда дороже, чем товар, о котором составляется купчая. Это и понятно – готские, румийские и иудейские купцы должны составлять купчие и вести точный учет своего товара, чтобы не быть обманутыми нечистоплотными партнерами и покупателями. Гунны же не боятся, что их обсчитают и обманут. Образованные гунны, в первую очередь, это шаманы, бахши, оленерчи, ашуги²⁸, племенные и военные вожди, также могут составлять купчие на гуннском и на других языках. Но гуннам ни к чему всякие начертания знаков на бумаге или пергаменте. Они ведут зачастую счет при помощи мелких камешков, нанесенных зарубок на боевом кожаном поясе или посредством узлов на аркане. Эти написания знаков нужны другим народам, чтобы не бояться обсчета при торговле посредством монет. С золотыми монетами все ясно. Одна золотая монета – солид, укладываемая в окружность между большим и указательным пальцем, стоит семь быков или семьдесят коз, это очень большое состояние. У купцов возникают сомнения. когда предъявляются к оплате серебряные, медные и бронзовые монеты, изготовленные в Сине, в Иране, на Кавказе в Антиохии, в Византии, в Руме или же в различных провинциях обеих Румийских империй, поскольку они имеют различный вес.

Красивая пухлая, широкобедрая молодая, не рожавшая рабыня стоит одну золотую монету. Такая рабыня годится в жены для гунна. Но по заветам великих предков, как поют и декламируют речитативом в песнях и сказаниях по вечерам у костров бахши, ашуги и оленерчи, жена из рабынь, которая, кстати, в качестве жены гунна уже не является рабыней, никогда не может быть первой и старшей женой. Главной женой неизменно должна быть коренная гуннка, происходящая из соседнего или отдаленного племени, но только не из своего. Жениться на девушке из своего племени категорически запрещено, за нарушение этого завета обращают в рабство не только жену, но и мужа. Старшая жена-гуннка должна следить за тем, чтобы последующая жена из рабынь освоила бы язык мужа и, самое главное, чтобы говорила не только с мужем, но и со своими детьми только на гуннском, особенно с мальчиками – будущими воинами.

Хороший язык у гуннов, мелодичный певучий! Сколько преданий-оленов и песен-айтысов сложено на нем! Бахши иногда могут петь один день, одну ночь и еще один день и при этом никогда не повторяться. A какие любовные песни о бездонных манящих глазах, о пухлых красных губах, о широких упругих бедрах красавиц могут слагать ашуги!

Особенно приятно печени и ушам слушать сказания о Моду-хане, о том, как он готовил около высокой каменной синьской стены своих воинов к завоеваниям новых земель, как он воспитывал у них беспрекословное подчинение своим приказам. Оказывается, сенгир Моду хотел, чтобы воины его сотни действовали так, как он им прикажет, и при этом никак бы де задумывались. И тогда, это знает каждый гунн, победа всегда прилетит двуглавой удачливой птицей Хутту прямо в руки, ведь единство – источник могущества и побед. Моду-хан сказал: «Я выпущу стрелу и вы все стреляете туда же». Он выпустил стрелу в своего любимого коня, некоторые воины подумали, что хан ошибся, и не стали стрелять и даже не натягивали тетивы. Они были взяты на аркан. Хан Моду повторил еще раз свой приказ и на этот раз пустил стрелу в свою любимую юную красавицу-жену, несколько воинов опять не выстрелили, они снова подумали, что это было случайно. Они также были взяты на аркан. И последний раз повторил свой приказ грозный хан Моду, на этот раз пустил стрелу в родного отца, никто из воинов не уклонился и все стрелы попали в цель. И после этого непобедимый и грозный сенгир Моду одержал двадцать четыре великие победы, покорил двадцать четыре народа и увеличил государство гуннов в двадцать четыре раза. И тогда гуннские владения стали такими, что от границ на восходе и до границ на заходе солнца нужно было ехать верблюжьим караваном шесть полных лун, а от южных белых высочайших горных вершин, где проживают всеблагие арвахи – духи предков, и до северных густых и древних сосновых лесов также было шесть месяцев такого пути.

Этельбер Усур еще ни разу не слыхал, чтобы сказители и певцы инородных, негуннских племен и народов могли бы так вдохновенно и самозабвенно петь день и ночь напролет, при этом состязаясь друг с другом в айтысе, кто кого содержательно и остроумно перепоет.

Снаружи вдалеке послышался стук копыт. По мягкому приглушенному звуку для туменбаши Усура было ясно, что к его жилищу двигается небольшой отряд из пяти-шести всадников – коренных гуннов. Он допил свое красное вино.

Начинал он сегодняшний вечер раздумий с печальных мыслей об уходе в высший, иной мир благословенной памяти великого воина и вождя всех гуннов – сенгира Ругилы, рядом с которым ему посчастливилось находиться бóльшую половину своей походной жизни.

Туменбаши Усуру доложили, что по его приказанию явился боевой джигит из биттогунской тысячи этельбер Таймас²⁹.