Культурное своеобразие памятников восточного ареала поздняковской культуры

© 2012 г. А.А. Швецова

Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского

anast-shvecova@yandex.ru

Проводится структурный анализ керамических комплексов памятников поздняковской культуры Шава-1 и Безводное-1, расположенных на восточной периферии ее ареала. Выявленная специфика позволяет сделать предположение о существовании локального варианта поздняковской культуры.

Ключевые слова: бронзовый век, поздняковская культура, локальный вариант археологической культуры, посудная керамика, керамический комплекс.
Для изучения первобытной истории данные археологии являются основным, подчас даже единственным источником. Все, чем располагают ученые для реконструкции жизни человека в дописьменные периоды истории, — это комплексы разнообразных археологических находок. При этом археология является не только способом получения новых артефактов, но прежде всего — методом, который позволяет фиксировать культурные изменения в развитии различных обществ. На основе анализа археологического материала, его сопоставления и сравнения выделяются как отдельные археологические культуры (аналоги древних социальных организмов), так и более мелкие их составляющие — локальные варианты культур.

В данной статье, опираясь на анализ керамического материала, будут рассмотрены культурные особенности памятников восточного ареала поздняковской культуры.

Поздняковская культура — одна из наиболее ярких культурных общностей позднего бронзового века лесной полосы Восточной Европы. Хронологически ее существование охватывает вторую половину II тыс. до н.э. [1, с. 183], географически — бассейн р. Оки и правобережье Средней Волги. Памятники поздняковской культуры образуют две группы: западная занимает бассейн р. Оки с притоками на участке от левого берега р. Вереи до правого берега р. Клязьма, а восточная — правобережье р. Волги и бассейн р. Пьяна. Наличие этих территориально обособленных групп позволяет предположить разделение единого массива поздняковской культуры, как минимум, на два локальных варианта.

Наиболее изученной является западная — окская группа памятников. Именно здесь были впервые обнаружены поздняковские поселения и могильники. Те из них, которые были выявлены вблизи городов Мурома и Рязани, неоднократно исследовались на протяжении XX века [1, с. 154–230; 2, с. 131–135]. Совершенно иная ситуация сложилась на восточной периферии ареала, где среди довольно большого количества зафиксированных памятников в настоящее время методом археологических раскопок исследованы единицы.

Расселение поздняковских племен вдали от коренных территорий Поочья — по среднему течению р. Волги и ее притокам – позволяет предположить наличие ряда особенностей в материальной культуре восточных памятников и их субкультурное единство.

В настоящее время известно 28 памятников, расположенных на восточной периферии территории, занятой поздняковскими племенами. Основная группа памятников сконцентрирована в бассейне р. Кудьмы, на участке от ее устья до современного г. Кстово. Это памятники Безводное-1, Безводное-2, Безводное-5, Безводное-12, Меленки-1, Новая Деревня-1, Шава-1, Шава-2, Шава-6 и грунтовый могильник Безводное-1 [3]. На территории правобережья р. Волги это единственное скопление памятников поздняковской культуры.

Для эпохи бронзы среди основных категорий инвентаря, позволяющих выделять археологические культуры и фиксировать их взаимодействия, помимо бронзовых изделий, можно назвать посудную керамику. Специфика керамических сосудов, отражённая в орнаментации и профилировке, позволяет не только говорить о культурном своеобразии, но и фиксировать исторические изменения, происходившие в этих обществах. Таким образом, специфика памятников восточного ареала поздняковской культуры может быть раскрыта при изучении керамических комплексов.

Из всех памятников, расположенных на восточной периферии ареала поздняковских племён, методом археологических раскопок были исследованы два поселения — Шава-1 и Безводное-1, находящиеся на волжском правобережье в долине р. Кудьмы [4; 5]. Собранные на них керамические коллекции стали основным материалом для сравнительного анализа. Всего было проанализировано и описано 416 фрагментов керамических изделий и один полностью реконструированный сосуд. При изучении образцов фиксировались значения нескольких признаков: профилировка верхних частей сосудов, технологические особенности нанесения орнамента и его стилистика (определялись характер орнаментиров, элементы, фигуры и мотивы декора).

Выборка образцов, привлечённых для морфологической классификации, состояла из 284 венчиков, размеры которых были достаточны для получения представления о формах верхних частей сосудов. Критериями для выделения отдельных морфологических групп послужили следующие признаки: наличие/отсутствие шейки, ее длина; общий характер профилировки венчика; угол, под которым сочленяются шейка и плечико сосуда. Опираясь на полученные данные о форме сосудов, удалось выделить десять типов, характерных для анализируемых керамических комплексов. Наиболее распространенными оказались первый, второй и седьмой типы. Это горшки. Тип 1 характеризуется короткой шейкой и отогнутым наружу краем венчика, тип 2 — высокой прямой шейкой и выпуклыми плечиками, тип 7 — волнообразной профилировкой горловины.

Орнаментация сосудов изучалась по двум направлениям — технологическому и стилистическому. В рамках первого определялся вид орнаментира (инструмента, которым был нанесен орнамент) и характер работы им. В рамках стилистического направления анализ проводился по структурным уровням орнамента: элемент — фигура (образ) — мотив. Под элементом подразумевается простейшая неделимая часть орнамента, под фигурой (образом) — совокупность элементов, воспринимаемая как целое на уровне мотива, а под мотивом — система организации фигур, их ритмичное повторение [6, с. 34–35]. Описание по такой схеме позволило не только выделить характерные черты орнаментации на разных структурных уровнях, но и установить взаимосвязи между последними. Данный подход раскрыл, таким образом, информацию о специфике изучаемых керамических комплексов. Орнамент в том или в ином виде присутствовал на 388 фрагментах, то есть в 93% случаев. Анализ орнаментации позволил выделить группы по технике нанесения. Среди них тычковый орнамент на внешней поверхности сосудов (отличаемый по ямчатым отпечаткам, преимущественно, правильной округлой формы), зубчатый и тычковый на внутренней поверхности (так называемый, жемчужный). Расчленение орнаментальных композиций на отдельные структурные уровни и классификация их составляющих сделали возможным выделение элементов, фигур и мотивов, особенно часто применяемых при орнаментации. Наиболее используемыми элементами оказались следующие: вдавления разнообразной формы, горизонтальная линия, скошенные вправо и влево линии, «жемчужины». Самые распространенные при составлении орнамента фигуры — зигзаг, «елочка», контурные ромбы и треугольники. Самые популярные мотивы — ряды вдавлений округлой формы, ряды чередующихся «жемчужин» и вдавлений округлой формы, ряды скошенных вправо и влево оттисков штампа, ряды зигзага, ромбов и треугольников, ограниченные сверху и снизу горизонтальными линиями.

Проведенное исследование позволило выделить несколько типичных форм:

— горшки, имеющие короткую шейку и отогнутый наружу край венчика (1 тип); орнаментальные зоны располагаются по краю отогнутого венчика, по щеке, плечу и состоят из простых мотивов: рядов скошенных оттисков зубчатого штампа, округлых вдавлений, чередующихся «жемчужин» и вдавлений;

— горшки с высокой прямой шейкой и выпуклыми плечиками (2 тип); орнамент покрывает полностью шейку сосуда, заходит на венчик и плечики; используются как простые мотивы орнамента, так и сложные: сдвоенный зигзаг, ограниченный сверху и снизу горизонтальными линиями, внутри которого располагается по два вертикальных оттиска, ряды контурных ромбов, треугольников, ломаные линии и сетка;

– горшки с гофрированной профилировкой горловины (7 тип); выделяется три зоны орнаментации: по выпуклому венчику, по шее и плечику; такие сосуды отличаются пышностью и сложностью орнаментальных мотивов; характерным является повторение орнаментальных мотивов на венчике и плечике;

– горшки с S-образной формой верхней части, максимальное расширение тулова которых меньше ширины венчика (3 тип); орнамент располагается по шейке, и в половине случаев он дополняется орнаментальной полосой по венчику либо по плечику; преобладают простые мотивы, выполненные, как правило, небрежно; выделяется небольшая группа сосудов, орнаментированных достаточно сложно: рядами зигзага и «елочки».

Сравнение полученных характеристик с материалами керамических комплексов поокских памятников позволило выделить ряд черт, специфических для рассматриваемых поселений:

во-первых, наличие нетипичных для поздняковской культуры горшков с гофрированной горловиной, составляющих примерно четвертую часть всей керамики;

во-вторых, широкая распространенность в качестве орнаментира зубчатого штампа и резкое сокращение использования веревки;

в третьих, сокращение числа элементов, используемых для составления орнамента;

в четвертых, упрощение используемых для орнаментации фигур, менее детальная проработка форм;

в пятых, наличие орнаментальных мотивов, не характерных для памятников окского региона; среди них ряд чередующихся «жемчужин» и вдавлений округлой формы, дополненный нанесенными по венчику скошенными оттисками штампа; ряд небрежно нанесенных вдавлений неправильной формы; ряд округлых вдавлений, дополненный поясом из скошенных оттисков штампа.

Проведенное сопоставление показало, что керамическим комплексам волжских памятников присущ ряд своеобразных черт: наличие отдельных форм сосудов, неизвестных по материалам поокских поселений и могильников; изменение приоритетов в использовании штампов; применение новых мотивов для орнаментации. Такие изменения могли быть вызваны обособленностью восточной группы поздняковских племен, которые постепенно утрачивали связь с центральным окским регионом, утрачивали или изменяли некоторые традиции, что могло быть следствием установления тесных связей с другими культурными общностями позднего бронзового века — абашевской и приказанской. Убедительно ответить на вопрос о происхождении своеобразных черт рассмотренных керамических комплексов, равно как и связанных с ними памятников, можно только после расширения круга привлекаемых источников. При дальнейшем анализе керамического материала и сопоставлении его с материальной культурой других племен позднего бронзового века лесной полосы станет возможным определить направление изменений, исторически происходивших в поздняковской культуре. Привлечение и анализ материалов других волжских памятников, возможно, позволит говорить о необходимости выделения локальной восточной группы поздняковской культуры.

1. Попова Т.Б. Племена поздняковской культуры // Окский бассейн в эпоху камня и бронзы / Ред. В.М. Раушенбах. М.: Советская Россия, 1970. С. 154–230.

2. Бадер О.Н. Поздняковская культура // Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987. С. 131–135.

3. Николаенко Т.Д. Археологическая карта России: Нижегородская область. Часть 2 М.: Ин-т Археологии РАН, 2008. 464 с.

4. Черников В.Ф. Отчет о раскопках поселения Шава II и селищ Шава Iа и Iб в 1969 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 4871.

5. Черников В.Ф. Отчет о раскопках Безводнинского поселения в 1970 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 4811.

6. Волкова Е.В. Гончарство фатьяновских племен. М.: Наука, 1996. 116 с.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. РЕГИОНОВЕДЕНИЕ
УДК 327.7

Развитие гражданских ресурсов кризисного урегулирования

в рамках Европейской политики в области безопасности и обороны (2000-2010 гг.)

© 2012 г. Д.Р. Данилов

Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского

dermensch.danilov2@gmail.com

Анализируются динамика развития гражданских ресурсов Европейской политики в области безопасности и обороны в контексте растущей роли гуманитарного фактора в урегулировании конфликтов.

– 5-тысячный контингент полицейских сил, часть которого (1 тыс. офицеров) могла бы быть развернута в течение 30 дней;

– 200 экспертов в области установления правопорядка, в том числе прокуроров, адвокатов и судей, а также группу экспертов быстрого реагирования, готовую к развертыванию в течение 30 дней;

– команду экспертов в различных областях гражданской администрации;

– 2-3 команды оперативного реагирования, состоящие из 10 экспертов по чрезвычайным ситуациям и защите гражданского населения, которые могут быть задействованы в зонах бедствия в течение несколько часов, а также 2-тысячный контингент для более длительного развертывания [1].

Кроме того, в 2001 г. был принят План развития полицейских сил до 2008 г., предусматривающий создание механизмов мобилизации и быстрого развертывания, а также оперативной штаб-квартиры Объединенных полицейских подразделений, способных выполнять задачи по установлению правопорядка в дестабилизированных ситуациях. В первую очередь это касалось области гражданского управления: защиты гражданского населения, организации временной администрации, замены слабых или несуществующих государственных структур в уголовно-процессуальной и судебной сферах, а также системе правоохранительных органов. Координация в решении поставленных задач была возложена на созданный в 2000 г. Комитет по гражданским аспектам кризисного урегулирования (СIVCOM), [1] который осуществляет разработку стратегии и контроль за гражданскими операциями, а также предоставляет рекомендации для Комитета по вопросам политики и безопасности. В целом в развитии гражданского компонента ЕПБО Евросоюз достиг значительного прогресса. Уже в ноябре 2001 г. страны ЕС заявили о своей готовности развернуть контингент из 1 400 полицейских в течение 30 дней, а учения по кризисному

реагированию, проходившие в 2002 г., продемонстрировали способность гражданских и военных сил ЕС действовать совместно. На конференции по развитию гражданских сил ЕС в ноябре 2004 г. было отмечено, что страны ЕС предоставили в распоряжение Евросоюза 5 761 полицейских, 631 специалиста в области установления правопорядка, 562 эксперта в области гражданского управления, 4 988 сотрудников по гражданской защите, а также 505 наблюдателей и 391 эксперта по правам человека, политическим вопросам, гендерным проблемам и реформированию сектора безопасности. Всего, начиная с 2003 г. по настоящее время, Евросоюз провел 15 гражданских миссий в рамках ЕПБО [2].

С 2004 г. ЕС начинает проводить более интегрированный подход к развитию гражданского компонента ЕПБО. Особо подчеркивается, что операции ЕС должны стать всеобъемлющими, гибкими и быстро адаптирующимися к требованиям конкретной ситуации. На саммите в Нордвике (Нидерланды) в 2004 г. Испания, Италия, Франция, Нидерланды и Португалия подписали декларацию о создании трехтысячных Европейских сил жандармерии, готовых к развертыванию в течение 30 дней, которые могли бы выполнять три вида задач: предотвращение конфликтов, осуществление вспомогательных функций и оказание поддержки в ходе вооруженного вмешательства в конфликт, а также решение задач постконфликтной стабилизации после завершения военной операции. Предполагалось, что жандармерия сможет выполнять задачи под руководством ООН, НАТО, ОБСЕ или под любым другим военным или гражданским командованием, что позволит сократить разрыв между вооруженными силами и гражданской полицией (гибрид) [3].

В 2005 г. были также созданы гражданские силы оперативного реагирования (civilian response teams), ориентированные на выполнение трех основных задач: оценка ситуации и сбор фактов в кризисных ситуациях, оперативное участие на начальной стадии операции, оказание поддержки другим механизмам ЕС. Кроме того, с 2005 г. разрабатывается единая европейская стратегия по реформированию сектора безопасности [3].

Характерной особенностью гражданского измерения ЕПБО является возможность использовать как ресурсы собственно Европейского Союза, так и механизмы Европейского Сообщества, которое уже долгое время оказывает различные виды поддержки странам, находящимся в ситуации кризиса на предконфликтной, конфликтной или постконфликтной стадиях, используя широкий набор краткосрочных механизмов кризисного реагирования и долгосрочных инструментов развития. Основные механизмы Европейского Сообщества в области гражданского урегулирования кризисов включают:

– защиту гражданского населения и оказание помощи населению в чрезвычайных ситуациях;

– поддержание или восстановление политической стабильности – поддержка гражданских усилий по разрешению или предотвращению конфликта, ведение переговоров, посредничество, соблюдение соглашений о прекращении огня и т.п.;

– обеспечение демократии, прав человека и правопорядка в рамках Европейской инициативы по развитию демократии и правам человека, действующей с 1999 г. в качестве дополнительного инструмента осуществления и поддержки ОВПБ, а также организация проведения и мониторинг за ходом выборов, социальная и экономическая реинтеграция в переходный период;

– реабилитацию и реконструкцию в развивающихся странах, которые серьезно пострадали во время конфликта или стихийных бедствий, реинтеграцию беженцев и перемещенных лиц, демобилизацию и реинтеграцию военных, действия по восстановлению институционального процесса и налаживание экономического (промышленного) развития;

– помощь развитию в рамках Европейского фонда развития (EDF), возможность осуществления дополнительного финансирования для обеспечения общественного развития и безопасности (посредничество, переговоры, примирение, демобилизация, реинтеграция и др.) [4].

В принципе механизмы гражданского кризисного урегулирования в рамках Европейского Сообщества ориентированы на долгосрочные программы стабильного развития, а их финансирование, географический охват и набор функций намного выше краткосрочных проектов ЕПБО. Соответственно, соединение механизмов Европейского Союза и Европейского Сообщества на единой основе планирования и координации могло бы заметно повысить общую эффективность гражданского измерения ЕПБО.

1. 
   Council Conclusions on ESDP, 10-11 November 2008. / Institute for Security Studies [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.iss.europa.eu/uploads/media/cp117.pdf (дата обращения: 01.10.2012).
   
2. 
   EDA Press Release, Brussels, 10 November 2010./ European Defence Agency [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/esdp/103913.pdf (дата обращения: 13.10.2012).
   
3. 
   Enter the EU Battlegroups. Challiot Paper № 97. February 2011. / Institute for Security Studies [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.iss.europa.eu/uploads/media/cp097.pdf (дата обращения:23.09.2012).
   
4. 
   Haine J.-Y. ESDP: An Overview ESDP: The First Five Years (1999–2004) / European Union Institute for Security Studies [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cmsUpload/EU%20Security%20and%20Defence-the%20first%20five%20years.pdf (Дата обращения: 12.10.2012).
   

УДК 811.161.1+УДК 811.162.3

© 2012 г. Ю.А. Исайченко

Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского

Isaychenko-Julia@yandex.ru

Даётся анализ обострившихся отношениймежду Турцией и Сирией в свете недавних событий, а также делаются попытки выявить причины и предпосылки возникшей конфронтации, начиная с 2011 года.

Примечателен тот факт, что в ходе этих событий премьер-министр Турции Эрдоган незамедлительно собрал экстренное совещание по поводу обстрела со стороны Сирии и отдал приказ осуществить ответную атаку. Несмотря на то, что (как сообщают турецкие пресс-службы) Анкара не заинтересована в войне, турецкая артиллерия нанесла ряд точечных ударов по военным объектам Сирии. Правительство Турции выступило с заявлением, в котором отмечает: «Продолжающийся в Сирии кризис негативно влияет на стабильность и безопасность в регионе, а также на национальную безопасность Турции. Создавшаяся ситуация вынуждает вооруженные силы страны принять ответные меры». Также в ходе экстренных переговоров пристальное внимание уделялось обсуждению возможности создания особой буферной зоны вокруг Сирии [2]. Таким образом, складывается впечатление, что Турция давно ждала такой развязки событий и была вовсе не удивлена, т.к. сразу после гибели турецких граждан в результате обстрела с территории Сирии начала активные переговоры по этому вопросу с НАТО и ООН, и что немаловажно, получила всестороннюю поддержку со стороны НАТО. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен заявил, что Турция имеет полное право на ответные меры в отношении Сирии [3].

На наш взгляд, при анализе этих событий, необходимо делать акцент на внешнеполитические амбиции Анкары. Если Турции не нужна война, то зачем она уделяет столько внимания этому инциденту, вовлекая сюда такие влиятельные организации, как НАТО, ООН и другие государства? Ответ на этот вопрос очевиден: Турции нужна маленькая «победоносная война», и не исключено, что Турция заручилась поддержкой Вашингтона для свержения режима Асада. Несмотря на официальные извинения Дамаска, Парламент предоставил правительству Эрдогана годичный мандат на проведение трансграничных армейских операций. Важно учитывать и тот факт, что отношения между Турцией и Сирией уже много лет квалифицируются экспертами как «наихудшие из возможных». Дамаск по-прежнему претендует на турецкую провинцию Хатай, переданную туркам накануне Второй мировой войны, а также требует прекращения турецкого контроля над водами Евфрата. Анкара, в свою очередь, страдает от крупномасштабной сирийской контрабанды наркотиков и от диверсий курдских террористов, поддерживаемых Сирией [4].

Столь агрессивная позиция Турции рассматривается в контексте усиления её роли не только в регионе, но и во всём мире. Долгое время внешнеполитический курс Анкары был направлен на нейтралитет, сотрудничество и диалог, о чём и говорится в концепции «ноль проблем с соседями», но уже сейчас мы видим немало подтверждений того, что в действительности это не так, и «дела расходятся со словами». К тому же всем известно крайне негативное отношение США к Сирии, хоть они не относят её к станам-изгоям, но никогда не упускают возможности обвинить Дамаск в чём-нибудь. Таким образом, прямое столкновение Дамаска и Анкары вполне возможно, тем более при активной поддержкеВашингтона и его заинтересованности в свержении режима Асада, поскольку Сирия проводит самостоятельную политику, идущую вразрез с интересами США на Ближнем Востоке. Судя по всему, его ждёт та же участь, что и Каддафи или Мубарака. Неслучайно и то, что обострение отношений между Сирией и Турцией произошло именно сейчас, в преддверии выборов в США. Бараку Обаме необходим внешнеполитический успех, и свержение режима в Дамаске может стать серьёзным аргументом в предвыборной кампании нынешнего главы Белого Дома. По мнению эксперта Института Ближнего Востока Ю.Б. Щегловина, «революция» в Сирии – это прибыльный проект, и США здесь отведена роль «дирижера» и «главного координатора». Для достижения «своей» цели они используют различные фонды и ассоциации, которые собирают финансовые средства для обеспечения деятельности оппозиции в Дамаске [5].

Итак, чтобы понять причину конфликта, необходимо абстрагироваться от недавних событий, произошедших на границе Турции и Сирии, и мысленно перенестись в 2011 год, когда и произошёл разрыв отношений между двумя государствами. Именно тогда Турция стояла перед выбором: поддержать режим БашараАсада или сирийскую оппозицию? В этой ситуации сохранять нейтралитет было невозможно, поэтому Анкара приняла решение поддержать решение об отставке Асада. Согласно данным GFP, по мощности турецкая армия занимает 2 место в НАТО, уступая лишь США, и 6 место в мире, при том, что Сирия находится, примерно, на 35 месте; с другой стороны, Сирия подписала пакт о взаимопомощи с Ираном. Следовательно, если ситуация будет развиваться по указанному сценарию, то крупной региональной войны уже не избежать.

Список литературы

1. Янзен К., Варкентин А. Турция и Сирия: братья стали врагами [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.gazetasng.ru/news/show/9773.html (дата обращения 12.10.2012).

2. Обострение отношений между Турцией и Сирией: хроника конфликта [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ria.ru/review/20120626/685445689.html (дата обращения 12.10.2012).

3. Асриян В. Напряженность в отношениях между Турцией и Сирией все нарастает [Электронный ресурс]. – Режим доступа:http://www.inforos.ru/ru/?module=news&action=view&id=31970 (дата обращения 12.10.2012).

4. Кругликов В. Может ли война Турции и Сирии превратиться в региональную // Azerros: Информационно-аналитический портал [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://azerros.ru/maintheme/6852-mozhet-li-voyna-turcii-i-sirii-prevratitsya-v-regionalnuyu.htmlhttp://www.iimes.ru/rus/frame_stat.html

5. Щегловин Ю.Б. Об участии США в финансировании сирийской оппозиции // Институт Ближнего Востока [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.iimes.ru/rus/frame_stat.html (дата обращения 12.10.2012).