Глава 4. ОПЫТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ: ПРИМЕРЫ УСПЕШНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

чаи? А почему бы и нет. Это один материк, сходные широты, нет бросающихся в глаза культурных отличий (кроме связанных имен­но с уровнем политического развития), в обоих случаях основой жизни являлось сельское хозяйство, также достоверно известно, что в обоих случаях издревле велись военные действия.

Итак, случаи выбраны весьма успешно. Кроме того, именно эти­ми случаями и занимался Карнейро профессионально в качестве ан­трополога (в чем нельзя не усмотреть и элемент удачи, как правило, сопутствующий появлению блестящих теорий). Карнейро проводит реконструкцию последствий военных действий, основываясь на ар­хеологических данных и ранних свидетельствах европейцев, однако явственно видно, что ведущую роль здесь играет вовсе не следование фактам, а воображение ученого и мысленный эксперимент.

4.2.5. Амазония и Перу: результаты сравнения случаев

Коротко, различия характера и последствий военных действий состояли в следующем. В Амазонии недостатка земли не было, и война за землю не велась вовсе. Военные захваты одной деревни другой были обусловлены борьбой за женщин, мотивами престижа и мести. Не было попыток отнять землю или заставить платить дань просто потому, что не было никакой возможности препятствовать побежденным уйти на другое место, приспособленное для расчист­ки и земледелия. Такие уходы и совершались постоянно, но из бояз­ни не подчинения, а из боязни новых атак. Вследствие этого почти весь бассейн Амазонки был уже заселен, хотя деревни встречались редко, почти не имелось крупных скоплений. Противоположная кар­тина наблюдалась на Западном побережье — в долине Перу. Началь­ный этап заселения, вероятно, был таким же. Но вскоре двигаться стало уже некуда — вся земля оказалась занята.

Помимо войны и стесненности появляется третий фактор - де­мографическое давление. Рост населения отмечается почти всегда при достатке ресурсов, но давлением он становится именно при условии наличия стесненности. Карнейро утверждает, что военные действия приняли характер борьбы за главный дефицитный ресурс - землю. Паллиативным решением проблемы было бегство побежденных в места, не приспособленные для прямой обработки, и интенсифика­ция - освоение предгорий через террасное земледелие и ирригацию. Но и это лишь отодвинуло кризис, поскольку демографический рост продолжался, войны выталкивали побежденных с вновь освоенных

4.2. Происхождение государства: реконструкция... 217

земель, а скалы уже не поддавались никакой обработке. Дальнейшие события прямого документального или археологического подтверж­дения не имеют, по сути дела, лишь с помощью мышления восста­навливается «связь времен» — от отсутствия государственности к ее появлению. В данном случае, следуя канве рассуждений Карнейро, мы позволим себе дополнить их, привлекая концепции и модели, появившиеся уже после создания им теорий (1970).

В ситуации, когда побежденным «больше деваться некуда», ос­таются только два варианта: быть истребленными победителями или подчиниться им. Решают это победители, причем в случае истреб­ления они сталкивались с проблемой нехватки трудового ресурса для освоения захваченной земли. При подчинении такой пробле­мы не возникало, поскольку подчиненные оставались на той же зем­ле и по принуждению отдавали часть произведенного продукта. Кроме того, второе решение было предпочтительным и для побеж­денных (лучше жить и делиться продукцией, чем остаться без голо­вы). Очевидно, что здесь и возникает механизм, стимулирующий производство прибавочного продукта, а значит, и дальнейшую интенсификацию труда (см. выше). Раз возникнув, образец под­чинения и взимания дани мог дальше распространяться по всей ойкумене. Привело ли это к возникновению государства? Нет, зато появились чифдомы (вождества) с четкой иерархической (если угодно, классовой) структурой: победители и побежденные. Пер­вые — воины-земледельцы, вторые - преимущественно земледель­цы с большими или меньшими ограничениями на право ношения оружия и право участия в постоянных войнах.

Вследствие распространения нового образца социальных от­ношений (подчинения и взимания дани) отдельные деревни рано или поздно были заменены чифдомами. Следует вспомнить об одном из геополитических законов Коллинза: имеющие больше ресурсов — людских, продовольственных, территориальных, воен­но-технических — рано или поздно побеждают тех, у кого этих ре­сурсов меньше [4.4.4; Коллинз, 2000]. Итак, картина перемени­лась: вместо деревень — чифдомы, вместо простого земледелия — интенсивное. Исчезли ли стесненность, демографическое давление, войны за землю? Вовсе нет, но теперь они уже ведутся между чиф-

218

домами, причем в результате их некий чифдом побеждает окружаю­щие чифдомы. По тому же закону Коллинза победитель над боль­шим числом чифдомов должен побеждать менее успешных победи­телей. В результате, как утверждает Карнейро, размер территории с единым военно-политическим управлением рос с возрастающей ско­ростью. Чем больше становился размер территории у победителей, тем меньше было число самих чифдомов. Этот процесс закономерно привел к тому, что вся территория долины вошла в подчинение одной политической структуре с централизованным управлением и единым социальным порядком. Учтем, что главным социальным образцом отношений оставались по-прежнему отношения влас­ти-подчинения, даннических и союзнических обязательств. Кар­нейро называет получившуюся социальную систему государством, или королевством. Далее государства-королевства разных долин стали воевать между собой, пока процесс не закончился формиро­ванием одной империи, объединившей под единым правлением все долины Перу. Такое происходило единожды или дважды, но наи­более явно в последний раз долины Перу были объединены именно империей инков.

Наряду с внешней геополитической моделью Карнейро предла­гает модель внутренней политической эволюции государств [Carneiro, 1970, р. 736]:

Кроме установления законов и порядка, собирания налогов в функ­ции этого городского класса администраторов входила мобилизация труда для строительства систем ирригации, дорог, крепостей, дворцов и храмов. Таким образом, эти функции помогали «произвести сварку» (weld) избранной коллекции малых государств в единую интегриро­ванную и централизованную политическую единицу.

Война и присущее ей деление на победителей и побежденных привела также к разделению на соответствующие высшие и низ­шие социальные классы (привет тем марксистам, которые до сих пор твердят о классовом происхождении войн). Углубляется также разделение труда, поскольку военные, администраторы и жрецы довольствуются поступающей данью и могут вовсе не прикасаться к земле. Кроме того, идет процесс урбанизации, поскольку множе­ство обезземеленных тянется к местам скопления ресурсов, власти и администрации, становится ремесленниками и питается частью ресурсов, собранных с земледельцев, которые дает высший класс в обмен на повышение своих жизненных стандартов. Карнейро ут­верждает, что схожие процессы происходили во всех стесненных

4.2. Происхожление государства: реконструкция... 210

местах появления автохтонных государств: в Мексике, Месопота­мии, долинах Нила и Инда. В этих областях также неолитические деревни заменялись чифдомами, чифдомы — королевствами, а ко­ролевства — империями [Ibid.].

Карнейро утверждает, что хотя по внешним признакам наибо­лее впечатляющими были империи, но каждый раз это был лишь логический конец единого процесса, а качественный скачок про­исходил ранее — в превращении деревни в «наддеревенскую интег­рацию». Этот скачок был наиболее трудным, поскольку занял 2 млн лет. Зато как только это было сделано, всего за 2 или 3 тыс. лет по­явились великие империи. Итак, модель есть, ядро теории заложе­но. Появилась умопостигаемая целостная картина, связывающая войны, стесненность, демографический рост, интенсификацию, стадии территориального объединения, разделение труда, появле­ние классов и урбанизацию.

4.2.7. Включение основных аномалий, уточнение понятий и новые гипотезы

Далее Карнейро делает методологическое замечание, касающе­еся встречи теории с новыми и «упрямыми» случаями.

Теории вначале формулируются на основе ограниченного количества фактов. Со временем, однако, теория должна столкнуться со всеми фактами. И часто новые факты оказываются упрямыми, не подчиня­ются теории или недостаточно согласуются с ней. Отличает успеш­ную теорию от неуспешной то, может ли она быть модифицирована или разработана так, чтобы соответствовать всему кругу фактов. По­смотрим, насколько хорошо «теория стесненности» (circumscription theory) держится, будучи поставленной лицом к лицу с определенны­ми фактами, которые кажутся исключениями [Ibid.].

Этот блестящий пассаж в точности соответствует методологии научно-исследовательских программ!!. Лакатоса. В рамках одной исследовательской программы теория Т1 сталкивается с аномалия­ми. Следует определить, возможна ли выработка теории Т2, справ­ляющейся с аномалиями, при сохранении ядра программы.

некоего верховного вождя. Карнейро задается вопросом: почему при наличии огромной территории плодородной земли на сотни миль вокруг чифдомы сконцентрировались именно у берегов? Приходит­ся детально разбирать этот конкретный случай. Оказывается, по берегам самой Амазонки простирается особый тип земель, называ­емый «варзея» (varzea). Ежегодные разливы удобряют почву, дела­ют ее особо плодородной и неистощаемой. Кроме того, сама река, ее берега изобилуют рыбой, черепахами и черепаховыми яйцами, морскими коровами, кайманами и прочей речной пищей практи­чески в неисчерпаемых количествах. Понятно, что эти земли име­ют особую ценность, они как минимум на порядок плодороднее и притягательнее окружающих.

Карнейро называет этот феномен концентрацией ресурсов и ут­верждает, что признак стесненности по-прежнему налицо, только граница уже пролегает не между пригодными и непригодными для земледелия землями, а между крайне богатыми и обычными земля­ми. Люди стремились в эти места со всей округи, а в результате войн многие побежденные предпочли остаться у плодороднейших бере­гов в качестве подчиненных, чем уходить свободными на места, где земля гораздо меньшей плодородности.

Как видим, здесь произошло существенное изменение самого понятия стесненности, но ядро уцелело. Зададимся лакатосовским вопросом: произошел прогрессивный или регрессивный сдвиг про­блем? Иными словами, добавил ли Карнейро гипотезу ad hoc, сужа­ющую эмпирическое содержание теории, либо эта гипотеза, напро­тив, позволяет расширить содержание и предсказать новые факты? Все зависит от обобщенности формулировки новой гипотезы и от ответственности за ее применимость к прочим случаям. При мини­мальной обобщенности (гипотеза ad hoc) концентрация ресурсов выступала бы только как особенность конкретного случая, тогда эмпирическое содержание теории сузилось бы и имел бы место «рег­рессивный сдвиг проблем», по Лакатосу. Однако Карнейро посту­пает по-другому и фактически уподобляет концентрацию ресурсов стесненности, утверждая, таким образом, что во всех прочих случаях с концентрацией ресурсов будет наблюдаться описанный им ранее процесс политической эволюции от деревень-чифдомов к королев­ствам-империям), пусть и с меньшей исторической скоростью.

Иными словами, Карнейро принимает ответственность за то, что новые факты сравнения скорости и уровня политогенеза в геогра­фических регионах, разнящихся наличием/отсутствием концентра-

ции ресурсов, подтвердят новую гипотезу. Ее ближайшее подкреп­ление находится опять же на Перуанском побережье, где рыбацкие поселения вокруг мест с обилием рыбы имеют множества призна­ков государственности и даже цивилизованности, которые до этого были известны лишь для аграрных обществ ICarneiro, 1970, р. 737; banning, 1967, р. 59]. Таким образом, расширяется область прило­жения теории, делаются предсказания новых фактов и сдвиг про­блем является теоретически прогрессивным (он будет эмпиричес­ки прогрессивным в случае подкрепленное™ новой гипотезы но­выми фактами, см. [Лакатос, 1995]).

4.2.7.2. Венесуэльская аномалия и социальная стесненность. Сле­дующую аномалию обнаружил Наполеон Шаньон, исследуя ин­дейцев яномамо в Венесуэле. Яномамо, живущие в джунглях без видимых географических стеснений или перепадов концентрации ресурсов, образовали если не государственность, то крупные по­селения с явной социальной стратификацией и иерархией центра­лизованной власти [Chagnon, 1968, р. 251]. Шаньон детально ис­следовал аномалию и представил следующую картину. Крупные стратифицированные поселения наблюдались именно в центре про­странства расселения яномамо. Здесь чаще возникали конфликты из-за земли и военные стычки. Уход побежденных в принципе был возможен, но реально затруднен^ из-за того, что в округе земли были в целом тоже заняты. Общая численность яномамо достигала 100 тыс. человек, а для деревень в джунглях такая плотность населения была уже существенной. В результате побежденные предпочитали оставаться на месте, входя в укрупненные поселения, по некоторым признакам близкие к типу вождеств (чифдомов). Работая в рамках исследователь­ской программы теории стесненности, Шаньон не стал применять пра­вило modus tollens к «твердому ядру» программы-тезиса о необходи­мости стесненности для политической эволюции, а предложил новое понятие социальной стесненности (social circumscription) в дополне­ние предшествовавшей Карнейровой «экологической стесненности» (environmental circumscription). Согласившись с Шаньоном, Карней­ро делает важное методологическое утверждение:

С включением этих вспомогательных гипотез (о концентрации ресур­сов и социальной стесненности. — Н.Р.) теория стесненности теперь способна лучше противостоять всему кругу проверяющих примеров, чем ранее. Например, она может объяснить подъем государств в доли­не Хуанхэ в Северном Китае и даже в районе Петена в Майанских низменностях, т.е. областях, которые не характеризуются жесткой стес­ненностью земледельческой территории [Ibid.],


222
Глава 4. ОПЫТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ: ПРИМЕРЫ УСПЕШНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Знал ли Карнейро об этих аномалиях раньше? Разумеется, это видно по широкому кругу примеров автохтонных государств, с которых он начинал исследование. Следуя Попперу, он должен был бы привести эти опровергающие примеры, применить пра­вило modus tollens, сфальсифицировать собственную теорию и гордо отказаться от нее. Однако Карнейро предпочел повреме­нить с фальсификацией, усилил существенно теорию за счет до­полнительных гипотез, а потом включил прежние аномалии уже в качестве примеров, подтверждающих, а не опровергающих ее. Согласно Лакатосу, точно так же поступал Ньютон, знавший из­начально о множестве аномалий, но шаг за шагом превращав­ший их в подтверждения своей победоносной программы [Лака-тос, 1995, с. 86-87].

4.2.7.3. Петенская аномалия и относительность плотности насе­ления. Если в долине Хуанхэ совместное действие концентрации ресурсов и социальной стесненности не оставляло сомнений, то относительно Петена (Мезоамерика) археологи сильно сомневались, достаточна ли была плотность населения для социальной стеснен­ности. Для преодоления этой сложности Карнейро вновь уточняет понятия. Он утверждает, что для социальной стесненности значи­ма не абсолютная плотность как отношение количества населения к общей занимаемой им площади, а плотность в отношении к до­ступным ресурсам, в данном случае — к имеющимся способам обра­ботки земли. Иначе говоря, во внимание должна приниматься не вся земля, а земля, необходимая для выживания при наличном уровне технологий. Тогда получается, что плотность населения при коче­вом земледелии, используемом древними майанцами, при том же населении и территории должна считаться существенно большей, чем в долине Мехико или долинах Перу, где в древности использовалось оседлое земледелие. На этом заканчивается классическая статья Кар­нейро (1970). Теория стесненности в основном построена.

4.2.8. Развитие исследовательской программы. Новые аномалии и дальнейшее развитие теории стесненности

Проходят годы, накапливается критика, и в 1988 г. Карнейро пуб­ликует следующую статью с характерным названием «Теория стес­ненности. Вызов и ответ» [Carneiro, 1988]. Другими словами, он раз­вивает ту же исследовательскую программу, отвечая новыми поня-

42. Происхождение государства: реконструкция... 223

тиями и гипотезами, а соответственно и версиями основной теории на вызовы — новые аномалии, или опровергающие примеры.

4.2.8.1. Степень стесненности и скорость эволюции. Карнейро
начинает с уточнения понятий и тезисов теории. Чем жестче стес­
ненность, тем больше скорость политической эволюции. Во-пер­
вых, жесткая стесненность препятствует возделыванию земли за
очерченными географическими рамками, во-вторых, препятству­
ет миграции побежденных. Величина территории является двой­
ственным фактором. С одной стороны, чем меньше территория,
тем скорее она будет политически объединена. С другой стороны,
совсем малая территория, даже будучи объединенной, не требует
уровней политической эволюции, больших, чем чифдом. Карней­
ро в принципе соглашается с Шахтом, считающим, что для возник­
новения государства необходима территория как минимум в не­
сколько сотен квадратных миль и потенциалом для поддержки как
минимум 30 тыс. человек, хотя и указывает, что это, скорее, вопрос
эмпирических измерений. Каков же оптимум факторов для возник­
новения государства?

Это должен быть остров или долина, (1) достаточно жестко стеснен­ные, чтобы препятствовать уходу и ослаблению демографического давления, когда оно возникнет, (2) достаточно малые, чтобы позво­лить относительно быстрое и легкое объединение, но все же (3) об­ширные настолько, что при политическом объединении возникшая политическая структура (polity) была бы достаточно большой и слож­ной, чтобы установилось государство [Carneiro, 1988, р. 499-500].

4.2.8.2. Крито-минойская аномалия: затишье после бури. Тут же

Карнейро сталкивается с классической аномалией - крито-минойс-кой цивилизацией на острове Крит, так называемой дворцовой куль­турой, которую археологи дружно именуют мирной. Основанием для таких утверждений служит отсутствие фортификаций и других при­знаков войн в обнаруженных фрагментах дворцовой культуры древ­него Крита. Питер Уоррен даже задается вопросом о какой-то мис­тической тайне поразительного миролюбия минойского общества и сублимации агрессивных импульсов ради более высоких и абстракт­ных целей [Warren, 1985]. В ответ Карнейро не без удовольствия иро­низирует над поисками такой «тайны». Он хладнокровно утвержда­ет, что мир и миролюбие минойского общества объясняются именно конечной стадией полной политической интеграции острова, но ин­теграция эта не могла быть проведена без войн.

Глава 4. ОПЫТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ ПРИМЕРЫ УСПЕШНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Далее Карнейро смело формулирует эмпирическую гипотезу: если археологи не будут столь сосредоточены на раскопанных двор­цах, а попробуют вести более широкие раскопки, то непременно обнаружат фортификационные укрепления. Итак, Карнейро пред­сказал новый факт; только будущие раскопки покажут, насколько он прав, но уже сейчас можно утверждать продолжающийся про­грессивный сдвиг проблем (рост эмпирического содержания тео­рии) по самым строгим критериям методологии Лакатоса [Лакатос, 1995, с. 55—56]. Заметим также, что Карнейро, по сути дела, исполь­зовал принцип антипационного предсказания - новые (ожидае­мые в будущем) археологические раскопки должны подтвердить (или опровергнуть) эмпирическую гипотезу об историческом про­шлом (см. [3.8; 3.12.6]).

4.2.8.3. Полинезийская аномалия и фактор времени. Следующая аномалия, которую наряду с западными антропологами любят приво­дить отечественные марксисты [Haas, 1982, р. 135—136; Куббель, 1988, с. 159], касается папуасов Новой Гвинеи. Действительно, острая ост­ровная стесненность была, высокая плотность населения была, по­чему же не возникло государства, как должно следовать из теории стесненности? Карнейро отвечает просто — не успели. Оказывается, первые шаги политической эволюции были налицо: к приходу евро­пейцев определенные горные группы, такие, как Дугум Дани, уже начали воевать за пахотную землю, часто сгоняя побежденных с их земель или подчиняя их [Heider, 1970, р. 121—122, 131 — 132]. Мо­жет быть, именно здесь Карнейро наконец соскользнул в грех гипо­тезы ad hoc, сужающей эмпирическое содержание теории, ведь при­ход европейцев — это частное уникальное событие. Увы, даже в та­ком трудном случае Карнейро твердо держит руль «прогрессивного сдвига проблем» (хоть и не упоминает ни разу, возможно, даже не знает в деталях методологию Лакатоса). Карнейро формулирует не сужающую гипотезу, а общую гипотезу зависимости уровня полити­ческой эволюции при заданных условиях от времени. Соответствен­но должны быть подтверждения, что на отрезанных от мира островах был не вечный покой и рай, а эволюция, причем именно в направле­нии, предсказанном в соответствии с теорией стесненности (дерев-ни-крупные поселения-чифдомы-государства).

Антропологический материал позволяет сравнить, к примеру, маленький остров Тонгатапу в Полинезии (86 кв. миль), заселен­ный около 1200 г. до н.э., и острова Новой Зеландии (44 280 кв. миль

4.2. Происхождение государства: реконструкция...

и 59 130 кв. миль), заселенные не позже 800— 900 г. н.э. Согласно своей теории, Карнейро формулирует эмпирическую гипотезу: политическая эволюция на Тонгатапу должна продвинуться су­щественно больше, чем на островах Новой Зеландии. Точно так и получается! Патрик Кирш указывает, кроме того, что археоло­гические данные говорят о постоянных социополитических из­менениях на островах Новой Зеландии со времени поселения, причем особенно быстрыми эти изменения становятся после 1400 г. [Kirch, 1988]. Этот антрополог, причем не последователь, а критик теории стесненности, даже говорит о предсказуемом по­явлении ранней государственности в течение одного или двух ты­сячелетий, тем самым подтверждая гипотезу Карнейро о времен­ном характере полинезийской аномалии.

4.2.8.4. Эламская и перуанская аномалии: следствие ошибочных гипотез. Разбор двух следующих аномалий не добавляет новых ги­потез, но лишь проясняет факты и показывает: они вовсе не проти­воречат, а, напротив, поддерживают теорию стесненности [Carneiro, 1988, р. 506-508]. В первой из них, приводимой Райтом и Джонсо­ном [Wright, Johnson, 1975] относительно древнего Элама (Сузиа-ны на территории современного Ирана), авторы отследили макси­мум плотности населения в Уруке и сделали вывод, что по теории стесненности именно в период этого максимума должно было бы появиться государство, но этого не произошло. Карнейро возража­ет, что в полном согласии с его теорией появились чифдомы, они же остались при сокращении населения, а затем при новом подъе­ме появилось государство (с центром в Уруке) опять же в полном согласии с теорией. В логическом аспекте Карнейро опровергает неверно сформулированные эмпирические гипотезы, которые, бу­дучи опровергнутыми, вовсе не опровергают самой теории. Во вто­ром случае Дэвид Уилсон, проведя археологическое исследование долин Перу, с изучения которых начинал сам Карнейро, утвержда­ет, что войны в Святой Долине были направлены не на соседей по долине, а на врагов извне. Он также говорит, что большая «надде-ревенская» (supravillage) общность в долине образовалась не в ре­зультате войн, что опять-таки противоречит теории Карнейро. Ав­тор теории стесненности отвечает на это, что множество ( 1 4) малых крепостей в Святой Долине, описываемых тем же Уилсоном, как раз указывает на междоусобность войн, поскольку для солидарной защиты от внешнего врага строились бы скорее большие крепости

8. Заказ №673.

226

жүктеу/скачать 3.68 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: