§ 5. Конфликт различных типов государственного сознания

Первое из перечисленных воззрений определялось традиционным пониманием государства как православной монархии, прежде всего призванной защищать истинную веру, культурные и бытовые традиции русского народа, его крестьянского большинства, являющегося социальной основой империи, хранителем русского национального духа. С православно-монархической позиции, верховная власть должна была иметь сверхклассовый религиозно-нравственный характер отеческого правления, чтобы быть способной заботиться о солидарности всех сословий и народов, о социальной справедливости и нравственном здоровье подданных. При этом, в целях духовного здоровья последних, русское православное государство покровительствовало всем традиционным религиям на территории России и сохранению культурной самобытности нерусских народов. Поскольку православное миросозерцание чуждо самодовлеющему культу личных прав и свобод, независимо от духовной направленности свободы, постольку традиционное русское государство ставило во главу угла принцип совестного служения Правде, обязанности перед Богом, Церковью, Отечеством, определяя ценность конкретных правовых норм и гражданских свобод их соответствием христианским религиозно-нравственным требованиям. Такое государство можно назвать положительно-консервативным, так как оно ориентировалось на объективные, положительные ценности и стремилось к их сознательному охранению вопреки всем стихийным историческим влияниям.

Либеральное миросозерцание, свойственное буржуазным западникам, предусматривало учреждение формально-представительного государства. Идея такого государства (которое искусственно учреждается и распускается согласно волеизъявлению его образующих индивидов, объединенных только внешними правовыми правилами) возникла в условиях Западной Европы, подытожив распад традиционного христианского воззрения на мир и на человека. По мере самоутверждения отдельного индивида, независимо от соответствия его идеалу христианской личности, на Западе происходила абсолютизация формально-правовых норм. Понятие о «правах человека» там определялось воззрением на человеческое существо как на изолированное частное лицо и, следовательно, отрывалось от христианской идеи первенства сверхличных обязанностей. Буржуазная формально-правовая цивилизация поощрив крайний индивидуализм, окончательно обособила личное «Я» от духовного «Мы» народа и утвердила понимание общества как механической совокупности частных собственников, а государства как органа наиболее богатых классов общества.

Социалистическая интеллигенция руководствовалась революционно-диктаторским типом государственного сознания. Социалисты отрицали как положительно-консервативное самодержавие, так и формально-представительный строй буржуазных западников, который последние мыслили учредить в рамках конституционной монархии или демократической республики. Революционно-диктаторское государство представлялось чрезвычайным средством социальной справедливости и земного счастья на путях разрушения всякого неравенства и насаждения общечеловеческого братства.

Нетрудно увидеть, что все кратко очерченные типы государственного сознания были духовно непримиримы. Если дух либерализма - есть дух самовольства и самопревознесения отдельной человеческой личности, утверждающий высшую ценность ее прав и свобод независимо ни от каких иных ценностей, то дух консерватизма - есть дух служения сверхличному, безусловно ценному, дух защиты объективной истины от произвола частных мнений и самодовлеющей свободы. Что же касается социалистической идеи, то, в том виде, в каком она укоренилась среди радикальной интеллигенции 70-х годов, эта идея излучала явно богоборческий и утопический дух предельной человеческой гордыни, посягающей на все традиционные духовные и культурные устои (в том числе на ценности права и свободы) ради построения некоего идеального «светлого будущего».

Принципиальные различия между выделенными воззрениями не исключали их некоторого взаимовлияния. Так либеральные идеи, как мы знаем, проникали порой даже на уровень верховной власти, многие консервативные мыслители были не чужды «социалистическому стремлению» к общественной справедливости и народному коллективизму, а крайние революционеры порой предпочитали сохранение монархии безнравственному и несправедливому буржуазно-демократическому «прогрессу» ¹. С чисто практической точки зрения, выработка нового самобытного общественного строя России в пореформенный период и должна была осуществляться на путях такого рода синтеза различных социальных воззрений. Однако нужно ясно видеть, что в вероисповедном, духовном смысле все три столь глубоко различные мировоззренческие установки естественным образом примириться не могли, но порождали глубокую социальную борьбу и политическое насилие (леворадикальный террор). Стало быть, упрочение исторической власти в России, ее способность дать отпор либеральному разложению положительно-консервативного государственного сознания русского народа и обуздать социалистов-революционеров становилась решающим условием нормального развития страны. Чем крепче и сильнее была царская власть, тем больше шансов было у России мирно изжить прискорбные мировоззренческие расколы, взаимное непонимание интеллигенции и народа и обрести большую органичность общественного сознания. История не только нашей страны, но и всех других стран свидетельствует, что только на почве религиозно-нравственного и национально-культурного консерватизма возможно укрепление общественной справедливости, расширение жизненной свободы и ее правовой обеспеченности, определяемой принципом служения и власти, и граждан безусловной Правде.

Сын Александра II взошел на престол в обстановке всеобщей смуты, вызванной убийством Царя-Освободителя. Радикальные группировки ликовали, консерваторы и умеренные либералы негодовали, прекраснодушные моралисты обращались к новому царю с петициями о помиловании цареубийц. Подобное послание от Л.Н.Толстого передал государю великий князь Сергей Александрович. С мыслью о необходимости прощения террористов в христианском государстве выступил на публичной лекции в Петербурге религиозный философ В.С.Соловьев. В этой обстановке государь должен был проявить самостоятельное разумение и недюжинную волю, чтобы воспрепятствовать дальнейшему расшатыванию государства. И он проявил то и другое.

Император Александр Александрович являлся вторым сыном Царя-Освободителя. Его первый сын - цесаревич Николай - скончался в молодые годы (22 лет), после чего наследником стал следующий по возрасту брат скончавшегося. Александр Третий вступил на престол в 36-летнем возрасте (он родился 20 февраля 1845 г.) со вполне сложившимся характером. Большую роль в воспитании царя сыграл К.П.Победоносцев, укрепивший его православно-национальные воззрения, когда он был еще молодым человеком. С юных лет Александр Александрович отличался тихим нравом, простотой, прямодушием, добросовестностью во всех занятиях, большой работоспособностью и огромной физической силой. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. он командовал одним из отрядов на Дунае, проявив скромность и смелость. Твердостью воли, любовью к строгому порядку, приверженностью всему русскому Александр III походил на деда. Поэтому новое царствование общим духом своим стало напоминать Николаевскую эпоху.

В Манифесте, определявшем этот дух, говорилось: «Глас Божий повелевает Нам стать бодро на дело Правления, в уповании на Божий промысел, с верою в силу и истину Самодержавной власти, которую мы призваны утвердить и охранять для блага народа нашего от всяких на нее поползновений”. Здесь же царь призывал подданных служить искоренению гнусной крамолы, позорящей землю русскую, и водворению порядка и правды в действии учреждений, дарованных России Александром II.

Итак, основной задачей царствования стало укрепление расшатанного многогранными и стремительными реформами русского общества на началах православно-национальной традиции, не сворачивая пореформенной системы общественного самоуправления и гражданских свобод, но уравновешивая их сильной государственной властью, твердо защищающей общенациональные интересы и поддерживающей чувство политической ответственности. Нужно было стабилизировать государственное существование, а тем самым помочь народу освоить произошедшие глубокие перемены в общественном бытии страны, адаптироваться к ним и увидеть порожденные ими новые возможности жизни.

Необходимость укрепить правительственную власть и обуздать революционные группировки после 1 марта 1881 г. сознавали даже либеральные деятели. В частности Б.Н.Чичерин, в своей записке царю о задачах нового царствования, обращал внимание Александра III на то, что в эпоху коренных преобразований не следует думать об ограничении верховной власти и о свободе печати, поскольку периодическая печать в огромном большинстве своих представителей явилась элементом разлагающим, несущим обществу не свет, а тьму, ожесточающим его беззастенчивой бранью и возбуждающим громкой социалистической фразой. Вся ходячая либеральная программа ведет к усилению разлагающих элементов общества, а нужно дать перевес элементам скрепляющим, иначе общественное разложение будет использовано социалистами, полагал мыслитель.

Причины зла, на взгляд Чичерина, заключались не в правительстве и не в существующих политических стеснениях, которые по слову автора записки, «имеют для России не более значения, как булавочные уколы на коже кита», но в самом состоянии русского общества, в той быстроте, с какой совершились в нем преобразования. В России происходит революция «сверху», все понятия перепутались, все предания исчезли. Из Западной Европы принесло к нам идеи социальной смуты. «...Сбитая с пути часть русской молодежи составляет самый вредный и опасный для государства элемент. Воображать, что можно мягкостью возвратить к полезной гражданской деятельности этот умственный пролетариат.., значило бы быть уж слишком наивным утопистом» ¹, - предостерегал царя Чичерин. При существующем беспорядке в умах, делал он вывод, нельзя установить вполне правовую систему правления. «Для того, чтобы законный порядок восстановился в учреждениях надобно, чтобы он водворился в умах». Поэтому сейчас невозможны и не нужны никакие коренные изменения ни в административном управлении, ни в положении крестьян.

Но настоящей духовной и идейной опорой царя при проведении твердого государственного курса с самого начала нового царствования явился его давний наставник К.П.Победоносцев.

После убийства Царя-Освободителя Победоносцев предпринял все от него зависящее, чтобы восстановить опасно пошатнувшийся государственный порядок, базирующийся на твердом авторитете самодержавия, его общенародной направленности. На состоявшемся 8 марта 1881 г. совещании великих князей, министров, представителей Государственного Совета, Победоносцев решительно выступил против движения к конституционному строю, утверждая, что конституция, как свидетельствует западный опыт, представляет орудие несправедливости и партийных интриг, превращающих государственную жизнь в ожесточенную свалку партий. Все учреждения, возникшие в ходе «Великих реформ», он назвал говорильнями, чуждыми как царю, так и народу, вбивающими клин между ними. Через новые органы самоуправления народная масса подпадает под влияние интеллигенции, в то время как интеллигенция сама должна учиться у народа, который есть носитель традиционных духовных качеств. Для предотвращения беспорядков в стране обер-прокурор Синода предлагал усилить верховную власть, способствовать повышению жизненного уровня крестьянства, заботиться о его нравственном благе и возрождении органической, доверительной связи между народом и царем.

Победоносцев убедил Александра III сделать решительный шаг - издать Манифест 29 апреля. «Вам достается Россия смятенная, расшатанная, сбитая с толку, жаждущая, чтобы ее повели твердою рукою, чтобы правящая власть видела ясно и знала твердо, чего она хочет, и чего не хочет и не допустит никак, - писал наставник своему государю. - ... Ради Бога в эти первые дни царствования, которые будут иметь для Вас решительное значение, не упускайте ни одного случая заявлять свою личную решительную волю, прямо от Вас исходящую, чтобы все слышали и знали: “Я так хочу”, или “я не хочу этого»¹. Вы государь русский, внушал Победоносцев Александру Александровичу, в Вашем лице предо всеми и перед каждым стоит сама Россия, вся земля с верховной властью. Есть ли хоть один, которым Вы не могли бы с первого раза, с первого слова овладеть нравственно? «Ваше Величество, Вы не знаете всей своей силы. Ради Бога узнайте ее, поймите ее, уверуйте в нее - тогда все для Вас будет ясно, тогда всякое личное впечатление прежнего времени перестанет нагонять тень на Ваши отношения к людям. Когда подходит к Вам человек, подумайте, что тут не он и Вы, а он и Россия, тогда будет Вам ясно, как отнестись к человеку и что сказать ему, а Ваше всякое слово будет со властью и силой» ² .

Свое государственное мировоззрение К.П. Победоносцев строил, исходя из православного понимания царской власти и резко отрицательного отношения к интеллигенции. Христианское государство, на взгляд мыслителя и правоведа, есть духовный организм и призвано способствовать развитию нравственных сил жизни. Власть повсюду, а в России особенно, писал государев наставник, имеет громадное нравственное значение. “Когда добрые и прямые почувствуют уверенность в том, что они не будут перед властью смешаны безразлично с недобрыми и лукавыми, это придаст необыкновенную энергию росту всякого доброго семени. Главная наша беда в том, что цвета и тени у нас перемешаны. Мне казалось всегда, что основное начало управления - то же, которое явилось при сотворении мира Богом. «“Различа Бог между светом и тьмою”, - вот где начало творения вселенной. Там, где нет этого различия, - один хаос. Чтобы выйти из него, необходимо иметь ясное око, различающее свет и цвета и твердую волю, неуклонную в различении и в действовании. Но за всем тем - одна сила Божия может поддержать власть в великом и ужасном деле правления!» ³

Русское образованное общество Победоносцев мыслил неорганическим смешением лиц разных воззрений, шатающихся во все стороны. Отрыв значительной части интеллигенции от церковно-национальных традиций русского народа он считал настолько значительным, что не верил в возможность привлечь ее к сердечному религиозно-нравственному пониманию природы православной монархии. В отношении интеллигенции, по мнению Победоносцева, русская историческая власть должна проявлять прежде всего твердую последовательность, принуждая считаться с собой даже без любви и доверия. «...Общество в России всегда было таково, каким держала его власть правительства, - замечал он.- Когда власть стояла и действовала на твердых началах, тогда не шаталось и общество... Хотя бы власть безмолвствовала, все знали, чего от нее следует ожидать в потребном случае. Ныне этой уверенности нет, и от того все шатается. Привыкли к тому, что власть все попускает и бездействует, опасаясь нарушить какое-то правило, написанное в законе, потревожить какую-то свободу» ¹.

Все русское население Победоносцев разделял в культурном смысле на неучившихся, недоучившихся, выучившихся и переучившихся. К первой группе он относил крестьянский люд, живущий в первобытной патриархальности. Правительственная власть, на взгляд Победоносцева, должна способствовать просвещению и нравственному развитию крестьянства, ни в коем случае не бросая его на произвол судьбы. Ибо отпущенная на свободу деревня сразу самостоятельной быть не может. На практике она массовым образом попадает в новую зависимость от кабатчика, кулака, ростовщика, революционного пропагандиста, которые способствуют нравственному разложению крестьянства. Для противодействия упадку пореформенной деревни Победоносцев считал необходимым укрепление крестьянской общины - хранительницы народной нравственности и бытовых традиций, а также развитие системы церковно-приходских школ, должных органически соединять просвещение с формированием православного миросозерцания народа. Нравственную, культурную, материальную поддержку бедных слоев Победоносцев признавал непосредственной задачей государства, предлагая учредить «государевы избы» по всей стране, для помощи больным и воспитания сирот. Причем все работающие на поприще народного воспитания и благотворительности, указывал он, должны быть не только носителями просвещения, но и живой православной сердечности.

Наибольшее количество полезных образованных людей консервативный мыслитель находил среди выучившихся. В среде же недоучек - неудачников и переучек - самодуров он видел основную почву для вздорных, сумасбродных идей. Отвергая самодовлеющую ценность образования, Победоносцев заключал, что учиться надо дать всякому, но настолько, насколько учение помогает его жизни, а не уводит в безжизненные, безвыходные сферы. Он был убежден, что истинное понятие о школе живет не в интеллигенции, а в народе. «По народному понятию, школа учит читать, писать и считать, но, в нераздельной связи с этим учит знать Бога и любить Его и бояться, любить Отечество, почитать родителей. Вот сумма знаний, умений и ощущений, которые в совокупности своей образуют в человеке совесть и дают ему нравственную силу, необходимую для того, чтобы сохранить равновесие в жизни и выдерживать борьбу с дурными побуждениями природы, с дурными внушениями и соблазнами мысли» ² .

Повторение этих вечных истин о почитании Бога, родителей, Родины, вековых преданий своего народа вызывало ненависть революционных кругов. Со всех концов России, как делится Победоносцев в воспоминаниях, ему сыпались письма от анархистов, социалистов, либералов, обвиняющие его во всех ограничениях свободы. Некто Лаговский из самарского революционного кружка даже стрелял в обер-прокурора Синода, объясняя потом свой террористический акт тем, что Победоносцев распространяет в народе суеверие и невежество посредством церковно-приходских школ.

Но верный служитель Церкви и монархии не колебался в своих верованиях. Его многолетняя государственная работа укрепила русскую власть и, возможно, отсрочила революционную катастрофу. Некоторое представление о масштабе трудов выдающегося консерватора дает следующее описание кабинета Победоносцева, сделанное одним дореволюционным журналистом: «В его громадном кабинете, в нижнем этаже на Литейном, с письменным столом колоссального размера и другими столами, сплошь покрытыми бесчисленными книгами и брошюрами, становилось страшно от ощущения развивающейся здесь мозговой работы.

Он все читал, за всем следил, обо всем знал» ¹ .

Российское правительство предприняло усилия для ограничения влияния католицизма, протестантизма, униатства, а также различных сект на население империи. Вместе с тем старообрядцы в 1883 г. получили право иметь свои молельни и школы. По соглашению с Папой была восстановлена Римско-католическая иерархия в России и возвращены польские епископы, сосланные в Сибирь в 1863 г. Активизировалось сооружение православных храмов в Балтийском крае, где строго преследовалось отпадение от православия в лютеранство. Правительство способствовало русификации «инородцев», в особенности евреев, введя новые ограничения для подданных иудейского вероисповедания. (Еврейское состояния по законам Российском империи прекращалось принятием Православия). На национальных окраинах требовалось обязательное изучение русского языка, который получал имперский государственно-административный статус, устанавливался централизованный контроль за существовавшими там образовательными учреждениями.

Хотя в некоторых случаях такого рода политика усиливала неприязнь нерусских слоев населения к правительству, она способствовала упрочению Российской государственности, формированию единого культурного пространства и развитию средств межнационального общения. Следует учитывать, что значительная автономия отдельных частей Российской империи, в частности Финляндии, Лифляндии, Эстляндии и Курляндии, занимавших в империи обособленное привилегированное положение, уже не соответствовала обстоятельствам европейской политической жизни, характеризовавшейся нарастанием централистских тенденций, стремительным ростом вооружений и военно-политической напряженности, усилением противоречий между Россией и Германией.

Консервативный курс Александра III проявился и в укреплении общественной роли дворянства. Для согласованного проведения правительственной политики в сельских районах, был введен институт земских начальников, назначаемых из местных дворян губернатором и утверждаемых министром внутренних дел. Изданное в 1890 г., новое положение о земских учреждениях, наряду с усилением в них роли дворянского элемента, предусматривало более строгий контроль правительственной администрации за земствами.

В 1884 г. был издан новый университетский устав. Отныне ректоры университетов назначались правительством, а не избирались, программы образования должны были утверждаться министерством, вводились государственный экзамен под надзором официальных комиссий и особая инспекция для контроля за занятиями и поведением студентов. То была вынужденная мера противодействия либеральной и революционной пропаганде, процветавшей в высшей школе. При этом развитие высшего образования продолжалось, были открыты университет в Томске, технологический институт в Харькове, основан археологический институт даже в Константинополе.

В экономической сфере правительство взяло курс на сохранение и поддержку сельской общины. В 1893 г. оно запретило продажу и залог крестьянских земель, дабы «оградить неприкосновенность крестьянского земельного достояния». Был издан закон, регулирующий порядок земельных переделов и устанавливающий для них наименьший срок - 12 лет. С самого начала царствования Александра III были понижены выкупные платежи с крестьянских наделов, затем учрежден крестьянский банк, призванный помочь отдельным сельским жителям и целым общества выкупать частновладельческие земли. Правительство отменило подушную подать с сельского населения и издало правила о переселении малоземельных крестьян за Урал.

Желание царя помочь благосостоянию народа было столь велико, что Александр Александрович сократил расходы двора, отменил много адьютантских и придворных должностей, уменьшил казенное содержание членов царской фамилии. Крестьянам были предоставлены льготы по аренде государственных земель и покупки казенного леса. Для подрыва власти ростовщиков учреждались правительственные сельские кассы. Большое внимание стало уделяться быстро возрастающему рабочему классу. Развивались основы фабричного законодательства. В 1882 г. была учреждена правительственная фабричная инспекция, которая следила за ограничением труда малолетних и женщин, регулировала условие найма и выполнение законов об охране трудовой деятельности. Правительство заботилось о техническом образовании рабочего класса, развивая сеть промышленных и реальных училищ.

Результаты разумной экономической политики не замедлили сказаться в росте народонаселения, экономической и военной мощи России. Численность жителей империи возросла с 50 млн. человек в середине XIX в. до 129 млн. человек к 1896 г., причем четыре пятых этого числа составляли великороссы. Производство сельскохозяйственной продукции удвоилось, успехи текстильной и металлургической промышленности, стимулируемые системой почти запретительных пошлин и открытием богатых залежей железа и угля на юге страны, изумляли иностранных наблюдателей. В страну шел приток иностранного капитала, повсюду строились фабрики и заводы, железнодорожная сеть, не достигавшая в 1866 г. и 3000 верст, к концу XIX в. имела протяженность около 40 000 верст. В 1891 г. у Челябинска началось сооружение великой магистрали через Сибирь к Владивостоку. Была осуществлена конверсия долгов и введена золотая волюта.

Россия обладала самой многочисленной и хорошо оснащенной армией мирного времени. Для подготовки офицерского состава имелось 37 средних и 15 высших военных учебных заведений. В которых училось 14-15 000 человек. Все нижние чины, проходившие службу в армии, обучались читать и писать, а также получали основные начала общего образования. Русский военный флот, находившийся в упадке со времени Крымской войны, в царствование Александра III был в значительной мере отстроен заново. Россия спустила на воду 114 новых военных судов, в том числе 17 броненосцев и 10 бронированных крейсеров, и ее флот занял третье место в мире после флотов Англии и Франции.

Во второй половине XIX века динамично развивалась русская наука. В этот период жил и работал гениальный русский ученый Д.И. Менделеев (1834-1907). Менделеев открыл периодический закон химических элементов (1869), предсказал свойства и атомный вес многих неизвестных из них. Книга ученого «Основы химии» была переведена на все европейские языки. Большое внимание Менделеев уделял вопросам социально-экономического развития России.

Другой русский химик А.М.Бутлеров (1828 – 1886) создал теорию химического строения вещества. Она стала основой учения об органических соединениях. Крупный исследователь жизни растений К.А.Тимирязев (1843 – 1920) сделал ценнейшие открытия в области фотосинтеза, основал русскую школу физиологии растений, заложил научные основы агрохимии. Физиолог И.М.Сеченов (1828-1905) исследовал физиологию человеческого мозга. Его труд «Рефлексы головного мозга» произвел настоящий переворот в представлении ученых о психической деятельности человека. Биолог И.И.Мечников (1845-1915) создал эволюционную эмбриологию, сделал ряд открытий в области микробиологии, основал первую в России бактериологическую станцию, а также школу микробиологии и сравнительной патологии.

Больших успехов во второй половине XIX века добиваются русские математики. П.Л.Чебышев (1821 – 1894) сделал важные открытия по теории машин и механизмов. Он ввел в математическую науку новые понятия и явился основателем петербургской математической школы, из которой вышла целая плеяда блестящих ученых, в том числе А.М.Ляпунов и В.А.Стеклов.

Крупнейшим ученым была Софья Васильевна Ковалевская (1850-1891). Она родилась в Москве и была дочерью артиллерийского генерала. Высшее образование получила в Германии, занималась математикой в Гейдельбергском университете. В1874 г. Защитила докторскую диссертацию в Геттингентском университете. Вернувшись ненадолго на родину, Ковалевская отправилась в Парижа. В 1881 г. Избрана членом математического общества в Москве. Потеряв мужа, покончившего с собой, поселилась в Берлине, а через год получила профессуру в Стокгольме. В 1889 г. с Российская академия наук избрала Ковалевскую членом-корреспондентом. Ковалевская увлекалась литературой, описывая в романах свое детство студенческую жизнь в Германии. Ранняя смерть (на 40-ом году) прервала эти занятия, хотя в области литературы Софья Васильевна проявила незаурядный талант. Как первая в Европе женщина-профессор, Ковалевская способствовала утверждению идеи женского равноправия.

Русский изобретатель, офицер флота Александр Федорович Можайский (1825 – 1890) работал над созданием летательного аппарата тяжелее воздуха. В 1883 г. он сконструировал первый в мире самолет. А.С.Попов (1859 – 1905) изобрел радиосвязь. В мае 1895 г. он выступил с публичным докладом, во время которого демонстрировал работу первого в мире радиоприемника. В дальнейшем Попов использовал свое изобретение для связи морских кораблей. Правительство не отпускало средств для его опытов. Попов терпел большую нужду, но отказался продать свое изобретение иностранцам: «Я русский, - заявил Попов, - и горжусь тем, что не за рубежом, а в России открыто новое средство связи».

Среди ученых-физиков видное место занимал А.Г.Столетов (1839-1896) – автор трудов по теории электричества и магнетизма. Ему принадлежит открытие первого закона фотоэффекта. Мировую славу русским ученым принесли изобретение П.Н.Яблочковым (1847-1894) дуговой лампы и разработка система освещения, изобретение А.Н.Лодыгиным (1847 – 1923) электрической лампы накаливания, где был впервые применен вольфрам.

Всему миру стали известны выдающиеся русские путешественники. Один из них – П.П.Семенов-Тян-Шанский (1827-1914) – совершил ряд путешествий в горы Тянь-Шаня, в Среднюю Азию. Как руководитель императорского географического общества он организовал ряд крупных экспедиций в Центральную Азию под руководством М.М. Пржевальского (1839 - 1888), предпринявшего туда пять путешествий. Произведения последнего познакомили европейцев с Монголией, Китаем и Тибетом. Н.Н.Миклухо-Маклай (1846-1888) с помощью Семенова-Тян-Шанского путешествовал по Канарским островам, Марокко, по побережью Красного моря, по островам Тихого океана. Пятнадцать месяцев он жил среди папуасов Новой Гвинеи. Талантливо написанные произведения Пржевальского, Миклухо-Маклая и других русских путешественников до сих пор представляют интерес для читателей.

Развитие русской науки позволило Россия провести целый ряд международных форумов научной общественности, в частности: этнографический съезд в Москве в 1867 г., статистический съезд в Петербурге в 1872 г. археологические съезды в Петербурге, Москве, Киеве и Казани (1869-1877), съезд ориенталистов в Петербурге в 1876 г. Вошли в практику и всероссийские съезды ученых-естествоиспытателей, врачей, археологов, практиков сельского хозяйства и агрономов.

Ученые России второй половины XIX в. внесли значительный вклад в развитие не только географии и географических исследований, но и в разработку проблем истории и историографии. С 1851 по 1879 г. было издано 26 томов «Истории России с древнейших времен» С.М.Соловьева (1820-1879). В 80-е годы появились работы его ученика В.О.Ключевского (1841-1911)., Список исторических работ, относящихся к рассматриваемому периоду, включает в себя исследование Погодина («Россия до вторжения татар»), Костомарова («Монографии и исторические исследования», «История падения Польши», «История России в биографиях»), Иловайского ( «Начало русской истории», «Гродненский сейм»), Устрялова («История Петра Великого»), Забелина («Домашняя жизнь русских царей, цариц и народа»), Богдановича («История царствования Александра I», «История Восточной войны»). В 1883 г. по инициативе графа А.С.Уварова, главы Московского археологического общества, и историка И.Е. Забелина был основан Исторический музей в Москве.

В России к 1894 г. выходило около 850 периодический изданий всех видов, ежедневных газет имелось около ста. Главной оппозиционной газетой в Санкт-Петербурге была газета «Новости», а в Москве – «Русские Ведомости». Правыми органами являлись «Московские Ведомости» и «Гражданин». Из так называемых толстых журналов консервативным органом был только «Русский Вестник», тогда как «Вестник Европы», «Русская мысль», «Русское Богатство», «Мир Божий», «Северный Вестник» были оппозиционными или очень далекими от власти. Антиправительственная интеллигенция после 1881 года перешла к пассивному сопротивлению традиционному русскому государству, ожидая для себя более либеральных времен. Распространение антироссийских взглядов в университетах продолжалось, несмотря на правительственные ограничения их самостоятельности. Профессорско-преподавательский состав и студенчество оставались рассадником революционных идей, подвергая жесткому моральному давлению редкие в этой среде патриотические да и вообще трезво мыслившие элементы. Стоило только В.О.Ключевскому, весьма близко стоявшему к либеральным западникам, выступить с положительной речью в память Александра III, как огромная популярность историка у студентов оказалась подорвана.

Тем не менее императорское правительство не свертывало гражданских свобод. Большие газеты выходили без предварительной цензуры. Правительство не закрывало возможности для издания даже заведомо оппозиционных газет и журналов. Для прекращения журнала требовалось решение совета, состоящего из четырех министров (внутренних дел, юстиции, народного просвещения и обер-прокурора св. Синода). Русский суд, основанный на судебных уставах 1864 г., отличался бережным отношением к подсудимым, обеспечивал им широкое право защиты и был вполне независимым от влияния правительственной власти. В стране действовали гуманные и мягкие законы. Россия была единственным государством, где смертная казнь была отменена со времен Елизаветы Петровны для всех преступлений, судимых общими судами. Казнь оставалась только в военных судах для высших государственных преступников. По указанию С.С.Ольденбурга, в XIX веке (если исключить участников польского восстания и виновных в нарушении воинской дисциплины) число казненных не составляло и ста человек за сто лет ¹. К революционным деятелям широко применялась административная ссылка в Сибирь и северные губернии. Однако ссыльные там существовали весьма привольно, не работая, ибо получали казенное пособие на жизнь.

Руководить огромной державой, идущей сложным путем реформ, при враждебном отношении к законной власти значительной части интеллигенции было поистине титанической задачей. «Так отчаянно тяжело бывает по временам, - жаловался государь К.П.Победоносцеву, - что если бы я не верил в Бога и в Его неограниченную милость, конечно, не оставалось бы ничего другого, как пустить себе пулю в лоб. Но я не малодушен, а главное верю в Бога и верю, что настанут наконец счастливые дни и для нашей дорогой России»¹ .

К сожалению, столь успешно умиротворявший и благоустраивавший Россию государь процарствовал недолго. Богатырь с виду, обещавший долголетие и очень не любивший врачей, он на самом деле был не так здоров, как казалось. Летом 1894 г. царь заболел, поехал на лечение в Ливадию и там стал быстро угасать, окруженный молитвенным вниманием святого праведного Иоанна Кронштадтского. Александр Александрович и сам много молился, трижды приобщался Святых Тайн и не терял сознания до самого конца. Он умер 20 октября 1894 г., на 50-м году жизни, пробыв на престоле 13 лет, 7 месяцев и 19 дней. В памятном слове об этом выдающемся спокойствием, достоинством и благочестивостью государе В.О.Ключевский сказал, что его царствование имело мировое значение, ибо он покорил общественную совесть во имя мира и правды, увеличив количество добра в нравственном обороте человечества, ободрив и приподняв русское национальное сознание.

Высокую оценку выдающегося историка можно органично дополнить словами другого нашего великого соотечественника - Дмитрия Ивановича Менделеева, которые он сказал о результатах рассмотренного нами царствования, в связи со всероссийской промышленной выставкой 1895 г., подводящей итоги прошлых 14 лет. «Счастлив уже тем, что дожил до Нижегородской ярмарки, и верю в то, что наши дети увидят всероссийскую выставку, которая будет иметь значение всемирной, где русский гений реально встанет не в уровень, а впереди своего века... Руководимые самодержавным единством и православной терпимостью, мы можем и должны выполнить многое из того бесконечного, что предстоит еще миру совершить, чтобы приблизиться к идеалу общего блага. Это нам доступнее, чем кому-нибудь, в чем убеждает и “Московский сборник” К.П.Победоносцева, в котором высказалась одна сторона русского современного самосознания; другую же выставляет нижегородский “смотр”. На этих фундаментах видно, что надо и можно строить»² . Рассматривая развитие России при Александре III, Менделеев полагал , что нельзя требовать, чтобы страна шла еще быстрее, чем это делается волею ее верховной власти. Великое будущее Отечества, на взгляд ученого, не подлежало никакому сомнению, если в ход русской истории не вмешаются бредни революционеров и внешние войны.

В 1909 году скульптор Павел Петрович Трубецкой воплотил в бронзе образ Царя-Миротворца и попытался выразить общую идею его царствования. Памятник богатырскому государю (стоявший до революции на Знаменской площади Петербурга, а ныне нашедший место во дворе Мраморного дворца) олицетворяет властную остановку России. Если у Фальконе динамичный Петр Первый вздыбил, оторвав наполовину от почвы, российского коня, то у Трубецкого величественно-статичный царь, крепко, молодцевато сидя в седле, твердой рукой натягивает поводья, так что пригнул к груди конскую голову и заставил скакуна стать как вкопанного, упершись всеми четырьмя в родную землю.

Да, Александр III притормозил неумеренно торопливый бег России по европейскому пути, но только для того, чтобы направить ее уверенной поступью в сторону здорового почвенного развития.

Глава четвертая. СОСТОЯНИЕ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ДУХОВНОЕ РАЗВИТИЕ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.


§ 1. Русская православная духовность
В рассматриваемый период осуществляли свой духовный подвиг и продолжали совершенствовать богословское знание выдающиеся представители русской православной традиции. Замечательным подвижником мистического богословия являлся епископ кавказский и черноморский Игнатий (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов). Св. Игнатий Брянчанинов (1807-1867) был разносторонне образованным человеком, строгим иноком и глубоким мыслителем Русской Церкви – автором выдающихся «Аскетических опытов».

В основе учения святителя лежит сознание необходимости личного усвоения церковного духовного опыта для правильного строя мысли и праведного жития. Вся сложность и духовная «многоэтажность» мироздания, постоянно подчеркивает св. Игнатий, открываются только человеку, умеющему различать духовные силы, пронизывающие мир. Между тем в современном образованном обществе распространено сомнение в самом существовании духов. Многие странным образом сохраняют веру в существование своей души, но отрицают реальность духовных существ. Однако если душа существует, если души злых и добрых людей сохраняются после смерти, значит существуют духи злые и добрые. Их реальное бытие становится очевидным для всякого, кто занялся внимательным изучением христианства и, особенно, обрел собственный опыт общения с духовным миром. Христианин, настаивает Игнатий, должен причаститься Царству небесному не только по книгам, но и опытно. То есть он должен научиться еще при жизни правильному вхождению в мир духов, узрению различных духовных сил, которые проявляются в нашей душе. Для этого необходимо уменьшить воздействие на душу тела, ибо тело отделяет душу от мира духовных сил. При правильном изучении христианства и должной самодисциплине подвижнику даруется узрение духов посредством открытия духовных чувств.

Вхождение в мир светлых духов трудно. Оно поощряется Богом только для великих подвижников и праведников. Обычного же человека часто соблазняют войти в свою среду падшие духи, которые сами являются ему и увлекают его воображение нарочитыми чудесами. Святитель предостерегает христиан от увлечения всякого рода восхитительными видениями, фантастическими картинами «иного мира», страстными религиозными переживаниями и возбуждающими молитвами. Все это, учит святитель, первые признаки влияния темных духов и разнузданного человеческого естества. В человеке действуют противоположные духовные силы и не всякой из них следует доверять свое «Я». Игнатий, вслед за святыми отцами, различает два главных начала в человеческом существе: энергии Божией благодати и внушения темных демонов. Признаком первых является умиротворенность, ясность, чистота, умиление, покой и душеная гармония. Признаки вторых – смутность, путаность, страстность, внутренняя неустойчивость. Между импульсами благодати и влияниями темных духов колеблется человеческое естество, христианской задачей которого является возможно более полное проникновение благодатными дарами Святого Духа.

Первостепенным способом духовного преображения смутного естества человеческого является молитва. Достоинство молитвы, учит святитель, состоит единственно в качестве, а не в количестве. Ум при молитве должен быть безвидным, как образ невидимого Божества. Всякого рода мечтательность во время молитвы вреднее рассеянности и ведет к самогипнозу. Молясь, не нужно искать восторгов и возбуждения. Признаки правильной молитвы - спокойствие, сердечная тишина, сердечное покаяние, а на высших уровнях молитвенного состояния – Божественный огонь, который не опаляет, не горячит сердца, но прохлаждает его, примиряя человека со всем существующим и наполняя сердце неизречимой любовью к Богу и ближним.

Если человек не обладает должным христианским опытом, ему не следует стремиться войти при жизни в мир духов, ибо это опасно для его души, могущей стать жертвой темной духовности. Неопытный христианин должен стремиться усовершенствоваться в условиях земной жизни и как следует подготовиться к загробному существованию. Подчеркивая ответственность каждого смертного за свою личную душу, святитель наставляет нас употребить кратковременную земную жизнь не на пустые, суетные занятия, а на познание Бога, самих себя и на устроение своей вечной участи. «Изгнанники рая! - обращается к читателям автор “Аскетических опытов”, - не для увеселений, не для торжества, не для играний мы находимся на земле, но для того, чтобы верою, покаянием и крестом убить убившую нас смерть и возвратить себе утраченный рай» ¹ .

Обозревая современную ему жизнь русского и европейского образованного общества, св. Игнатий с огорчением говорил об упадке христианской веры в высшие духовные начала жизни и опасном росте материализма. Такое заземленное общество святитель уподоблял человеку, заживо умертвившему свою душу, то есть живому трупу. В условиях падения веры и нравственности, развитие средств сообщения современной цивилизации, по мысли святителя, способно только усилить общие пороки и объединить людей в международных масштабах для исполнении их греховных предприятий. России особенно следует остерегаться отрицательных следствий эпохи всемирного столпотворения, поскольку европейские народы всегда завидовали нашей стране и старались сделать ей зло. Русским, полагал св. Игнатий, нужно перестать видеть во Франции землю обетованную, а в Париже Иерусалим и уповать на Российского Бога, чтобы он сохранил духовно-нравственную силу народа - Православную веру.

Сходные мысли высказал и святитель Феофан, Затворник Вышенский (1815-1894). Этот православный подвижник видел в требовании безграничной свободы и самоуправства со стороны неверующей интеллигенции реальную подготовку страшной революции, подобной французской. Ведь и во Франции, замечал Феофан, сначала распространился материализм, а потом началось повальное насилие.

Западом наказывал и накажет нас Господь, а нам в толк не берется, предостерегал святитель. И урок 1812 года в прок не пошел, только на малое время очистились от подражания французской жизни. Но потом опять завязли в грязи западной по уши. Если не остановимся в порочном подражании Европе, то и у нас будет то же самое, что во Франции в конце восемнадцатого века. Стоит только завести самоуправство, республики, демократию, коммунизм, как Антихристу откроется простор для действия и не будет уже власти, способной остановить его.

Мы часто хвалим себя, называя Россию Святой Русью, говорил святитель в одной из проповедей в 1863 году. О когда бы навсегда остаться нам святыми и православными, по крайней мере, любящими святость и Православие. Какой верный залог несокрушимости имела бы в этом Россия! Но осмотритесь кругом. Скорбно не одно развращение нравов, но и отступничество от православной веры. Ныне не только думают, но говорят, пишут, печатают много богоборного. Если это богоборчество будет продолжаться, Господь ответит нам гневом Своим и яростью своею сметет нас. На Западе заходит солнце правды. Мы же восточные христиане должны пребывать в свете, и не только освещаться, но и светить всем ¹ .

Святитель Феофан был очень кротким, любвеобильным архипастырем. Возможно, одной из причин его ухода с епископской кафедры в монастырский затвор была именно мягкость характера и голубиная смиренность, мешающая выполнять функции церковного начальника. Однако зримый рост антихристианских настроений в российском образованном обществе, тревога за будущее Православия и родной страны делали Феофана суровым обличителем духовного разложения, «провозвестником кары Божией русскому народу», как назвал святителя в своем очерке его жизни архиепископ Аверкий.

Обличая упадок христианской веры, уподобляя свое время процессу химического разложения в вещественном мире, святитель Феофан указывал и на возможности духовного соединения русских людей. Он обращал внимание, что благотворное соединение должно осуществляться путем православного развития каждой отдельной личности. Только если каждый русский человек станет укреплять свою веру в Бога и развивать нравственные добродетели Православие будет непобедимым. При этом необходимо, но и недостаточно посещать рукотворный храм, учит святитель. Необходимо, ибо личность не может развиваться не заимствуя духовный опыт Церкви, который передается через храмовое Богослужение. Недостаточно, ибо для истинно христианского развития нужна особая активность внутреннего самоустроения человеческого существа. Человек есть великое творение и действительно бывает таковым, но только тогда, когда достигает совершенства во всех своих частях (теле, душе, духе), когда становится нерукотворным храмом Божием. Чтобы устроить свой внутренний храм, мы должны развить совершенства телесные, душевные и духовные. Усовершенствование телесное предполагает ограничение физических начал в нашей жизни и подчинение тела духовным целям, посредством труда, поста, молчания, уединения, чистоты. Усовершенствование душевное - суть утончение познавательных способностей души (воображения, памяти, понимания, суждения, исследования, созерцания), путем ориентации их на святое, чистое, небесное. Усовершенствование духовное есть молитвенное проникновение всей нашей души силою христианской веры, надежды и любви, стяжающей Божественную благодать, через которую сам Бог руководит нашей душой ² .

Если мы сумеем так упорядочить свою телесную жизнь, свою душу с умом, волею и сердцем, если устроим в своем духе святую обитель, по плану, начертанному Господом, тогда Он станет обитать в нас как в нерукотворном храме и мы спасем себя для вечности, заключал великий русский подвижник.

Важнейшим центром русской религиозно-нравственной жизни в XIX столетии, наряду с Киево-Печерской, Троице-Сергиевой, Саровской, Серафимо-Дивеевской обителями являлась Оптина пустынь, расположенная в Калужской губернии около г. Козельска. Когда возникла пустынь – трудно сказать. Согласно преданию, ее основал раскаявшийся разбойник Опта, принявший имя Макария. Но, вероятнее всего, она была основана неведомыми отшельниками, облюбовавшими глухое место в лесу, в стороне от всякого жилья. В 1630 г. обитель имела деревянную церковь, шесть келий и 12 человек монахов. Царь Михаил Федорович пожаловал Оптиной мельницу и землю под огороды в г. Козельске. В 1724 году монастырь был упразднен, как малозначительный, но вскоре стал медленно восстанавливаться.

Духовный подъем Оптиной начался с 1829 года, когда там поселился старец Лев (1768-1841). Сильный и властный подвижник укрепил монастырскую жизнь и положил начало ряду великих Оптинских старцев, которые своими духовными дарами и влияниями сделали монастырь общенациональным очагом русского Православия. В 1834 г. к о. Льву присоединился старец Макарий (1788-1860), организовавший в Оптиной писательскую и переводческую деятельность. Под его руководством переводились на русский язык и издавались творения святых отцов. Если учесть, что в России крайне мало издавалось православной богословской литературы, в то время как светская печать наводняла общество переводными лжемистическими сочинениями западных авторов, начинание о. Макария было более чем актуально. Оно нашло всемерную помощь со стороны св. Филарета Московского. Макарий привлек к переводу святоотеческой литературы широкий круг лиц, принадлежавших к образованному слою общества. Оптина пустынь получила известность в литературных и философских кругах. Ее посещал цвет мыслящей России. Н.В.Гоголь, К.Н. Леонтьев, Ф.М.Достоевский, даже отходящий от Православия Л.Н.Толстой неоднократно наведывались в пустынь, общались со старцами, испытывая их влияние и отражая его в своем творчестве. Ближайшее участие в преводческой деятельности Оптинского книгоиздательства принимал И.В.Киреевский, который духовно руководился старцем Макарием.

Пустынь развивалась как живой духовный очаг Православия, притягивавший к себе из окружающего пространства все способное к духовному пламенению. Удивительна судьба одного из оптинских подвижников - схимонаха Николая. В свое время он являлся турецким пашой, командовавшим войсками Турции в войне с Россией. Турки-мусульмане были редкие религиозные фанатики, нещадно мучившие русских пленных. Паша смотрел на эти мучения и удивлялся стойкости православных. Познакомившись с их слов с основами православного вероучения, он удалился в Персию и принял там христианство. Но соотечественники, узнав о его измене исламу, отомстили ему, вырезав кресты на коже и поломав кости. Полумертвого христианина нашли русские купцы, которые отвезли мученика в Россию. Поправившись, он пошел в качестве странника по святой монастырской Руси и попал в Оптину пустынь. Здесь ему так понравилось, что он задержался, а, заболев, принял монашество и остался навсегда. Еще при земной жизни он был вознесен к небу, ибо видел духовный мир и слышал небесную музыку. После смерти инока, его могила не зарастала травой.

Зенита своей славы Оптина достигает при старце Амвросии, ученике о.Льва и о.Макария. Великий старец Амвросий родился 32 ноября 1812 года в с. Большой Липовице Тамбовской губернии в семье пономаря Михаила Федоровича Гренкова. Мальчика назвали Александром. Он был в детстве бойким и смышленым ребенком. Во время обучения сначала в духовном училище, а потом в семинарии Александр проявил исключительные способности. Работая после окончания учебы в Липецком духовном училище, он тяжело заболел и дал обет, в случае выздоровления, пойти в монастырь. Однако, поправившись, веселый и жизнерадостный молодой человек целых 4 года не решался порвать с миром. Только получив твердое напутствие от одного известного затворника, который сказал: «Иди в Оптину, ты там нужен», Александр отправился в монастырь.

Прибыв в Оптину, Александр Гренков застал там цвет ее монашества. Старец Лев взял под свою опеку молодого послушника, ласково называя его Сашей. Под конец жизни Лев позвал о. Макария и передал ему руководство Александром, который в 1842 году был пострижен под именем Амвросия. Духовная жизнь Амвросия, руководимого опытнейшим наставником, шла ровно, ко все большему усовершенствованию духовных дарований. С утра до ночи к нему обращались люди с самыми насущными своими вопросами, не считая десятков писем, адресованных старцу и отсылаемых им ежедневно. К его наставлениям прибегал выдающийся русский мыслитель К.Н.Леонтьев. Старцу было открыто прошлое, настоящее и будущее. Для него не существовало тайн. Он с участием относился ко всякому пришедшему человеку, стараясь каждому помочь изжить свои грехи, увидеть свет истины, или просто дать ценный житейский совет ¹. Смерть старца в 1891 г. стала всероссийским горем.

Особенным пророческим даром был отмечен оптинский старец Варсонофий. Он происходил из оренбургских казаков, кончил Полоцкий кадетский корпус и дослужился до полковника. Во время тяжелой болезни полковник услышал голос свыше, повелевающий ему идти в Оптину. Тут же у него открылось духовное зрение и в одну ночь он из блестящего военного стал великим старцем.

О. Варсонофий прекрасно сознавал, как и все прочие просветленные иноки, что необыкновенные способности духовных старцев являются не плодом их собственной гениальности, а даруются Богом как награда за высочайшее смирение и неумолимое подавление влияний страстной материальной природы на жизнь человеческой души. Ясновидение осуществляется не через личный разум подвижника, а через некое наитие свыше, через непредсказуемое «сердечное извещение», достигающее сознания старца в тот момент, когда он самозабвенно сосредоточивается на чем-либо, что хочет узнать. Стоит только нарушить самозабвение и дать возможность действия собственному уму, как неизбежно следует ошибка. Нас называют прозорливцами, пояснял Варсонофий своему духовному сыну, ибо мы способны видеть будущее. Это возможно потому, что кроме физических очей у нас имеются духовные очи, перед которыми открывается душа человеческая. Прежде чем возникла у человека мысль, мы уже видим ее духовными очами, мы даже видим причину возникновения такой мысли. И от нас не скрыто ничего. Ты живешь в Петербурге и думаешь, что я не вижу тебя. Когда я захочу, я увижу все, что ты делаешь и думаешь. Для нас нет пространства и времени ¹ .

Прозорливый инок был духовным наставником православного писателя С.А. Нилуса - человека большого ума, многосторонней одаренности с пламенным православным сердцем. Варсонофий рассказал Нилусу, что бежавший из дома Л.Н.Толстой, заболевший в дороге и снятый с поезда на станции Астапово, вызвал телеграммой к себе из Оптиной пустыни старца Иосифа. На совете старшей братии было решено отправить к Толстому вместо нездорового Иосифа игумена Варсонофия и иеромонаха Пантелеимона. Прибывшие в Астапово иноки не были допущены к умирающему Толстому, отлученному от Церкви, его ближайшим окружением. На вопрос журналистов- что же произошло? - Варсонофий ответил: «Хотя он и Лев, но не смог разорвать кольца той цепи, которою сковал его сатана» ² . Это случилось в 1910 году, а через два года о. Варсонофий скончался. На Оптину пустынь надвигались тяжелые времена гонений и разорения безбожниками-революционерами.

Но как бы трагически не складывалась русская жизнь, благотворное влияние Оптиной оставило неизгладимый след на отечественной духовности и культуре не только XIX, но и ХХ века. Разнесенное живыми людьми в живом общении, впитавшееся в плоды нашей литературы и философии, это влияние до сего времени не может быть сброшено со счетов.


§ 2. Русская классическая литература
Во второй половине XIX в. русская классическая литература достигла новых высот в своем развитии. На первое место среди отечественных писателей этого времени по русскому национальному и мировому значению следует поставить Ф.М.Достоевского (1821-1881).

Федор Михайлович Достоевский родился в семье врача Мариинской больницы Михаила Андреевича Достоевского – человека весьма строгого, угрюмого, скупого, подозрительного и вспыльчивого. Мать – Мария Федоровна – была женщиной доброй, умной, художественно и музыкально одаренной. За поведением детей – Федора и Михаила – родители следили очень строго. В детстве маленький Федя был живым, энергичным, изобретательным ребенком с ярким воображением. Родители заботились о религиозном и патриотическом воспитании детей. Отец познакомил их с «Историей государства российского» Карамзина, и она стала настольной книгой будущего писателя.

В 1843 г. Достоевский окончил Главное инженерное училище в Петербурге, вскоре вышел в отставку и посвятил себя литературному творчеству. Уже в первом романе «Бедные люди» он выступил как гуманист, основная тема творчества которого – внимание к простому человеку. Высокую оценку этому произведению дал В.Г.Белинский, с которым Достоевский сблизился благодаря интересу к социализму. Но Белинский часто возмущал Достоевского своим атеизмом, антихристианскими высказываниями и неуважительным отношением к личности Христа. В начале 1847 г. произошла ссора Достоевского с Белинскими и отношения между ними прекратились. После идейного расхождения прогрессивный критик и его известные приятели (Тургенев, Некрасов и др.), вначале превозносившие творчество Достоевского, начали высмеивать слабости его повестей и рассказов и жестоко издеваться над ним.

В 1847 г. Достоевский стал посещать кружок Петрашевского, за участие в котором был арестован (1848) и приговорен к расстрелу, замененному 4-летней каторгой. Переживания, вызванные ожиданием расстрела, а затем опыт каторжной жизни среди простого народа, привели Достоевского к религиозно-духовному возрождению и сделали глубоко церковным православным человеком. После Сибири писатель вернулся в Петербург (1859) другим человеком. Отныне религиозно-нравственная и духовно-психологическая проблематика начинает определять его литературное творчество. В своих основных художественных произведениях – «Записки из подполья» (1864), «Преступление и наказание» (1866), «Идиот» (1868), «Бесы» (1871-1872), «Братья Карамазовы» (1879-1880) – он с исключительной глубиной раскрывает проблематику духовного самоопределения человека как свободной личности, призванной строить себя и свою жизнь, прежде всего, на пути выбора веры и служения сверхличным ценностям. Художественное осмысление загадки о человеке, о его свободном духе и таинственных стихиях его души делает Достоевского выдающимся психологом, а открытие фундаментальной роли религиозного выбора в жизни личности – тонким религиозным мыслителем. При этом Достоевский именно православный мыслитель, отчетливо сознающий, что без живой мистической связи с Христом и без духовного развития в русле изначальной церковной традиции отдельная личность теряет источник религиозного опыта и неминуемо отпадает от христианства.

Осознание своей внутренней связи с Православием способствовало пониманию Достоевским своей органической общности с русским народом и русским государством. Общение с простыми людьми на каторге открыло Достоевскому глаза на то, что религиозное восприятие народом царской власти является одним из важнейших исторических устоев России. С того времени любовь к Отечеству тесно соединилась в душе писателя и мыслителя с любовью к царю – верховному покровителю и защитнику Православной России. Достоевский верил, что благодаря православной основе русской общественной жизни и живой связи народа с царем в России может водвориться самая широкая гражданская свобода и быть построено общество социальной справедливости. Подобно ранним славянофилам, писатель полагал, что восстановление Земского собора, который станет связующим звеном между самодержавием и самоуправлением народа, позволит преодолеть пагубу бюрократизма и оживит самодеятельность широких слоев общества.

Достоевский был горячим защитником социальной справедливости. В своих произведениях он красноречиво говорит о травмах, наносимых человеческой душе вследствие социального и имущественного неравенства. Многие строки «Дневника писателя» проникнуты обличением жестокости капиталистического строя, бесчеловечных условий жизни и труда пролетариата. Не приемля социализм как материалистическую лжерелигию, являющуюся, на взгляд Достоевского, производным буржуазного мировосприятия, он видит экономическую правду социализма. Есть достаточные основания в классификации Н.О.Лосским общественно-экономический воззрений писателя как «христианского социализма»¹. Достоевский, по мнению Лосского, надеялся, что справедливый социальный строй разовьется в России на базе русской сельской общины, позволит народу сохранить связь с землей и даст место ограниченной частной собственности без ущерба для интересов общества и государства. «Присматриваясь к тому, как труден этот процесс выработки нового строя, – пишет Лосский, – и каких специальных знаний, теоретических и практических он требует, мы вполне понимаем, почему у Достоевского нет определенного учения о нем. Как религиозный мыслитель и моралист, он уверенно говорил о религиозно-нравственных условиях справедливого строя, но, как человек выдающегося ума, он отлично понимал, что вырабатывать конкретное учение о новом экономическом строе и его правовых формах – дело специалистов политико-экономов и практических общественных деятелей» ².

Замечательным отечественным классиком был Иван Сергеевич Тургенев (1818 – 1883). Он начал свою литературную деятельность в 40-е годы, когда в русской общественной жизни еще окончательно не размежевались либеральная и демократическая тенденции. Тургенев испытал на себе существенное влияние идей Белинского. В очерках, которые Тургенев печатал на страницах «Современника» под общим названием «Записки охотника» (1847 – 1852), показано душевное здоровье русских крестьян и безнравственность крепостного права. В романах «Рудин» (1856) и «Дворянское гнездо» (1859) писатель изображает прогрессивных представителей дворянства, чувствующих глубокую неудовлетворенность окружающей средой, но не находящих в себе энергии, чтобы порвать с нею. Как Пушкин в «Евгении Онегине», послужившем прообразом для этих романов, Тургенев сталкивает своего «лишнего человека» с женщиной, обладающей сильным нравственным складом. Тонкость и глубина психологического анализа, проникновенное изображение русской природы, классическая завершенность стиля делают эти романы превосходными произведениями русской и мировой литературы.

Тургенев не ограничился изображением «лишних людей». В романе «Накануне» (1860) он показал болгарского революционера Инсарова, за которым самозабвенно пошла русская девушка Елена Стахова, в романе «Отцы и дети», о котором мы будем говорит ниже, вывел образ радикального разночинца Базарова, представившего собой новый, антитрадиционный тип русского человека.

Будучи либералом-западником, Тургенев не был демократом. Его аристократической натуре претил мужицкий демократизм народников. В последние годы своей жизни писатель почти постоянно жил за границей. Он выступал на Западе в роли пропагандиста русской литературы; его собственные произведения во многом способствовали ее мировому влиянию.

Выдающимся русским романистом явился Иван Александрович Гончаров (1812 – 1891). Несмотря на свое купеческое происхождение, он, благодаря своей матери, получил основательное образование и воспитание, подобное воспитанию детей в зажиточных дворянских семьях. Восемь лет он провел в коммерческом училище, куда был отдан на обучение в десятилетнем возрасте. Наперекор бездушности и рутине, царившим в училище, Гончаров интенсивно духовно и нравственно развивался под влиянием чтения произведений отечественной литературы. Карамзин, Державин, Пушкин заложили фундамент мировоззрения и художественного восприятия будущего писателя. Оставив занятия в коммерческом училище, Гончаров поступил в Московский университет и учился там одновременно с Белинским, Герценом, Лермонтовым, Тургеневым, К. Аксаковым. По своим политическим воззрениям Гончаров был чужд радикальных идей и склонялся к либерально-консервативной позиции. После окончания университета он посвящает себя литературе. 1840-1850-е гг. – период расцвета литературного творчества писателя. Романы Гончарова «Обыкновенная история» (1847) и «Обломов» (1859) стали выдающимися произведениями русской классической литературы, критически отразив развитие в России буржуазного уклада.

Лучшим созданием Гончарова является роман «Обломов». В образах Ильи Ильича Обломова и его слуги Захара он воплотил типы патриархального барина и слуги крепостной эпохи. Гончаров наделил Обломова умом, талантом, благородными намерениями, но все это еще резче оттеняет паразитизм, инертность патриархального уклада помещичьей жизни, подавившего, в конце концов, все лучшие задатки героя. Последний роман Гончарова «Обрыв» появился в 1869 г. В «Обрыве» писатель продолжил создание ярких образов представителей старой патриархально-помещичьей России и выразил свое враждебное отношение к революционной идеологии. Представителем последней в романе является Марк Волохов. По словам самого Гончарова, он представил в образе Волохова одного из недоучек, отвязавшихся от семьи, от школьной скамьи, от дела и всякого общественного труда – человека без научной подготовки и опыта, с раздражительным самолюбием, с притязаниями на роль и значение, но без особых дарований, знаний и способности к труду. «Это самозванец “новой жизни”, мнимой “новой силы”, не признанный никем апостол, понесший проповедь свою в непочатые углы мирно текущей в затишьях жизни»¹.

Огромный, своеобразный талант, яркая образность слога, глубина духовного проникновения в вечные проблемы человеческой жизни и насущные темы своего времени ставят Гончарова в число лучших и популярнейших представителей русской классической литературы.

Следует сказать, что в русской художественной словесности второй половины XIX в. чувствовалось сильное идейное влияние народничества. Для народнической эстетики была характерна концепция служения искусства простому народу, обличения социальной неправды, «гражданского плача» о народной доле. Если творчество писателя не направлялось такого рода установками, то передовая интеллигенция была готова критически ополчиться на него и отказать в ценности им создаваемых произведений.

Предельно ярко народническая идеология отразилась в общественной деятельности и поэтическом творчестве Николая Алексеевича Некрасова (1821- 1877). Испытав тяжелые нравственные переживания в детские годы, во время жизни в родовом имении отца – мелочного деспота и развратника, Некрасов, по словам Ф.М.Достоевского, вынес из первоначального периода своей жизни раненое сердце, и эта никогда незаживающая рана его стала началом и источником всей его страстной страдальческой поэзии. Острая восприимчивость к страданиям заставила Некрасова чутко отзываться на окружающие его несправедливости. Высшим предметом то горько, то возмущенно, то мстительно рыдающей лиры поэта стала участь простого народа, державшего на плечах могучее государство, но лишенного зачастую человеческих прав и материального благополучия.

В разгар «Великих реформ» Александра II творчество Некрасова достигает наивысшего подъема. С верою в великое будущее русского народа он призывает интеллигенцию помнить о своем долге перед теми, кто своим тяжелым физическим трудом позволяет ей погружаться в науки и искусства, предаваться мечтам и страстям. Гражданская лирика Некрасова проникнута интеллигентским покаянием перед угнетенными трудящимися и антибуржуазным пафосом. Поэт воспевает бурлака, крестьянина, рабочего, городскую бедноту, сатирически обличая буржуа и помещика, купца и ростовщика. Некрасов верил в великую историческую миссию русской интеллигенции, призванной просветить Россию и способствовать всестороннему благоустройству народной жизни. В ряде лирических стихотворений, таких как «Памяти Добролюбова», он дал канонические образы левых интеллигентов – борцов за народное счастье, на которых воспитывалась передовая молодежь 1860-х–1870-х гг.

Некрасов являлся фактическим создателем и неутомимым руководителем двух «прогрессивных» органов русской периодической печати – «Современника» и «Отечественных записок». В качестве редактора журналов поэт проявлял чудеса работоспособности, читая и правя только для одной книжки «Современника» более десяти тысяч страниц различных рукописей. Он первым открыл дарования таких начинающих в свое время писателей, как Достоевский, Лев Толстой, Гончаров, Григорович, привлек общественное внимание к уникальным чертам в творчестве Ф. Тютчева и А. Фета.

Судя с художественной точки зрения, поэтическому творчеству Некрасова вредит повышенная чувствительность ко всякого рода несовершенствам социальной жизни, народническая сентиментальность в восприятии крестьянской доли, а также ожесточенная идейность леворадикального интеллигента. На что бы ни падал взгляд поэта-народника – на небо, покрытое тучами, на лес, на птичью стаю, на хлебные поля – во всем отражаются для него некие мрачные реалии социальной несправедливости и деспотизма. И красота полей не радует поэта, и кусок хлеба не нейдет ему впрок, ибо это «хлеб полей, возделанных рабами». Порой сама природа у Некрасова начинает стенать с социальным акцентом, как это мы видим в стихотворении «Перед дождем»: