Грэм Хэнкок, Роберт Бьювэл

В отличие от шахт камеры Царя, шахты камеры Ца­рицы: а) не имеют выхода на поверхность монумента и б) не имели первоначально и отверстия в известняковых стенах камеры. Вместо входа строители оставили после­дние 12 сантиметров блока целыми, что делало шахту невидимой и недоступной для незваного гостя.

Как помнит читатель, в начале главы мы упоминали Чарльза Смита и его пророческие гипотезы относитель­но Великой пирамиды. В начале 1860-х годов, когда он сформировал эти гипотезы, с ним дружил некий Уиль-ям Петри, инженер, чей сын, У. М. Флиндерс-Петри, позднее получил всемирную известность как основатель академической дисциплины египтологии³⁷.

Уильям Петри был среди первых «пирамицологов» Вик­торианской эпохи, кто горячо поддерживал идею Пьяц-ци-Смита о том, что Великая пирамида может оказаться монументом, несущим человечеству своего рода месси­анское пророчество, зашифрованное предупреждение о Втором Пришествии Христа.

«Было время, — пишут профессор Герман Брак и доктор Мери Брак в своей авторитетной биографии ко­ролевского астронома, — когда Флиндерс-Петри и его отец всем сердцем солидаризировались с большинством идей Пьяцци-Смита». И, как справедливо отмечают эти два видных астронома, молодой Флиндерс-Петри отпра­вился в 1880 году в свою знаменитую египетскую экспе­дицию, потому что «хотел продолжить дело Пьяцци-Смита», связанное с Великой пирамидой.

Но вернемся к шахтам камеры Царицы. Мы с интере­сом узнали, что их первооткрыватель, инженер Уэйнмен Диксон (вместе с братом Джоном), был довольно близ­ко знаком с Пьяцци-Смитом. Именно благодаря прямо­му влиянию королевского астронома Диксонам удалось исследовать пирамиду в 1872 году и обнаружить ранее скрытые входы северной и южной шахт.

На поиск шахт в камере Царицы Уэйнмена Диксона спровоцировали аналогичные шахты в камере Царя, ко­торые возбудили его любопытство. Пьяцци-Смит пре­красно знал об организации этого поиска в начале 1872 года, о чем позднее рассказал в своей книге. Согласно его рассказу, заметив в южной стене камеры Царицы тре­щину (примерно там, где рассчитывал найти шахты), Уэйнмен послал своего «плотника и мастера на все руки» Билла Гранди «пробить в этом месте дыру при помощи молота и долота. Верный помощник отправился выпол­нить указание, причем довольно энергично. После не­скольких ударов долото — раз! — и куда-то пролетело».

Это «куда-то», где оказалось долото Билла Гранди, обер­нулось «горизонтальным каналом прямоугольного сече-

ния примерно 23 сантиметров в ширину и 20 сантиметров в высоту, который уходил в стену на 2 метра, после чего поднимался под углом в неизвестную темноту».

Это была южная шахта.

После этого, сделав аналогичную пометку на север­ной стене, Уэйнмен Диксон «послал туда своего бесцен­ного Билла Гранди с молотком и стальным долотом; и вновь довольно быстро упомянутое зубило провалилось в какую-то пустоту, которая тоже оказалась горизонталь­ной трубой, или каналом, причем такого же сечения, которая через пару метров начинала подниматься под таким же углом (но в противоположном направлении), уходя неопределенно далеко»

Вместе с братом Джоном Уэйнмен попытался обсле­

довать обе шахты, используя составную палку вроде тех, которыми пользуются трубочисты³⁸. Однако техника конца XIX века оказалась не на высоте решаемой задачи, и ку­сок палки застрял в северной шахте, где и покоится до сих пор³⁹. Впрочем, до момента, когда это приключи­лось, братья Диксоны успели сделать в шахтах три не­больших находки. Эти предметы — грубо выполненный каменный шар, крючок с двумя концами, сделанный из какого-то металла, и хорошо сохранившийся брусок из кедровой древесины длиной сантиметров 12 со странны­ми пазами — были вывезены из Египта летом 1872 года и благополучно прибыли в Англию через несколько не­дель⁴⁰. Примерно с год о них упоминали в книгах и даже изображали в научных и популярных журналах вроде «Нсйчур» и «Лондон Грэфнк»⁴¹. Однако примерно в кон­це столетия все они пропали⁴².

Связи

Существует какая-то странная связь между следующи­ми обстоятельствами:

. формирование .Общества исследования Египта (EES) самой престижной организации британских египтоло­гов;

. основание в Университетском колледже (Лондон) престижнейшей кафедры египтологии;

• английское масонство.

В 1972 году, когда братья Диксоны занимались ис­следованием Великой пирамиды, известный франкма­сон и депутат парламента сэр Джеймс Александр высту­пил с предложением перевезти в Англию 200-тонный обелиск фараона Тутмоса III, неправильно называемый Иглой Клеопатры, который был воздвигнут около 3500 лет назад в священном городе Гелиополисе. Финансиро-

вало проект частное лицо — другой масон, видный анг­лийский дерматолог сэр Эразмус Вильсон, которому сэр Джеймс Александр посоветовал привлечь к доставке обе­лиска из Египта гражданского инженера Джона Диксона (тоже масона). Поэтому сэр Эразмус и нанял Джона Дик­сона — а заодно и его брата Уэйнмена, который в это время проживал в Египте.

Через несколько лет тот же Эразмус Вильсон органи­зовал Общество исследования Египта (EES) и стал его первым президентом. Затем в 1883 году Вильсон и викто­рианская писательница Амелия Эдварде совместно осно­вали кафедру египтологии в лондонском Университетс­ком колледже; первым возглавившим ее (по личной ре­комендации Вильсона) ученым стал молодой Флиндерс-

Петри.

У нас нет свидетельств того, что Братство до сих пор заметно влияет на египтологию. Однако наше исследова­ние родословной этой довольно локальной науки содей­ствовало, хотя и довольно косвенным путем, повторной находке двух из трех пропавших реликвий Диксонов.

Эти три предмета — единственные реликвии, наиден­ные за все врел1Я в Великой пирамиде. Более того, само ме­сто, где они были найдены, то есть нацеленные на звез­

ды шахты камеры Царицы, непосредственно связывает их с одним из центральных вопросов нашего собствен­ного исследования. Именно поэтому летом 1993 года, че­рез 121 год после их открытия, мы решили узнать, что с ними случилось.

Перечитывая газетные сообщения и личные дневники участников событий, мы выяснили, что Джон и Уэйн-мен привезли реликвии в Англию в ящике от сигар. Мы узнали также, что, как упоминалось выше, братья уча­ствовали в доставке в Англию Иглы Клеопатры. Обелиск был установлен на набережной Темзы, где и стоит по сей день. Джон Диксон участвовал в церемонии откры­тия, где, согласно отчету, захоронил «большой сигар­ный ящик с неизвестным содержимым» под пьедесталом монумента.

Логика довольно убедительная. Джон Диксон приво­зит реликвии в Англию в сигарном ящике. Он же приво­зит Иглу Клеопатры. Он закапывает сигарный ящик под Иглой. И примерно в это же время реликвии исчезают. Отчетливый масонский след в этом деле заставляет вспом­нить теорию и практику масонства, один из распростра­ненных ритуалов которого был связан с закладкой кра­еугольных камней монументов и сооружений. Так что представлялось вполне возможным, что реликвии из Ве­ликой пирамиды были спрятаны под Иглой Клеопатры в рамках масонских ритуалов с установкой всяческого рода памятных символов и т.п.

Во всяком случае, установленным фактом являлось ис­чезновение реликвий, и все специалисты Британского музея, у кого мы консультировались, говорили, что не имеют представления, куда они могли подеваться. Мы консультировались также у профессора А. И. С. Эдвард -са, бывшего хранителя египетских древностей музея (1954—1974) и бывшего вице-президента EES. Эдварде — ведущий авторитет в Англии по Гизе и автор обстоятель­ного труда «Пирамиды Египта», вышедшего в свет пер-

вый раз в 1946 году н после этого переиздававшегося прак­тически ежегодно. И во всех изданиях этой книги, как мы убедились, он упоминает Уэйнмсна Диксона и рас­сказывает, как были найдены шахты камеры Царицы, но ни слова не говорит о реликвиях. Как он объяснил нам, это было связано с тем, что он не располагал ника­кими воспоминаниями о них и, разумеется, никакими идеями насчет их возможной судьбы.

Впрочем, как и мы, профессор Эвардс знал о связях между Флиндсрс-Петри, Пьяцци-Смитом н Диксоно-ми, а также о том, что в своих исследованиях Великой пирамиды Флиндерс-Петри шел буквально по следам Диксонов.

Как ни странно, Петри тоже не упоминает о находках в собственной знаменитой книге «Пирамиды н храмы Гизы», хотя и пишет о Диксонах и шахтах. Но не мог ли он упомянуть о них где-либо еще в своих объемных тру­дах? Эдварде посоветовал обратиться к биографу Петри египтологу Маргарет Хэкфорд-Джоунз, чтобы она про­смотрела дневники и личные бумаги Петри. И если толь­ко он хоть где-то упоминает эти реликвии, она, конеч­но, смогла бы это обнаружить. Однако тщательный по­иск, проведенный госпожой Хэкфрд-Джоунз, результа­тов нс дал⁴³.

В отсутствие какой-либо разумной альтернативы мы выступили с предложением: может быть, стоит посмот­реть, не лежат ли три загадочных предмета в сигарном ящике под Иглой Клеопатры?

Идею подхватила английская газета «Индспендснт» в номере от 6 декабря 1993 года. Отвечая на вопросы кор­респондента, профессор Эдварде категорически заявил, что ни он, ни кто-либо из тех, кого он знает, никогда не слыхал об этих реликвиях. Поэтому мы очень удивились, когда 13 декабря 1993 года, всего через неделю после пуб­ликации статьи с ответом Эдвардса, доктор Вивьен Дэ-вис, хранитель египетских древностей Британского му­

зея, небрежно сообщила в письме, направленном в «Ин-депендент», что реликвии находятся на хранении в ее отделе — в том же сигарном ящике.

Но почему же отдел не признавался в этом раньше?

«Думаю, что в этом деле имеет место какое-то непо­нимание, — успокаивал через несколько дней предста­витель музея по связям с общественностью. — Мы не говорили, что у нас их нет; мы говорили, что не знаем, имеются ли они».

Но мы все-таки выяснили, что же произошло. Релик­вии (точнее, две из них, поскольку единственный пред­мет, датировка которого по углероду возможна, а имен­но кусок дерева, отсутствует) вовсе не были спрятаны под Иглой Клеопатры, как мы думали. Они оставались в семье Диксонов ровно сто лет. После этого, в 1972 году, праправнучка Диксона отнесла их в Британский музей и великодушно подарила отделу египетских древностей, причем регистрация этого факта была методично произ­ведена рукой лично хранителя — доктора Эдвардса⁴⁴. В дальнейшем же о реликвиях, по-видимому, просто за­были, и они всплыли на поверхность лишь потому, что в декабре 1993 года египтологу доктору Питеру Шору попалась на глаза статья в «Индепендент» о том, что мы их разыскиваем. Шор, который в 1972 году был помощ­ником Эдвардса, теперь уволился и живет в Ливерпуле. Он вспомнил, как реликвии поступили в Британский музей, и ясно дал понять руководству, что на их совести довольно странная ситуация.

Мы, естественно, удивились: как могло случиться, что таинственные реликвии, извлеченные из неизученных шахт Великой египетской пирамиды, были встречены профессиональными египтологами с таким безразличи­ем? По правде сказать, нелегко поверить, что о них в течение 21 года не вспоминали в отделе египетских древ­ностей Британского музея. И уж совсем мы не могли понять, как они могли пребывать в забвении чуть ли не

весь 1993 год после того, как робот обследовал те же самые шахты и нашел в глубине одной из них преслову­тую «дверь», о которой было столько разговоров. Ведь за две с лишним недели до статьи в «Индепендснт» Рудольф Гантенбринк, открыватель «двери», был в Лондоне и выступал с обширным докладом в Британском музее перед большой группой египтологов, в состав которой входили профессор Эдварде, доктор Внвьен Дэвис и многие другие, кто знал, что мы ищем реликвии Диксо-нов. Во время доклада Гантенбринк демонстрировал и подробно комментировал снятые роботом видеоматери­алы, где видны изнутри шахты камеры Царицы — те самые, где.реликвии были найдены. Помимо «двери» в конце южной шахты были хорошо видны лежащие на полу северной шахты, но на более высоком уровне, чем могли добраться Диксоны, по крайней мере два хорошо различимых предмета — металлический крюк и деревян­ный брусок⁴⁵.

В следующей главе мы поговорим об исследованиях Гантенбринка и о событиях, которые им предшествова­ли и за ними следовали.

Глава 7

ИСТОРИЯ О РОБОТЕ, НЕМЦАХ И ДВЕРИ

Появление камеры-робота в узком отверстии южной шахты камеры Царицы в марте 1993 года и последующее блистательное обнаружение на расстоянии 60 метров от входа закрытой «подъемной двери» происходили не в ва­кууме. Напротив, хотя ортодоксальная египтология тра­диционно проявляет мало интереса к камере, считая ее «незавершенной», «заброшенной» и вообще маловажной деталью Великой пирамиды, в предшествующем десяти­летии вокруг нее происходило довольно много всего.

Так, в 1986 году два французских архитектора. Жиль Дормьен и Жан-Патрис Жуаден, ухитрились получить разрешение на проведение научно-поисковых работ в Великой пирамиде. Дормьен и Жуаден убедили, ряд важ­ных официальных лиц в Египетской организации древ­ностей, что за западной стеной ведущего в камеру Цари­цы горизонтального коридора может находиться «скры­тое помещение». Организация, что бывает редко, дала разрешение пробурить несколько небольших отверстий, чтобы проверить гипотезу. И действительно, было полу­чено свидетельство существования большой полости, заполненной необычно мелким песком ( и ничем боль­ше); но даже этого оказалось достаточно, чтобы средства массовой информации взбесились, а Дормьен и Жуаден стали на некоторое время «горячим блюдом». Египтологи потихоньку возмущались. В конце концов проект замо­розили, и у Дормьена с Жуаденом возможности возоб­новить работу в Великой пирамиде больше не было.

То же самое произошло в 1988 году, когда вызов при­няла японская научная экспедиция из университета Ва-сэда. Ее возглавлял профессор Сакуджи Иошимура. Япон­цы использовали современную технику «нсразрушающего контроля», основанную на электромагнитных волнах и радиолокационном оборудовании. Они тоже установили существование полости метрах в трех под полом коридо­ра, причем, как оказалось, совсем недалеко от того ме­ста, где французы занимались бурением. Кроме того, они

нашли большую полость за северо-западной стеноп ка­меры Царицы, а также «туннель» снаружи и южнее пи­рамиды, уходящей под монумент.

Однако прежде чем они успели провести дальнейшие исследования или бурение, египетские власти вмешались и остановили проект. Иошимурс и его экспедиции боль­ше к работам в камере Царицы не суждено было вер­нуться.

Довольно странно, что несмотря на весь шум о потай­ных камерах вблизи камеры Царицы, никто не пытался повнимательнее обследовать се таинственные шахты, ухо­дящие куда-то вглубь монумента — одна в северном, другая — в южном направлении. Казалось бы, они так и напрашиваются на то, чтобы заглянуть в них видеокаме­рой, а не заниматься неслншком убедительным бурени­ем или радиолокационным сканированием. И вообще, как мы доказывали ранее, в их конструкции есть много такого, что уже само по себе могло бы стимулировать подобное исследование^. Однако на протяжении 1980-х годов общее мнение ведущих египтологов сводились к тому, что и эти шахты, и сама камера «заброшены». Не­сомненно, авторитет этих специалистов и их нежелание заниматься данной проблемой расхолаживали интерес рядовых египтологов. В конце концов, чего ради в темных углах пирамиды, если всем известно, что они «заброше­ны» еще в период строительства?

Не будучи египтологом, немецкий инженер-робото-техннк Рудольф Гантенбринк не ощущал этого давления. И в 1991 году он обратился в Германский археологичес­кий институт в Каире с предложением произвести ви­деоосмотр шахт.

История, которую в течение многих часов излагал нам Гантенбринк, иллюстрируя свой рассказ документами,

началась в августе 1990 года, когда Египетская Организа­ция древностей поручила Германскому археологическо­му институту в Каире смонтировать в Великой пирамиде систему вентиляции. В первую очередь этот проект пред­полагал «очистку» двух шахт камеры Царя, которые (в отличие от шахт камеры Царицы) имеют выход на вне­шние грани пирамиды и noTOiMy в принципе могли иметь вентиляционное назначение. После очистки предполага­лось установить в их «окнах» мощные элсктровентилято-ры, чтобы усилить естественную циркуляцию воздуха.

Через несколько месяцев после заключения договора с египтянами директор Германского археологического ин­ститута Райнер Штадельман получил предложение Ру­дольфа Гантенбринка на обследование шахт камеры Ца­рицы при помощи миниатюрного робота. Это предложе­ние, копию которого Гантенбринк любезно нам предо­ставил, называется Вчдеоскопическое исследование так на­зываемых воздушных шахт пирамиды Хеопса*¹.

В этом предложении излагаются планы Гантенбринка построить специального робота, снабженного двумя мощ­ными лампами и цветной видеокамерой CCD, имеющей специальную оптику с постоянным фокусным расстоя­нием и углом обзора 120°. Робот должен быть оснащен мощным электродвигателем, который позволил бы ему преодолевать крутой уклон шахт. Видеокамера и электро­привод должны управляться с мониторного пульта, ус­тановленного в камере и связанного с роботом электри­ческими кабелями. Над шасси и под шасси будут установ­лены гусеницы с двумя комплектами мощной гидропод-всски, чтобы обеспечить хорошее сцепление с потолком и полом шахты.

В этой видеоскопической программе ни слова не гово­рится о вентиляции. Она совершенно откровенно наце­лена на исследование неизученных углов Великой пира­миды, программу приключений в шахтах камеры Цари-

цы — «путешествие робота в прошлое»⁴⁸. Тем не менее следующий шаг был достаточно логичным: Штадельман перепоручил «вентиляционную» схему Гантснбринку.

Гантенбринк не возражал. Он собирался в любом слу­чае на каком-то из этапов проекта обследовать и шахты камеры Царя и не видел особенных проблем в установке на этих шахтах электровентиляторов, которые требова­лись по проекту. Да и вообще сама идея участия в уста­новлении вентиляторов в пирамиде, а также ее обследо­вании ему импонировала, поскольку тем самым в его деятельность привносился элемент «консервации и рес­таврации».

Отключение и задержка

В общем, как и планировалось, Гантенбринк начал с обследования шахт камеры Царицы. В помощь ему Гер­манский археологический институт выделил Ули Каппа, который одновременно должен был официально пред­ставлять институт. Кстати, ранее (в 1979—1980 годы) он был помощником Марка Ленсра по проекту Сфинкс ARCE⁴⁹. Начать работы планировалось в феврале 1992 года, и обследовать собирались прежде всего южную шахту⁵⁰ — ту самую, где впоследствии, в марте 1993 года, обнару­жили «дверцу».

Начало обследования шахты оказалось сложнее, чем предполагал Гантенбринк. Ему пришлось приспосабли­ваться к не слишком комфортным условиям работы в камере Царицы, причем оказалось, что управлять ма­леньким крепышом-роботом в узкой и крутой шахте — дело трудное и небыстрое. Тем не менее к середине мая 1992 года был достигнут значительный прогресс: робот добрался на глубину более 20 метров. Но, как ни вгляды­вался Гантенбринк в экран своего монитора, впереди он видал все ту же шахту, исчезнувшую в темной глубине.

Куда она ведет? Действительно ли она «заброшена», как настаивало большинство египтологов, или служит какой-то важной, но пока неизвестной цели? Ранее египтологи предполагали, что шахта имеет протяженность в десяток метров, но теперь Гантенбринк доказал, что они ошиба­лись. Что может ждать впереди?

Устоять перед желанием двигаться дальше было невоз­можно. И в такой момент его попросили перейти ко вто­рой составляющей проекта — вентиляции пирамиды че­рез шахты камеры Царя.

Поскольку эти шахты имели выход на северную и южную грани пирамиды, обследовать их можно было при помощи более простого устройства, которое Гантенб­ринк назвал Упуаут I. Внешне оно напоминало мини­атюрные саночки с установленной на них видеокамерой и колесиками впереди и сзади. Вверх и вниз таскать его можно было просто за кабель.

Упуаут II

Полный энтузиазма, Гантенбринк предложил Штадель-ману разработать еще более мощного робота, Упуаут II, чтобы начать решительный штурм тесных и труднодос-

тупных шахт. При разработке новой машины необходимо было учесть трудности, с которыми в начале 1992 года столкнулся се предшественник. Ему теперь дали отставку и в шутку назвали отцом Упуаута. Как решил Гантенбринк, Упуаут // должен быть компактнее, проворнее и намного сильнее. Конструкцию было решено разрабатывать абсо­лютно заново, и с этой целью в лаборатории в Мюнхене была собрана специальная бригада из инженеров — меха­ников и электронщиков, в основном добровольцев.

В течение следующего года им удалось создать букваль­но чудо космической эпохи. Корпус робота был изготов­лен из особо легкого, но жесткого алюминиевого спла­ва, который использовался в авиастроении. На него был установлен хитроумный лазер для обследования узких и недоступных уголков шахты. Из сотен электронных ком­понентов были собраны электронный «мозг» и система наведения робота. Впереди и сзади от основного корпуса были размещены специальные моторы и приводы, при­чем для повышения устойчивости использовались спе­циальные стальные распорки. Чтобы гарантировать, что робот будет крепко держаться в шахте, были установле­ны специальные гидроцилиндры высокого давления, способные создавать усилия до 200 килограмм. Была раз­работана новая видеосистема, которая могла поворачи­ваться в целях расширения обзора как в горизонталь­ной, так и в вертикальной плоскостях. С двух сторон от камеры устанавливались мощные осветительные лампы. И, наконец, специальный 8-колесный привод (4 колеса к полу, 4 — к потолку) должен был обеспечить прибы­тие робота к конечной цели.

Проблемы с .разрешением

В конце 1992 — начале 1993 года, пока Упуаут //кон­струировался и изготавливался в Мюнхене, Рудольф

Гантенбринк договорился, что вместе с ним в Египет приедет телевизионная бригада для съемок предстоящего обследования шахт камеры Царицы. Когда он с бригадой (включая режиссера Йохсна Брейтенштейна и его помощ­ника Дирка Бракебуша) прибыл в Каир 6 марта 1993 года, оказалось, что и обследование, и съемка отложены в связи, как сначала показалось, с незначительной ад­министративной проблемой: Германский археологичес­кий институт не получил пока необходимого разреше­ния на съемку от Египетской организации древностей. Видя, что разрешения все нет и нет, сначала доктор Штадсльман, а затем Гантенбринк обратились лично к Захи Гавасу, генеральному директору Организации по пирамидам Гизы, который дал устное разрешение на съемку⁵¹.

Тогда началось обследование.