Ком­му­ни­ка­тив­ный стиль в меж­куль­тур­ном ас­пек­те

2.3. Ком­му­ни­ка­тив­ный стиль
в меж­куль­тур­ном ас­пек­те

Ана­лиз име­ющейся по те­ме ли­те­ра­ту­ры по­ка­зы­ва­ет, что об­суж­де­ние проб­ле­мы ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля имен­но в этом клю­че на­ча­лось в аме­ри­кан­ской ин­тер­куль­ту­ра­лис­ти­ке (как, соб­ствен­но, и все­го кру­га воп­ро­сов, от­но­ся­щих­ся к меж­куль­тур­ной ком­му­ни­ка­ции), по­лу­чив не­ко­то­рое про­дол­же­ние в за­пад­ных и оте­че­ствен­ных пуб­ли­ка­ци­ях (см. Barnlund, 1979; Altman, Gau­va­in, 1981; Tan­nen, 1981; Gum­perz, 1982; Gudykunst, Ting-To­omey, 1988; Knapp-Potthoff, 1990; Sa­mo­var, Por­ter, 1991; Knapp, 1992; Ben­nett, 1986, 1998; Kar­ta­ri, 1997; Ор­ло­ва, 1994; Ле­бе­де­ва, 1999; Сте­фа­нен­ко, 2000; Стер­нин, 2003).

В при­во­ди­мых да­лее кон­цеп­ци­ях для нас прин­ци­пи­аль­но важ­но то, что ком­му­ни­ка­тив­ный стиль в них рас­смат­ри­ва­ет­ся в пер­спек­ти­ве куль­тур­ной обус­лов­лен­нос­ти как не­отъ­ем­ле­мый эле­мент меж­куль­тур­но­го вза­имо­дей­ствия.

Как уже не­од­нок­рат­но от­ме­ча­лось, зна­чи­мые в каж­дой куль­ту­ре нор­мы и цен­нос­ти про­яв­ля­ют­ся в ком­му­ни­ка­тив­ных дей­стви­ях пред­ста­ви­те­лей куль­ту­ры. Ис­поль­зу­емые при этом ком­му­ни­ка­тив­ные сред­ства ком­би­ни­ру­ют­ся осо­бым, ти­пич­ным для дан­ной лин­гво­куль­ту­ры спо­со­бом, оп­ре­де­ляя ге­не­ра­ли­зо­ван­ные язы­ко­вые пат­тер­ны (об­раз­цы), ко­то­рые сле­ду­ет рас­смат­ри­вать как ком­му­ни­ка­тив­ный стиль лин­гво­куль­ту­ры (Hel­mold, Müller 1993: 527). Сход­ное по­ни­ма­ние на­хо­дим в ра­бо­тах не­мец­ких лин­гвис­тов К. Кнапп и А. Кнапп-Пот­тхоф, по мне­нию ко­то­рых язы­ко­вые пред­поч­те­ния в рам­ках кон­крет­но­го лин­гво­куль­тур­но­го со­об­ще­ства «уп­лот­ня­ют­ся» до спе­ци­фич­ных ком­му­ни­ка­тив­ных сти­лей (Knapp, Knapp-Potthoff, 1990: 73). В дру­гой тер­ми­но­ло­гии ту же мысль, как пред­став­ля­ет­ся, вы­ра­жа­ет А. Веж­биц­кая: «В каж­дой куль­ту­ре су­ще­ству­ют свои соб­ствен­ные пра­ви­ла ве­де­ния раз­го­во­ра, тес­но свя­зан­ные с куль­тур­но-обус­лов­лен­ны­ми спо­со­ба­ми ду­мать и вес­ти се­бя» (Веж­биц­кая, 2001: 152).

К ре­пер­ту­ару куль­тур­но-мар­ки­ро­ван­ных сти­лей от­но­сят мно­гос­лов­ность или ла­ко­нич­ность, ин­тен­сив­ность или рас­слаб­лен­ность ре­чи, фак­ти­чес­кую или ана­ли­ти­чес­кую нап­рав­лен­ность выс­ка­зы­ва­ния, пес­си­мис­ти­чес­кую или оп­ти­мис­ти­чес­кую то­наль­ность (Стер­нин, 2003б: 13); пре­об­ла­да­ние эмо­ци­ональ­но­го или де­ло­во­го под­хо­да в об­ще­нии, стра­те­гии от­кры­то­го пря­мо­го или веж­ли­во- кос­вен­но­го сти­ля, эти­кет­но- фор­маль­но­го или сво­бод­но­го не­фор­маль­но­го, с обя­за­тель­ным зри­тель­ным кон­так­том или из­бе­гая пос­лед­не­го (Flechsig 2001, 10). Приз­на­ка­ми ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля счи­та­ют­ся так­же па­ра­лин­гвис­ти­чес­кие и про­со­ди­чес­кие сред­ства: гром­кость зву­ча­щей ре­чи, дли­на па­уз, пра­ви­ла уда­ре­ния и ин­то­на­ции. Лю­бо­пы­тен в этой свя­зи клас­си­чес­кий при­мер, опи­сан­ный в од­ной из ра­бот Дж. Гам­пер­ца, по по­во­ду меж­куль­тур­но­го не­до­ра­зу­ме­ния, выз­ван­но­го лож­ны­ми ин­тер­пре­та­ци­ями ин­то­на­ци­он­ных мо­де­лей. На пер­со­нал ка­фе лон­дон­ско­го аэро­пор­та, сос­то­ящий в ос­нов­ном из па­кис­тан­ских и ин­дийских сот­руд­ниц, возросло ко­ли­че­ство жа­лоб, об­ви­ня­ющих инос­тран­ных офи­ци­ан­ток в неп­ри­вет­ли­вос­ти и да­же гру­бос­ти. Суть проб­ле­мы, од­на­ко, зак­лю­ча­лась в сле­ду­ющем. Ис­поль­зу­емый сот­руд­ни­ца­ми в со­от­вет­ствии с ин­то­на­ци­он­ны­ми нор­ма­ми ин­дийско­го ва­ри­ан­та ан­глийский язык неп­ра­виль­но ис­тол­ко­вы­вал­ся по­се­ти­те­ля­ми. Так, воп­рос: «Ну­жен ли со­ус?», – за­да­ва­емый с нис­хо­дя­щей ин­то­на­цией, там, где сог­лас­но пра­ви­лам бри­тан­ско­го ан­глийско­го ожи­да­ет­ся вос­хо­дя­щая ме­ло­дия, вы­зы­вал лишь до­са­ду и не­до­воль­ство. Та­ким об­ра­зом, обык­но­вен­ное пред­ло­же­ние про­дук­та со сто­ро­ны инос­тран­ных сот­руд­ниц вос­при­ни­ма­лось но­си­те­ля­ми язы­ка как не­веж­ли­вое выс­ка­зы­ва­ние, что и про­во­ци­ро­ва­ло кон­фликт, ос­нов­ной при­чи­ной ко­то­ро­го бы­ло про­со­ди­чес­кое не­до­ра­зу­ме­ние (ср. Gum­perz, 1982: 173; Günthner, 1993: 35).

Ори­ги­наль­ную и, на наш взгляд, точ­ную ме­та­фо­ру о су­ти сти­ля ком­му­ни­ка­ции¹ при­во­дит Д. Тан­нен, ана­ли­зи­ру­ющая в сво­их из­вес­тных ра­бо­тах ген­дер­ные, со­ци­аль­ные и куль­тур­но обус­лов­лен­ные раз­ли­чия в сти­лях об­ще­ния. Аме­ри­кан­ская ис­сле­до­ва­тель­ни­ца рас­смат­ри­ва­ет ре­че­вой стиль не как что-то до­пол­ни­тель­но до­бав­ля­емое в ком­му­ни­ка­тив­ный про­цесс (нап­ри­мер, как са­хар­ный крем на торт). Стиль об­ще­ния в её по­ни­ма­нии пред­став­ля­ет со­бой тес­то­вую мас­су, из ко­то­рой ле­пит­ся «ком­му­ни­ка­тив­ный пи­рог» (Tan­nen, 1999: 54).

Од­но из пер­вых кон­кре­ти­зи­ро­ван­ных оп­ре­де­ле­ний ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля как яв­ле­ния, де­тер­ми­ни­ро­ван­но­го куль­ту­рой, при­над­ле­жит Д. Бар­нлен­ду: «Под ком­му­ни­ка­тив­ным сти­лем по­ни­ма­ют­ся те­мы, ко­то­рые лю­ди вы­би­ра­ют для об­суж­де­ния; пред­по­чи­та­емые ими фор­мы вза­имо­дей­ствия – фор­маль­ная, не­фор­маль­ная (ос­тро­ум­ная, шут­ли­вая), кон­фрон­та­ци­он­ная, от­кро­вен­ная (са­мо­рас­кры­ва­ющая); и уро­вень вов­лечённос­ти, вза­им­но не­об­хо­ди­мой об­ща­ющим­ся. Ком­му­ни­ка­тив­ный стиль от­ра­жа­ет ту сте­пень об­щнос­ти ком­му­ни­кан­тов, ко­то­рая обес­пе­чи­ва­ет вы­бор ими оди­на­ко­вых средств (ка­на­лов) об­ще­ния: акус­ти­чес­кий, вер­баль­ный, фи­зи­чес­кий. Кро­ме то­го, ком­му­ни­ка­тив­ный стиль де­монстри­ру­ет, в ка­кой ме­ре ком­му­ни­кан­ты нас­тро­ены на один уро­вень по­ни­ма­ния, вос­при­ни­мая фак­ти­чес­кое или эмо­ци­ональ­ное со­дер­жа­ние со­об­ще­ния» (ср. «By com­mu­ni­ca­ti­on style is me­ant the to­pics pe­op­le pre­fer to dis­cuss, the­ir fa­vo­ri­te forms of in­te­rac­ti­on – rit­ual, ar­gu­ment, self-disclo­su­re – and the depth of in­vol­ve­ment they de­mand of each ot­her. It inclu­des the ex­tent to which com­mu­ni­cants rely upon the sa­me chan­nels – vo­cal, ver­bal, physi­cal – for con­ve­ying in­for­ma­ti­on, and the ex­tent to which they are tu­ned to the sa­me le­vel of me­aning, that is, to the fac­tu­al or emo­ti­onal con­tent of mes­sa­ges». – Barnlund, 1979; цит. по: Sa­mo­var, Por­ter, 2001: 281).

В на­ибо­лее развёрну­той де­фи­ни­ции об­суж­да­емое по­ня­тие рас­кры­ва­ет­ся че­рез сле­ду­ющий на­бор ре­ле­ван­тных сос­тав­ля­ющих: «1) ког­да го­во­рить, 2) что го­во­рить, 3) про­со­ди­чес­кие пат­тер­ны, 4) са­мый рас­прос­транённый тип ад­ре­са­та 5) ти­пич­ные ре­че­вые фор­му­лы, 6) пра­ви­ла веж­ли­вос­ти, 7) об­щая ор­га­ни­за­ция дис­кур­са, 8) эм­фа­ти­чес­кие нор­мы (ком­му­ни­ка­тив­ный фо­кус), 9) осо­бен­нос­ти вер­баль­ной аг­рес­сии и до­пус­ти­мые сред­ства иро­нии» (ср. «when to talk; what to say; pro­so­dic pat­terns; lis­te­nership; for­mu­la­icity; po­li­te­ness; or­ga­ni­za­ti­on of dis­co­ur­se; ac­cent ac­com­mo­da­ti­on, and swe­aring, in­sults and irony». – Scheu-Lottgen, Her­nan­dez-Cam­poy, 1998: 379). При­ведённые оп­ре­де­ле­ния мож­но счи­тать клю­че­вы­ми для на­шей ра­бо­ты, пос­коль­ку они в на­иболь­шей сте­пе­ни со­от­вет­ству­ет пред­ла­га­емой в ней кон­цеп­ции.

Ин­те­ре­сен в этой свя­зи слу­чай, опи­сы­ва­емый К. Кнап­пом. Речь идёт о ре­ак­ции не­до­уме­ния бри­тан­ско­го жур­на­лис­та (не­вер­баль­ный пер­ло­ку­тив­ный эф­фект), по­лу­чив­ше­го от­каз од­ной из пе­кин­ских га­зет на пуб­ли­ка­цию его статьи: «Мы про­чи­та­ли Ва­шу ру­ко­пись с без­гра­нич­ным нас­лаж­де­ни­ем. Но ес­ли бы мы на­пе­ча­та­ли Ва­шу ра­бо­ту, то ли­ши­ли бы се­бя воз­мож­нос­ти в бу­ду­щем пуб­ли­ко­вать ра­бо­ты бо­лее сла­бо­го уров­ня. Пос­коль­ку пред­став­ля­ет­ся со­вер­шен­но ис­ключённым уви­деть что-ли­бо рав­но­цен­ное в бли­жайшее ты­ся­че­ле­тие, мы, к на­ше­му глу­бо­чайше­му со­жа­ле­нию, вы­нуж­де­ны от­кло­нить Ва­шу бо­же­ствен­ную ру­ко­пись. Мы при­но­сим ты­ся­чу из­ви­не­ний и про­сим снис­хож­де­ния за на­шу не­ос­мот­ри­тель­ность и бо­яз­ли­вость» (ср. Knapp 1998, 20). Оче­вид­но, что пись­мо, сфор­му­ли­ро­ван­ное в со­от­вет­ствии с ки­тайски­ми язы­ко­вы­ми пат­тер­на­ми, име­ет ха­рак­тер не­од­ноз­нач­нос­ти для ан­глийско­го ад­ре­са­та в си­лу раз­мы­тос­ти, с точ­ки зре­ния ан­глийской ком­му­ни­ка­тив­ной тра­ди­ции, его ин­тен­ци­ональ­но­го зна­че­ния или его ил­ло­ку­тив­ной фун­кции (вос­хи­ще­ние или сар­казм).

На фо­не раз­роз­нен­ных эм­пи­ри­чес­ких опи­са­ний про­яв­ле­ния ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля в раз­ных язы­ко­вых куль­ту­рах вы­де­ля­ет­ся, на наш взгляд, по­пыт­ка нор­веж­ско­го фи­ло­со­фа Й. Галь­тун­га (Gal­tung, 1985) пред­ста­вить ти­по­ло­гию ин­тел­лек­ту­аль­ных сти­лей мак­ро­куль­тур­но­го уров­ня, ко­то­рые, как счи­та­ют не­ко­то­рые ис­сле­до­ва­те­ли (напр. Spit­zer, 2000; Bur­kat), мож­но рас­смат­ри­вать в ши­ро­ком смыс­ле в качестве куль­тур­но обус­лов­лен­ных ком­му­ни­ка­тив­ных сти­луй. По­доб­ная кор­ре­ля­ция ви­дит­ся оп­рав­дан­ной в си­лу то­го, что, во-пер­вых, ин­тел­лек­ту­аль­ная де­ятель­ность глав­ным об­ра­зом про­яв­ля­ет­ся в ре­че­вой де­ятель­нос­ти. Во-вто­рых, ни у ко­го уже не вы­зы­ва­ет сом­не­ния факт куль­тур­ной спе­ци­фич­нос­ти мыш­ле­ния во­об­ще и на­уч­но­го мыш­ле­ния, в час­тнос­ти.

Й. Галь­тунг выд­ви­га­ет ра­бо­чую ги­по­те­зу о су­ще­ство­ва­нии трёх за­пад­ных и од­но­го вос­точ­но­го (ори­ен­таль­но­го) ин­тел­лек­ту­аль­ных сти­лей. К за­пад­ным он от­но­сит сак­сон­ский, тев­тон­ский, галльский (фран­цуз­ский) сти­ли. Вос­точ­ный стиль пред­став­лен в его сис­те­ме нип­пон­ским (япон­ским) сти­лем мыш­ле­ния. Из­бе­гая жёсткой иден­ти­фи­ка­ции сти­ля со стра­ной, ав­тор ти­по­ло­гии счи­та­ет цен­тром сак­сон­ско­го на­уч­но­го сти­ля уни­вер­си­те­ты Ан­глии, а так­же За­пад­но­го и Вос­точ­но­го по­бе­режь­ев США. Клас­си­чес­кие уни­вер­си­те­ты Гер­ма­нии яв­ля­ют­ся, по его мне­нию, цен­тром тев­тон­ско­го ин­тел­лек­ту­аль­но­го сти­ля. Кро­ме то­го, Галь­тунг ут­вер­жда­ет, что в свя­зи с дос­та­точ­но дли­тель­ным вли­яни­ем за­пад­ной куль­ту­ры на вос­точ­ную Ев­ро­пу, вклю­чая быв­ший СССР, пос­лед­ние так­же име­ют тра­ди­ции тев­тон­ско­го на­уч­но­го дис­кур­са. Стра­ны ро­ман­ской груп­пы в Ев­ро­пе и Юж­ной Аме­ри­ке, вклю­чая Ру­мы­нию, на­хо­дят­ся в сфе­ре галльско­го ин­тел­лек­ту­аль­но­го сти­ля. Япон­ская куль­ту­ра как куль­ту­ра без пе­ре­фи­рии про­ни­за­на нип­пон­ским ин­тел­лек­ту­аль­ным сти­лем.

Тев­тон­ский и галльский ин­тел­лек­ту­аль­ные сти­ли опи­сы­ва­ют­ся в ти­по­ло­гии как дос­та­точ­но жёсткие и кон­фрон­та­ци­он­ные. При этом су­ще­ству­ет тен­ден­ция в стрем­ле­нии тев­тон­ско­го на­уч­но­го дис­кур­са к стро­гос­ти ре­че­во­го по­ве­де­ния в ущерб эле­ган­тнос­ти, а галльско­го, на­обо­рот, – к эле­ган­тнос­ти за счёт стро­гос­ти.

Клас­си­фи­ка­ция ин­тел­лек­ту­аль­ных сти­лей по Галь­тун­гу име­ет так­же вер­баль­ные фор­му­лы, от­ра­жа­ющие сущ­ность раз­ных куль­тур­но-спе­ци­фи­чес­ких сти­лей мыш­ле­ния:

• 
  аме­ри­ка­но-сак­сон­ский стиль: Как это мож­но опе­ра­ци­она­ли­зи­ро­вать (при­ме­нить в ра­бо­те)?
  
• 
  ан­гло-сак­сон­ский стиль: Как это мож­но до­ку­мен­таль­но до­ка­зать (под­твер­дить)?
  
• 
  тев­тон­ский стиль: На ос­но­ва­нии че­го Вы мо­же­те это объ­яс­нить?
  
• 
  галльский стиль: Мож­но ли ска­зать это и на хо­ро­шем фран­цуз­ском язы­ке?
  
• 
  нип­пон­ский стиль: Кто Ваш Мас­тер (учи­тель)?
  

В рам­ках ис­сле­до­ва­ний проб­лем меж­куль­тур­ной ком­му­ни­ка­ции, пос­вящённых их лин­гвис­ти­чес­кой опе­ра­ци­она­ли­за­ции, хо­те­лось бы от­ме­тить так­же мо­дель дис­кур­сив­ной ва­ри­атив­нос­ти М. Клайна. Пред­ла­га­емые учёным ас­пек­ты изу­че­ния осо­бен­нос­тей дис­кур­сов в раз­ных язы­ко­вых куль­ту­рах по сво­ему со­дер­жа­нию и но­ми­на­ци­ям поз­во­ля­ют со­от­но­сить их с под­хо­дом к ана­ли­зу рас­смат­ри­ва­емо­го здесь ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля, а имен­но:

1. Объём вер­баль­ной сос­тав­ля­ющей ком­му­ни­ка­тив­но­го про­цес­са (зна­че­ние ус­тных выс­ка­зы­ва­ний и их со­от­но­ше­ние с пись­мен­ной ком­му­ни­ка­цией).

2. Сте­пень фор­маль­нос­ти ком­му­ни­ка­ции (зна­че­ние и об­ли­га­тор­ность ус­тных и до­ку­мен­тных ру­тин (ус­то­яв­ших­ся про­це­дур) в оп­ре­делённых ком­му­ни­ка­тив­ных си­ту­аци­ях).

3. Ритм дис­кур­са (дли­на реп­лик или фраг­мен­тов дис­кур­са, их кор­ре­ля­ция и рас­пре­де­ле­ние меж­ду ком­му­ни­кан­та­ми).

4. Сте­пень ли­нейнос­ти дис­кур­са (по­ни­ма­емая с точ­ки зре­ния ан­гло-аме­ри­кан­ской ло­ги­ки ли­нейная ор­га­ни­за­ция дис­кур­са, а так­же ук­ло­не­ние от из­бы­точ­нос­ти и эк­сур­сов в ком­му­ни­ка­ции) (ср. Clyne, 1981: 61–66).

Со ссыл­кой на Р. Кап­ла­на (Kap­lan, 1972: 77) М. Клайн опи­сы­ва­ет ти­пы на­ци­ональ­ных дис­кур­сов (преж­де все­го в на­уч­ной ком­му­ни­ка­ции) как от­кло­ня­ющи­еся от ан­глийско­го ти­па ли­нейнос­ти. Не­мец­кий дис­курс, по его мне­нию, от­ли­ча­ет­ся до­ми­нан­тной ори­ен­ти­ро­ван­ностью на со­дер­жа­ние, силь­ной из­бы­точ­ностью ин­фор­ма­ции и стрем­ле­ни­ем «к эк­скур­сам эк­скур­сов» (ср.Clyne, 1982, 1987).

Од­на из на­ибо­лее серьёзных и час­то ци­ти­ру­емых клас­си­фи­ка­ций ком­му­ни­ка­тив­ных сти­лей при­над­ле­жит аме­ри­кан­ско­му те­оре­ти­ку в об­лас­ти ком­му­ни­ка­ции Р. Нор­то­ну, раз­ра­бо­тан­ной им в от­но­ше­нии сти­ля ком­му­ни­ка­то­ра. В его трак­тов­ке стиль ком­му­ни­ка­ции пред­став­ля­ет со­бой пред­по­чи­та­емый спо­соб или ма­не­ру, в ко­то­рой лич­ность пре­под­но­сит се­бя дру­гим, сфор­ми­ро­ван­ную под вли­яни­ем куль­тур­ных и ин­ди­ви­ду­аль­ных ха­рак­те­рис­тик. Дру­ги­ми сло­ва­ми, ком­му­ни­ка­тив­ный стиль рас­смат­ри­ва­ет­ся как ме­та­со­об­ще­ние, ука­зы­ва­ющее на то, как смысл со­об­ще­ния сле­ду­ет по­ни­мать и ин­тер­пре­ти­ро­вать. Р. Нор­тон вы­де­ля­ет де­вять ос­нов­ных ком­му­ни­ка­тив­ных сти­лей, пе­ре­да­ющих спо­со­бы вза­имо­дей­ствия с дру­ги­ми людь­ми в про­цес­се об­ще­ния:

Наз­ван­ные сти­ли, как по­ка­зы­ва­ют кросс-куль­тур­ные ис­сле­до­ва­ния, не­рав­но­мер­но вы­ра­же­ны в раз­ных куль­ту­рах. Так, нап­ри­мер, в США бо­лее раз­ви­ты вни­ма­тель­ный, со­пер­ни­ча­ющий, до­ми­ни­ру­ющий и впе­чат­ля­ющий ком­му­ни­ка­тив­ные сти­ли, тог­да как в Япо­нии – мяг­кий, дра­ма­тич­ный и от­кры­тый сти­ли об­ще­ния (см. Gudykunst et. al., 1988). Эти ре­зуль­та­ты впол­не со­от­но­сят­ся с куль­тур­ны­ми из­ме­ре­ни­ями Г. Хоф­сте­де. Пред­ста­ви­те­ли об­ществ с низ­ким уров­нем тер­пи­мос­ти к не­оп­ре­делённос­ти, к ко­то­рым от­но­сит­ся и Япо­ния, как пра­ви­ло, бо­лее от­кры­ты и дра­ма­тич­ны в ком­му­ни­ка­тив­ном вза­имо­дей­ствии, чем чле­ны куль­тур с вы­со­ким уров­нем тер­пи­мос­ти к не­оп­ре­делённос­ти, нап­ри­мер США. Так­же мож­но ожи­дать, что в ин­ди­ви­ду­алистских со­об­ще­ствах бо­лее рас­прос­тра­не­ны со­пер­ни­ча­ющий и впе­чат­ля­ющий сти­ли, так как в вер­баль­ной ком­му­ни­ка­ции здесь це­нят­ся ори­ен­та­ция на своё Я и стра­те­гии са­мо­рас­кры­тия.

Ис­сле­до­ва­ние куль­тур­ной обус­лов­лен­нос­ти ком­му­ни­ка­тив­ных сти­лей нап­рав­ле­но не толь­ко на их вер­баль­ное про­яв­ле­ние, но и на не­вер­баль­ную сос­тав­ля­ющую сти­лей об­ще­ния. Из­вес­тна ти­по­ло­гия не­вер­баль­ных ком­му­ни­ка­тив­ных сти­лей, раз­ра­бо­тан­ная аме­ри­кан­ски­ми ав­то­ра­ми (см. Altman, Gau­va­in, 1981) и пред­став­ля­ющая со­бой своеоб­раз­ную че­тырёхпо­люс­ную мо­дель. В ос­но­ве этой мо­де­ли ле­жит идея о том, что ха­рак­тер ком­му­ни­ка­ции су­ще­ствен­ным об­ра­зом за­ви­сит от оп­по­зи­ции ин­ди­ви­ду­аль­ной и об­ще­ствен­ной (ком­мун­ной) иден­тич­нос­тей лич­нос­ти, а так­же от её дос­туп­нос­ти (от­кры­тос­ти) и не­дос­туп­нос­ти (зак­ры­тос­ти) в про­цес­се вза­имо­дей­ствия. Ав­то­ры этой те­ории счи­та­ют, что осо­бен­нос­ти ок­ру­жа­ющей сре­ды (кон­тек­ста) оп­ре­де­ля­ют по­зи­ци­они­ро­ва­ние пред­ста­ви­те­лей раз­ных куль­тур меж­ду че­тырь­мя про­ти­во­по­лож­ны­ми по­лю­са­ми:

Схе­ма 6

Из­ме­ре­ние ин­ди­ви­ду­аль­ность – об­щин­ность (ком­мун­ность) поз­во­ля­ет по­нять, в ка­кой сте­пе­ни че­ло­век про­яв­ля­ет се­бя в со­ци­окуль­тур­ных си­ту­аци­ях как ин­ди­ви­ду­алист или как ли­цо, включённое в мно­го­чис­лен­ные се­мейные, груп­по­вые, эт­ни­чес­кие свя­зи. Те­ма ин­ди­ви­ду­ализ­ма в про­цес­се не­вер­баль­ной ком­му­ни­ка­ции воп­ло­ща­ет­ся в стрем­ле­нии к прос­тран­ствен­ной при­ват­нос­ти, в мо­нох­рон­ном спо­со­бе де­ятель­нос­ти. Об­щин­ность же про­яв­ля­ет­ся в ин­тег­ра­ции, кол­лек­тив­ном прос­тран­стве вза­имо­дей­ствия и по­лих­рон­ной ор­га­ни­за­ции де­ятель­нос­ти. Ина­че го­во­ря, кон­ти­ну­ум ин­ди­ви­ду­аль­ность – об­щин­ность ука­зы­ва­ет на ис­поль­зо­ва­ние не­вер­баль­но­го кон­тек­ста (ок­ру­жа­ющий мир, прос­тран­ство, вре­мя) в це­лях ут­вер­жде­ния ин­ди­ви­ду­алистской или груп­по­вой иден­тич­нос­тей об­ща­ющих­ся.

Го­ри­зон­таль­ные по­лю­са дос­туп­нос­ти – не­дос­туп­нос­ти по­ка­зы­ва­ют ме­ру от­кры­тос­ти ком­му­ни­кан­та по от­но­ше­нию к дру­гим учас­тни­кам си­ту­ации. По­ка­за­тель дос­туп­нос­ти – не­дос­туп­нос­ти партнёров по об­ще­нию ста­но­вит­ся оче­вид­ным на ос­но­ве экспли­цит­но­го или им­пли­цит­но­го упот­реб­ле­ния спе­ци­фич­ных не­вер­баль­ных сиг­на­лов, та­ких как па­ра­вер­баль­ные зна­ки, жес­ты, ми­ми­ка. С их по­мощью в ком­му­ни­ка­ции де­монстри­ру­ют­ся смыс­лы, от­ра­жа­ющие оце­ни­ва­ние про­ис­хо­дя­ще­го, про­яв­ле­ние лич­нос­тно­го ста­ту­са, ак­тив­ность, ре­ак­цию на ком­му­ни­ка­тив­ные со­бы­тия.

Со­че­та­ния вы­де­лен­ных И. Альтма­ном и М. Го­вейном из­ме­ре­ний об­ра­зу­ют сле­ду­ющие иде­аль­ные мо­де­ли не­вер­баль­ных сти­лей ком­му­ни­ка­ции:

– ин­ди­ви­ду­аль­но-экспли­цит­ный не­вер­баль­ный стиль (ре­гу­ли­ру­ет лич­ную при­ват­ность (ин­тим­ность) с по­мощью вы­ра­зи­тель­ных жес­тов);

– ин­ди­ви­ду­аль­но-им­пли­цит­ный не­вер­баль­ный стиль (слу­жит за­щи­те соб­ствен­ной иден­тич­нос­ти, ис­поль­зуя не­яв­ные жес­ты и те­лод­ви­же­ния, ука­зы­ва­ющие на со­от­вет­ству­ющую дис­тан­цию влас­ти);

– об­щин­но-экспли­цит­ный не­вер­баль­ный стиль (спо­соб­ству­ет ук­реп­ле­нию норм груп­пы, сох­ра­не­нию пуб­лич­но­го ли­ца, де­монстри­руя экспрес­сив­ные жес­ты);

– об­щин­но-им­пли­цит­ный не­вер­баль­ный стиль (под­дер­жи­ва­ет груп­по­вые нор­мы и об­ще­ствен­ное ли­цо со ссыл­кой на су­ще­ству­ющую дис­тан­цию влас­ти) (ср. Gudykunst at. al., 1988: 120).

Бе­зус­лов­но, мож­но про­вес­ти па­рал­ле­ли меж­ду мо­делью аме­ри­кан­ских ис­сле­до­ва­те­лей и па­ра­мет­ри­чес­кой мо­делью Г. Хоф­сте­де. Со­от­вет­ствен­но, из­ме­ре­ния ин­ди­ви­ду­аль­ность – об­щин­ность пе­рек­ли­ка­ют­ся с оп­по­зи­цией ин­ди­ви­ду­ализм – кол­лек­ти­визм, а от­кры­тость – зак­ры­тость с – па­ра­мет­ра­ми дис­тан­ции влас­ти и тер­пи­мос­ти к не­оп­ре­делённос­ти. Как след­ствие, пред­ста­ви­те­ли ин­ди­ви­ду­алистских куль­тур с не­боль­шой дис­тан­цией влас­ти склон­ны к ин­ди­ви­ду­аль­но-ори­ен­ти­ро­ван­но­му, пре­иму­ще­ствен­но экспли­цит­но­му не­вер­баль­но­му сти­лю ком­му­ни­ка­ции, де­монстри­руя тем са­мым свою дос­туп­ность. В то вре­мя как в кол­лек­ти­вистских об­ще­ствах с боль­шой дис­тан­цией влас­ти, как пра­ви­ло, до­ми­ни­ру­ет об­щин­но-ори­ен­ти­ро­ван­ный, ча­ще им­пли­цит­ный не­вер­баль­ный ком­му­ни­ка­тив­ный стиль, ре­гу­ли­ру­ющий зна­чи­мые в этих куль­ту­рах ста­тус­ные по­зи­ции.

Итак, рас­смот­рев на­ибо­лее из­вес­тные и ав­то­ри­тет­ные под­хо­ды к ин­тер­пре­та­ции сти­ля ком­му­ни­ка­ции в кон­тек­сте куль­тур­ной обус­лов­лен­нос­ти, мож­но сде­лать сле­ду­ющие вы­во­ды. Оче­вид­на обос­но­ван­ность раз­ви­тия кон­цеп­ции ком­му­ни­ка­тив­но­го сти­ля как яв­ле­ния, спе­ци­фич­но­го для каж­дой от­дель­ной куль­ту­ры, пос­коль­ку впол­не до­пус­ти­мы уни­вер­саль­ные обоб­ще­ния в от­но­ше­нии осо­бен­нос­тей ре­че­во­го по­ве­де­ния пред­ста­ви­те­лей раз­ных лин­гво­куль­тур. Нес­мот­ря на оп­ре­делённую сте­пень раз­ра­бо­тан­нос­ти дан­ной проб­ле­ма­ти­ки, ана­лиз ис­точ­ни­ков об­на­ру­жи­ва­ет тер­ми­но­ло­ги­чес­кую ам­би­ва­лен­тность са­мо­го по­ня­тия «ком­му­ни­ка­тив­ный стиль», от­сут­ствие чёткой диф­фе­рен­ци­ации меж­ду ним и род­ствен­ны­ми с ним яв­ле­ни­ями, а так­же сис­тем­но­го опи­са­ния сти­ля ком­му­ни­ка­ции в меж­куль­тур­ном ас­пек­те.

жүктеу/скачать 2.23 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: