Учебное пособие для студентов филологических факультетов, университетов и пединститутов 3-е издание Москва · 2002
жүктеу/скачать 5.31 Mb. Pdf көрінісі
|
| Глава III. Грамматический строй языка
раскрывает смысл этих переходов. Последние ему и он относят- ся к Анатолю Курагину, сопернику князя Андрея. Вместе с тем Толстой столь же выразительно ведет и другую линию — от описания переживаний своего героя к его раздумьям. Таким образом, здесь и переход от 3-го лица («Он живо вспомнил..») к 1-му («я понимал эту душевную силу...»), вызванный комплекс- ным описанием дум князя Андрея, и новое значение местоиме- ния он в конце отрывка, обусловленное воспоминанием самого князя Андрея о другом лице. Формальная пестрота переходов в системе местоимений и временное отсутствие опоры на соб- ственные имена в этом описании вызваны общим стремлением художника к максимальной выразительности и краткости в пе- редаче сложных раздумий князя Андрея. Своеобразие построе- ния определено своеобразием замысла. Вместе с тем писатель уверенно ведет читателя по определенному руслу, опираясь на широкий контекст предшествующих событий. Стилистическая подвижность личных местоимений проявляет- ся в разнообразных явлениях. Обычно думают о себе в 1-м лице, но это не помешало Юлию Цезарю написать «Записки о галль- ской войне», в которых автор всегда сообщает о себе в 3-м лице: «Он послал подкрепления», «Цезарь решил принять сражение». В романе Анатоля Франса «Преступление Сильвестра Бона- ра» старик Бонар часто размышляет о себе во 2-м лице: «Ну, старикашка Бонар, что ты на это скажешь?» Привычку своего героя, подпоручика Ромашова, думать о себе в 3-м лице в опре- деленных ситуациях отметил А. Куприн в повести «Поединок»: «И все-таки Ромашов в эту секунду успел по своей привычке подумать о себе картинно в третьем лице: “И он рассмеялся горьким, презрительным смехом”» (гл. 3). Таким образом, пе- редвижение категории лица всегда приводит к определенному стилистическому эффекту: к своеобразной «объективизации» событий у Цезаря, к старческому добродушному умилению над своими поступками у героя А. Франса, к показной театральнос- ти жеста у доброго купринского Ромашова 1 . В некоторых случаях стилистическое своеобразие употребле- ния местоимений обусловливается особенностями языка опре- деленной эпохи. Если в каком-нибудь современном рассказе мы прочитаем «Иван Иванович подошел к зайцу. Он был очень весел», то у нас возникает законный вопрос: «Кто был весел — заяц?» Иначе складыались отношения между существительны- 1 Различие в обращении к другому лицу на ты или на вы имеет не только лингвистическое, но и этическое значение, о котором см.: Канторович В. Ты и Вы (этические заметки)// Наш современник. 1959. № 1. С. 206–217. 335 ми и местоимениями во многих древних индоевропейских язы- ках. Местоимения с б ó льшей легкостью могли «отрываться» от существительных, чем в современных языках. Поэтому у Гоме- ра в «Илиаде» и «Одиссее» часто встречаются конструкции с «оторванными» от имен местоимениями. Вот, например, в русском переводе в двадцать первой песне «Илиады» (строки 64–74), в которой описывается встреча Ахил- леса с Пелидом. Ахиллес произносит речь, после чего Гомер сообщает: Так размышлял он и ждал. А тот приближался в смятенье, Чтобы с мольбою колени обнять Ахиллеса. Всем сердцем Смерти злой избежать он стремился и сумрачной Керы... Тот же к нему подбежал и, нагнувшись, схватил за колени. Медная пика над самой спиной пронеслась и вонзилась В землю, желаньем пылая насытиться плотью людскою. Тот же одною рукой с мольбой обнимал его ноги, Острую пику другой ухватил и держал, не пуская 1 . С позиции современного языка такое многократное повто- рение указательного местоимения тот кажется двусмысленным (кто тот?). Между тем во многих древних языках подобное повторение не только указательных, но и личных местоимений было вполне обычным. Оно обусловливалось, по-видимому, тем, что произведения, подобные «Илиаде», рассчитывались не столько на читателя, сколько на слушателя. А слушатель пред- ставлял себе героев, о которых шла речь, как бы видел их перед собой. Поэтому автору не надо было каждый раз напоминать читателю о том, к кому относятся все многочисленные он, она, тот, та и т.д. Местоимения опираются на широкий контекст не только в грамматической, но и в стилистической системе языка 2 . 8. Местоимение 1 Илиада / Пер. В. Вересаева. М.; Л., 1949. С. 447. Исследователями отмеча- лись и явления противоположного характера (повторение существительных вместо ожидаемых по современным нормам местоимений) в некоторых старых европейских языках. 2 О местоимениях см.: Овсянико-Куликовский Д.Н. Синтаксис русского язы- ка. 2-е изд. М., 1912. С. 183–185, 288–295; Воробьев-Десятовский В.С. Разви- тие личных местоимений в индоарийских языках. М.; Л., 1956 (особенно с. 3– 17); Кацнельсон С.Д. К генезису номинативного предложения. М.; Л., 1936. С. 11–21; Мигирин В.Н. О некоторых случаях образования местоимений и место- именных выражений // Изв. Крымского пединститута. Т. XIV. Симферополь, 1949 (разделы 1 и 2); Фельдман Н.И. Японский язык. М., 1960. С. 39–40 («Для 1-го лица, — пишет автор, — история японского языка насчитывает 17, для 2-го — 30 с лишним местоимений»); Blok H. Localism and Deixis in Bantu Linguistics // Lingua. 1956. N 2. P. 382–419. |